Здесь обрящешь ты истину предельную, но уразуметь сможешь лишь малую толику её», — поведал мне джинн, отворяя врата сии.
Затем услышал я крик зовущий, исходивший из врат, но был он на сей раз в тысячу раз сильнее прежнего, и взял Эбонор десницу мою и втянул меня чрез порог. Чрез врата сии узрел я знание неисчислимое, но лишь немногое удержал разум мой. И, познавши сие, очутился я в пустыне пред Эбонором, коий изгалялся надо мною и насмехался, что разум человеческий много слабее такового у Древних.
И узнал я о Древних в тайных палатах, и были они духами ужаснейшими и наизлобнейшими, явились кои из ‑ за пределов творения, дабы жить на земле. Затем, на заре рода Адамова, изгнаны были они с земли, ибо звёзды стали неблагосклонны. Все были изгнаны с земли, кроме Ньярлатхотепа аль ‑ Кхеми, Посланника Древних, одним из ликов коего был Эбонор. Отворотясь же от меня, рассмеялся Эбонор вновь и поведал мне, что наступит однажды пора, когда звёзды вновь встанут верно и Древние воротятся. Сказав сие, сгинул он, и вновь остался я один, подобно несчастному бедуину, заклинателю мёртвых, о коем слышал я от Ибн Гази (да смилостивятся над ним Древние!).
Некогда, будучи впервые в великой пустыне Руб аль ‑ Хали, узрел оный высокого человека во всём чёрном, стоявшего на гребне бархана под звёздами, склонив главу набок, будто внимал Он звукам песни, хотя, кроме ветра, ни единый звук не нарушал безмолвия ночи. Лицо Его сокрыто было в тени балахона, и спина Его обращена была к незнакомцу. Осмелевший благодаря невниманию Его, вскарабкался бедуин на склон бархана с помощию ножа, дабы перерезать горло незнакомцу и похитить плащ Его и сапоги. Когда же воздел он нож, то понял, что не может двинуться с места. Незнакомец же оборотился и воззрел на него, и закричал бедуин, ибо не было лица под балахоном, лишь две звезды сверкающих. В малые мгновения пронзили звёзды душу его и растерзали оную. Незнакомец же, коий и был Эбонором, поворотился, ни слова не молвив, и удалился, заклинатель же пал на колени и возрыдал от чувства пустоты предельной.
|
|
|
Решил я отдохнуть, хотя проклятый дар мой всё ещё пребывал со мною. Придя в себя, заметил я, что держу я в ладонях моих Книгу, в Книге же было множество имён Ньярлатхотепа, Посланника Древних. Лишь я был способен прочесть Книгу сию, но иные не смогут, ибо сказано, что ни слова не поймут они на страницах сих. С Книгою, содержащею знание сие, отправился я на поиски нового обиталища для себя, ибо не мог я воротиться более в селение родное, ибо нужно мне было время, дабы изучать пути Древних, и нужно мне было мёртвое место, дабы сон мой никто не нарушил.
Сура 4. Гласы в пустыне
Дабы было возможным стать чародеем, должно попытаться тебе свершить опаснейшее, ибо придётся тебе поставить под угрозу не только жизнь твою и разум твой, но и бессмертную Зу — кою непосвящённые умы именуют душою — тоже. Можешь ты превзойти различие сие и стать богом, но, скорее всего, ты превратишься в безумца. Или же — и сие, быть может, наихудшее — можешь ты сделаться обоими. О ты, кто пишет злое, помни: всегда вдохновляется оно отцами зла, с коими встретишься ты после того, как преидешь. Потому обратить тёмные мысли твои с дороги в Джаханнам к покаянию и молитве куда короче, нежели то, во что веруешь ты: да не станет дурная душа твоя столь же мрачна, как писание сие.
|
|
|
О ты, постигший премудрость тайных вещей и пересекший тенистые тропы под звёздами, внемли сей песни боли, испитой тем, кто ходил незримо пред тобою, дабы мог ты следовать за песнию гласа его чрез зыбучие пески, сокрывающие следы его стоп! Входящий в пустыню шествует один, но туда, куда пошёл один, может прийти и другой. Преследует меджнуна ужас, коий питается слезами человеческими. Не отворачивай же мыслей твоих от страхов ночных, но с радостию заключи их в объятия. Да овладеет ужас телом твоим и да проидет по жилам твоим, опьяняя тебя, дабы лишить способности суждения, самого разума твоего. В безумии ночи все звуки станут отчётливы.
Тот, кто уверен в себе и в силах своих, тот, кто ведает место своё, остаётся несведущ навеки. Разум его затворён. Не может учиться он в жизни, и по смерти нет ему знания, лишь бесконечная уверенность. Высшее достижение его — стать пищею для червей, что таятся в норах своих и извиваются, ибо в бессознательном гладе своём чисты они и не испорчены разумом, и чистота их возвышает их над продажною гордостию рода Адамова.
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 247; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!