С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 97 страница
В черновиках повести «Альберт» в уста главного героя Толстой вкладывал и своё отношение к музыке итальянского композитора: «О, Вильгельм Телль! Божественный Россини! — с энтузиазмом воскликнул Альберт. — Вы любите Россини? — О, Россини! один живущий теперь гений! — закричал он, размахивая руками» (5: 157).
Е.Ю. Хомякова
РОССИНСКИЙ Владимир Иллиодорович (1874-1919) — живописец, график,
433
портретист, пейзажист, сценограф. Учился в московском Училище живописи, ваяния и зодчества в одном классе с Т.Л. Толстой и Л.А. Сулержицким. Окончил училище в 1895 г. Ученик А.Е. Архипова. В 1894 г. вступился за исключённого из училища Сулержицкого, выступившего против начальства. Его сокурсники, в т.ч. и Татьяна Львовна, в знак поддержки своего друга на следующей выставке первым номером выставили портрет Сулержицкого во весь рост с подписью: «В. Российский. Портрет товарища». Об этом эпизоде вспоминал и С.Т. Конёнков в своей книге «Мой век».
На протяжении всей жизни художник был глубоким почитателем Толстого, что отразилось в его творчестве. Он бывал в доме Толстых, о нём заботилась Татьяна Львовна, подыскивая ему уроки, устраивая летом на даче близ Ясной Поляны. Ещё в стенах училища Российский создал большую аллегорическую картину «Апофеоз Толстого» (карандаш, бумага, 68 х 120, ГМТ). Потрясённый уходом и смертью писателя, он задумал серию больших рисунков о последних днях Толстого. Художник проследовал тем же путём, что и Толстой, встречался с теми же людьми, стараясь не упустить ни малейшей детали. А.Л. Толстая писала тогда Д.П. Маковиц- кому в Ясную Поляну, прося помочь художнику: «Милый Душанчик, покажите и расскажите Российскому всё, что можете. Он затевает очень интересную работу, и Ваше содействие будет ему очень дорого. Он, вероятно, будет ночевать, окажите ему гостеприимство» (цит. по: ЯП. сб. 1980. Тула, 1981. С. 201). Художник работал в течение целого года. Серия рисунков цветными карандашами «Последние дни Л.Н. Толстого» была опубликована в альбоме в 1911 г. В 1912 г. автор дополнил серию ещё одним рисунком «Л.Н. Толстой помогает кучеру закладывать лошадей». Тогда же цветными карандашами он исполнил ещё одну аллегорическую картину «Могила Толстого» (142 х 178). Жизнь его оборвалась в тот момент, когда он работал над главным своим замыслом – грандиозным полотном «Великий мыслитель пашет», изображающим Толстого за плугом (3,5 х 2,5 м). Россинский исполнил также портреты Л.Н. Андреева, И.А. Бунина, С.В. Рахманинова, Ф.И. Шаляпина, В.И. Качалова, К.С. Станиславского, декорации к спектаклям МХТ, писал пейзажи Подмосковья.
|
|
|
В декабре 1910 г. Россинский ездил в Ясную Поляну, где сделал зарисовки с натуры для задуманной им работы. Он записал рассказы свидетелей последних дней жизни Толстого. С рисунков были выполнены литографии для альбома и напечатан текст, составленный самим художником со слов очевидцев. В предисловии к альбому «Последние дни Л.Н. Толстого» автор писал: «Слишком фантастична сама правда, чтобы нужно было художнику к ней что-нибудь придумать. Величаво красив образ того, кто был её героем, чтобы нужно было художнику его украшать. Воссоздать эту правду во всей точности её даже самых мельчайших подробностей — вот что было моей задачей при изображении последних дней великой жизни. Все, кто были участниками и свидетелями последних дней Льва Николаевича, своими рассказами и указаниями помогли мне в исполнении моей задачи, и я с чувством глубокой благодарности обращаюсь здесь к этим лицам».
|
|
|
Т.Л. Толстой-Сухотиной 5 сентября 1911 г. Ю.И. Игумнова писала: «Россинский очень просит меня устроить ему с тобой свидание. Он сделал очень интересную вещь: «Уход Льва Николаевича из Ясной Поляны». Ряд рисунков цветными карандашами, начиная с момента, когда он отворил дверь к Саше, что он уходит, и кончая смертью. Очень интересно. Не скажу, что Л.Н. везде похож как портрет, но очень интересно по подробностям разных мест и по обстановке и общему замыслу» (ОР ГМТ).
|
|
|
Н.В. Зайцева
РОССОЛИМО Григорий Иванович (1860-1928) — профессор-невропатолог; посетитель Толстого.
Приезжал в Ясную Поляну вместе с врачом Д.В. Никитиным 19 июля 1910 г. в связи с обострением нервного состояния С.А. Толстой. Доктора советовали супругам разъехаться, хотя бы на время, что вызвало у Софьи Андреевны крайнее раздражение. Толстой записал в дневнике 20 июля: «Россолимо поразительно глуп по-учёному, безнадёжно». И назавтра, видимо, под влиянием встречи в дневнике появилась запись: «Наука — это богадельня, или скорее поприще успеха среди толпы, открытое для всех самых умственно и нравственно тупых людей».
В.Ф. Булгаков в своём дневнике 19 июля писал: «За обедом Россолимо и Лев Николаевич вели разговор о причинах самоубийств. Лев Николаевич как на главную причину указывал на отсутствие веры. Россолимо называл причины: экономическую, культурную, физиологическую, биологическую и пр., а также, пожалуй, и отсутствие веры, т.е. (перевёл на свой язык) отсутствие “точки, на которую можно бы
434
ло бы опереться”. Никак сговориться с Львом Николаевичем он не мог...» (Булгаков. 19 июля).
|
|
|
А.Б. Гольденвейзер в своих записях приводил слова Толстого: «Удивительны эти психиатры! Россолимо мне говорит: “Многое мы уже знаем, а что такое сознание, мы ещё не знаем”. Маленькой вещи не знают, сознания! Сознание — это всё. Всё равно что сказать, что я могу схватить огонь, только до пламени не могу дотронуться» (8 августа 1910 г.).
В письме к Толстому (оно не сохранилось), а позднее и к А.Л. Толстой Россолимо поставил диагноз болезни Софьи Андреевны: «...под влиянием упадочного периода жизни и сопряжённого с ним истощения регулирующих душевных сил, стали всё более и более выдвигаться основные особенности характера Софьи Андреевны. Последний же представляет собою сочетание двух дегенеративных конституций: истерической и паранойяльной. Первая сказывается в особенно яркой окраске всех переживаний, в сосредоточенности всех интересов вокруг собственной личности. Вторая даёт себя знать в чрезмерной подозрительности и построенных на ней неправильных умозаключениях». 22 августа Толстой записал: «Письмо от Россолимо, замечательно глупое о положении Софьи Андреевны...»
В.В. Алексеева
РОСТОВЦЕВ Николай Яковлевич (1831-1892) — сын известного гос. деятеля, руководителя подготовки Крестьянской реформы 1861 г. Я.И. Ростовцева; в 1854-1855 гг. обер-офицер Южной армии; приятель Толстого. Участник журнала «Военный листок»; Толстой считал его одним из лучших «сотрудников» журнала; в пробном номере, посланном государю императору, были помещены статьи самого Толстого и Ростовцева, «не совсем православные», как писал Толстой брату С.Н. Толстому. В 1890 г. в разговоре с Ю.О. Якубовским Толстой вспоминал Ростовцева: «Это был один из самых блестящих офицеров русской армии. Мы были тогда очень дружны с ним. С ним же мы задумали и хлопотали об издании журнала для солдат» (Толстовский ежегодник. М., 1913. С. 23). Существует версия, что некоторые черты Ростовцева отразились в образе офицера Калугина в рассказе «Севастополь в мае».
В конце 1850-х гг. Ростовцев познакомился с А.А. Толстой. В письме к ней 12 октября 1859 г. Толстой писал: «Вы полюбили Ростовцева. Я очень рад этому. Он славный. В нём есть что-то такое, к чему боишься подходить грубо. Что-то благородное и тонкое, нежное. Я в сношениях с ним всегда чувствовал это приятное уважение и осторожность».
В начале 1860-х гг. Ростовцев — офицер Генерального штаба, флигель-адъютант. В 1862 г. уволен со службы за знакомство с А.И. Герценом. Впоследствии, восстановленный на службе, был военным губернатором и командующим войсками Самаркандской области.
Н.И. Бурнашёва
РУБИН (имя и даты жизни неизвестны) — фейерверкер, сослуживец Толстого по 4-й батарейной батарее 20-й полевой артиллерийской бригады на Кавказе. В период работы над рассказом «Рубка леса» фамилия фейерверкера неоднократно упоминалась в дневнике Толстого среди фамилий других солдат батареи: Жданова, Захарова, Спевака... Там же записано несколько историй из солдатской жизни: о помощи Жданова Рубину, когда тот был ещё рекрутом, о случае со строевым ефрейтором Спеваком, у которого украли деньги, данные ему Рубиным «на сохранение», и о реакции Рубина на случившееся. В рассказе «Рубка леса» фейерверкер Рубин выведен под фамилией Максимов.
Н.И. Бурнашёва
РУБИНШТЕЙН Антон Григорьевич (1829-1894) — композитор, пианист-виртуоз, один из величайших пианистов XIX в., педагог, основатель Петербургской консерватории. Старший брат Н.Г. Рубинштейна. Учился сначала у матери, затем у Виллуана, ученика Фильда. Девяти лет Рубинштейн уже выступил публично в Москве, в 1840 г. — в Париже, где поразил таких авторитетов, как Обер, Шопен, Лист, который назвал его наследником своей игры. Писать музыку он начал в 11 лет. В 1844-1849 гг. Рубинштейн жил за границей, где наставниками его были знаменитые педагог З. Ден (у него брал уроки и М.И. Глинка) и композитор Д. Мейербер, тепло относился к молодому таланту и Ф. Мендельсон. Вернувшись в Петербург, А. Рубинштейн стал заведующим музыкой при дворе великой княгини Елены Павловны. К тому времени относятся серия его фортепианных пьес и опера «Дмитрий Донской». Он упорно и много работал почти во всех родах музыкального искусства. Число его сочинений достигло 119, не считая опер и немалого количества фортепианных вещей, романсов и т.д. Многие оперы Рубинштейна ставились в Европе и Америке, где имели огромный успех.
435
В конце 1850-х гг. во дворце великой княгини были открыты музыкальные классы и устраивались концерты под управлением Рубинштейна. В 1859 г. при содействии друзей и под покровительством великой княгини он основал Русское музыкальное общество. В 1862 г. была открыта Петербургская консерватория. Рубинштейн, назначенный её директором, пожелал держать экзамен на диплом свободного художника и считался первым, кто получил его. Питомцем первого выпуска консерватории стал П.И. Чайковский.
С 1867 г. Рубинштейн снова активно концертировал и много работал как композитор. В течение нескольких лет он давал циклы «Исторических концертов». В них звучали в его исполнении сочинения XVI-XIX вв. Свою игру Рубинштейн сопровождал лекциями, которые позднее были изданы. Как пианист-виртуоз Рубинштейн не имел соперников. Техника пальцев и вообще развитие рук было для него только средством, орудием, но не целью. Индивидуальное глубокое понимание исполняемого, чудное, разнообразное туше, полнейшая естественность и непринуждённость исполнения лежали в основе игры этого необычайного пианиста. Рубинштейн пожертвовал с помощью своих благотворительных концертов много средств для молодых композиторов и пианистов. Он устраивал через каждые пять лет конкурсы в разных музыкальных центрах Европы.
Когда именно Толстой впервые услышал игру А. Рубинштейна, установить не удаётся, но сочинения его знал. 5 февраля 1889 г. Танеев играл «Баркаролу» А. Рубинштейна в хамовническом доме. При этом сам Толстой сделал запись в дневнике: «Не нужно и даже скучно» (50:33). Рубинштейн посетил Толстого в Хамовниках 8 января 1892 г., после того как дал в Москве концерт в пользу голодающих. Конечно, играл. Сохранился отзыв Толстого об игре А. Рубинштейна, записанный А.Б. Гольденвейзером: «Несколько раз при мне Лев Николаевич вспоминал с большим восхищением игру братьев Рубинштейнов, особенно Антона» (цит. по: Лев Толстой и музыка. С. 147), хотя есть свидетельства, что Толстой предпочитал игру Н. Рубинштейна. Причина разных мнений, видимо, в том, что они были высказаны Толстым в разное время и при разных обстоятельствах. Толстой, не любивший оперу и редко посещавший оперные театры, с какими-то операми Рубинштейна всё-таки был знаком по клавирам. Но в 1897 г., когда композитора уже не было в живых, Толстой присутствовал в Московской консерватории на репетиции ученического спектакля под управлением В.И. Сафонова, где готовилось исполнение оперы А. Рубинштейна «Фераморс». «Мотивы оперы ему очень понравились, но сюжет и масса условностей в постановке» «показались ему слишком скучными» (Гусев. Летопись. 2. С. 237).
Уже после смерти А. Рубинштейна, в 1895 г., В.Ф. Лазурский записал в своём дневнике, как Н.Н. Страхов спросил Толстого, какого он мнения о Чайковском. Писатель ответил: «Так, из средних». На вопрос Лазурского об А. Рубинштейне Толстой ответил: «Тоже, хотя Чайковский оригинальнее Рубинштейна. Этот — хороший исполнитель, переиграл массу хороших вещей, и у него постоянно в собственных произведениях являются воспоминания, отзвуки чужого» (ТВС. 2. С. 55-56). В другой раз, как записал Лазурский 29 декабря 1895 г., «Лев Николаевич был на ученическом вечере консерватории, хвалит всех. Особенно ему понравился концерт Рубинштейна, к которому он питает сочувствие за искренность и задушевность. В Чайковском он находит иногда искусственность. Музыка Рубинштейна напоминает ему поэзию 60-х годов — В чём же сходство? — спросил я. — В шумливости, прямолинейности? — Нет, нет, не могу выразить; быть может, это воспоминание молодости: в какой-то задушевности» (там же. С. 81-82). 21 февраля 1905 г. «Л.Н. разговорился о музыке: “Напрасно мало ценят Рубинштейна; он был последний из крупных композиторов; в нём есть и старое и новое. После него пошло декадентство”» (ЯПЗ. 1. С. 185).
П.Е. Вайдман
РУБИНШТЕЙН Николай Григорьевич (1835-1881) — пианист, дирижёр, педагог, композитор, музыкально-общественный деятель. Основатель Московского отделения Русского музыкального общества (РМО; 1860) и Московской консерватории (1866). Брат А.Г. Рубинштейна. Выходец из купеческого сословия. Игре на фортепиано первоначально обучался у своей матери — К.Х. Рубинштейн. Вместе с братом ещё в юные годы начал концертную деятельность, прошёл курс обучения в Берлине у лучших европейских педагогов того времени.
В 1855 г. Н. Рубинштейн окончил юридический факультет Московского университета, которому, по собственному признанию, был обязан «всем своим умственным развитием» (Кашкин Н.Д. Танеев и Московская консерватория // Муз. современник. 1916. № 8), и некоторое время служил в канцелярии Московского гражданского гу-
436
бернатора. Но призвание к музыкальной деятельности оказалось сильнее, и в 1857 г. он стал учителем музыки в Николаевском сиротском институте. В 1859 г. Н. Рубинштейн возобновил (после перерыва) публичную концертную деятельность, выступая в симфонических и камерных собраниях РМО (Петербург), в благотворительных концертах Московского университета, давал и собственные концерты.
Музыкально-организаторский талант Н. Рубинштейна проявился очень рано.
В 1850-е гг. он много музицировал, ввёл обычай устраивать у себя дома и в других московских домах музыкальные собрания для исполнения классической и новой музыки, на которых присутствовали, помимо музыкантов, художники, литераторы, артисты. На таких домашних концертах нередко бывал и Толстой. Тогда и состоялось их знакомство. Уже в 24 года Н. Рубинштейн стал признанным лидером музыкальной Москвы. Не удивительно, что Толстой, Ю.А. Оболенский и В.П. Боткин, составляя в конце 1850-х гг. проект московского Общества камерной музыки, руководителем его планировали Н. Рубинштейна. В 1860 г. он организовал хор, куда вошли любители пения из разных слоев населения - всего около 100 человек (через короткое время новый хор по качеству звучания стал конкурировать с хором Большого театра). Он заложил основы учебной, концертно-просветительской и исполнительской деятельности Московской консерватории. В 1879 г. под его руководством была осуществлена премьера оперы П.И. Чайковского «Евгений Онегин».
В 1877-1878 гг. Н. Рубинштейн совершил благотворительное концертное турне по городам России, результатом которого стало пожертвование 30000 руб. раненным в Русско-турецкой войне. В 1878 г. был устроителем русских концертов на Всемирной выставке в Париже, за что награждён орденом Почётного легиона. Он возглавлял Фонд вспомоществования вдовам и сиротам музыкантов. Содействие молодым, начинающим талантам было его страстью; в композиторской карьере Чайковского Н. Рубинштейн также сыграл немаловажную роль.
Именно Н. Рубинштейн стал устроителем личной встречи Толстого и Чайковского и концерта из произведений Чайковского в Московской консерватории в декабре 1876 г.
Толстой отдавал предпочтение игре Н. Рубинштейна по сравнению с игрой его более знаменитого брата и слушал его в самых разных концертах, например, в имении князя Д.А. Оболенского, что в 10 верстах от Оптиной пустыни; об этом сын хозяина дома А.Д. Оболенский позднее вспоминал: «Отец мой, знавший лично давно Льва Николаевича, решил его позвать к нам в гости. В это лето у нас гостило довольно много знакомых, в т.ч. был и Н.Г. Рубинштейн, так что мы могли угостить Толстого хорошей музыкой» (цит. по: Лев Толстой и музыка. С. 115).
С.Л. Толстой пересказывал один из разговоров Толстого с Н. Рубинштейном, когда писатель поинтересовался, почему в концертах пианисты редко играют сочинения Моцарта, Гайдна, Вебера. Пианист «отвечал, что эти вещи трудно играть, потому что надо играть их безукоризненно» (там же. С. 108). 3 августа 1909 г. в Ясной Поляне говорили о братьях Рубинштейнах: «Николая я очень любил, замечательно простой», — сказал Толстой (ЯПЗ. 4. С. 28).
П.Е. Вайдман
РУГИН Иван Дмитриевич (1866—?) — посетитель, корреспондент и адресат Толстого. Поручик, окончил Морское техническое училище в Кронштадте. Знакомый П.И. Бирюкова. Некоторое время разделял взгляды Толстого, под влиянием его произведений оставил военную службу.
В 1888-1891 гг. работал в толстовских земледельческих коммунах А.В. Алёхина в Смоленской губ. и М.А. Новосёлова в Тверской губ. В 1890-е гг. — сотрудник книжного склада «Посредника», затем издательства А.С. Суворина. В середине 1890- х гг. жил в земледельческой колонии немцев-баптистов в Симферополе. В начале XX в. — в Петербурге, участник дискуссий на петербургских религиозно-философских собраниях 1901-1903 гг.
В 1889-1890 гг. Ругин несколько раз посещал Ясную Поляну, жил в доме Толстого, беседовал с писателем, косил с ним траву. Ругин произвёл хорошее впечатление на Толстого и членов его семьи. Толстой писал Бирюкову 21 июля 1889 г.: «Получил прежде всего милого Ругина. Не только я, но все мы были поражены его сходством с вами — приёмами, отчасти и характером. Я полюбил его, человек без лукавства» (64: 284). Такие же тёплые слова Толстой адресовал и самому Ругину: «Я не в Петербурге, не с вами, но я очень люблю вас, и потому вы не скучайте и верьте, что много есть людей, которые и любят и будут любить вас» (64: 341).
Ю.В. Прокопчук
РУДНЕВ Александр Матвеевич (род. в 1842 г.) — главный врач Тульской
437
губ. больницы; «хороший наш знакомый» (86: 274), как писал Толстой. Лечил всех Толстых, взрослых и детей; лечил семью С.Н. Толстого, который писал, что Руднев — «человек опытный и хороший», «добрый человек» (ПТСБ. С. 416, 419). Неоднократно писатель просил его принять больных мужиков. Летом 1885 г. Толстой, «работая в поле и возя снопы», сильно повредил ногу, «возникло рожистое воспаление, начиналось заражение крови, температура поднялась». С.Л. Толстой вспоминал, что жизнь отца «была в большой опасности; его спасли врачи Чирков и Руднев» (Очерки былого. Гл. «С осени до осени 1898 года. 1884-1887 годы»).
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 190; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!