THE NORTH CAUCASUS IN THE GEOPOLITICAL PLANS OF RUSSIA, IRAN AND TURKEY AT THE BEGINNING OF THE XVIII CENTURY
М.С-Э. Хадизова,
студентка 3 курса исторического факультета,
ФГБОУ ВО «Чеченский государственный университет»
А.М. Сугаипова,
старший преподаватель кафедры новой и новейшей истории,
ФГБОУ ВО «Чеченский государственный университет»
M. S-E. Hadisova,
3rd year student of the faculty of history, Of the "Chechen state University»
А .M. Sugaipova,
senior lecturer of the Department of modern and contemporary history, Of the
" Chechen state University »
Изучение политической истории народов Северо-Восточного Кавказа в системе международных отношений в первой трети XVIII1 века, выявить место и роль Северного Кавказа в целом, и, в особенности, Северо-Восточного Кавказа в Восточной политике России.
Ключевые слова: Северный Кавказ, Кабарда, Дагестан, Иран.
The study of the political history of the peoples of the North-East Caucasus in the system of international relations in the first third of the XVIII century, to identify the place and role of the North Caucasus in General, and especially the North-East Caucasus in the Eastern policy of Russia.
Key words: North Caucasus, Kabarda, Dagestan, Iran.
Северный Кавказ сложный регион как в экономическом и политическом, так и в этнорелигиозном отношении. В XVII—XVIII вв. территории занимали огромные племена и народности, которые занимались земледелием, скотоводством, торговлей, ремеслом, охотой, бортничеством и находившиеся соответственно на различных стадиях формирования и развития феодальных отношений.
На рубеже XVII-XVIII вв., Кабарда считалась крупным государством на северокавказском геополитическом пространстве, объединявшая ее под властью кабардинских князей из дома Иналовичей целый ряд народов Центрального Предкавказья. [2]. К XVII в. завершился процесс этнической консолидации кабардинцев, что позволяет уточнить границы их локализации— от верховьев р. Кума на западе до р. Сунжа на востоке. Делилась Кабарда на две неравные части земли, от Кумы и Кубани до слияния рек Баксам и Терек назывались Большой Кабардой. Малая Кабарда протикала по правобережью Терека до станицы Нижний Наур. Проведенная
|
|
|
отсюда на юг к р. Сунжа линия замыкала восточную границу Малой Кабарды. Северные склоны Кавказского хребта занимала Большая Кабарда от Эльбруса до истоков рек Малка и Терек. Равнинную территорию между левым притоком Терека, Урупом и Сунжей13 представляла Малая Кабарда. Расстояние между ними составляло один день езды. На юге Кабарда граничила со Сванетией, Осетией и Чечней. На этой территории размещалось 129 поселений (74 села и 7 княжеских закрепленных дворов в Большой Кабарде и 46 сел и 2 княжеских закрепленных двора в Малой Кабарде). Большая Кабарда располагалась по р. Баксан, Нальчик, Чегем, Шалушка, Куркужин, Черек, Уруп, Гунделен и Малка, где находились2 большинство деревень и замки княжеских родов.
|
|
|
Поселения Малой Кабарды — 34 деревни и замковая усадьба князей Гелехстановых — располагались в основном по течению Терека до впадения в него Малки. Центром этой части Малой Кабарды было торговое поселение Татартуп. По различным данным, население Кабарды в начале XVIII в. составляло 200-250 тыс [1, с.345].
По соседству с Кабардой, западнее кабардинских поселений и южнее адыгского племени бесленеевцев, обитали балкарцы, абазины, карачаевцы. Абазины, coставлявшие совокупность абхазских народностей Северо- Западного Кавказа, жили в верховьях Лабы, Урупа, Большого и Малого Зеленчуков и в бассейне Кумы. Они состояли в основном из двух отдельных групп: тапанта, расселившихся по Баксану, и шкарауа, обитавших в горных районах Карачая и Черкесии, в верховьях и по долинам Большой и Малой Лабы. Общая численность абазин примерно 10—12 тыс. [1, с.346]. На северных склонах Главного Кавказского хребта жили балкарцы, по берегам Баксана,
Чегема, Урвани; их земли на севере граничили с Кабардой, на востоке — с Осетией, на юге — со Сванетией и на западе — с Карачаем. Общее число балкарцев доходило до 15—18 тыс .[1, с.346] Как свидетельствуют русские источники, в XVII в. карачаевцы жили в верховьях Баксана, оттуда спустились в Балкарское ущелье и расселились «вдоль Черной реки», но в начале XVIII в. под давлением кабардинских феодалов большинство их переместилось в верховья Кубани . Разрозненное население Карачая
|
|
|
составляло 2,5—3 тыс [2].
Кабарда проявила отставание задолго до конца XVII в., и было ограничено геополитическое положением государства, через территорию которого проходил ряд военно-стратегических и торговых путей. Геостратегическое положение страны оказывала возможность крупным соседним государствам, путем включения Кабарды в сферу своего влияния, приступить к покорению Кавказа. Негативное влияние на развитие производительных сил и духовной культуры народов Кабарды, оказывало непрерывное геополитическое давление на пограничных пространствах. Обеспечение суверенитета требовало реорганизации всех сторон общественной жизни ее народов, в особенности кабардинцев как государствообразующего этноса. Отсюда господство крупного частного землевладения вотчинного типа, традиция вассалитета, развитая феодальная иерархия, и наконец, установление крепостнических порядков, принявших у кабардинцев гипертрофированные формы.
Феодальные междоусобицы, оказывали крайне отрицательное воздействие на развитие обмена и внутренней торговли, из-за чего процесс экономической интеграции между княжескими вотчинами-уделами был локальным и прерывистым. Внешняя торговля достигла значительного развития благодаря протяженной линии побережья по-Черному и Каспийскому морям. Овцеводство, коневодство, пчеловодство, охота, а также ткацкое, войлочное, оружейное и ювелирное производства были главными отраслями добывающей и обрабатывающей промышленности кабардинской вотчины. В эпоху раннего средневековья объем экспорта адыгских1 княжеств зависел от региональной геополитической конъюнктуры, а с начала XVIII века стал оказывать существенное воздействие. Огромное значение для кабардинских князей имел основной северокавказский торговый путь —из Закавказья через Дагестан и Кабарду в Крым и Азов. Сильное государство в итоге складывалось из-за отсутствия экономических ресурсов.
|
|
|
Следующей причиной, ведущей к распаду государства, называли принцип геополитики, по которому государства, которые были расположены в центре географического региона, имели тенденцию со временем делиться на мелкие единицы. Кабарда, в конце XVII века располагалась в центре Северного Кавказа, имела союзников и врагов на различных фронтах. Эта ситуация благоприятствовала дипломатии баланса сил, в которой формировалась оборонительная коалиция против любого усиливавшегося удельного княжества.
На северных склонах главного Кавказского хребта и в центральной части расположились осетины. «С XV до XVIII в., —- уточняет кавказовед Б. В. Скитский, — осетины жили в горах центральной части Северного Кавказа. На севере границей их расселения была предгорная равнина, составлявшая земельную собственность кабардинских феодалов. На востоке граница проходила по бассейну Терека, на западе — по р. Урух, притоку Терека. На этой территории располагались все осетинские общества (Тагаурское, Куртатинское, Алагирское, Дигорское)» [7,50 с.66]. Тагаурское общество занимало восточную часть Северной Осетии, бассейны рек Терек, Гизельдон и Генальдон. Куртатинское общество размещалось в северо-восточной части Осетии, бассейне р. Фиагдон и ее притока Урсдон. Алагирское общество — в бассейне р. Ардон и ее притоков, на перекрестке нынешней Военно- Осетинской дороги. Западную часть Северной Осетии занимало Дигорское общество располагавщееся в ущелье. Как отмечает М. М. Блиев, эта территория расселения осетин, сложилась после нашествия татаро-монгол и «оставалась такой же до начала XIX века». Часть осетин проживала в Грузии, смежно с местным населением. Через территорию Южной Осетии проходили перевалочные пути, связывавшие население этой области с Северной Осетией, Россией, Грузией и народами Северного Кавказа. Наиболее компактно осетины заселяли центральные и южные склоны Кавказских гор. По данным 1783 г., осетин насчитывалось 35,75 тыс. [10, с.89]
Вайнахи занимали перевалы, которые соединяли Центральный Кавказ с Хевсуретией, Пшавией и Тушетией, долины рек Терек, Аксай, Акташ и Ямансу. «Чеченцы, — писал местный этнограф У. Лаудаев, -проживали в горах и в начале прошлого столетия перешли на плоскость». [12] Вследствие длительной этнической консолидации, под влиянием природных условий и социальной дифференциации чеченцы переместились и верховья рек Сунжа, Камбилеевка и на правый берег Терека. Отдельную группу ингушей образовали карабулаки, проживавшие в центральных районах Чечни и Ингушетии. Компактные группы вайнахов расположились в районе селения Ларса, по р. Кистинка, в Джерахском, Архотском и Шатильском ущельях и в
бассейне р. Камбилеевка. С начала XVIII в. ингуши переместились в Тарскую долину, часть карабулаков (орстхойцы) — в район р. Назрань и к Ачкалукам, в среднее течение Ассы и Ачк-Мартана. Чеченские тайпы из Ичкерии и с р. Аргунь перешли в Надтеречье, карабулаки из Акки, и чеченцы из Ичкерии заняли районы Мичика, Качкалыковского хребта, нижнего и среднего течения30 рек Аксай и Акташ, где возникли мичиковские и качкалыковские селения, а также поселения ауховцев. Интенсивное заселение притеречных районов чеченцами и ингушами сопровождалось попаданием их в зависимость от кумыкских и кабардинских князей (Айдемировых, Чекаловых, Черкасских) и собственных владетелей (Турловых). По данным XVIII в., на территории равнинной Чечни насчитывалось 50 -60 тыс. жителей, ингушей — 20 тыс.,
карабулаков — 6 тыс. [3, с.19].
На рубеже XVII—XVIII вв. на территории Северного Кавказа проживало значительное ногайское население. «Вплоть до XVIII столетия, — отмечает Н. Г. Волкова, — письменные источники показывают картину многочисленных передвижений этого народа, обусловленных не спецификой их кочевого образа жизни, а внешнеполитическими событиями и феодальной борьбой внутри Ногайской орды, приведшей в середине XVI в. к разделению на Малую и Большую орду и формированию караногайской группы» [11,50 с.89]. Ногайская орда, кочевала от Кабарды до Керченского пролива в составе четырех кубов (Едисан, Едишкуль, Джамбойлук и Аккерман) и насчитывавшая 70 тыс. казанов (котлов). Ногайцы кочевали от низовья Дуная до слияния Сулака и Терека, включая всю Северо-Кавказскую равнину от Азовского до Каспийского моря. Южнее земель вайнахов, от Терека до р. Самур и от Каспия до юго- западных склонов Главного Кавказского хребта, располагался Дагестан. На его территории проживало 26 народностей и этнических групп, среди которых по численности и влиянию выделялись аварцы, даргинцы, кумыки, лакцы, табасаранцы, лезгины и др.
Шамхальство Тарковское, уцмийство Каракайтагское, Казикумухское и Аварское ханства и феодальные владения Табасарана были более обширными и влиятельными среди политических образований. Самостоятельными правителями в отношениях с иностранными державами выступили владетели Буйнака, Казанища, Эрпели, Дженгутая, Утамыша, Эндирея, Аксая, Цахура и Рутула. Активную роль в политической жизни края играли крупнейшие союзы «вольных» обществ — джамаатов (Акушинский, Андалальский, Андийский, Кубачинский, Цудахарский, Анцухский, Ахтынский, Рутульский и на границе с Грузией и Азербайджаном Джарский и Тальский). Общая численность1 коренного населения Дагестана колебалась в пределах 450—500 тыс.[12].
Новым явлением этнической жизни народов Северного Кавказа явился приток русского населения, способствовавший оживлению торгово - экономических и политических связей с южными районами России. Особенности территориального размещения, этническая пестрота и политическая децентрализация северокавказских народов наложили отпечаток на политическую ситуацию в регионе. Она определялась
междоусобной борьбой, сепаратизмом местных властителей, а также экспансионистской политикой соседних держав — сефевидского Ирана, Османской империи и Крымского ханства.
В силу медленных темпов классового расслоения и формирования феодальных отношений продолжали управляться народными собраниями, где решающая роль принадлежала представителям знатных родов. Формирование княжеской власти у них задерживалось из-за политики Крыма, направленной на разжигание раздоров между представителями местной родоплеменной знати. Наоборот, у жанеевцев, темиргоевцев, бесленеевцев, абазин и ногайцев, располагавшихся ближе к границам Кабарды и России, институт княжеской власти оформился довольно рано. Русские источники XVI—XVII вв. перечисляют представителей племен, известных впоследствии как основатели княжеских фамилий Сибоковых, Кануковых, Кангурзиных, Бегишевых, Бабуковых, Багошевых и др. [4, с.431]. Не только западные черкесы, но и кабардинский народ страдал от нескончаемых усобиц феодальной знати, повинной в расчленении края на отдельные части. К началу XVIII в. отдельные родственные объединения превратились в самостоятельные княжеские фамилии, а большая часть земель Кабарды оказалась под властью трех княжеских родов - Атажукиных, Джамбулатовых и Мисостовых. Согласно реестру коменданта крепости Св. Крест Д. Ф. Еропкина за 1732 г., у Атажуки был один сын, у Джамбулата и Мисоста —по четыре сына. «Именно в таком составе, — отмечал В. К. Гарданов, эти три фамилии начали свое существование на рубеже XVII—XVIII вв. В начале XVIII в. представители первого поколения названных фамилий еще были живы и принимали активное участие в политической жизни страны» [5,50 с.88].
Политическая раздробленность Кабарды вела к бесконечным раздорам, обостряла внутреннюю и внешнюю обстановку в регионе. Особенно ожесточенной междоусобная борьба стала с начала XVIII в., когда образовались две враждующие княжеские группировки: баксанская (вдоль р.Баксан) во главе с Ислам-беком Мисостовым и кашкатавская (по р. Чегем) — во главе с Арслан-беком Кайтукиным. Их борьба за усиление своей власти, захват чужих земель и крепостей, длительные междоусобицы давали удобный повод для вмешательства агрессивных соседей — крымцев и турок- османов. Каждая княжеская фамилия Большой и Малой Кабарды, располагая отдельной территорией, определенным количеством вассалов, подвластным населением, судом, войском и административным аппаратом, проводила свою собственную политику. Политический строй миниатюрных феодальных владений и союзов сельских общин центральной части Северного Кавказа, отразивший уровень социального развития на местах, был менее оформленным по сравнению с Адыгеей и Кабардой. Объясняется это тем, что осетинские алдары, бии и таубии Карачая и Балкарии фактически находились в зависимости от феодальных правителей Кабарды и Грузии. Этот вассалитет, закрепленный официальными соглашениями, формами аталычества и молочного братства, выражался в том, что карачаевцы и балкарцы платили дань кабардинским князьям натурой — по одной овце в год с семейства. Эмчеками князей Большой Кабарды Касая Атажукина и Казы-бека Кайсынова были балкарские владетели Азамат Абаев и Маиханат Биев. Балкарские феодалы Айденбуловы, Абаевы, Жантоховы, Мисаковы в Черкесском ущелье, Шакмановы в Хуламском, Сушевы в Безенгиевском, Балкаруковы и Келеметовы в Чегемском, Урусбиевы в Баксанском также зависели от княжеских фамилий Большой и Малой Кабарды. «Как и в Кабарде, —отмечают современные исследователи, — между алкарскими владетелями происходила ожесточенная междоусобная борьба, они боролись и с кабардинскими князьями» зависимость осетинских, балкарских и карачаевских феодалов от Кабарды и Грузии определялась необходимостью пользоваться их земельными угодьями, вести совместную борьбу против внешних врагов. В зависимости от грузинского князя Барско Мачабели оказались осетины Джавского ущелья, от ксанских и арагвских эриставов жители Арагвского и Ксанского ущелий. Грузинские Цари и кабардинские князья «дарили» осетинским алдарам, биям и таубиям Карачая и Балкарии «жалованные грамоты», содействуя укреплению господства местных феодальных верхов над подвластным населением. [6,с.89].
Неодинаковый уровень социально-экономического развития равнинной и горной Чечни и Ингушетии породил и различия в политическом устройстве отдельных частей этого края. В ее высокогорных районах, как и в соответствующих зонах центральной части региона, сохранились неразвитые формы местной и центральной власти; многочисленные общинные и сельские союзы, управляемые народными собраниями, были близки в политическом отношении к аналогичным структурам Осетии Карачая и Балкарии.
Политическая карта Дагестана на рубеже XVII—XVIII вв. в связи с дальнейшим усилением феодальной раздробленности стала «еще более пестрой» [7, с.23]. Как и в предшествующий период, здесь сохранялись десятки феодальных владений и союзов сельских общин, не имевших постоянных границ между собой и с соседними народами. Наиболее крупными и влиятельными из них были феодальные владения и «вольные» общества Кумыкии, Кайтага, Аварии, Даргинии, Дакии, Табасарана и Лезгинистана. Наравне с тарковскими шамхалами, каитагскйми уцмиями, аварскими и казикумухскими ханами, табасаранскими владетелями предводители союзов сельских общин самостоятельно сносились с иностранными государствами, заключали договоры, принимали подданство, рассматривали вопросы войны и мира. Но такое положение сохранялось недолго. Пользуясь тем, что изолированное существование мелких «вольных» обществ в тревожной обстановке того времени было фактически невозможным, соседние феодалы покушались на их самостоятельность, вынуждая принимать свое покровительство. Таким образом под властью шамхала Тарковского оказались четыре общества, уцмия Кайтага — семь, хана Казикумуха – семь и т. д.[8, с.90].
Положение в Дагестане осложнялось и тем, что со времени заключения ирано-турецкого договора 1639 г. его территория вошла в состав Ирана. Многие местные владетели и предводители «вольных» обществ формально признали сюзеренитет Сефевидов, получили за это денежное содержание и награды из шахской казны.
На рубеже XVII - XVIII вв. на Северном Кавказе сохранялась напряженная обстановка. Она определялась как внутренними причинами, так и политикой сопредельных стран — шахского Ирана, султанской Турции и царской России, которая стремилась овладеть важным стратегическим плацдармом на стыке Европы и Азии. Главное место в кавказской политике уделяли Кабарде, преграждавшей путь османо-крымской агрессии с запада, и Дагестану, отсекавшему волну ирано-турецкой экспансии с юго-востока. Адыгея, Черкесия Карачай, Балкария, Осетия, Чечня и Ингушетия являлись главными базами сопротивления восточным завоевателям. Ослабление позиций Ирана в Дагестане и усиление влияния России в Кабарде вызвали новую волну османо-крымской агрессии. «Раздробленный на множество небольших феодальных владений Северный Кавказ, —отмечает Н. А. Смирнов, —казался Турции наиболее уязвимым местом, захват которого давал ей в руки ключ к разрешению не только кавказской, но и иранской проблемы». [13, с.55]. Существовавшая обстановка осложнялась и тем, что карачаевцы, балкарцы, осетины, чеченцы и ингуши, находившиеся в зависимости от феодальных правителей Кабарды, Дагестана и Грузии, имели свои интересы, в значительной мере отличные от интересов последних. Тяготея по преимуществу к России, они надеялись избавиться под ее покровительством не только от деспотизма местных властителей, но и от угрозы порабощения соседними восточными государями.
Литература:
1.Мейер М.С. Основные этапы истории русско-турецких отношений//Османская империя: проблемы внешней политики и отношения с Россией.Отв. ред. С.Ф. Орешкова. М.,1996.
2. РГАДА, ф.127, Сношения России с ногайскими татарами, д.5, л.78 об.13
3.Орешкова С.Ф., Ульченко Н.Ю. Россия и Турция (проблемы формирования границ). М.,1999.
4. Рахаев Дж. Я. Терское восстание 1705г.// Материалы I Форума молодых ученых Юга России и I Всероссийской конференции молодых ученых «Наука и устойчивое развитие». Нальчик, 2007.
5. Рахаев Дж. Я. Центральное Предкавказье в русско-турецких отношениях в 1700-1711гг.// ИВИГИ. Нальчик, 2005.
6. История Дагестана с древнейших времен до наших дней.Т.1.М.,2004.
7. Дагестан в российском историческом процессе// Материалы Международной научной конференции, посвященной Году Российской истории. Махачкала 16 ноября 2012г. Махачкала, 2013.
8. Россия и Дагестан: история многовековых взаимоотношений и единения// Материалы республиканской научной конференции, посвященной окончательному присоединению Дагестана к России. Махачкала, 13 октября 2009г.Махачкала, 2010.
9. Рахаев Дж. Я. Политика России на Северном Кавказе в первой четверти XVIII века.М.,2012.
10. Алкадари Г.Э. Асари-Дагестан. Исторические сведения Дагестана.Махачкала,1994.
11.Магомедов М.Г. История Дагестана с древнейших времен до конца XIX века. Махачкала,1997.
12. Рук. фонд Института ИАЭ ДНЦ РАН.Ф.1.Он. 1.Д.59.Л.123.
13.Ибрагимбейли Х.М. Россия и Северный Кавказ в XVI- пер. пол. XIX в. В освещении современной зарубежной историографии// ИСССР.1982.4 No2.
УДК 93/94
Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 270; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!