ВЫСШАЯ ШКОЛА И СТЕКЛЯННАЯ ДВЕРЬ 5 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 14Следующая ⇒

Большинство из нас инстинктивно строят свою жизнь согласно требованиям окружающих и тем самым делают свое поведение социально приемлемым. Возможно, Темпл от природы недостает желания подстраиваться под других — или же она не в силах справиться со своими порывами. А, возможно, дело и в том и в другом.

Забота о Темпл не доставляет нам трудностей или неприятных переживаний. Я не чувствую жалости к себе или к мужу. Общаясь с дочерью, мы часто испытываем настоящий душевный подъем. Возможно,

общение с человеком, подобным Темпл, про буждает в людях лучшие качества: каж дый, кто встречается с ней, щедро отдает ей себя и получает такой же щедрый ответ.

Я глубоко тронута любовью и заботой учителей и врачей Темпл. Возможно, поэ тому так расстроил меня неприятный эпи зод в лагере. В первый раз мне встретились люди, не сумевшие поладить с Темпл. Думаю, что их шок и паника были вызваны устаревшими взглядами на сексуальное вос питание.

Миссис Ди предупреждала миссис Нор-труп , директора лагеря, что в коттедж Темпл следует назначить опытную воспи тательницу. Нэн приятна и симпатична, но она не производит впечатления опытно го педагога. Чувствуя свою вину, миссис Нортруп пошла по пути наименьшего сопротивления и принялась во всем винить Темпл. И обвинения ее были достаточно серьезны. Заметив для начала, что она и ее персонал старше и опытнее нас, она заяви ла, что Темпл в половом отношении чрез мерно развита для своего возраста и про являет нездоровый интерес к сексу. Боль шая часть этих обвинений была высказана взволнованным шепотом по телефону. «Я слышала, — шептала она в трубку, — как один мальчик сказал другому: „ Она ко мне клеится ". Вы понимаете, что это значит ?! — Почувствовав, что слова ее звучат глупо, она добавила: — Честно говоря, я сама не очень-то хорошо представляю,

что это значит; но знаю, что так гово рит молодежь».

Доктор Штайн, по моему мнению, глав ная проблема заключается в инфекции, из- за которой у Темпл болел и зудел моче испускательный канал. Поэтому она и трогала себя. Медсестра же, узнав о про писанном лечении, посчитала, что речь идет о борьбе с мастурбацией. Другая проблема — недостаток проницательности у лагерного персонала. Оказавшись в новой обстановке, Темпл всегда ведет себя так, словно стремится вывести окружающих из терпения, — подобным образом она определяет границы дозволенного. Опытная воспитательница, несомненно, поняла бы это. Однако взрослые не пресекали ее вопросов о деторождении, сексуальных различиях, запрещенных словах — они просто слушали, запоминали, а потом сравнивали свои наблюдения. Потом Темпл сказала мне: «Миссис Нортруп не нравилось, когда я говорила некоторые слова — ну, я их при ней и не произносила».

Я не заметила, чтобы хоть кто-то в лагере чувствовал к Темпл симпатию. Все они не могли дождаться, когда же от нее избавятся. Когда я забирала Темпл и уже усаживала ее в машину, медсестра произ несла, изобразив сердечную улыбку: «Подождите, я вам покажу, какие прелестные вещицы Темпл смастерила в лазарете! Настоящая маленькая художница!» Я едва не фыркнула вслух. Бедного ребенка так накачали снотворными, что она едва ли

могла провести прямую линию! Я не выго раживаю Темпл — просто считаю, что ее навязчивое поведение оказалось связанным с сексом из-за инфекции мочеиспускательного канала, а не из-за чрезмерного полового развития (как уверяла меня администрация лагеря). Я была возмущена, что ребенка целую неделю держали на снотворных, а теперь не хотят в этом даже признаться! Самое смешное, что эти люди, нортру-пы, производят впечатление опытных педагогов, любящих и понимающих детей. Возможно, если бы возникшая проблема не была связана с сексом, они бы проявили себя совсем по-другому... В первый раз мы столкнулись с людьми, которые даже не попытались понять Темпл! А самое грустное, что сама Темпл вспоминает о лагере с восторгом: ей там очень понравилось.

Порой, когда у Темпл возникают жиз ненные трудности, она демонстрирует удивительно верное и глубокое самопонимание. На первом занятии по плаванию у нее ничего не получалось: в раздражении она начала драться и брызгаться водой. Инструктор по плаванию, симпатичный и разумный молодой человек, был с ней добр и терпелив, но тверд. После занятий Темпл спросила меня, почему ей было так трудно управлять собой. В результате размышлений она сама сумела прийти к определенным выводам. Впоследствии она заметила, что ей было непросто выучить этот жизненный урок, и сделала тем самым еще один шаг вперед.

Темпл не хотела учиться ездить на велосипеде, но когда ее, к большому собственному разочарованию, не взяли в велосипедный поход, она принялась за дело и освоила велосипед за несколько дней.

Из лагеря Темпл вернулась повзрослев шей. Я вижу, что она приобрела не только новый опыт, но и новые знания о себе. На деюсь, они помогут ей в ее нелегком пути.

Я рада, что встретилась и поговорила с Вами, хотя и смотрю на нашу встречу не как на последнюю надежду, а как на еще одну ступеньку для Темпл на ее пути к зрелости. Возможно, она эмоционально неполноценна; но, по крайней мере, сама она этого не знает — и остается счастливым ребенком.

Пожалуйста, не тревожьтесь о том, как воспримем мы поставленный Вами тяжелый диагноз. Ни один родитель не перестанет любить своего ребенка из-за того, что его проблема названа по имени. Моя дочь осталась моей дочерью, семья — семьей, и отношения в семье — прежними. Величайшее преимущество воспитания состоит в том, что это длительный процесс, а не какая-то сверхзадача, которую нужно решить за три дня.

Хоть Вы и полагаете, что через не сколько лет Темпл безнадежно отстанет от сверстников, для меня ничего не изме нилось. Если Вы считаете, что ей можно помочь психиатрическими методами, мы усердно последуем Вашим советам. Мне очень интересно было бы узнать, почему и

доктор Крадерз, и доктор Мейез, которыми я глубоко восхищаюсь, осмотрев Темпл в три года, не назначили ей никакой специальной терапии. Мне хотелось бы узнать ваше мнение.

На всем нашем пути нам очень помогали советы профессионалов. Особенно мы благодарны больнице Святого Луки.

Еще раз благодарю Вас за помощь и жду дальнейших консультаций.

Искренне Ваша,

миссис Грэндин

После еще одной консультации родители начали возить меня к психиатру раз в неделю. Доктор Штайн был немцем, воспитанным на фрейдизме. По всей видимости, он стремился раскрыть тайны моего подсознания и понять, что же заставляет меня вести себя так, а не иначе. (В 1956 г. в психиатрии психоаналитического направления возникла теория, согласно которой аутизм вызывается психической травмой. Современная нейробиология опровергла это предположение. Аутизм вызывается нарушениями в центральной нервной системе. Это физиологическая проблема.)

На мой взгляд, доктор Штайн был похож на человека из рекламы «Таблеток от кашля братьев Смит»: симпатичный улыбчивый человек, с которым приятно поболтать и поиграть. На столе у него всегда стояла тарелка с конфетами «Эм энд Эм» — специально для меня. Выявить причины моей мифической «психотравмы» доктору Штайну, конечно, не удалось, однако он немало помог маме своими советами и рекомендациями. Мама научила меня читать,

она защищала меня в конфликтах с учителями и одноклассниками, ее интуиция помогала мне больше, чем могли бы помочь часы дорогостоящей терапии.

Зная, что психиатр часто разговаривает с мамой наедине, я из-за этого рассказывала ему не все, что он хотел бы услышать.

Отношения окружающих оставались для меня абсолютно непонятными. Когда у мамы с папой возникли трения, сестра Джин часто спрашивала меня: «Как ты думаешь, мама с папой не разведутся?» «Конечно, нет!» — уверенно отвечала я. Они ведь не кричали друг на друга — по крайней мере, при мне; а более тонких признаков, говорящих об ухудшении взаимоотношений, я просто не замечала.

Джин на полтора года моложе меня — мы с ней были близки. Брат и младшая сестренка моложе меня соответственно на шесть и семь лет — понятно, что они не входили в нашу компанию.

Никогда не рассказывала я психиатру и о «волшебной» машине. Даже в то время я понимала, что такие фантазии он сочтет уж слишком странными. Но если бы вместо толстой тетушки у меня была волшебная машина, возможно, не было бы и глупой болтовни о сексе, навлекшей на меня столько неприятностей. Я смогла бы контролировать поступающие стимулы и обеспечивать необходимый мне тактильный контакт, не рискуя при этом встретить такой напор впечатлений и ощущений, которого не способна выдержать моя нервная система.

Одно из исследований по проблеме детской мастурбации показало, что чрезмерная мастурбация прекращается, как только родители начинают проявлять к ребенку нежность и чаще его обнимать. Моя воображаемая машина, конечно, не могла заменить

материнскую любовь; но она помогла бы моей незрелой нервной системе научиться принимать ласку от других любящих людей — таких, как мой отец и тетушка.

Доктор Штайн часто беседовал со мной о любви: спрашивал, кого люблю я, кто любит меня...

— А твои друзья в школе? С ними у тебя все
хорошо? — спрашивал он.

— Ага. Хотя они меня часто дразнят, — и я беру с
тарелки еще горсть «Эм энд Эм».

— А ты как отвечаешь?

— Дерусь. Иногда. — Я запрокидываю голову и
отправляю в рот одну конфету за другой.

— Темпл! Ты меня слушаешь? Я спрашиваю о
твоем отце. Как у тебя с ним? Вы хорошо ладите? —
и рука доктора Штайна совершает в воздухе враща
тельное движение.

Разумеется, я не собираюсь расписывать ему папин невыносимый характер. Я набираю еще горсть конфет и поднимаю глаза на доктора.

— Ну, папа и-ногда сердится... но все мы иногда
сердимся. А вообще мне с ним очень интересно. Я
иногда помогаю ему в саду. Мы сеем семена, сажаем
луковицы и еще подстригаем розы. А кроме того,
мне ужасно нравится наша лодка! Я помогаю
папе — полирую металлические детали. Папа гово
рит, что я лучшая полировщица в мире!

Это все правда. Правда и то, что в самом хорошем настроении папа (как и я) бывает, когда трудится физически.

Доктор Штайн кивает и что-то помечает в моей карте.

На протяжении двух лет я посещала доктора Штайна каждую неделю — и, не жалея сил, отдавала должное продукции фирмы «Эм энд Эм».

Когда я заканчивала пятый класс, мама вновь написала доктору Штайну:

Уважаемый доктор Штайн! Думаю, настало время для следующей консультации. Хотя в целом прогресс нали цо, меня беспокоят многие моменты, отно сительно которых хотелось бы с Вами переговорить.

Во-первых, дома Темпл ведет себя луч ше, чем на людях. Дома она — любящая, послушная, аккуратная девочка, всегда готовая помочь. Как хотела бы я, чтобы такой же она оставалась и в обществе! Темпл повзрослела, стала более разумной и независимой.

Во-вторых, со школой она справляется, но только под давлением. Французский она ненавидит и уже довела учительницу до белого каления. Уроки делает из-под палки, хотя, стоит ей взяться за дело, без труда справляется с заданиями. Я знаю это, потому что по совету учителя каждый день помогаю ей делать домашнее задание. Весь этот год Темпл демонстрирует опре деленный прогресс — особенно с тех пор, как школа начала еженедельно посылать нам отчет об успеваемости. Я специально просила об этом учителей, и это помогло сосредоточить интерес Темпл на учебе. Но меня беспокоит, сможет ли Темпл после «Долинной страны» продолжать учиться в обычной школе? Удержится ли она на нынешнем уровне ? Сможет ли завязать

отношения с новыми соучениками и учите лями?

Мистер Джонсон, ее учитель, полагает, что это вполне возможно — при условии, что новые учителя внимательно ознакомятся с историей Темпл и отнесутся к ней с пониманием. Но, возможно, ее успехи вселяют в нас необоснованный оптимизм? Мы слишком близки к Темпл, и нам трудно оценивать ее беспристрастно. В этом нам нужна Ваша помощь.

Я опасаюсь, что, возможно, слишком давлю на Темпл, пытаясь управлять ее жизнью. Ей пора научиться самой прини мать решения. Впереди еще два года, что бы приготовить ее или к следующей школе, или к жизни в новых условиях, вдали от друзей. Я постаралась, как могла, объяс нить ей, что дальнейший путь будет опре деляться только ее успехами. Я не могу решать, где ей учиться: выбор школы зави сит от ее успеваемости, а я, Вы, семья, учителя — все мы можем в лучшем случае подбодрить ее и помочь советом. Пусть учится сама строить свою жизнь. Окончательный выбор зависит от нее. Конечно, для десятилетней девочки это нелегкая задача. Но, как бы сильно мы ее ни любили (а мы ее очень любим), мы не можем избрать за нее судьбу.

До сих пор я стремилась «отслеживать» всех, кто общается с Темпл, и произносила перед ними патетические речи, стремясь «перетянуть» их на свою сторону. Но время идет — скоро это станет невозмож-

ным . Как мне помочь ей? Где провести границу между разумной твердостью и давле нием? Меня всегда удивляло, что Темпл, если хочет, может мгновенно, словно по мановению волшебной палочки, превращаться в «хорошую девочку». Так, сейчас она очень старается хорошо себя вести. Но что если мои требования или требования школы для нее слишком тяжелы? Может быть, я вместо того, чтобы помочь, взваливаю на ее плечи непосильный груз?

Я всегда полагала, что требованиям родителей или добрых, симпатичных учи телей подчиняться легче, чем требованиям чужих, безразличных тебе людей. Возможно, Вы выскажете свое мнение.

Порой Темпл убегает из дому в слезах, заявляя, что я делаю ее жизнь невыноси мой. Однако я чувствую, что наши требо вания ей необходимы. Мне рассказывают, что вне дома она ведет себя весьма разум но и ответственно. Две семьи по соседству любят ее и с удовольствием принимают у себя в любое время.

До сих пор беспокоит меня вопрос сексу ального воспитания. Мистер Джонсон, ее учитель, говорил мне, что Темпл по-преж нему болтает на рискованные темы и произносит неприличные слова. Я объяснила Темпл, что подобными разговорами развле каются только глупые маленькие дети и что окружающим неприятно ее слушать. К моему удивлению, она ответила, что никогда не начинает сексуальных разгово-

ров первая: ее подбивают на это мальчиш ки. Как разрешить проблему, не причинив Темпл вреда ? Мы в затруднении и надеемся на Вашу помощь.

Но, знаете, доктор Штат, наряду с этим мы видим в Темпл столько хоро шего — такое желание стать лучше, такую зрелость (и в то же время такое наивное ребячество — все в ней перемешано!), такие задатки чудесного человека!..

Если бы только мы смогли помочь ей разобраться в себе! Возможно, что-то подобное можно сказать о любом ребенке: но я говорю о нашей дочери. Я готова использовать все возможные средства, только бы не останавливаться и не опускать руки!

Весь этот год Темпл трудилась без устали. Она заслуживает любой помощи, какую мы только можем ей дать.

Жду от Вас ответа.

Искренне Ваша,

миссис Грэндин

ГЛАВА 4

СРЕДНЯЯ ШКОЛА - ЛУЧШЕ НЕ ВСПОМИНАТЬ !

делл Шепард сказал как-то: «Память дана человеку не чтобы помнить, а чтобы забывать». Период моего обучения в средней школе в точности соответствует данному высказыванию. Быть может, из-за того, что это время было для меня самым несчастным в жизни, я вспоминаю его только обрывками. Стоит приоткрыть дверь памяти, как неприятные впечатления обступают меня со всех сторон. И тогда меня вновь охватывает чувство одиночества. Во рту пересыхает, и я готова бежать в свой внутренний мир, где нет ни шумных коридоров, переполненных народом, ни жестокого презрения одноклассников, ни несправедливых придирок учителей. Как большинство аутичных детей, я не любила перемен и не умела приспосабливаться к обстоятельствам; новая школа принесла мне одни неприятности.

Окончив дневную школу «Долинная страна», я поступила в седьмой класс школы «Вишневый холм» в Норвиче, штат Коннектикут.

Это была большая частная дневная школа для девочек из среднего класса. Она сильно отличалась от моей маленькой младшей школы, где в классе со мной учились лишь тринадцать человек и все предметы преподавал один учитель. Кроме того, учителя младшей школы поддерживали постоянный контакт с моими родителями.

Тридцать-сорок человек в классе и новый учитель по каждому предмету оказались для меня непосильным бременем. Я затерялась в шумной, крикливой толпе. По-прежнему плохо давались мне предметы вроде математики или французского, т. е. излагаемые не на основе зрительных образов, непосредственных впечатлений, а посредством абстрактных понятий. Единственное, что запомнилось мне из уроков математики, практическое объяснение числа «пи», выражающего отношение длины окружности к ее диаметру. Я помню, как учитель взял вырезанный из картона круг, обернул его по окружности шнуром, а затем показал нам, что длина шнура составляет три диаметра с хвостиком. На языке цифр это выражалось как 3,14. Число «пи» я поняла потому, что увидела своими глазами. Оно было реально.

Хорошо успевала я и по биологии — опять-таки потому, что изучение живой природы было основано на визуальном восприятии, а не на абстракциях.

Как и в младшей школе, мне легко давалась творческая работа: на уроках труда мы работали с настоящим серебром, и я создавала ювелирные украшения по собственным проектам. Но на остальных уроках я, как и раньше, отчаянно скучала, и от скуки начинала развлекаться по-своему. Теперь я пони-

маю, что хулиганила не только от скуки — мне было интересно посмотреть на реакцию одноклассников, а при мысли о том, что будет, если поймают, меня охватывал настоящий азарт.

Так, например, перед уроками физкультуры я дожидалась, пока все остальные уйдут из раздевалки, а затем прятала их одежду. После урока толпа девчонок бегала по школе в тщетных поисках своих платьев, а я, наблюдая за их мучениями, хохотала до упаду. Часто нам приходилось идти на следующий урок в физкультурных костюмах (свое платье я, разумеется, тоже прятала, чтобы на меня не пали подозрения).

Немало забавляла меня и другая шутка: я привязывала шнур от шторы к крышке парты так, что как только девочка, сидящая у окна, открывала парту, штора с грохотом падала, вызывая в классе немалое смятение. Такие проделки развлекали меня и помогали развеивать скуку.

Разумеется, учителя жаловались маме на мои плохие оценки и дурное поведение. Мама позвонила доктору Штайну и рассказала о моих проблемах. Доктор Штайн был давно и хорошо знаком с директором школы «Вишневый холм». Вот какое письмо он написал директору:

Дорогой Джим!

Вчера вечером я беседовал по телефону с миссис Грэндин. Она обеспокоена проблемами своей дочери Темпл, обучающейся в Вашей школе, и полагает, что между девочкой и учителями возникло непонимание.

Я знаю семью Грэндин с июля 1956 г. С декабря 1958 г. по июнь 1959 г. я регулярно

Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 82; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!