Офицер в рясе был героем-любовником 1 страница

Nbsp;       о. ГЕОРГИЙ ШАВЕЛЬСКИЙ     Воспоминания   ПОСЛЕДНЕГО ПРОТОПРЕСВИТЕРА РУССКОЙ АРМИИ И ФЛОТА   Том I   ИЗДАТЕЛЬСТВО ИМЕНИ ЧЕХОВА   Нью-Йорк • 1954  

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

Дополнительный материал: (ldn-knigi)

Протопресвитер Георгий Шавельский
(Шавельский Георгий Иванович) (1871 - 1951)

 

 

От издательства                                                                                     5

Вместо предисловия                                                                                         9

Глава I — До войны.

Мое назначение на должность Протопресвитера.

Первые встречи с высочай­шими особами                                                     13

Глава II — Сибирь, Туркестан, Кавказ, Ставрополь,

Кубань. Наблюдения и впечатления                                                   33

Глава III — Распутинщина при дворе                                                43

Глава IV— Накануне войны                                                               71

Глава V — Русская армия в предвоенное время                               91

Глава VI — Ставка                                                                               107

Глава VII — Верховный Главнокомандующий                                123

Глава VIII — Первые победы и первые поражения                         139

Глава IX — На Юго-западном фронте.

Воссоеди­нение галицийских униатов                                                157

Глава Х — Первый приезд Государя в Ставку                                  183

Глава XI — Варшавские администраторы                                                    199

Глава XII — В Ставке Верховного Главнокоман­дующего             223

Глава XIII — Наши главнокомандующие                                                     243

Глава XIV — Виновные. Поездка к епископу Герогену                             259

Глава XV — Смена министров                                                           277

Глава XVI — Последние дни Барановичской Ставки

Увольнение Верховного                                                                      295

Глава XVII — Царская Ставка                                                            321

Глава XVIII — Царский быт в Ставке.

Государь и его наследник                                                                    341

Глава XIX — Церковные дела. Тобольский скан­дал.

Митрополит Питирим и обер-прокурор А. Н. Волжин                   367

Глава XX — Генералы: Алексеев, Куропаткин,

Во­енный Совет в Ставке.

Отставка генерал-адъютанта Иванова                                                393

 

Дополнительный материал: ( ldn-knigi)

Мировая Война, персоналии

(дополнительно – ldn-knigi)

Источник http://zarubezhje.narod.ru

 

Протопресвитер Георгий Шавельский
(Шавельский Георгий Иванович)
(1871 - 1951)

       Родился 6 (18) января в с. Дубокрай Витебской губ. в семье дьячка. Окончил Витебскую духовную семинарию. Псаломщик (1891). Священник (1895). Настоятель Суворовской церкви в Санкт-Петербурге. Окончил Санкт-Петербургскую духовную академию (1902). Во время Русско-японской войны был полковым священником, дивизионным благочинным и под конец главным священником Манчжурской армии. Законоучитель в Смольном институте (Санкт-Петербург) (1906-1910).        Профессор богословия Историко-филологического института (Санкт-Петербург) (1910).        Член духовного правления военного протопресвитера (1910). Протопресвитер военного и морского духовенства Российской империи (протопресвитер армии и флота) (1911). Член Синода (1915-1917). Окормлял военное духовенство в Добровольческой армии Деникина до 1919 г., когда эти функции были переданы епископу Вениамину (Федченкову). Член Временного высшего церковного управления (ВЦУ) на юго-востоке России (1919). Эмигрировал в Болгарию. Профессор богословского факультета Софийского университета (1920). Скончался 2 октября в Софии.

Творения:

• Свети Атанасий Великий. - София, 1924. 66 с. (на болгарском языке).
• Толстовское учение о непротивлении злу. - София, 1934 (на болгарском языке).
• О Боге и Его правде. - София, 1938. 64 с.
• Молитва Господня. - София, 1939. 83 с.
• Воспоминания: В 2 томах. - Нью-Йорк, 1954: Т. 1. 414 с; Т. 2. 412 с. (2-е издание - М.: Крутицкое подворье, 1996).
• Православное пастырство. - СПб.: РХГУ, 1996. 688 с.

{5}

 

 

ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

 

       Жизнь, личность и судьба отца Георгия Шавельского представляет на редкость единое целое. Поскольку свои воспоминания о. Георгий начинает только с 1911 г., когда он получил назначение на пост Протопресвитера военного и морского духовенства, Издательство им. Че­хова испытывает живейшую потребность дать читателям более полное представление о жизни этого незаурядного человека и выдающегося священнослужителя.

       О. Георгий Шавельский родился 6 января 1871 г. в селе Дубокрай Витебской губернии, в семье дьячка, ко­торый тяжким крестьянским трудом добывал кусок хле­ба для своей многочисленной семьи. Начальное образо­вание будущий протопресвитер получил в Духовном учи­лище, а затем первым окончил курс Духовной семинарии. Впереди открывалась перспектива высшего образования в Духовной Академии. Но о. Георгий предпочел посвя­тить себя служению простому народу, и в 1891 году был назначен псаломщиком очень бедного прихода Витебской губернии. Здесь одновременно он стал и учителем в сель­ской школе. Четыре года спустя, он принял сан священ­ства и был назначен настоятелем в другое село родной его губернии. Два года спустя умерла его жена, оставив ему двухлетнюю девочку. Однако, отец Георгий не пал духом, всецело отдавшись пастырской работе. Вскоре, по рекомендации Витебского епископа, о. Георгий был командирован в Петербург для поступления в Духовную Академию. Он блестяще выдержал вступительный экза­мен и сразу же выделился как лучший студент Академии.

{6}  Еще в бытность свою студентом, о. Георгий был назна­чен проповедником на Александровский машинострои­тельный завод и благочинным в имении Великого князя Дмитрия Константиновича в Стрельне. Будучи сту­дентом 3-го курса, он стал настоятелем Суворовской церкви.

       Когда вспыхнула Русско-японская война, о. Геор­гий вызвался поехать на фронт и получил назначение в армию сначала полковым священником, затем дивизион­ным благочинным, под конец главным священником Маньчжурской армии. За свои выдающиеся организатор­ские способности и исключительную доблесть (с риском для жизни он посещал передовые позиции, где однажды подвергся тяжелой контузии), о. Георгий был возведен в сан протоиерея и награжден орденами св. Георгия и св. Владимира с мечами.

       В марта 1906 г. о. Георгий вернулся к своему па­стырскому служению в Суворовской церкви в Петербурге. Наряду с пастырским служением, о. Георгий очень рано занялся преподавательской деятельностью. С 1906-го по 1910-й год он был законоучителем в Смольном институ­те, а с 1910 года профессором богословия Историко-фи­лологического института. В том же 1910 году о. Георгий стал членом духовного правления военного протопресви­тера. В следующем 1911 г., о. Георгий был назначен протопресвитером военного и морского духовенства Рос­сийской Империи.

       Потрясшие Россию события первой революции 1904-5 гг. усилили интерес церковно-общественных кру­гов к религиозному воспитанию солдат и офицеров. О. Георгий был инициатором учреждения для офицеров специальных богословских чтений. Его лекции всегда име­ли огромный успех. По инициативе о. Георгия, такие чте­ния были организованы в Московском, Киевском, Харь­ковском и Казанском гарнизонах.

       Еще до начала 1-й мировой войны, в первый период {7} своего протопресвитерства (1911-1914 гг.), о. Георгий успел совершенно реорганизовать и значительно поднять военное и особенно морское духовенство, привлекши в его состав целый ряд выдающихся священнослужителей. Нужно отметить и подчеркнуть его умение и способность подбирать себе талантливых помощников и твердо дер­жать в своих руках тех из них, которые, отличаясь спо­собностями, не всегда были на высоте по своему харак­теру. От подчиненного ему духовенства он требовал, чтобы каждый работал в полную меру своих сил и способностей, но непременно работал; нерадивых и стропти­вых он преследовал и изгонял. Своей кипучей энергией и умением подойти ко всякому доброму и полезному делу и довести его до конца, а также своей доступностью, от­зывчивостью и готовностью придти на помощь каждому, кто в этом нуждался, он заслужил любовь, уважение и доверие подчиненного ему в количестве около 5.000 чело­век (во время войны) духовенства, которое в 1917 году на своем Всероссийском съезде избрало его своим пожиз­ненным протопресвитером.

       К концу июля 1914 года о. Георгий подготовил на высочайшее имя проект полной реорганизации управле­ния военного и морского духовенства. Осуществить его ему уже не было дано. Грянула война. О. Георгий полу­чил назначение в Ставку Верховного Главнокомандую­щего.

 

Дальнейшую историю своей жизни и деятельности о. Георгий рассказывает сам в предлагаемых вниманию читателей воспоминаниях. После окончания гражданской войны о. Георгий переехал в Болгарию. Здесь он сперва стал рядовым священником. Выдающиеся способности и яркий проповеднический талант о. Георгия был вскоре оценен как болгарскими церковными властями, так и ме­стным университетом. О. Георгий был привлечен к педа­гогической работе сперва как преподаватель Софийского университета, затем как профессор Богословского {8} факультета Софийского университета; одновременно он со­стоял законоучителем и директором русской гимназии.

       О. Георгию суждено было пережить и Вторую миро­вую войну. Он скончался, вернее, тихо угас 2-го октября 1951 года. Несмотря на то, что о смерти о. Георгия нель­зя было известить всех его друзей, близких и знакомых, весть о кончине о. Георгия с молниеносной быстротой раз­неслась не только по Софии, но и по провинции. Похороны о. Георгия привлекли огромное количество народа, поже­лавшего проститься с прахом любимого пастыря и на­ставника.

       Выдающиеся организаторские способности, педаго­гический талант, независимость суждений, верность сво­им убеждениям, сочетались в о. Георгии с удивительной скромностью в личной жизни и привычках. Эта скромность особенно бросалась в глаза при сравнении с широтой его помощи ближним и дальним. Эти качества о. Георгия Шавельского послужили источником легенды, которая еще при его жизни стала складываться вокруг его имени.

 

{9}

 

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

 

       Так это было недавно. Всего немного более трех лет отделяет нас от того времени, когда Родина наша была великой, богатой, могучей. И несмотря на это, между тем прошлым и переживаемым настоящим лежит целая эпо­ха, нет... не эпоха, а целая бездна. Всё старое прошлое — и доброе и худое, — может быть, на веки уступило место новому. Сейчас жестокому, безудержному, грозному, в будущем — неизвестному.

И от всего этого прошлого только и остались обрывки воспоминаний, которые от времени до времени то целыми картинами, то отдельны­ми тенями проходят пред сознанием, представляясь иног­да каким-то волшебным сном, или спокойным и прият­ным, или тревожным и мучительным, но всегда далеким-далеким от настоящей действительности. И чем дальше идет время, тем больше хочется сберечь их, тем больше является опасений, как бы не изгладились они из памяти, или не изменили своего облика. Это опасение заставило меня теперь же взяться за перо, не дожидаясь того вре­мени, когда в моих руках будет оставленный в России мой дневник, могущий, впрочем, и погибнуть за время моего скитальчества.

       Пусть в передаче фактического материала и особен­но в датировке событий, я окажусь не столь точным, как это было бы при пользовании дневником, но зато, в случае гибели дневника, мои настоящие воспоминания в значительной степени заменят его, а для будущего исто­рика нашей беспримерной эпохи сослужат хоть ничтож­ную службу.

       Воспоминания мои относятся, главным образом, к {10} трем годам Великой войны, в частности, к пребыванию моему в Ставке Верховного Главнокомандующего. По сложности и массивности событий эти годы были бес­примерными в истории России. Предыдущего времени я касаюсь вскользь, для связи с последними дореволюцион­ными годами.

       Глубокий интерес, с которым я относился к совер­шавшимся в Ставке и при царском Дворе событиям, предшествовавшим революции, помог мне прочно запе­чатлеть их в моей памяти. Надеюсь, поэтому, что в пере­даче фактов я буду достаточно точным. Сознание же ве­ликой ответственности пред историей за правильное освещение событий поможет мне быть и объективным.

       Конечно, центральными действующими лицами в моих воспоминаниях выступят Государь и его несчастная семья, а затем окружавшие его, влиявшие и имевшие воз­можность влиять на него. Главным же сюжетом воспо­минаний будет постепенно развертывавшаяся картина надвигавшейся революции, которую тщетно старались предупредить одни, которую упорно не хотели заметить другие и которой, — может быть, не ведая, что творят, — помогали третьи.

       Между тем, всё усиливавшееся недоверие к слабо­вольному, всецело подчинившемуся своей доминирующей супруге царю, и возмущение против «распутинствовавшей» царицы не только в петроградских и московских высших кругах, но и в народе, и в армии, и даже в самой царской Ставке подрывали авторитет царской четы, подтачивали устои трона.

Зловещая фигура Распутина, овладевшего и разумом, и волей несчастной царской четы, много способствовала ускорению надвигавшейся страшной катастрофы.

Неизбежность этой катастрофы со второй половины 1916 года была очевидна для мно­гих. Но царь и ближайшие лица его свиты, казалось, безучастно относились к быстро развивающемуся ходу грозных событий и совсем не подозревали наступающей опасности. Катастрофа разразилась для них неожиданно.

{11} Владычествовавшая в течение многих веков, казавшаяся всемогущею, русская царская власть сдала все свои по­зиции не только без бою, но и, можно сказать, без ма­лейшего сопротивления. Блестящий русский царский трон рухнул, никем не поддержанный. На место царской при­шла новая власть, наименовавшая себя Временным Пра­вительством, составленная из людей, расстраивавших аппарат прежней власти, подготовлявших революцию, но ничего не предусмотревших и ничего не подготовив­ших для создания сильного аппарата новой власти.

В церквах стали возглашать: «Временному Правительству многая лета»! Как будто временное хотели сделать веч­ным... Рассказывали, что один дьячок, вместо, «Господи! силою Твоею возвеселится царь» (Псал. XX, 2), начал читать за богослужением: «Господи! силою Твоею возве­селится Временное Правительство». Несмотря, однако, на церковные, — едва ли искренние, — молитвы, Вре­менное Правительство не могло рассчитывать не только на долговечность, но и на сравнительную продолжитель­ность, ибо оно оказалось вялым, нерешительным, без­вольным, трусливым, близоруким.

Вместо того, чтобы усиливать собственную мощь и водворять порядок во взбаламученной стране, оно, из опасения, как бы не вернулась прежняя царская власть, потворствовало обез­умевшей толпе, разжигало страсти, сеяло рознь, усили­вало беспорядок. А затем почти так же легко, как за­хватило, оно сдало все свои позиции другой власти, сильной единством мысли и воли своих представителей, смелой в решениях, отважной в действиях, беспощадной в борьбе с противниками. Выставленные ею лозунги, нис­провергающие почти все идейно-моральные устои доре­волюционного мира, ужасают многих. К чему приведет эта власть нашу многострадальную Русь, — это покажет будущее. В настоящем же одно ясно: старое, одряхлев­шее кончилось, наступает новое: новые условия жизни, новые порядки, новые взаимоотношения.

Старого не вер­нуть: не течет река обратно, не вернуть, что {12} невозвратно. От нового не уйти. Хочется же верить, что, когда утихнет революционная буря и начнется творческая го­сударственная стройка, к которой будут привлечены не использованные, неисчерпаемые силы всего русского на­рода, а не верхов его только, как это было в старой России, тогда наша держава вернет свою, расшатанную за время войны и революции мощь, и предстанет пред всем миром в еще большем величии и славе. Дай Бог, чтоб стало так!

 

               Протопресвитер Георгий Шавельский

 

Октябрь 1920 г., София,

Духовная Семинария.

 

 

{15}

 

I

 

До войны. Мое назначение на должность Протопре­свитера.

Первые встречи с высочайшими особами

 

 

       В начале 1911 г. я, состоя священником Суворовской церкви при Императорской военной академии (Генераль­ного Штаба), занимал еще должность профессора бого­словия в Историко-филологическом институте и члена Духовного правления при Протопресвитере военного и морского духовенства, каковым был тогда о. Е. П. Аквилонов.

       Тяжкая болезнь (саркома), необыкновенно прогрес­сировавшая, быстрыми шагами, видимо для всех, вела к могиле этого могучего и духом и телом, совсем еще не старого человека (он умер 47 лет). Дни его были сочтены. «Кандидаты» на протопресвитерство, — а их было несколько, — уже подготовляли чрез сильных мира каждый для себя почву. Как один из молодых священни­ков столицы, (мне в январе 1911 г. минуло 40 лет), в их глазах я не был конкурентом им; сам же я еще менее мог думать о своей кандидатуре.

       21 или 22 марта 1911 г. больной протопресвитер уехал в свою родную Тамбовскую губернию, в г. Козлов, «чтобы лечиться», как он говорил — чтобы умирать, как думали другие.

       25 марта я, — по принятому мною обычаю в празд­ничные вечера беседовать со своими ученицами, — ве­чером был в Смольном институте (Николаевская полови­на) и там беседовал со смолянками. В 9 ч. вечера я неожиданно был вызван из класса моим братом Василием, тогда студентом Академии, сообщившим мне, что дома меня ждет посланец от военного министра, прибывший ко мне по какому-то чрезвычайно спешному делу. По­сланцем оказался протодиакон церкви Кавалергардского полка Николай Константинович Тервинский. Его {16} направил ко мне командир лейб-гвардии Гусарского полка, ген. В. Н. Воейков, по приказанию великого князя Нико­лая Николаевича и военного министра, только что, по словам Тервинского, совещавшихся в Яхт-Клубе. Тервинский объявил мне, что мне предлагают, в виду неизлечи­мой болезни протопресвитера, стать его помощником и, в случае согласия, просят меня завтра в 9 ч. утра быть в Царском Селе у ген. Воейкова.

       В этом предложении для меня всё было странно. Почему-то посылается ко мне протодиакон, которо­го я почти и не знал. Мне предлагают стать помощником протопресвитера без ведома и согласия последнего; пред­лагают лица, с которыми я не имел никаких дел, и которые едва ли могли хорошо знать меня: великого князя Николая Николаевича и военного министра я раз или два видел издали, а ген. Воейкова и совсем не видел. Мне, наконец, предлагают должность, обходя многих старейших и более заслуженных. Я готов был усомнить­ся — правду ли говорит протодиакон.

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 152; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!