С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 69 страница
На смерть Толстого журналист отозвался статьёй «Памяти Л.H. Толстого», где подчеркнул, что Толстой «был праведником, одним из немногих искренних людей, искавших вечной жизни и боровшихся с препятствиями на пути к ней» (Меньшиков М.О. Письма к ближним. СПб., 1910. С.803-807). На вторую годовщину смерти Толстого Меньшиков отозвался статьёй «Фальшь толстовщины», полной грубой критики в адрес Толстого и его учения. Меньшиков считал, что пророческая роль Толстому не удалась: «он не родился пророком» (Новое время. 1912. 10 ноября).
Несмотря ни на что, Толстой сохранил добрые чувства к Меньшикову. В ответ на одну из критических статей в 1908 г. он послал ему письмо, которое просил не публиковать и никому не показывать. В этом последнем своём письме Меньшикову Толстой писал, что, прочитав его статьи, не только не испытал недоброжелательства, но испытал чувство любви к нему.
Ю.В. Прокопчук
310
МЕРЕЖКОВСКИЙ Дмитрий Сергеевич (1865-1941) — писатель, философ, публицист. Рождение Мережковского, поэта и мыслителя, совпало по времени с духовным «рождением» Толстого в начале 1880-х гг. Как и Толстой, Мережковский интересовался тем, как живёт простой народ, изучал религиозные течения в народе, встречался с В.К. Сютаевым. Сильное влияние на молодого Мережковского, по его собственному признанию, оказала «Исповедь» Толстого. На рубеже 1880— 1890-х гг., пережив увлечение народничеством и позитивизмом, Мережковский интересовался французскими символистами, читал Ницше, оказавшего сильнейшее влияние на формирование его эстетических взглядов, духовно-плотской концепции, которая легла в основу его фундаментального труда «Лев Толстой и Достоевский» (1900-1902).
|
|
|
Мережковский полагал, что в истории борются два внешне противоположные начала – дух и плоть (иногда в рамках этой концепции он противопоставлял язычество и христианство, Ветхий и Новый Завет и т.п.). Однако на самом деле эти начала, по Мережковскому, обладают внутренней связью, единством, и только синтез духа и плоти, образование «духовной плоти» способно преодолеть это разъединение. По Мережковскому, Толстой является тайновидцем плоти, а Достоевский – тайновидцем духа. «Тайновидение духа у одного отражается и углубляется тайновидением плоти у другого, как бездна неба бездною вод». «Всё, что Толстой сознаёт, во что он верит или не верит как мыслитель...» -- всё это «слабо, скудно, мимолётно <...> по сравнению с тем, что он "знает бессознательно", как вещий "тайновидец плоти"». В Толстом живут два человека: «великий подлинный язычник» дядя Брошка (герой «Казаков») и маленький мыслитель лже-христианин старец Аким (герой «Власти тьмы»). Настоящий, подлинный Толстой – бессознательный язычник, который великолепно чувствует не духовную, а душевнотелесную жизнь; христианство Толстому чуждо, вода крещения с него стекает «как с гуся вода».
|
|
|
Резкой критике подверг Мережковский взгляды Толстого за несколько дней до отлучения его от церкви, 7 февраля 1901 г., в лекции об отношении Толстого к христианству, прочитанной в философском обществе при Петербургском университете, а позже – в докладе на религиозно-философских собраниях в 1902 г. С годами восприятие Мережковским личности и творчества Толстого менялось. О том, какое большое впечатление произвела на него поездка в Ясную Поляну в мае 1904 г., можно судить по письму В.Я. Брюсова П.П. Перцову 17 мая того же года. «Вы лучше меня знаете, что такое Д.С., -- вернувшись от Толстого, он уже уверял, что Толстой выше всех и всего: вершина в небе, нет – за пределами неба».
В статье «Лев Толстой и церковь» (сборник «В тихом омуте»), написанной в 1908 г. накануне празднования юбилея Толстого, дана иная оценка писателя, нежели в докладах 1901-1902 гг. Продолжая считать, что Толстой не понял сущности христианства, Мережковский решительно меняет акценты в отношении этических взглядов писателя. Толстой, отвергавший Богочеловечество Иисуса на словах, на самом деле был ближе ему, чем многие из христиан. «Кто же из нас не чувствует, что Л. Толстой, ныне величайший из людей на земле, признал бы всё своё величие ничтожеством, упал бы к ногам Христа, -- а так преклоняться перед Сыном Человеческим не значит ли исповедовать Сына Божьего? <...> Если вы отлучили от церкви Л. Толстого, то отлучите и нас всех, потому что мы с ним, а мы с ним потому, что верим, что с ним Христос».
|
|
|
В статье 1908 г. «Лев Толстой и революция» Мережковский критиковал отношение Толстого к революционному движению, считая, что «самоутверждение личности, религиозное начало всякой революции, Толстым отрицаемое, заставило его отрицать и русскую революцию». Между тем, по мнению Мережковского, есть предпосылки для сближения Толстого с революционерами: «сегодня враги русской свободы – враги Толстого; друзья его – её друзья».
На смерть писателя в 1910 г. Мережковский отозвался статьёй «Зелёная палочка», в которой подчеркнул моральное величие Толстого, чистоту его помыслов, искренность. А в статье «Смерть Толстого» заметил, что Толстой «не словами, а всей своей жизнью и смертью Христа исповедал». В 1914 г., после начала мировой войны, Мережковский произнёс речь о значении толстовских взглядов, где звучала мысль о том, что «Толстой сейчас нужнее Достоевского», так как «современный национализм "звериного образа" в значительной мере – дело Достоевского» и «преодолеть Достоевского можно только с Толстым».
|
|
|
В статье 1916 г. «Подёнщик Христов» Мережковский восхищался дневником Толстого 1895-1899 гг., нравственным величием мыслителя. «Можно сказать, что Толстой всю жизнь умирал и работал ра-
311
боту Господню...» и «если кто-нибудь восхищал Царство Божие усилием, то это он». По-иному были оценены взгляды Толстого в 1921 г., уже в эмиграции, в статье «Л. Толстой и большевизм». Мережковский писал о том, что толстовская «дикая» мудрость разрушительна для культуры, и в этом Толстой близок к большевикам. «Большевизм – самоубийство Европы. Начал его Толстой, кончает Ленин». Тем не менее Мережковский по-прежнему высоко отозвался о зелёной палочке, писал о важности нравственных идей, поиска истины. «Если это легенда, то глубочайшая сущность Толстого выражается в ней: детство как царство Божие...»
Несмотря на то, что Мережковский был почти всегда духовно далёк от Толстого, он преклонялся перед величием яснополянского гения. «У нас вообще нет меры для Толстого. <...> Стоя у подошвы горы, нельзя видеть её вершину; по истокам реки нельзя судить об её разливе».
У Толстого же отношение к декадентским кругам, в частности к Мережковскому, всегда было отрицательным, о чём говорят его дневники. «Есть люди, которые пользуются религией для злых целей <...>, но есть и такие, которые пользуются ею для забавы, для игры: Мережковский и т.п.». «Читая Мережковского об Эврипиде, я понял его христианство. Кому хочется христианства с патриотизмом (Победоносцев, славянофилы), кому с войной, кому с богатством, кому с женской похотью, и каждый по своим требованиям подстраивает себе своё христианство» (4 ноября 1902 г.). 12 марта 1903 г. в Ясной Поляне в разговоре с писательницей Л.И. Веселитской были упомянуты Розанов, Мережковский и религиозно-философские собрания. Толстой с огорчением говорил, что Мережковский, как он считал, его ненавидит. «Веселитская на это возразила, что Мережковский вовсе не ненавидит отца, но что он вообще очень бестолковый мыслитель», -- записал Л.Л. Толстой. Не понравились Мережковские Толстому при встрече. 12 мая 1904 г. Толстой писал дочери, М.Л. Оболенской: «...сейчас уехали от нас Мережковские. Этих хочу любить, и не могу».
Толстой, нетерпимо относившийся к малейшей фальши, неискренности в религиозных вопросах, был далёк от религиозных проектов Мережковского; не разделял писатель и его политические и эстетические взгляды, его отношение к нравственности.
Лит.: Быстров В.Н. Исповедание красоты и веры (творчество Д. Мережковского-критика) // Русская литература. 2005. № 2; Прокопчук Ю.В. Лев Толстой и петербургские религиозно-философские собрания (1901-1903) // Толстовский ежегодник. 2002.-Тула, 2003.
Ю.В. Прокопчук
МЕТЕРЛИНК Морис (Maeterlinck Maurice; 1862-1949) — бельгийский поэт и драматург, автор более 20 пьес, в числе которых «Непрошенная» (1890), «Слепые» (1890), «Там, внутри» (1894), «Аглавена и Селизетта» (1896), «Синяя птица» (1908) и др.; лауреат Нобелевской премии (1911).
К творчеству Метерлинка Толстой относился негативно и даже иронично. Как правило, Метерлинк упоминался в ряду современных европейских авторов. Общий тон замечаний отражает запись в дневнике 8 января 1900 г.: «Читаю газеты, журналы, книги и всё не могу привыкнуть приписать настоящую цену тому, что там пишется, а именно: философия Ницше, драмы Ибсена и Метерлинка <...>. Ведь это полное убожество мысли, понимания и чутья». Резкость его суждений о Метерлинке отмечали и окружающие: «Толстой читал вслух отдельные места из драмы Метерлинка “Аглавена и Селизетта” и высказал своё резко отрицательное суждение о ней», — записал А.Б. Гольденвейзер 6 января 1897 г.
Такая оценка связана с толстовским отрицанием произведений-ребусов. «Нельзя себе представить здорового рабочего, который бы тронулся драмой Метерлинка...» (30: 256). По Толстому, искусство должно объединять людей, поэтому оно должно быть всем понятным. А «стихотворения Малларме и Метерлинка, не имеющие никакого смысла» (30: 100), так как они неясны, вычурны, — неприемлемы. Метерлинк смог обрести популярность лишь благодаря влиянию критиков, «извратителей вкуса масс» (30: 399), которые выдают за истину суждение «о подделках под искусство, признаваемых ими предметами искусства» (30: 374). Они утратили вкус, оторвавшись от настоящей жизни народа. «Только благодаря ложным толкованиям критики стали возможны Ибсены, Золя, Метерлинки, Вагнеры...» (там же).
В высказываниях Толстого, как правило, нет указания на определённые произведения Метерлинка. Возможно, потому, что он не считал их чем-то выдающимся. Так, в трактате «Что такое искусство?» писатель, очевидно имея в виду «Слепых» Метерлинка, говорил о странном содержании пьес, где «какие-то слепые, которые, сидя на берегу моря, для чего-то повторяют всё одно и то же» (30: 105). И затем, когда переводчик его статьи на английский язык Э. Моод просил указать точно произведения
312
и авторов, Толстой отвечал, что «не помнит заглавие пьесы, где слепые на берегу моря повторяют одно и то же», и «думает, это и не нужно» (72: 28).
Об опасности искусства, подобного творчеству Метерлинка, 24 сентября 1904 г. Толстой писал Г.А. Русанову, обсуждая состав «Круга чтения»: «...я всё больше и больше удивляюсь и ужасаюсь тому не невежеству, а “культурной” дикости, в которую погружено наше общество. Ведь просвещение, образование есть то, чтобы воспользоваться, ассимилировать всё то духовное наследство, которое оставили нам предки, а мы знаем газеты, Золя, Метерлинка, Ибсена <...> на этой дикости самой ужасной культурной, и потому самодовольной, вырастают все ужасы, в том числе и война».
Метерлинк не остался безучастным к нападкам Толстого. Он сожалел, что окружение Толстого не может «принять меры, чтобы его голос, не являющийся более голосом его гения, не терзал тех, кто желал бы сохранить в неприкосновенности уважение и восторг перед его творением» (Шекспир, Толстой и Метерлинк // Русские ведомости. 1907. № 18. 24 января. - 56: 451).
Ю.В. Кабыкина
МЕЧНИКОВ Илья Ильич (1845 — 1916) – учёный-биолог, профессор, почётный член Петербургской академии наук, лауреат Нобелевской премии; знакомый Толстого.
Известность Мечникову принесли не только его биологические исследования, за которые он был удостоен Нобелевской премии, но и разработанная на принципах собственного научного материализма и с некоторыми элементами позитивизма философия («Этюды о природе человека, опыт оптимистической философии», «Этюды оптимизма», «Сорок лет искания рационального мировоззрения»). Концепция Мечникова основана на представлениях об инстинкте жизни, который будет удовлетворён, если с помощью науки продлить сроки жизни, человек почувствует насыщение жизнью. Человечество освободится от гнетущего страха смерти, преследующего его из поколения в поколение. Преобразованная психика, новое оптимистическое мировосприятие изменят отношения между людьми, характер общества.
Л.Н. Толстой и И.И. Мечников в Ясной Поляне. 1909 г.
В мае 1909 г. Мечников приехал в Ясную Поляну. «С молодых лет интересующемуся общими вопросами о человеческих делах и особенно вопросом об основе нравственности, о смысле жизни и неизбежности конца её, мне давно хотелось ближе познакомиться с Толстым и из личного общения узнать его истинное отношение к ним», - писал Мечников (цит. по: Резник С.Е. Мечников. М., 1973. С. 11).
Идеи Мечникова не нашли одобрения у Толстого, его раздражало вторжение самоуверенной науки в пределы человеческой природы, когда образованный и учёный человек не понимает того, что нужно людям. Для Толстого горе не в том, что мы живём мало времени, а в том, что мы плохо живём, живём против себя и своей совести. «Он, профессор Мечников, — возмущался Толстой, — <...> хочет исправить природу! <...> Когда мы наконец научимся <...> уважению к жизни?» (ТВС. 2. С. 290).
С именем Мечникова косвенно связана история создания повести Толстого «Смерть Ивана Ильича». Как свидетельствовали современники, да и сам автор, в повести отразилась судьба и смерть брата учёного – Ивана Ильича Мечникова, прокурора Тульского окружного суда, знакомого Толстого: от тяжёлой болезни он умер 2 июня 1881 г. Илья Мечников писал: «Я присутствовал при последних минутах моего старшего брата (имя его было Иван Ильич, его смерть послужила темой для знаменитой повести Толстого “Смерть Ивана Ильича”)». В 1915 г. в предисловии к своим «Этюдам о природе человека» (5-е изд.) Мечников называл Толстого писателем, «давшим наилучшее описание страха смерти».
В.В. Алексеева
МЕШКОВ Василий Никитич (1867 – 1946) – живописец и график, портретист, пейзажист. Родился в г. Ельце Орловской губ. Первоначально занимался у иконописцев Задонского монастыря и в иконописных мастерских братьев Селивановых в Москве. Затем учился в московском Училище живописи, ваяния и зодчества (1882— 89), где его учителями были Е.С. Сорокин,
313
И.М. Прянишников, В.Д. Поленов. Окончив училище, продолжал образование в Петербурге в Академии художеств у профессора П.П. Чистякова. В начале 1900-х гг. Мешков открыл в Москве свою художественную школу, отдавал много времени педагогической работе. Он один из учредителей Товарищества московских художников. Позднее – профессор Академии художеств. В 1943 г. получил звание народного художника.
Л.Н. Толстой в яснополянском кабинете.
В.Н. Мешков
Весной 1910 г. Мешков приезжал на несколько дней в Ясную Поляну и позднее в своих воспоминаниях рассказал о том, как он рисовал портрет Толстого. «Одной из моих учениц была жена сына Л.Н. Толстого, -- писал он. – Она предложила мне написать портрет Льва Николаевича. Взяв с собой сангин и бумагу, я поехал в Ясную Поляну» (Мешков В.Н. Памятное. Листки из мемуаров // Советское искусство. 1938. 28 августа). Художник сделал большой портрет Толстого углём, рисунок Толстого с М.С. Сухотиным за шахматной доской и этюды Ясной Поляны.
С.А. Толстая 12 марта 1910 г. записала: «Приехал художник Мешков, рисует Льва Николаевича». И на следующий день: «Мешков рисовал Льва Николаевича и утром и вечером».
О своей работе над портретом Толстого художник рассказывал: «Слышу скрип промёрзшего снега (дело было ранней весной 1910 г.). Из ворот вышел Лев Николаевич, улыбнулся мне, сказал, что меня ждали ещё вчера, и, не останавливаясь, продолжал свою утреннюю прогулку. Скоро мы сошлись в столовой: “Я к вашим услугам”, -- сказал Лев Николаевич. Я ответил, что писать портрет ещё не думаю, а хочу только посмотреть на него, ознакомиться с его лицом и что он может устраиваться как хочет и где хочет. – “Тогда пойдёмте ко мне в кабинет, где я обычно работаю”. Толстой сел в угол, пододвинул к себе стол – у него какой-то был особенный стол, который я зарисовал, и стал вслух читать свою корреспонденцию...
Дочь Толстого Татьяна Львовна просила меня разрешить ей рисовать рядом со мной, потому что отец не хотел ей позировать. Впрочем, Л.Н. и не позировал, а начал работать, по-видимому, даже позабыв о нашем присутствии. Я набросал сангином его голову, плечи, начал было зарисовывать ноги – как вдруг Л.Н. подобрал их под себя – это, оказывается, была его любимая поза. Я раза три окликнул его, но он даже не слышал. Когда Л.Н. работал, он поднимал голову и смотрел через меня, как будто никого перед ним не было. Я до сих пор не оставил намерения нарисовать его именно в таком положении. Пробыл я у Толстого несколько дней. Закончил этот рисунок, нарисовал другой, Толстой во время игры в шахматы с Сухотиным, зарисовал его рабочий стол, другие вещи» (Мешков В.Н. Памятное. Листки из мемуаров).
Секретарь Толстого В.Ф. Булгаков вспоминал о сеансе игры в шахматы: «Когда Лев Николаевич сел с М.С. Сухотиным за шахматы, Мешков и Татьяна Львовна расположились рисовать их. “Татьяна Татьяновна” выпросила у меня карандаш и тоже уселась за стол “рисовать дедушку”. Её старший брат, гимназист Дорик, перерисовывал картинку с какой-то открытки. Я тоже уселся в углу и оттуда стал срисовывать работающего Мешкова, Льва Николаевича и Сухотина. Внезапно Лев Николаевич встал и пошёл ко мне: его партнёра вызвали зачем-то вниз. Я хоть и поспешил отодвинуть рисунок, но он увидал его; наклонился и усмехнулся, заглянув в него. Пока там изображён был лишь Мешков (или его подобие) с своей кудлатой головой» (Булгаков. 13 марта).
Заканчивая свои записи, В.Н. Мешков вспоминал: «Перед моим отъездом Л.Н. предложил мне побеседовать об искусстве, и мы говорили с ним очень долго. Просил приехать ещё. А вскоре мне стало известно, что Л.Н. ушёл из дому... Позднее я узнал, что в своём дневнике он записал обо мне: “Единственный человек, который меня ни о чём не расспрашивал, — это художник В.Н. Мешков”» (В.Н. Мешков. Памятное. Листки из мемуаров).
Н.В. Зайцева
МЕЩЕРСКИЙ Владимир Петрович (1839-1914), князь – писатель, публицист, прозаик, беллетрист, издатель-редактор газеты «Гражданин». По матери внук писателя Н.М. Карамзина. Окончил училище правоведения. С 1870 г. – в Министер -
314
стве народного просвещения. Печатался в «Русском вестнике», «Московских ведомостях» и др.
В литературу Мещерский вошёл как автор многочисленных романов. Популярными стали по преимуществу его сатирические произведения из великосветской жизни, издававшиеся иногда под псевдонимом К.В.М.: «Женщины из петербургского большого света», «Один из наших Бисмарков», «Лорд Апостол в петербургском большом свете», «Тайны современного Петербурга», «Ужасная женщина» и др. Князь Мещерский был близок к придворным сферам и правительственным кругам, что давало ему возможность оглашать в «Гражданине» факты, не проникавшие в другие органы печати.
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 179; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!