ИЗ РУКОПИСНОГО НАСЛЕДСТВА К. МАРКСА и Ф. ЭНГЕЛЬСА 5 страница
Отдельные главные моменты, образующие конъюнктуру.
1) Колебания урожаев основных средств питания под влиянием погоды и политических условий, например нарушений в обработке земли под влиянием войн. Влияние этого на производителей и потребителей, стр. 106. {О хлебных торговцах см. Тук. «История цен»[265]; о Греции – Бёк. «Государственное хозяйство афинян», т. I, кн. I, § 15[266]; о Риме – Иеринг. «Дух», стр. 238. Повышение смертности среди низших классов населения в наши дни при каждом небольшом повышении цен «бесспорно доказывает, что для массы рабочего класса средняя заработная плата мало превышает абсолютно необходимую для жизни сумму» (стр. 106, примечание 19).} Улучшения в средствах сообщения {являющиеся «одновременно», как мы читаем в примечании 20, «важнейшей предпосылкой спекулятивной хлебной торговли, выравнивающей цены»}, изменившиеся методы обработки земли {«плодопеременная система» – «посредством разведения различных продуктов, на которые перемены погоды оказывают не одинаковое, благоприятное или неблагоприятное, действие»}; отсюда меньшие колебания хлебных цен в пределах коротких промежутков времени в сравнении «со средними веками и древностью». Но и теперь еще колебания очень большие (см. примечание 22, стр. 107; факты там же).
2) Изменения в технике. Новые методы производства. Бессемеровская сталь вместо железа и т. д., стр. 107 (и к этому примечание 23). Введение машин вместо ручного труда.
|
|
|
3) Изменения в средствах сообщения и транспорта, влияющие на пространственные перемещения людей и вещей; это влияет... на стоимость земли и предметов, отличающихся низкой относительной стоимостью; целые отрасли производства вынуждаются сделать трудный переход к другим методам производства (стр. 107) { к этому примечание 24 там же. Повышение стоимости земли поблизости от хороших путей сообщения благодаря лучшему сбыту добываемых здесь продуктов: облегчение скопления населения в городах, отсюда колоссальное повышение стоимости земли, в городах и ближайших к ним местах. Облегчение вывоза хлеба п. другого сельскохозяйственного и лесного сырья и горнорудных продуктов из местностей с доселе дешевыми ценами в местности с высокими ценами; отсюда ухудшение хозяйственного положения слоев населения со стабильным доходом в первых местностях и, напротив, улучшение положения производителей и особенно землевладельцев там же. В обратном направлении влияет облегчение ввоза хлеба и Других материалов, обладающих низкой относительной стоимостью Оно выгодно потребителям и невыгодно производителям во ввозящей стране. Необходимость перейти к другим производствам, от земледелия к животноводству, например в Англии начиная с 40‑х годов или недавно в Германии в результате конкуренции дешевого восточноевропейского хлеба; для германских сельских хозяев это затруднительно (в настоящее время), во‑первых, из‑за климата, а затем из‑за недавнего сильного повышения заработной платы, которое сельские хозяева не могут с такой же легкостью, как промышленники, переложить на продукты и т. д.}.
|
|
|
4) Изменения во вкусах, моде и т. д., зачастую быстро совершающиеся в короткое время.
5) Политические перемены в национальной и международной сфере обмена (война, революция и т. д.), поскольку при усиливающемся разделении труда, развитии международного и т. д. обмена все более важное значение приобретает доверие или недоверие. Воздействие кредитного фактора, колоссальные размеры современных войн и т. д. (стр. 108).
6) Изменения в аграрной, промышленной и торговой политике (пример: реформа британских хлебных законов).
7) Изменения в пространственном размещении и общем экономическом положении целых групп населения, например переселения из сельских местностей в города (стр. 108, 109).
8) Перемены в социальном и экономическом положении отдельных слоев населения, например благодаря обеспечению свободы коалиции и т. д. (стр. 109). {Французские 6 миллиардов[267], там же, примечание 29.}
|
|
|
Издержки в единичном хозяйстве. Под «трудом», производящим «стоимость», к которому сводятся все издержки, следует понимать также «труд» в правильном широком смысле слова, охватывающем «всякую человеческую целесознательную деятельность, необходимую для добывания дохода», следовательно также в особенности «духовный труд руководителя и деятельность, благодаря которой капитал образуется и применяется» – «поэтому» и «прибыль на капитал», оплачивающая эту деятельность, относится к «конститутивным элементам издержек». «Этот взгляд противоречит социалистической теории стоимости и издержек и критике, направленной против капитала» (стр. 111).
Темный муж подсовывает мне утверждение, будто «прибавочная стоимость, производимая только рабочими, неправильно поступает к капиталистическим предпринимателям» (стр. 114, примечание 3). Я же утверждаю прямо противоположное, а именно, что товарное производство в известный момент своего развития неизбежно становится «капиталистическим» товарным производством и что, согласно господствующему в нем закону стоимости, «прибавочная стоимость» причитается капиталисту, а не рабочему. Вместо того, чтобы пускаться в подобную софистику, можно раскрыть катедер‑социалистический характер нашего viri obscuri в следующей банальности:
|
|
|
«безусловные противники социалистов» «игнорируют многочисленные случаи эксплуатации, когда чистый доход распределяется неправильно» (!) «и издержки производства в отдельных предприятиях чрезмерно сокращаются к ущербу для рабочего (подчас и для ссудных капиталистов) и к выгоде для работодателей» (там же).
Народный доход в Англии и во Франции (стр. 120, х_ф). Годичный валовой доход нации:
1) Совокупность вновь произведенных в течение года благ. Туземное сырье должно быть включено полностью на всю сумму своей стоимости; изделия, изготовленные из туземного и иностранного сырья, считаются {во избежание двойного счета сырья} на сумму повышения стоимости, достигнутого при помощи промышленного труда; обращающиеся в торговле и транспорте сырье и фабрикаты считаются на сумму вызванного этим повышения стоимости.
2) Ввоз денег и товаров из‑за границы в качестве процента на долговые требования данной страны, основанные на кредитных сделках или на вложениях капиталов за границей подданными данного государства.
3) Фрахтовые прибыли судоходства данной страны от внешней и транзитной торговли, реально оплаченные ввозом иностранных благ.
4) Наличные деньги или товары, переведенные из‑за границы в данную страну для пребывающих в ней иностранцев.
5) Ввоз имущества без соответствующего возмещения, например при длительной уплате налогов другой страной данной стране, при регулярной иммиграции и регулярном ввозе имущества иммигрантов.
6) Превышение стоимости ввоза товаров и денег над вывозом, {но тогда в пункте 1 надлежит вычесть вывоз за границу}.
7) Стоимость пользовании, доставляемых имуществом, предназначенным для пользования (например, жилыми домами и т. д.) (стр. 121, 122).
При чистом доходе следует исключить, между прочим, вывоз благ для оплаты фрахтов иностранному судоходству (стр. 123). {Дело не так просто: цена производства (внутренняя) + фрахт = продажной цене. Если страна вывозит свои собственные товары на собственных судах, то заграница оплачивает фрахтовые издержки; если существующая здесь рыночная цена и т. д.}.
«Наряду с длительными платежами следует назвать регулярные платежи иностранным подданным за границей (подкупы, например, персами греков, вознаграждение иностранным ученым при Людовике XIV, денарий св. Петра[268])» (стр. 123, примечание 9).
Почему не субсидии, регулярно получавшиеся германскими князьями от Франции и Англии?
См. те наивные виды доходов частных лиц, которые состоят в «услугах государства и церкви» (стр. 125, примечание 14).
Оценка стоимости с точки зрения отдельного лица и народного хозяйства.
Разрушение одной части товарного запаса, с целью дороже продать остаток, Курно в «Исследовании математических принципов теории богатств», 1838, называет «истинным созданием богатств в коммерческом смысле этого слова»[269] (стр. 127, примечание 3).
Об уменьшении потребительских запасов частных лиц или, как называет их Вагнер, «капитала, предназначенного для пользования», – в современный культурный период, в частности в Берлине, стр. 128, примечание 5 и стр. 129, примечание 8 и 10; в производственных предприятиях имеется слишком мало денег или собственного оборотного капитала, стр. 130 и там же примечание 11.
Относительно большее значение внешней торговли в настоящее время (стр. 131, примечание 13 и стр. 132, примечание 3).
Написано К. Марксом во второй половине 1879 – ноябре 1880 г.
Впервые опубликовано в «Архиве К. Маркса и Ф. Энгельса», книга V, 1930 г.
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
К. МАРКС
НАБРОСКИ ОТВЕТА НА ПИСЬМО В. И. ЗАСУЛИЧ(*)
(*)[См. настоящий том, стр. 250–251. Ред.]
ПЕРВЫЙ НАБРОСОК
1) Разбирая происхождение капиталистического производства, я сказал, что в основе его «лежит полное отделение производителя от средств производства» (стр. 315, столбец 1 французского издания «Капитала») и что «основой всего этого процесса является экспроприация земледельцев. Радикально она осуществлена пока только в Англии... Но все другие страны Западной Европы идут по тому же пути» (там же, столбец 2)[270].
Таким образом, я точно ограничил «историческую неизбежность» этого процесса странами Западной Европы. А почему? Благоволите заглянуть в XXXII главу, в которой сказано:
«Уничтожение его, превращение индивидуальных и раздробленных средств производства в общественно концентрированные, следовательно, превращение карликовой собственности многих в гигантскую собственность немногих, эта мучительная, ужасная экспроприация трудящегося народа – вот источник, вот происхождение капитала... Частная собственность, основанная на личном труде... вытесняется капиталистической частной собственностью, основанной на эксплуатации чужого труда, на труде наемном» (стр. 341, столбец 2)[271].
Таким образом, в конечном счете, мы имеем здесь превращение одной формы частной собственности в другую форму частной собственности. Но так как земля никогда не была частной собственностью русских крестьян, то каким образом может быть к ним применено это теоретическое обобщение?
2) С точки зрения исторической, единственный серьезный аргумент, который приводится в доказательство неизбежного разложения общины русских крестьян, состоит в следующем:
Обращаясь к далекому прошлому, мы встречаем в Западной Европе повсюду общинную собственность более или менее архаического типа; вместе с прогрессом общества она повсюду исчезла. Почему же избегнет она этой участи в одной только России?
Отвечаю: потому, что в России, благодаря исключительному стечению обстоятельств, сельская община, еще существующая в национальном масштабе, может постепенно освободиться от своих первобытных черт и развиваться непосредственно как элемент коллективного производства в национальном масштабе. Именно благодаря тому, что она является современницей капиталистического производства, она может усвоить его положительные достижения, не проходя через все его ужасные перипетии. Россия живет не изолированно от современного мира; вместе с тем она не является, подобно Ост‑Индии, добычей чужеземного завоевателя.
Если бы русские поклонники капиталистической системы стали отрицать теоретическую возможность подобной эволюции, я спросил бы их: разве для того, чтобы ввести у себя машины, пароходы, железные дороги и т. п., Россия должна была подобно Западу пройти через долгий инкубационный период развития машинного производства? Пусть заодно они объяснят мне, как это им удалось сразу ввести у себя весь механизм обмена (банки, кредитные общества и т. п.), выработка которого потребовала на Западе целых веков?
Если бы в момент освобождения крестьян сельская община была сразу поставлена в нормальные условия развития, если бы затем громадный государственный долг, выплачиваемый главным образом за счет крестьян, вместе с другими огромными суммами, предоставленными через посредство государства (опять‑таки за счет крестьян) «новым столпам общества», превращенным в капиталистов, – если бы все эти затраты были употреблены на дальнейшее развитие сельской общины, то никто не стал бы теперь раздумывать насчет «исторической неизбежности» уничтожения общины: все признавали бы в ней элемент возрождения русского общества и элемент превосходства над странами, которые еще находятся под ярмом капиталистического строя.
Другое обстоятельство, благоприятное для сохранения русской общины (путем ее развития), состоит в том, что она не только является современницей капиталистического производства, но и пережила тот период, когда этот общественный строй сохранялся еще в неприкосновенности; теперь, наоборот, как в Западной Европе, так и в Соединенных Штатах, он находится в борьбе и с наукой, и с народными массами, и с самими производительными силами, которые он порождает(*). Словом, перед ней капитализм – в состоянии кризиса, который окончится только уничтожением капитализма, возвращением современных обществ к «архаическому» типу общей собственности или как говорит один американский писатель [Л. Морган. Ред.] , которого никак нельзя заподозрить в революционных тенденциях и который пользуется в своих исследованиях поддержкой вашингтонского правительства – «новый строй», к которому идет современное общество, «будет возрождением (a revival) в более совершенной форме (in a superior form) общества архаического типа»[272]. Итак, не следует особенно бояться слова «архаический».
(*)[В рукописи далее зачеркнуто: «Одним словом, он превратился в арену кричащих антагонизмов, конфликтов и периодических бедствий, показывая даже наиболее ослепленным, что он является преходящей системой производства, осужденной на исчезновение вследствие возвращения общества к...». Ред.]
Но тогда нужно было бы, по крайней мере, знать эти последовательные изменения. Мы же ничего о них не знаем.
Историю разложения первобытных общин (было бы ошибочно ставить их всех на одну доску; подобно геологическим образованиям и в этих исторических образованиях есть ряд типов первичных, вторичных, третичных и т. д.) еще предстоит написать. До сих пор мы имели только скудные наброски. Во всяком случае, исследование предмета продвинулось достаточно далеко, чтобы можно было утверждать: 1) что жизнеспособность первобытных общин была неизмеримо выше жизнеспособности семитских, греческих, римских и прочих обществ, а тем более жизнеспособности современных капиталистических обществ; 2) что причины их распада вытекают из экономических данных, которые мешали им пройти известную ступень развития, из исторической среды, отнюдь не аналогичной исторической среде современной русской общины.
Читая истории первобытных общин, написанные буржуазными авторами, нужно быть настороже. Они не останавливаются даже перед подлогами. Например, сэр Генри Мейн, который был ревностным сотрудником английского правительства в деле насильственного разрушения индийских общин, лицемерно уверяет нас, что все благородные усилия правительства поддержать эти общины разбились о стихийную силу экономических законов[273]!
Так или иначе, эта община погибла в обстановке непрестанных войн, внешних и внутренних; она умерла, вероятно, насильственной смертью. Когда германские племена захватили Италию, Испанию, Галлию и т. д., община архаического типа тогда уже не существовала. Однако ее природная жизнеспособность доказывается двумя фактами. Есть отдельные экземпляры, которые пережили все перипетии средних веков и сохранились до наших дней, например на моей родине – в Трирском округе. Но наиболее важно то, что она так ясно запечатлела свои характерные особенности на сменившей ее общине, – общине, в которой пахотная земля стала частной собственностью, между тем как леса, пастбища, пустоши и пр. еще остаются общинной собственностью, – что Маурер, изучив эту общину вторичной формации, мог восстановить строение ее архаического прототипа. Благодаря перенятым у последнего характерным чертам новая община, введенная германцами во всех покоренных странах, стала в течение всех средних веков единственным очагом свободы и народной жизни.
Если после эпохи Тацита мы ничего не знаем ни о жизни общины, ни о том, каким образом и когда она исчезла, то нам известен, по крайней мере благодаря рассказу Юлия Цезаря, отправной пункт этого процесса. В его время земля уже ежегодно переделялась между родами и кровнородственными объединениями [tribus des confederations] германцев, но еще не между индивидуальными членами общины. Таким образом, сельская община в Германии вышла из недр общины более архаического типа. Она была здесь продуктом спонтанного развития, а вовсе не была привнесена из Азии в готовом виде. Там – в Ост‑Индии – она также встречается, и всегда в качестве последнего этапа или последнего периода архаической формации.
Чтобы судить о возможных судьбах сельской общины с точки зрения чисто теоретической, т. е. предполагая постоянно нормальные условия жизни, мне нужно теперь отметить некоторые характерные черты, отличающие «земледельческую общину» от более древних типов.
Прежде всего, все более ранние первобытные общины покоятся на кровном родстве своих членов; разрывая эту сильную, но узкую связь, земледельческая община оказывается более способной расширяться и выдерживать соприкосновение с чужими.
Затем, внутри нее, дом и его придаток – двор уже являются частной собственностью земледельца, между тем как уже задолго до появления земледелия общий дом был одной из материальных основ прежних форм общины.
Наконец, хотя пахотная земля остается общинной собственностью, она периодически переделяется между членами земледельческой общины, так что каждый земледелец обрабатывает своими силами назначенные ему поля и присваивает себе лично плоды этой обработки, между тем как в более древних общинах производство ведется сообща и распределяются только продукты. Этот первобытный тип кооперативного или коллективного производства был, разумеется, результатом слабости отдельной личности, а не обобществления средств производства.
Легко понять, что свойственный «земледельческой общине» дуализм может служить для нее источником большой жизненной силы, потому что, с одной стороны, общая собственность и обусловливаемые ею общественные отношения придают прочность ее устоям, в то время как частный дом, парцеллярная обработка пахотной земли и частное присвоение ее плодов допускают развитие личности, не совместимое с условиями более древних общин.
Но не менее очевидно, что тот же дуализм может со временем стать источником разложения. Оставляя в стороне все влияния враждебной среды, уже одно постепенное накопление движимого имущества, начинающееся с накопления скота (допуская накопление богатства даже в виде крепостных), все более и более значительная роль, которую движимое имущество играет в самом земледелии, и множество других обстоятельств, неотделимых от этого накопления, но изложение которых отвлекло бы меня слишком далеко, –все это действует как элемент, разлагающий экономическое и социальное равенство, и порождает в недрах самой общины столкновение интересов, которое сначала влечет за собой превращение пахотной земли в частную собственность и которое кончается частным присвоением лесов, пастбищ, пустошей и пр., уже ставших общинными придатками частной собственности. Именно поэтому «земледельческая община» повсюду представляет собой новейший тип архаической общественной формации, и поэтому же в историческом движении Западной Европы, древней и современной, период земледельческой общины является переходным периодом от общей собственности к частной собственности, от первичной формации к формации вторичной. Но значит ли это, что при всех обстоятельствах развитие «земледельческой общины» должно следовать этим путем? Отнюдь нет. Ее конститутивная форма допускает такую альтернативу: либо заключающийся в ней элемент частной собственности одержит верх над элементом коллективным, либо последний одержит верх над первым. Все зависит от исторической среды, в которой она находится... a priori [независимо от опыта. Ред.] возможен и тот, и другой исход, но для каждого из них, очевидно, необходима совершенно различная историческая среда.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 145; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!