ПАКТ МОЛОТОВА– РИББЕНТРОПА И СЕНТЯБРЬСКАЯ ВОЙНА 7 страница
Сталин предложил оставить территорию этнографической Польши Германии, ссылаясь на опасность разделения польского населения, что могло породить волнения и создать угрозу обоим государствам.
Относительно германских пожеланий об изменении линии государственных интересов на юге Сталин сказал, что «в этом отношении какие‑либо встречные шаги со стороны Советского правительства исключены. Эта территория уже обещана украинцам… Моя рука никогда не шевельнется потребовать от украинцев такую жертву». Но в качестве компенсации Сталин предложил Германии поставить до 500 тысяч тонн нефти в обмен на уголь и стальные трубы.
Что касается уступок на севере, то Сталин заявил о готовности советского правительства «передать Германии выступ между Восточной Пруссией и Литвой с городом Сувалки до линии непосредственно севернее Августова, но не более того». То есть Германия получала северную часть августовских лесов.
В итоге по территориальному вопросу возникло два варианта: по первому все оставалось, как и было решено 23 августа, а по второму Германия уступала Литву и получала за это области восточнее Вислы до Буга и Сувалки без Августова.
28 сентября в Москве Риббентроп и Молотов подписали «Германо‑советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией», где говорилось: «Правительство СССР и Германское правительство после распада бывшего Польского государства рассматривают исключительно как свою задачу восстановить мир и порядок на этой территории и обеспечить народам, живущим там, мирное существование, соответствующее их национальным особенностям». В дополнительном протоколе была указана новая советско‑германская граница. Во 2‑й статье договора говорилось: «Обе Стороны признают установленную в статье I границу обоюдных государственных интересов окончательной и устранят всякое вмешательство третьих держав в это решение». Статья ІІІ гласила: «Необходимое государственное переустройство на территории западнее указанной в статье линии производит Германское правительство, на территории восточнее этой линии – Правительство СССР».
|
|
|
28–29 сентября Риббентроп имел две встречи со Сталиным в присутствии Молотова. В ходе беседы Риббентроп заявил: «Во время московских переговоров 23 августа 1939 г. остался открытым план создания независимой Польши. С тех пор, кажется, и Советскому правительству стала ближе идея четкого раздела Польши. Германское правительство поняло эту точку зрения и решилось осуществить точное разграничение. Германское правительство полагает, что самостоятельная Польша была бы источником постоянных беспокойств. Германские и советские намерения в этом вопросе идут в одинаковом направлении».
|
|
|
В беседе обе стороны коснулись широкого спектра политических, военных и экономических вопросов. Стоит отметить вопрос Риббентропа Сталину, что он мог бы сказать о положении в Англии и о поведении английского правительства. Сталин в ответ заявил следующее: «Недавно Галифакс пригласил господина Майского и спросил его, не было бы готово Советское правительство к сделкам экономического или иного порядка с Англией. Майский получил от Советского правительства указание позитивно отнестись к этим английским зондажам. Этим Советское правительство преследует только одну цель, а именно: выиграть время и разузнать, что, собственно говоря, Англия задумывает в отношении Советского Союза. Если немецкое правительство получит какую‑нибудь информацию об этих дискуссиях советского посланника с Английским правительством, то оно не должно об этом беспокоиться. За ними ничего серьезного не скрывается, и Советское правительство не собирается вступать в какие‑нибудь связи с такими зажравшимися государствами, как Англия, Америка и Франция. Чемберлен – болван, а Даладье – еще больший болван».[299]
|
|
|
В октябре 1939 г. на территориях, занятых Красной армией, состоялись выборы в народное собрание. Военный корреспондент Константин Симонов был очевидцем этой избирательной кампании. Он писал: «Я ездил по ней [Белоруссии] накануне выборов в народное собрание, видел своими глазами народ, действительно освобожденный от ненавистного ему владычества, слышал разговоры, присутствовал в первый день на заседании народного собрания. Я был молод и неопытен, но все‑таки в том, как и почему хлопают люди в зале, и почему они встают, и какие у них при этом лица, кажется мне, разбирался и тогда. Для меня не было вопроса: в Западной Белоруссии, где я оказался, белорусское население – а его было огромное большинство – было радо нашему приходу, хотело его».[300]
На Западной Украине в выборах участвовали 4433 тысячи (92,8 %) избирателей, а не голосовали или голосовали против 400 тысяч человек. В Западной Белоруссии в выборах участвовали 2672 тысячи (96,7 %) избирателей. Более 90 % избирателей проголосовали за предложенных кандидатов. Итоги выборов показали, что подавляющее большинство населения этих регионов согласилось с установлением советской власти и присоединением к Советскому Союзу.
|
|
|
Спору нет, по теперешним меркам эти выборы нельзя назвать в полной мере свободными и демократическими, но только отъявленный враль может считать их фальсификацией. Как можно за месяц после ввода войск, не имея государственного аппарата для использования административного ресурса, без широких карательных мер (административные высылки начались через несколько месяцев) добиться таких результатов? Нравится кому или нет, но результаты выборов показали искреннее желание западных белорусов и украинцев войти в состав СССР.
10 октября 1939 г. в Москве министры иностранных дел СССР и Литовской республики В.М. Молотов и Юозас Урбшис подписали «Договор о передаче Литовской республике г. Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между СССР и Литвой». Согласно этому договору СССР передавал Литве город Вильно (Вильнюс) с областью. Оба государства решили совместно защищать границы Литовской республики, в связи с чем 28 октября 1939 г. командование РККА и литовской армии подписали соглашение о вводе частей Красной армии численностью до 20 тысяч человек на территорию Литвы.
1 ноября 1939 г. Верховный Совет СССР принял Закон о включении Западной Украины в состав Союза ССР с воссоединением ее с Украинской Советской Социалистической Республикой. Ана следующий день, 2 ноября, был принят Закон о включении Западной Белоруссии в состав Союза ССР с воссоединением ее с Белорусской Советской Социалистической Республикой.
Текст обоих законов был почти идентичен: удовлетворить просьбу народного собрания Западной Украины (Белоруссии) и включить ее в состав СССР и т. д.
Любопытен доклад Молотова на заседании Верховного Совета СССР 31 октября, то есть перед принятием обоих законов. Молотов сказал: «Правящие круги Польши не мало кичились „прочностью“ своего государства и „мощью“ своей армии. Однако оказалось достаточно короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем – Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей. „Традиционная политика“ беспринципного лавирования и игры между Германией и СССР оказалась несостоятельной и полностью обанкротилась… Перешедшая к нам территория Западной Украины вместе с территорией Западной Белоруссии составляет 196 тысяч квадратных километров, а ее население – около 13 миллионов человек, из которых украинцев – более 7 миллионов, белорусов – более 3 миллионов, поляков – свыше 1 миллиона, евреев – свыше 1 миллиона».
Глава 10
ТАЙНА КАТЫНИ
После разгрома Польши военнослужащие бывшей польской армии оказались разделенными на три части: одна часть – в Англии и Франции, другая – на территориях, занятых германскими войсками, а третья – в СССР.
Начнем с поляков, оказавшихся в стане западных союзников. С сентября 1939 г. по май 1940 г. во Франции формируется 80‑тысячная польская армия. В ее ряды влились тысячи польских военнослужащих, бежавших из страны через Румынию и Венгрию в сентябре – октябре 1939 г., и тысячи поляков, работавших во Франции к началу войны.
Еще до 1 сентября 1939 г. в Англию прибыли три польских эсминца, с началом войны туда прорываются подводные лодки «Вильк» и «Ожел». В Англии и Франции к началу войны обучались несколько сот польских летчиков. Позже эти летчики активно участвовали в «Битве за Англию». Так, в самый критический день «битвы» 14 сентября 1940 г. в воздушных боях участвовали 250 английских самолетов, из которых 50 пилотировали польские летчики.
Польские части с самого начала войны активно сражались во всех без исключения боях в Норвегии, Франции, Северной Африке и т. д. Так, например, в осажденном немцами городе Тобруке в Северной Африке свыше 30 % бойцов составляли поляки.
В январе 1944 г. в Южную Италию на помощь союзникам прибыл 2‑й польский корпус в составе двух пехотных дивизий и бронетанковой бригады, всего около 46 тыс. человек.
1 августа 1944 г. в Нормандии вслед за войсками союзников высадилась 9‑я польская танковая дивизия, в составе которой было 11 тыс. человек и свыше 280 танков.
Союзники в 1939–1945 гг. передали полякам целую эскадру: 2 легких крейсера, 7 эсминцев, 3 подводные лодки и др.
Польские части оперативно подчинялись командованию союзных сил, а политически – польскому правительству в изгнании. 6 октября 1939 г. в городке Анже на западе Франции было образовано польское эмигрантское правительство из лидеров оппозиционных партий (социалистической, крестьянской, национальной и партии труда) и других политических кругов. Президентом правительства стал В. Рачкевич, премьер‑министром, а с 9 ноября и верховым главнокомандующим – генерал В. Сикорский. В июне 1940 г. после оккупации Франции польское эмигрантское правительство бежало в Лондон.
В СССР судьба поляков сложилась иначе. Как уже говорилось, почти все солдаты – уроженцы областей, вошедших в состав СССР, были отпущены, а офицеры и рядовые из других областей Польши были отправлены в лагеря для военнопленных.
С легкой руки наших СМИ под «лагерями» у нас автоматически понимаются лагеря для политических заключенных. Но на самом деле поляки в лагерях жили неплохо. Формально они могли считаться интернированными, поскольку при вводе частей Красной армии в Польшу война не была объявлена ни той, ни другой стороной.
Однако в ноябре 1939 г. эмигрантское правительство объявило войну Советскому Союзу. Понятно, что ни Сталин, ни руководство РККА в панику не ударились, зато юридически все польские военнослужащие на территории СССР автоматически стали военнопленными.
В СССР польским пленным была предоставлена возможность работать, за что полагалась вполне сносная заработная плата. «Хорошо работающий пленный получал 1300 руб. в месяц – больше командира батальона, взявшего его в плен, вчетверо выше средней зарплаты по стране, в десять раз выше прожиточного минимума, в пять раз больше, чем его конвоир».[301] Однако подавляющее большинство польских офицеров работать отказались.
Уже почти 60 лет отношения между поляками и русскими портит так называемое катынское дело. Речь идет о захоронениях расстрелянных польских офицеров в районе Козьих Гор в 15 км от Смоленска и недалеко от шоссе Смоленск – Витебск.
Суть этой истории в том, что весной 1943 г. немецкое командование объявило, что в Катынском лесу в районе Козьих Гор ими обнаружены могилы польских офицеров, расстрелянных НКВД в 1940 г. Польское эмигрантское правительство в Лондоне поверило немецкой пропаганде, и в результате отношения между ним и правительством СССР были прерваны.
23 сентября 1943 г. Смоленск был освобожден Красной армией, и уже с 5 ноября в Катыни работала советская комиссия, названная комиссией Бурденко. Работа началась со следственных действий по выяснению того, как были убиты поляки и кем – опрашивались свидетели, собирались документы оккупационных властей. 16 января 1944 г. были вскрыты могилы и исследовано 925 трупов. В это время в Катынь пригласили аккредитованных в Москве журналистов. Комиссия Бурденко подготовила открытое Сообщение и совершенно секретную справку для руководства. В обоих документах отмечалась безусловная вина немцев за расстрел польских офицеров.
В ходе Нюрнбергского процесса вопрос о катынском деле обсуждался, но официальных выводов сделано не было. Зато с началом «холодной войны» польские эмигранты и пропагандистские службы западных стран постоянно муссировали слухи о причастности НКВД к убийствам в Катыни.
С наступлением «перестройки» катынским делом занялись наши «демократы». И вот 2 августа 1993 г. тайна Катынского леса раскрывается заключением комиссии экспертов Главной военной прокуратуры по уголовному делу № 159 о расстреле польских военнопленных из Козельского, Осташковского и Старобельского спецлагерей НКВД в апреле – мае 1940 г. Комиссия однозначно признала, что поляки были расстреляны НКВД в 1940 г., а не немцами в 1941 г.
Но с выводами «Экспертизы» не согласился ряд наших историков. Так, Юрий Мухин провел простейший текстологический анализ «Экспертизы» и выяснил, что оригинал был написан не по‑русски.
«…Горбачевско‑яковлевские пасудники доллары любят, а работать – нет, вот они и переложили свою работу по написанию текстов на бедных поляков. И чего уж там удивляться какому‑нибудь «23‑му самостоятельному стрелковому пехотному корпусу»в составе Красной Армии. (Поясню специально для поляков: по‑русски надо писать «отдельному», а не «самостоятельному». В наименованиях подразделений, частей и соединений Красной армии слово «пехота» не употреблялось никогда.)…тутже следует такой перл: «Работа велась в январе… Руководителями были четыре члена Минского комиссариата НКВД».Какие «члены»!Какие «комиссариаты НКВД»!Минск был освобожден от немцев в июле 1944 г. Какие четыре «члене» приехали оттуда в январе 1944 г. руководить раскопками в Катыни? Упоминание Минска – это не описка. Как вы увидите далее из более ранних польских фальшивок по катынскому делу, поляки были уверены, если не уверены и сегодня, что Смоленская область входит в состав Белоруссии… Или вот, скажем, в «Экспертизе» начинается фраза: «Даже до обнаружения корпуса документов НКВД…»Это на каком языке?..
…Юристы часто пользуются в своей работе известными латинскими словосочетаниями, к которым, в частности, относится выражение corpus delicti (корпус диликти). В определенном контексте оно означает «состав преступления». И не исключено, что, когда текст этой «Экспертизы» был еще на польском языке, дурацкая фраза «Даже до обнаружения корпуса документов НКВД…»звучала по‑польски вполне разумно: «Даже до обнаружения corpus delicti в документах НКВД…». Поскольку шрифт у поляков латинский, то переводчик скорее всего не понял латыни и перевел на русский язык только одно слово, понятное ему, – «корпус», дописав дальше предложение, как ему показалось разумным. Ничего, «эксперты» подписали».[302] Там же Юрий Мухин приводит и ряд других нонсенсов.
Любопытно, что же нашли многочисленные комиссии при эксгумации трупов польских офицеров? Прежде всего обращают внимание на то, что пули, найденные в черепах, имели калибр 6,35; 7,65 и 9,0 мм. Таких калибров не было и нет среди револьверов и пистолетов, изготовлявшихся или состоявших на вооружении России и СССР.
Итак, калибры немецкие и пистолеты немецкие. А может, СССР закупил в Германии какое‑то количество пистолетов этого типа? Увы, никаких данных об этом нет. Надо ли говорить, что и немцы в 1944–1945 гг., и западные разведки с 1945 г., и наши «демократы» с 1990 г. дорого бы дали за любое, хотя бы косвенное, подтверждение поставок германских пистолетов перечисленных калибров в СССР. Если что и покупали в Германии, так это знаменитые пистолеты «маузер», но калибр у них 7,62 мм, и пулю от «маузера» или «вальтера» легко различил бы любой боевой офицер Второй мировой войны.
Кстати, для неспециалистов замечу, что после получения иностранного огнестрельного оружия – пистолетов, пулеметов или пушек – в СССР в обязательном порядке проводили его полигонные испытания, отчеты о которых отправлялись в архивы, составлялись и печатались таблицы стрельбы, руководства службы, руководства по ремонту и другие скучные служебные документы. Таким образом, физически невозможно в течение полувека скрывать факт принятия на вооружение какого‑либо типа стрелкового оружия.
Да и зачем с точки зрения логики сотрудникам НКВД использовать для массовых расстрелов импортные пистолеты? Родные «наганы» куда дешевле, а главное, более безотказны, чем любой импортный пистолет, а к 1940 г. миллионы «наганов» пылились у нас на складах.
И дело не только в пистолетах. Обе стороны согласны, что руки пленных были связаны шпагатом, не изготавливавшимся в СССР до 1941 г.
Конечно, можно предположить, что злодеи из НКВД нарочно закупили и пистолеты и шпагаты в Германии, чтобы все свалить на фашистов. Хитрые ребята знали, что в июне 1941 г. начнется война, что немцы займут Смоленск, что в 1943 г. их оттуда вышибут, что в Катынь приедет комиссия Бурденко и т. д. и т. п.
Увы, никто так и не дал ответа на эти и другие вопросы оппонентов геббельсовской версии о причастности НКВД к расстрелу поляков.
Однако вместо тщательного и гласного исследования обстоятельств гибели польских офицеров в Катыни правительство РФ пошло на поводу у поляков и устроило ряд публичных шоу в Катыни. Так, 2 сентября 2000 г. в Катыни выступил председатель Совета Министров Республики Польша Ежи Бузек по поводу открытия военного кладбища польских офицеров. Дело происходило в присутствии вице‑премьера РФ В. Христенко и других российских официальных лиц.
Пан Бузек сказал: «Я обращаюсь еще раз к офицерам и солдатам Войска Польского. Вы – наследники тех, кто был убит. Поляки всегда относились к своей армии с величайшим уважением и почтением. И я убежден, что наследие, переданное вам погибшими здесь офицерами, для вас не утратило своего значения и вы всегда будете хранить его».[303]
Пардон, так чьими наследниками являются нынешние офицеры Войска Польского? К 1 сентября 1939 г. этнические поляки составляли лишь 60 % населения Польши, зато среди офицеров их было 97,4 %. Большая часть этих офицеров участвовала в войне с Советской Россией и в карательных операциях на Украине. Польское офицерство было воспитано в духе ненависти не только к советскому строю, но и к русскому народу. И это наследие пан Бузек хочет передать Войску Польскому!
С 1991 г. польские СМИ постоянно будируют тему Катыни. В результате этого значительная часть польского населения уверена, что Россия навечно обязана Польше. Причем речь идет не только о моральной вине. Как писал Ю.И. Мухин, «в Польше 800 тысяч „близких родственников“ расстрелянных польских офицеров уже держат карманы шире в ожидании, когда же Россия начнет набивать эти карманы долларами».[304] Однако после публикаций Мухина и других российских авторов «близкие родственники» несколько поутихли со своими финансовыми претензиями.
Возникает вопрос: почему бы правительствам России и Польши, а заодно и СМИ обеих стран не прекратить истерику и скандальные шоу и не торопясь, тщательно не исследовать проблему? Наши и польские либералы любят по любому поводу ссылаться на западный опыт. Так вот тут самый раз обратиться к нему.
Не пора ли честно сказать, что в 1939–1945 гг. вопиющие нарушения международного права допускали не только страны оси. Вспомним умышленное уничтожение мирных городов Германии и Японии англо‑американской авиацией. Ведь от фугасных бомб, напалма и ядерного оружия погибли миллионы ни в чем не повинных граждан. Так посмотрим, как сейчас относятся к этим деяниям правительства и СМИ США и Англии. Отрицают все? Скрывают подробности? Ни в коем случае! В специализированных военных изданиях, открыто продающихся на Западе, подробно расписана история этих бомбардировок. Возможно, какие‑то мелкие детали и скрываются, но в целом все ясно. Но я недаром подчеркнул – ^специализированныхизданиях, а в массовых об этом давно забыли и большая часть обывателей в США и Англии попросту не знает масштабов этих бомбардировок. Иностранные журналисты эпизодически допекают официальных лиц США и Англии вопросами о бомбардировках, а те стандартно отвечают, что все было сделано правильно, шла война, и чтобы спасти жизни своих солдат, пришлось нарушить международное право и т. д.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 206; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!