Если у родителей двое или более детей, то каждый из них должен иметь право на собственные границы.
Это означает, что у каждого ребенка должны быть свои игрушки и свой ящик или шкафчик для них, свое место за столом, своя одежда… Это справедливо и для близнецов, даже для тех, которые страстно стремятся к одинаковости – например, в одежде. Хотят они иметь одинаковые футболки – на здоровье! Но пусть каждая из них принадлежит только одному. Понятно, что это может создать папе с мамой определенные организационные сложности, но такова уж судьба родителей близнецов. И еще: никогда не нужно говорить о них просто во множественном числе – «они хотят», «они будут есть (спать, гулять и т. п.)». В конце концов, разве не приятно каждый раз назвать по именам всех своих любимых детей?
Родители являются для ребенка самым лучшим и практически незаменимым «тренажером» в деятельности по освоению границ.
Это означает, что и мама, и папа, и все прочие взрослые члены семьи имеют право на то время или те занятия, во время которых они для ребенка недоступны. Если в подобный момент ребенок претендует на их внимание, ему можно, как всегда, спокойно, но твердо сообщить, что сейчас они его уделить ему не могут, но это будет возможно тогда‑то или при таких‑то условиях. Значит это еще и то, что поведение родителей во всех прочих ситуациях тоже должно основываться на совершенно четких и последовательных представлениях об их собственных границах. Если папа сказал что‑то о себе самом, то это действительно должно быть так. Если бабушка пытается что‑то решить за маму, то мама вполне может твердо и недвусмысленно этому воспрепятствовать. В общем, читайте про все возможные проявления умения выстраивать границы выше…
|
|
|
Не нужно стараться оградить детей от столкновения с не самыми приятными сторонами жизни.
Можно, конечно, стараться предельно минимизировать последствия таких столкновений, но знать о том, что люди умирают, дерутся, ругаются, уходят друг от друга, болеют, плохо пахнут, имеют грубые физические недостатки, бывают нищими и т. д., малышу необходимо. Пусть ребенок сам удобным для себя способом складывает свою собственную картинку мира. Впрочем, если последовательно исповедовать принцип «Детей нельзя обманывать», то все это и так понятно. В жизни есть все. Этим она и хороша.
Событие третье: ребенок подражает
Как это происходит
Разобраться в этом событии нам с вами будет намного проще, чем в предыдущем. Хотя бы уже потому, что речь будет идти о самых простых и понятных вещах – о том, с чем и как ребенок в это время играет. Вы, конечно же, помните, что играть он начал еще на первом этапе своего развития – а значит, освоения необходимых взрослому человеку навыков. Но в первые два года своей жизни его игры были самыми что ни на есть простыми – он всего‑навсего выяснял, каковы на ощупь, вкус и запах различные предметы, какие они могут издавать звуки, как их можно смять, сжать, сломать… То, что он проделывал с игрушками и различными частями собственного и родительского тела, почти никогда не было связано с тем, для чего все это на самом деле предназначалось.
|
|
|
На втором этапе своего развития – то есть начиная примерно с двух лет – ребенок начинает понимать, для чего каждая вещь, попавшая к нему в руки, предназначается, и пытается использовать ее по прямому назначению. И появляется у него эта возможность исключительно благодаря подражанию. Он смотрит на то, что делают с такими же предметами взрослые, и пытается делать то же самое. Он видит, как ездят по улицам настоящие большие машины – и начинает ездить своей маленькой игрушечной машинкой всюду, где ни попадя. Он понимает, что родители кормят и укладывают спать его самого – и проделывает то же самое со своей куклой. Он уже пробует стучать своим игрушечным молоточком, «варить суп», звонить по телефону – и настоящему, и не очень, – надевает, как бабушка, очки, «читает», как дедушка, газету и т. д.
|
|
|
Он уже может начать повторять «взрослые» фразы, услышанные как от родителей, так и по телевизору. Даже когда он начинает сам есть или пробовать надевать ботиночки – он делает это, подражая тому, как это делают взрослые. Наблюдение за ними становится для него одним из основных источников знаний о мире. Это очень важно – ведь раньше он был лишен способности сравнивать. Вы уже знаете, что эта способность не могла появиться у него раньше, чем он начал разделять мир на его составные части. Зато теперь многие вещи он начинает понимать не только на собственном опыте, но и на опыте всех остальных людей.
Чуть позже – где‑то около четырех лет – в его жизненном пространстве появляется еще одно очень важное приобретение. Это – так называемые предметы‑заместители. Обычная палочка в игре вполне может поочередно играть роль и молотка, и телефонной трубки, и лопатки, и ложки, и пистолета… Вместе с заместителями ребенок осваивает и такое универсальное понятие, как «понарошку». Иначе говоря, он начинает разделять (опять‑таки разделять!) реальность и вымысел. Кстати, именно это «понарошку» даст ему возможность к пяти годам начать понимать юмор.
|
|
|
Примерно тогда же ребенок начинает осваивать ролевую игру. Тут уже не нужно объяснять, что это такое. Многие участвуют в ролевых играх в своей вполне взрослой жизни, начиная от бизнес‑тренингов и заканчивая реконструкцией исторических сражений и прочими фэнтези‑увлечениями. Но, конечно же, пока у ребенка все происходит много проще. Он пытается изображать курочку, машинку или ее водителя, собаку, доктора, маму, героев мультфильмов… Игра уже вполне может быть парной или групповой, хотя до трех лет малыш чаще играет в одиночку. Точнее, дети могут играть и рядом – но не вместе, без специально организованного взаимодействия. После трех лет потребность в совместной игре уже начинает расти.
К пятилетнему возрасту самостоятельность ребенка уже во многом сравнима с самостоятельностью взрослых – малыш способен сам одеваться, есть, умываться, помогать маме на кухне и пр. Он может что‑то построить или нарисовать – и не просто «из головы» (хотя кто сказал, что это так уж просто?!), а по некоему предложенному ему образцу. Обратите внимание: единственный способ, который позволил ему всему этому научиться, – это то самое подражание. Иначе откуда бы он мог узнать, как именно следует все это делать?
Зачем это происходит
Несмотря на то что описываемое нами сейчас событие целиком и полностью основано на самом что ни на есть несерьезном занятии на свете – на игре, – осваивает ребенок на ее примере самые что ни на есть серьезные и взрослые умения.
Возьмем, например, появление тех самых предметов‑заместителей. Вам кажется, что это – не слишком важное событие? И вообще – ведь на первом этапе своего развития ребенок тоже использовал предметы вне соответствия с их реальным предназначением. Так почему же мы говорим о том, что сейчас такое использование стало для него гигантским шагом вперед?
Давайте подумаем. На первом этапе ребенок вообще не понимал, что предметы нужны не просто так, а зачем‑то. Он осваивал сам факт существования в этом мире всяких разных вещей. А после двух лет он сначала понимает, для чего может использоваться та или иная вещь, а потом ищет, для чего бы еще ее можно использовать. То самое пресловутое жизненное пространство расширяется неизмеримо. Вы еще помните наше сравнение с лучом карманного фонарика? Так вот, к двухлетнему возрасту размах его луча уже приобретает поистине космические масштабы. Сначала игрушка – это просто нечто, имеющее определенный вкус, запах и дающее определенное телесное ощущение от прикосновения, потом она становится некой определенной возможностью, а еще позже – целым веером возможностей. Представляете себе масштаб внутренней революции?
Но это еще далеко не все. Появление предметов‑заместителей в игре, очевидно, говорит о том, что малыш начинает сравнивать предметы, выделяя в них какие‑то важные для него признаки. Ведь палочка никогда не будет играть роль супа – значит, ребенок уже способен отличить, например, жидкое от твердого.
Но самое главное – это то, что ребенок начинает отделять сам предмет от его функции. Функция – это, в сущности, способ использования предмета. У большинства окружающих нас предметов есть четко определенные функции – то, для чего мы их используем. Однако почти каждый предмет можно использовать еще сотней разных способов. И для нас, взрослых, понимание этого является одной из основ творчества в повседневной жизни. Это же нужно додуматься – использовать пластиковые бутылки, предназначенные для хранения жидкостей, в качестве, скажем, материала для строительства дома! Те, кто регулярно смотрит телевизор, наверняка смогут вспомнить еще пару десятков способов применения этих емкостей совсем не по их основному назначению. Разве это не творчество?
Получается, что простое, казалось бы, умение использовать предметы не по их прямому назначению, а по какому‑то другому, создает основу сразу для нескольких очень важных жизненных умений и человеческих способностей.
Первое из них – это умение абстрактно мыслить. Нет, конечно, абстрактное мышление 4 – 5‑летнего ребенка – это еще совсем не умение делать философские выводы и оперировать отвлеченными понятиями. Тем не менее абстрактным мы обычно называем мышление, способное отвлечься (иначе говоря, абстрагироваться) от каких‑то одних признаков предмета или явления и использовать другие, более важные в данный момент или для данной задачи. Вот малыш и учится отвлекаться от конкретных свойств обычной палочки, чтобы сделать из нее ложку или телефон. А одновременно с этим он начинает учиться абстрактно мыслить.
Второе умение, как ни странно, оказывается совершенно обратным, основанным на милом детском слове «понарошку». Это – умение воображать. Иначе говоря – придумывать то, чего нет на самом деле. Понятно, что оно может быть и прекрасным, и ужасным. Прекрасным оно оказывается тогда, когда человек творит. Неважно, что – роман, увертюру, новый подход в науке, приспособление для изготовления чего‑либо, новый бизнес, собственную жизнь… А ужасным оно становится тогда, когда человек начинает придумывать себе иллюзорный мир взамен существующего и жить в нем, а не в реальности. Но что поделаешь – у всего, как известно, есть две стороны. Ядом тоже можно и вылечить, и убить.
Кстати, получается, что использование предметов‑заместителей – действие, совершенно бесценное с точки зрения физиологии. Именно оно дает возможность равномерно развивать и правое полушарие, которое у нас связано в первую очередь с образным мышлением (помните про воображение?), и левое, которое отвечает за мышление абстрактное. Забавно, да? Ребенок всего‑навсего научился использовать палочку вместо молотка – а последствий хоть отбавляй…
А еще тому же самому служит и развитие мелкой моторики – в наше время любой мало‑мальски начитанный родитель знает, насколько она важна для общего интеллектуального развития. С освоением все большего количества предметов и различных действий с ними возникает все больше возможностей для ее совершенствования.
И наконец, последнее из того, что мы собирались написать о развитии мышления в этом возрасте. В результате всего того, о чем уже было сказано, к пяти годам ребенок приобретает умение целенаправленно учиться. Мы почему‑то привыкли считать, что это даже не столько умение, сколько обязанность или вынужденная необходимость. Но ведь для того, чтобы по‑настоящему эффективно учиться, нужно уже очень многое уметь…
Четвертое умение, осваиваемое ребенком в этом великом возрасте… Впрочем, это даже не умение, а целое семейство умений. Речь идет обо всех полезных практических навыках, которыми овладевает ребенок в результате подражания и которые в конечном итоге призваны дать ему возможность самостоятельно себя обслуживать. Ведь способность одеваться и есть самому – это не просто возможность освободить для родителей некоторое количество времени для каких‑то более важных занятий. Это реальный залог способности человека к самостоятельному выживанию – ни много ни мало.
Именно действие подражания дает ребенку возможность освоить еще одно умение – умение… чувствовать. Да‑да, это тоже умение, а вовсе не данная нам от природы способность. Речь идет не о способности переживать эмоции – то есть простые непосредственные реакции на все, что с человеком происходит. Хотя, по правде сказать, и это – не самое простое занятие. По опыту своей повседневной работы мы прекрасно знаем, как редко люди понимают собственные эмоции, как трудно им находить подходящие слова для обозначения того, что они переживают в каждый конкретный момент. Честно говоря, нам пришлось даже сделать для работы своего рода «шпаргалку» – список слов, имеющихся в русском языке для обозначения эмоций. Так все равно люди мучаются, пытаясь разобраться в собственных переживаниях!
Но сейчас мы говорим еще и об умении чувствовать, то есть формировать некие устойчивые отношения к разным людям, событиям, состояниям… Чтобы все это стало более понятно, возьмем простой пример. По‑русски невозможно сказать «эмоция любви» – в отличие от эмоции «радости» или «гнева». Разумеется, потому что любовь – это вполне устойчивое отношение к какому‑то конкретному человеку. Любя кого‑то, можно в разные моменты отношений испытывать восторг, возмущение, обиду, нежность, злость… Эмоции – разные, а любовь‑то при этом никуда не исчезает! Да что далеко ходить – вспомните весь спектр переживаний, которые возникают у вас при общении с собственным ребенком. Но при этом в каждый момент своей жизни вы тем не менее можете с уверенностью сказать, что вы его любите.
Так вот, чтобы освоить это сугубо человеческое умение, ребенок в 2 – 5‑летнем возрасте прилагает поистине титанические усилия. Он подражает собственным родителям и прочим людям в мимике, которая как раз и является отражением испытываемых в каждый конкретный момент эмоций. Он учится различать интонации – а вместе с ними и оттенки эмоционального состояния каждого человека. Он обогащает свой словарный запас: в нем появляются (если, конечно, родители не забудут в этом малышу помочь…) различные слова, обозначающие эмоции и чувства. Подражая родительским действиям, совершаемым в различных состояниях, он учится свои чувства выражать и справляться с ними. И наконец, за счет того, что родители называют ему его собственные чувства – «Я понимаю, что сейчас ты на меня злишься», – он учится собственно чувствовать.
Самое последнее умение, осваиваемое ребенком в процессе простого подражания, – умение быть разным. Речь идет о том, что в процессе подражания различным людям и профессиям ребенок знакомится с различными семейными и социальными ролями. Вы помните, как в процессе игры с предметами‑заместителями ребенок отделял предмет от присущей ему функции? Примерно то же самое он делает сам с собой в процессе игры в маму, которая готовит суп или укладывает детей спать, водителя машины, врача… Вы уже прекрасно понимаете, что последним мы это умение назвали никак не по его значимости, правда? Ведь с овладения им начинается очень значимый в жизни каждого человека процесс, который психологи обычно называют социализацией, то есть вхождением в социум в качестве равноправной действующей единицы. Малыш начинает понимать, что люди в своей деятельности ведут себя по‑разному, выполняют различные функции и соблюдают различные правила.
Мало того – в процессе подражания взрослым ребенок начинает осознавать собственный пол и осваиваться с ним. Конечно, глубокое понимание того, чем мальчик отличается от девочки, придет несколько позже, но уже сейчас он привыкает делить игрушки и одежду на «мальчишечьи» и «девчачьи», он понимает, что мамы вырастают только из девочек, а папы – только из мальчиков. Более того, он узнает, что его пол – это уже навсегда. Мальчиком родился – мальчиком и проживет всю жизнь. Ему же родители еще не рассказывают о возможности операций по смене пола. Да и вообще, согласитесь, это очевидное исключение, исправляющее крайне редкие ошибки природы…
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 151; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!