Индивидуальный терроризм, как продукт разложения бюрократизма
Сказанное позволяет нам ответить на поставленный в начале статьи вопрос: неужели положение Советов так плохо, что правящая группа вынуждена прибегать к глубоко компрометирующим ее в глазах мирового пролетариата махинациям, грязным подтасовкам и преступным амальгамам? Мы можем теперь с чувством облегчения ответить: дело идет не о плохом положении советов, а об ухудшающемся положении бюрократии в советах. Разумеется, положение советов не так радужно, не так великолепно, как изображают фальшивые и не бескорыстные "друзья", которые - будем это помнить - предадут Советский Союз при первой серьезной опасности. Но оно далеко не так плохо, как можно бы заключить на основании постыдно-панических действий бюрократии. Никогда правящая группа не решилась бы связать террористическое преступление Николаева с группой Зиновьева - Каменева, если б сталинцы не чувствовали, что почва колеблется под их ногами.
Николаев изображается советской печатью, как участник террористической организации, состоящей из членов партии. Если сообщение верно, - а мы не видим никаких оснований считать его вымышленным, ибо бюрократии было нелегко признать его, - то мы имеем пред собою новый факт, которому надлежит придать огромное симптоматическое значение. Случайный выстрел, под влиянием личного аффекта, возможен всегда. Но террористический акт, заранее подготовленный и совершенный по поручению определенной организации, немыслим, как учит вся история революций и контрреволюций, без сочувственной политической атмосферы. Враждебность к правящей верхушке должна была широко распространиться и принять очень острые формы, чтоб в среде партийной молодежи, вернее, ее верхнего слоя, тесно связанного с низшими и средними бюрократическими кругами, могла кристаллизоваться террористическая группа.
|
|
|
По существу дела этот факт не только признается, но и подчеркивается официозными комментариями. Мы узнаем из советской печати, что слепая ненависть "детей" была воспитана критикой оппозиционных отцов. Объяснения Радека и Ко кажутся плагиатом у царского публициста Каткова, который обвинял трусливых либеральных отцов в вольном и невольном подстрекательстве представителей молодого поколения на террористические акты. Правда, из поколения отцов правящие верхи выбрали на этот раз только группу Зиновьева. Но это для Сталина - линия наименьшего сопротивления. Расправой над скомпрометированной группой Сталин хочет дисциплинировать размагнитившиеся и потерявшие внутреннюю спайку бюрократические ряды.
Когда бюрократия приходит в противоречие с потребностями развития и с сознанием поднявшего ее класса, она начинает разлагаться, теряя веру в себя. Функция управления сосредоточивается в руках все более тесного круга лиц. Остальные работают по инерции, спустя рукава, думают больше о личных делах, презрительно отзываются в своем кругу о высоком начальстве, либеральничают и брюзжат. Этим они несомненно подрывают у собственной молодежи уважение и доверие к официальным вождям. Если в то же время в народных массах разлито недовольство, не имеющее правильного выражения и выхода, но изолирующее бюрократию в целом; если сама молодежь чувствует себя оттертой, придавленной, лишенной возможности самостоятельного развития, то атмосфера для террористических группировок налицо.
|
|
|
Гипотетически, но с полной вероятностью, мы можем, в связи со сказанным, восстановить роль группы Зиновьева. Глупый и подлый вздор, будто она могла иметь прямое или косвенное отношение к кровавому акту в Смольном, к его подготовке и к его политическому оправданию! Зиновьев и Каменев вернулись в партию с твердым намерением заслужить доверие верхов и снова подняться в их ряды. Но общее состояние низшей и средней бюрократии, к которой они приобщились, помешало им выполнить это намерение. Отдав в официальных заявлениях должное "величию" Сталина, в которое они могли верить меньше, чем кто-либо, другой, они в повседневном обиходе заразились общим настроением, т.-е. судачили, рассказывали анекдоты о невежестве Сталина и пр. Генеральный секретарь не оставался, конечно, в неведении на этот счет. Мог ли Сталин наметить для себя лучшую жертву, чем эта группа, когда выстрелы в Смольном побудили его дать шатающейся и разлагающейся бюрократии урок?
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 155; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!