Москва его не приняла Игорь Рабинер
Видели ли вы когда‑нибудь улицу, по которой в два часа ночи невозможно не то что проехать, а даже пройти – мешает пробка из… людей? Именно таким был знаменитый Рипербан – одно из самых злачных мест Старого Света. «Мы не Гамбург, мы – Санкт‑Паули!» – убеждал меня продавец сувенирного магазина, с гордостью говоря о районе, где расположен Рипербан. «В Гамбурге живут одни бюргеры, он чисто немецкий. А здесь – посмотрите вокруг! – тусуется весь мир».
В эту ночь центр европейского анархизма был действительно запружен болельщиками со всего мира. Десятками тысяч. Идти нужно было крайне осторожно, потому что в любую секунду ты рисковал пропороть себе ногу отломленным горлышком от бутылки. Открыты были все до единого сувенирные лавки, рестораны и секс‑шопы. Многоязыкий ажиотаж царил, понятное дело, и вокруг квартала красных фонарей.
В основном, конечно, «зажигали» немцы, прошедшие несколько часов назад Аргентину. Рефрен: «Берлин! Берлин! Мы едем на Берлин!» (разумеется, на языке Гёте), который раз двести за этот день довелось услышать в любой точке Гамбурга, ввинтился в голову так, что продолжал стоять в ушах и на следующее утро.
Украинцы на Берлин больше не ехали. Но то и дело в разных концах Рипербана громко звучало: «У‑кра‑и‑на!» На близлежащей к стадиону станции метро поклонники жовто‑блакитных вообще устроили песенно‑танцевальное шоу, хоть и проиграли только что Италии – 0:3. Их было далеко не так много, как на матчах группового этапа, и это лишний раз подчеркнуло, насколько небогатая страна попала в четвертьфинал чемпионата мира. Англичан или итальянцев становилось все больше с каждым новым пройденным этапом. Украинцев становилось все меньше, кошельки‑то у них не резиновые – вот и затесались в украинские сектора сотни, а то и тысячи итальянцев.
|
|
|
Однако болельщиков сборной Украины все равно было отлично слышно. И на последней минуте матча. И на станции метро. И на Рипербане. Им не хотелось после 0:3 никуда скрыться, они смело смотрели недавним противникам в глаза. Верно ведь: лучше проиграть 0:2 так, как во втором тайме, чем уступить 0:1 так, как в первом. Лучше быть подстреленным на охоте орлом, чем издохшим своей смертью вороном.
Похожее настроение, кажется, было и у команды. Олег Блохин и во время флэш‑интервью телевидению, и на пресс‑конференции все время улыбался, смеялся, в его интонации было полнейшее умиротворение и чуть ли не желание всех расцеловать. Под конец главный тренер сборной Украины даже сказал: «Хочу поблагодарить от имени команды всех журналистов. Всех без исключения – и тех, кто выдумывал про жаб, которые мешали нам спать перед игрой с Испанией, и других авторов фантастики, и тех, кто писал нормально. Спасибо за вашу работу!»
|
|
|
С этими словами Блохин, еще несколько дней назад воспламенявшийся от каждого занозистого вопроса, помахал репортерам рукой и отправился к команде. В ответ раздались аплодисменты. Журналисты давно уже поняли: Блохин может быть груб, но с Блохиным никогда не будет скучно. А для того чтобы почувствовать дыхание настоящей жизни, это гораздо интереснее.
Разве интересно, когда на лице у человека – никогда не меняющаяся маска, пусть и отменно вежливая и сладкоголосая, как, к примеру, у Свена‑Ерана Эрикссона? Разве не увлекательнее видеть собственными глазами, как тренер сначала нервничает, злится по любому поводу, но отвечает открыто и резко – а потом прямо на твоих глазах с его плеч падает камень килограммов в пятьсот? Разве не почувствовал каждый, кто видел эти пресс‑конференции, безумное нервное напряжение чемпионата мира – и мгновенное облегчение после того, как все закончилось?
– Кто из игроков во времена работы с Лобановским был самым нестандартным и сложным пациентом? – спросил я как‑то бывшего врача сборной СССР Савелия Мышалова.
|
|
|
– Без сомнений, Блохин, – тотчас ответил доктор. – Он так любил лечиться, что на сборах даже в совершенно здоровом виде от меня не отходил, пока хоть что‑нибудь ему не сделаю – мазью ли помажу, перебинтую. У него была своя терминология. «Тыква колется» – значит, голова болит, «радик прихватил » – радикулит. Но как только наступало время игры, все болячки у него проходили. И после матчей Блохин сразу уезжал домой. А как садились на следующий сбор – все начиналось по новой.
Блохин не подходил ни под какие стандарты – ни лексические, ни личностные. И справиться с его почти невыносимым характером могли только люди калибра Лобановского, но никак не тренеры‑серости. Великий мастер остался таким, и сам став тренером, в чем я убедился еще осенью 92‑го. Только теперь нелегкая доля договариваться с ним выпала уже не тренерам, а президентам клубов и федераций…
В канун его 40‑летия мы сидели в холле одесской гостиницы «Лондонская», куда Блохин приехал на еврокубковый матч в роли главного тренера «Олимпиакоса». И когда – за 14 лет, выходит, до четвертьфинала ЧМ‑2006 – я спросил его о желании работать в сборной Украины, он отрезал:
– Мне никто ничего подобного не предлагал.
|
|
|
– Позвольте, а как же нашумевшие выборы тренера украинской сборной из 14 кандидатур, среди которых была и ваша?
– Это «утка» Федерации футбола Украины. Со мной даже никто не разговаривал.
– А если бы предложили – согласились?
– Увы. Я не вижу ни игроков, ни перспективы, ни возможностей материального стимулирования со стороны федерации. У них нет денег. А бесплатно сейчас ничего не делают – времена не те. Я не хочу работать там, где нет возможностей для совершенствования. К тому же вряд ли функционеры рискнут делать мне подобные предложения всерьез. Они знают, что я могу высказать им в лицо все, что о них думаю. А «неудобные » люди у них не в почете.
– А работать в родном клубе – киевском «Динамо» – не хотели бы?
– Там идут некоторые процессы, которые меня не устраивают. Я очень болезненно все это воспринимаю.
– Такое понятие, как ностальгия, вам знакомо?
– Знаете, кто чаще всего говорит о ностальгии? Те, кто валяет дурака, бьет баклуши. А я – работаю. Когда есть работа – нет ностальгии.
– Вы рассчитываете всю оставшуюся жизнь провести за границей или думаете когда‑нибудь вернуться?
– Конечно, вернусь. Я, наверное, в глубине души и мечтаю об этом. Но только – с высоко поднятой головой. И только когда увижу, что эта моя работа может принести какие‑то ощутимые плоды. Это должно случиться.
И это случилось. Читаешь его слова теперь уже ровно 20‑летней давности – и понимаешь, как много воды с тех пор утекло. Блохин вернулся, взял сборную, вывел ее на чемпионат мира и дошел там до четвертьфинала, где Украина стала единственным нежданным гостем.
Все говорили, что Украине на ЧМ‑2006 чудовищно повезло. Скажем, народный артист СССР Олег Табаков, которому я позвонил после четвертьфинала, назвал успех украинцев «чистым случаем», а ее саму – средней командой.
Такой взгляд имел право на жизнь – никакого особого очарования, никаких футбольных открытий украинцы на чемпионате не предъявили. Но тем интереснее понять корни их успеха. И одним случаем я бы объяснять его не стал – футбол давно перестал быть всего лишь игрой, в которой под хорошее настроение можно горы свернуть. У надстройки – удачи – обязательно должен быть какой‑то базис.
Да, Украина попала в самую легкую группу чемпионата. Да, решающий матч с Тунисом она провела неубедительно и выиграла не в последнюю очередь благодаря благосклонности судьи (впрочем, надо было играть вничью, что украинцы и без судьи бы наверняка сделали). Да, в 1/8 финала она угодила не на матерых французов, а на неопытных по этой части швейцарцев – самого, наверное, «доступного» соперника из числа команд, занявших первые места в группах. Да, в серии пенальти поймал вдохновение Шовковский. Да. Да. Да.
Повезло, говорите? Но, может, сборной России в 2002 году не повезло? Тогда у нее в группе не было Испании, как у Украины четырьмя годами позже. По‑настоящему уважающая себя команда должна была занимать в ней первое место – невзирая даже на присутствие хозяев‑японцев, которые там с Тунисом вничью сыграли. А россияне, далеко не новички на мировых первенствах (в отличие от украинцев), сыграв вяло и бесхребетно, проиграли Японии с Бельгией, стали третьими в группе и отправились домой. Памятуя о погроме на Манежной площади во время поражения от японцев, милиция даже переписала у игроков адреса – на случай, если потребуется обеспечить охрану…
Великий борец Александр Карелин когда‑то сказал, что в жизни шанс бывает у каждого, но не каждый способен им воспользоваться. Украина в 2006‑м – воспользовалась, Россия в 2002‑м – нет. А еще, чтобы не кивать на голую удачу, надо вспомнить про отборочный турнир, где был действующий чемпион Европы Греция, бронзовый призер предыдущего ЧМ Турция, четвертьфиналист Euro‑2004 Дания. Это – «халява»?
Далекий от совершенства футбол? А чего вы хотите с таким составом и полуздоровым Шевченко впридачу? Главный‑то парадокс сборной Украины‑2006 заключался в том, что до турнира казалось: у нее есть всего одно супермощное звено, и только оно способно принести ей хоть какой‑то результат. Но Шева с травмой был в лучшем случае половиной себя – и вот без своей единственной реальной, мирового уровня силы украинцы вышли в четвертьфинал мирового первенства.
О какой искрометной игре можно было думать, допустим, с не закрепившимся в «Сатурне» (!) Свидерским или середнячком из «Днепра» Шелаевым? Ващук и Гусин при всем к ним уважении задолго до ЧМ‑2006 оказались не нужны киевскому «Динамо», да и всем известна была политика Лобановского, который вытаскивал из игрока все за 4–5 лет, а потом менял его на более молодого и здорового. Блохин был в Клеве советских времен единственным исключением из этого правила – и может, в том числе потому доверился ветеранам. Да если бы вы любому болельщику московского «Спартака» в 2003 году сказали, что Ващук (лавров у красно‑белых, мягко говоря, не снискавший) поедет на ЧМ‑2006 и вполне достойно там выступит, он на вас как на умалишенного посмотрел бы!
Вот такой у Блохина был выбор. По ходу турнира он к тому же остался почти без защитников. Сами подумайте: выйти на матч 1/8 финала с единственным основным игроком обороны – Несмачным – и сыграть на ноль! Тут, конечно, надо учесть громадную роль Тимощука, который по всей статистике, связанной с обороной, стал одним из лучших в Германии‑2006. Но одним игроком успехов не добьешься…
Тимощук и пол‑Шевченко были исключениями. На самом деле Блохин в кратчайшие сроки опроверг тезис, модный среди бывших тренеров сборной России: у нас, мол, нет игроков, потому мы все большие турниры и проигрываем. У Блохина средний уровень футболистов был еще ниже, чем у россиян. Но, оказывается, если ты по‑настоящему управляешь командой, если способен разбудить игроков даже после 0:4 в первом матче – и в этом среднем уровне ничего фатального нет. Да, без везения не обойтись, но если люди сумели воспользоваться этим везением, то им не завидовать надо, как было тогда повсеместно в России, а уважать их.
Кстати, я вполне допускаю, что бронза россиян на Euro‑2008 в чем‑то проистекает и из четвертьфинала соседей двухлетней давности. Конечно, работа Гуса Хиддинка, выигрыш Кубка УЕФА «Зенитом» в канун чемпионата Европы – все это было куда важнее. Но успех Украины показал футболистам сборной России, что и на уровне сборных не боги горшки обжигают.
* * *
Может, Блохин – не великий постановщик игры или тактик (впрочем, последним у него в 2006 году было кому заниматься – тактический дар Семена Альтмана известен многим). Но мало того, что Блохин – убедительный мотиватор, он еще, оказалось, и не догматик. История с Максимом Калиниченко тому пример. Спартаковец не участвовал ни в одном отборочном матче, не впечатлил тренера на Мемориале Лобановского в 2005‑м, наконец, сидел перед ЧМ‑2006 на лавке в «Спартаке» – и по всему выходило, что шансов сыграть на чемпионате мира у него нет никаких.
Но последовали вызов на сбор, несколько голов в контрольных матчах, неубедительная игра во встрече с испанцами более перспективного, как считалось, Ротаня (знаменитый шотландец Гордон Страчан даже назвал того в Guardian одним из потенциальных открытий турнира) – и Калиниченко появился в стартовом составе. И в матче с Саудовской Аравией, забив и отдав две голевые передачи, был признан лучшим игроком матча. Да и с Италией после его отличного удара при 0:1 Дзамбротта еле вынес мяч с линии ворот…
Тут не могу не признаться, что я был таким успехам Калины чрезвычайно рад. И не только потому, что он на тот момент уже много лет играл в «Спартаке», но и из‑за того, какой Максим человек.
Бог ты мой, как он говорит о футболе и чувствует его! Во‑первых, он это делает красиво: словам и выражениям вроде «априори», «монархия», «эстетский гол», почти невероятным в устах футболиста, перестаешь удивляться уже минуте на пятой. А во‑вторых, он вкладывает в свои слова всю душу. Ты слушаешь – и вместе с ним ликуешь и негодуешь, летаешь, как на крыльях, и падаешь от изнеможения. И каждое футбольное мгновение пропускаешь через себя. И главное, ни на секунду не становишься равнодушным и циничным.
Напротив, ты, зачарованно слушая Калиниченко, словно превращаешься в самого Макса, который в 2000 году пришел в «Спартак» никому не известным в России юношей из «Днепра», а осенью после золотого матча с «Ростсельмашем», забив единственный гол, схватил огромный красно‑белый флаг и совершенно по‑болельщицки поскакал вприпрыжку с ним вдоль лужниковской трибуны А. Сохранись у пресыщенных наградами партнеров такая же свежесть эмоций, то золото определенно не стало бы в истории «Спартака» предпоследним…
Впрочем, вернемся к заданной теме. Блохину удалось найти, может, не золотую, но разумную середину между двумя крайностями – слепой надеждой на один и тот же состав и желанием вносить в него революционные коррективы. Он оперативно реагировал на изменения в ситуации. Из каждой такой мелочи по кирпичику складывалось украинское «везение».
Совсем не уверен, что Блохину было поначалу легко сработаться с Шевченко. Или, что скорее, Шевченко с Блохиным. Двум великим снайперам, пусть даже один из них бывший, в одной берлоге не может не быть тесновато. И поначалу разговоров о том, что у них не все в порядке, хватало. Однако хватило гибкости Блохину, чтобы не просто сделать Шеву капитаном сборной, но и позволить ему общаться с собой на «ты», да еще и на публике!
Для российских журналистов это выяснилось в смешанной зоне после одного из матчей – и стало немалым откровением. Можно представить, чего это стоило Блохину с его характером! Но при всей своей внешней упертости он оказался достаточно гибким человеком, чтобы найти отличный, явно выходящий за рамки раздевалки контакт со своим звездным форвардом.
Блохин всегда был личностью, и весь его эпатаж на пресс‑конференциях – ее часть. Его не переделаешь, его нужно воспринимать таким, какой он есть. Все, чего он добился в своей жизни, – «Золотой мяч», два Кубка кубков и Суперкубок (со всеми тремя голами великой «Баварии»), титул лучшего снайпера СССР всех времен, – говорит о том, что он имеет право быть не похожим на других. Украина ведь и в четвертьфинал ЧМ‑2006 вышла во многом благодаря его харизме. И я думал в Германии: слушая Блохина и работая с ним, невозможно испытать перед каким‑либо соперником страх. Невозможно струсить. Подчас это важнее каких‑то тактических ухищрений.
Помните первые слова Блохина, когда он принял сборную? Он с ходу заявил, что займет с ней первое место в отборочной группе. Не постарается занять, а займет! При том что жеребьевка к тому времени еще не состоялась! А когда состоялась – повторил свои слова. Тогда все подумали, что либо Блохин за годы работы в Верховной раде превратился в политика, для которого обещание ровно ничего не стоит, либо сошел с ума. А оказалось, что это был первый, пусть и авантюрный, «месседж» игрокам сборной: никакая рефлексия, никакие ссылки на отсутствие опыта или что‑то еще больше не принимаются. Это была первая прививка от трусости, которых затем последовало еще немало.
Вспоминается еще одна история – как посреди того отборочного цикла Блохина, депутата Рады, какие‑то политики‑маразматики захотели убрать из сборной, чтобы не совмещал работу в парламенте с другим видом деятельности. И Блохин едва не ушел – слава Богу, игроки вступились, даже митинг организовали. Тем не менее копий было сломано немало, а нервов сожжено – кто подсчитает.
Эта история говорит об одном: для успеха украинской сборной не было никаких государственных предпосылок. Скажем, единения футбола и власти, где кто‑то из главных людей поклоняется спорту номер один и делает для него все. Может, и не собственно футбола ради, а из социально‑популистских соображений – чтобы народу было чему радоваться. Как это часто бывает в той же России.
В период же работы Блохина со сборной не было не то что политической стабильности – произошла «оранжевая революция». А во времена революций становится не до футбола. Тем более что каждый игрок является гражданином своей страны, и, если он не полный тупица, происходящее не может быть ему «по барабану», как бы он к этому ни относился. А относиться можно хорошо и плохо, что тоже чревато брожениями в команде, состоящей из представителей разных регионов, полярно относившихся к событиям на Майдане и чиновных кабинетах…
Однако сборная выглядела бастионом единства.
Мало того, что вопреки всему этому команда дошла до четвертьфинала, так сбылся и еще один тезис Олега Владимировича – что этот четвертьфинал подбросит шансов в копилку Украины и Польши в борьбе за право получить Euro‑2012. Понятно, что не это было главным – но не помешало уж, это точно.
Испытаний у сборной хватало. Добраться до плей‑офф после 0:4 дано не каждому. Для этого надо иметь стержень, какие бы Сауды и Тунисы против тебя после этого ни играли. Надо не перессориться внутри коллектива после стартового кошмара, что не так‑то просто. Надо не потерять доверия к тренерскому штабу, не «положить», извините, на тренировки, не запить‑загулять. Раз Блохин всего этого не допустил – неважно, как! – значит, он чувствовал свою команду и знал рычаги воздействия на нее.
Говорят, что вечером после матча с Тунисом – после выхода из группы! – он никого не выпустил из отеля в Потсдаме, сказав: «Лично буду ходить по номерам, проверять, что не пьете». И футболисты не пошли, зная, что Блохин шутить не любит. Боялись его необузданности? Неважно. Главное – что было «на выходе». То есть – удержание тяжелейшей ситуации под контролем.
Блохин прям и откровенен. Если ему игра не понравилась – значит, даже после выхода из группы он может сказать: «Удаление тунисца пошло нам во вред – во втором тайме сборная Украины бросила играть в футбол». Каждое его слово имеет вес. Если он что‑то сказал – значит, действительно так думает. И сделает тоже так. Наши люди (а украинцы, несмотря на статус отдельного государства, еще долго будут оставаться для разумных россиян «нашими людьми») не понимают поиска компромиссов и заигрываний. Наш игрок должен знать, чего тренер хочет, в кого верит, что ему можно и что нельзя. У Блохина в 2006 году люди это знали.
Все это, впрочем, не означало, что успех сборной Украины при Блохине – всерьез и надолго. Еще во время ЧМ‑2007, анализируя (на фоне очередного невыхода в финальный турнир россиян) достижение соседей, я писал в «Спорт‑Экспрессе»:
«Для Блохина‑игрока никогда не было авторитетов. Нет их и для Блохина‑тренера. Не уверен, что этот человек смог бы успешно заниматься каждодневной работой в клубе – как и на поле, он производит впечатление спринтера, а не стайера. Но тот эмоциональный заряд и та вера в себя, которые главный тренер способен дать футболистам, – как раз то, что в совокупности с удачей дало результат».
Насчет «спринтера, а не стайера» – оказалось в точку. Причем там, где у меня была возможность наблюдать за происходящим, что называется, в упор. В Москве. В клубе с одноименным названием, которому оставалось жить всего два года…
Благополучная на тот момент команда, занявшая в предыдущем сезоне высшее в своей истории четвертое место (причем вплотную к бронзовым медалям, а не к пятой позиции), с Блохиным начала скверно – очко в трех матчах со средними соперниками. Что же стряслось на Восточной улице?
Стряслась в первую очередь смена главного тренера, которую можно назвать экстремальной. «Образец демократизма Леонид Слуцкий и сверхжесткий, эгоцентричный Блохин – такие крайности, что игрокам в любом случае потребуется немало времени, чтобы привыкнуть к стилю работы лучшего футболиста Европы‑ 75», – писал я тогда. И не собираюсь по этому поводу бить себя кулаком в грудь: мол, смотрите, как угадал. Чтобы предположить проблемы, не нужно было быть семи пядей во лбу…
По футбольным кругам России активно пошел слух, что за считаные дни до окончания трансферного периода звезда «горожан» слуцкого розлива Пабло Баррьентос настолько крепко разругался с Блохиным, что едва не перешел в… «Спартак». Якобы на тренировке тренер в жесткой форме раскритиковал действия аргентинца и отправил его на фланг, на что темпераментный футболист отреагировал плевками на газон и бранью. Блохин тут же выгнал его с тренировки, и Баррьентос поставил вопрос о смене команды. Времени до окончания заявок оставалось слишком мало, но вопрос не закрыт, а всего лишь отложен до лета.
– Это вранье, – убеждал меня президент «Москвы» Юрий Белоус. – Конфликта между Блохиным и Баррьентосом нет. Есть стремление Баррьентоса играть с первой до последней минуты в каждом матче независимо от объективного уровня его готовности. Но Блохин‑то смотрит дальше игрока! Вообще в прошлом году в «Москве» была тишь да гладь, что на пользу дела не шло. Если мы хотим прогресса, конфликты должны возникать.
Конфликт между тренером и ведущим представителем определенной диаспоры в команде всегда чреват «холодной войной» со всей этой диаспорой. Юрий Семин испытал это на собственной шкуре в московском «Динамо», где на месте аргентинцев были португальцы. В «Москве» представителей страны танго, конечно, было меньше – и они из команды Блохина просто поуходили. Баррьентос, как и предполагали те самые слухи (оказавшиеся вовсе не враньем), отправился в аренду тем же летом.
А после третьего тура Белоус в разговоре со мной продолжал делать хорошую мину при плохой игре:
– Блохин на удивление спокоен. Другой тренер при таком количестве травмированных сошел бы с ума. Случись такое в прошлом году – не представляю, какая бы паника у нас творилась в тренерском штабе (очередная шпилька Слуцкому. – Примеч. И. Р.). Тем более если учесть откровенно хамское судейство в Томске. Но Блохин никаких признаков нервозности не подает, да и я не вижу оснований для паники. Абсолютно удовлетворен работой нашего главного тренера. Доверяю ему полностью, и в том, что вскоре пойдут победы, у меня сомнений нет.
– Но не слишком ли резкой оказалась для игроков перестройка – с интеллигентного Слуцкого на резкого, вспыльчивого Блохина?
– Я рад, что она произошла. Понимаю, что некоторым опытным игрокам какие‑то вещи могут не нравиться. Но с моей стороны это была абсолютно срежиссированная перестановка. Необходимо строить новую команду, способную бороться за первое место.
– То есть инициатива приглашения Блохина принадлежит именно вам?
– На сто процентов.
Вот какую активную защиту Блохина вел Белоус! Впрочем, у босса «горожан», по сути, не было выбора: убрав популярного и добившегося хорошего результата Слуцкого, он поставил на кон и свою репутацию. Один раз в схожей ситуации это сработало: сам Слуцкий при аналогичных обстоятельствах достиг в «Москве» большего, чем Валерий Петраков. Вот только второй снаряд в ту же воронку падать не захотел. Первый круг «горожане» провели в подвале таблицы и лишь потом начали оттуда с грехом пополам выкарабкиваться…
Конечно, были и объективные причины – те самые травмы, о которых говорил Белоус. Но их обилие намекало многим на то, что украинский тренер чего‑то не предусмотрел в подготовительный период. В конце концов, Блохин к тому моменту давно уже не работал с клубами, а значит, предсезонки не проводил. Более того, великий футболист до 2008 года никогда не возглавлял клубы с постсоветского пространства – стало быть, необходимость полтора‑два месяца готовить команду зимой для него была вообще в новинку. И насколько правильно он это сделал – этим вопросом, глядя на ужасную весеннюю «Москву», нельзя было не задаться.
К тому же ссылки на травмы – аргумент пусть и беспроигрышный, но первый матч во Владивостоке «Москва» начала в том составе, в котором готовилась к сезону. А заканчивала так и вовсе при численном перевесе. Тем не менее почти весь матч игровое преимущество было у скромного «Луча». И когда Блохин после того матча заявил: «Пусть другие команды попробуют после девятичасового перелета выиграть во Владивостоке», – очень хотелось посоветовать ему ознакомиться с событиями предыдущего года. Тогда «Луч» тоже играл дома с «Москвой» в первом туре, и «горожане» выиграли – 1:0.
* * *
Быстро встал и еще один вопрос: способен ли ужиться Блохин с командой психологически? Даже футболисты сборной Украины, с которыми он добился несомненного успеха, не скрывали, что Олег Владимирович характером обладает своеобразным, а если называть вещи своими именами – тяжелым. Но в национальной команде, которая собирается от случая к случаю, это своеобразие переносить не так сложно. В клубе же мощное давление на психику футболистов приобретает каждодневный характер.
Будь они к этому привычны – адаптация была бы не такой сложной. Но когда, по словам одного из футболистов «Зенита», на протяжении всех 15 минут перерыва из соседней раздевалки доносились громоподобные матерные рулады, то после Слуцкого футболистам с этим смириться было непросто.
– То, что некоторые считают Блохина неинтеллигентным человеком, заблуждение, – заявлял, однако, Белоус. – Интеллигентность не в том, чтобы хорошо складывать слова или советоваться с ветеранами. Блохин, кстати, тоже советуется. Но решает все сам.
Практически сразу появились к Блохину претензии и со стороны журналистов, которых он быстро, как умеет, настроил против себя. Ну а как не изумиться истории, происшедшей после открытой (!) тренировки «Москвы» накануне поединка с «Зенитом», когда главный тренер негодующе отказался от интервью со словами: «Шо я вам, фотомодель?»
Но и тут Белоус встал на защиту Блохина:
– Олег Владимирович – человек эмоциональный и иногда может сделать какие‑то вещи в ущерб своему имиджу, дав, что называется, журналистам повод. Но, во‑первых, у Блохина тогда через 15 минут должна была состояться серьезная встреча, а формат открытой тренировки не обязательно подразумевает пресс‑конференцию главного тренера.
А во‑вторых, Блохину не нужно делать себе пиар. Есть молодые тренеры, которые бегут на телекамеру, как собака на докторскую колбасу. А в Томске трибуны, увидев Блохина, встали и разразились овациями. Он говорил, что его на Украине так не встречали. Вот и делайте выводы – хорошо для имиджа «Москвы» его присутствие в качестве главного тренера или плохо.
«Пасть порву, моргалы выколю!» – казалось, готов был прорычать Белоус всем критикам Блохина. Но к тому моменту тучи нависли уже и над самим президентом «Москвы». Раздел имущества между двумя бывшими владельцами «Норильского никеля» – Владимиром Потаниным и Михаилом Прохоровым – срикошетил на футбольный клуб вообще и Белоуса в частности. Спустя полсезона его убрали, а осенью «Москву» возглавил Игорь Дмитриев, вообще никакого отношения к назначению Блохина не имевший…
Легко было предполагать, что смена руководства «Москвы» может поставить дальнейшую работу лучшего игрока Европы 1975 года под удар. Новые люди не чувствовали своей ответственности за его приход – и вполне могли задаться вопросом, почему должны за него держаться. Результата‑то не было. Годом ранее Слуцкий остановился в полушаге от бронзы, а в 2008‑м, лишь значительно усилив летом состав, Блохин смог только выбраться из низов таблицы в ее середину.
Между тем в прессу просочились данные, что у Блохина была самая высокая на тот в российской премьер‑лиге зарплата – 4 миллиона долларов в год. В 2008 году он ее явно не отработал. Нетрудно было предположить, что московские журналисты, особой любовью к Олегу Владимировичу не пропитавшиеся, тут же начнут подсчитывать соотношение «цена – качество».
Кабы вместе со Слуцким «Москву» покинули бы полсостава – объяснение неудачам было бы готово.
Но ушел тогда из серьезных фигур один Семак – и тот принял решение уже после того, как Блохин начал работать. Были данные, что не последнюю (хотя и не главную) роль в выборе Семака в пользу «Рубина» сыграли первые впечатления от работы нового тренера. Но если это даже и не так, потеря одного игрока – не повод для того, чтобы падать с четвертого места на дно таблицы, как в первом круге.
Отношения с футболистами у нередко грубого Блохина испортились быстро. С журналистами – тоже. Неизбежные же сравнения со Слуцким, любимцем не только репортеров, но и игроков «Москвы», по свидетельству очевидцев, в мгновение ока выводили Блохина из себя.
С Валерием Газзаевым у них в перерыве матча «Москва» – ЦСКА едва не дошло до драки. Кому‑то из брутальных фанатов это, может, и понравилось, но в целом авторитета Блохину также не добавило. Да и внутри клуба, равно как и команды, большого числа поклонников легендарного форварда не наблюдалось.
И вот что в его российской неудаче виделось мне ключевым.
На Украине неконтролируемые эмоции Олега Владимировича тоже не оставались незамеченными, но в целом сходили ему с рук. Ибо там Блохин – любимец и суперзвезда, и даже после окончания карьеры игрока ему готовы были прощать то, что менее яркой личности не простили бы никогда. Но, переезжая в Россию, он должен был понимать: здесь ему никаких скидок делать не будут. В конечном счете «Золотой мяч» в 75‑м он получил как игрок киевского «Динамо», а не сборной СССР, в составе которой выдающихся успехов не добился.
И в России, где к команде Лобановского отношение было далеко не однозначное, завоевывать авторитет ему – тем более как тренеру! – нужно было заново. Четвертьфинал ЧМ‑2006? Опять же, скептиков, указывавших, что оба матча с грандами, Италией и Испанией, были проиграны с крупным счетом, хватало. И если до бронзы России на Euro‑2008 «магия четвертьфинала» еще хоть как‑то действовала, то после – сошла на нет. Ибо Украина не то что Голландию – никого уровня Швеции и даже Греции на мировом первенстве не побеждала. Со швейцарцами‑то в основное и дополнительное время была ничья…
Всей этой не то чтобы враждебности, но настороженности Блохин, похоже, так и не понял, даже не попытавшись подстроиться под изменившиеся обстоятельства. И оставшись все тем же капризным форвардом‑звездой. А тут еще и руководители в «Москве» сменились, и финансовый кризис ударил. Умение же налаживать дипломатические отношения к достоинствам Олега Владимировича никогда не относилось…
Прежние боссы «горожан» вроде как расщедрились на контракт в 4 миллиона долларов в год – после сезона же «Норильский никель», урезавший (а через год – и вовсе завершивший) финансирование спортивных проектов, даже на треть подобного роскошества не был готов. Вкупе с девятым местом и сложными отношениями с игроками это предопределило судьбу Блохина. Хорошо хоть разошлись без битья посуды – но это скорее заслуга тогдашнего президента «Москвы», корректного и вполне футбольного человека Игоря Дмитриева. Не его вина, что в «Норникеле» симпатичный клуб было решено уничтожить…
Любопытно, кстати, что при сменившем его Миодраге Божовиче «Москва» снова пошла вверх. Весь сезон боролась за место в тройке призеров и лишь в самой концовке откатилась на шестую позицию. В межсезонье‑2009/10 будет объявлено о расформировании команды.
К тому времени в России о Блохине никто уже, если честно, не вспоминал. А уж жалевших о непродлении им отношений с «Москвой» я не видел даже в момент, когда это и произошло…
Зато когда Блохин вновь был назначен главным тренером сборной Украины, возникло чувство, что он пришел на свое место. Все равно никто успешнее него с «жовто‑блакитными» и близко не работал. Сделать его тренером на домашнем Euro – это решение Григория Суркиса показалось, может, хоть и не гарантирующим успех (после ЧМ‑2006 Блохин как тренер ничего не добился), зато абсолютно справедливым.
И напророчить безо всякого риска ошибиться теперь можно одно. Со сборной Украины на чемпионате Европы‑2012 скучно не будет!
А под занавес главы – мысль о том, почему все‑таки у Блохина не получилось не в «Москве» даже, а в Москве. Пришла она мне в голову в тот самый момент, когда в отставку из киевского «Динамо» ушел Валерий Газзаев. Тоже проработав в столице соседнего государства недолго и бестрофейно.
Не видите ничего общего в двух этих историях? А я вот вижу. В своих странах – у Блохина в Украине, у Газзаева в России – эти тренеры имели пусть не всеобщее обожание (к которому и сами в силу своих характеров не стремились), но безоговорочный авторитет.
Газзаев первым и последним из российских тренеров вообще, за всю советскую и постсоветскую историю, выиграл еврокубок, чемпионат России брал с двумя разными командами, а количество титулов с ЦСКА сняло все вопросы относительно его квалификации. На Блохина работал и всегда будет работать его масштаб как игрока и тот, можно сказать, объем счастья, которым он одарил в этом качестве киевских, да и вообще украинских болельщиков. А четвертьфинал ЧМ‑2006 (да и сам по себе выход в Германию после известного обещания) подкрепил это дело новым, тренерским авторитетом. Повлиять на который непопадание на Euro‑2008 не могло точно так же, как не убавило любви к Гусу Хиддинку у подавляющей части болельщиков в России фиаско в Словении после бронзы чемпионата Европы.
И тут оба – раньше Блохин, позже Газзаев – решили попробовать себя в сопредельных странах. Где этот их домашний авторитет вовсе не был безоговорочным, поскольку Россия и Украина давно уже живут каждая своей жизнью.
Мне кажется, что оба уважаемых тренера пребывали в определенном заблуждении, что едут в братскую республику Советского Союза. Где все обо всем в курсе и примут их с распростертыми объятиями. Где можно – опять же в силу наработанного авторитета – входить со своим жестким и колючим уставом в чужой монастырь.
Ан нет. Ни Блохину в России, ни Газзаеву в Украине оказались не готовы прощать то, что у себя не вызвало бы – ни у игроков, ни у коллег, ни у журналистов – сколько‑нибудь серьезного ропота.
Дома – привыкли. Дома мирятся с минусами, поскольку было время по достоинству оценить плюсы. Но тут‑то – не дома, и обманчиво то, что футболистам и всем остальным можно доводить свои мысли на родном языке!
В одном из первых наших интервью в Киеве Валерий Георгиевич сказал мне: «Да какая же это заграница!» По‑моему, даже заголовок из этой фразы сделали. Но Газзаев поторопился. Да, многое схоже. Но даже когда кумиры и футбольные авторитеты в странах разные, значит – уже заграница. Ну, на периферии украинского взора были стабильные успехи гинеровско‑газзаевского ЦСКА и даже их Кубок УЕФА! Ну, еще в предисловии – пусть даже вжившись ненадолго в свою былую роль 15‑летнего болельщика «Спартака» – я описал отношение многих людей в Москве даже к футболисту Блохину!
Так что, если они предпримут по второй попытке покорить соседние страны, – урок должен быть извлечен. Урок того, что это больше не СССР, и авторитет как в России, так и в Украине надо завоевывать если не с нуля, то во многом по новой. И делать на это поправку.
Одесские истории
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 154; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!