Сандра, столица Луна. Королевство Восточная Дельфа. Правитель: Клаус Олигьери
Катхизис и Мортимер
- Как твое имя? – спросила Катхизис, несмотря на видение, которое пришло к ней еще при первой их встречи. Там он назывался Мортимером Темным и казался ей мрачной личностью с кровавой историей прошлого или будущего.
- Я не помню, - сказал мужчина, с благодарностью во взгляде выпивая сосновый отвар, который ведьма подала ему в деревянной кружке.
Он не врал. Стоило ему попробовать что-то вспомнить, как в голове стучал колокол, а в глазах начинало рябить от боли. Мортимеру казалось, что какой-то дух или другаянечисть влезла в его разум, мешая рассмотреть картины жизни,мешая узнать свою судьбу и историю.
Он ощущал себя ребенком, который отстал от родителей и не может их найти, и не может прибежать в семейный дом, потому что не помнит дороги. Все самое дорогое скрылось за горизонтом, руками не дотянуться.
Взгляд Мортимерабегло блуждал по серо-коричневым одеяниям Катхизис. Они были сшиты из меха, как и плед, в который заворачивался сейчас мужчина. Рядом с ними хрустел огонь в камине, а за окном призывно выл ветер, разнося снег по округе.
- Ты появился весь израненный на моем пороге. Я бы сказала, ты был при смерти. Кто сделал это с тобой? Тебя кто-то преследовал? Как ты забрел в чащу? – Катхизис осыпала его вопросами, выжидающе глядя в глаза.
- Я правда… Не помню, - снова сказал Мортимер и осушил кружку, выдохнув порыв горячего пара.
В следующее мгновенье онотвлекся от воссозданий в памяти, осознав, что девушка перед ним невероятно красива. Темнеющие от корней волосы, глаза немного неопределенного оттенка - такие серо-карие. Нос на лице вылеплен слегка неаккуратно, но это не портит общей картины, а вносит изюминку во внешность ведьмы. Даже под слоем шкур заметно, какая она маленькая, а выглядывающие руки совсем тоненькие.
|
|
|
Катхизис с тяжестью выдохнула. Что же ей делать? Она совсем не ожидала, что незваный гость по пробуждению не сможет вспомнить даже собственного имени. Может это из-за напитка, который она вчера приготовила? Мужчина тогда стал сильно говорить во сне, бредить, хоть жара не было, и Катхизис решилась приготовить снадобье, которое действительно редко применяла на практике. Оно должно было сверхположительно повлиять на организм, но могло дать и побочные эффекты…
- Чертов настой корнируса, - прошептала она едва слышно, сжав пальцами меховые края накидки. Катхизис почти ненавидела неоправданный риск, но сама вчера допустила такую ошибку… Теперь ее кидало в дрожь от злости к самой себе.
Вчера она просто надеялась, что настой вернет в чувства мужчину, наконец-то выведет его из странного состояния. Получилось, но явно не так, как она хотела.
|
|
|
- Может быть Мортимер? – решилась спросить она.
- Что «Мортимер»? – недоуменно посмотрел на нее мужчина.
- Твое имя. Ты пару раз произносил его во сне, - солгала ведьма.
- А… - он сделал паузу, - Не знаю. Не помню. Но ты можешь называть меня так, - нерешительно кивнул он.
Катхизис изогнула губы в полуулыбке. Мортимер не ответил на ее мимику, но вдруг понял, что даже не поблагодарил девушку. А ведь она, судя по всему, выхаживала его все это время.
- Спасибо. Я должен сказать спасибо за то, что ты сделала. Без тебя я, наверное, был бы не просто в беспамятстве, я был бы уже на том свете.
Катхизис кивнула.
- Когда я подошла к двери, ты сказал, что я обнаружу труп на своем пороге, если не открою дверь, - ведьма улыбнулась шире. Почему-то сейчас это воспоминание окрасилось в светлые теплые тона. А ведь в тот роковой день ее настроение было до ужаса тревожным, она не могла глаз сомкнуть, пока ее силой не взяла дрема.
Мортимер заколебался и потупился от собственных слов, пересказанных Катхизис. Они походили на шантаж ведьмы с его стороны.
Катхизис, пока ее гость бродил взглядом по полу, бродила взглядом по нему. Наконец-то живому. Сто раз, а то и больше, она любовалась его спящим телом, но теперь он не был похож на того, кто в полумертвом состоянии, зеленовато-бледный, лежал у камина все восемнадцать дней непрекращающихся метелей. За это время даже глаза и волосы Катхизис успели чуточку потемнеть, и Мортимер бы обязательно это заметил, если бы только не лишился памяти при пробуждении. Несмотря на эту пакость, он выглядел куда спокойнее, чем, как думала ведьма, должны выглядеть люди, внезапно лишившиеся воспоминаний.
|
|
|
Еще он был по-настоящему красивым. Теперь Катхизис точно могла сказать это. Даже густые усы и борода не портили, а, наоборот, украшали симметричныегрубоватые черты лица. Его глаза сияли тьмой, в этих двух темных океанах поселилась загадка, привораживающая взгляд ведьмы. Пусть она и тонула в этих глазах-океанах, но тайна Мортимера все равно была ей неподвластна. Рядом с глазами и на лбу его поселились возрастные морщинки, но Катхизис не видела в них ничего уродливого. Она не могла найти недостатков, с какого ракурса бы не рассматривала мужчину.
- Надеюсь, я скоро все вспомню, - вырвал из любований Катхизис его голос. – И уйду, чтоб больше не доставлять тебе проблем. Кажется, я итак слишком долго здесь задержался.
|
|
|
- Как уйдешь? Куда? – самой Катхизис показалось, что нотки в ее голосе вырвались слишком взволнованными, удивленными и даже напуганными. Так привыкла она видеть этого мужчину, что, если он уйдет, она еще на неделю лишится чувства уюта в собственной избушке.
«Куда?»
Одно лишь слово вызвало ассоциативный ряд у Мортимера, накрепко связавшись со словом «дом».
Он был удивлен, ведь названное ведьмой имя, которое, возможно, принадлежало ему самому, никаких таких впечатлений не вызывало. А сейчас что-то странное завертелось в голове. Слово «дом» там накрепко засело, повторяясь и повторяясь. За ним сначала пришли мысленные образы. Затем новое, совершенно новое слово – «Фэймилл».
- Фэймилл, - повторил он за мысленным голосом.
У Катхизис округлились глаза от услышанного. Неужели вспомнил? Или что это?
- Материк Фэймилл? – спросила она. – Ты оттуда?
Мортимер смотрел сквозь нее. В голове его металась буря, слова и образы переплетались, весь этот сумасшедший коктейль вдруг взорвался, оставляя за собой лишь странные бессмысленные фрагменты, как части несобранной мозаики. А память-то воскресает с большим трудом, чем он думал.
- Не знаю. Наверное, - сказал он. – Просто, когда я думал о доме… Вдруг резко всплыло это название.
Катхизис вздохнула.
- Я приготовлю тебе поесть, - сказала она, поднявшись. – Может потом ты вспомнишь что-то еще.
Особо стойкие к морозу овощи она хранила с помощью снегования. Так, например, в траншее, обитой тесом, Катхизис не дала пропасть куче корней екетерокока, из которых нередко варила вкусные похлебки.
Убедившись, что корни екетерокока не пропали и не подпортились, она не без труда извлекла несколько самых синих, и они с Мортимером угостились на ужин вкусной екетерококовой похлебкой, в которую ведьма добавила и остатки замороженного оленьего мяса, привезенного Тек-Иш Уашгой.
«Интересно», - думала она, разглядывая кусочек мяса в ложке, - «Где сейчас Тек-Иш Уашга? Безумец уехал за несуществующим цветком и уже семнадцать дней от него ни слуху ни духу. Он и раньше порой пропадал, то занят был охотой с соплеменниками, то его племя мигрировало на временные участки, но все же…»
- Где же ты сейчас, Тек-Иш Уашга? Твой волшебный цветок уже не нужен, - прошептала она под нос так тихо, что Мортимер ее не услышал.
Г.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 171; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!