Словно орех расколол медведь своей лапищей череп Антипы, довершив страшное дело. Антипа даже вскрикнуть не успел.
И как оно в жизни бывает, только помри, а там и схоронят и некоторое время, пока помнят, поминать будут регулярно. Потом все реже и реже. А потом, глядишь, и вовсе позабудут. А как известно, столько человека помнят , столько он и жив в памяти. По всем христианским канонам Антипу поминали несколько раз. В день похорон, на девятый и двадцатый день блины разнесли. Душу безвременно усопшего всей деревней проводили на сороковой день. Не скупились. Тут уж и сам Козьма и другие подельники Антипы раскошелились. Хоть и сказывают - ватажником был и похабником слыл грешный, однако слова плохого о нем ни у кого язык не повернулся сказать. И стало это событие потихонечку отходить на второй план. Прочих забот в деревне непочатый край. Стал забываться и Козьма. Поразмыслив, решил, что его специального умысла в этом деле нет. Сучочек, видите ли, на рогатине был! Да сколько этих сучочков на дереве. За каждым разве усмотришь! Подумал так Козьма и вроде бы, полегче стало. Но куда там! На троицу снится ему сон. Буд – то пришел к ним, рано утром, еще скотину на пастбище не выгоняли, Антипка. Веселый такой. Присел на скамейку под образами. От предложенных щей отмахнулся:- «Да какие там, Козьма, щи! Мысль у меня давно уже в голове витает. Хочу церковь на Лысой горе, что возле речки Камышовки находится, построить. Не гоже, как – то получается. Деревня у нас большая, дворов под двести, а церкви с испокон века никогда не было. Да теперь не суждено будет моим мыслям сбыться. Вона как все повернулось. Сыночков Маруськиных, не рожденных еще хотелось бы именами Антип и Козьма окрестить». «А сыночки – то у вас с Маруськой откуда? Если бы, что намечалось, Лукерья давно бы подметила» -хотел спросить Козьма, но не спросил.
|
|
|
Сидит Антипа на лавке, А Лукерья у печи хлопочет. И ничего из сказанного Антипой не слышит. Прямо как оглохла. Да и самого Антипа не видит. Не похоже на Лукерью, что притворяется. И тут, что- то отвлекло внимание Козьмы. То ли мышь в подпечке пискнула, то ли муха на окне громче обычного зажужжала, то ли еще что, он потом никак вспомнить не мог. Только смотрит Козьма, а Антипа уже нет. Нет и Лукерьи. Она ему уже со двора кричит.
«Смотри Козьма, что деется! Что деется! Поглядь, поглядь! Над Лысой горой сразу три радуги, одна в другой, расположились. Никогда такого не видела. А солнышко – то, как играет, словно на пасху. В честь пресвятой троицы, стало быть! Вот тогда и рассказал все Козьма Лукерье. А ей и рассказывать ничего не нужно. Давно бы уж нужно было задуматься Козьме, с чего это она, за последние время, так поседела и сгорбилась.
И решил тогда Козьма, сам построить Антипину церковь.Охотников помочь в его начинании, что – то не находилось. Подельники по прошлым ватажным делам, тоже не торопились пустить часть не праведно нажитого, на замаливание грехов. Все, к кому не обращался Козьма за помощью, делали страшные глаза и отмахивались от него как от надоедливой мухи:- «Да ты чего это Козьма удумал! Мелешь не весть, что, словно белены объелся! Церковь, это тебе не избу или святёлку построить. Церковь - это такое! К этому делу просто так, с кондачка не подступишься! Одного строевого леса на тыщи рублей нужно. А петли и прочие скобяные изделия? А жесть на кровлю? А стекло? А лак и краска…. И принимались яростно загибать пальцы. В его затею не верил никто. Похоже, что переставал верить и сам. Хотя в начале строительства большие деньги и не требовались, потому, что сруб Козьма планировал рубить из доступной осины, которой в окрестных казенных лесах, прорва непочатая. Строевым лесом обленившийся народец, печи круглый год топит. А так все лучше, чем на корню сгниет или сгорит при лесном пожаре.
|
|
|
Прошло полгода со дня смерти Антипа, год миновал, а Козьма так и не отважился переступить порог Маруськиной избенки. И чем больше проходило времени, тем задача эта становилась непосильной. Подкараулил ее как – то вечером, возле родника, неуклюже облапал. Сережки с бирюзой попытался всучить. Про любовь свою давнюю, что – то бормотал невразумительное. Бесполезно. «Ничего мне больше на этом свете, без Антипушки моего, не нужно – говорит Маруська - свободная я, он еще об прошлом лете вольную мне выхлопотал. Будешь настаивать, вообще в монастырь уйду. Да и чего ты во мне нашел? Мало ли девок на деревне незамужних. За тебя любая с радостью пойдет».
|
|
|
И решил тогда Козьма, отложить свое сватовство, до завершения строительства церкви. Вот только до завершения строительства было, ой как далеко. Но как говорят в народе - глаза боятся, а руки делают. Да уж, по первости, любопытных глаз было очень много, а руки были одни.
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 140; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!