Опыт воссоздания утраченного текста 8 страница

(106) Когда такая печаль случается с тобой, пусть да­же часто, но помимо твоего соизволения, то есть ты, засыпая, был с молитвой, а не в страстном упражнялся умом, тогда, прочитав «Правило от осквернения», не печалься — это случилось от за­висти диавола, возбудившего страсть. В течение дня не вспоминай об этом, чтобы не осквернять ум, а внимай молитве как обычно.

Вообще, против всех страстей сражайся, скры­ваясь умом во внимательную молитву, и борись и борись. Книги читай относящиеся к твоему де­ланию, самое лучшее: Добротолюбие, особенно пятый том, Иоанна Лествичника, «Невидимую брань», Исаака Сирина, Паисия Величковского или других святых отцов трезвенников. Но не пре­небрегай и тем, что собрано в этом малом труде. В нем суть опыта, обретенного на пути, указанном святыми отцами, — он может послужить тебе, при неимении книг, вполне достаточным руководст­вом в делании молитвы Иисусовой, умной и сер­дечной. Другие книги и литературу художествен­ную на время отложи и не читай, чтобы умом ты мог вращаться только в молитве и в относящемся к ней. Жизнь твою установи так, чтобы ты в молитве упражнялся согласно указанному выше.

Все сказанное доселе относится к молитве, на­ходящейся в пределах человеческих возможнос­тей. Прохождение молитвы словесной, умной и умно-сердечной деятельной осуществляется че­ловеком ветхого состояния. Это период умного делания, когда молитва вершится усилием челове­

(107) ческим. Лишь на следующем этапе достигается всецелое исполнение воли Божией и молитва ста­новится движимой Духом Святым.

Повторим, что во время умного делания, во весь деятельный период, от человека требуется по­стоянное принуждение к стяжанию навыка, по­стоянное внимание к молитве. Удобнее время про­водить в уединении, уста сохранять в молчании, при необходимости говорить только о полезном — о смерти, аде, мучениях и страданиях нераскаян­ных грешников. В минуты больших печалей мож­но вспоминать о рае, о блаженстве праведников, ради чего ты и терпишь скорби на земле сей, ис­полненной печалей. Укоризны и всякое поноше­ние переноси терпеливо Царствия ради Божия и ради вечно нескончаемой жизни. Все терпи безро­потно: голод, холод, наготу, ожидания, искуше­ния, болезни, утеснения, всякую печаль и всякую тяготу. В пище всегда имей воздержание, иначе отягчение будет томить. Бывай постоянно алчу­щим и жаждущим правды ради. Для этого всегда выходи из-за стола, когда не досыта наелся и на­пился, а ощущаешь потребность еще поесть и попить. Тогда голод и жажда между застольями бу­дут непрестанными.

Ко всякому делу нужно приступать добросове­стно и держаться всегда середины, то есть и вперед не забегать, и не отставать. В свободное время или когда ум устает от молитвенного напряжения, чи­тать нужно книги душеполезные. Всячески избе­гай посещения тех мест, где не получаешь пользы

(108) ко спасению. Живущему при духовном отце или в монастыре необходимо непременно отсекать свою волю и исполнять святое послушание, которое вы­ше поста и молитвы. Подвиги, к которым не при­звал тебя Господь, — не начинай. Все нужное на всех степенях молитвы здесь описано. Держись усердно молитвы и всего сказанного.

Начав творить молитву Иисусову, человек отда­ется водительству Божиему, и Господь Сам ведет таковых. Шествие иным, самочинным путем со­вершенно бесплодно, покаяние без Господа невоз­можно. В неудачах не надо отчаиваться, а в волю Божию предаваться, и тем в неуспехах пожнешь плод успеваемости. В пищу воображению нужно давать вид самого себя, полагаемого во гроб, с те­лом, кишащим червями, на заботу о котором столько убито времени. Ближним прощай все их оскорбления и осуждения. Осуждай лишь себя, но не других. Чужие дела может судить лишь тот, кто предварительно осудил справедливо себя.

В молитве не мудрствуй, а читай просто и со вниманием, имей веру дитяти, что Бог близ и слы­шит слова молитвы твоей. При неудачах не мало­душествуй. Не допускай мыслей, что достигнешь того-то и тогда-то. Дела эти находятся в руках Бо- жиих. Дары Он дает тогда, когда мы того заслужи­ли исполнением воли Божией и когда мы способ­ны принять их, а иначе новое вино из наших ветхих мехов будет пролито. Бог одаряет не ранее соответствующего молитвенного устроения, а от нас требуется постоянное самоосуждение. Твое

(109) дело — всегда себя понуждать, всячески предавать себя в волю Божию, о нас промышляющую, и, на­ходясь в терпеливом ожидании, ни за что не остав­лять молитву.

Пять внешних чувств — зрение, слух, вкус, ося­зание, обоняние — не распускай, всячески их стес­няй, чтобы эти проводники зла в сердце, уводящие ум от молитвы, соблазняющие на внешнее, не гос­подствовали властно над тобой, увлекая тем, что воспринято. Помыслы, приходящие из сердца, нужно отгонять, разбивать их в молитве о камень имени Божия, будучи всегда во внимании, трез- вясь и бодрствуя, блюдя чувства свои. Устраивайся так, чтобы ничто в твоей келье не могло развлекать тебя, чтобы все споспешествовало собиранию ума. Если падаешь, то есть забываешь молитву, помыс­лом развлекаешься, вставай, вспомнив о молитве, читай и внимай. И всякий раз, когда вспомнишь, начинай снова и слушай, чтобы молитва звучала в уме и в сердце. 112]

В тайнике сердца

(109)Все нужное для руководства на этих степенях молитвы здесь описано достаточно подробно и просто. Такие описания найти нелегко, что и бы­вало для меня величайшей скорбью при моей не­мощи в молитвенном делании. Древние святые отцы писали об умной молитве, но они, чуть при­открыв нужное, тут же скрывали, давая лишь наво-

(110) дящую мысль, побуждая намеком к вопросам, — и начинающие обращались с вопросами к опытным, которых было в достатке, а опытные разъясняли, помогали разобраться в недоумениях. Человек, за­нятый умным деланием, встречаясь со множест­вом различных сомнений и искушений, сам почти не способен уразуметь сказанное в писаниях крат­ко и прикровенно. Святые отцы имели умы совер­шенные, и то, что у нас вызывает недоумение, для них было вполне понятным, поэтому лишних по­дробностей они не писали. Прояснить же нуждаю­щимся детали было кому — делатели имелись.

Здесь писано в соответствии с учением отцов, во всех подробностях, без всяких сокрытий, ради пользы молящихся. Опытные сильно оскудели, почти не осталось знающих умное делание, ко­торое есть спасение человека через зрение своей греховности и немощи, через сокрушение и очище­ние сердца. Потому ныне весьма потребно разре­шать недоумения ищущего ума, дабы души искате­лей, скорбя и унывая, не впали бы в отчаяние.

Период деятельной молитвы, время самопри- нуждения определить годами или десятками лет невозможно. Срок зависит от усердия человека, от образа жизни, проведенной до молитвы, от степени огрубелости сердца, закоснелости его в самолюбии и страстях и от таких причин, как бы­строта или медлительность порывания связей с миром, от усердия, с которым оставляется поло­жение, имущество, деньги. Но при всех условиях закон для всех один — творить и творить молитву,

(111) держась указанного здесь, и ни в коем случае не оставлять ее.

Деланием молитвенным никогда не хвались и о нем никому, кроме старца, не говори, оно делается в тайнике сердца и делается не для того, чтобы за­служить похвалу. Оно нужно, чтобы избавиться благодатью от страстей, от греха и от диавола. Ты, грешник, имеешь в молитве нужду не для самовоз- ношения, не для разглагольствования о ней, не для похвал, а для восприятия с благодатной помощью чистоты сердечной.

Правила большого себе не назначай, а имей правилом «непрестанное правило», то есть молит­ву непрестанную. Обычное же правило соблюдай так: читай молитвы вечерние — вечером, утрен­ние — утром, читай акафисты, каноны, кафизмы и еще, что можешь. Нужно читать по главе из Еван­гелия и Посланий апостольских, после всего при­лагай по пятьсот молитв Иисусовых, и вечером и утром. А когда имеются неотложные дела, то ис­проси прощения у Бога, осуди себя, воздохни из глубины и, не смущаясь, делай дело с молитвой Иисусовой, заменяя тем обычное правило. Прави­ло, читаемое по книге, можно сокращать, а число Иисусовых молитв нужно увеличивать по мере на­выка, так как молитва Иисусова постепенно пле­няет ум и он неохотно оставляет ее. Время между вечерним и утренним правилом проводи с молит­вой Иисусовой.

Не давай добровольно никаких обещаний, так как неисполнение бывает причиной смущения, а

(112) исполнив обещанное, не избежишь мысли само- похваляющей или даже горделивой. Хорошо так: не обещать, но все желательное исполнять с помо­щью Божией. И правил с расположением «обяза­тельно исполню» не набирай. В жизни всякого че­ловека случается разное, и исполнение правил не всегда возможно, а из-за нарушения обязательств утрачивается польза и от ранее исполненного пра­вила. В этом вопросе удобнее держаться такого по­рядка: установи себе правило продолжительнос­тью в час—полтора, два—три или более, в зависи­мости от возможностей, и исполняй без всяких особых обещаний, не отступая, за исключением самых неотложных дел. [13]

В недоумениях не унывай чрезмерно, молись, и Господь укажет решение или через голос совести, или через писания Богом вдохновленных святых отцов, или через Священное Писание. Все делай так, чтобы не поступать против воли Божией, яв­ленной в Законе Божием, который дан нам в руко­водители.

Что касается писаний святых отцов-трезвенни- ков о художественной молитве Иисусовой, то их указания на введение ума в сердце путем дыхания, на преклонение головы и сидение на пядельном стульце, на способствующее вниманию напряже­ние мышц давались для того, чтобы помочь в оты­скании сердечного места. Ты же поступай так, как неоднократно, просто и кратко указано тебе в этом писании. Делай так, и не ошибешься. А чувства сердечные сами укажут место уму.

(113) О вхождении в глубину сердечную не беспокой­ся, лишь делай молитву, борясь со страстями, а Господь Сам вводит в очищенное сердце и ум, и молитву, ибо сердце — обитель Божия и путь в нее знает только один Бог. Пока сердце кипит страстя­ми, ум туда погружать нельзя и молитве там быть бесполезно. Но истребится ветхий человек, и пре­будут в сердце и ум, и молитва, и Сам Господь, ибо в молитве присутствует имя Божие, а где имя Его святое, там и Сам Господь благодатью Своею. Так следует разуметь о сердце и о пути в сердце.

Будь, делатель молитвы, в простоте, а не в ухи­щрениях дерзости. Господь слышит твою молитву, веруй сему и молись. С помыслами не соглашайся, греховного всего избегай, себя считай грешней­шим всех и всячески недостойным Бога. Плачь, скорби и молитве внимай.

 

Высшие степени молитвы

Молитва самодвижная

(114) После всего пережитого на пути покаяния, по­сле дней скорби великой человек приходит во все­целую преданность воле Божией и становится сы­ном Богу по благодати. Теперь ум вместе с молит­вой вводится Богом в сердце на делание молитвы умно-сердечной самодвижной. Отныне человек приступает к истинному познанию и всецелому исполнению воли Божией, вступает в жизнь истинно духовную, а ум его обретает подлинное целомудрие, достигая, хотя еще едва приблизив­шись, одной из горних обителей, о коих сказано Господом: В дому Отца Моего обители многи суть⁴⁵.

Ум, войдя в сердце, праздно не стоит, а вместе с сердцем начинает творить молитву не словом уже и не мыслью, а самим сердечным чувством, не пре­кращающимся, не останавливающимся даже и во время сна, и во всякое время, так как чувство это вполне непрестанно. И молится человек непре-(115) рывно всем существом своего умно-сердечного ес­тества ко Господу, поверяя Ему и повергая пред Ним всего себя с благодарностью сердечной. Все добродетели вошли в сердце с молитвой, а в их числе и чувство сердечного благодарения. Теперь начинается жизнь истинно духовно-добродетель- ная, когда добродетели творятся не напоказ, а от всего сердца и в самом сердце.

Ум, однажды войдя в сердце, уже никогда не выходит вовне, разве что сам добровольно пожела­ет обратиться ко внешнему. Находясь же внутри, ум если и касается внешнего по необходимости где и когда нужно, то лишь поверхностно, без участия всего сердца. Водворясь в пределы сердечные, ум срастворяется с чувством духовным, и человек те­перь, всей душой приближаясь к Богу, непрерывно беседует с Ним, — таково молитвенное делание че­ловека, проводящего жизнь истинно духовную, целомудренную.

Действием молитвы оживляются добродетели, они возрастают, усиливаются, совершенствуются, приходят от силы в силу^4Ь. За одной возрастают и все. Рост в полную меру одной добродетели влечет за собой возрастание в ту же меру и прочих, ибо до­бродетели все одного естества и составляют одну единую душу. Добродетелей всех без одной и од­ной без всех не бывает, они пребывают в сердце и именуются истинными, а Истина одна и нераз­дельна.

(116) Первой из истинных добродетелей, по вхожде­нии ума в сердце, проявляется добродетель смире­ния. Истинное смирение есть не что иное, как под­линное познание самого себя, приводящее к сми­ренномудрию. При этом человек полноценно познает ничтожество своего горделивого «я», со­зданного из ничего Промыслом Божиим, и теперь это ничто показуется человеку через самосознание. Он постигает, что собственное существо его есть прах, а дух жизни, который вдохнул в него Творец, — душа его — есть дыхание Божие. Все драгоценное в нем — от Господа. Сам же он — прах земной.

Когда Господь, уже Сам во всем руководя чело­веком, дарует ему познать самого себя как самое ничтожное из всего сущего, тогда, нераздельно с самопознанием, дается человеку и познание Бога, у святых отцов именуемое «ведением истины». Ве­дение истины — Бога, по сути, является разумным видением Бога истинно духовными очами. Бог да­ет познать Себя, вкусить Себя, что и составляет искомую суть человеческой жизни. Это дар вели­кий, награда, ни с чем не сравнимая. Это то, что можно созерцать и вкушать лишь истинно духов­ным вниманием. Вот почему это не может быть да­ровано ранее, в деятельный период, когда человек пребывает еще в состоянии ветхом.

Где дары, там и Сам податель даров — Бог. Кому Бог даровал истинную добродетель, тому дарует и Самого Себя, так как истинная добродетель есть добродетель Божия. Потому человек, всецело пре­давшись в волю Божию, получив от Бога иско-(117) мое — ведение истины, жить начинает по-Божьи, жизнью истинно духовной, что и называется «жиз­нью по Богу», и это уже навсегда. Доселе же чело­век жил мудрованием плотским, хотя мог имено­ваться и слыть в обществе человеком духовным, но то была одна видимость.

По самому существу своему различается чело­век душевный от человека духовного, как учит то­му апостол Павел⁴⁷. Строго говоря, духовная жизнь в человеке начинается лишь после стяжания Духа Святого, Который и дает жизнь вечную духу чело­веческому.

Молитва чистая

Выше упомянуто, что после всецелой предан­ности в волю Божию первая степень уже истинно духовной молитвы именуется умно-сердечной самодвижной. О ней говорилось хотя и немного, но вполне достаточно. Затем следует более совер­шенная степень молитвы — молитва чистая, или непарительная. Такая умно-сердечная молитва совершается умом и сердцем, уже полностью очи­щенными от помрачения и страстей. Сердце бес­страстное молится чисто, помыслы из такого серд­ца уже не исходят, поэтому с чистотой неразлучна и непарительность, когда ум избавлен от помыслов и греховных желаний.

(118) Такая молитва является поистине созерцатель­ной, и человек теперь живет истинно духовной, целомудренной, созерцательной жизнью. Проводя такую жизнь, человек молится в истине Духом Святым. Добродетели истинного целомудрия взращиваются Господом во всё более высокие сте­пени, Господь благодетельствует человеку на­столько, насколько ум его способен воспринять, а душа восчувствовать посылаемую благодать. Бог отдает Себя человеку, и вопиет человек ко Госпо­ду, истаивая от Господней благоволительной к не­му любви: «Утишь волны благодати Твоея, Отче Святый, ибо я таю, как воск»⁴⁸.

При созерцательной жизни, в молитве чистой человеку становится доступным предвидение дальнейших степеней совершенства, которые воз­можно обрести на высших уровнях духовной жиз­ни после вхождения в молитву зрительную. Ум при созерцательной жизни восходит от совершен­ства к совершенству, все добродетели возрастают до полноты своей, просвещаясь от доброт Божиих, питаясь духовной пищей Духа Божия с трапезы Отца Небесного, человек вселяется умом в обите­ли Неба, проходя различные степени истинного ведения, посещая одну за одной всё более светлые обители Небесного Отца.

В созерцательности человек бывает крестонос­цем, по подобию Христа Крестоносца, во всем

⁴⁸ Ср.: прп. Ефрем Сирин: «Укроти ми волны благодати Твоея...» Творения. 1993. Т. 1.С. 83.

(119) творя волю Отца своего Небесного. Крестоносцем без скорби быть невозможно, так и Христос, Сын Божий по естеству, всю жизнь земную пребывал в скорбях. Скорби в созерцательной жизни объем- лют всего духовного человека, но скорби эти не те, что у человека деятельного. Скорби эти — духов­ные. Всякое продвижение к высшему сопряжено с трудностями, и созерцатель подвергается скорбям, несмотря на то что он уже свободен от страстей. А скорби бывают столь великими, что перенести их возможно только тому, кем движет любовь сы­новняя к Небесному Отцу. Все выше возводит Отец Небесный этого нового человека, по любви Своей Он открывает ему таинственные знания о человеке и о Самом Себе непостижимом.

При жизни созерцательной сон от человека бе­жит, тело забывает о пище, ум преисполнен пол­нотой откровений. Все это доступно, конечно, лишь крепким духовными силами. Любовь к Богу и ближнему приходит в меру неудержимую, ум го­рит, пламенея любовью.

(120) Молитва зрительная

Все здесь написанное об истинно духовном уме, начиная со всецелой преданности в волю Бо- жию и кончая молитвой зрительной⁴⁹, может быть правильно понято лишь тогда, когда человек сам придет в истинно духовное состояние целомудрия ума и души. Иначе любые попытки через чтение понять суть явлений духовных приведут к позна­нию ложному, так как уму, плотски мудрствующе­му, невозможно постичь то, что явлено отДуха Бо- жия, ибо истинно духовное является тайной.

Посему немногое можно сказать о молитве зрительной, ибо вступаем в ту область, где «да молчит всякая плоть человеча»⁵⁰. А тот, кто Богом возводится в обители сии, сам становится тайно- зрителем.

Созерцание предшествует истинному зрению разума. Чистая созерцательная молитва предва­ряет собой высшую степень всех добродетелей — молитву зрительную. Эта добродетель иначе име­нуется девством духа. В молитве зрительной ум непосредственно зрит Бога, постигает пути До­мостроительства Божиего, от начала Божествен­

^[1]         Молитва зрительная (агав.) — созерцательная молитва. Оба вида молитвы, именуемые в трактате чистой и зритель­ной, являются созерцательными. Качественное различие между ними определяется тем, что первая соответствует со­зерцательному периоду духовной жизни, вторая — периоду обожения.

^[1]         Божественная литургия Великой Субботы. Тропарь, замещаю­щий Херувимскую песнь, глас 8-й.

 

(121) ого Совета о сотворении человека вплоть до Второго Пришествия Христова и Страшного Су­да, простирается на разумение великих Божест­венных тайн.

Достойнейшие из созерцательных умов вселя­ются Отцом в наивысшие небесные обители, в обители духовного девства, ибо нужно, чтобы хоть в некоторых действовали во всей полноте все воз­можности человеческого существа. В таковых ду­ховное целомудрие переходит в духовное девство, созерцательная жизнь и чистая молитва переходят в молитву зрительную. Это устраивает Сам Гос­подь Вседержитель, питая небесными таинствами такого небесного человека, живущего духовно, но телом еще скитающегося по земле. Бог вводит та­кого в зрительную молитву, в зрение сокровен­нейших тайн Божиих, и это есть предельное про­свещение ума и души в девстве духа, стяжание всех возможных совершенств, предельная близость к Богу, восшествие в апокалипсический град новаго Иерусалима, сходящаго с небес от Бога моего⁵¹.

---

Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 128; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!