Проблема личности в Нравственном богословии 12 страница
Метафора свт. Филарета о зараженном источнике и потоке раскрывает нам, что, кроме тленности, смертности и страстности, от предков к потомкам каким-то образом передается еще и «зараза греха», а значит – можно в определенном смысле говорить о наследственном грехе.
Для описания того, что передается в рождении, прп. Максим Исповедник использует два созвучных в греческом языке термина. Первое слово означает собственно «боль», «страдание» и описывает вошедшую в человека по грехопадении тленность естества (точнее, физические последствия грехопадения во всей совокупности). Второе слово означает «наслаждение» и используется для описания нового состояния личной воли человека – тленности, или растленности произволения, которая проявляется во влечении к чувственным наслаждениям. О ней пишет Апостол Павел: «Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих» (Рим. 7, 22–23). Апостол отмечает, что эта растленность произволения коренится в безгрешной страстности человека. По образному слову прп. Иоанна Дамаскина, влечение к наслаждению проявляется как запах и ощущение греха или чувственное вожделение. Следует, однако, особо отметить, что коренящаяся в природе человека растленность произволения сама по себе, как способ существования личной воли, относится непосредственно не к природе, а к личности. Это состояние личной воли является греховным потому, что человек с растленным произволением начинает предпочитать в своих желаниях тварь Творцу и плоть – духу: [Похоть] «делает более желанным, чем Единственная и Единая, вожделенная и бесстрастная Причина... то, что ниже Ее, а потому плоть предпочитает духу, наслаждение видимым делает приятнее славы и сияния мысленных благ и приятностью чувственных наслаждений удерживает ум от божественного и сродного [ему] восприятия умопостигаемых».
|
|
|
Здесь, однако, возникает вопрос: каким образом передается в рождении растленность произволения, которая относится не к природе (общей для рождающего и рождаемого), а к уникальной личности человека? Объясняя это, святые отцы указывали не столько на факт, сколько на способ зачатия, появившийся по грехопадении Адама и Евы: «Плотское вожделение, будучи независимым от [разумной] воли и явно враждебным закону духа, хотя у целомудренных, путем силы воли, и держится в рабстве и послабляется только в целях деторождения, как-то от начала привносит осуждение, будучи тлением, и называемо так, и рождает, конечно, для нетления, и является страстным движением человека, не сознающего чести, которую наше естество прияло от Бога, но потом уподобилось животным».
|
|
|
Было бы ошибочным искать в этих словах неприязнь к супружеской жизни. Здесь скорее речь идет о том, что в состоянии по грехопадении человеческая личность не может стать совершенно независимой от своей природы и встать над всеми ее проявлениями.
Наследственный грех в совокупности с естественными немощами человеческого естества позволял воздействовать врагам человеческого спасения – демонам – столь сильно, что человек, осознавая греховность своих желаний и стремлений, практически не мог противиться греховному влечению и был поставлен в состояние «лукавой безысходности» в отношении ко греху. Грех действовал в человеке фактически принудительно, о чем писал Ап. Павел: «Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю... Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7, 14, 19).
Св. Иоанн Златоуст поясняет, что выражение «не понимаю» означает не то, что человек не понимает зла и совершает грехи в неведении, а слабость человеческого произволения: «Не понимаю – значит пребываю во мраке, увлекаюсь, терплю насилие, сам не знаю, как впадаю в обман, как и мы обыкновенно говорим: не знаю, как какой-то человек пришел и увлек меня – не оправдывая себя незнанием, а только указывая на какой-то обман, нападение и умысел».
|
|
|
Бл. Августин наблюдал греховность даже у грудных младенцев: «Младенцы невинны по своей телесной слабости, а не по душе своей. Я видел и наблюдал ревновавшего малютку: он еще не говорил, но бледный, с горечью смотрел на своего молочного брата.
Вопрос31. Грех и греховная страсть
Самое точное и емкое определение греха дано в Новом Завете: «грех есть беззаконие» (1 Ин. 3:4). Св. апостол Иоанн Богослов называет грехом всякое нарушение Божественного закона. Если мы не соблюдаем установленные Богом законы бытия, законы духовного мира, то этим повреждаем себе и другим.
Страсть – это болезнь нашей души, влечение к греховному действию. Страсти – это извращение естественных сил, способностей и стремлений человеческой природы. Бог дал человеку многие силы и способности. Эти силы даны ему, чтобы он использовал их во благо. Но, увы, после грехопадения первых людей Божии дары в человеке были искажены, и с тех пор они вместо добра могут приносить зло и вместо пользы – вред и разрушение. А грех – это само действие по страсти, удовлетворение ее в помыслах, словах и делах.
|
|
|
Православная аскетика накопила многовековой опыт наблюдений и борьбы со страстями, который позволил свести их в четкие схемы. Первоисточником данных классификаций является схема преподобного Иоанна Кассиана Римлянина, которой следуют Евагрий, Нил Синайский, Ефрем Сирин, Иоанн Лествичник, Максим Исповедник и Григорий Палама.
Эти учителя аскетики выделяют восемь греховных страстей, присущих человеческой душе.Как болезни бывают обычные и смертельные, так и грехи бывают менее или более тяжкие, то есть смертные. Выражение «смертный грех» имеет основание в словах св. апостола Иоанна Богослова: «Если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и [Бог] даст ему жизнь, [то есть] согрешающему [грехом] не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился. Всякая неправда есть грех; но есть грех не к смерти» (1 Ин. 5:16-17). Под смертью имеется ввиду духовная смерть, которая лишает человека вечного блаженства в Царстве Небесном.
Св. апостол Павел подразумевает именно смертные грехи, когда перечисляет тех, которые лишаются вечной жизни: «ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют» (1 Кор. 6:9-10).
Свт. Игнатий Брянчанинов пишет о том, что смертными грехами для христианина являются следующие:
o ересь (следование ошибочному учению, искажающему фундаментальные основы христианской веры),
o раскол (отделение от Церкви части верующих),
o богохульство (оскорбительное или непочтительное действие, слово или намерение в отношении Бога или святыни),
o отступничество (вероотступничество, измена христианской вере и отпадение от нее),
o волшебство (магия, колдовство, экстрасенсорика, эзотеризм и т.п.),
o отчаяние,
o самоубийство,
o любодеяние (плотские отношения вне брака),
o прелюбодеяние (физическая близость людей, связанных браком с другими, супружеская измена),
o противоестественные блудные грехи (рукоблудие, мужеложство, скотоложство и т.п.),
o кровосмешение (плотские отношения с близкими по крови родственниками),
o пьянство,
o святотатство (кража и поругание церковной святыни),
o человекоубийство,
o грабеж,
o воровство,
o всякая жестокая, бесчеловечная обида.
Со смертными грехами человек должен, не откладывая, начать самую решительную и беспощадную борьбу. Иначе можно лишиться вечной жизни, ибо никто не знает дня своей кончины.
Смертные грехи истребляют в человеке любовь к Богу и делают человека мертвым для восприятия Божественной благодати. Тяжелый грех настолько травмирует душу, что ей потом очень сложно вернуться в нормальное свое состояние.
По слову свт. Игнатия Брянчанинова, «впадший в смертный грех да не впадает в отчаяние! Да прибегает к врачевству покаяния, к которому призывается до последней минуты его жизни Спасителем, возвестившим во Святом Евангелии: «верующий в Меня, если и умрет, оживет» (Ин. 11:25). Но бедственно пребывать в смертном грехе, бедственно – когда смертный грех обратится в навык!»
Вопрос 32. Уровни греха
Как же развивается грех в душе человека? Св. Отцы подвижники христианского аскетизма и благочестия, лучше всех «ученых» психиатров знавшие грешную человеческую душу, различают следующие стадии — степени греха: первый момент в грехе — прилог, когда в сознании человека только обозначился тот или иной соблазн — греховное впечатление, грязная мысль и т. д. Если в этот первый момент человек решительно и сразу отвергнет грех, — он не согрешит, а победит грех и для души своей будет иметь плюс, а не минус. В прилоге легче всего одолеть грех. Если прилог не отвергнут, — он переходит сначала в неясное стремление, а затем в осознанное, ясное желание греха. Здесь человек уже начинает склоняться к греху данного рода. Но без особо тяжкой борьбы он здесь может не поддаться греху и не согрешить, в чем ему поможет ясный голос совести, и помощь Божия, если он прибегнет к ней.
Но вот — человек впал в грех. Упреки совести звучат громко и ясно, вызывая у не испорченного еще человека лишь резкое отвращение к данному греху. Исчезает прежняя самоуверенность и человек смиряется (ср. Ап. Петра до и после отречения). Но и здесь еще победа над грехом не столь трудна, на что указывают многочисленные примеры (того же Ап. Петра, св. царя и Пророка Давида и других покаявшихся грешников).
Труднее бороться с грехом — когда он, чрез частое повторение, обратится у человека в привычку. После приобретения вообще всякой привычки, привычные действия совершаются человеком очень легко, почти незаметно для него — сами собою. А поэтому и борьба с грехом, который стал для человека привычным, очень трудна, т. к. ему трудно уже не только преодолеть себя, но и уследить, заметить приближение греха.
Еще более опасной стадией греха является порок. В этoм случае грех настолько владеет человеком, что сковывает волю его как бы целями. Человек здесь уже почти бессилен бороться с собой и является рабом греха, хотя сознает его вредоносность и в минуты просветления, быть может, ненавидит его от всей души (таков напр. порок пьянства, наркомании и ему подобные). Здесь без особой милости и помощи Божией человек уже не может справиться с собою и нуждается и в молитве, и в духовной поддержке других. Нужно при этом помнить, что даже любой мелкий грех, напр. болтовня, любовь к нарядам, пустым развлечениям и т. д., может сделаться у человека пороком, если он вполне овладеет им и заполнит собой его душу.
Высшею степенью греха, при которой он уже совсем порабощает себе человека, является страсть того или иного греховного типа. В этом состоянии человек уже не может ненавидеть свой грех, как в пороке (в этом разница между ними), но подчиняется греху во всех своих переживаниях, действиях и настроениях (срав. Плюшкина из «Мертвых Душ» или Феодора Карамазова из «Братьев Карамазовых,» также — сребролюбца Иуду Искариота). Здесь человек прямо и буквально впускает (как и сказано про Иуду в Св. Евангелии) сатану в свое сердце, и в этом состоянии кроме благодатной церковной молитвы и воздействия — ничто ему не поможет.
Но есть еще один особый, ужаснейший и погибельный род греха. Это — смертный грех. Человеку, находящемуся в состоянии такого греха, не поможет даже и церковная молитва! Об этом прямо говорит Ап. Иоанн Богослов (1 Иоан. 5:16), когда он, призывая нас молиться за согрешающего брата, прямо указывает на бесполезность молитвы за непрощаемого грешника…
Сам Господь Иисус Христос об этом грехе говорит, что этот грех — хула на Духа Святаго — не отпустится, не простится людям ни в сем веке, ни в будущем. Эти грозные слова Он произнес против фарисеев, которые ясно видели, что Он все творит по воле Божией и силою Божией — и, однако, ожесточенно извращали истину, клеветнически утверждая, будто бы Он действовал силой злого, нечистого духа. Они погибли в своем богохульстве, и этот пример их поучителен и грозен для всех тех, кто грешит смертным грехом — упорным и сознательным противлением несомненной истине, а поэтому и хулой на Духа Истины — Святаго Духа Божия… Необходимо заметить то, что даже хула на самого Господа Иисуса Христа может быть прощена человеку (по Его же словам), т. к. она может быть совершена по неведению или временному ослеплению. Хула же на Св. Духа может быть, по учению св. Афанасия Великого, прощена только тогда, когда человек прекратит ее раскаявшись, но — увы этого обычно не бывает, т. к. самый род, самый характер греха таков, что делает для человека почти невозможным возврат к истине. Ослепленный может прозреть и возлюбить открывшуюся ему истину, загрязненный пороками и страстями может омыться покаянием и сделаться исповедником истины, — но кто и что может изменить хулителя, видевшего и знавшего истину и упорно отрицавшему и возненавидевшему ее?! Это ужасное состояние подобно состоянию диавола, который верует в Бога и трепещет, и однако, ненавидит Его, хулит Его и противится Ему.
Когда пред человеком предстаёт соблазн, искушение грехом, то исходит обычно это искушение из трех источников:
- от собственной плоти человека;
- от мира;
- от диавола.
Что касается плоти человека, — то совершенно, что она во многих отношениях является гнездилищем, источником противонравственных предрасположений, стремлений и влечений. Прародительский грех — это печальная общая наша склонность к греху, наследственность от грехов наших предков и наши личные греховные падения — все это, суммируясь и взаимно усиливаясь, и создает в нашей плоти источник искушений, греховных настроений и поступков.
Еще чаще источником соблазна является для нас окружающий нас мир, который, по слову апостола Иоанна Богослова, «весь во зле лежит» (1 Иоан. 5:19), и дружба с которым, по слову другого апостола, есть вражда с Богом (Иак. 4:4). Соблазняют окружающая среда, окружающие нас люди (в особенности, намеренные, сознательные соблазнители и развратители молодежи, о которых Господь сказал, «если кто соблазнит одного из малых сих — лучше ему, чтобы повесили ему мельничный жернов на шею, и утопили бы в пучине морской»). Соблазняют внешние блага, богатство, комфорт, безнравственные танцы, грязная литература, бесстыдные «наряды» и т. д. — все это, безусловно, смрадный источник греха и соблазна…
Но главным и коренным источником греха является, конечно, диавол — тот о ком апостол Иоанн Богослов сказал: «кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил» (1 Ин. 3:8). Борясь с Богом и Его правдой, диавол борется и с людьми, стремясь погубить каждого из нас. Особенно явно, зло и непосредственно — лично, боролся он со святыми (даже дерзнул искушать самого Господа Иисуса Христа), как мы видим в Евангелии и в Житиях Святых. Нас — немощных и слабых — Господь ограждает Своею силою от тех лютых искушений, которым подвергались от диавола сильные духом угодники Божии. Однако и нас он не оставляет без внимания, действуя через соблазны мира и плоти, делая их более сильными и заманчивыми, а также искушая разного рода греховными мыслями. (В последние же годы его злое влияние, помимо всего прочего, в особенности сказывается в эпидемии разного рода самоубийств). Поэтому aпостол Петр диавола сравнивает с рыкающим львом, который ходит вокруг нас «Ища кого поглотить…» (1 Петра 5:8).
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 404; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!