Глава 4. Послание из Ясеневого леса 8 страница
Эдрик передвигался также тихо как это делали ночные эльфы, что было совсем не свойственно людям. Он не проронил ни слова с тех пор как они вошли в город, но Малфурион отметил, что лес действует на него успокаивающе. Верховный друид пришел в восхищение от того, что человеку куда более привычна дикая природа, нежели пребывание в городских стенах.
Деревья по обычаю приветствовали ночного эльфа: плавно качаясь на ветру ветви шумели обильной листвой. Для Эдрика это не прошло незамеченным. Малфуриону было приятно. Он по особенному махнул рукой, зная, что деревья смогут почувствовать его приветствие.
И они откликнулись на него. На языке деревьев Малфурион услышал: — Он ждет… он ждет за Трехголовым отростком.
У всех деревьев были свои имена. Большинство из них были мало понятны даже Верховному друиду. То, что слышали ночные эльфы, было всего лишь примерное определение того, что эти имена значили на самом деле. В большинстве случев они были физическим обозначением их древестных характеристик и было невозможно найти два дерева с одинаковыми именами.
Малфурион уже был знаком с Трехголовым отроском, которое было одним из самых старых деревьев в этой части леса, но оно не преминуло с гордостью сообщить ему об их первой встрече несколькими неделями ранее. Друид обернулся к нему как раз в тот момент, когда из-за дерева вышел Генн Седогрив.
— Да здравствует Король Гилнеаса, — торжественно поприветствовал его Верховный друид.
|
|
|
— Гилнеаса… — пробормотала мускулистая суровая фигура. Генн Седогрив напоминал дряхлого медведя. Совершенно лишенный привлекательности, он все же оставался командующим, его глаза были быстры и остры, что совершенно не подходило для человека пожилого возраста. В отличие от ночных эльфов, Генн намного короче остригал бороду. Он был выше Эдрика, примерно одного роста с ночными эльфами.
— Гилнеаса… — повторил король. — От него осталось лишь название, Верховный друид.
— И все равно! — звонко отрапартовал Эдрик.
— Поживем-увидим, — взглянув на соратника добавил Генн, — так что здесь делает Верховный друид? Я же просил тебя назначить нам встречу, а не приводить его сюда!
Малфуриону пришлось вмешаться, пока недопонимание не создало больших проблем. — Я попросил твоего человека сопроводить меня к тебе, Генн. В любом случае мне нужно поговорить с тобой и твоя просьба пришлась весьма кстати. Так что последовав за Эдриком, я выиграл немного времени.
— Все дело в собрании, Верховый друид.
— Ну конечно. Гилнеас был одной из самых важных причин, почему я стремился довести его до конца. Особенно ваше вступление в Альянс.
|
|
|
— Повторное вступление, полагаю — король прорычал с нескрываемой горечью. — Я был слишком глуп, раз думал что Гилнеас может позаботиться о себе, так что теперь придется передать его в более надежные руки.
— Генн! Проклятье было чем-то, что тебе не под силу. Ты не мог справиться в любом случае.
— Теперь это уже не имеет значения, — прорычал нечеловеческим голосом повелитель Гилнеаса. Он наклонился к Верховному друиду и, хотя Малфурион был выше любого ночного эльфа, их глаза оказались на одном уровне. Теперь Генн казался чем-то большим и очень диким. — Теперь это не имеет значения. Мы были прокляты и останемся такими навсегда!
Малфурион снова попытался вернуть разговор в привычное русло: — Мы хотели обсудить детали предстоящей встречи. Первые послы прибудут уже завтра.
Генн умерил свой пыл: — Конечно, собрание. У всех будет шанс осудить меня за глупые поступки.
— Мне уже доводилось встречаться с некоторыми из них. Они понимают сложившиеся обстоятельства. И догадываются, что ты сожалеешь о случившемся. Но еще больше они ценят ту помощь, которую можешь предложить ты и твои люди.
— А они понимают, что наша помощь это как палка о двух концах, Верховный друид?
Ночной эльф успокаивающе положил руку на плечо собеседника. Генну этого было более, чем достаточно. — Ты можешь куда лучше контролировать это, чем думаешь. Все что ты предлагаешь, даст нам неоспоримое преимущество, Генн. Они обязаны с этим считаться.
|
|
|
— Даже Штормград?
— На этот вопрос я, к сожалению, не могу ответить, — признался Малфурион. — Но я надеюсь всем сердцем.
Верховный друид подошел ближе: — Он придет. Ты должен это знать.
— Штормград придет? — выпалил Эдрик. — Милорд! Это означает…
— Ровным счетом ничего, — ответил сначала король Гилнеаса. Но в его глазах загорелась надежда. — Впрочем, нет… если он и я сможем забыть о своих разногласиях… то это может много чего означать. Я знаю, что более чем готов это сделать.
— Вариан Ринн — мудрый человек, — взмахнул рукой Верховный друид. — Штормград не был бы таким, каким он есть, если бы это было не так.
Наконец на лице Генна появилось подобие улыбки от этой новости. — Твои слова зародили надежду в моем сердце. После всего у нас наконец-то появился шанс. Если он придет, он должен быть готов забыть прошлые обиды.
Малфурион сделал шаг назад. — Я должен возвращаться, чтобы закончить подготовку к собранию. Просто хотел заверить вас, что есть все основания считать, что Гилнеас будет принят в Альянс. Я хочу взять с вас обещание, что вы придете на собрание, как мы уже обсуждали ранее, и будете готовы показать смирение наравне с вашей силой.
|
|
|
— Не сомневайся, я сделаю все, что в моих силах, Верховный друид, — Генн протянул к нему свою руку и Малфурион пожал ее в ответ. — Вот тебе мое обещание в ответ на все, о чем мы говорили здесь. Если есть хоть какая-нибудь надежда увидеть наш дом снова, мы будем на собрании.
— И я обещаю в ответ, что все поймут важность этого шага… Даже Штормград.
Генн Седогрив подал сигнал Эдрику, который скользнул в чащу леса. Повелитель Гилнеаса в последний раз поклонился Малфуриону. — Я знаю, ты сделаешь все, что сможешь. Без тебя мы не справимся, Верховный друид. — Генн сжал свои зубы. — Но окончательное решение зависит от другого человека.
— Он придет, чтобы увидеть мир таким, каким он должен быть для всех нас.
— Я верю в это, но позволь нам помолиться вашей Элуне о том же самом. Я приму любую помощь, которую вы сможете дать. — С этими словами король растворился в лесу.
Малфурион остался стоять погруженный в свои мысли. Его взгляд задержался на том месте, куда отправились Генн с Эдриком. Большой темный силуэт на мгновение возник среди подлеска и снова скрылся за деревьями. По высоте он напоминал человеческий, но не был им.
Осознание этого, вопреки ожиданию, несколько потрясло ночного эльфа. Но как только он отвернулся, то молча поклялся сделать все, чтобы оказать изгнанникам из Гилнеаса посильную помощь, включая то, что все без исключения будут рады снова принять их в Альянс.
В конце концов, если бы не Малфурион, проклятье вообще могло не затронуть их.
Глава 7. Дорога сквозь лес
Халдрисса до сих пор не получила никаких вестей из Дарнаса, однако не теряла времени зря. Она ни за что бы не поверила, что орки сидят, сложа руки. Так что уже на следующий день она повела еще одну группу, чтобы исследовать местность у подножья холмов, к востоку от Заставы Мейстры — лагеря ночных эльфов. С ней был Ксанон, отличавшийся своим острым зрением. Ее помощник Денеа осталась командовать в форте, правда она не очень-то была этому рада.
— Как старшему офицеру вам лучше остаться здесь, — произнесла Денеа самым учтивым образом. — На случай непредвиденной опасности в диком лесу.
В ее словах был здравый смысл, но Халдриссе не давала покоя мысль, что Денеа считает себя более подготовленной к этому походу и тем проблемам, которые могли бы возникнуть во время него. Поэтому без каких-либо сомнений Халдрисса отказалась от предложения своего офицера. Однако после некоторого времени, проведенного в пути, приступы боли заставили Халдриссу задуматься о том, что, возможно, ей нужно было бы послушаться Денеа.
Но все мысли улетучились, как только с разведки вернулся Ксанон вместе с двумя другими Часовыми. Халдрисса специально выбрала для исследования наименее привлекательную для Орды территорию, предположив, что они будут исходить из тех же соображений. Командующей не раз удавалось выжить лишь благодаря умению думать также, как ее враги, несмотря на то отвращение, которое она испытывала к ним. Она делала все возможное, чтобы предвидеть непредвиденное.
Конечно, Денеа и Ксанон пришли в недоумение, когда впервые узнали, куда она собирается повести группу.
Однако сейчас Ксанон уже не сомневался в ее правоте. К тому же выражение его лица заставило всех ожидающих, и Халдриссу в особенности, встрепенуться.
— Что случилось? — спросила она, как только он приблизился.
— Лучше увидеть, — выдохнул он, еще не отойдя от быстрой скачки. — За мной!
Заинтересовавшись таким ответом, командующая жестом приказала группе следовать за Ксаноном. Натренированные ночные саблезубы без каких-либо усилий скользнули в лесную чащу, огибая деревья и передвигаясь по неровной местности с такой грацией, которая продолжала восхищать Халдриссу вот уже несколько тысячелетий. Каждая кошка была в расцвете своих сил. Впервые за все время Халдрисса задумалась о других своих ездовых животных и об окончании их бурной жизни. Хотя некоторые ночные саблезубы погибли в бою, большинству удалось выжить. Оправившись от полученных травм, они навсегда остались калеками. Это снова заставило ее задуматься о неотвратимости собственной смерти.
Ночные эльфы внимательно осматривались вокруг, но до сих пор не заметили то, что увидел Ксанон вместе со своими напарниками. Часовой прильнул к спине своего саблезуба, как будто подавая знак своему командиру, что они должны двигаться как можно быстрее. Ничего хорошего это не предвещало.
В глубине леса, посреди небольшого участка извилистых холмов, Ксанон внезапно подал знак замедлить шаг. Халдрисса пришпорила саблезуба и, поравнявшись с Часовым, спросила:
— Что…?
— Прислушайся.
Она знала, что слух ночного эльфа отличался изрядной остротой, но, даже напрягшись изо всех сил, она ничего не услышала. Ночные саблезубы также не проявляли признаков беспокойства.
— Я не… — Халдрисса прервалась на полуслове. Откуда-то издалека донесся очень слабый звук. Странный, тревожный звук. Он раздавался с постоянной периодичностью, повторяясь снова и снова.
— Что это? — спросил один из участников похода. — Звучит очень знакомо…
— Надо подойти поближе, — развернувшись, приказала она группе. — Мы с Ксаноном посмотрим, что к чему, а вы пока оставайтесь здесь. В случае опасности я постараюсь подать сигнал.
Как только они приблизились, Ксанон обнажил свою глефу. Халдрисса последовала его примеру.
Теперь отовсюду раздавалось странное жужжание. Оно больно резало по ушам и сопровождалось жутким треском. Этот звук действительно был знаком Халдриссе. Звук падающих не по своей воле деревьев.
Теперь она наконец-то догадалась, что происходит, однако детали до сих пор оставались для нее загадкой. Постоянно растущая Орда всегда проявляла нездоровый аппетит к древесине. Она требовалась им для построек, для растопки печей в кузницах и для увеличивающегося флота.
Вот почему они желали заполучить Ясеневый лес.
— Дальше лучше пойти пешком, — прошептал Ксанон.
Склонив голову в знак согласия, Халрисса спешилась и вместе с Ксаноном они несильно привязали своих кошек. Отличаясь высоким интеллектом, ночные саблезубы останутся на месте до тех пор, пока их не призовет кто-нибудь из наездников. Но на всякий случай, рассудила Халдрисса, будет лучше, если животные смогут прийти к ним на помощь как можно быстрее.
Ксанон снова взял инициативу в свои руки и пригнулся как можно ниже к земле. В их сторону подул ветер. Это было разведчикам на руку, позволяя не только быть незаметными для орков, но и получить ответы на некоторые вопросы Халдриссы.
Пахло топливом и гарью. Очень похоже на гоблинский механизм. А точнее, нескольких механизмов, судя по резкому удушающему запаху. В отличии от ночных эльфов гоблины верили в силу машин над природой, поэтому с пренебрежением относились к последней.
— Вон там! — отрывисто бросил Ксанон, указывая на северо-восток.
Сначала Халдриссе показалось, что на лес напал бронированный гигант, помышляя ничего после себя не оставить. Одна его рука оканчивалась быстро вращающимся лезвием, которое было намного острее глефы. Другая же рука представляла собой чудовищную клешню с четырьмя когтями, которые в настоящий момент сжимали толстый ствол огромного дуба. А потом гигант вонзил свое вращающееся лезвие в это дерево.
К ужасу ночной эльфийки, лезвие прошло сквозь дерево, будто через водную гладь. Через несколько секунд могучий дуб покачнулся и жизнь покинула это великое дерево.
Впрочем, гиганту этого было мало, он схватил ствол поудобнее и принялся нарезать его небольшими частями.
Только тогда Халдрисса заметила, что в его голове находилось сиденье, на котором восседало маленькое зеленокожее существо с длинными ушами, управлявшее рычагами с садистской ухмылкой на лице.
— Крошшер, — сквозь зубы процедила она Ксанону. — Гоблинский крошшер!
Об этих машинах, орудующих далеко на востоке, уже поступали доклады, но никто не ожидал обнаружить одну из них так близко.
— Подожди, — прошептал Ксанон. — Продолжай слушать.
Только Халдрисса открыла рот, чтобы спросить почему, как жужжание повторилось с другой стороны. Оглянувшись, они заметили второй крошшер. Серебряно-малиновая машина застыла и ее верхняя часть повернулась так, что любое живое существо, проделав такой трюк, немедленно бы сломало себе спину. Сидящий в кресле гоблин, наполовину скрытый бронированным щитком, осмотрел стоящие рядом деревья. Выбрав одно, он потянул рычаг и вращающееся лезвие приступили к своей чудовищной работе.
Халдрисса выругалась про себя, придя в ужас от такого кощунства. Она попыталась подняться, но внезапное чувство опасности заставило ее немедленно броситься вниз — появились еще два крошшера.
— По-видимому, у них здесь крупная лесодобывающая кампания, — прошептал ей ночной эльф. — Ранее я насчитал еще два крошшера. Несмотря на то, что у деревьев тоже есть чувства, они безжалостно вырубают их одно за другим.
— Шесть крошшеров, — прикинула Халдриса. — Мы можем справиться с этими…
Не успела она договорить, как разворачивающаяся перед ними сцена превратилась в самый страшный кошмар. Один за другим на поляну вереницей стали выходить крошшеры. Несчетное количество заполонило все, что открывалось зрению, и они продолжали прибывать снова и снова.
— О, Элуна! — c трудом выдавил из себя Ксанон. — Все намного хуже, чем я себе представлял!
— Надо уходить! — Халдрисса стала потихоньку отползать назад. Двое Часовых отступали с застывшим ужасом в глазах, направляясь к оставленным животным.
Ветер снова сменил направления. В нос Халдриссе ударил насыщенный запах топлива и выхлопных газов.
— Берегись! — закричала она, отталкивая в сторону Ксанона.
К ним приближался крошшер, на ходу ломая деревья и кустарники — его механические когти разрезали мешающие движению толстые ветви. Пронзительный зловещий смех пробивался сквозь звук вращающегося лезвия. Смертельная ухмылка застыла на лице гоблина, управляющего крошшером.
К Халдриссе приближалось лезвие. Ей пришлось уклоняться от опасности со стороны изуродованной части лица, поэтому она немного не рассчитала свои силы. Лезвие задело ее плечо. Несмотря на то, что Халдрисса носила латные доспехи, крошшер прорезал металл и нанес ей маленькую, но болезненную рану.
Получив хоть и не глубокое ранение, командующая стала довольно заманчивой мишенью. Верхняя часть крошшера развернулась к ней лицом. Очередной приступ дикого смеха охватил гоблина, как только он начал маневрировать вращающимся лезвием.
Часовым повезло, что этот гоблин ушел слишком далеко от основного отряда, так как из-за шума гигантской вырубки леса их борьба осталась незамеченной. Впрочем, Халдрисса не была уверена, что так может продолжаться долго. По-крайней мере, у них был небольшой шанс спастись.
Мимо нее пролетела вращающаяся глефа. Она прошла в ярде от гоблина, прежде чем рука крошшера отразила ее. Оружие Ксанона описало дугу и, в конце концов, глубоко застряло в стволе ближайшего дерева.
Эта внезапная атака позволила Халдриссе собраться с силами. Она отпрыгнула в сторону, уходя из зоны досягаемости опасного лезвия, и приготовила свою собственную глефу.
Гоблин снова задвигал рычагами и крошшер зашагал прямиком к ней. Одна рука продолжала выступать щитом, тогда как другая занесла свое вращающееся пилообразное лезвие.
Халдрисса прикинула расстояние до крошшера, сделав поправку из-за своего поврежденного зрения, и осуществила бросок. На первый взгляд показалась, что она промахнулась, но как только глефа пролетела мимо гоблина, она стала возвращаться обратно. Командующая стиснула зубы, стараясь ничем не выдать свой хитрый план.
Но она недооценила гоблина и его ужасное устройство. Коренастое существо дернуло за рычаг и над его головой руки скрутились таким образом, который был невозможен для любого другого живого существа, образуя щит.
С лязгом ее глефа отскочила от рук и отлетела в сторону. Халдрисса выругалась.
— Иди сюда, фиолетовая! — издевался гоблин. — Позволь заключить тебя в мои объятья!
Руки крошшера потянулись к ней с разных сторон, стремясь зажать ее между ними таким образом, чтобы лезвия смогли закончить начатое. Халдриссе пришлось припасть к земле, чудом сохраняя свою голову на плечах.
Она ожидала, что гоблин немедленно исправит оплошность, однако вместо этого механизм неистово забил в воздухе руками. Поднявшись, командующая увидела Ксанона, карабкающегося вверх по крошшеру. Оставшись без глефы, он сжимал в своей левой руке кинжал, которого было более чем достаточно, чтобы разобраться с водителем крошшера — надо было подобраться чуть поближе.
Но гоблин не позволял ему это сделать. Размахивая руками и вращая туловище крошшера, он пытался сбросить Ксанона. И хотя гоблину не удалось сбросить ночного эльфа с крошшера, он все-таки помешал Часовому воспользоваться своим клинком.
Понимая, что попытка подать сигнал другим может привлечь внимание всех гоблинов или ордынцев, находящихся поблизости, Халдрисса пыталась найти какой-нибудь быстрый способ прикончить их одинокого противника. Она осмотрелась по сторонам в поиске какого-нибудь оружия. Ее собственное отлетело довольно далеко, но в дереве торчала глефа Ксанона. Она бросилась к спасительному куску металла, надеясь, что ее товарищ сможет выиграть немного времени и остаться при этом в живых.
Но стоило ей добраться до глефы, как оказалось, что извлечь ее не так-то просто. Она засела глубоко в дереве и какие бы усилия не прилагала Халдрисса, все чего она добилась — это еще сильнее разорвать рану на своем плече.
Снова услышав жужжание, она посмотрела в том направлении, где они оставили основной отряд крошшеров, но ни одного из них не было видно… впрочем, усиливающийся звук доносился не оттуда.
Халдрисса пригнулась.
Лезвие крошшера вонзились в дерево в том месте, где только что находилась ее голова. На эльфику посыпались щепки и куски коры.
Визжащий звук едва не разорвал ее барабанные перепонки. Откатившись в сторону, она увидела, что лезвие крошшера столкнулось с торчащей в дереве глефой. Крошшер вместе с деревом зашлись в неистовой тряске.
Ругаясь, гоблин снова задвигал рычагами. После этого вторая рука крошшера поднялась и уперлась в ствол дерева. С невообразимым усилием механическому созданию удалось освободиться.
Халдрисса не заметила никаких признаков Ксанона и приготовилась к худшему. Так как его глефу достать не получилось, осталось только найти ее собственную.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 99; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!