С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 70 страница
В свою бытность в 1857 г. в Швейцарии Толстой познакомился с родителями Мещерского, имя же В.П. Мещерского Толстой упоминал в своих письмах и дневниках. 22 августа 1871 г. в письме Мещерскому (не было отправлено) он отказывался принимать участие в газете «Гражданин», мотивируя это следующим образом: «...я ненавижу газеты и журналы — давно их не читаю и считаю их вредными заведениями для произведения махровых цветов, никогда не дающих плода, заведениями, непроизводительно истощающими умственную и даже художественную почву» (61: 258). Толстой был знаком с отдельными сочинениями Мещерского, о которых отзывался положительно, в частности с его первым литературным трудом — статьёй «Россия под пером замечательного человека» (Русский вестник. 1871. № 4), представляющей собой ряд очерков (в виде писем) о пореформенной России.
11 сентября 1897 г. в газете «Гражданин» вышла статья Мещерского о намерении миссионеров отнимать детей у молокан. Статья вызвала незамедлительную реакцию Толстого. 23 сентября он обратился к Мещерскому с письмом, содержание которого просил опубликовать в газете «Гражданин»: «Надеюсь, что вы напечатаете в вашей газете сообщаемые мною сведения, сопроводив их столь же справедливыми замечаниями о противности таких мер тому христианству, которое мы исповедуем» (70: 147). Здесь Толстой рассказывал о детях, насильственно отобранных полицией у ни в чём не повинных родителей. Но, по сообщению Мещерского, письмо Толстого он получил лишь в 1913 г. и, соответственно, впервые опубликовал в «Гражданине» 11 августа 1913 г. (№ 32). Спустя шестнадцать лет стала известна история получения им оригинала этого письма со следующими комментариями: «Издатель “Гражданина” получил от почтенного Н.А. Шахова ценный подарок: подлинное письмо на 4-х страницах гр. Льва Николаевича Толстого на имя издателя “Гражданина”, написанное в 1897 году». Местонахождение «подлинника», полученного Мещерским, неизвестно. Напечатанный в «Гражданине» текст письма Толстого отличается от текста, публикуемого в Юб. издании (т. 70).
|
|
|
Е.А. Игнатьева
МИКЛУХО-МАКЛАЙ Николай Николаевич (1846-1888) – русский антрополог, этнограф и общественный деятель. Корреспондент и адресат Толстого. Родился в Новгородской губ. в семье инженера-путейца. Учился в Петербургском университете на отделении естественных наук физико-математического факультета. Параллельно посещал лекции в Медико-хирургической академии. По окончании курса был арестован за активное участие в студенческом движении, отчислен с запрещением поступать в другие университеты России. Продолжил образование в университетах Гейдельберга (философский факультет), Лейпцига и Иены (медицинский факультет). В 1869 г. в возрасте 23 лет представил Русскому географическому обществу программу многолетнего путешествия к Тихому океану с целью проведения комплексного изучения неисследованного района Новой Гвинеи. Проект получил одобрение. Учёный отправился к месту проведения изысканий на корвете Тихоокеанской эскадры «Витязь». В 1871-1872, 1876-1877 и 1883 гг., сумев найти общий язык с папуасами, жил и занимался антрополого-этнографической работой в Новой Гвинее, северо-восточный берег которой сейчас именуется Берегом Миклухо-Маклая. Расположил к себе туземцев ещё во время первого визита в их деревню: не владея их языком, но стремясь показать свои добрые намерения, перед вооружёнными папуасами расстелил на земле циновку и лёг спать. Со временем сблизился с ними: обучал пользоваться орудиями из металла, выращивать новые для них растения. В 1870—1880-е гг. занимался исследованиями по антропологии и этнографии населения Юго-Восточной Азии, Австралии, Океании. Выступал в защиту прав папуасов против готовящегося колониального раздела Новой Гвинеи Германией и Англией. Своими статьями и публичными лекциями доказывал видовое родство различных рас и опровергал представления о том, что жители Юго-Восточной Азии и Австралии являются «низшей расой» по сравнению с евро –
|
|
|
|
|
|
315
пейцами. Преподнёс в дар Академии наук в 1886 г. богатейшую этнографическую коллекцию (сейчас она хранится в Музее антропологии и этнографии Петербурга). С 1887 г. окончательно обосновался в России.
В 1886 г. Миклухо-Маклай послал в Ясную Поляну две свои брошюры. Одна из них – о втором пребывании в Новой Гвинее (опубликована в «Известиях русского географического общества») — сохранилась в библиотеке писателя. Толстой ответил путешественнику письмом 25 сентября 1886 г., благодарил за брошюры, которые, по его мнению, были ценны не столько научными изысканиями, сколько наблюдениями над природой человека: «Все коллекции ваши и все наблюдения научные – ничто, в сравнении с тем наблюдением о свойствах человека, которые вы сделали, поселившись среди дикарей, водя общение с ними и воздействуя на них одним разумом... Не знаю, какой вклад в науку, ту, которой вы служите, составят ваши коллекции и открытия, но ваш опыт общения с дикими составит эпоху в той науке, которой я служу, -- в науке о том, как жить людям друг с другом» (63: 378—379).
|
|
|
Несколько обидевшись за «нападки на науку, ради которой <...> работал всю жизнь», Миклухо-Маклай 21 февраля 1887 г. отвечал, что письмо Толстого заставило его серьёзно поразмышлять над содержанием своей будущей книги и принять решение включить в её текст больше информации о жизни дикарей и ещё «многое, что прежде, т.е. до получения <...> письма, думал выбросить». «Ваше письмо сделало своё дело», — писал он Толстому (63: 381).
Эта короткая переписка, сочинения Миклухо-Маклая, а главное, его образ жизни, особенно приверженность моральным принципам произвели серьёзное впечатление на Толстого. Спустя почти десятилетие после смерти путешественника, он заметил в своём дневнике: «Читал о действиях англичан в Африке. Всё это ужасно. <...> Почему же людям, живущим христианской жизнью, не пойти просто, как Миклухо-Маклай, жить к ним, а нужно торговать, спаивать, убивать...» (53: 161). Жизнь Миклухо-Маклая представлялась писателю столь поучительной, что он долгое время планировал опубликовать популярную книгу или брошюру о нём. Такая книга появилась только в 1915 г.: Короткова Е. «Замечательный русский путешественник, друг диких Н.Н. Миклухо-Маклай». М., 1915.
Лит.: Грузинский А.Е. Лев Толстой и Миклухо-Маклай // Публичная библиотека СССР им. В.И. Ленина. Сб. 1. М., 1928. С.53-56.
Е.М. Болтунова
МИЛЛЬ Джон Стюарт (1806-1873) – английский философ, логик, психолог, экономист; представитель позитивизма. Во второй половине XIX в. позитивистские идеи оживлённо воспринимались и обсуждались в России. Философия позитивизма, в т.ч. философия Милля, оказалась и в поле зрения Толстого. Примерно в течение четверти века, начиная с 1860-х гг., философские, политэкономические, этические взгляды Милля были предметом анализа писателя. Он считал подход Милля к рассмотрению явлений жизни глубоко неверным и неизменно отрицательно оценивал взгляды английского мыслителя.
В вариантах эпилога «Войны и мира» встречаются первые критические отзывы Толстого о взглядах философа. Рассматривая вопрос о свободе и необходимости и отмечая односторонность воззрений ряда современных философов и учёных на эту проблему, Толстой писал: «Только в наше время наблюдатели, призванные к разъяснению с одной стороны, одну сторону вопроса, могли быть приняты невежественной толпой за разрешателей вопроса. Господа Штраусы, Ренаны, Фохты, Льюисы, Милли, Литре и т.п. подобны красильщикам, которые, крася железо крыши, воображали бы себе, что они могут так хорошо окрасить крышу, что и стропила будут держаться» (15: 243).
Философия Милля получила критическую оценку и в романе Анна Каренина», его работы читают и Облонский, и Левин, который, вникнув в содержание трудов философа, не принимает его воззрения. «В политико-экономических книгах, в Милле, например, которого он изучал первого с большим жаром, надеясь всякую минуту найти разрешение занимавших его вопросов, он нашёл выведенные из положения европейского хозяйства законы; но он никак не видел, почему эти законы, неприложимые к России, должны быть общие» (ч. 3, гл. XXIX).
В 1877-1878 гг. Толстой задумал написать философский этюд «Собеседники», изложить в диалогической форме различные точки зрения на проблемы веры и религии; действующими лицами здесь должны были стать представители религии, философии, науки. Был составлен список участников этого диалога. Одним из представителей позитивистского мировоззрения Толстой видел и Милля. Работа была оставлена, едва начавшись, нереализованным остался и замысел показать уязвимость идей позитивизма.
Критическое отношение писателя к позитивистскому пониманию основ социально-экономического бытия прозву
316
чало и в черновиках трактата «Так что же нам делать?», где Толстой признавался, что «смолоду ещё», «задумываясь над условиями экономической жизни» общества, раза три обращался к таким учёным, как Милль. И всякий раз, «не дочитав всего, бросал книгу и говорил себе», что или он «глуп и неспособен, или всё, что написано в этих книгах, есть величайший вздор» (25: 634).
Полемику со взглядами Милля вёл Толстой и на страницах своего дневника. Ознакомившись с этическими воззрениями философа в его книге «Утилитарианизм» (русский перевод Л.Н. Неведомского. СПб., 1869), 5 октября 1893 г. он писал: «Милль говорит: “человечество получит большую долю счастья, когда каждый человек будет преследовать своё счастье под условием соблюдения правил и условий, требуемых для блага прочих, чем нежели когда человек поставит единственною целью благо всех прочих”». Не соглашаясь с такой формулой счастья, отстаиваемой английским философом, Толстой записал: «Это справедливо, но только при том, чтобы под благом отдельного человека разуметь его благо духовное, т.е. согласие его с волей Бога, или, проще, удовлетворение требований своей совести (разума и любви). Каждый человек пусть ищет Царства Божия и правды его, пусть в этом положит свою цель, и получится наибольшее счастье всех, но тогда выйдет то, что счастье человека будет состоять в том, чтобы соблюдать те правила и условия, при которых достигается благо всех людей. Т.е. получится то самое, что отрицает Милль» (52: 102-103).
Критически по отношению к философским и политико-экономическим построениям Милля высказывался Толстой в письмах. 19 марта 1870 г., ознакомившись со статьёй Н.Н. Страхова «Женский вопрос», он делился с автором соображениями по поводу прочитанного и дважды резко отзывался о взглядах Милля на природу общественного устройства. Аргументируя свою точку зрения на роль и место женщины в обществе, Толстой заявлял, что, размышляя над этой проблемой, не нужно «думать, что общественное устройство произошло по воле каких-то дураков и злых людей, как это думают Милли», и надо «иметь в виду не то людское общество, которое обещают нам устроить Милли и пр., а то, которое существует».
Не менее критично высказывался Толстой по поводу воззрений Милля и в письме к В.Г. Черткову 24 февраля 1885 г., где «всю эту паутину научную, спенсеро-миллевскую», откровенно называл «толчением воды» (85: 144). Столь резкое определение в адрес Милля было вызвано неприятием подхода философа к решению вопросов нравственности и общественного бытия, уводящего людей от их истинного Блага. Толстого расстраивало, что позитивистские воззрения имели в России во второй половине XIX в. колоссальное влияние на умонастроения деятелей науки и культуры.
В яснополянской библиотеке сохранились два тома «Оснований политической экономии» Милля со следами чтения Толстого (Principles of political economy: With some of their applications to social philosophy / By John Stuart Mill. – L., 1857. - 2 vol.).
M.A. Лукацкий
МИЛОШЕВИЧ Мария Николаевна (ум. в 1924 г.) — корреспондент и адресат Толстого; дочь Н.С. Милошевича, артиллерийского офицера, сослуживца Толстого в Севастополе. В конце января 1904 г. Толстой получил из Петербурга от Милошевич письмо, где она сообщала, что в «записках о Севастопольской обороне» своего покойного отца «нашла переписанные его рукой стихи и озаглавленные “Солдатские песни, сочинения графа Л.Н. Толстого, распевавшиеся в Крымской армии”». К письму были приложены «копии этих стихов, известных в некоторой части публики», как полагала Милошевич, «более по рукописным спискам, довольно редким» в то время (списки двух песен: «Как 8-го сентября...» и «Как четвёртого числа...»). Автор письма спрашивала Толстого, действительно ли это его стихи и нет ли в них «искажений против подлинника», и просила разрешения напечатать их «при записках» отца или отдельно [2: 553].
Толстой отвечал, что песни сочинил он, но они никогда не были им записаны, «а заучивались со слов и изменялись и добавлялись» (75: 43). По просьбе Милошевич Толстой просмотрел и исправил присланные списки песен. Таким образом появился авторизованный текст песни «Как четвёртого числа...».
В апреле 1904 г. в газете «Новое время» началась дискуссия по поводу принадлежности севастопольских песен Толстому. И в Петербург к Милошевич 18 мая было отправлено из Ясной Поляны ещё одно письмо, дополняющее предыдущее. Толстой уточнял, что песня «Как восьмого сентября...» была сочинена не им одним, а «в сочинении её принимали участие несколько человек». В черновом варианте письма Толстой признавался: «Я так мало приписываю значения этим песням, что, отвечая вам, признал обе песни своими, тогда как, для того чтобы быть точным, я бы должен
317
был упомянуть, что в первой песне принимали участие товарищи». В письме Толстой сообщал ещё несколько поправок к тексту песни «Как четвёртого числа...», сочинённой им одним. В книге отца «Из записок севастопольца» Милошевич песни не поместила и 30 мая того же года сообщала Толстому, что «намеревается печатать песни отдельным изданием и непременно с благотворительной целью». Однако при жизни Толстого список песни Н.С. Милошевича так и не был опубликован, и только 25 ноября 1923 г. в петроградском еженедельнике «Зори» (№ 3) был напечатан текст севастопольской песни «Как четвёртого числа...», возможно, по списку, правленному и возвращённому Толстым в 1904 г. Милошевич. Этот список, безусловно, один из важнейших источников текста севастопольской песни. Но самого подлинника списка нет в распоряжении исследователей, и потому возникают вопросы: во-первых, можно ли гарантировать, что Милошевич в «Зорях» опубликовала именно тот текст, который авторизовал Толстой, и во-вторых, насколько точно при печатании был воспроизведён текст списка-оригинала? Вот почему при определении канонического текста песни «Как четвёртого числа...» список Милошевича был учтён, но не стал основным источником текста.
Н.И. Бурнашёва
МИЛЮКОВ Павел Николаевич (1859-1943) — историк, политический деятель, лидер партии кадетов, депутат Гос. думы. Посетитель Толстого.
Толстой и Милюков познакомились на рубеже 1880-1890-х гг. в доме И.И. Янжула, в гостях у которого они оба бывали. В годы реакции и подавления инакомыслия собиравшийся там кружок либерально настроенных московских профессоров был одним из мест, где свободно высказывались о реалиях общественной жизни. Ближе они узнали друг друга в 1893 г.: Милюков был приглашён в Хамовники на чтение только что законченной Толстым статьи «Христианство и патриотизм».
26 января 1895 г. Толстой присутствовал на собрании либеральных общественных деятелей, где обсуждался вопрос о выражении протеста по поводу речи нового царя 17 января того же года, в которой была провозглашена преемственность консервативной политической линии Александра III. Проходившее по инициативе князя Д.И. Шаховского и под председательством Милюкова совещание не приняло никаких решений. Толстому оно показалось «напрасным» (Гусев. Летопись. 2. С. 164).
В 1896 г., когда Милюкова выслали из Москвы по обвинению в сношениях с Советом объединённых студенческих землячеств, Толстой писал Кони, прося помочь опальному московскому профессору (69: 26-27).
Творчество Милюкова-историка и публициста часто получало высокую оценку Толстого. Так, в 1893 г. в письме Н.Н. Страхову он похвалил статью Милюкова «Разложение славянофильства»; в годы первой русской революции Толстой читал «Очерки по истории русской культуры» Милюкова, о которых тоже отзывался с одобрением (ЯПЗ. 2. С. 241). Однако с некоторыми идеями историка он не мог согласиться. Прочитав книгу Милюкова «Из истории русской интеллигенции» (СПб., 1902), записал в дневнике 13 декабря 1902 г.: «Напрасно думают критики, что движение интеллигенции может руководить народными массами» (54: 151).
Милюков-политик, как и многие другие политические деятели, не вызывал одобрения писателя. Либеральные представления о политической свободе были чужды Толстому, мечтавшему не о той свободе, «которую могут давать и отнимать Николай, Столыпины и большинство Пуришкевичей или Милюковых», а о той, которая «не может быть отнята никем, потому что она основана на исполнении высшего единого закона для всех людей» (56: 341). Главное для Толстого не политическая борьба, а нравственное совершенствование, которому она лишь мешает. «Пуришкевич обращает в свою партию, Милюков – в свою. Это сумасшествие! Если все люди заняты внешним, то им некогда быть занятыми внутренним» (ЯПЗ. 2. С. 581). Имя Милюкова в негативном контексте упоминалось в черновой редакции статьи «Не могу молчать» (37: 392).
Не разделяя религиозных воззрений Толстого, Милюков с большим уважением относился к Толстому-личности и писателю. В 1908 г. он входил в состав Юбилейного комитета, готовившего чествование Толстого по случаю его 80-летия.
В 1917 г. Милюков – член Временного правительства, министр иностранных дел России. С 1920 г. жил во Франции, в Париже, издавал газету «Последние новости».
30 ноября 1920 г. на собрании в Лондоне, посвящённом 10-летию со дня смерти Толстого, Милюков произнёс речь «Толстой и русский народ» (см. газету «Руль» (Берлин), 1920, 8 декабря, № 19). Подчёркивая противоречивость личности и взглядов Толстого, Милюков отмечал близость писателя к народу, ибо «Толстой выражает душу русских народных масс,
318
со всеми её недостатками и достоинствами, с её высокими стремлениями и обыденными предрассудками». В отличие от М. Горького, который, считал Милюков, близок типу пролетария, Толстой органично связан с миром русского крестьянства. Отсюда и его патриархальность, отрицание прогресса, государственности. Что же касается «созидательной стороны» народной души, то Толстой мыслил её «в терминах религии и морали. Мы мыслим её в терминах прогресса». Под словом «мы» Милюков подразумевал русских либералов, которые, несмотря на все события революционных лет, находясь в эмиграции, всё ещё надеялись, что «народ возьмётся активно за восстановление русской государственности».
В «Последних новостях» не раз появлялись статьи о Толстом; некоторые из них принадлежали перу самого Милюкова. Так, 18 июня 1927 г. заметкой «Дочь Толстого об отце» Милюков анонсировал предстоящую лекцию T.Л. Сухотиной. Отмечая, что «Толстовский вечер в Сорбонне будет желанным продолжением Пушкинского праздника и дней русской культуры», Милюков писал: «Пушкин и Толстой – две грани целого периода русской культуры, самого светлого и незабвенного периода всей нашей истории».
9 сентября 1928 г., когда отмечалось 100-летие со дня рождения писателя, «Последние новости» опубликовали немало материалов о Толстом. Милюков написал статью «Толстой и наука», вспомнив о том, как в своё время ему и ещё некоторым другим профессорам Московского университета приходилось в спорах с писателем защищать научное знание.
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 145; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!