К. МАРКС О СВОБОДЕ ПЕЧАТИ И СЛОВА В ГЕРМАНИИ
РЕДАКТОРУ «DAILY NEWS»
Милостивый государь!
Когда Бисмарк обвинял французское правительство в том, что
«оно сделало невозможным во Франции свободное выражение мнений в прессе и с депутатской трибуны», то он, очевидно, хотел лишь отпустить берлинскую остроту. Если вы хотите узнать «действительное» общественное мнение Франции, обратитесь, пожалуйста, к г‑ну Штиберу, редактору версальского «Moniteun»[156] и известному прусскому полицейскому шпиону!
Господа Бебель и Либкнехт были арестованы по особому приказу Бисмарка под предлогом обвинения в государственной измене только за то, что посмели исполнить свой долг в качестве представителей германского народа, то есть – протестовать в рейхстаге против аннексий Эльзаса и Лотарингии, голосовать против новых военных ассигнований, выразить свои симпатии Французской республике и разоблачить попытку превратить Германию в сплошную прусскую казарму. С членами брауншвейгского Комитета Социал‑демократической партии за то. что они выразили подобные же взгляды, с начала сентября прошлого года обращаются, как с каторжниками, и до сих пор над ними висит смехотворное обвинение в государственной измене. Та же участь постигла многих рабочих, распространявших брауншвейгский манифест. Под аналогичным предлогом возбуждено обвинение в государственной измене против г‑на Гепнера, второго редактора лейпцигской газеты «Volksstaat»[157]. Немногочисленные независимые немецкие газеты, которые издаются вне Пруссии, запрещены во владениях Гогенцоллернов. Рабочие собрания в Германии в пользу почетного мира с Францией ежедневно разгоняются полицией. Согласно официальной прусской доктрине, наивно изложенной генералом Фогель фон Фалькенштейном, каждый немец виновен в государственной измене, если он «пытается противодействовать достижению тех целей, которые Пруссия преследует в войне во Франции». Если бы г‑н Гамбетта и К° были принуждены, подобно Гогенцоллернам, силой подавлять общественное мнение, то им следовало бы только применить прусский метод и под предлогом войны ввести во всей Франции осадное положение. На немецкой территории находятся только те французские солдаты, которые содержатся в прусских тюрьмах. Но, несмотря на это, прусское правительство чувствует себя обязанным строго сохранять осадное положение, то есть наиболее грубую и возмутительную форму военного деспотизма, приостановив действие всех законов. Французская территория наводнена почти миллионом германских захватчиков. И все‑таки французское правительство может свободно обходиться без прусского способа «делать возможным свободное выражение мнений». Пусть сравнят картину немецких порядков с французскими! Одной Германии оказалось, однако, слишком мало для всеобъемлющей любви Бисмарка к свободе мнений. Когда люксембуржцы стали открыто выражать свои симпатии к Франции, Бисмарк использовал это в качестве одного из предлогов, чтобы отречься от Лондонского договора о нейтралитете[158]. Когда подобный же грех совершила бельгийская пресса, прусский посол в Брюсселе, г‑н фон Балан, потребовал от бельгийского министерства запрещения не только помещать какие‑либо антипрусские статьи в газетах, но даже публиковать известия, направленные на то, чтобы поощрять французов в их освободительной войне. Поистине очень скромное требование – уничтожить бельгийскую конституцию «pour le roi de Prusse» [буквально: в пользу короля Пруссии; в переносном смысле: даром, ради прекрасных глаз. Ред.] . Как только некоторые стокгольмские газеты позволили себе невинные остроты на тему об общеизвестном «благочестии» Вильгельма Аннександера, Бисмарк обрушился на шведский кабинет с яростными посланиями. Даже под с.‑петербургским меридианом он умудрился открыть чересчур свободную прессу. По его униженной просьбе редакторы важнейших петербургских газет были призваны к обер‑цензору, который предписал им остерегаться каких бы то ни было критических замечаний о верном прусском вассале царя. Один из этих редакторов, г‑н Загуляев, был настолько неосторожен, что раскрыл тайну этого avertissement [предостережения. Ред.] на страницах «Голоса»[159]. Русская полиция сейчас же набросилась на него и выслала его в какую‑то отдаленную губернию. Было бы ошибкой думать, что эти жандармские меры объясняются только пароксизмом военной лихорадки. Напротив, это настоящее, методическое применение самых принципов прусских законов. В прусском уголовном кодексе действительно существует оригинальная статья, в силу которой каждый иностранец за свои действия или писания в своей или в какой‑нибудь другой стране может подвергнуться преследованию за «оскорбление прусского короля» и за «государственную измену в отношении Пруссии»! Франция борется теперь не только за свою собственную национальную независимость, но и за свободу Германии и Европы, и ее дело, к счастью, далеко не безнадежно.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
С уважением к Вам, милостивый государь
Карл Маркс
Лондон, 16 января 1871 г.
|
|
|
Напечатано в газете «The Daily News» 19 января 1871 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
Ф. ЭНГЕЛЬС
ПРОЕКТ РЕЗОЛЮЦИИ ГЕНЕРАЛЬНОГО СОВЕТА О ПОЗИЦИИ АНГЛИЙСКОГО РАБОЧЕГО КЛАССА НА ДАННОМ ЭТАПЕ ФРАНКО‑ПРУССКОЙ ВОЙНЫ[160]
1. Движение рабочего класса в поддержку Французской республики должно вначале сосредоточить свои усилия на том, чтобы заставить английское правительство признать Французскую республику.
2. Военное вмешательство Англии в защиту Франции, как оно понимается теми, кто его предлагает, могло бы принести пользу только в определенное время, которое уже давно прошло.
3. Англия не только не способна эффективно вмешаться в события, происходящие на европейском континенте, но и не может защищать себя от военного деспотизма континентальной Европы до тех пор, пока она не вернет себе свободы использовать свою действительную военную силу – то есть свой морской флот, а эту свободу она может вернуть себе, только денонсировав Парижскую декларацию[161].
Внесено Ф. Энгельсом 31 января 1871 г.
Напечатано в газете «The Eastern Post» № 123, 4 февраля 1871 г.
Печатается по рукописи, сверенной с записью в протокольной книге Генерального Совета
Перевод с английского
На русском языке полностью публикуется впервые
Ф. ЭНГЕЛЬС
ИСПАНСКОМУ ФЕДЕРАЛЬНОМУ СОВЕТУ МЕЖДУНАРОДНОГО ТОВАРИЩЕСТВА РАБОЧИХ[162]
Лондон, 13 февраля 1871 г.
Граждане!
Ваше письмо от 14 декабря Генеральный Совет получил с чувством большого удовлетворения. Ваше предыдущее письмо от 30 июля также дошло до нас; оно было передано гражданину Серрайе, секретарю для Испании, с поручением отправить вам наш ответ. Но спустя некоторое время гражданин Серрайе отправился во Францию для участия в борьбе за республику и оказался запертым в Париже. Таким образом, только в силу указанных обстоятельств вы не получили ответа на ваше письмо от 30 июля, которое все еще находится в его руках. В настоящее время Генеральный Совет на заседании 7 февраля уполномочил нижеподписавшегося Ф. Э. временно вести корреспонденцию с Испанией и передал ему ваше последнее письмо.
Мы регулярно получали следующие испанские рабочие газеты: барселонскую «La Federacion», мадридскую «La Solidaridad» (до декабря 1870 г.), а также выходящие в Пальме «El Obrero» (до ее закрытия) и с недавнего времени «La Revolucion social» (только первый номер)[163]. Эти газеты держали нас в курсе того, что происходит в рабочем движении Испании; к нашему величайшему удовлетворению, мы убедились, что идеи социальной революции все больше становятся общим достоянием рабочего класса вашей страны.
Без сомнения, пустые декламации старых политических партий привлекали к себе, как вы это указываете, слишком много внимания народа и создавали таким путем значительное препятствие для нашей пропаганды. То же самое происходило повсюду в первые годы пролетарского движения. Во Франции, в Англии, в Германии социалисты должны были – и до сих пор еще вынуждены – бороться с влиянием и деятельностью старых политических партий – аристократических или буржуазных, монархических или даже республиканских. Опыт показал повсюду, что лучшим средством освободить рабочих от этого господства старых партий было создание в каждой стране пролетарской партии, которая ведет самостоятельную политику, ясно отличающуюся от политики других партий, так как должна выражать условия освобождения рабочего класса. Детали этой политики могут меняться в зависимости от особых условий каждой страны; но так как основные отношения между трудом и капиталом всюду одни и те же и политическое господство имущих классов над классами эксплуатируемыми существует повсюду, то принципы и цель пролетарской политики будут везде‑ одни и те же, по крайней мере во всех странах Запада. Имущие классы, земельная аристократия и буржуазия, держат трудящийся народ в рабстве не только могуществом своего богатства, путем одной только эксплуатации труда капиталом, но также и силой государства, при помощи армии, бюрократии, судов. Отречься от борьбы с нашими противниками на политической арене – значило бы отказаться от одного из самых могущественных средств борьбы и в особенности организации и пропаганды. Всеобщее избирательное право дает нам прекрасное средство борьбы. В Германии рабочим, организованным в крепкую политическую партию, удалось послать шесть депутатов в так называемое национальное представительство; и оппозиция, которую наши друзья Бебель и Либкнехт могли там организовать против завоевательной войны, оказала гораздо более могущественное действие в интересах нашей интернациональной пропаганды, чем многолетняя пропаганда, проводившаяся через печать и собрания. В настоящий момент и во Франции только что избраны представители рабочих, и они во всеуслышание провозгласят наши принципы в Национальном собрании. На ближайших выборах то же самое произойдет и в Англии.
Мы с удовольствием узнали, что вы хотите передать нам взносы секций вашей страны; мы примем их с благодарностью. Перешлите их, пожалуйста, в виде аккредитива на какого‑нибудь лондонского банкира, в распоряжение Джона Уэстона, нашего казначея, заказным письмом на имя нижеподписавшегося, либо по адресу: Лондон, 256, Хай Холборн (местопребывание нашего Совета), либо по месту моего жительства: 122, Риджентс‑парк‑род.
Мы ожидаем также с большим интересом статистических сведений о вашей Федерации, которые вы нам обещали прислать.
Что касается конгресса Интернационала, то до тех пор, пока продолжается настоящая война, о созыве его нечего и думать. Но если мир будет вскоре восстановлен, что весьма вероятно, Совет немедленно займется этим важным вопросом и примет во внимание ваше дружеское предложение созвать конгресс в Барселоне.
У нас еще нет секций в Португалии; может быть, вам было бы легче, чем нам, установить связи с рабочими этой страны. Если это так, будьте добры написать нам снова по этому поводу. Мы думаем также, что было бы лучше, по крайней мере для начала, если бы связи с печатниками Буэнос‑Айреса завязали вы, с тем чтобы впоследствии уведомить нас о достигнутых результатах. А пока вы окажете нам любезную и полезную для дела услугу, если вышлете нам номер «Anales de la Sociedad tipografica de Buenos Aires»[164], чтобы мы могли с ним ознакомиться.
Во всех других странах интернациональное движение продолжает развиваться, несмотря на все препятствия. В Англии центральные советы профессиональных союзов (Trades' Councils) Бирмингема и Манчестера только что непосредственно присоединились к нашему Товариществу, а через них и рабочие двух самых значительных промышленных городов этой страны. В Германии мы подвергаемся в данный момент таким же преследованиям со стороны властей, каким год тому назад нас подвергал Луи Бонапарт во Франции. Наши немецкие друзья, из которых больше пятидесяти находятся в тюрьме, в буквальном смысле страдают за дело Интернационала; их арестовали и преследуют за то, что они всеми силами противодействовали завоевательной политике и требовали, чтобы германский народ братался с французским. В Австрии тоже много наших друзей было заключено в тюрьму, но движение, тем не менее, развивается. Во Франции наши секции повсюду являлись душой и оплотом сопротивления вторжению; они захватили местную власть в больших южных городах, и если Лион, Марсель, Бордо, Тулуза развили небывалую энергию, то только благодаря усилиям членов Интернационала. В Бельгии у нас сильная организация; наши бельгийские секции только что торжественно провели свой VI национальный съезд. В Швейцарии раздоры, возникшие между нашими секциями, некоторое время тому назад, по‑видимому, начинают утихать. Из Америки мы получили сообщения о присоединении новых секций, французских, немецких и чешских (богемских), и, кроме того, мы продолжаем поддерживать братские отношения с крупной организацией американских рабочих – Рабочим союзом (Labor League)[165].
В надежде вскоре получить новые сведения от вас шлем вам наш братский привет.
От имени Генерального Совета Международного Товарищества Рабочих
Ф. Э.
Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1 изд., т. XXVI, 1935 г.
Печатается по рукописи
Перевод с французского
Ф. ЭНГЕЛЬС
ПОЛОЖЕНИЕ ДЕЛ В РОССИИ[166]
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 253; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!