Глава 4. Послание из Ясеневого леса 3 страница
Очередной приступ кашля охватил женщину. Он был таким сильным, что человек рядом не смог удержать ее. Она упала на колени, практически коснувшись лицом камней.
Мужчина быстро подхватил свою спутницу, но пока помогал ей встать, его уши уловили слабое булькание в ее горле. На камнях, где только что было ее лицо, растекалась небольшая лужица крови.
"Только не это!"
Она с огромной силой сжала его руку:
— Муж мой! — произнесла она и безмолвно повисла в его объятиях.
Охранники бросились к ним на помощь, но у мужчины не было на это времени. Они могли лишь проверить ее самочувствие и послать за помощью. Сейчас каждая секунда промедления была подобна смерти.
Единственной его надеждой была Верховная Жрица.
Подхватив любимую женщину на руки, мужчина опрометью бросился в портал.
Глава 2. Вторжение
Он шел через лес, ощущая на себе легкое прикосновение ветра, а с ближайших деревьев опускались вниз длинные тонкие ветки. Окружая бородатую фигуру, зеленые отростки явно преследовали какую-то ведомую им одним цель. Он смерил приближающиеся ветви строгим взглядом, но предпринимать ничего не стал, а лишь ухмыльнулся в ответ. Малфурион Ярость Бури остановился и подождал пока первые листья с ветвей мягко коснулись его лица. Он оставался уникальным среди всех, кто был на него похож. Во-первых, нельзя было не заметить на нем отметины высших зверей, чьи формы мог принять лишь сведущий в их призыве. При более тщательном осмотре стало бы ясно, что они неотъемлемая его часть — результат теснейшей связи с Азеротом и тех долгих лет, что его дух провел в Изумрудном Сне. Пока он путешествовал по нему в сонной форме, его тело принимало на себя элементы могущественных созданий, связывая их с его духом. Огромные серые крылья буревестника росли из его могучих рук. А ночной саблезуб, находящийся среди народа Малфуриона на особом счету, так преобразил ноги Верховного друида, что теперь он не нуждался в какой-либо обуви. Сейчас они походили на лапы могучей кошки. Вдобавок ко всему, килт его был украшен изогнутыми клыками саблезуба, а на руках были надеты перчатки с медвежьими клыками. Лишь одна отметина не имела ничего общего с животными и, скорее всего, с Малфурионом тоже — это были голубые молнии, пересекавшие его торс крест-накрест от плеча до пояса. Изредка небольшие разряды молний пробегали по его плечам, спускаясь по руке к локтям. Ярость бури была не просто приставкой к имени Верховного друида — это также служило намеком на великую мощь, которой он обладал и которую в крайнем случае мог высвободить на волю.
|
|
|
Кончики ветвей прошлись по длинным зеленым волосам, ловко не задев гордость ночного эльфа, явно отличающую его от своих собратьев. Более чем на два фута в длину изо лба росли великолепные рога. Это был символ глубокой связи с Азеротом и его шан'до — почтенного учителя — полубога Кенария, а также выдавало принадлежность к оленьей стае. Некоторые из крупных ветвей прошлись под его руками. Затем так бережно, будто мать, берущая младенца на руки, ветви подхватили Малфуриона вверх. Верховный друид открыл своё сознание и прикоснулся к сердцу Тельдрассила. Малфурион изучил его самочувствие и с удовлетворением отметил, что от зловещей прививки сумасшедшего Верховного друида Фэндрала Оленьего Шлема, распространившей заразу, не осталось и следа. Малфурион обрадовался этому, хотя он был против создания второго Мирового Древа, оно стало неотъемлемой частью существования ночных эльфов. Однако здесь был еще замешан злой умысел Фэндерала, который первым предложил вырастить это древо в отсутствие Малфуриона. Для другого Верховного друида Тельдрассил был только средством достижения чудовищного конца, который, к счастью, удалось предотвратить. Тем не менее, несмотря на отсутствие каких-либо намеков на порчу, Малфурион дал зарок не сводить больше с Древа глаз.
|
|
|
|
|
|
Крохи того кошмара все еще оставались в Изумрудном Сне, и до тех пор пока существуют следы тьмы, обновленный Тельдрассил, а значит и вся эльфийская раса, подвергаются опасности. Будучи удовлетворенным текущим состоянием Мирового Древа, Малфурион решил осмотреться вокруг. Недалеко от Верховного Друида располагался Лунный колодец — один из священных источников воды, известный своими мистическими свойствами. Он не зря выбрал это место для Поляны Оракула к северо-востоку от города, чувства подсказывали ему, что между колодцем и громадным деревом, возле которого он располагался, существовала неразрывная связь. Здесь Верховный друид чувствовал, что может спокойно медитировать или использовать силу духа — сонную форму, чтобы попасть в Изумрудный сон. Друиды продолжали путешествовать в своих сонных формах в другое измерение, но теперь были более осторожны. Малфурион давно не возвращался в это место, слишком долго здесь жила злоба, посеянная Повелителем Кошмара. Он не считал себя настолько храбрым, чтобы снова избрать этот путь; к тому же, Верховный друид хотел проверить Изумрудный Сон на любые изменения, которые он мог пропустить раньше…, а также использовать это специфическое путешествие чтобы освободить свое сознание от некоторых мыслей. Как будто в насмешку над его надеждами, его резко пронзил приступ боли. Это было не в первый раз и, что-то ему подсказывало, не в последний. Смертность потихоньку напоминала о себе, пытаясь когда-нибудь его подловить. Верховный друид был лишним доказательством того, что старение — это удел других рас, но по опыту каждый из его соотечественников знал, что они жили дольше людей и дворфов, однако это было не так то просто. Малфурион справился с коротким раздражением от мысли, что он не мог настолько себя запустить. Новый приступ боли прервал его размышления. Пытаясь оставаться спокойным, Малфурион заглянул в саму суть Тельдрассила. И почувствовал, как его внутренний мир успокоился. Контакт с Тельдрассилом помог ему достичь места, где он мог принять свою ментальную форму. Теперь его тело покоилось в переплетении ветвей самого большого дерева из тех, что стали ему защитой. Ментальная форма Малфуриона воспарила над его неподвижным телом. Призрачная с изумрудным оттенком, она на секунду зависла — Малфурион! Как вдруг, будто подхваченная сильным порывом ветра, ментальная форма Верховного друида вернулась обратно в его смертную оболочку. Он знал кто пытался связать с ним таким образом, только она имела с ним такой уникальный способ связи. — Тиранда? — Верховный друид ответил без промедления. Не дожидаясь приказа, ветки уже опускали Малфуриона на землю. — Тиранда? — Что произошло? — Слишком долго рассказывать. — Пожалуйста, приходи. Судя по ее тону, дело было очень срочное. К тому моменту как его ноги достигли земли, Малфурион уже несся вперед. Но после нескольких шагов он решил, что так будет слишком медленно. Сконцентрировавшись, Верховный друид вытянулся вперед. Кости его хрустнули от смещения, а кожа пошла рябью и покрылась шерстью. Лицо Верховного друида удлинилось, нос и рот стали частью широкой морды, украшенной длинными усами. Зубы Малфуриона выросли, а его глаза сузились. Он принял форму большой черной кошки, похожей на одного из саблезубых животных ночных эльфов, используемых вместо лошади. Темп Малфуриона возрос в десять раз, а то и больше. Роскошная кошка бросилась прочь с поляны.
|
|
|
Короткое расстояние до Дарнаса пролетело незаметно. Часовые, которые видели его приближение, мудро отступили назад, догадываясь, кто мог в таком виде врываться в город. Кошачья форма Верховного друида была известна каждому защитнику города, кто имел честь сражаться с ним в бою. Большая часть города была разделена на то, что обычно называют "террасами", там были сосредоточены элементы эльфийской цивилизации. Он оставил позади Террасу Воинов, хотя и уделил немного внимания элегантным и художественно оформленным садам и озеру, которое было в центре Дарнаса. Его целью было сияющие здание на юге — Храм Луны. Но взгляд вдруг зацепился за странную толпу ночных эльфов. Малфурион почувствовал их волнение и это чуть не подавило другие его кошачьи чувства. Он обнажил свои огромные, похожие на сабли клыки и прижался к земле, выпустил острые когти и тогда наконец понял, что происходит. Прежде чем совершить непоправимую ошибку, Верховный друид принял свою настоящую форму. Ночные эльфы уже сошли с пути кота. Они, впрочем как и все, кто заметил Малфуриона, поклонились с уважением к благородной особе. Однако Малфурион лишь безразлично на них посмотрел, он знал, что стоит уделить толпе толику внимания, как… теперь было понятно, что их так взволновало. Закутанный в плащ с капюшоном человек спешил в то же место, куда направлялся Верховный друид, правда делал он это куда более медленно из-за жуткого груза, который он нес на руках. Под другим дорожным плащом было видно лицо, явно женское и тоже принадлежавшее ночному эльфу. Малфурион не мог видеть лица мужчины, но женщину капюшон почти не скрывал. Ее безвольные губы не предвещали ничего хорошего. Часовой попытался помочь спутнику женщины, но мужчина оттолкнул охранника. Часовой удалился, одновременно выражая почтение и удивление. Он проскользнул мимо раненой фигуры к Малфуриону. С облегчением в голосе часовой обратился к нему: "Верховный Друид! Слава Элуне". " Верховный друид?" — человек в капюшоне произнес это слово так, будто оно значило для него все в целом мире. Малфурион внезапно испытал потрясение. Он мог узнать этот голос, даже если бы он так изменился под воздействием стресса или других факторов. Это мог быть только один, тот, кто знал его лучше него самого. Осторожно подняв драгоценную ношу, мужчина подошел настолько близко, что оказался плечом к плечу с Малфурионом. Страдание, которое пришлось испытать мужчине, сделало практически неузнаваемым его лицо. Однако Верховный друид несомненно узнал бы ночного эльфа, даже если бы прошло несколько веков с тех пор, когда он последний раз был на его родине. Малфурион едва верил своим глазам; он давно решил, что он скончался по какой-либо жуткой причине или с ним произошел несчастный случай. Верховному друиду так и не удалось скрыть свое недоверие, когда он произносил его имя. "Джерод Песнь Теней…"
Халдрисса Древесная была часовым с тех самых пор, как была создана эта армия. Будучи рожденной за много веков до своего генерала, Шандрис, Халдрисса сразу распознала в ней лидерские навыки, поэтому служила преданно и верно. Ее заслуги позволили ей неплохо подняться по служебной лестнице и дослужиться до командующего. У нее было узкое лицо с постоянно сдвинутыми бровями, как обычно бывает в состоянии глубокой задумчивости. Еще до Катаклизма Халдрисса была поставлена надзирать за эльфийскими силами в Ясеневом лесу. Ясеневый лес располагался на северной половине континента Калимдор и тянулся по всей его ширине. Несмотря на расстояние, отделявшее его от Дарнаса и Тельдрассила, он был не только священным для ее людей, но и смыслом существования их цивилизации. Ночные эльфы и их союзники собирали урожай только в специально отведенных в лесу местах, стараясь не тревожить природу больше необходимого. Халдрисса прищурилась, осматривая лес впереди своей группы. Как и все остальные, она ехала верхом на могучей кошке, одной из тех, которых называют ночными саблезубами за их длинные кривые клыки. Как и эльфы, саблезубы были ночными созданиями, о чем красноречиво говорило их название, но обстоятельства требовали, чтобы они передвигались и днем тоже. Большинство других рас, с которыми приходилось иметь дело, предпочитали дневное время суток — дневные жители, и это не позволяло им быть активными ночью… что делало ее задачу здесь наиболее сложной и потенциально опасной.
Не было никаких признаков активности Орды, но Халдрисса лучше всего знала, что значит разрешить оркам и их союзникам оставаться с восточной стороны. Достаточно того, что они имели свои укрепления в Ясеневом лесу. "Что ты видишь, Ксанон?" — спросила она ночного эльфа. Он не был самым старшим ее офицером, однако среди часовых у него было самое острое зрение. "Что-то не так?"
Ксанон на секунду вытянулся вперед, затем ответил: "Все чисто, Командующая". Возражений не последовало и Халдрисса просигналила группе двигаться дальше. Командующая вела группу из пятидесяти ночных эльфов, чтобы осмотреть один из постов на передовой. Халдрисса сделала себе пометку делать постоянные вылазки самой — ничто так не дисциплинирует командиров постов, как знание, что она может их проверить в любой момент. До сторожевого поста оставался всего час езды. Остановиться сейчас было бы упущением со стороны дежурного офицера. Халдрисса настаивала, чтобы охранники были выставлены не только по направлениям возможной атаки Орды, но также и там, где ее быть не должно. Если Халдрисса могла хотя бы представить, что можно успешно пройти на пост незамеченным, атаковать изнутри или произвести саботаж, значит, и новый орочий вождь мог это сделать.
Несколько минут спустя Халдрисса повернулась к Денеа, второй, после нее, по званию: "Я хочу направить двух разведчиков к посту, пусть все осмотрят там, оставаясь незамеченными и доложат обстановку". Денеа подозвала всадников и послала их выполнять задание. Халдрисса смотрела, как две фигуры сначала стали расплываться, а затем и вовсе скрылись из виду. Она едва справилась с эмоциями; ее зрение было уже совсем не таким острым, как несколько месяцев назад. Кажется за последние несколько дней оно стало еще хуже. "Оружие к бою", — приказала она остальным. Денеа, которая уже достала свой лук, повторила приказ. Продолжая движение, они не замечали ничего странного и от этого им было не по себе. Халдрисса прикинула, что разведчики уже должны были доскакать до поста и вот-вот вернутся обратно — ждать оставалось недолго. Тем не менее, рык выбежавшего к ним навстречу ночного саблезуба сразу же привел их в состояние полной боевой готовности. Зверь был серьезно ранен, стрелы пронзили его шкуру со всех сторон. Лишь благодаря своей изрядной выносливости он смог столько бежать. Его когти и зубы красные от крови лишний раз доказывали, что зверь не сдался без боя. Верхом на нем был мертвый разведчик. Ксанон выругался, его первым побуждением было послать своего саблезуба вперед. Он был не один, кто так думал. Халдрисса охладила их пыл, но не потому, что хотела помешать им броситься в погоню. Денеа уже поравнялась с умирающим животным. Она посмотрела на всадника и нахмурилась: "Мы должны оставить его здесь на некоторое время. Отыщем на обратном пути и похороним по всем правилам." Халдрисса кивнула, соглашаясь со своим заместителем. Денеа вместе с другим часовым спешились и сняли мертвое тело с мучающейся кошки. Мягко усадив павшего в бою товарища возле ближайшего дерева, они вернулись к ночному саблезубу. Кот тяжело и часто дышал. Вблизи тяжесть его ран не вызывала сомнений. Кровь была повсюду. Ночной саблезуб посмотрел на Денеа глазами, полными боли. Один из его клыков был сломан. Раненое животное зашлось жутким кашлем, его рот наполнился кровью. Уже было ясно, что ничего не может помочь бедному зверю. Обнажив свой нож, Денеа наклонилась и стала что-то нашептывать животному. Ночной саблезуб слабо лизнул держащую оружие руку, затем спокойно закрыл глаза, зная чего от нее ожидать. Стиснув зубы, Денеа мастерски перерезала ему горло. Зверь умер мгновенно.
"Рассредоточиться", — Халдрисса приказала своему заместителю садиться в седло, — "Ксанон… ты отправишься вверх по дороге. Денеа, возьми свою группу и двигайся на юг. Остальные за мной." В следующую секунду ночные эльфы уже осторожно пробирались вглубь территории. Ночной саблезуб Халдриссы втянул носом воздух и низко зарычал. Командующая успокоила животное, погладив его по голове, затем медленно достала свой лук. Внезапно вражеская стрела поразила едущего рядом воина. Это был блестящий выстрел, пронзивший насквозь горло всадника. Стрела прилетела откуда-то сверху. Мгновенно натянув тетиву, Халдрисса приготовилась к бою. Однако, перед тем, как она смогла выстрелить, в направлении, откуда прилетела стрела, ушли две быстро вращающихся глефы. Изогнутое тройное лезвие прорубило смертоносную полосу в толще листвы. Огорошенный разведчик попытался сбежать с верхушки дерева. Одна из глеф промчалась стрелой вокруг ствола и вернулась к своему хозяину. Другая показалась секундой позже — застрявшая в груди у орка. Вражеский лучник мешком упал на землю, его рассеченное тело расползалось надвое. Но прежде чем труп орка достиг земли, из леса вылетело около дюжины его товарищей, многие из которых были верхом на могучих черных волках. Обнажив топоры, мечи и копья, орки бросились наперерез группе Халдриссы. Ночные эльфы тоже не теряли зря времени и приготовились к атаке. Халдрисса выстрелила в самого ближнего орка, однако точный на первый взгляд выстрел, лишь задел его плечо. Такая рана не причинила особого вреда крепкому орку, и он тут же постарался вонзить свой топор в голову ее животного. Другой выстрел откуда-то сверху пронзил шею стоящего рядом саблезуба. Зверь споткнулся, отправляя своего наездника в свободный полет. Беспринципный орк спрыгнул со своего волка и ударил что есть силы по упавшему ночному эльфу. Часовой обернулся, стараясь защитить себя, но слишком медленно. Орочий топор вошел в ее грудь чуть повыше ключицы. Раненый саблезуб сделал попытку атаковать орка, однако вынужден был схватиться с его волком. Два огромных зверя слились в единый комок из когтей и клыков, пытаясь нащупать друг у друга слабое место. У ночного саблезуба было преимущество в размере, но раны ослабляли его. Обогнув животных, Халдрисса выстрелила в орка. Так близко она не могла промахнуться. Стрела ударила орка в грудь с такой силой, что умирающий отлетел на несколько шагов назад. Другая стрела просвистела прямо над ухом командующей. Проклиная все на свете, Халдрисса наугад выпустила стрелу туда, где по ее мнению располагался стрелок. Конечно же, она промахнулась, но ее выстрел заставил орка на секунду показаться среди деревьев, где его и настигла стрела с юга.
Помахав своим луком, Денеа издала победный клич и послала своих воинов против орков. В то же время с севера хлынул отряд Ксанона. Сталь встретилась со сталью. Ночные саблезубы сцепились с волками. Денеа сменила свой лук на глефу. Она полоснула по горлу исходящего слюной волка, который чуть не отхватил ее ногу. Ее лоснящиеся, черные как смоль, стянутые в хвост волосы хлестали как кнут, пока она осматривалась по сторонам в поисках очередного противника. Орки сражались не на жизнь, а на смерть… даже еще более свирепо, чем ожидала Халдрисса. Время от времени они позволяли себе открыться, предпочитая во что бы то ни стало добраться до врага, невзирая на риск. Одной только силой они сдерживали численное преимущество у ночных эльфов, положение казалось безвыходным и все же перевес был не на их стороне. "Возможно ли?" — командующая стала пытаться просчитать, но внезапно появившийся орочий всадник прервал ход ее мыслей. Халдрисса бросила свой лук и достала глефу, используя ближайшее из искривленных лезвий, чтобы отразить удар топора. Ее руки затряслись, когда два оружия встретились. Волк ушел из под удара клыков ее саблезуба, предоставляя наезднику пространство для маневра. Кот командующей изогнулся, пытаясь защитить Халдриссу, но орк уже наносил свой удар. Основное лезвие сломалось, не выдержав силы удара. Верхняя его половина полетела Халдриссе в лицо. Она почувствовала жгучую боль в левом глазу, затем он перестал видеть. Что-то влажное потекло по ее левой щеке и она чуть не лишилась чувств. Другая часть ее сознания закричала: "Орк! Берегись орка!" Прикрывая одной рукой раненый глаз, Халдрисса попыталась сосредоточиться на своем противнике. Сквозь слезы она разглядела его очертания. Он практически возвышался перед ней, несмотря на то, что саблезуб лез из кожи вон, стараясь не дать приблизиться его волку. Халдрисса повернула глефу, стараясь держать остатки лезвия между собой и местом, где по ее мнению находился орочий топор. Кровь застучала в ее голове и очертания орка померкли. Она знала, что скоро умрет. Но смертельный удар так и не настиг ее. Вместо этого ночной саблезуб вдруг прекратил бешеную скачку, битва между ним и волком неожиданно подошла к концу. "Командующая", — кто-то прокричал над ее ухом. Она узнала голос Денеа. "Орк! Вы убили орка?" Тонкая рука завладела ее оружием. Пока Халдрисса сдерживала слезы в своем оставшемся глазу, Денеа пыталась сконцентрироваться:
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 103; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!