Акционер НПАО подлежит исключению наряду с участником ООО

Электронный журнал

Корпоративные споры

Участник корпорации нарушает фидуциарные обязанности. Два способа привлечь его к ответственности

Андрей Владимирович Егоров
к. ю. н., главный редактор журнала "Арбитражная практика для юристов"

· Почему закон не предусматривает возможность исключения акционера из ПАО

· К какому виду ответственности относится обязанность участника возместить убытки

· Как правильно толковать норму об ответственности материнской компании

В юридических лицах корпоративного типа, то есть основанных на членстве, наряду со ставшим уже классическим вопросом об ответственности менеджмента встает вопрос о том, несет ли перед корпорацией ответственность и ее участник.

Понятно, что об ответственности можно говорить в том случае, если участник корпорации нарушает какую-то свою обязанность перед ней. О том, имеют ли место соответствующие обязанности, и пойдет речь в настоящей статье. При этом рассмотреть предполагается в порядке сравнения две самые любимые предпринимателями корпорации — ООО и АО.

Сразу скажем, что такие обязанности, безусловно, в указанных корпорациях имеют место, но российское регулирование данного вопроса пока достаточно фрагментарно. Еще более проблемной является судебная практика, не привыкшая привлекать участников к ответственности в виде возмещения убытков за нарушение ими обязанностей перед корпорацией.

Здесь необходимо принять во внимание, что российское корпоративное право, как и вообще гражданское право России, находится в режиме догоняющего развития. Бурный всплеск создания юридических лиц не сопровождался в 90-х годах оценкой зарубежного опыта. Наука не успевала за потребностями практики. И сегодня приходится решать проблемы по мере их поступления, а они поступают все чаще и чаще именно из-за того, что у участников оборота отсутствует понимание базовых опорных узлов корпоративного права, одним из которых являются как раз фидуциарные обязанности участника перед своей корпорацией.

Обязанность способствовать своему акционерному обществу и уж тем более не вредить ему — очевидная обязанность для любого специалиста по корпоративному праву на западе.

Попробуем разобраться, какие базовые моменты необходимо срочно осознать науке российского корпоративного права и в каком направлении стоит развивать судебную практику.

Исключение участника из корпорации — это санкция за нарушение обязанности хранить верность обществу

Публикации на иностранных языках, где подчеркивается наличие особых отношений, в которых на участника и корпорацию взаимно накладываются обязанности хранить верность друг другу (нем. Treuepflicht), не имеют числа. Назовем лишь некоторые из них, имея в виду, что данному вопросу специально посвящена отдельная публикация в настоящем номере журнала (А. Шайдуллин, с. 102).

J. Rocco полагает, что в каждом корпоративном отношении в ООО имеют место обязанности верности в отношениях между его участниками и взаимные обязанности верности между обществом и участниками. Из этой обязанности вытекает постулат о взаимном уважении и учете интересов участника и общества. Иными словами, это означает обязанность участника вести себя лояльно по отношению к обществу, прилагать усилия для достижения общей цели и предотвращать убытки общества¹.

Участник должен сделать все, что приносит пользу корпорации, и воздерживаться от всего, что причиняет ей вред. Одна из важнейших сфер применения обязанности верности — это осуществление права голоса на собрании участников корпорации. Здесь участник корпорации может быть обязан проголосовать за какое-то решение или против такого решения.

Можно привести следующий пример. При принятии решения о распределении прибыли контролирующий участник может попытаться вести себя с нарушением обязанности верности по отношению к обществу, в результате чего он будет голосовать за отнесение всей прибыли, без исключения, к резервам, преследуя цель выдавить миноритарного участника из общества (понудить того к продаже его доли контролирующему участнику).

Из обязанности верности участника интересам общества родилась также ответственность материнской организации перед дочерней в рамках концерна по германскому праву². И эта ответственность насчитывает многочисленные группы случаев.

В Германии имеют место разные последствия нарушения обязанности верности участника интересам корпорации. К ним относится, среди прочего, и возможность оспаривания решения собрания в описанных выше случаях злоупотребления со стороны мажоритарного участника. Но главным последствием признается возмещение убытков. При этом самой значимой санкцией, которая применяется при вопиющих нарушениях, является исключение участника из ООО³.

Как мы знаем, исключение участника может иметь место и в российском корпоративном праве. За что происходит такое исключение?

За нарушение обязанности участника хранить верность своему обществу. Это основная причина по российскому праву, как вытекает из правовых позиций ВАС РФ.

За рубежом исключение возможно и по иной уважительной причине, не всегда связанной с виной участника (например, продолжительная болезнь, не позволяющая лично участвовать в деятельности такого общества, для которого именно личное участие является принципиальным (ремесленники и т. п.)).

Акционер НПАО подлежит исключению наряду с участником ООО

Далее возникает хороший вопрос, ведь в ООО существует право исключения участника из данной корпорации, а в АО такого права традиционно не существовало. Чем это вызвано? Тем ли, что в АО имеет место ослабление фидуциарной обязанности участника перед корпорацией, или чем-то еще?

Во-первых, можно исключать и акционера из непубличного акционерного общества. Об этом прямо сказано в п. 1 ст. 67 ГК (после 01.09.2014). Ранее предложения об установлении подобной ответственности высказывались и в литературе⁴.

Таким образом, мы видим то самое поступательное и догоняющее развитие отечественного корпоративного права, о котором было сделано краткое замечание в начале данной статьи.

Вот как эту норму комментирует Верховный суд РФ.

ЦИТАТА: «Согласно пункту 1 статьи 67 ГК РФ участник хозяйственного товарищества или общества вправе требовать исключения другого участника из товарищества или общества (кроме публичных акционерных обществ) в судебном порядке с выплатой ему действительной стоимости его доли участия, если такой участник своими действиями (бездействием) причинил существенный вред товариществу или обществу либо иным образом существенно затрудняет его деятельность и достижение целей, ради которых оно создавалось, в том числе грубо нарушая свои обязанности, предусмотренные законом или учредительными документами товарищества или общества. К таким нарушениям, в частности, может относиться систематическое уклонение без уважительных причин от участия в общем собрании участников общества, лишающее общество возможности принимать значимые хозяйственные решения по вопросам повестки дня общего собрания участников, если непринятие таких решений причиняет существенный вред обществу и (или) делает его деятельность невозможной либо существенно ее затрудняет; совершение участником действий, противоречащих интересам общества, в том числе при выполнении функций единоличного исполнительного органа (например, причинение значительного ущерба имуществу общества, недобросовестное совершение сделки в ущерб интересам общества, экономически необоснованное увольнение всех работников, осуществление конкурирующей деятельности, голосование за одобрение заведомо убыточной сделки), если эти действия причинили обществу существенный вред и (или) сделали невозможной деятельность общества либо существенно ее затруднили» (п. 35 постановления Пленума от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Как указывает в комментарии к данному разъяснению А. А. Кузнецов, перечень возможных оснований для исключения, содержащийся в абз. 2 п. 35 указанного постановления, полностью базируется на уже сложившейся судебной практике по исключению участника из ООО.

При этом абсолютной новеллой п. 1 ст. 67 ГК РФ является то, что теперь допускается исключение акционера из непубличного акционерного общества. Учитывая, что Верховный суд никак не обозначил особенности рассмотрения такого рода дел, можно исходить из того, что все приведенные разъяснения относятся также и к исключению акционера. Употребление же по тексту пункта слова «участник» объясняется тем, что так именуются лица, входящие в состав участников хозяйственных обществ (ст. 66 ГК РФ)⁵.

Во-вторых, исключение возможно для непубличных акционерных обществ.

Почему оно невозможно для публичных акционерных обществ? Ответ на этот вопрос таков. Исключение акционера из публичного общества — сизифов труд, поскольку такой исключенный акционер, будь исключение возможным, уже назавтра после заключения мог спокойно приобрести на рынке такой же или сопоставимый пакет акций. Поэтому причина отсутствия возможности исключения акционера из публичного общества только в этом, а отнюдь не в том, что такой акционер не имеет обязанности хранить верность интересам общества.

Понятно, что интенсивность такой обязанности существенно снижается, если речь идет об акционерном обществе с десятками тысяч акционеров и его акционере с 0,01% доли в уставном капитале.

Как пишет испанский правовед Ф. Х. Фраминьян Сантас, различие в основаниях для применения такого средства защиты, как исключение участника, в разных организационно-правовых формах обусловлено тем, что их участники несут разный объем обязанностей: например, в крупном акционерном обществе возможность исключения по существу сведена лишь к неоплате акций, хотя нельзя не учитывать наличие непубличных акционерных обществ с небольшим количеством акционеров, то есть имеющих персональный элемент⁶.

Эта аргументация позволила А. А. Кузнецову сделать вывод о том, что исключение участника применимо только в тех юридических лицах, где участники могут контролировать свой персональный состав, поскольку в ином случае принудительное лишение лица статуса участника было бы бессмысленным, так как он свободно мог бы в тот же момент вновь войти в состав участников. По этой причине исключение вполне допустимо во всех НПАО, в том числе в АО, в которых законом и (или) уставом установлены средства контроля за персональным составом участников (это предложение выдвинуто А. А. Кузнецовым еще до реформы ГК, и мы видим, что законодатель с ним фактически согласился).

Кроме того, хотелось бы обратить внимание на то, что большинство признаков, присущих ООО, могут быть с успехом обнаружены и во многих российских АО, а именно: значимость личного состава акционеров; затрудненность оборота акций, граничащая с неликвидностью; личное участие в делах общества. Корпоративный конфликт между акционерами в таких обществах также не может быть решен путем отчуждения акций, следовательно, востребованы эффективные способы решения такого рода конфликтов, среди которых есть и исключение⁷.

Далее рассмотрим следующую санкцию за нарушение — возмещение убытков.

Участник будет контролирующим по смыслу ГК, даже если размер его пакета составляет менее 50%

Согласно п. 3 ст. 53.1 ГК РФ лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицам, названным в п.п. 1 и 2 данной статьи, обязано действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно и несет ответственность за убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Эта норма является важнейшим шагом в истории российского корпоративного права. Она создает российский аналог институту снятия корпоративных покровов и делает это в традициях германского права, а именно, не предоставляя кредиторам юридического лица прямого иска к фактическим (теневым) хозяевам юридического лица (англо-американский подход), но предусматривая, что убытки причиняются в первую очередь юридическому лицу как реальному субъекту права и лишь опосредованно — его кредиторам.

Однако значение данной нормы не исчерпывается тем, что она позволяет привлекать к ответственности лиц, формально не являющихся даже участниками корпорации.

Возможно, гораздо большее значение такой нормы можно усматривать в том, что к числу фактически контролирующих лиц в любом случае относятся акционеры или участники ООО, имеющие настолько крупный пакет акций, что они имеют возможность определять действия общества (назначать единоличного исполнительного органа, например) и его корпоративные решения.

При этом, полагаем, речь не должна идти о заранее зафиксированной сумме — например, 50% плюс 1 голос или 75% плюс 1 голос.

Многое может зависеть от того, как фактически складывалось доминирование в обществе. Разумеется, это будет очень сложно доказать. Но если какому-либо акционеру принадлежит 49%, а остальные акции очень сильно раздроблены и ввиду территориальной удаленности от места проведения собрания акционеров на это собрание практически никогда не явятся все 100% акционеров, но максимум 80–90%, то такой акционер может считаться контролирующим по смыслу ст. 53.1 ГК.

То есть если по его вине обществу будут причинены убытки решением собрания, на котором у него будет большинство голосов, он должен нести за это ответственность.

Далее правомерен вопрос о том, а несут ли перед обществом ответственность в виде возмещения убытков иные акционеры или участники, если размер их пакета никак не может подвести их под понятие контролирующего лица по смыслу ст. 53.1 ГК? Имеется ли для этого достаточное правовое основание?

Для начала обратим внимание на ст. 65.2 ГК.

ЦИТАТА: «Участник корпорации обязан: — участвовать в образовании имущества корпорации в необходимом размере в порядке, способом и в сроки, которые предусмотрены настоящим Кодексом, другим законом или учредительным документом корпорации; — не разглашать конфиденциальную информацию о деятельности корпорации; — участвовать в принятии корпоративных решений, без которых корпорация не может продолжать свою деятельность в соответствии с законом, если его участие необходимо для принятия таких решений; — не совершать действия, заведомо направленные на причинение вреда корпорации; — не совершать действия (бездействие), которые существенно затрудняют или делают невозможным достижение целей, ради которых создана корпорация» (п. 4 ст. 65.2 ГК РФ).

Мы видим прямо закрепленную обязанность участника корпорации не совершать действия, заведомо направленные на причинение вреда корпорации. Очевидно, что в виде санкции за такое нарушение должно быть предусмотрено возмещение того самого вреда, который участник обязан не причинять. А вред — это убытки, причиненные действиями участника.

Поскольку никакой иной специальной нормы не имеется, остаются два варианта — расширительное понимание ст. 53.1 ГК или прямое обращение к ст. 1064 ГК.

О. В. Гутников обращает внимание на то, что «недостаточно полным является круг субъектов, привлекаемых к ответственности согласно ст. 53.1 ГК. В частности, не названы учредители (участники) юридического лица». Однако, тем не менее, он указывает, что «все эти лица должны быть включены в круг субъектов, привлекаемых к ответственности на основании ст. 53.1 ГК» и что «определенные фидуциарные обязанности у участников перед юридическим лицом, надо полагать, имеются. Из этого, по крайней мере, исходит Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с исключением участника из общества с ограниченной ответственностью»⁸.

Как видно, по существу и этот автор скорее относится к сторонникам применения ст. 53 и ст. 53.1 ГК к любым участникам хозяйственного общества, а не только мажоритарным.

Заметим, что есть дела, когда суд при рассмотрении иска к участнику ООО о возмещении им убытков, причиненных в том числе распространением недостоверных сведений, при мотивировке своего акта ссылается в том числе на ст. 53 и ст.53.1 ГК (постановление 13ААС от 06.03.2015№ 13АП-663/2015).

Интересно происхождение подобной ответственности. Это деликтная ответственность или самостоятельная корпоративная ответственность? Или это корпоративная ответственность как специальный вид деликтной ответственности?

Нам кажется, что правильным будет положительный ответ именно на последний вопрос.

Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 597; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

12 3 4 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!