ПОВЕСТЬ О ПРИХОЖДЕНИИ СТЕФАНА БАТОРИЯ НА ГРАД ПСКОВ 2 страница
Паки же по возвращении его государеве во свою ему государеву вотчину, в славный царствующий град Москву, слышавше же сия курланския нѣмцы царево от них отшествие и воя своя по домом своим упокоиватися распустившу, разстояние же многое от их земли знающе, въ сопротивен же совѣт первому сотворяют со избѣгшимися к ним достальными вифлянскими нѣмцы. К себѣ же присовокупляют и Литовския земли люди и вмѣсто дани воинством на новоприемныя государем грады воополчаютца,[9] многим же градом пакости сотворше, онии же от них паки восприемше.
По возвращении же его, государеве, в свою государеву отчину, в славный царствующий град Москву, узнали курляндские немцы, что царь от них ушел и воинов своих по домам на покой распустил, и, надеясь на дальнее расстояние до их земли, собрались на новый совет, противоположный первому, вместе с укрывшимися у них лифляндскими немцами. Соединившись с силами Литовской земли, вместо дани они послали полки на только что взятые государем города, многим городам зло причинили, иные же из них вновь захватили.
Паки же сие слышав руский государь, яко не токмо обѣтов своих и по своим законом забыша, но и на брань воополчишася и грады паки восприемлют, розгнѣвавшеся на них царь государь, паки в третьеѣ лѣто первого своего походу во отмщение на них пути ся приемлет.[10]
Узнал русский государь, что они не только свои клятвы и свои законы забыли, но и к войне приготовились, и города захватывают, разгневался на них царь-государь и на третье лето после своего первого похода вновь выступил на отмщение.
|
|
|
Слышавше же враги и лестицы нѣмцы царьское на них свирѣпое ополчение, и кииждо во своем помысле помощи искаша, страхом же и трепетом многим восколебашася, безсилнии же себѣ, яко мрави, знающе. Приходят же в Литовскую землю к литовскому королю Степану, от сего же помощи своей погибели увидети молят, вкупе же и совоспримают его на воспротивление брани с росийским царемъ. Молебники же от себя к нему предпосылают богомерские христоненавидцы и поругателие Христовы вѣре и силы креста Христова, вѣре не сохранителие, но преступницы целования на вѣре креста Христова, росийского государя нашего измѣнников, князя Ондрѣя Курбского с товарыщи.[11] Сии же християнененавистьцы, моления их слышав, яко желателни елени, по Писанию,[12] на християнского государя помыслы воополчаютца, июдѣйским совѣтом на владыку своего воздвигнути ковъ обѣщеваютца, тщателне же и изрядно к литовскому королю приходят, на росийского государя воинством подъемлют.
Узнали враги и льстецы немцы о царском свирепом ополчении на них, и каждый стал думать о том, где помощи искать, от страха и трепета взволновались они, понимая, что бессильны, как муравьи. Приходят они в Литовскую землю к литовскому королю Стефану, в своей беде у него о помощи моля и, кроме того, поднимая его на войну с российским царем. Просителями же от себя к нему посылают богомерзких ненавистников христиан и осквернителей Христовой веры и силы креста Христова, не сохранивших веру, но преступивших клятву на кресте Христовом, российского государя нашего изменников, князя Андрея Курбского с товарищами. Эти ненавистники христиан, услышав их просьбу, охотно, будто жаждущие олени (как говорится в Писании), на христианского государя в своих помыслах ополчаются и обещают, подобно иудеям, против господина своего заговор составить, степенно и важно к королю литовскому приходят и поднимают его на войну с российским царем.
|
|
|
Сей же всегорделивый совѣт их радостно приемлет: бѣ бо и сам той литовской король, неистовый звѣрь и неутолимый аспид, люторския своея вѣры воин, и рад бѣ всегда кровопролитию и начинания бранем. Лютый, свирѣпый змииный яд от своея несытыя утробы отрыгнув, войску же своему вооружатися повелѣ и готовитися и с ними на Рускую землю устремися,[13] к старому Литовския земли их граду к Полодцку,[14] в седьмоенадесяти лѣто, отнележе взял его от Литвы государь нашъ.
|
|
|
Он же всегорделивый совет их радостно принимает, ибо и сам тот литовский король, неистовый зверь и неутолимый аспид, лютеранской своей веры воин, всегда был рад кровопролитию и началу войн. Лютый и свирепый змеиный яд злобы из своей ненасытной утробы изрыгнув, он повелел воинам своим вооружаться и готовиться к походу и устремился с ними на Русскую землю, к бывшему Литовской земли городу Полоцку, на семнадцатый год после того, как взял его у Литвы государь наш.
Рускому же государю нашему шествие пути на нѣмцы творяще, достигшу же ему, государю, славнаго града Пскова,[15] вѣстницы же прибѣжа ис Полодцка, яко литовский король Степан со многим воинством идет на Полоцкий град. Слышавше же сия, царь государь и великий князь Иван Васильевич всеа Русии напрасное его и тотебное звѣриное устремление, воиводы же своя и многи воя во окрестныя грады Полотцку граду посла, воинские люди и стрельцы в Полотцко на осаду в прибавку посла; бѣ бо ис тое украины людие з государем в воинском великом его собрании.
|
|
|
Когда русский государь отправился в поход на немцев и прибыл в славный град Псков, прибежали гонцы из Полоцка с вестью, что литовский король Стефан со многим войском идет на город Полоцк. Царь-государь и великий князь Иван Васильевич всея Руси, услышав о неправом его и коварном зверином устремлении, направил воевод своих и многие войска в города около Полоцка, а в Полоцк для усиления обороны послал военные отряды и стрельцов, ибо были с государем в собранном им великом войске люди и из тех краев.
Богу же попустившу крѣпкого сего врага на християны грѣх ради наших. Вѣсть же къ государю нашему во Псковъ прииде, яко литовский король Полотцко взял и со окрестными его грады.[16] Многие же и бесчисленныя государевы воиводы и вои в Полотцки и во окрестных градех храбро мужествовавше и крови своя за Христову вѣру излиявше, ноипаче во градѣ Соколѣ[17] изряднеѣ, паче ниже в ыных градех. Слышавше же сие, царь государь кручиною объят быв, но токмо глаголаше: «Воля Господня да будет, якоже Господу годе, такоже и бысть». Сам же царь государь возвратися к царьствующему граду Москвѣ.
За грехи наши Бог послал сильного врага на христиан. И вот к государю нашему в Псков пришла весть, что литовский король взял Полоцк и окрестные города. Многие воеводы государя и бесчисленные воины и в Полоцке, и в окрестных городах храбро бились и кровь свою проливали за христианскую веру, особенно же в городе Соколе. Узнав об этом, царь-государь закручинился, но сказал только: «Воля Господня да будет, что Господу угодно, так тому и быть». Сам же царь-государь возвратился в царствующий град Москву.
По сем же, 87-го году под седмою тысещею, во второе лѣто по Полотцком взятии, разсвирѣпися и розгордѣся лютый той варвар, литовской король Степан, паки устремление пути показует на Рускую землю, попущением же Божиим грѣх ради наших. И начало болѣзнем Руские земли тамошныя украины приемлет,[18] яко забывше Бога и возвратившеся на грехи, яко рече Писания.[19] Под Великия же Луки паки помышляет приити.
После того, в 7087 (1579) году, на второй год после взятия Полоцка, рассвирепел и возгордился лютый этот варвар, литовский король Стефан, вновь устремился в поход на Русскую землю по попущению Божьему за грехи наши. И захватил он русские окраины, и было это началом бед для Русской земли, ибо забыли мы Бога и вернулись к грехам, как говорит Писание. И надумал король идти на Великие Луки.
Слышав же сие царь государь и великий князь Иван Васильевич всеа Русии свирѣпое его нашествие, великою кручиною объят быв. В Великии же Луки воевод своих посылает и во окрестныя его грады[20] многое войско во осаду приготовляет, к нему же послы своя посылает, дабы з государем нашим мирен был.[21]
Царь-государь и великий князь Иван Васильевич всея Руси, услышав о его свирепом нашествии, великой печали исполнился. В Великие Луки он воевод своих посылает, а в окрестных городах многое войско к осаде подготавливает, к королю же послов своих отправляет, чтобы тот с государем нашим мир заключил.
Он же, всегорделивый, ни ко ушесам своим слышати о миру хотяще, государевых же пословъ безчестными и бездѣлными словесы своими отказав. К сему же и всезакрытый и злоядовитый, яко от адовы утробы, яд отрыгнув, яко не токмо на Луки Великие свирѣпство свое и на окрестныя ему грады покозаваше, но сотонинским своим превозношением превознесеся на Великии же Луки и на славный град Псковъ. «Яко не токмо, рече, Луки Великие восприиму со окрестными его грады, но и славный вашъ великий Псковъ, якоже каменем жерновным обратити сего имам и государь сему именоватися». Та же и о Великом Новѣграде многогорделивоя изрече, яко: «Не может, рече, ни един градукрѣпитися или отсидѣтися от великого польского кроля и от множество храбрых литовских вои. О миру же никако ни в помысле, рече, прииму». Послы же государевы с собою и под Луки повелѣ взяти: «Да смотрите, рече, како грады государя вашего восприиму и попленю».
Он же, всегорделивый, и слышать о мире не захотел, государевым же послам ответил отказом в оскорбительных и бесчестных словах. К тому же, словно из адской утробы изрыгнув затаенный уничтожающий яд злобы, он в сатанинском своем возношении гнев свой простер не только на Великие Луки и на окрестные города, но посягнул и на Великие Луки, и на славный град Псков, говоря: «Не только Великие Луки с окрестными городами захвачу, но и славный ваш великий Псков, подобно жернову каменному, поворочу против вас и буду в нем государем». Также многогорделиво он говорил и о Великом Новгороде: «Не может ни один город укрепиться и выдержать осаду великого польского короля и множества его храбрых литовских воинов. 0 мире даже и думать не хочу». Послов же государя он повелел взять с собою под Луки, сказав: «Смотрите, как города государя вашего захвачу и завоюю».
Прииде же та вѣсть къ государю нашему, яко не токмо о миру от него прияти, но и послы его государевы бездѣлно с собою под Луки повезли, но и велехвальный свой помыслъ не токмо на Луки изрыгну, но вельми превознесеся гордостию на Великий Новград, паче же и преболе, еже на славный и богоспасаемый Псков град: «Той бо, рече, слышах, Псков град его превелик в земли вашей, каменооградными крѣпостьми преболе и паче иных утвержен. Сего ми, рече, преже подобает взяти; Великий Новъград ни единаго дни противу меня постояти не может».
Пришла к государю нашему весть, что король не только не захотел принять его предложения о мире, но и послов его бесчестно с собою под Луки повез, а хвастливые свои помыслы нацелил не только на Луки, но, превознесясь в гордости, — на Великий Новгород и более того — на славный и богоспасаемый град Псков, говоря: «Слышал, что тот град Псков его велик в земле вашей, больше иных городов и лучше защищен он каменными крепостными стенами. Его мне и надлежит взять прежде всего; Великий Новгород ни одного дня против меня устоять не сможет».
Государь же се слышав, велми воздохнув из глубины сердца: «Воля, рече, Господня да будет!» В Великий же Новъград воиводы посла. Во славный же и великий богоспасаемый град Псков посылает благовѣрный царь государь и великий князь Иван Васильевич всеа Русии боярина своего и воиводу, князя Василья Федоровича Шуйского-Скопина,[22] да боярина своего и воеводу, князя Ивана Петровича Шуйского,[23] да воеводу Никиту Очина-Плещѣива,[24] князя Ондрѣя Ивановича Хворостинина,[25] князя Володимера Ивановича Бохтеярова Ростовского,[26] князя Василья Михайловича Ростовского-Лобанова[27] и с ними воя многи. Сих же предпомянутых бояр своих и воивод государь царь и великий князь Иванъ Васильевичь всеа Русии, отпущаючи во Псковъ, наказует их своими царскими наказаньми, како им за православную вѣру християнскую и за святыя церкви, за его, государя, и за его государевы дѣти, и за все православное християнство на враги стояти и битися с ними от всея душа и сердца и от всея крѣпости и с подручными вои даже до смерти; и како всякими крѣпостьми утвердити града Пскова стены и бой учинити по чину, якоже подобает осаде крѣпце быти. Сими же многими наказаньми царьскими наказа их царь государь и обѣты царьскими обещася им: «Аще Господь Богъ избавит нас и вашим боярским и воиводским домыслом Господь Богъ град Псков утвердит, пожаловати обещеваетца их государь, яко ни на сердци у них кому чаянием таковыя от него милости». Бояре же и воиводы, яко истиннии раби, обещеваютца своему владыцѣ творити по его наказанью, на том же и християнскою вѣрою вѣровашеся ему. И тако отпусти их въ богоспасаемый градъ Псков: «Богъ, рече, и Богородица и вси святии с вами да будут!»
Государь же, узнав об этом, горестно вздохнул из глубины сердца и сказал: «Да будет воля Господня!» В Великий же Новгород послал воевод. В славный же и великий богоспасаемый град Псков послал благоверный царь-государь и великий князь Иван Васильевич всея Руси боярина своего и воеводу князя Василия Федоровича Шуйского-Скопина, да боярина своего и воеводу князя Ивана Петровича Шуйского, да воеводу Никиту Очина-Плещеева, князя Андрея Ивановича Хворостинина, князя Владимира Ивановича Бахтиярова-Ростовского, князя Василия Михайловича Ростовского-Лобанова и с ними много воинов. Этим упомянутым боярам своим и воеводам государь царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси, отпуская их в Псков, дает свои царские наказы, как им за православную христианскую веру и за святые церкви, за его, государя, и за его государевых детей, и за все православное христианство против врагов стоять и вместе с подчиненными им воинами биться от всей души и сердца и со всем мужеством не на жизнь, а на смерть; и как разными укреплениями превратить в твердыню стены града Пскова, и приготовить все к бою, как подобает, чтобы выдержать долгую осаду. Такие многочисленные наказы царские дал им царь-государь и словом царским поклялся: «Если Господь Бог пошлет избавление нам и сделает град Псков неприступным благодаря обдуманным действиям бояр и воевод, то обещает государь одарить их с такой щедростью, о которой никто из них и не помышлял в сердце своем». Бояре же и воеводы, как истинные слуги, заверили своего владыку, что все совершат по его приказанию, в чем поклялись ему на кресте. И так отпустил он их в богоспасаемый град Псков, сказав: «Бог и Богородица и все святые да будут с вами!»
Бояре же и воиводы, приѣхав в богоспасаемый град Псков, по государеву приказу вся начаша творити: градовныя стѣны утвержати каменным и деревяным и всяким утвержением, елико им Бог в сердце влагаше, и осаду крѣпце утвержаше. Головы же и дѣти боярские, и головы стрелецкие[28] и стрельцы, и псковичи от мала и до велика, и всѣх избѣгшихся людей, иже во осаде быти, приводяще их к вѣре, рекше, х крестному целованью.
Бояре и воеводы, приехав в богоспасаемый град Псков, начали все делать так, как наказал им государь: стены городские укреплять каменными, деревянными и разными другими сооружениями, что Бог им в сердце вкладывал, то и делали, готовясь к долгой осаде. Головы же и дети боярские, головы стрелецкие и стрельцы, и псковичи от мала и до велика, и все сбежавшиеся сюда люди, которым предстояло держать осаду, были приведены к присяге, то есть крестному целованию.
Королю же литовскому Степану под Луки Великия пришедшу,[29] послы же государевы с собою приведшу, многозѣлнаго нашего грѣха, и многонеправдиваго ради ума беззаконнаго нашего, и за вся неправды наша пред Богом и человеки, и всѣх злых грѣх ради наших предаде Богъ сему агаренину Луки Великие и со окрестными грады[30] лѣта 7088-го. И паки возвратися в Литовскую землю по Великих Луках взятья со многим розгордѣнием и возвышением, воя же своя упокоиваша роспустившю.
Король же литовский Стефан пришел под Великие Луки и привел с собою послов государя. И за бесчисленные грехи наши, и за неправедный и нечестивый ум наш, и за все преступления наши перед Богом и человеком, и за все злые прегрешения наши отдал Бог этому агарянину Великие Луки и окрестные города в год 7088-й (1580). И потом, после взятия Великих Лук, он возвратился в Литовскую землю, возгордившись и вознесясь, воинов же своих распустил на отдых.
На весну же паки готовитися повелевает: «Славнее же и похвальнее, рече, еже прежних, к нынешнему моему устремлению на Рускую землю быти подобает, занеже на славный град Псков итти. Вы же, любимая моя и храбрыя воя и всего высокого моего Полского королевства и великого княженства Литовского, со всѣми моими подручными землями, преудобрена и храбре утвержена, яры царския отроки и непобедимыя витези, кииждо по своим отчинам и панствам розъежаетеся, телеса своя и крѣпкая мышца утвержаете, великия же своя кони упокоевайте, ратная же своя броня содѣловайте и укрѣпляйте, на славный град Псков ратью всячески и со мною уготовляйтеся! Имущии жены и хотящеся с ними во Пскове панствовати, сии же со своими паньеми и з детьми во Псков да приуготовляютца».
Весной же вновь велел готовиться к походу. «Нынешнее мое наступление на Русскую землю, — сказал, — по сравнению с прежними должно быть еще более славным и похвалы достойным, потому что пойду на славный град Псков. Вы же, любимые мои и храбрые воины, блестящие, закаленные храбростью, ярые царские отроки и непобедимые витязи превысокого моего Польского королевства и великого княжества Литовского со всеми подвластными мне землями, поезжайте в свои отчины и владения, тела свои и твердые мускулы укрепляйте, могучим своим коням дайте отдохнуть, ратные свои доспехи проверяйте и приводите в исправность и готовьтесь со мною в поход на славный град Псков! Те же, кто имеет жен и хочет с ними в Пскове панствовать, пусть готовятся в путь со своими супругами и детьми».
Сими же словесы лукавыми наказав извышних своих гетмановъ и рохмистов и всего войска своего и тако роспустив их коегождо на свое панство, сие же прирече им, яко: «По времени шествие пути листы возвещателныя к вам имаю прислати». Сии же начальныя волки ко кровопролитию, извычнии его гетманы с подручными имъ мертвотрупабиядателными псы,[31] немилостивныя их воя, обещеваютца к своему королю, яко неутолимому аспиду, по его повелѣнию совершити; и розъѣхашася кождо восвояси.
В таких льстивых словах отдав приказ своим славным гетманам и ротмистрам и всему войску своему, он распустил их по своим владениям, добавив, что о времени выступления в поход он известит их специальными грамотами. Знатные его гетманы, эти волки, всегда готовые к кровопролитию, с подвластными им свирепыми воинами, этими пожирающими трупы псами, обещали своему королю, этому неутолимому аспиду, совершить все по его повелению и разъехались по своим землям.
Государю же нашему, царю и великому князю Ивану Васильивичю всеа Русии, сие слышавши совершенное ему устремление на его государеву отчину, на славный град Псков, уготовляющуся. Времени же сего свирѣпству приспевающу, нашимъ християнским законом святому Великому Посту приходящу, благовѣрный царь государь в преславный град Псков посылает по боярина своего и воиводу, по князя Ивана Петровича Шуйского. Сему же к нему, ко государю, к Москвѣ приѣхавшу, розпрашивает же сего царь государь о градеукрѣплении великого града Пскова, како от них укрѣпишася великия крѣпости граду, и колицему наряду и в коих мѣстех угодно стояти, и для которыя обороны коему от которого мѣста быти, и всяческими людцкими укрѣпленьми колице осаде крѣпце быти.
Государь наш, царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси, узнал о готовящемся наступлении на его, государя, отчину, на славный град Псков. Уже близилось время злых бед, наступал по нашим христианским законам святой Великий Пост, благоверный царь-государь в преславный град Псков послал за боярином своим и воеводой князем Иваном Петровичем Шуйским. Когда же тот приехал к государю в Москву, то стал расспрашивать его царь-государь об укреплениях великого града Пскова: как были укреплены ими великие крепостные стены города, какие орудия и в каких местах стоят, кто в каком месте будет оборону держать и хватит ли людской силы, чтобы выдержать долгую осаду.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 210; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!