То же самое верно и по отношению к любым видимым результатам его игры.
«Ты построил очень высокую башню», «У твоей куклы теперь есть и кофточка, и юбочка», «Ты очень быстро скачешь на своей лошадке» или «Твоя машинка ездит совсем как настоящая»… Получается, что обратная связь родителей в таком варианте оказывается не количественной (то есть оценочной), а качественной – то есть обращающей внимание ребенка на конкретные характеристики его собственных действий, а не на то, как они выглядят со стороны.
Любая помощь ребенку должна оказываться только по его запросу и строго дозированно.
В противном случае почти невозможно определить, где заканчивается собственно помощь и начинается делание чего‑то за ребенка. С одной стороны, чтобы чему‑то научиться, необходимо потрудиться, но с другой, у маленького ребенка существуют вполне объективные ограничения возможностей. Когда он сталкивается с такими ограничениями, он обращается за помощью. Пока он считает, что может что‑то сделать самостоятельно, – пусть пыхтит сам. Причем очень важно добиться от ребенка конкретного описания необходимой помощи – это, во‑первых, даст ребенку возможность осознавать конкретные возникающие трудности, а во‑вторых, не даст ему переложить ответственность за дальнейшее выполнение трудной работы на родительские плечи.
Всяческие нравственные правила ребенок усваивает не из родительских нравоучений и навязываний «добрых» и «правильных» поступков в играх, а исключительно через подражание нравственным устоям, принятым в семье.
|
|
|
Когда в семье естественным поведением являются «спасибо» за каждое действие, сделанное для кого‑то (кстати, в том числе и обязательные «спасибо» ребенку за то же самое!), и «прости, пожалуйста» за невольно причиненное неудобство – то каким образом ребенок может научиться вести себя как‑то по‑другому?!
Настоящее, эффективное обучение происходит не в специально организованных группах, не по какой‑то определенной системе и не с использованием сложных развивающих игрушек, а в процессе реального взаимодействия ребенка с окружающим миром.
Когда ребенок вместе с мамой готовит на кухне, помогает папе ремонтировать мебель или вместе с бабушкой украшает дом к Новому году, он в это время естественным образом осваивает и счет, и представление о формах, цветах, практических действиях, причем делает это с ориентацией на конкретный, практический результат. И это приносит радость ему точно так же, как вам доставляет удовольствие получение наглядного и конкретного результата вашей деятельности. Вы ведь знаете, в чем главная беда нашего среднего образования? Правильно. Вы по сей день не понимаете, зачем изучали в школе производные, окислительно‑восстановительные реакции, оптику или особенности голосеменных растений – если, конечно, что‑нибудь из вышеперечисленного не стало вашей профессией. В ходе изучения всех этих вещей, не имеющих никакого отношения к реальной жизни ребенка в настоящий момент, кто угодно способен потерять интерес к самому процессу обучения. Ведь настоящий, живой интерес вызывает то, что связано с какой‑то значимой деятельностью, легко и очевидно встраивается в существующую картину мира, – а все прочее по определению является неважным и неинтересным. Как тут прикажете полюбить учиться?!
|
|
|
Событие четвертое: ребенок взаимодействует
Как это происходит
Честно говоря, нам не очень много осталось рассказать о том, что происходит с ребенком в возрасте от двух до пяти лет. Все, что относится собственно к четвертому событию – началу самостоятельного взаимодействия с окружающим миром, – очень тесно связано с тремя предыдущими. Тем не менее какие‑то очень важные вещи пока еще остались «за кадром».
Главное, что определяет начало взаимодействий малыша с миром, – это обретение им речи. За счет этого специфически человеческого приобретения на самом‑то деле и возникает возможность настоящей совместной деятельности и истинного общения.
|
|
|
До этого момента для любого ребенка другой малыш выступал в основном в роли некого предмета внешнего мира, своего рода «подставки» для игрушки, которая могла бы его заинтересовать. У этой «подставки» приглянувшуюся игрушку следовало просто отобрать – в крайнем случае громко возмутиться невозможностью это сделать и завопить. А с появлением свободной речи появляется возможность обсуждать не только переход игрушки из одних рук в другие, но и более значимые, почти мировоззренческие вопросы – вопросы отношений. Ребенок уже может предложить другому дружить, обменяться на время игрушками, делать что‑то вместе, на кого‑то пожаловаться… Можно совместно решить, в какую игру играть, что, вообще говоря, тоже немаловажно. Ведь такой договор устроен так же сложно, как и любой деловой контракт. Сначала проясняются интересы сторон, затем находится некий обоюдовыгодный консенсус… Появляется возможность заинтересоваться чужой игрой не только в процессе участия в ней, но и просто в пересказе. Иначе говоря, интерес уже способно вызывать не только непосредственное впечатление, но и отвлеченная по своей сути словесная конструкция. Это означает, что ребенок приобретает способность строить целостный образ на основе слов.
|
|
|
Но это – не единственное важное для процесса взаимодействия с окружающим миром достоинство речи. Существенно расширяются возможности ребенка отстаивать свои интересы и сопротивляться внешним воздействиям. В самом деле раньше ребенок мог сопротивляться нежелательным для него действиям родителей только физически – впрочем, с предсказуемым исходом. (Вообще страшно делается, когда подумаешь, насколько ребенок беззащитен перед нами – большими, взрослыми и сильными, правда?) Теперь он уже получает возможность сопротивляться «по‑взрослому» – словесно. Он может совершенно определенно заявить: «Не буду», «Не хочу», «Нет» и т. д. Правда, это еще крайне редко способно по‑настоящему помешать родителям своевольничать…
Второе событие, определяющее вступление ребенка в эпоху самостоятельного взаимодействия с окружающим миром, – это его приход в детский сад. В среднем ребенок оказывается в детском саду – самом первом в его жизни организованном человеческом сообществе – в возрасте трех лет. И для такого нежного возраста это – поистине гигантская революция. Вдумайтесь: впервые в своей жизни ребенок оказывается там, где у него нет никакой гарантированной внешней защиты. Мы, конечно, не пытаемся представить воспитателей детского сада ужасными монстрами, с которыми невозможно общаться без родительской охраны. Но ведь на самом деле для ребенка во всех его прочих «выходах в свет» за спиной всегда был кто‑то из родителей, к которому можно было обратиться за защитой, помощью, объяснением, сочувствием… И вдруг – на целых восемь часов каждый день он этой ставшей уже привычной опеки лишается! Представьте себе, что вы оказываетесь вынужденными по восемь часов в день ходить совершенно голыми. В принципе ничего страшного нет – при условии, конечно, что на улице тепло. Но вам ведь все равно не хотелось бы провести над собой такой эксперимент? А между тем в свое время вы в точно таком же эксперименте участвовали…
Итак, малыш пошел в детский сад. Это связано для него, во‑первых, с необходимостью самостоятельно выстраивать свое общение со сверстниками, во‑вторых, с кошмаром восьмичасового пребывания без родителей и, в‑третьих, – с освоением большого количества новых правил и ограничений.
Кстати, даже если кто‑то из детей по разным причинам в детский сад не идет, все равно возможность общения со сверстниками существенно расширяется. Теперь в роли партнеров могут выступать соседи, детвора, оказавшаяся рядом на детской площадке, дети знакомых родителей и многие другие. Во взаимодействии с ними ребенок все равно вынужден учиться строить устраивающие его отношения с людьми с разными характерами, различными правилами, принятыми в других семьях, и пр.
Кстати, именно в этом возрасте – конечно, ближе к пяти годам – в эмоциональном «ассортименте» ребенка появляются два очень сильных и важных для его последующей жизни чувства – стыд и вина. Мы же с вами уже говорили о том, что чувствовать тоже нужно учиться – вот малыш к 5 годам и учится испытывать эти совершенно новые для него, сугубо социальные чувства.
Зачем это происходит
Так, может быть, если все это для ребенка так трудно и мучительно, лучше было бы ему вовсе не ходить в детский сад? Ввести законный отпуск для мам до семилетнего возраста их детей, и дело с концом. Конечно же, все не так просто. Ведь в любом случае учиться строить отношения и взаимодействовать с некой внешней структурой ему придется все равно – хоть в детском саду, хоть в школе. Просто чем раньше человек начинает осваивать эти жизненно необходимые умения, тем легче они ему даются. Причем в отличие от развивающих игр и учебного материала эти умения изначально органично встроены в сферу его интересов и в его повседневную жизнь.
Так каковы же те умения, которые человек осваивает в ходе своих первых контактов с окружающим миром?
Первое умение, которое впоследствии определит очень многое в его жизни, – это умение позиционировать себя в коллективе. Причем не надо забывать, что оно на самом деле включает в себя решение сразу нескольких задач. Во‑первых, ребенку необходимо построить для себя некую картину того, что происходит в том месте или в той группе, куда он попал. Во‑вторых, нужно сориентироваться в собственных желаниях и предпочтениях, понять, как ему хочется вести себя в этих, новых для него условиях. И, в‑третьих, нужно суметь занять такое место во внешней для него человеческой среде, которое соответствовало бы его желаниям и отношениям к каждому ее элементу. Сами понимаете, что свободное владение этим сложным комплексным умением незаменимо для взрослого человека, который хочет быть счастливым и комфортно чувствовать себя в любой обстановке.
Следующее жизненно важное умение, овладеть которым помогает ребенку детский сад и любое другое общение со сверстниками, – это умение быть в команде. Это мы сейчас привыкли считать его чем‑то очень частным, имеющим отношение к бизнесу. Но ведь на самом‑то деле оно касается вообще способности человека ставить перед собой цели, которые в одиночку реализовать принципиально невозможно. Касается это умение и способности разделять чьи‑то цели, находить единомышленников и присоединяться к ним. Еще давайте вспомним и то, что умение быть в команде подразумевает необходимость периодической смены статуса, принятия ответственности на себя, передачи ее другому, готовности подчиняться… Словом, умение опять получается практически глобальным.
Следующее умение, связанное с процессом взаимодействия с другими, – это умение находить баланс между отстаиванием собственных интересов и принадлежностью к группе. Согласитесь, ведь это и вправду непросто – не поступиться чем‑то чрезвычайно важным для себя и вместе с тем не попасть в отверженные, не стать белой вороной или волком‑одиночкой. Для того чтобы уметь такой баланс находить, очень важно научиться и справляться с отвержением другими, и принимать их симпатии. Задумайтесь: можете ли вы сказать, что свободно владеете этим непростым искусством?
В детском саду или каком‑то ином организованном коллективе ребенок овладевает и еще одним очень тонким умением – умением подчиняться правилам. Столь тонким оно становится по одной простой причине: правила не всегда бывают разумными. Любой взрослый человек это прекрасно знает по собственному опыту. Казалось бы, чего проще – не надо подчиняться неразумным правилам, и все тут. Но так ли это? Представьте себе, что вы пришли на очень интересную и высокооплачиваемую работу, а для сотрудников этой фирмы установлен, допустим, очень жесткий дресс‑код. Вам при этом может казаться, что это бессмысленно и вполне можно было бы обойтись более мягкими предписаниями, но… таковы правила! Перед вами возникает выбор: или смириться с этим правилом, или сменить работу. Но работу‑то менять не хочется! Остается одно: принять правило, которое вам не по душе. И это еще, согласитесь, не самый вопиющий пример. В конце концов ходить на работу в колготках даже в 35‑градусную жару – не самая большая неприятность в жизни. В других ситуациях правила могут оказаться куда более непонятными или трудновыполнимыми. Но если вы по каким‑то причинам хотите оставаться в той ситуации, где они действуют, вам придется их принять.
Вот именно этому и учится ребенок в детском саду. Вполне возможно, дома он не привык ложиться спать вообще или в строго определенное время – а теперь придется. Может быть, дома он отказывался есть котлеты – а в детском саду другого не дадут. Папа с мамой позволяли ему играть с игрушками в любое время, а в детском саду есть время для игры, есть – для прогулок, а есть – для занятий. И ничего он с этим поделать не может. Таковы правила.
Понятно, что для овладения этим умением в полной мере ему еще потребуется несколько лет школьного обучения, но самое главное будет заложено именно в детском саду, пока психика малыша еще очень пластична и безо всяких серьезных психотравм способна настроиться на нужную волну.
И наконец, последнее умение из тех, которые малыш осваивает в процессе взаимодействия, – это умение выстраивать отношение. Обратите внимание: не отношения, а отношение. Речь идет о формировании целой системы критериев, по которым он будет всю дальнейшую жизнь оценивать, с кем ему приятно общаться, а с кем не очень, какие задачи он предпочитает выполнять один, а какие – в команде, что умеет он, а что умеют другие, кому больше верить – другу или воспитательнице, заступиться за кого‑то или промолчать, сопротивляться или смириться… Тут всего и не перечислишь.
Для того чтобы подойти к овладению этим крайне важным умением, ребенку пришлось научиться говорить, отделять себя от других, осознавать, чего он хочет, различать собственные удовольствие и неудовольствие даже в очень сложных жизненных ситуациях. И опять‑таки, совершенствовать это умение он будет всю оставшуюся жизнь. Просто в детском саду он впервые столкнется с самой необходимостью уметь это делать и положит самые первые кирпичики в здание собственной жизненной концепции.
Кстати, немаловажную роль в этой самой жизненной концепции будут играть разнообразные нравственные принципы – как ни странно это звучит по отношению к пятилетнему ребенку. Тем не менее чувства вины и стыда, о появлении которых в этом возрасте мы уже писали, имеют самое прямое отношение именно к понятиям ребенка о нравственности. Речь идет об умении оценивать собственные поступки. Так что же это за чувства такие удивительные, чем они отличаются друг от друга, в каких ситуациях возникают и к чему относятся?
Давайте обратимся за помощью к нашему языку. В русском языке существительное «вина» требует дополнения, отвечающего на вопрос «перед кем?», а «стыд» – дополнения, отвечающего на вопрос «за что?». Получается, вину можно назвать чувством, обращенным вовне, а стыд – чувством сугубо внутренним. Интересно и то, что вина чаще всего соотносится с понятием наказания, стыд же к нему никакого отношения не имеет.
Представьте себе: разбил ребенок мамину любимую вазу, но мама об этом не знает. Мучается он, бедный, чувством вины – что будет, когда мама обнаружит отсутствие вазы? Мама обнаруживает, ребенка наказывает – все, дальше можно не переживать. Причем совершенно неважно, какое именно наказание понес ребенок – его выругали, отлупили, поставили в угол, мама просто заплакала… Последствия наступили, вина искуплена. Можно сказать, что чувство вины – это всего‑навсего ожидание наказания.
Совсем иначе обстоят дела со стыдом. Он связан для человека с его собственным пониманием того, что он сотворил что‑то не слишком красивое, которое никуда не исчезает оттого, что наказание имело место. Наверняка каждый из вас знает про какие‑то свои поступки, одно воспоминание о которых рождает жгучее, мучительнейшее чувство стыда, заставлявшее впоследствии от подобных действий удерживаться. Именно поэтому мы и говорили много раз о том, что никакое наказание или принуждение к «добрым» поступкам не является основой нравственности. Нравственность ведь по определению – чувство внутреннее, и связано оно с наличием у человека его собственных представлений о том, что – по‑человечески, а что – нет.
Даже когда чувство вины возникает у ребенка, и то уже можно говорить о каких‑то огрехах в родительском поведении. Это означает, что папа с мамой не помогли ребенку научиться принимать последствия собственных действий. А уж если ребенок вырастает и во взрослом состоянии продолжает вместо стыда чувствовать вину… Сами подумайте, кто и за что имеет право наказывать взрослого человека?!
Иными словами, умение оценивать собственные поступки – не ждать наказания за них, а самому давать им некую нравственную оценку! – и состоит в формировании своих личных представлений о порядочности, допустимом и недопустимом, влиянии собственных поступков на чувства и состояние других людей… Если ребенок подобную систему создаст, основываясь на тревожном ожидании возмездия извне, – вы представляете, во что превратится его будущая взрослая жизнь? Мало того, что воровать и убивать он не будет только потому, что так не делают другие, или потому, что за это могут в тюрьму посадить, – так он же еще и окажется полностью зависимым от мнения других людей о том, что хорошо и что плохо лично для них… О каком душевном спокойствии тогда может идти речь?!
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 146; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!