ВОЗРОЖДЕНИЕ ЧАСТНОГО ПРАВА И ЗАЩИТА ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА
ОТ БЕССИСТЕМНЫХ НЕОБОСНОВАННЫХ ИЗМЕНЕНИЙ -
ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВАЖНАЯ ЗАДАЧА
Интервью журналу "Закон" <*>
--------------------------------
<*> Закон. 2012. Январь.
- Вениамин Федорович, Исследовательскому центру частного права исполняется двадцать лет. С какой целью он создавался и какова его роль в развитии частного права в России?
- Он создавался как центр работы по воссозданию частного права в России. Действительно, в конце 80-х - начале 90-х гг. прошлого столетия обнаружилась такая необходимость. Я думаю, что это исторический момент, потому что 70 с лишним лет наша правовая доктрина исходила из отрицания деления советского права на публичное и частное.
Гражданское право существовало, хоть и в урезанном виде. Теперь можно признать, что оно существовало в виде частного права, скажем, права отдельного гражданина. Но все-таки полноценного частного права не было. Назрели глубокие перемены. Должны были быть преобразованы две стороны общественной жизни: форма собственности и власть. Преобразование власти - это политическая реформа, а формы собственности - экономическая. Естественно, речь шла о том, чтобы открыть дорогу существованию частной собственности как базового элемента становления и развития новой экономики. Специалистам было понятно, что это и есть объективная экономическая предпосылка восстановления частного права. Точно так же, как переход в свое время от политики военного коммунизма к новой экономической политике повлек за собой необходимость разработки и принятия Гражданского кодекса 1922 г.
|
|
|
В это время в области теории права еще продолжалась борьба между концепциями гражданского и хозяйственного права. Я думаю, главный ее смысл был как раз не в том, чтобы правильно объяснить существовавшую систему права, а в том, чтобы правильно определить будущее развитие правовой системы.
Если теория хозяйственного права была направлена на консервацию правовой системы, отрицающей деление права на публичное и частное, то теория гражданского права исходила как раз из того, что товарно-денежные отношения - экономическая неизбежность. А, следовательно, это и база существования гражданского права как частного. Хотя термин "частное" не употреблялся тогда. Процессы допуска и восстановления частной собственности на законодательном уровне начались в 1986 г., когда был принят Закон "Об индивидуальной трудовой деятельности". Фактически, это был Закон, говоря современным языком, о малом бизнесе, который должен был основываться на мелкой частной собственности. Вслед за этим в 1988 г. был принят Закон "О кооперации". Он признавал частную собственность в более крупных масштабах.
|
|
|
Поскольку частная собственность начала появляться, стали необходимы преобразования в правовой сфере. Надо было восстанавливать право, регулирующее частную собственность и товарно-денежный оборот. В результате появились: Закон "О собственности СССР", Закон "О собственности в РСФСР" - в 1990-е гг., Закон "О предприятиях и предпринимательской деятельности", допускавший уже частное предпринимательство, и т.д.
Но эти Законы носили сиюминутный характер, а нужна была новая цельная правовая система новой России, которая, действительно, состояла бы из двух элементов: частное право и публичное право.
Следовательно, потребовалось системное обновление гражданского законодательства, чтобы возникли акты кодификационного характера. В результате были созданы Основы гражданского законодательства СССР и республик 1991 г., которые, правда, не успели вступить в действие на территории СССР в связи с его распадом.
- В России они действовали, насколько я помню.
- Да, но были введены в действие специальным Постановлением Верховного Совета на территории России в 1992 г. Это уникальный случай, когда Закон уже несуществующего государства был введен на территории вновь образованного государства.
|
|
|
Я помню, в то время мы уже создали Высший Арбитражный Суд РФ, который начал работать с 15 апреля 1992 г. И мы остро ощущали отсутствие нового законодательства для разрешения тех споров, которые к нам пошли. Это были споры частников, а законодательство, которое было в нашем распоряжении, было советским, регламентировавшим экономику на базе государственной собственности.
- Основой, видимо, служил ГК 1964 г.?
- Да, ГК 1964 г., Положение о поставках и т.д. Мы находились в весьма трудном положении, и поэтому надо было приступать к подготовке крупномасштабных актов, актов кодификации, Основ гражданского законодательства, как я сказал, и Гражданского кодекса. Предстояла колоссальная работа. И ни одна из в то время действующих научных структур за это дело не бралась. Может быть, потому что люди были заняты поиском выхода из положения в совершенно новой ситуации, которая возникла в результате распада Советского Союза.
Образовалась небольшая инициативная группа во главе с профессором Сергеем Сергеевичем Алексеевым. Причем, я думаю, что идеи появились еще в Свердловске, когда мы работали вместе в Свердловском юридическом институте. Уже тогда мы выдвигали идею разработки новых Основ гражданского законодательства, которые носили бы рыночный характер. Потом я переехал в 1987 г. в Москву, стал директором Института законодательства. А Сергей Сергеевич в 1989 г. оказался в Москве как депутат Верховного Совета СССР и был избран председателем Комитета по законодательству Верховного Совета СССР. Кроме того, здесь появился профессор Юрий Хамзатович Калмыков, бывший заведующий кафедрой гражданского права Саратовского юридического института, затем он был министром юстиции.
|
|
|
Мы начали пробивать идею подготовки Основ гражданского законодательства и Гражданского кодекса. Сергей Сергеевич вышел с предложением создать научно-исследовательский центр для этой цели. Он имел в виду собрать ученых-цивилистов, которые готовы были бы к столь тяжелому труду. Такой центр был создан, первоначально он планировался при Президенте СССР, но создали его при Президенте Российской Федерации. Борис Николаевич Ельцин поддержал нашу инициативу, и дело пошло.
Естественно, главным организатором на первых порах был Сергей Сергеевич Алексеев. А душой этой работы стал тоже переехавший из Свердловска Станислав Антонович Хохлов. Он был первым исполнительным директором центра, и по существу на нем лежала вся тяжесть организационной работы.
Мы приступили к формированию научного коллектива. Я хорошо помню, как мы с Сергеем Сергеевичем обсуждали, где брать кадры, кого привлекать. И, конечно, прежде всего привлекали коллег-свердловчан и сотрудников Института законодательства. С нами начал работать Александр Львович Маковский, а за ним потянулись и Михаил Исаакович Брагинский, Виктор Абрамович Дозорцев, Гайнан Евгеньевич Авилов. Людей, бесспорно, было больше, но я называю тех, кто с самого начала активно участвовал. Евгений Алексеевич Суханов из МГУ, Оксана Михайловна Козырь, Юрий Хамзатович Калмыков, которого я уже называл, Георгий Давыдович Голубов, о котором хочется сказать особо.
В свое время, когда Н.С. Хрущев принял решение ликвидировать Минюст за ненадобностью (предполагалось, что право ввиду близкой победы коммунизма вскоре отомрет), вместо Минюста была создана специальная Юридическая комиссия при Совете Министров СССР. Г.Д. Голубов успел поработать и в ней, а после восстановления Министерства юстиции СССР перешел туда. Когда я попал в Министерство юстиции в 1989 г., Георгий Давыдович Голубов был членом коллегии Министерства и руководил управлением хозяйственного законодательства. В Министерстве было два управления законодательства: хозяйственного и государственного и социального. Это были очень мощные управления. Главным качеством людей, которые работали там, было то, что они умели писать законы, а это весьма редкое умение. Конечно, Георгий Давыдович сразу же примкнул к работе центра. И был чрезвычайно ценной фигурой.
Вскоре с нами начал сотрудничать Юрий Кириллович Толстой из СПбГУ, во время работы над основами активно участвовал и Виктор Петрович Звеков.
Когда мы стали работать над проектом Гражданского кодекса, появилась идея подготовить на базе этих наработок модель Гражданского кодекса для стран СНГ. В связи с этим привлекли зарубежных коллег и друзей. Из Казахстана - Юрия Григорьевича Басина и Майдана Контуаровича Сулейменова, из Украины - Наталью Семеновну Кузнецову, Анатолия Степановича Довгерта, из Белоруссии - Василия Федоровича Чигира, из Узбекистана - Х.А. Рахманкулова, из Армении - В.Р. Назаряна и многих других.
Так создавалась команда. И как только она сформировалась, ее уже невозможно было остановить, она работала, работала и работала. Хотелось сразу подготовить весь Гражданский кодекс, но потом работа показала, что это невозможно.
- Почему невозможно?
- Потому что работа очень большая. Она растянулась бы на несколько лет, а суды требовали нового законодательства уже сейчас. Действительно, было очень трудно работать без него. Поэтому было принято решение принимать Кодекс по частям. Тогда велось активное сотрудничество с европейскими экспертами, и прежде всего с голландцами. У них как раз готовился новый Гражданский кодекс, и по нему было много наработок, которыми мы пользовались. Они разрабатывали и принимали Гражданский кодекс книгами, частями. И мы решили: а почему мы не можем? И когда была завершена работа над первой частью, а первая часть - это общие положения гражданского законодательства, права собственности, обязательственного и договорного права, было решено выпустить ее. В 1994 г. ее приняли, а в 1995 г., т.е. довольно быстро, - вторую часть - отдельные виды обязательств.
- Быстро ли проходили в законодательных органах проекты первой и второй части ?
- Я вначале скажу про третью часть. Она была принята в 2001 г. Предполагалось, что она будет последней. И в нее должно было войти наследственное право, право интеллектуальной собственности и международное частное право. Но, к сожалению, интеллектуальную собственность мы тогда провести не смогли из-за сильного сопротивления. Пришлось выделить интеллектуальную собственность в четвертую часть. Это несколько нарушило структуру Кодекса, потому что международное частное право не должно быть между наследственным правом и интеллектуальной собственностью. По логике оно должно было быть последним разделом.
Что касается прохождения, то первая часть принималась невероятно трудно. Кодекс висел на волоске дважды. Во-первых, было под вопросом его принятие Первой палатой.
- Госдума уже тогда была?
- Нет, Верховный Совет еще был, по-моему. Но это и не важно. Важно, что оппозиция была настолько сильна, что мы думали, едва ли первая часть будет принята. Главным образом битва шла из-за частного оборота земли. Это был ключевой момент. Пришлось тогда пойти на компромисс. Он состоял в том, чтобы глава 17 "Гражданский оборот земли" не вступала в действие до тех пор, пока не будет принят Земельный кодекс. Если бы мы на этот компромисс не пошли, то первая часть не была бы принята вовсе.
Во-вторых, Верховный Совет противостоял Президенту, шла политическая борьба, и в это же время обсуждалась первая часть. И тогда был изобретен следующий ход. Обычно под законодательством в гражданском праве понимались и законы, и подзаконные акты. Решили разделить их и под законодательством понимать только законы, а подзаконные акты, включая указы президента, отнести к иным нормативным актам. Депутатам оппозиции эта идея так понравилось, что они проголосовали за принятие первой части Гражданского кодекса. Так что первая часть принималась довольно тяжело.
А вот вторая часть - отдельные виды обязательств - шла уже легче, потому что в ней особо важных политических и социальных вопросов не возникало. Материя была сугубо профессиональная: договор подряда, договор перевозки - чего там воевать?
Третья часть - наследственное и международное частное право - тоже прошла более-менее спокойно. По наследственному был небольшой спор, да и только.
Но вот четвертая часть - право интеллектуальной собственности - пала жертвой борьбы. Поэтому третья часть была принята в 2001 г., а четвертая - только в 2006 г.
- В чем была основная загвоздка?
- Борьба носила профессиональный характер. Специалисты в области гражданского права, которые занимались интеллектуальной собственностью, разделились на два лагеря. Одни полагали, что это законодательство может быть кодифицировано и введено в Гражданский кодекс, а другие полагали, что оно должно быть представлено отдельными законами: об авторском праве, об изобретениях или о патентах и т.д. И борьба оказалась настолько острой, что не удалось сохранить этот раздел в третьей части ГК.
- Я знаю, что Александр Петрович Сергеев из Санкт-Петербурга был против.
- Не только он, конечно. Я не буду называть фамилии, но было много оппонентов, пришлось идти на компромисс - третья часть вышла без права интеллектуальной собственности. И только после того, как в Администрации Президента накопились цивилистические силы, а именно Дмитрий Анатольевич Медведев стал ее руководителем, потом я сюда пришел советником Президента Владимира Владимировича Путина по правовым вопросам в 2005 г., объединение наших усилий позволило вернуться к вопросу введения в Кодекс части, которая замышлялась с самого начала, - право интеллектуальной собственности. С 1992 г. мы предполагали его присутствие в Гражданском кодексе, потому что это раздел гражданского права. И хотя в Конституции право интеллектуальной собственности названо отдельно, это совсем не означает, что оно не является частью гражданского права. Хотя некоторые именно так это истолковывали и говорили, что его введение в Гражданский кодекс будет противоречить Конституции.
Поскольку появлялся этот крупный раздел в Кодексе, надо было подумать над тем, чтобы подготовить общую часть законодательства об интеллектуальных правах. Нигде, ни в одном из кодексов мира такой общей части не существовало. Была сделана попытка, и она оказалась удачной. Общая часть, права интеллектуальной собственности появилась впервые в истории, можно сказать. Правда, надо отметить, что в проекте Гражданского уложения Российской Империи - Российского гражданского уложения - право интеллектуальной собственности тоже предлагалось кодифицировать. Так что здесь мы опирались еще и на исторические традиции.
Мы потом обсуждали четвертую часть с экспертами европейских стран, например с нашими коллегами в Голландии, - у них интеллектуальная собственность в Гражданском кодексе не кодифицирована, но, познакомившись с нашими наработками, они сожалели, что у них нет такой возможности.
Интеллектуальная собственность оказалась в значительной степени в сфере европейского права, оно уже вышло за рамки национального права. Это и помешало ввести в Гражданский кодекс Нидерландов подобный раздел. Поскольку мы в Европейский союз не входили и не входим, у нас такой зависимости нет, и поэтому европейские коллеги нам немножко завидуют - у нас Кодекс более полный, чем у них.
Я хочу сказать, что идея создания центра частного права оказалась исключительно плодотворной. Она позволила реализовать программный метод организации работы. Когда создается какое-то учреждение не на века, а для решения определенной задачи (а тут была задача восстановления частного права и, между прочим, ведь тогда Центром частного права была разработана, а Президентом утверждена национальная программа развития частного права), и вот эта программа реализована, можно было бы подумать, что центру дальше делать нечего.
- Да, напрашивается такая мысль.
- Но выяснилось, что без Центра сейчас уже обойтись невозможно. В 1999 г. был создан Совет по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства. Для того чтобы он функционировал, он должен иметь какую-то научную базу. Эту научную базу и представляет собой Центр частного права. Совет - объединение крупнейших специалистов в области гражданского права, теоретиков и практиков. Он был создан, это видно из названия, для кодификации и совершенствования гражданского законодательства. Но существовала еще одна чрезвычайно важная задача, которая не обозначена в названии, - защита Гражданского кодекса как системы частного права от бессистемных необоснованных изменений, разрушающих единство.
Опыт других законодательных актов - Уголовного, Уголовно-процессуального, Налогового кодексов - показал нам, что если не защищать их, то от кодификации мало что остается, Кодексы превращаются в лоскутное одеяло, не имеющее внутренних связей, что означает по существу потерю Кодекса.
Мы не хотели терять Гражданский кодекс, хотя прекрасно понимали, что со временем в него надо будет вносить изменения. Поэтому Совет был создан, и Президент поручил Совету осуществлять экспертизу актов о внесении изменений в Гражданский кодекс и вообще в гражданское законодательство, которые готовит правительство. Появилась обязательная экспертиза по правительственным актам. Это сыграло позитивную роль, потому что мы дали огромное количество отрицательных заключений на ведомственные проекты по внесению изменений в Гражданский кодекс, чем обеспечили его стабильность. А это, как вы прекрасно понимаете, архиважно.
Вместе с тем мы ясно осознавали, что Кодекс, особенно первая его часть, был принят тогда, когда опыта регулирования рыночной экономикой еще почти не было.
Последняя четвертая часть вступила в действие с 1 января 2008 г. 2007 год мы потратили, как ни странно, на то, чтобы обеспечить введение в действие части четвертой - она не могла быть введена в действие без подготовки подзаконных актов, а эти подзаконные акты никто не торопился разрабатывать и вносить. Центр и Совет инициировали их подготовку. Мы вошли к первому вице-премьеру Правительства России Дмитрию Анатольевичу Медведеву с представлением о том, что правительственные ведомства не выполнили поручение о подготовке подзаконных актов. Было дано больше года, четвертая часть Кодекса была принята в 2006 г. Во второй половине 2007 г. мы констатировали отсутствие серьезной работы по подготовке подзаконных актов. Вот тогда собралась комиссия во главе с Дмитрием Анатольевичем Медведевым, и началась работа. И, слава Богу, 1 января 2008 г. худо-бедно четвертую часть ввели.
После этого, когда мы все освободились, появился Указ Президента от 18.07.2008 "О совершенствовании Гражданского кодекса РФ". Задачи были определены очень четко: надо было проанализировать пятнадцатилетний опыт применения Гражданского кодекса (надо сказать, что судебная практика формировалась и судами общей юрисдикции, и арбитражными судами, но главной площадкой для нас был все-таки ВАС РФ) и выявить все его слабые места, сырые институты, недоработки, которые были допущены ввиду отсутствия опыта. Как вам известно, эта работа продолжается и по сей день. Так что Центр частного права нужен сегодня и, наверное, потребуется еще и завтра.
- А после того, как работа по модернизации будет завершена, какие Вы видите задачи для Центра?
- Когда будет завершена работа по модернизации Гражданского кодекса, возникнет задача по приведению всего гражданского законодательства в соответствие с ним. Особенная часть Гражданского кодекса, отдельные виды обязательств - все это надо будет посмотреть с позиции тех изменений, которые произойдут в первой части. Работы, я думаю, хватит не только тем, кто сейчас работает, но и следующему поколению ученых.
К сожалению, за эти двадцать лет мы понесли огромные потери, т.е. многих из тех, кто начинал, уже нет, причем ключевых фигур. Станислав Антонович Хохлов - колоссальная потеря. Его уход из жизни очень остро ощущался, ведь, помимо прочего, он был организатором. Гайнан Евгеньевич Авилов - невосполнимая потеря, Михаил Исаакович Брагинский, Георгий Давыдович Голубов, Виктор Абрамович Дозорцев, Юрий Хамзатович Калмыков.
Но, слава Богу, пришла очень сильная молодежь. Сейчас в работе над подготовкой изменений в Гражданский кодекс многие из них вышли уже на позиции главных фигур. Я имею в виду таких, как Сергей Васильевич Сарбаш, Андрей Владимирович Егоров, - это судьи, специалисты ВАС РФ и т.д. С ВАС РФ мы всегда работали в очень тесном контакте. Удивительное плодотворное сотрудничество выстраивается, когда работают вместе теоретики и практики.
Вообще работа ВАС РФ всегда отличалась научностью. По сути у Высшего Арбитражного Суда всегда было два особых дня: вторник - заседание президиума и четверг - научное обсуждение проблем, возникающих в процессе правоприменения при осуществлении экономического правосудия.
Наш альянс оказался плодотворным еще и потому, что сейчас уже много людей, заинтересованных в развитии гражданского законодательства. Но интересы участников гражданского оборота могут не всегда совпадать и быть даже противоположными. А ведь самое главное в законопроектной работе - это обеспечить баланс интересов всех участников общественных отношений. Мы ощущаем, что некоторые позиции поддерживать и защищать бывает очень трудно, так как идет давление с позиции определенных интересов. Противостоять этому могут только ученые и незаинтересованные судьи.
- В частности, при работе над поправками в ГК такая ситуация возникла?
Она возникла и очень остро ощущается. На разработчиков не оказывается никакого давления в целях защиты интересов потребителей, зато идет достаточно сильный нажим по защите интересов предпринимателей. Но предприниматели и потребители - основные участники гражданского оборота, и очень важно обеспечить баланс их интересов. Интересы потребителей почему-то не консолидируются, я не вижу людей, которые активно представляли бы их интересы.
Вот, скажем, я был председателем комиссии по публичному обсуждению Закона "Об образовании". Там я ощущал внимание со всех сторон: со стороны государственных органов, которые осуществляют руководство этой системой, со стороны представителей педагогических профессий - школьных учителей, особенно представителей вузов (вот это организованная публика), со стороны родителей, студентов, учащихся, и т.д.
Мне это нравилось, потому что был представлен весь спектр интересов. А в гражданском законодательстве почему-то ничего подобного нет. Видимо, в нашем обществе еще не сформировались структуры, которые способны представлять интересы всех социальных слоев населения, граждан страны.
- Вениамин Федорович, а что можно ответить на претензии некоторых коллег к гражданскому законодательству России относительно того, что оно недостаточно гибкое, что оно уступает законодательству некоторых иностранных государств в диспозитивности? В частности, речь идет об акционерных соглашениях.
- Если бы нам сказали, что оно уступает по гибкости законодательству какой-то страны континентальной Европы, то мы бы бросились сразу смотреть, в чем дело. Мы сопоставляем наше законодательство с законодательствами Германии, Франции, Италии, Голландии, постоянно обсуждаем его с нашими зарубежными экспертами и таких упреков не слышали. Мы получаем замечания от российских юристов, некоторые из них почему-то считают, что наше законодательство является недостаточно гибким по сравнению с англо-саксонским, но наши встречи с представителями англо-саксонской системы не подтверждают этого.
Кроме того, российское право исторически относится к континентальной системе. Изменить это в один момент абсолютно невозможно, потому что это традиции, исторические корни, менталитет, образование, наука, реалии нашего общества. И просто так взять и заменить одну "негибкую" систему и гибкой невозможно и безрассудно.
- Были даже подобные попытки, которые не удались. Вот о трасте...
- В том-то и дело, что тогда мы по неопытности еще не знали, что к чему с точки зрения реалий рынка. В результате траст вносил сумятицу, неразбериху. Право хорошо, если оно обладает качеством правовой определенности, ведь его назначение именно в том, чтобы оно вносило в общественные отношения устойчивость и стабильность. А когда вносится неопределенность, тогда это очень плохое право или вообще не право.
Англосаксонская система просто другая по механизму. Крупное различие состоит в том, что континентальная система обладает механизмами предупреждения, профилактики, а англосаксонская на этапе вхождения в правоотношения предоставляет большую свободу, но она намного жестче потом, если допускаются сбои и правонарушения. Тогда уж нарушитель получит по полной программе и сядет на 150 лет или что-нибудь еще в этом роде. Нам импонирует, и мне кажется, что больше соответствует нашему национальному строю ума, все-таки европейская система. Лучше предупреждать правонарушения, чем потом сажать в тюрьму огромное количество людей.
Вот, например, у нас существуют черные риелторы, которые охотятся за одинокими стариками, с тем чтобы завладеть их квартирами, и им это удается. В странах европейского права, где механизмы хорошо отработаны, я думаю, им бы это не удалось, потому что процедура перехода недвижимости от одного лица к другому лицу обеспечена так, что выслеживать старика и убивать его бесполезно, поскольку ты его квартирой не завладеешь. Все идет через нотариуса, и он должен обеспечить обоснованность перехода права и его законность. Нотариус несет персональную ответственность, и без подтверждения, без проверки всех оснований, обстоятельств возникновения права собственности у другого лица он не позволит произвести регистрацию имущества на имя нового собственника. А если он допустит ошибку или вступит в сговор с лицами, допускающими правонарушение, то понесет персональную ответственность. Но он на это не пойдет, ему не выгодно. И он - гарант того, что никаких безобразий не будет.
В России нотариат раньше выполнял подобную роль. Но мы действительно, может быть, по неопытности, входя в рынок, недооценили его роль. Ввели государственную регистрацию недвижимости, полагая, что этот институт обеспечит безопасность участников. Не обеспечивает. Вот почему предлагается, чтобы так же, как везде в Европе - и во Франции, и в Германии, нотариат сопровождал совершение и исполнение сделок по переходу недвижимости от одного лица к другому.
- Система государственной регистрации прав ведь тоже есть во Франции. То есть подобная сделка должна подтверждаться и нотариусом, и государственной регистрацией?
- Совершенно верно. И в Германии есть. У них функции разные. По сути основной механизм - это нотариальное удостоверение. Нотариус оформляет сделку и контролирует ее исполнение от начала до конца, он отвечает за законность и, как я уже сказал, за подтверждение действительными данными всех обстоятельств сделки: и то, что имущество принадлежит лицу, которое его отчуждает, и то, что это лицо - правообладатель, и то, что присутствует воля на отчуждение, и т.д. К тому же, он несет персональную ответственность, в том числе и имущественную. Правда, через систему страхования, но несет - убытки будут возмещены, если они будут причинены. А государственная регистрация - это, собственно говоря, заключительная часть процедуры. Государство еще раз смотрит, все ли в порядке, и регистрирует. При таком положении вещей черных риэлторов не будет, они исчезнут. Это намного лучше, совершеннее, гуманнее во всех отношениях. Мы спасем жизни многим одиноким старикам.
Вот почему не можем воспринять предложения о безоглядной гибкости, о полной свободе. В наших условиях это приведет к массовым нарушениям прав других участников отношений и ничего другого не даст.
Правда, надо сказать, что в то же время в предложениях по модернизации Гражданского кодекса содержится немало моментов, расширяющих границы свободы. Так что здесь нельзя сказать, что в этом смысле Кодекс останется неизменным. В частности, значительно увеличивается число диспозитивных норм в обязательственном праве.
Но сделать так, как предлагают наши оппоненты, - записать презумпцию диспозитивности, нельзя. В этом случае обязательственное право просто утратит качество права. Потому что императивные нормы.
- Будут как рекомендации, как Инкотермс ?
- Да, право утратит качество правовой определенности.
- Вениамин Федорович, сейчас, насколько я понимаю, проект ГК находится на разработке в Минюсте. А Совет свою роль при этом сохраняет?
- Естественно. Есть же Положение о Совете, утвержденное Президентом, его никто не отменял. Дмитрий Анатольевич Медведев сам специалист в области гражданского права, и если бы он не был Президентом, я думаю, он с удовольствием окунулся бы в эту работу с головой. Поскольку его одни убеждают в одном, другие - в другом, абсолютно правильно он исходит из того, что есть Министерство юстиции - правовое ведомство, которое должно отвечать за качество законопроектов. Вот пусть Министерство и посмотрит.
Сейчас идет нормальная работа. Представлены три группы людей: разработчики, оппоненты, Министерство юстиции. Идет спокойная деловая работа, просмотр позиций, сопоставление их и т.д., формируются определенные позиции по противоречиям, по спорным моментам, чтобы выполнить поручение президента - до 1 февраля завершить эту работу и представить ему проект.
Правда, по четвертой части этого не было, так как не было необходимости. Там были расхождения между специалистами в области права интеллектуальной собственности, а здесь уже противоречия выходят на уровень обеспечения социальных интересов. К этому надо серьезно отнестись, повнимательней посмотреть.
- Вениамин Федорович, интересно Ваше мнение по поводу самого механизма создания законодательного текста. С одной стороны, гражданское законодательство имеет экономическую подоплеку. С другой стороны, когда закон пишут экономисты, как, к примеру, Закон "Об инвестиционной деятельности", получается ужасно. Как разработчики взаимодействуют с экономистами? Насколько используется экономический анализ?
- Судебная практика - это и есть самый лучший анализ, результаты применения закона. Ученый-экономист сидит за столом и размышляет, а мы имеем дело с апробированием закона жизнью.
Экономическая политика выражается в определенных программах, но потом она должна быть реализована в нормах права. Нормы права должны создавать юристы - это их профессиональная деятельность. Экономисты должны говорить, какой будет собственность - частной или публичной, а выразить это в нормах должны юристы. Ведь только они знают правовые механизмы, о которых экономисты имеют смутное представление.
Вот, скажем, было у нас три Закона "О банкротстве". Первый - 1992 г., второй - 1998 г., и третий, ныне действующий. Они сильно отличались друг от друга. Закон 1998 г. за короткий срок натворил столько бед! Он был подготовлен, в основном, экономистами, юристы пошли у них на поводу. Именно этот Закон породил рейдерство. А когда он был изменен, рейдерство нашло другие формы, только и всего. Сейчас рейдерство больше использует недостатки корпоративного законодательства, в частности условия создания и прекращения, ликвидации юридических лиц, и недостатки правового опосредования отношений по переходу недвижимости. В этом вопросе надо немножко гайки подтянуть, иначе мы никогда не изживем рейдерство. Одними мерами уголовной ответственности решить эту проблему нельзя. Надо, чтобы механизмы все-таки не создавали соблазна для легкого захвата чужого имущества.
На мой взгляд, экономисты и юристы должны работать в совокупности. Первый этап работы - научно-экономический анализ, выработка предложений, подготовка программ, подготовка предложений для законодателя. А потом юридическое оформление этого должно проводиться юристами.
Нам с Гражданским кодексом повезло, потому что существуют Центр частного права и Совет. Но ведь с другими отраслями не так. Где совершенное земельное или налоговое законодательство? Надо, чтобы законодательные акты, особенно Кодексы, готовились организованным сообществом юристов высочайшей квалификации. Допустим, это Министерство юстиции, но оно должно обязательно привлекать экспертов, специалистов в области налогового, земельного, природоохранного законодательства и т.д. Вот тогда у нас не будет сырых законов.
В конце 1880-х - начале 1990-х Законы пеклись очень быстро. Почитайте сейчас - это передовицы газет, а не законы. Там нет правовых механизмов, нет юридических фактов, нет правоотношений, нет прав и обязанностей, нет мер защиты, нет надлежащих мер ответственности и т.д. Это сырец, полуфабрикат, который надо было превратить в закон.
Задача экономистов как раз давать нам такой полуфабрикат. Как говорил Георгий Давыдович Голубов, я никогда не забуду его слова: "Вы поставьте перед нами задачу, а мы ее упакуем". Вот и надо ее упаковать, грамотно облечь в юридические формы.
Раньше депутаты все время пытались создавать законопроекты, даже не депутаты, а люди, которым надо было провести закон. Многие из этих проектов становились законами, а потом выяснялась их полная непригодность. Значит, все же должны работать профессионалы. Причем люди, которые действительно несут ответственность за результат. Я думаю, это должны быть соответствующие ведомства и научные учреждения.
- Ваш прогноз по тексту проекта ГК после его рассмотрения Минюстом. Устоит ли редакция разработчиков?
- Какую бы идеальную модель мы ни выстроили, все равно в обществе найдутся силы, которые не поймут всего потенциала идеи, поскольку общество может быть не готово к ее реализации.
В качестве примера можно привести институт надзорного пересмотра решений в арбитражном процессе. Ведь это на самом деле не надзор, а по сути полноценная судебная процедура пересмотра судебных решений. От первоначального надзора, существовавшего до 2002 г., который инициировался председателем суда или его заместителем, она сильно отличается. А ведь первоначально она была задумана в 1995 г., когда предлагалась к введению. Однако полностью эту идею удалось реализовать только в 2002 г.
Поэтому, чтобы достичь результата, важно уметь идти на компромисс. Компромиссное решение, пусть не столь перспективное, может продвинуть идею вперед по пути ее дальнейшей реализации. Сейчас мы как раз ищем такой компромисс. Все участники дискуссии уже известны: разработчики проекта ГК, с одной стороны, их оппоненты - с другой, а также Минюст.
Я уверен в том, что каким бы ни был компромисс, те идеи, которые заложены разработчиками в проект ГК, рано или поздно найдут свое воплощение в законе и понимание в обществе.
О БРАГИНСКОМ М.И.
(ЯНВАРЬ 2012)
Михаил Исаакович Брагинский принадлежит к поколению молодых фронтовиков Великой Отечественной войны, стремительно вошедших в правовую науку в послевоенное время. В эту плеяду он входит на равных вместе с такими выдающимися учеными в области гражданского права, как С.С. Алексеев, Ю.Г. Басин, В.П. Грибанов, О.С. Иоффе, С.М. Корнеев, О.А. Красавчиков, В.Ф. Маслов, В.П. Мозолин, А.А. Пушкин, Х.А. Рахманкулов, В.Ф. Чигир, В.С. Якушев и др. Все они в послевоенные годы приобрели юридическое образование и довольно быстро заявили о себе как талантливые ученые и профессора ведущих вузов страны.
М.И. Брагинский родился в Киеве в 1925 г. В феврале 1943 г. в возрасте 18 лет уже был в рядах Вооруженных Сил. Прошел офицерскую подготовку вначале в Орловском пехотном, а затем в Ташкентском стрелковоминометном училище. С августа 1944 г. и до конца войны был на фронте. В боевых действиях участвовал в качестве командира огневого взвода в составе стрелкового полка стрелковой дивизии на 1-м Прибалтийском фронте. В 1944 г. награжден орденом Красной Звезды, в 1945 г. - медалью "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.", в 1985 г. - орденом Отечественной войны II степени и многими другими боевыми и трудовыми наградами.
В полученном М.И. Брагинским при увольнении в запас в благодарственном письме Командующего войсками Балтийского военного округа маршала И.Х. Баграмяна от 9 мая 1946 г. было написано: "Военный Совет благодарит за безупречное служение Отчизне Вас, воина победоносной Красной Армии, прошедшего славный боевой путь в Великой Отечественной войне.
Вы возвращаетесь домой в знаменательные дни. Будьте достойны славного имени фронтовика, умножайте свои боевые заслуги в мирном созидательном труде во славу нашей Великой Родины.
В добрый путь, наш боевой товарищ! Желаем успехов в работе и жизни!".
В сентябре 1946 г. М.И. Брагинский возвратился домой в Киев и уже в 1947-м г. после сдачи экстерном экзаменов за два курса был зачислен на третий курс юридического факультета Киевского государственного университета им. Т.Г. Шевченко, который окончил с отличием в 1950 г. Затем поступил в очную аспирантуру и под руководством профессора С.Н. Ландкофа подготовил и в 1953 г. защитил кандидатскую диссертацию по теме: "Договор поставки товаров народного потребления". В 1961 г. в Ленинградском государственном университете М.И. Брагинский защитил докторскую диссертацию по теме: "Влияние других (третьих) лиц на гражданские правоотношения". В 1963 г. получил ученое звание профессора.
Вся жизнь М.И. Брагинского посвящена служению правовой науки, подготовке юридических кадров, совершенствованию законодательства и в целом правовой системы страны. После окончания аспирантуры он работал в Уфимском филиале Всесоюзного юридического заочного института (ныне Московская государственная юридическая академия), сочетая научно-педагогическую деятельность с практической в качестве государственного арбитра Госарбитража Башкирской АССР, затем в Белорусском институте народного хозяйства в г. Минске. С переездом в Москву М.И. Брагинский работал в Научно-исследовательском институте материально-технического снабжения при Госснабе СССР, Московском международном юридическом институте при Министерстве юстиции Российской Федерации.
С 1975 г. и до конца своей жизни, в октябре 2009 г., М.И. Брагинский трудился во Всесоюзном научно-исследовательском институте законодательства - ныне Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации.
Он занимал должности старшего научного сотрудника сектора хозяйственного законодательства, с 1978 г. заведовал отделом гражданского права стран - членов Совета Экономической Взаимопомощи, с 1992 г. был главным научным сотрудником отдела гражданского законодательства и процесса.
В эти годы талант ученого получил наибольшую реализацию, как в научных трудах, так и в многогранной деятельности по совершенствованию отечественного законодательства и развитию права.
Ученые-цивилисты этого поколения внесли огромный вклад и в развитие гражданского законодательства советского периода, и в создание гражданского права новой России. Они участвовали в подготовке проектов Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. и Гражданского кодекса Российской Федерации 1964 г. Эти акты обеспечивали регулирование товарно-денежных отношений как с участием граждан, так и между организациями, функционировавшими на базе обобществленной собственности, но с их имущественным обособлением на основе вещных прав хозяйственного ведения или оперативного управления закрепленным за ним и имуществом.
Опыт гражданско-правового регулирования товарно-денежных отношений, сохранение и непрерывное развитие науки гражданского права и подготовка специалистов в этой отрасли в советское время сослужили хорошую службу в конце 80-х - начале 90-х гг. прошлого столетия при переходе страны к формированию нового российского государства как государства демократического, правового, и нового гражданского общества с рыночной экономикой.
С участием ведущих ученых-правоведов, к числу которых относится и М.И. Брагинский, за короткий срок была создана новая правовая система России. Важнейшее отличие ее от прежней, советской, правовой системы в том, что в ней возрождено частное право как право гражданина, обеспечивающее приоритет человека, его прав и свобод.
Воссоздание полноценного гражданского права - в значительной мере заслуга ведущих ученых-цивилистов страны, среди которых и М.И. Брагинский.
М.И. Брагинский опубликовал свыше 600 научных работ. Среди них 20 персональных монографий, 35 брошюр, главы в коллективных монографиях (60), учебниках и учебных пособиях (31), статьи в различных изданиях, комментарии к кодексам, отдельным законодательным актам, научные доклады и тезисы.
Его работы опубликованы в 30 зарубежных изданиях в Англии, США, Германии, Голландии, Италии, Венгрии, Польше, Болгарии.
Среди наиболее значительных работ - "Общее учение о хозяйственных договорах" (Минск, 1967), "Участие советского государства в гражданских правоотношениях" (Москва, 1981), "Договор подряда и подобные ему договоры" (Москва, 1999), "Договоры, направленные на создание коллективных образований" (Москва, 2004), "Основы учения о непоименованных (безымянных) и смешанных договорах" (Москва, 2007).
Созданный М.И. Брагинским совместно с профессором В.В. Витрянским монументальный труд в 5-ти книгах "Договорное право" (Москва, 1997 - 2006) стал настольной книгой ученых и практиков-юристов, которые занимаются вопросами гражданского права.
В работах М.И. Брагинского глубоко исследована конструкция договора, его роль в условиях рыночной экономики, значение структуры договорных связей, использование как традиционных договоров, так и формирование новых договорных форм. При этом в исследованиях он опирался на отечественную цивилистическую доктрину XIX - XX вв., но широко использовал также иностранное законодательство и практику его применения.
М.И. Брагинским выполнены оригинальные и глубокие исследования по таким вопросам, как участие государства и муниципальных образований в гражданском обороте, соотношение и взаимодействие частного и публичного права. На базе приведенных исследований им формировались конструктивные предложения по совершенствованию гражданского законодательства.
М.И. Брагинский, работая в науке, всегда был тесно связан с практикой правоприменения, внес значительный вклад в совершенствование гражданского законодательства. Он принимал непосредственное участие в подготовке проектов федеральных законов, в том числе о собственности, недрах и др.
Много лет он активно участвовал в подготовке проектов Основ гражданского законодательства СССР и республик и Гражданского кодекса Российской Федерации. На протяжении многих лет он был правовым советником Исследовательского центра частного права при Президенте Российской Федерации, членом Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, входил в рабочие группы по подготовке проекта Основ гражданского законодательства СССР и республик, по разработке проектов первой, второй и третьей части действующего Гражданского кодекса Российской Федерации, был членом Экспертно-консультативного совета Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, членом Научно-консультативного совета при Высшем Арбитражном Суде Российской Федерации.
М.И. Брагинский был учителем, у которого было много учеников, многие из которых ушли в науку, защитили кандидатские и докторские диссертации.
Он имел почетное звание "Заслуженный деятель науки Российской Федерации", пользовался огромным авторитетом среди своих коллег-ученых и в юридическом сообществе в целом.
Думается, еще много поколений молодых юристов будут учиться по его книгам.
С благодарностью вспоминаю годы совместной работы и творческого сотрудничества с М.И. Брагинским.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 266; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!