Записанные рукой Гальфрида Монмутского 25 страница
– Похоже, к Пасхе не успеть, – пробормотал Генри, прищуренными глазами глядя вдаль.
Воины спешивались и рассредотачивались меж деревьев, освобождая место для тех, кто шел позади. Слуги принялись распаковывать еду и питье для рыцарей, а грумы занялись лошадьми, подтягивая подпруги и поправляя потники и чепраки. Оставив Хантера на попечение Неса, в то время как камердинер принялся наделять порциями еды его людей, Роберт решил размять ноги и пропустить кружку пива. Неподалеку он увидел Джона де Варенна и графа Линкольна, напряженно совещавшихся о чем‑то с двумя мужчинами, чьи акетоны были выкрашены в желтый и красный цвета. В нем проснулся интерес, когда он заметил вышитые у них на груди золотые кресты. Мужчины были одеты в цвета графа Уорика, полк которого выступил из Честера перед войском Варенна. В этом полку находились жена и сыновья Уорика, а также его дочь, Елена.
В общем‑то, не было ничего необычного в том, что самых высокопоставленных вельмож в походе сопровождали семьи, поскольку никто не мог сказать точно, сколько продлится та или иная кампания. Магнаты были обязаны отбыть на службе у короля всего сорок дней, но по окончании этого срока обычно заключались новые контракты, и ни один барон не осмеливался вот так запросто покинуть своего короля в самый разгар военных действий, какими бы ни были его права. Женщины и дети наверняка разместятся в Конви вместе с поварами, портными, лекарями и священниками. Как правило, следом за войском шли маркитантки, которых никто не звал, но которым были рады многие, и среди них продавцы индульгенций, менестрели и шлюхи. Для них армия являла собой настоящий источник к существованию, своеобразный движущийся денежный мешок.
|
|
|
Джон де Варенн сделал паузу и огляделся по сторонам. Заприметив внука, он жестом подозвал его к себе, вместе с Робертом и Хэмфри.
– Что случилось, сэр? – спросил Генри, когда они втроем подошли к деду.
– Арьергард Уорика видел дым в лесу. Полк ушел слишком далеко вперед, чтобы возвращаться и выяснять, в чем дело, так что его разведчики дождались нас. Я хочу, чтобы ты взглянул, Генри, что там происходит. – Варенн кивнул на Хэмфри и Роберта. – Поезжайте с ним. Скорее всего, это какие‑нибудь браконьеры или разбойники. Но мы не слишком далеко от Денби, а там был атакован Линкольн.
Граф Линкольн мрачно кивнул в знак согласия.
– Я потерял много людей в бою с мятежниками. Они напали на меня крупными силами. Большинство было вооружено копьями и дротиками, но у некоторых были и короткие луки.
– По крайней мере, мы должны быть благодарны хотя бы за это, – пробормотал Варенн. – Пемброку противостоят люди Гуэнта со своими длинными луками. Господь свидетель, более смертоносного оружия просто не существует. – Он вновь повернулся к внуку. – Сообщай мне обо всем, что обнаружишь, Генри. Если враг поблизости, мы вступим с ним в бой. Нельзя допустить, чтобы нам перекрыли обратную дорогу домой.
|
|
|
Выслушав лазутчиков Уорика, которые объяснили им, где видели дым, троица вернулась к своим людям. Эдвард принялся ворчать, когда Роберт рассказал о поставленной им задаче, но потом залпом допил пиво и прыгнул в седло вместе с тремя рыцарями и одиннадцатью оруженосцами, составлявшими боевой отряд Роберта. Нес развернул знамя Роберта, когда все три отряда, состоящие из сорока восьми человек, повели своих лошадей мимо расположившихся на отдых солдат, чтобы вступить на пробитую лесорубами просеку, пересекавшую лесистую долину.
28
Зимнее солнце светило им прямо в глаза, когда они стали спускаться по расчищенной дороге вниз. Три стяга трепетали на ветру. Во главе процессии двигался флаг Генри с голубым львом на золотом поле, за которым следовало голубое знамя Хэмфри с продольной белой полосой и шестью львами по бокам, а замыкал шествие красный шеврон Роберта на белом поле. Роберт отпустил поводья Хантера, позволяя коню самому выбирать дорогу между пней и торчащих корней, но путь оказался довольно легким, поскольку здесь совсем недавно прошли сотни ног и копыт. Несмотря на легкую усталость после утренней скачки, молодой человек испытывал явное облегчение от смены ритма – ведь их маленький отряд мог двигаться намного быстрее громоздкого полка, продвижение которого тормозили повозки обоза и пехота. Взглянув на Хэмфри, который ответил ему веселой улыбкой, Роберт понял, что и у приятеля поднялось настроение. До сих пор он даже не подозревал о том, какую тоску и апатию нагонял на них утомительный и монотонный марш.
|
|
|
Через пару миль, когда дорога выровнялась, побежав по дну долины, их отряд наткнулся на поперечную просеку, теряющуюся в лесах по обе стороны расчищенного пути. На ветке трепетала красно‑желтая метка, оставленная лазутчиками Уорика.
– Вот здесь. – Хэмфри вытянул шею, глядя вдоль просеки, которая круто взбиралась сквозь лесную чащу. – Они говорили, что видели дым за этим холмом.
– Должно быть, она ведет к какой‑нибудь деревушке, – заметил Генри, внимательно разглядывая тропинку. – Она выглядит давно протоптанной.
|
|
|
– Но, похоже, ею давно не пользовались, – добавил Роберт, вглядываясь в ковер коричневого папоротника. Ширина тропинки позволяла ехать по ней только одному всаднику в ряд, и сплетенные ветви предательски низко нависали над нею.
Генри жестом указал на двух рыцарей:
– Поезжайте первыми.
Мужчины оставили расчищенную просеку и углубились в лесные сумерки, пригибаясь под ветвями и смахивая с лиц налипшую паутину. Тропинка круто поднималась вверх, и вокруг раздавалось гневное щебетание птиц, встревоженных тем, что их покой оказался нарушен. Отряд все время сопровождали шорохи и шумы, начиная от шелеста листьев и заканчивая треском сучьев под копытами оленя, удиравшего подальше от людей. Ветви деревьев переплелись со всех сторон, загораживая от всадников небо и превращая солнечный день в вечерние сумерки. Даже если кто‑то и прятался в чащобе, то рыцари вряд ли сумели бы вовремя заметить его. Они фактически заблудились, не понимая, в каком направлении движутся. Склон холма неуклонно повышался под копытами их коней, и они отчаянно стремились к свету и чистому небу. Вскоре их желание исполнилось. Когда отряд достиг вершины, деревья начали понемногу редеть, а тропа стала шире, так что теперь по ней могли скакать рысью два всадника в ряд, и только поросшая мхом земля заглушала топот копыт.
Роберт ехал рядом с Хэмфри в голове колонны, когда один из людей Генри предостерегающе крикнул. Натянув поводья и останавливая Хантера, Роберт увидел, что рыцарь показывает на деревья, с одного из которых свисали две туши. Это были олени, их длинные шеи безвольно обвисли. Желудки у обоих были вырезаны, коричневое мясо по краям обеих ран сочилось жиром, капающим на землю. В воздухе стоял кисловатый и тяжелый запах крови.
– Может, дальше пойдем пешком? – предложил Роберт. Облегчение, которое он испытал от возможности ехать верхом без оглядки, испарилось при виде оленей. Он чувствовал, что и с остальными происходит нечто похожее; рыцари положили ладони на рукояти мечей, и лица их были напряженными и мрачными.
– Нет, – возразил Генри. – Убить их мог кто угодно. А я не хочу терять времени, гонясь по лесу за парой браконьеров. Пройдем вперед еще милю, а потом вернемся. Дым не мог идти откуда‑нибудь дальше, иначе лазутчики попросту не увидели бы его. – Не дожидаясь ответа, Генри тронул коня, и его люди последовали за ним.
Они проехали совсем немного, когда ощутили легкий запах древесного дыма. Вдалеке деревья расступались, открывая голый склон холма, залитый янтарным светом полуденного солнца. В центре расчищенного участка виднелись развалины поселения. Груды камней и обломки бревен валялись на земле – в некоторых еще можно было угадать контуры стены или дверного проема. Сухие стебли папоротников обступили развалины еще каких‑то сооружений, укрывая их от любопытных глаз хрупкой оранжево‑коричневой завесой. Можно было бы подумать, что здесь давно, несколько десятков лет, никто не жил, если бы не явные признаки того, что еще совсем недавно это место было обитаемым. В центре вытоптанной площадки, вокруг которой громоздились полуразрушенные здания, в яме трещал и плевался искрами костер, и столб серого дыма тянулся от него в небо. К обвалившимся стенам зданий лепились навесы из веток и травы, зияя темными провалами лазов, внутри которых могли укрыться несколько человек зараз. На некотором отдалении от поселения деревья вновь смыкались, образуя плотную стену теней и листьев.
Рыцари в молчании сгрудились на опушке. Одни разглядывали остатки временного лагеря, другие тревожно озирались по сторонам, всматриваясь в игру теней и света под деревьями.
– Я никого не вижу, – пробормотал Хэмфри.
– Я тоже, но огонь развели совсем недавно. Они не могли уйти далеко. – Генри приподнял поводья, намереваясь пустить лошадь вперед, но Хэмфри остановил его.
– Что ты намерен делать?
– Мы должны все хорошенько здесь осмотреть.
– Судя по размерам лагеря, это, скорее всего, тот самый отряд, который напал на графа Линкольна. Пока нас не увидели, нужно сообщить обо всем сэру Джону.
– Зачем зря терять время, когда мы сами можем преспокойно разобраться с этой деревенщиной? Пока к нам придет подмога, уже стемнеет, а если мы будем ждать до утра, то эти негодяи успеют скрыться.
– Похоже, они здесь уже давно, – заметил Роберт, подходя и останавливаясь рядом с Хэмфри. – Сомневаюсь, что они вообще уйдут куда‑нибудь с насиженного места.
Генри с раздражением посмотрел на него.
– Вы не можете знать этого наверняка. – Он вперил в Хэмфри пронзительный взгляд и с нажимом заговорил. – Ты хотел показать себя в этой кампании. Что ж, вот он, твой шанс. Наш шанс. Наши отцы и деды заслужили славу под знаменем короля Эдуарда. И мы докажем, что достойны занять их место. Что из нас получится надежная смена. – Голос его зазвучал еще настойчивее. – Ты знаешь, к чему он стремится, Хэмфри. Разве ты не хочешь занять место за королевским столом, когда пророчество исполнится? Разве ты не хочешь получить часть нового королевства?
– Осторожнее, – пробормотал Хэмфри, быстрым взглядом окидывая остальных.
Роберт поймал его взгляд и вопросительно приподнял брови, но Хэмфри ничего не ответил.
А Генри продолжал, демонстрируя непоколебимую уверенность:
– Ты упустишь свой шанс, быть может, единственный, который каждому из нас выпадет в этой кампании.
– Граф Линкольн говорил, что отряд, напавший на него, насчитывал, по крайней мере, сотню человек. Если это действительно они, то их вдвое больше, чем нас.
– Линкольн позволил захватить себя врасплох. А у нас в этом смысле есть преимущество.
Хэмфри отвернулся. Его явно раздирали противоречивые чувства. Наконец глаза его сузились, и он вытащил из ножен меч.
Генри улыбнулся, и его голубые глаза сверкнули в солнечном свете.
– Давай разберемся с этим сбродом, – прорычал он, посылая коня вперед.
– Хэмфри, – окликнул Роберт друга, когда тот собрался последовать за Генри. – Мы получили совсем другой приказ.
Лицо Хэмфри окаменело.
– Мы идем вперед, – бросил он и дал шпоры коню.
Роберт оглянулся на своих людей, ожидающих его распоряжений. Эдвард вопросительно хмурился. Молодые оруженосцы, включая Неса, заметно нервничали, уже успев обнажить мечи. Как это будет выглядеть, если он откажется последовать за остальными: если Генри и Хэмфри с триумфом вернутся к Варенну, разгромив повстанцев, пока он будет прятаться за деревьями? Если для них это был шанс доказать свою состоятельность перед королем, то для него – возможность проявить себя перед ними. До сих пор эти молодые люди, наследники самых могущественных графств Англии, держали его на расстоянии, даже Хэмфри, но он видел власть и влияние, которыми они располагали, и сам хотел заполучить такие же для себя. Его отец и дед служили королям Англии во время войны, за что и были вознаграждены землями. Да и сам он прибыл в Англию для того, чтобы восстановить авторитет семьи, которого они лишились после избрания Баллиола королем, но пока что, вместо того, чтобы упрочить семейное положение и состояние, он лишь бездумно транжирил его.
Кивком приказав брату и своим людям следовать за ним, он тронул каблуками бока Хантера.
Генри не остановился у линии деревьев, а бесстрашно выехал на самую середину залитой солнечным светом поляны, легким галопом направляясь к поселению. Любой элемент неожиданности, на который они могли рассчитывать, был утрачен, и остальные последовали за ним, обнажая на ходу мечи. Генри ехал мимо груд камней и полуразрушенных укрытий, Хэмфри и Роберт двигались чуть поодаль. В центре лагеря пылал большой костер, обдавая их волнами жара. Под треск пламени рыцари рассредоточились по лагерю. Землю усеивали высохшие стебли папоротника, срезанные на склонах и раскиданные повсюду. Вокруг ямы с костром лежали несколько бревен, предназначенных, скорее всего, для сидения, а по краю кострища валялись обугленные кости животных. Рядом с шалашами в землю были воткнуты несколько копий, и тут же громоздились пустые бочонки и штабель старых деревянных ящиков. Но в остальном лагерь выглядел пустым и покинутым.
Генри направил коня к одному из шалашей и рассек мечом невесомую груду веток, прислоненных к остаткам стены. Она разлетелась ворохом сухих листьев и сучьев. Внутри оказалась грязная оленья шкура, лежавшая на голой земле. Свесившись с седла, он ткнул острием в потрепанную, вонючую накидку, скомканную на шкуре, и приподнял ее на лезвии, прежде чем с отвращением стряхнуть с клинка.
Хэмфри спешился и подошел к костру. На траве валялись несколько деревянных мисок, а на пне стоял огромный железный котел. Наклонившись, он поднял одну из мисок и понюхал ее, а потом, недовольно скривившись, отшвырнул прочь.
– Должно быть, они услыхали, как мы приближаемся, – сказал он, выпрямляясь и глядя на Генри. – Роберт был прав. Нам следовало слезть с коней и окружить их пешком, когда мы заметили оленей.
Роберт, оставаясь в седле, внимательно оглядывал поселение. Если бы не разожженный костер, он бы утверждал, что здесь давно никто не живет.
– Не очень‑то это похоже на лагерь.
При этих словах друга Хэмфри тоже принялся оглядываться по сторонам, но тут один их рыцарей привлек его внимание.
– Сэр, быть можем, мы попробуем выследить их? Пойдем в лес по их следам?
Кое‑кто из людей Генри тоже спешился и теперь пинками разбрасывал шалаши в поисках чего‑либо ценного.
Хэмфри отрицательно покачал головой, вглядываясь в стену деревьев, обступившую их со всех сторон.
– Мы можем искать целую неделю и не найти никого.
Роберт направил Хантера к тому месту, где в землю рядом с шалашами были воткнуты копья. Древки были гладкими от долгого употребления, а в тех местах, где их сжимали чьи‑то руки, буквально лоснились. Он ухватился за одно и выдернул его из земли, удивляясь про себя тому, что владелец зачем‑то бросил его здесь. На месте еще нескольких копий в земле остались дыры и отпечатки ног, но земля, по большей части, оставалась покрытой густым ковром сухих веток папоротника. Обводя взглядом груды листьев, ему вдруг показалось, что они как‑то странно поблескивают. Всмотревшись повнимательнее, Роберт понял, что хрупкие ветки покрыты каким‑то веществом. Серые и вязкие мазки его висели на кустах и траве. Роберт подцепил такое пятно кончиком копья, а потом поднес к лицу, чтобы рассмотреть получше. Он потер субстанцию большим и указательным пальцами. Она оказалась липкой и пахла, как животный жир. Он отвернулся, решив, что ветками папоротника вытирали котлы после приготовления пищи, но потом заметил, что и остальные рыцари, обшаривающие лагерь, тоже ругаются чуть ли не в голос. Роберт увидел, как один из них с видимым отвращением понюхал испачканные чем‑то пальцы. Еще один вытирал руку о свой дублет. Оруженосец Держал перед собой на вытянутых руках грязную накидку, блестевшую в лучах солнца. По спине Роберта вдруг пробежал холодок. В памяти у него вдруг всплыли сцены охоты, на которой он бывал вместе с дедом: как они расставляли силки, оставляя на траве кровавые следы и подвешивая на нижние ветки тушки овец, чтобы привлечь волков.
Все еще сжимая в руке перепачканное жиром копье, Роберт развернул Хантера.
– Хэмфри!
Рыцарь подпрыгнул от неожиданности, но не успели слова Роберта слететь с его губ, как в воздухе засверкали десятки звездочек, вылетевших из окружавшего их леса. Еще несколько мгновений они поднимались вверх по наклонной траектории, затем лениво перевернулись и обрушились на лагерь. Воины успели сообразить, что это горящие стрелы, прежде чем те начали падать вокруг. Рыцари и оруженосцы подняли щиты над головами, прикрываясь ими от стрел, или бросились в укрытия. Но мятежники стреляли не в них. Когда заостренные наконечники втыкались в груды сухого папоротника, тлеющие куски пакли еще мгновение тускло мерцали, а потом вспыхивали ярким пламенем. Стоило им попасть на обмазанные жиром участки, как те занимались немедленно, и по лагерю побежали перекрещивающиеся огненные дорожки. Лошади испуганно попятились, когда из‑под копыт с земли повалил дым и со всех сторон покатились волны жара. Несколько животных, обезумев, развернулись и понесли.
А стрелы все продолжали сыпаться, и рыцари разразились встревоженными криками. Те, кто успел спешиться, бросились ловить своих коней, чтобы вновь подняться в седла. Эдвард Брюс успел подставить щит навстречу горящей стреле, когда та вылетела из лесу. Она глубоко засела в дереве, и языки пламени принялись облизывать разрисованный центр. Жеребец Хэмфри испуганно заржал, когда вокруг заклубился дым и, перепрыгнув через огненный ручеек, галопом поскакал к лесу. Хэмфри заорал ему вслед, пытаясь криком остановить обезумевшее животное, но вынужден был пригнуться и броситься в укрытие, когда из лесу на них обрушился очередной град стрел. Один из оруженосцев Хэмфри попытался отбежать в сторону от падающего с небес огня, но оступился и упал в костер. Пламя охватило его накидку, и та занялась моментально. Он покатился по земле, непослушными пальцами пытаясь расстегнуть застежку у горла, но огонь крепко держал его в своих объятиях, и он превратился в живой факел.
Кто‑то из рыцарей Хэмфри уже занес ногу, садясь в седло, но тут стрела ударила его в спину. Наконечник не пробил дублета, но глубоко засел в подбое. Рыцарь судорожно принялся шарить руками по спине, пытаясь вытащить стрелу, но тут огонь обжег ему шею. Волосы вспыхнули, как факел, и конь испуганно помчал его к лесу, в то время как нога рыцаря по‑прежнему оставалась в стремени. Он упал и с такой силой ударился о землю, что стрела пробила ему грудь навылет, и кончик ее высунулся наружу, задев легкое. Рыцарь содрогался в конвульсиях, кровь фонтаном хлынула у него изо рта, а обезумевший конь мчал его к лесу.
Роберт пытался удержать Хантера на месте, задрав голову и глядя, не летят ли в него новые стрелы. Он закричал брату и своим людям, подзывая их к себе. Эдвард с оруженосцами подскакали и окружили его. В щите Эдварда красовалась дыра с обожженными краями, откуда он вырвал стрелу вместе с наконечником. Его люди из Эссекса рассеялись по всему лагерю, когда началось нападение, но сейчас они скакали к Роберту, понукая лошадей и стараясь объезжать огненные ручейки. Заслышав громоподобный рев, Роберт обернулся и увидел, как вверх по склону холма к ним бежит толпа в несколько сотен человек, сжимая в руках короткие дротики. Генри, завидев мятежников, тоже закричал, подзывая к себе оруженосцев, но лишь несколько воинов смогли присоединиться к нему, тогда как остальные не совладали с обезумевшими конями.
Роберт старался успокоить Хантера, когда тот испуганно заржал и присел на задние ноги. На мгновение он растерялся, не зная, что делать – бежать или сражаться. Юноша по‑прежнему сжимал в руке копье, которое выдернул из земли, как вдруг ощутил жгучее желание пришпорить коня и броситься вниз по склону навстречу приближающимся ордам. Но он тут же понял всю безумную тщетность этого безнадежного порыва. Огонь разделил их отряд, и они не могли перегруппироваться и атаковать. Несколько воинов уже скрылись за деревьями, то ли по собственной воле, то ли будучи не в силах управиться со своими лошадьми. Отшвырнув копье в сторону, Роберт пришпорил Хантера и поскакал прочь, перепрыгнув через горящую кучу сухого папоротника, стрелявшую в него дымными искрами.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 94; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!