ПАРАЗИТ МОЕГО ПАРАЗИТА – МОЙ ДРУГ 22 страница
Я пошатнулся, восстанавливая равновесие, и в это время тварь нанесла ответный удар, выстрелив в моем направлении ртом на верху колонны бледной плоти. Я отскочил, зубы щелкнули в нескольких дюймах от моей ноги, влажно заскрежетали в воздухе и снова втянулись в зверя.
Я снова рванулся вперед и вонзил прут монстру в бок. Звук получился хлюпающий, как будто передо мной была стена из желе, и удар отозвался в руках смутным звоном. Огромное белое тело перевесилось через прут, типа, как человек складывается вдвое, получив удар в живот.
Я попытался выдернуть палку, однако она прочно увязла. Зубастая глотка снова выстрелила в мою сторону, но проскочила мимо, лишь задев краем зуба и разорвав джинсы. Я высоко подпрыгнул и вмазал ковбойским сапогом по отростку, припечатав его к земле, но со своей гладкой шкурой он выскользнул из‑под ноги, опрокинув меня на рельсы. Из дыры, разворачиваясь надо мной, выползали все новые и новые сегменты зверя.
Потом перед глазами мелькнула Ласи, ее железная палка рассекла воздух и ударила прямо по зубам чудовища. Раздался оглушительный визг или, скорее, скрип, металлический, скрежещущий, как если бы мешок с гвоздями упал в дробилку для древесных отходов. Зверь откатился назад и с такой силой ударился о стену туннеля, что посыпался песок.
Ласи рывком подняла меня; пошатываясь, мы отступили, уверенные, что причинили серьезный вред твари. Однако скрежет сменился сильным шипением, и из разверстой глотки на нас обрушился град металлических осколков. Тварь зубами размолола железо в шрапнель и плюнула ею в нас, словно обдав дождем заржавевших монет. Оба мы рухнули на колени, чудище снова взметнулось над нами, и из его шкуры выскочил новый, тоже зубастый отросток.
|
|
|
Я нажал на торчащий из бока твари железный прут и почувствовал, как руки Ласи тоже вцепились в него.
– Рельсы! – прокричала она мне в ухо и потянула за прут.
Ответить я не мог, дыхание перехватило, но понял ее и позволил оттянуть свободную часть прута к краю рельс. Чудовищная масса продолжала подниматься, насаживая себя на прут. Ласи отскочила в сторону, я зная, что тоже должен отпустить прут, однако не допускающий возражений убийственный приказ, клокотавший во мне с момента, когда я почувствовал запах твари, мешал разжать руки. Я все оттягивал и оттягивал прут, пока он не уперся жестко в третий путь.
Из места контакта посыпался дождь искр, тело прошил сопровождающийся диким жужжанием электрический разряд, мышцы сковала хлынувшая через меня энергия – в количестве, достаточном, чтобы толкать вперед поезд подземки. Однако, несмотря на боль, я чувствовал лишь удовлетворение оттого, что червь, мой вековой враг, тоже страдал. Теперь он мерцал изнутри, под блестящей кожей пульсировала паутина красных вен.
|
|
|
Это наслаждение продолжалось всего миг; потом Ласи потянула меня за куртку и разорвала смертельную хватку с прутом. Снова посыпались искры, но тварь не издавала ни звука, просто бессистемно подергивалась, точно гигантская мышца, по которой снова и снова ударял докторский молоток. В конце концов она освободилась и уползла в свою дыру, оставив позади горелый запах боли и поражения.
Однако я каким‑то образом понимал, что ее ранение не смертельно; для этого она слишком крепка. Я выругался и, дрожа, рухнул на рельсы.
Ласи обхватила меня руками.
– Ты в порядке? Пахнешь, словно… поджаренный. – Она открыла мои ладони, черные от обуглившейся плоти. – Господи, Кэл! Надо же было сразу отпустить прут.
– Надо было убить тварь! – с трудом выговорил я, поскольку после удара током все мышцы, в том числе и челюсти, все еще сводило.
– Успокойся, парень. Она ушла. – Ласи перевела взгляд в глубину туннеля. – И приближается поезд.
Это заставило меня собраться. Мы залезли в яму, из которой выползла тварь, едва успев до того, как фары состава показались из‑за поворота. И, прижавшись друг к другу, дожидались, пока поезд промчится мимо.
|
|
|
– Значит, вот какое ощущение испытываешь? – прокричала Ласи, перекрывая шум. – Когда сражаешься с этими тварями?
– В жизни не видел раньше ни одной такой.
– Правда? Однако у меня возникло чувство… – Она сделала глубокий вдох, мерцая широко распахнутыми карими глазами. – Возникло чувство, будто мы делали то, что обязаны. Типа той силы, о которой ты говорил. Ну, когда мать спасает свое дитя.
Тоже слишком быстро для Ласи, но невозможно отрицать, что сражалась она замечательно. Червь и паразит связаны между собой; может, вид монстра ускорил ее изменение.
С первого же момента, как я увидел монстра, отдельные части головоломок последних дней начали складываться в цельную картину. Вот для чего требуется старый штамм, носителями которого являются коты, – чтобы остановить вторжение, остановить этих древних тварей, поднимающихся из недр земли через столетние изломы. Именно ради этого инферны появились на свет. Там, внизу, есть и другие – множество гигантских червей, с которыми человечество уже сталкивалось прежде. Ласи, Сара, Моргана и я всего лишь авангард; и нам требуется помощь.
Теперь я понимал, что делает Моргана, распространяя старый штамм паразита, собирая новую армию, которая сможет ответить на вызовы предстоящих дней. И внезапно по моему телу волной прокатился новый приказ – не слабее разряда в шестьсот двадцать пять вольт третьего пути, и касался он того, что на протяжении долгих шести месяцев я подавлял в себе.
|
|
|
Я взял Ласи за руку.
– У тебя тоже такое ощущение после этой схватки? Типа…
– Возбуждения? – закончила она за меня. – Странно, правда?
– А может, и нет.
Наши губы снова слились; кровь с такой силой стучала в голове, что заглушала грохот проносившегося мимо поезда.
24
ПАРАЗИТЫ‑ЭТО МЫ
Итак, повторим.
Паразиты – это плохо. Они высасывают кровь из внутренних стенок вашего кишечника. Они вырастают до двухфутовых змеек и поселяются в ноге. Они инфицируют вашего кота, с него перепрыгивают вам в нос и живут в цистах мозга, делая вас зацикленным на кошках и безответственным. Они захватывают клетки вашей крови в надежде инфицировать пролетающих комаров, в результате чего печень и мозг гибнут от недостатка кислорода. Они сводят с ума иммунную систему, и та разрушает ваши глазные яблоки. Они используют улиток, птиц, муравьев, обезьян и коров, похищая их тела, их пищу, их эволюционное будущее. Они чуть не уморили голодом двадцать миллионов человек в Африке.
По существу, они хотят править миром и готовы расплющить любой другой биологический вид, словно бумажный шарик, а потом переформировать его, приспособив для осуществления своих планов. Они превращают своих «хозяев» в ходячих мертвецов, единственная цель которых – способствовать их воспроизведению.
Значит, они плохие. Но…
Паразиты – это одновременно и хорошо.
Они приучают обезьян‑ревунов жить в мире друг с другом. Их жалкие гены помогают отследить историю человечества как вида. Они удерживают коров от превращения пастбищ в гигантские пустыни. Они дрессируют вашу иммунную систему таким образом, чтобы она не разрушала внутреннюю оболочку кишечника. А потом они идут и спасают двадцать миллионов человек в Африке, откладывая яйца в тех, других паразитах, которые стремятся уморить их голодом.
И все это совсем неплохо, если разобраться.
Выходит, паразиты и плохие и хорошие. Мы зависим от них, как и от всех других сдержек и противовесов мира природы: хищник и жертва, вегетарианцы и плотоядные, паразиты и «хозяева» – все нуждаются друг в друге, чтобы выжить.
Важно вот что: они – часть системы. Подобно всем этим бюрократам‑управленцам с их формами, которые требуется заполнить в трех экземплярах, они могут быть головной болью, но мы неразрывно связаны с ними. Если в один прекрасный день все паразиты внезапно исчезнут с лица земли, произойдет гораздо более страшная катастрофа, чем вы, возможно, думаете. Нарушится естественный порядок вещей.
Коротко говоря, паразиты должны оставаться с нами, что на самом деле хорошо. Мы то, что едим, а их мы едим каждый день – в кусках мяса с кровью обитают глисты, из ящика кошачьего туалета к нашему носу поднимаются споры токсоплазмы. И паразиты тоже едят нас каждый день – от сосущих кровь клещей до микроскопических захватчиков, перестраивающих наши клетки. Изменения продолжаются без конца – это так же бесспорно, как то, что Земля вращается вокруг Солнца.
Иными словами, паразиты – это мы. Примите это как данность.
25
АРМИЯ МОРГАНЫ
Все шарахались от нас, когда мы вылезали на платформу подземки.
И вряд ли людей можно было за это винить. Нас с головы до ног покрывала пыль, ладони покраснели от ржавчины, выражение на лицах безумное. И самое забавное, мы были поглощены друг другом. Сражение с червем вздрючило мои обычно подавляемые желания и каким‑то образом аналогично подействовало на Ласи. Мы то и дело останавливались, просто чтобы почувствовать запах, крепче сжать руку, ощутить вкус губ друг друга.
– До чего же странно… – сказала она.
– Да. Но здорово.
– М‑м‑м… Давай пойдем куда‑нибудь, где можно уединиться.
– Куда?
– Куда угодно.
Мы взбежали по лестнице на станцию «Юнион‑сквер» и пошли через парк, не имея никакого определенного плана. Город вокруг выглядел странно расплывчатым. Моя новая связь с Ласи была настолько сильна, что все остальное казалось далеким и блеклым. Внутри неистово, настойчиво вопил безапелляционный приказ паразита (плюс шесть месяцев воздержания).
Мелькнула мысль рискнуть и отправиться к ней – в конце концов, ей все равно придется зайти домой за кое‑какой одеждой, – и я потянул было Ласи в сторону Гудзона. Однако вскоре они стали попадаться то здесь, то там, а их запах на улицах все сильнее пробивался сквозь человеческий. Хищники.
Они мелькали повсюду в толпе, и хотя ходили не быстрее обычных людей, но в чем‑то по‑другому. Прямо как леопарды – когда те скользят по высокой траве, она едва шевелится. Их было, может, полтора десятка или чуть больше, все примерно моего возраста.
Никто, казалось, не замечал их, но у меня их сверхъестественная манера двигаться вызывала тяжелую пульсацию в голове. Никогда прежде я не видел в одном месте так много носителей. Охотники Ночного Дозора всегда работают в одиночку, но это была настоящая стая.
И самое забавное, они были удивительно сексапильны.
– Кэл? – негромко окликнула меня Ласи.
– Да, я вижу их.
– Кто это?
– Такие же, как мы. Инфицированные.
– Ночной Дозор?
– Нет. Это что‑то другое.
Я заметил Моргану Райдер, лишь когда она возникла прямо впереди, преградив нам дорогу. Вся в черном, с выражением легкого удивления на лице.
– Что будем делать? – Ласи с силой сжала мою руку.
Я вздохнул и заставил ее остановиться.
– Поговорим с ними.
– Как вы нашли нас?
Моргана улыбнулась и отпила глоток воды. Она привела нас в бар отеля на «Юнион‑сквер». Остальные продолжали расхаживать, за исключением одного, ожидающего у двери с сотовым телефоном в руке. Время от времени он бросал взгляд на Моргану и подавал какие‑то сигналы.
Несмотря на присутствие рядом Ласи, мне с трудом удавалось не пялиться на Моргану. Воспоминания о той ночи, когда я заразился, нахлынули на меня. Глаза у нее зеленые, в конце концов, вспомнил я. А волосы черные, контрастно оттеняемые очень бледной кожей.
– Мы не нашли вас, – ответила она. – В смысле, мы искали не вас, а кое‑кого из‑под земли.
– «Червя», – сказала Ласи.
– Вы почувствовали его запах? – спросила Моргана.
– Мы видели его, – ответила Ласи. – И даже оторвали от него приличный кусок.
– Это произошло на старой станции «Восемнадцатая улица», – добавил я.
Моргана махнула рукой носителю у двери, и он заговорил в свой сотовый телефон. Принесли наше пиво.
– Ну отлично, раз так. – Моргана вскинула руки.
– Что происходит? – спросил я.
– Что? Ты в конце концов дозрел до того, чтобы выслушать меня, Кэл? Не бросишься удирать со всех ног?
– Выслушаю. И нам уже известно о старом и новом штаммах, а также о том, что наше назначение – сражаться с червями. Но то, что ты делаешь, – безумие. Инфицировать людей наобум – не способ справиться со всем этим.
– Не так уж и наобум, как тебе кажется, Кэл. – Моргана откинулась на плюшевой кушетке. – Иммунная система – коварная штука. Она может причинить много вреда.
Я кивнул, вспомнив, как вольбахия сводит с ума Т‑ и Б‑клетки и иммунная защита пожирает наши собственные глазные яблоки. Однако Ласи не потратила шесть месяцев на изучение паразитологии и потому задала естественный вопрос:
– Что ты имеешь в виду?
Моргана приложила к щеке холодный стакан с пивом.
– Предположим, у тебя жар, температура зашкаливает за пределы, такая высокая, что может пострадать мозг. Таким образом твоя иммунная система старается справиться с болезнью до того, как болезнь справится с тобой. Убить «захватчика» стоит потери нескольких мозговых клеток.
Ласи удивленно уставилась на нее.
– Эй, какое отношение все это имеет к монстрам?
– Мы – иммунная система своего вида, Ласи. Человечеству нужно, чтобы нас стало как можно больше, и быстро. «Черви» гораздо хуже, чем несколько новых инфернов, и хаос – честный обмен за нашу защиту. Типа потери нескольких мозговых клеток, когда поднимается температура. – Моргана перевела взгляд на меня. – И все происходит вовсе не наобум, Кэл. На самом деле даже изящно. Когда «черви» устремляются ближе к поверхности, это создает панику в «семьях» подземного мира. Крысы, в чьей крови сохраняется старый штамм, начинают нервничать и вылезают наружу через канализационные трубы, туннели подземки и водостоки плавательных бассейнов. Потом они кусают некоторых особо везучих людей – вроде меня, – и те начинают распространять болезнь. Прямо сейчас это происходит по всему миру.
– И какова во всем этом роль Ночного Дозора? В смысле, кто избрал тебя королевой носителей?
– Я командую, потому что мои родные знали, что делать, когда поняли, кем я стала. Когда я почувствовала, что подвал зовет меня, притягивает к себе. – Она сделала долгий, медленный вдох, наполовину прикрыла глаза, веки затрепетали. – Я поняла, что вся планета в опасности… и меня охватило такое возбуждение.
Мы с Ласи обменялись взглядами.
– Что же касается Ночного Дозора, – Моргана закатила глаза, – они всегда были не больше чем временной мерой. Подумай сам, Кэл. Если бы вы реально боролись за то, чтобы спасать мир от вампиров, то вряд ли держали бы это в секрете, верно?
– Да, именно это я и говорила, – сказала Ласи. – Нужно не замалчивать болезни, а уведомлять о них общественность. И в конце концов кто‑нибудь изобретет лекарство.
Моргана кивнула.
– Именно этого старые носители всегда больше всего и опасались: науки. Лекарство от паразита убило бы и инфернов, и носителей. А это означало бы, что в следующий раз, когда «черви» полезут из подземного мира, защищать человечество будет некому… это все равно что взять и отключить свою иммунную систему. – Она засмеялась и отпила большой глоток пива. – Есть только одно логическое объяснение, зачем может существовать тайная правительственная организация охотников на вампиров: если на самом деле вы хотите, чтобы вампиры выжили.
– Ничего себе!
Я крепко сжал стакан с пивом, чувствуя, как привычный мир вокруг разваливается на части.
Мысленным взором я видел ряды пыльных шкафов с документами, древние пневматические тубусы, груды бесконечных форм. Доведенная до совершенства неэффективность.
– Значит, все, ради чего я трудился, просто мыльный пузырь?
– Нечего скулить, Кэл. У Ночного Дозора есть свои достижения. Он держит новый штамм под наблюдением и тем самым позволяет происходить тому, что происходит. – Она кивнула на запруженную людьми улицу за окном. – Большие старые города похожи на карточные домики. Это гигантские котлы с инфекцией, только и ждущей, чтобы заявить о себе. Такие огромные скопища людей всегда рассматривались как потенциальная армия носителей, способных одолеть любого древнего врага. – Глаза Морганы вспыхнули. Она допила свое пиво. – Мы – это только начало.
Она со стуком поставила стакан на стол и рассмеялась, явно гордясь тем, что избрана стать вестником судьбы. И я чувствовал, как паразит играет в ней, заставляя всех в зале бросать взгляды в нашем направлении, а их ладони покрываться потом. Не отдавая себе в этом отчета, все жаждали влиться в ряды армии Морганы.
Возбуждение витало в воздухе, однако я хотел прояснить еще кое‑что, не дававшее мне покоя.
– Зачем нужно было держать все это в секрете от меня? В конце концов, я носитель старого штамма.
Моргана, казалось, почувствовала неловкость.
– Ты представлял собой в некотором роде… несчастный случай.
– Что?
– Мой неблагоразумный поступок. Это, знаешь ли, нелегко – быть сексуально одержимым переносчиком болезни.
– Об этом мне можешь не рассказывать. Но… несчастный случай. В каком смысле?
Моргана вздохнула.
– Нам не хотелось, чтобы ученые типы из Ночного Дозора догадались, в чем дело, до того, как наша численность достигнет критической массы. Поэтому поначалу мы действовали способом, который поддается контролю, – с домашними котами и несколькими молодыми людьми из старых семей. Ты – единственное исключение, Кэл. – Моргана вздохнула. – Той ночью мне всего лишь захотелось выпить, но у тебя был такой очаровательный акцент.
– Значит, ты из‑за него заразила меня? – Я закрыл глаза, слышать такое было не очень‑то приятно.
Моргана снова вздохнула.
– В итоге все обернулось большими неприятностями. Когда родители узнали, они отослали меня в Бруклин. Я думала, в гей‑баре мне ничто не грозит, понимаешь? Интересно, а как ты‑то там оказался?
Ласи бросила на меня косой взгляд.
– Где ты был?
Я отпил глоток пива.
– Я… м‑м‑м… тогда только… приехал… в город. И понятия не имел, что это за бар.
– А‑а… Первокурсник. Слава богу, что ты оказался естественным носителем. – Моргана с улыбкой похлопала меня по колену. – Так что в общем все обошлось.
– Конечно, тебе легко говорить, – проворчал я. – А не могла ты хотя бы рассказать мне всю правду чуть раньше?
– Эти чокнутые из Ночного Дозора нашли тебя раньше меня, и, раз уж это произошло, мы не могли вот так сразу взять и выложить тебе правду. Это только сбило бы тебя с толку.
– И когда же вы собирались посвятить меня? – воскликнул я.
– Ты что, Кэл? Забыл, что происходило последние два дня? Я пыталась, но ты только и делал, что бегал от меня.
– А‑а… Ну да.
– Первокурсник? – Ласи нахмурилась. – Сколько же тебе лет?
– Уверена, сейчас он в любом случае сильно повзрослел. – Моргана снова похлопала меня по колену. – Правда, Кэл?
Стремясь перевести разговор на другую тему, я спросил:
– Так что происходит сейчас?
Моргана пожала плечами.
– Вы двое можете делать, что хотите. Убежать. Остаться. Идти куда угодно. Хотя вообще‑то вам следует работать вместе с нами.
– С вами?
– Конечно. А то Ночной Дозор доберется до вас – Моргана махнула рукой официанту, – Я, пожалуй, выпью еще пива. Мы целый день гонялись за этим идиотским «червем».
Я посмотрела на Ласи, она на меня. Как обычно, я не находил нужных слов, но мысль о том, как мы сражались вместе, о возбуждении, охватившем нас в туннеле, плохо вязалась с идеей бегства. В конце концов, это наш город и наш биологический вид.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 81; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!