Болезнь и здоровье как экзистенциальные горизонты человека
Именно тело человека является основой нашего присутствия в мире, формируя фон нашего познания, и в этом контексте здоровье человеческого организма является важнейшей характеристикой индивидуального мира. Болезнь нарушает автономность сознания, делает ясными пределы физических возможностей человека и уязвимости его сознания от тела. Таким образом, ощущение болезни, ее осознание является знакомством с относительностью и непостоянством «нормы» или здоровья.
В современном мире сложилось несколько пониманий проблемы здоровья. Одно из них проявляется в определении здоровья как отсутствия болезни. При таком подходе, здоровье человека оценивается, прежде всего, как отсутствие или наличие у него физических или психических дефектов, патологических отклонений, болезненных состояний. Поэтому здоровье и болезнь рассматриваются как взаимоисключающие понятия. Однако переход от здоровья к болезни не является внезапным, между состоянием здоровья и болезни существует множество промежуточных состояний, и даже видимое благополучие в отношении здоровья не позволяет исключать возможную существующую патологию.
Большинство методов, существующих в настоящее время для оценки здоровья, основано на оценке адаптивных возможностей различных систем организма. В этом случае болезнь – это определенная степень нарушения регуляторных механизмов и адаптации к индивидуальной норме. Понятие нормы является абстрактным, так как это означает состояние, предшествующее заболеванию, а оно различно у разных людей.
|
|
|
В сознании человека «болезнь» наделяется негативной оценкой, и, чувствуя себя больным, он принимает эту установку по отношению к своей болезни, то есть переходит от восприятия легкого недомогания к полному осознанию своего заболевания. Болезнь объективирует в сознании человека его тело, делает «непрозрачными» и неуправляемыми его функции, проявляя тело в качестве инородного, «чужого» и самостоятельного объекта.
Совокупность симптомов, которые выполняют функцию указателя, являются непременной характеристикой болезни. Но для того, чтобы определить заболевание, простого выявления симптомов недостаточно, необходимо увидеть индивида в его неповторимых качествах, так как болезнь никогда не может проявиться вне индивидуальности и темперамента человека.
Медицинская практика показала, что физиологические функции органов подвержены влиянию событий психической жизни. При определенных психических условиях, предположим, под воздействием длительного переживания, могут возникнуть расстройства деятельности желудочно-кишечного тракта, сердца, зрения, слуха или голоса. Несмотря на наличие близкой связи со сферой психического, больные осознают эти соматические расстройства как нечто абсолютно чужое, то есть рассматривают их как исключительно телесные болезни.
|
|
|
Таким образом, органы человеческого тела можно считать определенной возможностью говорить на языке души. Однако существует принципиальная возможность имитации лечения его полой мифологической оболочкой, которое легко принять за подтверждение терапевтического эффекта. Примером подобного семиотического лечения является ритуальное действие, которое демонстрирует влияние символического процесса, объективно не связанного с характеристиками заболевания и объединенного с ними лишь в сознании индивида. Тем не менее, это действие приводит к субъективному, а иногда и объективному улучшению состояния больных.
Например, ритуальное исполнение песнопения шаманом в момент трудных родов, является психологическим способом лечения, так как шаман не прикасается к телу больной и не дает ей лекарств, но в то же время говорит о патологическом состоянии ее тела. В песнопении описывается путешествие неких маленьких существ, являющихся причиной болезни, по телу больной и заканчивается победой над ними шамана. «Песнь представляет собой как бы психологическую манипуляцию с больным органом, и... выздоровление ожидается именно от этой манипуляции» [1, с. 198]. В данном случае болезнь подана больному в виде внутренней картины заболевания, и описывается не только как дефект органа тела, а, прежде всего, как феномен, происходящий в сознании.
|
|
|
К мифологическим представлениям о болезни примыкают представления о здоровье. Отождествление здоровья с конкретным предметом проявилось в мифах о существовании объекта — носителя здоровья. Эта связь в сознании древнего человека понималась так: что бы приобрести храбрость необходимо съесть сердце льва. А конкретные носители здоровья объективировались в виде лекарств, содержащих в себе либо само здоровье, либо некую субстанцию, побеждающую болезнь.
В этом смысле в соответствии с традиционными представлениями славян, человек осмысляется как элемент космобиологического мира, его здоровье отражало гармонические связи с природой, а болезни – их нарушение. В русских обрядах и верованиях сохраняется представление о здоровье как о чем-то вещественном, что можно получить от природы, поэтому возникли представления о взаимосвязи человека и дерева. Деревья считаются носителями жизненной субстанции, которая при передаче человеку трансформируется в его жизненную силу и здоровье. «Рождение дитяти, - пишет известный исследователь славянской культуры А.Афанасьев, - и его медленное, постепенное возрастание сравнивали они с прозябанием дерева; отдельные части тела представлялись ему подобием тех отростков и ветвей, какие дает из себя древесный ствол. Такое воззрение засвидетельствовано историей языка. Семья служит общим названием и для зерна, из которого вырастает всякий злак и всякое дерево, и для оплодотворяющего начала у животных и человека. Ногами человек касается земли и тем самым напоминает дерево, прикрепленное корнями к матери-сырой земле. Если ноги сравнивались с корнями, то само туловище представлялось стволом, а руки казались отростками. Ноготь вырастает на пальце как лист на ветке, волосы народный эпос отождествляет с травою, а траву и цветы называет волосами земли» [2, с. 489].
|
|
|
В традиционных обществах здоровье рассматривалось как основа жизнедеятельности человека. Для русской культуры характерна настроенность на биоритмы природы, поэтому человек рассматривал здоровье как нечто вещественное, что можно от нее получить, но так же можно и утратить. Восстановлено оно может быть благодаря применению лекарственных средств, полезной пище, проведению магических обрядов, например, заговором и с помощью формулы отсылки болезни («идитя вы на темныя лысы, на товстые дубы, на широкия листы») [3, с. 141].
Особое значение имеют заговоры, ориентирующиеся на полноту перечисления всех частей состава человеческого тела, с характерным переходом от физических болезней к болезням нравственным, к грехам. В этом контексте уместно обратить внимание на отдельные древнеславянские тексты, где присутствует тема «состава» человека, взятая в ракурсе распада и с дальнейшим кощунственным использованием распавшихся частей. И как следствие, такой же распад телесного состава «злочинца» и последующее творение нового микромира – собственного дома, которое тоже оказывается злом» [4, с. 65]. Болезнь поражает отдельные части тела, но наиболее страшным считается отделение от целого, как первейший признак болезни, общего недуга всего тела, за которым приходят уже конкретные дифференцированные болезни. Исцелением же является «возвращение отпавших от целого, от состояния целости-целостности и цельности частей тела к исходной целостности и поддержание ее» [4, с. 68].
В этой связи интересны примеры отношения к здоровью, закрепленные в языке. Почти в каждом славянском языке существует ряд фразеологизмов для выражения исключительного здоровья. Фразеологизм «здрав как рыба» известен в сербско-харватском языке, в чешском, словацом, польском, украинском, белорусском языках. Источники этого фразеологизма, как утверждает Н.И. Толстой, исконно славянские, о чем свидетельствует символика рыбы как воплощения чистоты.
Как пишет Н.И. Толстой, «все это говорит о том, что проблема исторической славянской фразеологии тесно связана с вопросами формирования и структуры духовной культуры – обрядов, обычаев, поверий и фольклорных текстов – сказок, преданий, песен, детских считалок» [5, с. 411].
Болезни по представлениям славян внедряются в тело человека через рот, нос, уши, глаза, а также через крайние точки человеческого тела (темя, пятки), через которые оно сообщается с внешним миром. Затем болезни движутся к сердцу – мифологическому центру человеческого тела. В связи с представлениями о том, что болезнь «живет» в теле человека, широко распространено применение фитотерапевтических средств (настоев) внутрь: «снадобье, данное человеку, как и пища из утробы, идет в родовую кровь, и доходит так до сердца» [6, с. 481].
Так как большинством болезней управляют биологические события, становясь содержанием сознания, они приобретают субъективное существование в категориях психического. Некоторые болезни зарождаются именно в категориях психического и существуют в смыслах, мифах, языке и поэтому строго биологическое лечение не дает необходимого эффекта. Это подтверждает то, что реальность не сводится ни к психическому переживанию, ни к физическому процессу в пространстве, это есть «нечто третье, происходящее в среде физического и психического как осмысленное проявление способности или как доступное нашему пониманию экспрессивное проявление, как поведение, как внутренний мир человека, как творчество» [7, с. 570].
Содержание психических заболеваний неразрывно связано с культурной средой, в которой существовал больной. Ранее среди бредовых идей преобладали превращение в животное, демономания, современные же заболевания связаны с телефоном и радио, гипнозом и телепатией. У философа бредовые переживания отличаются богатством и глубиной смысла, а у простого человека они представляют собой главным образом фантастически искаженные формы суеверий.
Таким образом, культурная среда, преобладающие воззрения и ценности во многом способствуют развитию одних разновидностей психических аномалий и предотвращают развитие других. В этом аспекте истерия имела немалое значение для средних веков, но ее роль в современном мире снижается, а вот шизофрении в средние века не придавали значения, хотя в течение последних столетий она стала феноменом огромной важности.
В XV - XVI веке образ человеческого безумия становится одной из излюбленных тем в изображении искушения. Примером этому служит творчество Грюневальда и его работа «Искушение святого Антония» (1512-1516). Особенность Грюневальда здесь заключается в том, что он обнаруживает чудовищное в самой сердцевине нормы, так как понятие ужаса возникает только на некой шкале реального. Невероятные, рожденные воображением животные стали скрытым естеством человека, и грешник открывает свое истинное обличие бредового животного. Отшельник осажден со всех сторон не предметами, пробуждающими в нем желания, а скоплением ненормальных форм, всплывших из глубин его сновидения на поверхность этого мира.
Поиску новых форм, изображению чудовищ и монстров во многом посвящено творчество Босха. Художник создает коллекцию телесных уродств и аномалий в поиске разгадать загадку отпугивающей «антинормы». Изображая искушения, описывая все ужасы мук ада, Босх изображает чудовищность, которая заключена не в формах, а в несочетаемости нескольких соединенных вместе форм (например, двуногая крысо-рыба).
Уже в ХVIII веке физическая терапия и психологические средства врачевания были неразрывно связаны, а к официальным методам лечения безумия относились: укрепление, очищение, погружение в воду, регулирование движения, а так же театральное воплощение. Это означает, что, когда больному прописывают определенные горькие средства, то это лечение считалось не только физическим, так как целью его было очистить в равной мере и тело и душу.
Существовал и такой феномен как лечение психического расстройства с помощью самого тела человека. Лекарства, которые можно было извлечь из черепа, самой ценной части человеческого тела, применялись против конвульсий (истерический спазм, эпилепсия). Здесь обнаруживается связь с древней темой человека-микрокосма, совмещающего в себе все элементы мироздания, которые одновременно являются и началами жизни и здоровья. Лечить человека с помощью человека – «значит бороться с помощью мира против нарушений порядка в мире, с помощью мудрости – против безумия, с помощью природы против антиприроды» [8, с 305].
В ХVIII веке государством впервые были предприняты меры по строгой изоляции душевнобольных людей, окончательно разделившее жизнь общества и психически больных. В 1794 Франсиско Гойя дает живую зарисовку жизни за высокими стенами изолятора («Двор умалишенных»), изображая полунагих больных, которые скалятся в сторону зрителя, дерутся и погоняют друг друга хлыстом. Такое собрание человеческих тел без человеческого рассудка послужило сильнейшим контрастом к классической портретной галерее художника.
В 1797-1798 Гойя вновь обращается к теме безумия человека, ввергнутого в ночной мрак на картине «Сон разума рождает чудовищ». В сравнении с Босхом и Брейгелем, в творчестве которых формы безумия возникали из самого мира, формы Гойи здесь возникают из пустоты и одиночества. Безумие им видится как ночной кошмар, вне времени и пространства. Образы Гойи вырваны из контекста и мира, как отдельные фразы, не находящие своего выражения.
Создавая свою знаменитую серию «Капричос» (1799), Гойя был уже серьезно болен и абсолютно глух. Перенеся несколько серьезных приступов, он полностью меняет направление своего творчества. Это указывает на то, что тяжелые болезни существенно изменяют картину мировосприятия и самоощущения человека. Опыт прожитых болезней, все более угнетающее их протекание изменили не только специфику сюжетов его картин, но и манеру письма (здесь можно вспомнить эксперименты с творчеством душевнобольных людей К.Г. Юнга).
Понятия «жизнь и смерть», «здоровье и болезнь» имеют определенную связь и значение на протяжении всей жизни человека. Здоровье и жизнь человека взаимно обуславливают друг друга как явления одной и той же системы. З. Фрейд выделил два основных инстинкта человека — танатос и эрос. Первый — инстинкт смерти, второй — жизни. Инстинкты жизни, включающие в себя как влечения эго, так и сексуальные влечения, были противопоставлены инстинктам смерти, которые рассматривались как первопричина деструктивных побуждений человека, направленных и на него самого, и на внешний мир.
С другой позиции рассматривалось здоровье в философии Ф.Ницше, который понимал его как избыток инстинктивных деятельных сил, как так называемую волю к власти. То, что Ницше называет здоровьем, не относится ни к традиционному биологическому пониманию, ни к моральному здоровью. Согласно логике Ницше, слаб как тот, кто ограничивает себя моральными нормами, так и тот, кто, не испытывая болезненных страданий, уходит в сторону от дел, которые могут определить лицо будущего. В понимании Ницше, по-настоящему здоровый человек реализует себя всесторонне, в том числе и в гамме страданий. Здоровье, в его понимании, это не отсутствие боли, а умение совершать при ее присутствии великие дела. По-настоящему здоров лишь тот, кто умеет быть твердым, не поддаваться слабости.
Феномен здоровья и болезни является типическим для жизненной ситуацией человека. Философский подход к данным феноменам был проведен П.Д. Тищенко, и заключался в том, чтобы прояснить в них сферу человеческой свободы, сферу ответственного (личного) выбора определенного типа бытия человека. Свобода человека, его подлинное бытие является одновременно критерием категоризации рассматриваемых феноменов, где болезнь – это «такая форма реализации природного дара человеческой телесности, которая ограничивает, «стесняет» свободу самоосуществления человека» [9, с. 13]. В противоположность болезни, здоровье «есть такая форма актуализации телесных потенций, которая обеспечивает максимум возможностей для само-осуществления человека. Одновременно, поскольку статус больного в современном обществе предполагает определенные моральные, правовые и финансовые льготы, то личностная установка на здоровье есть позиция неотчужденной ответственности за собственное бытие. Обнаружение фундаментального обстоятельства, что смысловым центром феноменов здоровья и болезни является проблема свободы человека, возвращает исследователя в сферу вечных проблем – смысла жизни, добра и зла, веры, надежды и т.д» [9, с. 14].
Как соматические, так и психические заболевания имеют определенное влияние на культурный фон эпохи, выражающееся в творчестве художников, писателей, известных деятелей. Как писал К. Ясперс, - «многие мыслители считали «человеческое», как таковое, формой болезни - либо отождествляя с болезнью саму человеческую жизнь, либо усматривая в человеческой природе некий непорядок или травму, нанесенную первородным грехом» [7, с. 840]. К образу безумных и больных прибегали мыслители, писатели и художники в своем творчестве, используя его в качестве символов («Идиот» Достоевского, «Дон Кихот» Сервантеса, «Гамлет» и «Король Лир» Шекспира).
Таким образом, измененные состояния сознания под воздействием болезни имеют существенный экзистенциальный смысл, последствия которого выражаются в полном или частичном изменении «здравого опыта» человека. Болезнь радикально нарушает автономность сознания, оттягивая многие силы души и внимание на тело. Но все же главным в экзистенциальном опыте болезненного существования является осознание своей радикальной уязвимости и социально-функциональной условности здравого бодрствования.
Примечания
1. Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 2001.
2. Афанасьев А. Поэтические воззрения славян на природу. В 3-х т. Т.2. М., 1994.
3. Свешникова Т.Н. Структура восточнороманского заговора в составлении с восточнославянским (формулы отсылки болезни) // Исследования в области балто-славянской духовной культуры. Заговор. М., 1993.
4. Топоров В.Н. Об индоевропейской заговорной традиции // Исследования в области балто-славянской духовной культуры. Заговор. М., 1993.
5. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995.
6. Торэн М.Д. Русская народная медицина и психотерапия. СПб.,1996.
7. Ясперс К. Общая психопатология.1997.
8. Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб.,1997.
9. Тищенко П.Д. О философском смысле феноменов здоровье и болезнь // Здоровье человека как предмет социально-философского познания. М.,1989.
Ермакова Г.А.
(Краснодар)
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 192; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!