В. Выборка из аргументации защиты

Фрагменты из заключительного обзора в защиту подсудимого Руффа

………………………………………

Разумеется доктор Руфф дал своё согласие и одобрил тесты с большой высотой в барокамере министерства авиации Рейха проводившиеся многие годы его сотрудником, доктором Ромбергом, совместно с штабсарцтом доктором Рашером, в концентрационном лагере , используя заключенных лагеря в качестве подопытных. Затем он согласился на проведение срочных экспериментов в концентрационном лагере Дахау уже принципиально согласованных и одобренных профессором, доктором Гиппке и профессором, доктором Вельцем.

Следовательно, возникает вопрос о том являлись ли эти эксперименты с большой высотой уже незаконными по причине того, что они проводились на заключенных концентрационных лагерей.

Данный вопрос отрицается только для таких заключенных, которые добровольно использовались в них, или к которым Руфф по крайней мере относился как к добровольцам и придерживался такого взгляда ввиду ситуации в целом, и никто не может упрекнуть его в этой ошибке, потому что другие лица вероятно обманывали его об этих фактах.

Однако, есть некоторые свидетели, которые, видимо, утверждают, что заключенные использованные в экспериментах Руффа-Ромберга не являлись добровольцами. Прежде всего это свидетели Вивег и Нефф.

Во время своего прямого допроса 13 декабря 1946 свидетель Вивег упоминал серию экспериментов, которые проводились в концентрационном лагере Дахау. Ссылаясь на отдельные эксперименты с большой высотой, которые единственно вменяются в обвинительном заключении доктору Руффу, он заявлил о том, что сначала эксперименты с большой высотой в барокамере проводились на 10 пациентах; «для этих экспериментов часто использовались пациенты и также медбратья, которых во время экспериментов видели в коридоре прилегающего лазарета».

Этим Вивег видимо хотел указать на то, что эти «пациенты», а также «медбратья» не являлись добровольцами. Эти 10 «официальных подопытных» хорошо питались и снабжались сигаретами, но в дополнение к этим 10 так называемым «показательным пациентам», отбиралось большое количество людей в лагере, которых снова и снова направляли для эксперимента с большой высотой. Это случилось с блоковым у которого вероятно была пневмония несколько часов спустя и он закончил морге для больных. Тоже самое случилось в отделении малярии свидетеля Вивега. Однажды пациент имевший разногласия с Зиллом[84], руководителем лагеря, относительно превентивного заключения, был отправлен в экспериментальный институт и он (Вивег) обнаружил его в морге на следующий день. Он (Вивег) по слухам знал, что «большое количество пациентов, которые принялли участие в этих экспериментах умерли и закончили в морге для больных.

Между строк этого достаточно смутного и расплывчатого заявления можно прочесть, что, согласно заявлению Вивега, эти дальнейшие подопытные, и в особенности те кто умер во время экспериментов, не относились к 10 «официальным подопытным» и не являлись добровольцами. Однако в допросе обвинением свидетель Вивег прямо не высказался о предполагаемом принуждении так называемых подопытных.

Во время перекрёстного допроса защитником доктора Ромберга, свидетель Вивег объяснил своё выражение «10 показательных пациентов». 10 отобранных пациентов, которые использовались для тестов с большой высотой были собраны в особой комнате и получали хороший уход; их показывали и представляли Гиммлеру во время одного из его визитов. Гиммлер давал им большие обещания; если они выживут, их освободят… эти 10 пациентов вовлекались в эксперименты…они говорили ему (Вивегу), что они сильно истощены делом, но насколько он смог вспомнить «все они выжили». При опросе, свидетель Вивег непрерывно заявлял о том, что насколько он мог вспомнить доктор Рашер проводил эксперименты сам. Единственную вещь Вивег заявил об участии «офицеров Люфтваффе» в этих экспериментах с большой высотой, как означающую, что некоторые офицеры Люфтваффе «также находились там». Но он не смог ничего сказать о действительном участии офицеров Люфтваффе. Из описания на странице 501 (немецкой расшифровки) эти два господина из Люфтваффе разумеется не тождественны Руффу и Ромбергу. Он сам (Вивег) говорил лишь о 10 официальных подопытных, так называемых «показательных пациентах», но не о любых других подопытных. Он сам никогда не наблюдал, чтобы другие заключенные использовались для тестов с большой высотой, но ему об этом часто говорили. Вивег непрерывно заявлял о том, что 10 официальных подопытных всё ещё были живы к концу экспериментов, и что среди них не было смертей.

Таково заявление свидетеля Вивега. Оно конечно, ненадёжно, потому что не создаёт ясного разграничения между экспериментами с большой высотой разрешёнными Руффом и проводившимися при содействии доктора Ромберга и другими экспериментами в барокамере, которые Рашер предпринимал по приказу Гиммлера, без разрешения и уведомления доктора Руффа и без сотрудничества доктора Ромберга. Это разграничение, которое имеет решающую важность в суждении о данном деле, появляется лишь в заявлении Вивега постольку поскольку 10 официальных подопытных (так называемых «показательных пациентов») использовались исключительно для первых экспериментов (Руфф-Ромберг-Рашер), в то время как другие заключенные использовались для других экспериментов (только Рашер). Конечно, тогда важность такого разграничения не была ясна для Вивега и не могла наблюдаться им, потому что Вивег вообще ничего не знал о деятельности доктора Руффа и поскольку он вообще ничего не знал о соглашениях, которые существовали между доктором Руффом и доктором Рашером.

Помимо этих неясностей следует относится к заявлению свидетеля Вивега с большой натяжкой по другой причине. Вивег является свидетелем который, с необычайной беспринципностью, совершил лжесвидетельство на заседаниях 13 и 16 декабря 1946. Он сначала попытался создать впечатление того, что он был отправлен в концентрационный лагерь безо всякой причины, что его привлекали для «полциейской превентивного заключения». Представление свидетеля Вивега полностью соответствовало его предыдущему поведению, потому что ранее он в целом претендовал на политически преследуемого – невиновного человека, которого беспричинно бросили в концентрационный лагерь. Под этим ложным предлогом он представил себя свидетелем на процессе, и из-за этого ложного представления он был доставлен как свидетель обвинения, которое он обманул. Однако, во время перекрёстного допроса, Вивег признал, что в 1934 он был приговорён к 4 и 6 годам срока за подделку документов и мошенничество, то есть за общие преступления, которые как правило не имеют никакого отношения к политике. На повторяющиеся вопросы свидетель Вивег снова и снова заявлял о том, что не может вспомнить о получении какого-либо предыдущего осуждения в дополнение к тем 4 и 6 годам срока. Он настаивал на таком заявлении, хотя ему и напоминали, что он находится под присягой. Его стереотипной фразой было то, что он не может вспомнить; он даже подчёркивал, что он находится под присягой, и он продолжал настаивать на своём заявлении, хотя ему говорили о том, что его предыдущие осуждения можно установить без особой сложности, поскольку его дело было запрошено.

Теперь, давайте сравним показания данные под присягой со списком судимостей свидетеля Вивега, который был представлен как документ Руфф 24.

Кроме 4 и 6 лет срока, которые он признал, свидетель Вивег получил в действительности не менее чем 6 сроков до 1934, среди них 5 лет срока и 5 лет лишения гражданских прав за крупные кражи.

Эта выдержка из регистра наказаний показывает почему свидетель Вивег имел такую «плохую память». Он никогда политически не преследовался, на что он претендовал, но он является типом неисправимого профессионального преступника, которого нельзя ни изменить ни перевоспитать даже самым суровым наказанием. Если кто-нибудь и заслуживал направления в концентрационный лагерь, это был бы Вивег. Но даже 5 лет проведенные в концентрационном лагере не помогли. Теперь он снова в тюрьме, в Бамберге, где 5 марта 1947 в окружном суде ему предъявлены обвинения за подделку документов и мошенничество, также как и пять случаев воровства, за попытку аборта, за активное взяточничество и операции на чёрном рынке.

Этот неисправимый профессиональный преступник позволил себе предстать здесь в качестве знакового свидетеля обвинения против почтенного, честного гражданина, каким оказался во время процесса доктор Руфф. Как может суд основывать свой вердикт на заявлениях такого лица как Вивег, который находится на вершине бесстыдного вранья трибуналу и совершившего худшее из лжесвидетельств.

Ещё один свидетель представленный обвинением по экспериментам в Дахау это Вальтер Нефф. Он находится в лагере Дахау как военный преступник и вскоре сам предстанет перед американским трибуналом, за эксперименты в которых он принимал активное участие. Свидетель Нефф, который не только постоянно участвовал в успешных экспериментах доктора Ромберга, но также и в бесчеловечных экспериментах по обморожению, в смертельно «тяжёлых экспериментах» Рашера, и кто сотрудничал во многих других жестокостях, это, я думаю последний кто может выступать в качестве свидетеля против такого человека как доктор Руфф или осуждать его.

Давайте вспомним, что этот свидетель говорил о себе в показаниях. Согласно своему собственному признанию, он подготовил трёх заключенных (некого Роберта Вагнера, заключенного Хюттерера и человека по имени Заммендингер) для смертельных экспериментов, по собственной инициативе без приказа сделать это. По его собственным показаниям, он предоставил этих троих людей для жестокой смерти; он убил их. Это характеризует его этику, что он даже похвастался этим в зале суда! Это не обременяло его совесть, как он сам заявил под присягой; он всего лишь такой тип заключенных, которые цитируя его собственные слова «были часто хуже чем эсэсовцы в жестокости». Это второй свидетель, который был представлен против доктора Руффа обвинением. Один, безответственный мошенник и неисправимый рецидивист, старая тюремная пташка; и другой, многократный убийца чьи руки залиты кровью – убийца, который кичится тем, что у него нет совести. И суд доверяет таким людям? Эти свидетели совершенно очевидно верили в то, что смогут избежать петли поливая подсудимых лживыми, выдуманными обвинениями.

Все эти факты являются предупреждением о том, что показания Неффа также, следует воспринимать со значительной осторожностью. В любом случае, его показания имеют некоторую важность для доктора Руффа постольку, поскольку Нефф подтверждает, что доктор Руфф находился в Дахау только по одному единственному случаю во время экспериментов с большой высотой. Таким образом правдивость показаний доктора Руффа установлена. Более того, свидетель Нефф, заявил в своих показаниях от 17 декабря 1946, что «10 заключенных выбранных в качестве подопытных, были взяты на станцию и им сказали, что с ними ничего не случиться; их особо в этом заверили». Свидетель Нефф затем сказал об убийстве 16 русских, которых приговорили к смерти и которых убил доктор Рашер. Однако, согласно доктору Неффу, этот акт был осуществлен доктором Рашером совместно с двумя сотрудниками СС, в то время как доктор Ромберг даже не присутствовал в тот день. Особую важность следует придать дальнейшему утверждению Неффа относительно еврейского портного работавшего в лазарете. Нефф обратил внимание доктора Ромберга на тот факт, что этот человек не был приговорён к смерти и Ромберг соответственно немедленно пошёл к Рашеру с Неффом с целью «выяснить вопрос». При вмешательстве доктора Ромберга, Рашер действительно отправил портного обратно; когда сопровождающие эсэсовцы снова угрожали еврею, Ромберг снова вмешался и «немедленно поместил человека (портного) в безопасность». Вновь, в случае со вторым заключенным чехом, которого ошибочно и без его согласия доставили на эксперименты, доктор Ромберг согласно сообщению Неффа, вмешался от имени заключенного и в результате доктор Рашер пожаловался на преступника эсэсовца коменданту лагеря Пиорковски. Таким образом жизнь чеха была точно спасена доктором Ромбергом.

Эти показания свидетеля Неффа играют важную роль в ответе на вопрос о том являлись ли или нет подопытные добровольцами, и также, о том, что доктор Ромберг и следовательно доктор Руфф знали о них и каким было отношение доктора Ромберга к данному вопросу. В этой связи Нефф сказал: «Ромберг, заместитель Руффа, не хотел никаких опасных экспериментов. Он не допускал убийств и рассматривал эксперименты только на добровольцах».

Однако, дальнейшие утверждения свидетеля Неффа страдают от недосказанностей таких же как и у свидетеля Вивега; так, Нефф также не знал о том, что только часть экспериментов с большой высотой в Дахау проводилась с одобрения доктора Руффа и доктора Ромберга; у Неффа нет никаких сведений о договорённостях между участвующими врачами и поэтому он одинаково относился ко всем экспериментам с большой высотой, не разграничивая соглашался ли доктор Руфф с тем, что есть «от 180 до 200 заключенных, которые участвовали в экспериментах с большой высотой» и что «во время экспериментов с полётами на высоте, от 70 до 80 человек лишились жизни». Эти цифры могут быть верны, но они относятся в целом к экспериментам с барокамерой Дахау; то есть, они также включают эксперименты, которые доктор Рашер проводил от своего имени, без предшествующих сведений доктора Руффа и в которых случились все смерти; в то время как легитимные эксперименты – то есть, одобренные доктором Руффом – вообще не привели к смертям. Конечно, Нефф вообще ничего не мог знать об этом. Как он сказал ему было невозможно разграничить «от кого пришёл приказ на отдельный эксперимент и в чьих интересах проводится эксперимент».

Такая же недоговорённость продемонстрирована в показаниях Неффа относительно национальности подопытных и способа «отбора». Однако, показания Неффа показывают, что отбор подопытных проводился двумя разными способами: для «опасных экспериментов» Рашер подбирал подопытных через местную штаб-квартиру и они предоставлялись СС; поэтому это были люди приговорённые к смерти, для «серийных экспериментов». С другой стороны и «в большинстве других экспериментов, которые проводились, людей доставляли на экспериментальную станцию из блоков, то есть из лагеря», блоковыми. Эти «серийные эксперименты» очевидно являлись экспериментами одобренными Руффом, и Нефф прямо установил что «добровольцы вызывались для этих экспериментов»! Он даже приводил причины для добровольчества заключенных: так как Рашер и Гиммлер тоже, обещали этим различным заключенным, что если они примут участие в экспериментах им будет предоставлена лучшая работа» и Гиммлер пообещал, что они даже могут быть освобождены, добровольцы являлись к Рашеру по своей собственной инициативе пока он ходил по лагерю, без каких-либо особых мер для поиска добровольцев.

Нет сомнения в том, что эти добровольцы оцениваемые Неффом в 10, идентичны 10 «официальным подопытным» или «показательным пациентам» упомянутым свидетелем Вивегом и примечательно то, что доктор Руфф с самого начала в своих показаниях всегда говорил о 10 или 12 или как наибольшее 15 лицах (конечно он не мог сам их посчитать), которых обыкновенно вызывали для экспериментов с большой высотой, и которых он видел сам, когда однажды присутствовал для наблюдения и контроля за экспериментами в Дахау. Это количество доктор Руфф упоминал во время, когда показания Неффа и Вивега ещё не были доступны. Поэтому он не мог ожидать, что эти свидетели подтвердят его цифры как правильные.

Для точности, свидетель Нефф показал в другом месте, что первые 10 подопытных не являлись добровольцами. Но данное заявление очевидно прямо противоречит его другим показаниям, которые в окончательном анализе – и не они могут быть интерпретированы иначе – о том, что так называемые «10 официальных подопытных» были теми заключенными, которые добровольно себя предоставили, которым были даны всевозможные привилегии после возвращения, которым Рашер и Гиммлер обещали награды за службу, и которых постоянно заверяли о том, что с ними ничего не случится во время экспериментов. Всё представление было бы несовместимым с тем, что эти 10 лиц также являлись добровольными подопытными, что им просто приказали принять участие в экспериментах, принудили участвовать, для них всего этого бы не потребовалось, поскольку тогда никто в концентрационном лагере не подумал бы затруднять себя этими людьми, если бы они были принуждены вопреки своей воле участвовать в экспериментах.

В концентрационном лагере, по мнению Гиммлера и его людей, для 1000 человек не было последствий. Поэтому, если бы предпринимались усилия для получения заключенных для экспериментов, и получения их добровольно, даже если бы Гиммлер нашёл щёдрые слова для них и пообещал бы им награды, тогда как мы знаем сегодня, это можно было объяснить предположением о том, что даже в концентрационных лагерях, по некой причине, было желательно найти добровольных подопытных для экспериментов и убедить их к прохождению экспериментов добровольно. Это предположение не опровергнуто противоположным утверждением Неффа. За 1 ½ дня своего допроса, 17 и 18 декабря 1947, Нефф не знал о том, что эти первые 10 подопытных не были добровольцами. За 1 ½ дня он не удосужился сделать такое утверждение здесь на месте свидетеля и только в перекрёстном допросе он наконец зашёл настолько далеко в своём утверждении, соответственно полностью опрокидывая своё предыдущее заявление.

Это предположение от серийного убийцы Неффа теперь оказывается, однако, полностью изолированным. Нет сомнения в том, что если бы эти заявления Неффа были правдой, было бы проще для обвинителя представить множество других свидетелей, которые также были заключенными концентрационного лагеря в Дахау, кто вероятно испытал эти эксперименты на себе, или с кем говорили подопытные, или даже наблюдавшие эти эксперименты. Однако, ни одного постороннего, ни одного неопровержимого свидетеля не было представлено, хотя полгода прошло с дней, с того как здесь в зале суда, трудно было не понять, какой недостоверный и неправдивый класс представляют лица калибра Вивега и Неффа. Этот факт сам указывает на то, что очевидно нет других свидетелей, или они не могут быть доступны, кто бы подтвердил, что подопытные, которых использовали в тестах Руффа-Ромберга не являлись добровольцами. Допустим, факт упомянутый здесь, ради сравнения, о том, что в деле по операциям с сульфаниламидом Гебхардта например, была представлена дюжина свидетелей из Польши и России и они допрашивались в качестве свидетелей. Почему не единого достоверного свидетеля не было представлено среди подопытных Дахау и не доставлено для дачи показаний? Потому что нельзя найти никого, кто бы подтвердил неправдивые предположения Вивега и Неффа. С другой стороны во время процесса, вся серия лиц заслуживающих большей веры, чем Вивег и Нефф точно подтвердили, что все подопытные в экспериментах Руффа-Ромберга являлись добровольцами и что с самого начала непременным условием, которое требовалось и гарантировалось было то, что подопытные должны быть добровольцами.

Свидетель, доктор Лютц например, который был представлен обвинителем и поэтому признаётся надёжным свидетелем, подтвердил под присягой «молчаливо подразумевалось, что преступники будут добровольцами»; и он добавил, что он почти мог сказать, что, кстати, это было на пользу преступникам, потому что «им давали шанс на помилование участием в этих экспериментах» и существенно то, что данный свидетель далее показал: «впоследствии, мы были очень удивлены, вероятно в течение последних этапов экспериментов, насколько я помню, об этом не упоминалось», а именно о факте того, что только добровольцев следовало использовать для высотных экспериментов.

Эти показания свидетеля доктора Лютца подтверждают во всех отношениях общие впечатления полученные от всех описаний. Сначала, доктором Руффом одобрялись только высотные эксперименты относительно проблем проведения «спасения с больших высот». Эти эксперименты не являлись опасными, что подтвердилось их успешным итогом; заключенные шли на них добровольно. Однако, постепенно, Рашер всё более неправильно использовал и более наличие камеры с целью проведения произвольных экспериментов по приказам Гиммлера по совершенно другим проблемам, а именно проведение своих зловещих «сложных экспериментов», которые имели множественные смертельные результаты. Это были более жестокие, болезненные эксперименты Рашера; естественно, не о многих добровольцах докладывалось, потому что слово быстро распространилось по лагерю о том, что эксперименты проводимые самим Рашером проводились опаснее, в то время как простое присутствие и содействие доктора Ромберга давало гарантию заключенным, что его эксперименты проводились сознательно и не являлись опасными.

Другие свидетели, также не называли доктора Руффа, и подтверждали, что подопытные для экспериментов на больших высотах Руффа-Ромберга являлись добровольными, а именно, свидетель доктор Хильшер. Показания в похожих чертах приводились со-подсудимым Зиверсом; и доктором Гиппке «заключенные, которые могут быть добровольцами», «эти лица должны быть добровольцами для экспериментов». Также свидетель Карл Вольф «добровольцы концентрационных лагерей, которым следует предоставлять компенсационные привилегии….заключенные, приблизительно числом 10, казались достаточно расслабленными и наоборот, добровольно входили в барокамеру, которую привезли….заключенные докладывали Гиммлеру в моём присутствии, что они по крайнем добровольцы…приводя подтверждением свою добрую волю…я никогда не узнавал от Гиммлера, ни насколько помню, каким-либо другим образом, что эксперименты с барокамерой…проходят на недобровольной основе…Я знал только о добровольных экспериментах с барокамерой и они без сомнения проводились на добровольной основе». Наконец свидетель Герберт Вильчевский ( Руфф 11, экз. Руфф 9).

В то время как предыдущий свидетель Вольф присутствовал только 1 день экспериментов, свидетель Вильчевский, в течении 2 дней проведённых в концентрационном лагере, постоянно говорил о заключенных, которые «добровольно шли на медицинские эксперименты», и который по причинам постоянных разговоров с заключенными, смог привести следующую причину готовности добровольцев для экспериментов, «они могли соответственно рассчитывать на свободу и реабилитацию, также как привилегии для своей семьи». Свидетель Вильчевский определенно абсолютно достоверный свидетель относительно его заявлений. Он является польским коммунистом, отбывшим до этого 2 года в концентрационном лагере Дахау за это, и этим подтверждается, что он единственный политический заключенный.

Если учесть все эти заявления свидетелей, которые удостоверяют, что подопытные в Дахау при экспериментах с большой высотой докторов Руффа и Ромберга являлись добровольцами, нельзя усомниться в том, что согласующиеся заявления доктора Руффа, доктора Ромберга и доктора Вельца являются абсолютной правдой. Они являются подсудимыми, это правда, но со всех сторон показания, которые были даны ими исходят из профессиональной подготовки. Хотя они сейчас находятся на скамье подсудимых, их точные и ясные заявления заслуживают большей веры чем изменчивые и противоречивые заявления рецидивиста, который совершил низкое лжесвидетельство в суде, или убийце более заслуживающему места на скамье подсудимых чем эти подсудимые.

Верность такой концепции снова подтверждается лишь одним фактом, лишь таким фактом – уже упомянутым в иной связи – что доктор Ромберг, как непрерывно подтверждалось, активно вмешивался для предотвращения использования подопытных для экспериментов Рашера, когда он мог видеть, что используются недобровольные подопытные, и с другой стороны, было известно, что при экспериментах с большой высотой, которые проводил доктор Руфф совместно с доктором Ромбергом использовались только добровольные подопытные. Вся идея такого типа об экспериментах с большой высотой (метод Руффа-Ромберга) основывалась на теории о том, что подопытный, непосредственно после возвращения к сознанию – «высотная болезнь» - достанет своей рукой и дёрнет кольцо парашюта, что на практике снижает скорость падения, обеспечивая лётчику мягкую посадку на землю. Все это требовало активного содействия со стороны подопытного; следовало полностью опираться на его содействие, иначе каждый из таких экспериментов был бы бесполезен с самого начала. Естественно, доктор Руфф это знал, также как и доктор Ромберг, и поэтому для них первым и наиболее важным условием для каждого эксперимента такого типа было то, чтобы подопытный был добровольцем. Есть также важные неотъемлемые причины почему заявления Руффа и Ромберга верны.

В действительности эксперименты, с большой высотой проводимые в Дахау были успешными. Они были значительной помощью в разъяснении проблемы «спасения с больших высот», и это было единственно возможно, когда подопытные сами содействовали, когда принимали участие в экспериментах добровольно и проявляли к ним интерес. Кстати, это также было, причиной, почему такой тип экспериментов с большой высотой не мог проводиться на животных, факт на который, например Руфф и Ромберг указывали в своём итоговом отчёте от 28 июля 1942 (НО-402, экз. обв. 66).

Поэтому я прихожу к следующему выводу: не может быть сомнения в том, что подопытные в экспериментах с большой высотой Дахау являлись добровольцами, по крайней мере в экспериментах разрешённых Руффом. Появлялись ли добровольцы для особых экспериментов продолжаемых доктором Рашером или заключенные принуждались к экспериментам доктора Рашера, не требуется исследовать, потому что Руфф и Ромберг никоим образом не участвовали в этих экспериментах. Но даже если есть какие-либо сомнения об участии добровольцев, нельзя отрицать, что Руфф и Ромберг были твёрдо убеждены в том, что все их подопытные являлись добровольцами. Это отмечалось с самого начала, и во всех обсуждениях доктора Руффа с Гиппке, Вельцем и представителями СС, Руффа сознательно убеждали в том, что задействованы только добровольцы.

Убеждение доктора Руффа усиливалось посредством личных разговоров с различными заключенными в тот день, когда он сам приехал в Дахау для контроля за проведением экспериментов и установления того, что всё в полном порядке. И наконец в этой связи нельзя упускать из вида, что доктор Руфф, как он заявил под присягой и что подтвердилось множественными письменными показаниями, никогда в своей жизни не работал с принудительными подопытными. Лишь потому, что он считал неизменным для успеха экспериментов то, чтобы подопытные являлись добровольцами, чтобы они сами сотрудничали, доктор Руфф никогда не думал о том, что заключенные Дахау не полностью и осознанно соглашались с экспериментами.

………………………………………

Очевидно, что добровольный характер этих подопытных, был ли это действительный факт или доктор Руфф убедил себя в том, что так обстоит дело, сам по себе не снимает с него всей ответственности. Напротив, у самого доктора Руффа есть мнение о том, что помимо добровольчества, несколько других условий следовало выполнить перед экспериментами и путь согласно которому они проводились нельзя считать законными:

1. Эксперимент должен был быть необходим, в частности необходим в интересах авиации и таким образом для военных усилий отечества. Это условие, очевидно, было выполнено. Это прежде всего подтверждается заявлением свидетеля, доктора Гиппке, который заявил о том, что обязанностью доктора Руффа была работа по исследовательским задачам поставленным ему медицинской инспекцией Люфтваффе и предоставление отчётов о них медицинской инспекции.

Эксперименты проводимые Руффом были необходимы, так как «эксперименты с большой высотой в частности также предпринимались в Америке, из-за вопроса падения давления и разработки кабин у них была особая важность» (Руфф 23, экз. Руфф 22). Доктор Гиппке развивал данную точку зрения не только во время процесса, но и очень чётко заявил об этом в своём письме Гиммлеру, датированному уже 8 октября 1942 (НО-289, экз. обв. 72), где он пишет: «Эти эксперименты представляют особую ценность и важную поддержку. Факт, что такая крайняя нехватка кислорода может преодолеваться определенное время очень ценен, что вдохновляет на дальнейшие исследования». Мнение доктора Гиппке о необходимости экспериментов с большой высотой поэтому чрезвычайно важно, потому что Гиппке являлся высшим официальным экспертом Германии в данной сфере.

Но наибольшая, абсолютная необходимость экспериментов Руффа признана всеми экспертами, которые свидетельствовали на данном процессе в связи с данными проблемами. Я напоминаю, например, заявления свидетеля доктора Швейбера о том, что «последнее суждение о научной работе доктора Руффа, его имя будут помнить совместно с именами всех известных научных исследователей, которые, лично, преданно, и героически, оказывали неоценимую услугу продвижению науки и благу человечества». Профессор, доктор Стругхольд[85] выразил себя похожим образом в письменных показаниях. Он несколько лет являлся начальником германского института по авиационной медицине и написал о докторе Руффе, что: «Он, (Руфф) может считаться человеком, который опережает многих академически видных и признанных учёных, что касается научного опыта и научного успеха». Однако, особо важным кажется мнение доктора Грауера, который сейчас в Америке в качестве исследователя и экспериментатора в вопросах авиационной медицины.

………………………………………

По мнению генерала воздушных сил Адольфа Галланда[86], и заявлениям всех других экспертов, является установленным факт того, что эксперименты Дахау доктора Руффа и доктора Ромберга являлись абсолютно необходимыми.

Эта необходимость не перестала существовать, потому что заинтересованные люди осознавали, что эта первая серия экспериментов, проведённых в Дахау весной 1942, не решила спорный вопрос (спасение с больших высот). Руфф и Ромберг указывали в своём заключительном отчёте от 28 июля 1942, на то, что «следует учитывать опасность о обморожения». На основании этого заключительного отчёта, медицинский инспектор доктор Гиппке, позднее указал в своём письме Гиммлеру от 10 октября 1942 (НО-289, экз.обв. 72), что в экспериментах Руффа и Ромберга с большой высотой в Дахау весной 1942 «не принимался во внимание очень важный фактор, а именно обморожение». Однако, он заметил, что в тоже время «необходимая дополнительная работа между тем началась». Гиппке не оставил никакого сомнения о том, что данный факт никоим образом не уменьшил ценность и важность экспериментов Дахау с большой высотой, которые он подчёркивал; так как характер таких экспериментов несёт в себе обе части проблемы, большую высоту и обморожение, с которыми нельзя было разобраться одновременно, но, что сначала следовало рассмотреть одну часть, а потом другую. Это являлось планом Руффа с самого начала и специальные эксперименты, в отношении влияния холодной температуры на снижение с большой высоты следовало проводить по плану в берлинском институте доктора Руффа летом и осенью 1942. (Сравните это с письменными показаниями доктора Грауера 23 января 1947).

Другая предпосылка для оправдания экспериментов с большой высотой предпринятых Руффом и Ромбергом лежит в требовании того, чтобы эксперименты не выходили за рамки того, что необходимо для решения поставленных проблем. Это требование также, было выполнено доктором Руффом. Это подтверждается его собственными показаниями, также как и показаниями доктора Ромберга о том, что доктор Ромберг был направлен доктором Руффом в Дахау с чёткой программой, которая аккуратно описывала в какой степени следует проводить эксперименты. Должна была быть исследована проблема «спасения с большой высоты». Только эксперименты для данной задачи были приказаны доктором Руффом. Доктору Ромбергу не было позволено предпринимать эксперименты для каких-либо иных задач, и эксперименты следовало проводить только до решения проблемы либо невозможности её решения. Если доктор Ромберг не придерживался данной программы, которая была строго очерчена, проводя эти эксперименты за спиной доктора Руффа, последний ни в коем случае не был бы ответственным за них. Поскольку доктор Ромберг ему не говорил о таких дальнейших экспериментах, он не мог их остановить. Однако, следует прямо сказать, что доктор Ромберг придерживался приказов доктора Руффа; он не проводил более широких экспериментов чем ему было позволено; это делал в одиночку исключительно доктор Рашер. Однако последний, никоим образом не подчинялся ни доктору Руффу, ни доктору Ромбергу; более того, он точно не получал таких приказов от кого-либо из них. Заключительный отчёт Руффа-Ромберга-Рашера от 28 июля 1942 (НО-402, экз. обв. 66) представляет чёткое подтверждение тому факту, что доктор Руфф и доктор Ромберг сознательно следуя своем долгу ограничивали эксперименты в той степени, которая казалась абсолютно необходимой с целью раскрыть проблему, которая была тогда важнейшей и не проводили эксперименты, которые не могли считаться особо важными и имеющими большие последствия.

Даже введение к этому докладу от 28 июля 1942 является важным для разграничения задач поставленных для этих экспериментов. Оно гласит: «Учитывая неотложность поиска практического решения этой важной проблемы (спасения экипажей самолётов с большой высоты), в частности в виду преобладающих экспериментальных условий, необходимо предварительно детально выяснить чисто научные проблемы». Здесь основная тенденция всех экспериментов находит своё ясное выражение. Только такие практические требования авиации, которые нельзя откладывать во время войны следовало решить, в то время как изучение чисто научного характера, не имеющие большого практического значения, следовало исключать. Это ограничение решений демонстрирует, что эти ученые не являлись субъектами непреодолимого желания экспериментирования, которое можно найти в людях типа Рашера.

………………………………………

Являлись ли эксперименты с большой высотой в Дахау опасными для жизни? Если бы требовалось, чтобы эксперименты на людях проводились настолько гуманно насколько возможно, избегая боль везде где возможно, и устраняя угрозу здоровью, очевидно, что смерть предотвращалась везде где возможно. Сознательный исследователь всегда начинает с точки на которой эксперименты можно проводить, когда по человеческой оценке и научному опыту, никоим образом не ожидается смерть. Согласно германскому закону (статьи 216 Уголовного кодекса Германии) умышлённое убийство лица не допускается при его согласии, даже при выраженном желании.

Об этом вопросе представленные доказательства показали следующее:

1. В итоговом докладе Руффа-Ромберга-Рашера от 28 июля 1942, «прямо говорится о том, что вся серия экспериментов не привела к смерти и также не происходило постоянной нехватки кислорода» (НО-402, экз. обв. 66). В прямом противоречии этому как будто, по крайней мере на первый взгляд, находится промежуточный доклад, который доктор Рашер в одиночку подготовил о своих экспериментах с 5 апреля рейхсфюреру СС Гиммлеру (1971-А-ПС, экз.обв. 49) и также следующий секретный доклад, который доктор Рашер в одиночку направил Гиммлеру 11 мая 1942 (НО-220, экз. обв. 61). Эти два специальных доклада доктора Рашера подтверждают, что в экспериментах описанных Рашером в одиночку случилось несколько смертей.

Объяснение видимого противоречия чётко показано при представлении доказательств: в экспериментах разрешённых доктором Руффом и проводимых с его одобрения не случилось ни одной смерти. Только произвольные эксперименты, которые Рашер проводил без одобрения доктора Руффа и вопреки его воли, и которые приказывались Гиммлером, были смертельными.

Это можно увидеть из промежуточного отчёта Рашера от 5 апреля 1942. (1971-А-ПС, экз. обв. 49). Он разделён на две части.

В первой части доктор Рашер описывает эксперименты проведенные с одобрения доктора Руффа. Он прямо заявляет: «Эксперименты проводились мной и доктором Ромбергом» и он подтверждает, что даже «в 15 крайних экспериментах, никто из подопытных не погиб. Тяжёлая высотная болезнь с потерей сознания случались; однако, подопытный всегда приходил в себя при достижении приблизительно 7 км при снижении».

Во второй части, Рашер описывает свои произвольные эксперименты о которых Руфф ничего не знал, и которому не позволялось знать. Вторая часть доклада более обширна и подробна чем первая. Это может быть без труда объяснено, потому что эксперименты упоминаемые во второй части проводились Рашером самим; здесь он смог описать «пользу» результатов, видимо полученных им самим. Из второй части доклада он очевидно также надеялся на достижение новых результатов в науке, что он подчёркивал в сопроводительном письме Гиммлеру от 5 апреля 1942, и он был очевидно очень горд своим следующим предложением (как он подчеркнул) проведения таких «интересных стандартных экспериментов». Все это относится исключительно к произвольным экспериментам упоминаемым во второй части отчёта, который Рашер составил в одиночку без содействия доктора Ромберга и без разрешения и предыдущих сведений доктора Руффа. (1971-А-ПС, экз.обв. 49).

Рашер сам провёл разграничение в своём докладе (1971-А-ПС, экз.обв. 49): он отличает во второй части своего отчёта «чрезвычайно опасные эксперименты» с «экспериментами проводимыми мной (Рашером) и Ромбергом», в то время как он особо просил «доктора СС из лагеря в качестве свидетеля», так как произвольные эксперименты второй части его отчёта, «проводились мной лично». Но определенно доктор Рашер имел свои причины, чтобы особо попросить «доктора из лагеря в качестве свидетеля» для этих экспериментов (которые описывались во второй части его отчёта), но намеренно утаивал это от доктора Ромберга. Доктор Рашер указывает на эти причины в сопроводительном письме говоря о сложностях, которые Люфтваффе создавало ему до сих пор, устранить которые он надеялся вмешательством фюрера СС Зиверса. Эти сложности, которые мешали исследовательской работе Рашера обсуждались в разных других документах, которые касались использования барокамеры и её возвращения в Дахау, что СС пыталось сделать, но безуспешно.

Если бы доктор Рашер в своём промежуточном отчёте (1971-А-ПС, экз. обв. 49) подчёркивал, что «только продолжительные эксперименты являются смертельными на высотах свыше 10.5 км» это просто подтверждается, собственными словами доктора Рашера, о чём Руфф и Ромберг заявляли с самого начала, тем, что два вида экспериментов с большой высотой проводились в Дахау в барокамере. Один вид, в котором участвовал доктор Ромберг и доктор Руфф знал об этом, проводился совершенно гуманно и без какой-либо боли, и ничего не случалось; в другом виде, который Рашер проводил в одиночку по приказу Гиммлера, без уведомления Ромберга и доктора Руффа, для которого однажды просили доктора СС в качестве свидетеля и который вызывал смерти.

Этот результат подтверждается во втором отчёте, который Рашер вновь, в одиночку (без участия доктора Руффа и доктора Ромберга) представил Гиммлеру 11 мая 1942 как секретный доклад (НО-220, экз. обв 61). Он описал там эксперименты, которые он проводил совместно с доктором Ромбергом и снова заявил: «В среднем, подопытные полностью руководили своими действиями на высоте 12-13 км; никаких расстройств какого-либо рода в общем состоянии не случалось в данных экспериментах» и даже более того, конечно смертей. Только среди экспериментов описанных под цифрами 6 и 7 данного секретного отчёта Рашера случались смерти и что во время «продолжительного эксперимента с большой высотой, например после полутора часов на высоте 12 км». Но эти эксперименты (согласно цифрам 6 и 7) являлись произвольными экспериментами в которых Рашер имел иные цели на уме, которые не имели никакого отношения к проблеме Руффа по «спасению на большой высоте» и которые проводились Рашером в одиночку.

Также интересно то, что Рашер всё ещё упоминает частичное содействие доктора Ромберга в своём первом отчёте (от 5 апреля 1942) (1971-А-ПС, экз. обв. 49), но более ничего не говорит в заключительном втором отчёте (от 11 мая 1942), (НО-220, экз.обв. 61) где он описывал дело как если бы он в одиночку проводил эти эксперименты. Сравним страницу 81, строку 21: «Эксперименты проводились мною»; или страницу 79, строки 15-16: «Мои эксперименты с сердцем…это самая большая сфера работы открываемая мне» и т.д. Этим Рашер чётко выразил, что он не имел никакого содействия от доктора Ромберга в экспериментах о которых он думал как особо ценных, когда он объяснял в качестве особой ценности его эксперименты с сердцем и его наблюдения воздушной эмболии. Всё это были экспериментами в которых Руфф и Ромберг никак не были заинтересованы, в которых они никогда не участвовали, и ради которых они никогда бы не рискнули здоровьем и жизнью подопытных.

Даже такие специалисты как доктор Руфф и доктор Ромберг никогда не могли понять научную или другую цель, которую Рашер имел на уме в случае с этими произвольными экспериментами с фатальным концом. Даже дилетант сможет легко распознать основное различие между двумя категориями экспериментов. Законные эксперименты, которые были разрешены доктором Руффом всегда ограничивались очень коротким периодом нескольких секунд; но фатальные эксперименты доктора Рашера являлись, как он сам подчёркивал, продолжительными экспериментами без кислорода, поэтому эксперименты длились более 30 минут. Легко понять, что эксперименты такой продолжительности без предоставления кислорода могут быть фатальными. Для подтверждения этого не требовалось жертвовать ни единым человеком в этих экспериментах. Серьезные исследователи, такие как доктор Руфф и доктор Ромберг поэтому никогда не проводили и не разрешали такие эксперименты. Это также было известно Рашеру и это объясняет факт о котором заявил Нефф о том, что Рашер держал доктора Ромберга в стороне от своих произвольных экспериментов; более того, он даже проводил свои эксперименты ночью для сохранения их в секрете от доктора Ромберга, и что он также не просил Ромберга подписывать свой промежуточный отчёт от 5 апреля 1942, ни итоговый секретный доклад от 11 мая 1942, в чём Ромберг точно бы отказал.

………………………………………

Поэтому будет ошибочным приписывать доктору Руффу и доктору Ромбергу намерение желать скрыть что-либо в своём заключительном отчёте от 28 июля 1942. (НО-402, экз.обв. 66). Так как является подтвержденным фактом, что не только Гиммлер был проинформирован Рашером о смертельных случаях, которые случались, но и доктор Руфф сообщил о смертельных случаях за которые был виновен доктор Рашер, своему высшему начальнику инспектору медицинской службы ( воздушных сил), доктору Гиппке. По этой самой причине он, добился вывозу барокамеры из Дахау и попросил свидетеля, доктора Гиппке согласиться с этим. Это подтвердилось фактами, показывающими, что доктор Руфф ничего не скрыл и не имел отношения к утаиванию. Поэтому факт того, что смертельные случаи не упоминались в заключительном докладе от 28 июля 1942 не имеет никакого отношения к какому-либо сокрытию, а только к факту, что эти эксперименты, которые имели смертельные результаты вообще не имели отношения к экспериментам доктора Руффа и доктора Ромберга и их проблеме.

По этим самым причинам вообще неудивительно, что доктор Руфф не информировал доктора Вельца о смертельных случаях во время особых экспериментов Рашера. Вельц не был ни начальником, ни подчиненным Руффа, и тогда, когда доктор Руфф узнал о смертях, которые случались во время экспериментов Рашера, доктор Рашер уже был переведён из института Вельца.

………………………………………

Поэтому защита, приходит к следующим выводам:

Доктор Руфф делал лишь то, что его начальники приказывали делать. Если бы у них не получилось, их бы не брали в расчёт.

Доктор Руфф не имел сомнений относительно приказов своих начальников о своей задаче, неотложно необходимой в интересах своей страны, участвующей в труднейшей войне, и её авиации. Если бы доктор Руфф тогда смог прочесть всю международную литературу о медицинских экспериментах на людях он бы узнал о том, что эксперименты гораздо более точные и гораздо более опасные чем те с которыми мы познакомились – о которых он знал и планировал – проводятся повсюду, также на заключенных; и вероятно они бы всё ещё проводились без объявления их компетентными властями или медицинским сообществом недопустимыми или выступления против них. Спустя многие годы доктор Руфф зарекомендовал себя особо сознательным и внимательным исследователем, который посвящал всю свою основную деятельность спасению человеческих жизней. Нельзя винить его за короткий период сотрудничества с доктором Рашером. Он (Рашер) был придан ему как помощник своими начальниками; он исходил из этого. Если они приказали ему работать совместно с человеком, который позднее, превратился в преступника, нельзя в этом винить доктора Руффа. Когда доктор Руфф разглядел своего коллегу, который был ему навязан и осознал его преступную деятельность, он немедленно прервал все отношения с ним по своей собственной инициативе, избегая любого дальнейшего сотрудничества с ним, и таким образом предотвратил гораздо большую катастрофу.

Фельдмаршал Мильх был оправдан, что касалось высотных тестов в Дахау. Медицинский инспектор доктор Гиппке вообще не был обвинён. В таких обстоятельствах правосудие требует оправдания доктора Руффа.

………………………………………

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 184; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!