Входит герцог в монашеском одеянии, как прежде. 4 страница
И возвратил ей прежнее здоровье,
Тебя бы я восславил перед эхом,
И эхо вторило бы. — Оборви. —
Каким слабительным нас опорожнить
От этих англичан?
Акт V, сцена 3.
Но болезнь, поразившая шотландское царство, — не англичане, а сам Макбет.
В диалоге с Макдуфом о добром правителе Малькольм обвиняет себя во всевозможных грехах. Он утверждает, что развратен, и Макдуф отвечает, что похоть наносит больше вреда королю, чем королевству. Он говорит, что он алчен, и Макдуф отвечает, что это грех тяжелый, но не роковой. Наконец, Малькольм заявляет:
Достоинства владык —
Воздержность, твердость, правда, справедливость,
Усердье, скромность, милость, доброта,
Терпенье, сила, смелость, благочестье —
Мне чужды вовсе. Я зато богат
Многообразьем всяческих пороков,
Во всех видах. Имей я власть, в геенну
Я выплеснул бы млеко сладкой дружбы,
Взмятежил бы всеобщий мир, всю землю
Наполнил бы раздором.
Акт IV, сцена 3.
На это признание Макдуф отвечает: "Достоин править? Нет, / Жить недостоин!" (IV. 3). Цивилизация способна пережить множество бед, но если люди не умеют держать слово, она обречена.
В "Макбете" любовь или верность слову противопоставлены злобе так же, как свет противостоит тьме — и кровавым образам. Действие пьесы разворачивается, главным образом, во тьме ночи. Для людей добродетельных тьма означает отдых и опасность, а для злодеев — убежище и дурные сновидения. Кроме того, существует душевный мрак людей злых, терзаемых угрызениями совести, напуганных, оскорбленных. Первая сцена пьесы, то есть первая сцена с ведьмами, олицетворяет сумрачный мир зла — над пустынной местностью гремит гром и полыхают молнии. Следующая сцена, в лагере, происходит при свете дня (i. 2) — тень измены дремлет, мы слышим рассказ о "честном" кровопролитии на поле брани. Позже вновь являют- ся'ведьмы (i. 3), а в четвертой сцене, при дневном свете во дворце Дункана, Макбет погружен в душевную тьму:
|
|
|
Принц Комберлендский! Мне завален путь.
Споткнуться мне или перешагнуть?
Не озаряй, высокий пламень звездный,
Моих желаний сумрачные бездны!
Акт I, сцена 4.
Приближаясь к замку Макбета, Дункан, человек света, восклицает: "Приятно расположен этот замок". Ему вторит Банко: "Летний гость / Храмовник-стриж, обосновавшись тут, / Доказывает нам, что это небо / Радушьем веет" (I. 6). В предыдущей сцене, внутри замка и тоже при свете дня, леди Макбет призывает в свой дом черного ворона и ночь:
Приди, густая ночь,
И запахнись в чернейший дым геенны,
Чтобы мой нож, вонзясь, не видел раны
И небо не могло сквозь полог мрака
Воскликнуть: "Стой!"
|
|
|
Акт I, сцена 5.
В сцене убийства Дункана в театре должно быть темно — мечется неверный свет факелов, но на руках Макбета и леди Макбет явственны пятна крови. Привратник, персонаж из мира света, возвещает приход утра, но кровь на телах слуг не даст забыть о злодеянии. При свете дня Макбет совещается во дворце с двумя убийцами (hi. i), и там же, во дворце он призывает ночь:
Приди, слепящий мрак,
И нежный взор благому дню укутай,
Чтобы рукой кровавой и незримой
Порвать в клочки мучительную запись,
Меня гнетущую. Свет меркнет, ворон
Летит в туманный лес.
Акт III, сцена 2..
Во время убийства Банко (III.3) потухший факел помогает Флинсу бежать. Пир во дворце озарен свечами, на лице убийцы — кровь. Макбету является призрак Банко, и Макбет говорит: "Он хочет крови. Да, кровь хочет крови" (III. 4). Третий акт завершается сценой с Ленноксом и лордом, двумя людьми света, над которыми нависла тень страха. В сцене с видениями (IV. 1) опять царит ведьминская тьма. В следующей сцене, с женой и сыном Макдуфа (IV. 2), дневной свет струится на невинное дитя, но тень страха оборачивается жуткой действительностью. В следующей сцене, в Англии, Малькольм и Макдуф, двое беглецов, ведут горестную беседу в "тенистом уголке" (IV. 3), но после того как Малкольм испытал Макдуфа и развеял его сомнения, небо, кажется, проясняется. Тут до Макдуфа доходит весть об убийстве Макбетом его жены и детей. Первую сцену пятого акта открывает врач: наблюдая за леди Макбет, он говорит о "темном бреде темных дел". Душевная тьма Макбета противопоставлена свету битвы, в которой кровь проливается справедливо, во искупление греха.
|
|
|
Слова леди Макдуф — "Здесь только страх и никакой любви" (IV. 2) — стоило бы вынести в эпиграф "Макбета", хотя финал пьесы, возможно, опровергает это утверждение. Однако пьеса представляется незаконченной. Сцена с Гекатой написана другим автором. Неясны и мотивы бегства Макдуфа. Когда Росс говорит леди Макдуф, что та не может знать, покинул ли их Макдуф из "страха или мудрости" она отвечает:
Да, мудрость! Бросить все: жену, детей,
Свой дом, свои наследные владенья,
А самому бежать? Он нас не любит.
Он бессердечен. Бедный королек,
Мельчайшая из птиц, обороняя
Своих птенцов, сражается с совой.
Здесь только страх и никакой любви;
И мудрости здесь нет, раз это бегство
Так безрассудно.
Акт IV, сцена 2.
Сомнения высказывает и Малькольм:
|
|
|
Зачем ты бросил вдруг жену, детей,
Все милое, все, что связует сердце,
И даже не простясь?
Акт IV, сцена 3.
Из текста, должно быть, оказались выпущены фрагменты, в которых отражалась нерешительность Макдуфа относительно того, чью сторону ему следует принять. Зная натуру Макбета, почему Макдуф поступает как совершенный безумец?
Король Лир
26 марта 1947 года
Досадно в течение часа или полутора рассуждать о великих шедеврах. Интереснее говорить о незначительных или недооцененных вещах, так как в них можно найти что-то новое. Даже у Данте есть места, нуждающиеся в пояснениях. Но "Отелло", "Король Лир", "Антоний и Клеопатра" просты и понятны. Что лучше: читать "Лира" или смотреть пьесу на сцене? Великое противоречие. Если, в конце концов, я встану на сторону тех, кто считает, что эта пьеса не сценична… впрочем, отложим это.
Во-первых, о построении "Короля Лира". Пьеса делится на две части, может быть, на три. В первой сцене первого акта появляются Глостер, Кент и Эдмунд, в минорном ключе, а затем Лир и три его дочери. Затем следует заговор Эдмунда против его отца, Глостера (I.2). В третьей сцене первого акта нам единожды на протяжении всей пьесы показывают ссору Лира с Гонерильей и Реганой. В третьем акте наступает кульминация: буря над вересковой пустошью, помешательство Лира, ослепление Глостера, прибытие французской армии на помощь. В четвертом акте царит относительное затишье: мы наблюдаем соперничество Гонерильи и Реганы за обладание Эдмундом, встречу безумного Лира со слепым Глостером — чрезвычайно важный эпизод, — и сцену примирения между Корделией и уже не страстно безумным, но впавшим в детство Лиром. Погода теперь прекрасная, буря утихла. В пятом акте происходит битва, и действие достигает развязки: самоубийства одной дочери, убийства другой, гибели Корделии, смерти Лира.
"Король Лир" — единственная из шекспировских трагедий, в которой побочный сюжет получил полное развитие; впервые мы наблюдали разработку побочного сюжета в "Генрихе IV" В "Генрихе IV" Фальстаф — полная противоположность принца Генри. Подобным образом в "Короле Лире" противопоставлены Глостер и Лир. В русле главного сюжета Лир обманывается в отношении своих дочерей и изгоняет добрую дочь, в побочном сюжете — Глостер ошибается относительно собственных сыновей и изгоняет доброго сына. Лир ответственен за свои поступки, Глостер — в меньшей степени, так как он доверился чужим словам. Один отец сходит с ума, другого отца ослепляют. Один отец встречает добрую дочь и узнает ее, другой — встречает и не узнает своего доброго сына. Две злые дочери уничтожают друг друга, добрый сын убивает злого сына. Лир находит дочь мертвой и сам умирает от горя, Глостер обретает доброго сына, который ухаживал за ним, и тоже умирает. В главном сюжете к катастрофе приводит безрассудная страсть, добрая или злая. В побочном сюжете причиной краха становится разум, добрый или злой. Жестокость побочного сюжета призвана восполнить его относительную прозаичность. Лир более трагичен, поскольку он властвует над своими чувствами, Глостер — жалок, так как пытается избежать страданий.
Творческие интересы Шекспира движутся от личностей к душевным состояниям, тем душевным состояниям, которые позже, в своих пророческих книгах стремился запечатлеть Блейк. Беатриче и Бенедикт из "Много шума из ничего" и Розалинда из "Как вам это понравится" — одни из самых современных шекспировских характеров. Взглянув на Беатриче или Бенедикта, вы скажете: да, вот человек, которого я мог бы повстречать, с которым мог бы пообедать и побеседовать. В поздних пьесах, сталкиваясь с такими персонажами, как Яго или Лир, вы говорите — нет, не думаю, что в действительности мне довелось бы встретиться с таким типом, но это состояние, в котором каждый может оказаться в то или иное время своей жизни. Нельзя быть Яго двадцать четыре часа в сутки. Изображение состояний близко воздействию, которое оказывает на нас опера. Достигается некоторая всеобщность. Нам предстает картина человеческой души и картина нескольких душ в единении. Кое-чем приходится жертвовать, особенно правдоподобием. Лир, в первой сцене, делит свое королевство как именинный пирог. Это не исторический подход, но так порою может чувствовать каждый из нас. Шекспир пытается что-то предпринять для развития характеров, например, превращая Эдгара в Бедного Тома, но выглядит это несколько искусственно. Шекспир обращается с персонажами "Короля Лира" как с героями оперы. Общее для всех великих оперных ролей свойство состоит в том, что каждая из них отражает страстное и умышленное состояние души; словно возмещая отсутствие психологической глубины, композитор представляет нам непосредственное и одновременное отношение этих душевных состояний друг к другу. Ослепительная слава оперы — в ансамбле. Шут, Эдгар и безумный Лир образуют коронное трио в "Короле Лире". Ансамбль создает картину человеческой природы, хотя личность при этом приносится в жертву. Встреча Лира с Глостером во время бури нисколько не способствует развитию сюжета. Странно, что Лир вообще мог заблудиться. Шекспир хочет свести двух гибнущих персонажей — жертву гордыни и жертву доверчивости. Мотивы выступления французской армии остаются смутными: очевидно только, что французы должны прибыть, чтобы Лир воссоединился с Корделией, ведь это важнее всего. Малоубедительно и то, что Кенту следует сохранять инкогнито с Корделией, а Эдгару — с Глостером. Это необходимо только для придания большей силы сцене воссоединения Лира с Корделией. Узнавание Кента Лиром снизило бы драматизм встречи. К такому же результату — спаду в напряжении — привело бы узнавание на сцене Эдгара Глостером. Когда Кент открывается, его имя уже ничего не значит для Лира. Шекспира теперь интересуют душевные состояния. Драматические эпизоды, которые в хрониках получили бы дальнейшее развитие — соперничество Гонерильи и Реганы за любовь Эдмунда, битва между англичанами и французами, — рассматриваются поверхностно. Они важны только для изображения состояний. Да, чем-то приходится жертвовать. Как ослепление Глостера, так и его самоубийство рискуют показаться смешными. Состояния страсти, как мы вскоре увидим, противопоставлены в пьесе бесстрастной буре.
Пьеса вращается вокруг разных значений слова "природа". Лир говорит:
Скажите, дочери: как мы любимы?
Чтобы щедрее доброта открылась
В ответ любви природной[525]
Акт I, сцена 1.
Лир отправляет Кента в изгнание за то, что тот "волю нашу с мыслью разлучал, / Что не мирится с нашею природой" [526] (i. 1). Лир говорит французскому королю о Корделии как о "выродке, кого природа / Сама стыдится" (i. 1), а французский король отвечает: "Чудовищной вина ее должна быть, / Природу оскорбить, раз ваше чувство / Исчезло навсегда" (i. 1). Кент встречает у замка Глостера Освальда и бранится: "Трусливая каналья, природа от тебя отопрется, портной тебя сделал" (II. 2). Корнуол замечает, что Кент "из тех <…>, / Кого похвалишь раз за прямоту — / Они грубят и, вопреки природе, / Распустятся" (II. 2). Поначалу Лир пытается извинить поведение Корделии, заметив, что:
Когда больны, собой мы не владеем,
И дух в плену у тела.
Акт II, сцена 4.
Регана заявляет Лиру, что он стар: "Природа в вашем возрасте идет / К пределу" (п. 4). Лир, умоляя Регану проявить заботу, говорит, что она лучше Гонерильи понимает "Природы долг, обязанность детей" (и. 4). Позже Лир бросит Регане:
Нельзя судить, что нужно.
Жалкий нищий
Сверх нужного имеет что-нибудь.
Когда природу ограничить нужным,
Мы до скотов спустились бы.
Акт II, сцена 4.
Лир, соперничая в ярости с бурей, призывает "Валящий гром, / Брюхатый сплюснуть шар земной, разбить / Природы форму, семя разбросать, / Плодящее неблагодарных!" (II. 2). Кент, прося Лира войти в хижину, говорит: "Жестокость этой ночи слишком тяжко / Природе выносить"[527] (III. 4). Предав отца, Эдмунд говорит Корнуолу: "Тогда сочтут, что природа у меня уступила чувству долга"[528] (III. 5). Лир вопрошает: "Есть ли в природе причины, которые делают сердца черствыми?" (III.6). Герцог Аль- банский говорит:
Гонерилья,
Не стоите вы пыли, что нам ветер
В лицо несет. Мне страшен ваш характер.
Природа, что пренебрегает корнем,
Сама себя в границах уж не сдержит.
Акт IV, сцена 2.
Лекарь надеется, что Лиру поможет "покой, ниспосылаемый природой" (IV. 4). Ослепший Глостер, встретив Лира, восклицает: "Погиб образчик естества!" (IV. б), и на это следует ответ Лира: "Что ж, на потеху / Судьбы я сотворен" (IV. б). Придворный возглашает, что у Лира "Есть дочь, которая позор загладит, / Что нанесли природе две другие" (IV. б), а Корделия молит богов заживить "разлом глубокий" в "поруганной природе" Лира (IV. 7). Наконец, в последнем из встречающихся в пьесе упоминаний природы Эдмунд (после того, как его душевные качества претерпели некоторые изменения) говорит: "Хочу я сделать доброе / Хоть это не в моей природе" [529] (v. 3).
Эдмунд произносит первое из двух великолепных обращений к природе:
Природа — мне богиня, и законам
Ее я повинуюсь. Потому ль я
Терпеть мученья должен и позволю
Лишить себя наследства лицемерью,
Что на двенадцать лун поздней явился
На свет, чем брат? Побочный! В чем позор?
Не так же ли сложенье соразмерно,
Ум благороден, подлинны черты,
Как у приплода честного? Зачем же
Клеймят позором? — Грязь! Позор! Побочный!
Но пылкие грабители природы
Дают плоды по качеству добротней,
Чем на постылой заспанной постели,
Молодчики, с ленивого просонья
Зачатые.
Акт I, сцена 2.
Чуть позже, когда Эдмунд заронил в Глостере подозрение в измене Эдгара, старый граф говорит:
Недавние солнечное и лунное затмения не сулят нам ничего доброго. Пускай исследователи природы толкуют их так и сяк, природа сама себя бичует неизбежными последствиями. Любовь охладевает, дружба падает, братья враждуют между собой, в городах восстания, в селах раздоры, во дворцах крамола, и распадается связь отцов с сыновьями. В моей семье этот негодяй восстает против предписанных законов, — сын против отца; король идет наперекор природе, — отец против дитяти. Наши лучшие времена в прошлом.
Акт I, сцена 2.
Однако Эдмунд отказывается возлагать вину на звезды:
Вот поразительная глупость: чуть только мы не в ладах с судьбою, хотя бы нелады эти зависели от нас самих, — винить в наших бедах солнце, луну и звезды, как будто подлыми быть нас заставляет необходимость, глупыми — небесная тирания, негодяями, лгунами и предателями — давление сфер, пьяницами, обманщиками и прелюбодеями — покорность планетному влиянию; и все, что в нас есть дурного, все приводится в движение Божественной силою. Удивительная уловка блудливого человека — сваливать ответственность за свои козлиные склонности на звезды!
Акт I, сцена 2.
Другое замечательное обращение к природе содержится в проклятье Лира Гонерилье:
Услышь меня, природа! Божество,
Остановись, когда предполагаешь
Плоды дать этой твари;
Бесплодием ей чрево порази!
Производительность ты иссуши в ней.
Пусть из бесчестной плоти не выходит
Честь материнства! Если же родит —
Пусть выродок родится, что всю жизнь
Ей будет доставлять одни терзанья!
Пусть юный лоб покроют ей морщины,
Слезами щеки пусть избороздятся-,
Пусть материнская забота, ласка
Встречают смех один — тогда узнает,
Что хуже, чем укусы злой змеи,
Детей неблагодарность.
Акт I, сцена 4.
Предпримем классификацию случаев употребления слова "природа" в пьесе. Каковы его различные значения? Во-первых, природа — это врожденный нрав каждого человеческого существа и, во-вторых, нечто истинно человеческое. Два этих значения могут быть сопоставлены в одном и том же персонаже, например, когда ужасный в гневе Лир называет дочерей "презревшими природу ведьмами" (11.4). Третье значение природы — инстинкт, противостоящий общественным законам (например, Эдмунд как "природный" сын), а также инстинкт и воля, противопоставленные условностям. Четвертое значение воплощено в "естественном", слабоумном шуте, также задуманном как антитеза условностям. В Эдмунде, однако, закону противостоят и воля, и разум. Шут, лишенный рассудка, не сознает значения социальных законов и потому часто говорит правду в глаза. И шут, и Эдгар по-разному выражают одно и то же значение "естественности" "природности". Пятое значение — это олицетворенная сила, придающая форму материи, как в обращенной к Гонерилье анафеме Лира. Шестое значение природы — это физическое существование, противопоставленное людским желаниям: именно такой смысл заключен в жестоких словах Реганы, говорящей отцу, что он стар и умирает, что в нем "Природа <… > идет / К пределу" (и. 4).
В "Короле Лире" нет природы в виде неорганической материи, противостоящей человеческому сознанию. Такая природа подразумевается в буре, однако персонажи именуют ее "небом", стихией. В чем причина грома? — вопрошает Лир. Гром не воспринимается им как природа. Какова космология "Короля Лира"? Лир говорит о богах, "гремящих над нами в вышине" (ш. 2), а Глостер восклицает: "Мы для богов — что для мальчишек мухи: / Нас мучить — им забава" (IV. 1). Эдмунд рассуждает о природе, суеверный Глостер — о звездах, и Кент, в известном смысле, тоже говорит о звездах.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 231; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!