Письма. Творения гимнографические. Эпиграммы. Слова 11 страница
Мы поминаем при священнослужении, как подобает, и святейшего патриарха, как и благочестивых наших императоров, не отказываемся иметь общение и со всяким неосужденным. Мы писали и к самому архиерею[267], как известно и благочестивым императорам нашим, что мы ни в чем с ним не разногласим, кроме только дела об Иосифе, и когда этот будет отлучен от священнослужения, то мы тотчас войдем в общение с ним[268]. Притом он – возлюбленный нам муж, не только потому, что он – глава нашей Церкви, но и потому, что издавна уважаем нами, и, что есть в его жизни прекрасного, мы не перестаем превозносить.
Не отделение от Церкви, но защищение истины.
Если же случится, что и он сам примет ревность, – не стану говорить о святых епископах, игуменах, монахах и множестве мирян, – тогда что скажет любовь твоя? Поэтому знай, что у нас не отделение от Церкви, но защищение истины и оправдание Божественных законов; а иное, как сказала честность твоя, было бы нарушением истины и извращением правил, и справедливо можно сказать тебе следующее: жерцы отвергошася закона Моего и оскверниша святая Моя, между святым и сквернавым неразлучаху, но всё для них было одинаково (Иез. 22:26). Ибо [выражение] «не иметь пятна или порока» (Еф. 5:27), опять скажу, нужно разуметь так: [Церковь] не принимает нечестивых догматов и противных правилам деяний, равно как и запрещенных соглашений с делающими, как говорит в одном месте божественный Василий[269], с которыми великий Павел не позволяет и есть (1 Кор. 5:11). Ибо со времени [Col. 1004] апостолов и впоследствии часто вторгались в нее многие ереси и возникали нечистые дела, незаконные и запрещаемые правилами, как и ныне, однако она вышесказанным образом осталась нераздельной и непорочной (80) и останется вовек, между тем как дурно мыслящие и делающие отлучаются и отражаются от нее, как яростные волны от непоколебимой приморской скалы.
|
|
|
Итак, брат, останемся при себе и будем взирать на свет истины, твердо держась и священных правил, равно как и догматов, особенно мы, монахи, особенно мы, считающиеся значащими что‑нибудь. Итак, если свет, который в нас, тьма, то какова же тьма? (Мф. 6:23); и: если же соль потеряет силу, чем сделаешь мирян солеными? (Мф. 5:13). Мы желаем и молимся, чтобы ты был для тамошних спасителем и просветителем и светильником строгости и благочестия, не делаясь всем для всех (ср. 1 Кор. 9:22), но высотою добродетели, согласной с правилами жизнью и благочестивым обращением. Напоминание же брата твоего перенеси как происходящее из любви, уважения к истине и божественного рассуждения. Желал бы я сказать и больше этого, но обширность письма заставляет нас остановиться здесь. Мы приняли твое богатое благословение. И то, что ты заботишься о смиренном монастыре своем, это доказывает, что ты сберегаешь и трудишься для него; труд же твой велик.
|
|
|
А Господь воздаст тебе, чего желаешь, – преуспеяние в добродетелях и наслаждение вечными Его благами.
29. К Льву, орфанотрофу (I, 29)[270]
Хотели мы сами прибыть и разделить [с вами] постигшее вас несчастье с блаженным сыном вашим, возлюбленнейший господин мой, а не только в письме оплакать беду и принять участие в вашей скорби. Подлинно, как не жалко, как не поразительно испытывать потерю одного сына за другим, лишаться как бы одушевленного сокровища, богатства родового преемства, многовожделенного плода материнской утробы, сокровища дома[271], радости бабки, [предмета] гордости[272] всей родни? (81) Появился новый плод – и преждевременно исторгнут из родительских рук; родился второй – и этого сразила жестокая смерть; произросла третья отрасль, в утешение за первые, цветущая, прекрасная, продолжавшая жить до третьего года, к которой были крепко привязаны души родителей, и – увы, несчастье! Страдание не позволяет продолжать речь! – ушла и она от глаз ваших, и, что еще прискорбнее, не на глазах отсутствующего родителя. Но для чего увеличивать несчастье?! Поражено сердце ваше, отца, матери, госпожи патрицианки, и меч прошел посреди обоих, и эту скорбь может уврачевать не [Col. 1005] слово, не утешение, не человек, не Ангел, но один Бог, так устроивший пределы нашей жизни. Ибо Сам Он взял превожделенного сына вашего, господин мой, как Он же взял и прежних.
|
|
|
Умершие дети.
Прискорбно и весьма прискорбно ваше положение, но отнюдь – не их, взятых: потому что они, чистые и не оскверненные грехами по причине недавнего рождения, отошедши отсюда к блаженной и бесстрастной жизни, ликуют в недрах Авраама, обитают со святыми младенцами, воспевают с окружающими Христа отроками. Итак, не погибли прекрасные дети, но спасены для вас и остались невредимыми, и вы увидите их спустя немного [времени], когда окончится эта временная жизнь, радующимися и веселящимися не в кратковременном возрасте, но в совершенстве полного [возраста] Христова (Еф. 4:13). Поэтому увещеваем и просим вас – действительно утешать себя этими мыслями и таким образом исторгать из души неумеренную скорбь. Господь назначил нам меру, дабы мы и выражали естественно сострадание, и не преступали в этом надлежащих пределов. Первое преклоняет Бога на милость, а последнее располагает противиться распоряжениям Промысла; первое радует отшедших, а (82) последнее обыкновенно огорчает их, достигших покоя. Ибо всякий желает, чтобы при его радости радовались, а не скорбели те, которые признаются, что любят его.
|
|
|
Пределы скорби и неумеренность в ней.
Мы же веруем, что госпожа хартулария опять зачнет и родит сына, уже не кратковременного, но имеющего жить долго для преемства рода; только умерим скорбь и вознесем словами и делами благодарственные жертвы о младенце Владыке Христу.
30. К патриарху Никифору (I, 30)[273]
Нет необходимости излагать в письме ангелу твоего блаженства то, что высказано было устами, хотя не от обоих нас, смиренных. Но чтобы собравшийся вчера по твоему повелению собор епископов, изрекший нечто несогласное с тем, что на нем сказано было нами, не смутил священного твоего слуха, мы почли пристойным представить кратко всю сущность нашего оправдания. Мы, блаженнейший, православны во всем, отвергаем всякую ересь и принимаем всякий признанный Собор Вселенский и Поместный, а также и изреченные ими священные и канонические постановления твердо содержим. Ибо не совсем точно соблюдает слово истины тот, кто считается содержащим правую веру, а не руководствуется Божественными правилами. Кроме того, мы принимаем и законную, по временам употребляемую святыми икономию, ибо и настоящее сношение нас, смиренных, с твоей святостью относительно извержения эконома есть дело поступающих не (83) точно по правилам, но весьма приспособляющихся к [Col. 1008] обстоятельствам и уступающих[274]; и с предшественником твоей святости, святейшим патриархом, мы сносились таким же образом по настоящему делу, когда мы возвратились из ссылки и прелюбодейный брак был расторгнут, а эконом отлучен от священнослужения. «Да не будет нам части с тобою [говорили мы] ни в сем веке, ни в будущем, потому что ты допускаешь прелюбодея безразлично иметь общение с твоей святостью». Когда же он сказал: «Я действовал применительно к обстоятельствам, уступая ему до времени» и потом выразился так: «Да будут отсечены руки мои, если бы они совершили прелюбодейное венчание; разве я венчал?» – тогда мы стали иметь общение с ним до кончины его. И твою святость мы также приняли в достоинстве архиепископа, равно как и поминаем тебя каждый день при священнослужении и ни в чем не разногласим, как только касательно эконома, низложенного священными правилами по многим причинам, особенно же потому, что после девятилетнего отлучения он опять стал священнодействовать, и притом не в потаенном каком‑нибудь месте (это было бы еще сносно, так как мы не принимали бы участия в этом деле), но в самом источнике нашей святыни, то есть в явном общении с тобою вместе находится и вместе совершает богослужения постоянно.
Двойное подчинение.
Поэтому справедливо, и праведно, и нужно для избежания соблазна народу Божию, и особенно нашему званию, чтобы недостойно вторгшийся был отлучен от священнослужения, а мы продолжали бы поминать твою святость и иметь общение со всяким иерархом и священником, не осужденными явно, по учению [Григория] Богослова[275]. Если же это не состоится по грехам нашим, то да не будет (говорим не из страха, но из сострадания к обществу) с нашим смирением сделано святостью твоею что‑нибудь неканоничное[276] и незаконное! Ибо мы, со своей стороны, потерпим силою Божией – что бы ни случилось по Его соизволению, но свидетельствуем (84) твоей святости пред Лицем Христа в слух святых Ангелов, что великий раскол произойдет в нашей Церкви. Хотя мы подчиняемся власти, как люди, но и властью священных и Божественных правил, волею или неволею, мы управляемся и руководствуемся.
Впрочем, умоляем твою святость: приклони ухо твое и услыши голос наш, как врач сведущий, как пастырь добрый; отлучи одну овцу от священнослужения и избавь всех от соблазна, чтобы паршивостью одного не заразилась наша Церковь, которую приобрел Господь и Бог наш кровию Своею (Деян. 20:28). О пустяках пусть пустословят желающие и клеветники пусть клевещут. Мы готовы на всякое оправдание, на всякое опровержение возводимых на нас обвинений[277]. Мы – твои друзья и хвалители, также и благочестивейших и победоносных владык наших. Если же мы таковы, то отчего смятение? Для чего случится то, что случится, хотя и противное повелениям Божиим? Удостой нас священной твоей молитвы.
31. К братиям, находящимся в Саккудионе (I, 31)[278]
[Col. 1009] Пока было время уклоняться и скрывать обстоятельство нашего необщения с экономом Иосифом, мы делали это, сыны и братия, руководясь не страхом, хотя мы и грешники, но вызываемой обстоятельствами снисходительностью, подражая некоторым образом святым отцам нашим. И они, поступая так же в надлежащее время, таким образом избавляли себя от искушений, с одной стороны, щадя более слабых (85) и злобствующих, а с другой – несколько уступая, по примеру кормчих, чтобы немного спустя достигнуть желаемой цели. Но так как в настоящее время по благоволению благого Бога нашего это обстоятельство обнаружилось, то мы и пишем теперь. Каким образом? Вследствие вопроса логофета дрома[279] и ответа со стороны архиепископа[280].
Тот говорит: «Для чего ты доселе не вступаешь в общение с нами и с патриархом, тогда как прошло столько праздников? Скажи откровенно причину». Архиепископ и высказал, не отрекся, а высказал: «Я не имею ничего ни против благочестивых императоров наших, ни против патриарха, но – против эконома, повенчавшего прелюбодея и за это низложенного священными правилами». На это [последовал] ответ логофета: «Благочестивые императоры наши не имеют в тебе нужды ни в Фессалонике, ни в каком‑либо другом месте».
После того ни ответа не было дано тотчас, ни другого вопроса не было предложено доселе, хотя прошло тринадцать дней, кроме только того, что мы отправили письма[281] к господину Симеону, которые при сем прилагаем, чтобы вы узнали всю суть[282] дела. Это обстоятельство дошло до слуха патриарха и почти всего города; и есть много людей, сочувствующих и соглашающихся с нами, но они – ночные чтители Бога, которые не могут свободно действовать при свете.
Ночные чтители Бога.
А мы, сыны и братия, утверждаясь на вере в Бога и на основании истины, а также на совершившемся и открывшемся действии правды, которое видел мир на прелюбодее и сообщниках его[283], неуклонно соблюдаем заповедь и отеческие правила и не уступим, не изменим благочестию и не разрушим того, что прежде хорошо устроили твердостью в ссылке[284], чтобы нам не оказаться преступниками (86) закона; и, крепко держась Божественного закона, мы побеждаем, как и прежде победили, решившись скорее испытать всё и перенести всё, если благоволит Бог, нежели вступить в общение с ним и служащими вместе с ним, пока низложенный не перестанет священнодействовать.
Люди будут много пустословить, они как теперь насмехаются, так и будут насмехаться, и даже, что еще прискорбнее, немалое число из носящих один с нами образ [Col. 1012] и одно звание и кажущихся друзьями. Но [в этом] нет ничего странного; написано: врази мужу домашнии его (Мих. 7:6). И они сводничали, содействовали, вместе пили и ели на прелюбодейном браке и омочили трость для нашей ссылки. Но Господь, восставший тогда на отмщение закона Своего, прервавший царствование прелюбодея ослеплением его и посрамивший соучастников его, как жрецов Вааловых, а наше смирение возвративший сверх чаяния в свой монастырь, Он же и ныне присутствует Сам, хотя и попустил на малое время незаконное сочетание, но потом Он благоволил подвергнуть осуждению радость назореев[285], совершивших сочетание прелюбодеев и верных им, через справедливый суд благочестивых наших императоров, которые возвратили прелюбодея по смерти его законной его супруге[286], назвали прелюбодействовавшую прелюбодейцею и рожденное от прелюбодеяния дитя лишили наследства, как незаконное и недозволенное, о чем почтенные уста их при мне вслух говорили, по римским законам[287].
Однако совершившие беззаконие не стыдятся и богохульствовавший против Святого Духа в священной молитве при венчании сочетающихся не скрывается, но, вторгшись, как кот, в Церковь Божию, опять прыгает и опять начинает осквернять своим священнослужением, старается представить беззаконие правдою (87) и, так сказать, показаться святее Предтечи и Крестителя. Ибо тогда как тот обличал прелюбодеяние Ирода и умер за истину, этот оказавшегося вторым Иродом по прелюбодеянию повенчал и угождал ему до смерти, не словами, но самыми делами выражая, что Иоанн Предтеча заблуждался, как бы беззаконно и неуместно обличал и умер.
Но что я говорю об Иоанне, о величайшем из всех святых? Самому Христу, хотя и дерзновенно сказать, он противоречил и противился нечестивыми своими устами. Между тем как Христос называет прелюбодеем того, кто разведется с законною женою (Мф. 19:9), – а прелюбодеяние есть грех тяжкий и равносильный грехам убийцы, мужеложника, скотоложника, отравителя и идолопоклонника, по правилу святого Василия[288], – он, поставив такого пред жертвенником, среди всего народа, осмелился произнести нечестивые слова свои против Святого Духа, сказав так, – посмотрите, как страшно и непристойно: «Сам, Владыко, ниспосли руку Твою от святаго жилища Твоего, и сочетай раба Твоего и рабу Твою; сопрязи я в единомудрии, венчай я в плоть едину, яже благоволил еси сочетаватися друг другу: честный их брак покажи, нескверное их ложе соблюди, непорочное их сожительство пребывати благоволи с чистым сердцем».
Не вострепетали ли вы, услыхав об этом? Какое полагаете вы оскорбление Святого Духа в этом богохульстве? Какое огорчение святых Ангелов? Или как земля, тотчас разверзшись, не поглотила, как Дафана и Авирона (Чис. 26:10), провозвестника лжи, называющего [Col. 1013] тьму светом и старающегося представить Христа впадшим в противоречие с Самим Собою? Ибо что произносит священник, то и Бог верно утверждает, по словам великого Дионисия[289]. Однако совершив такое зло и подав пример нечестия для подражания подчиненным, (88) как это случилось, особенно же между далеко властвующими и начальствующими, что и совершалось по подражанию в Лангобардии, Готии[290] и тамошних пределах, между тем как и у язычников не делалось ничего подобного, – он, несчастный, не стыдится, но, как сказано, служит, нечестивый, и тех, которые справедливо отвращаются от него, старается отправить в ссылку. Но Господь – Помощник ревнующих о заповеди Его; Он преклонит сердца благочестивых императоров наших сделать отмщение за Церковь Его, как сделал с прелюбодеем, соизволив на отлучение и этого от священнослужения, ко благу святейшего патриарха и всей кафолической Церкви.
Поэтому мужайтесь, сыны и братия, не бойтесь и не падайте. Время исповедания, время борьбы, время подвига, а может быть, и других страданий, но – и венцов, и небесной славы. Ибо говорится: прославляющая Мя прославлю, и уничижаяй Мя безчестен будет (1 Цар. 2:30); и еще: блаженны не уклоняющиися от заповедий Его (Пс. 118:21). Посему радуйтесь и веселитесь, яко награда ваша, если вы устоите, велика на небесах (Мф. 5:12). Исполняйте дела ваши, молитесь об императорах наших, об архиерее, о том, чтобы Иосиф был извергнут от жертвенника, о мире Церкви, ходяще по пути непорочну, в заповедех Его восхощет зело (Пс. 100:6; 111:1), во всяком благочинии и согласном с правилами образе жизни, пока вы не услышите еще чего‑нибудь или мы известим. Христос с вами, Богородица – покров ваш, Предтеча и Богослов – хранители ваши и все святые, молитвами отца моего и отца вашего[291]. Приветствую всех по имени; благодать Господа нашего Иисуса Христа да будет со всеми вами, сыны возлюбленные. Аминь.
32. К хартуларию Николаю (I, 32)[292]
Мы понимаем, как великое благочестие твое, возлюбленный господин наш, негодует на наше смирение ввиду некоторого внезапно случившегося обстоятельства. Но ты поистине доказал в настоящее время, что честная душа твоя чиста от всякой вражды и даже исполнена благочестия, что ради мира Церкви Божией ты скоро и охотно вошел в сношение со святейшим нашим патриархом[293] тотчас после первого нашего прошения. Это знак искренней дружбы, это свойство человека богобоязненного, это доказательство деятельной ревности к истине. Да воздаст тебе Господь всецелую праведную награду, хотя бы и ничего не произошло от того! [Col. 1016] Ибо не за окончание дел, но за расположение к ним, похвальное или не таковое, обычно назначает Бог воздаяния делающим. Итак, ты в одно мгновение времени приобрел не золото и серебро, но негибнущие сокровища небесного воздаяния.
Еще просим и убеждаем тебя настойчиво продолжать это дело, чтобы сам ты приобрел богатое сокровище, а мы, смиренные, удостоились лицезрения архиерея или, лучше, чтобы Церковь Божия, умиротворившись при твоем посредстве, сплела тебе великие венцы похвал. Больше ничего не нужно говорить. Но так как ты приказал объяснить, каково условие [для общения с патриархом] нашего смирения, то неложно извещаем великое превосходительство твое, как бы пред лицем Господа, ведающего тайное: нет у нас никакого препятствия к общению с архиереем, кроме дела об экономе, низложенном согласно Божественным правилам. И после того как он будет отлучен от священнослужения, как прежде [это уже произошло] по (90) благоизволению Бога и святейшего патриарха и благочестивых владык наших, ибо он эконом и имеет почетное звание, – мы тотчас станем и служить вместе, и иметь общение, и простирать руки, нисколько не входя в разбирательство сослужения его в последние три года ради икономии – не из‑за страха, но ради пользы и спасения.
Пусть умолкнут лжесвидетельствующие языки, восстающие на мир Божий и говорящие, что если эконом будет отлучен от священнослужения, то мы найдем причину к низложению нашего архиерея, как уже служившего вместе с низложенным, потом к осуждению и предшествовавшего святейшего патриарха[294]. Коварны уста, говорящие такое, – это выдумка клеветников и ненавистников, не желающих исцеления приключившегося недуга Церкви. Нет, да не будет: мы и предшествовавшего патриарха принимали и принимаем и потому до смерти будем иметь общение с ним; и нынешнего архиерея принимали и принимаем, ибо за него ежедневно возносим молитвы. Пусть будет отлучен от священнослужения эконом, повенчавший прелюбодея, и тогда мы, как выше объяснили, будем служить вместе с ним, если он прикажет, в кафолической Церкви, каждый по собственному своему чину. И если это исполнится, то будет радость на небесах, мир в нашей Церкви Божией, раскол исчезнет, согласие ясно воссияет, архиерей наш будет увенчан похвалами так, что эта хвала его перейдет к последующим поколениям. Могущественные императоры наши вместе с драгоценными диадемами своими увенчаются ангельским славословием: священницы облекутся правдою, а тем более преподобнии, то есть монашествующие, радостию возрадуются (Пс. 131:9, 16). Владыка наш какую и сколь великую получит награду? Нужно ли говорить? Или лучше, чего не произойдет? Что приятное не (91) водворится? Прибавим к этому, что и сам [Col. 1017] эконом будет хвалим и прославляем и наследует за это великую милость и в настоящем веке, и в будущем. Мы же, грешные, будем припадать, и поклоняться, и благодарить, делом и словом воздавая ему, как архиерею, должное выше всякого человека, по‑надлежащему. Для удостоверения же в сказанном представляем пространное письменное заявление о том, что после отлучения его от священнослужения по‑прежнему, если мы тотчас не придем и не вступим в общение, как выше написано, да будет произнесен на нас приговор, какой вам угодно, и да не будет дозволено нам говорить более об этом предмете. Так не Ангел, не человек, но Сам Господь чрез нас влечет, и побуждает, и увещевает тебя.
33. К Льву, папе Римскому (I, 33)[295]
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 171; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!