Существовании реальной и существенной преемственности между прежнимповстанческим движением и новым правительством, которое ему удалось создать.
В пункте 2 статьи 10 рассматривается второй сценарий, по которому структурыповстанческого или иного революционного движения становятся структурами новогогосударства, созданного в результате отделения или деколонизации на части территории,которая до того находилась под суверенитетом или управлением государства-предшественника. Выражение "или на какой-либо территории под его управлением"включено в текст для того, чтобы учесть различия в правовом статусе разных зависимыхтерриторий.
Всеобъемлющее определение типов групп, которые охватываются понятием"повстанческое движение", как оно используется в статье 10, затрудняется большимразнообразием форм, которые могут принимать повстанческие движения на практике, взависимости от того, идет ли речь об относительно ограниченных внутренних волнениях,ситуации реальной гражданской войны, антиколониальной борьбе, о деятельностинационально-освободительного фронта, революционного или контрреволюционногодвижения и т.д. Повстанческие движения могут базироваться на территории государства,против которого направлены действия данного движения, либо на территории третьегогосударства. При всем таком разнообразии за ориентир может быть принят порогприменения законов вооруженного конфликта, предусмотренный в Дополнительномпротоколе II 1977 года. В пункте 1 статьи 1 упоминаются антиправительственные"вооруженные силы или другие организованные вооруженные группы, которые, находясьпод ответственным командованием, осуществляют такой контроль над частью территории[соответствующего государства], который позволяет им осуществлять непрерывные исогласованные военные действия и применять настоящий Протокол", и далее такиегруппы противопоставляются "случаям нарушения внутреннего порядка и возникновенияобстановки внутренней напряженности, таким, как беспорядки, отдельные испорадические акты насилия и иные акты аналогичного характера" (пункт 2 статьи 1).Это определение "антиправительственных вооруженных сил" в контексте Протоколовотражает основную идею "повстанческого движения".
|
|
|
По сравнению с пунктом 1 сфера действия нормы присвоения поведения,изложенная в пункте 2, расширяется и включает в себя "повстанческие или иные"движения. Эта терминология отражает большее разнообразие движений, действиякоторых могут привести к созданию нового государства. Однако эти формулировки нераспространяются на действия групп граждан, выступающих за отделение илиреволюцию, если они совершаются в рамках государства-предшественника. Неохватывают они и ситуацию, когда повстанческое движение на определенной территориипреуспевает в своих активных усилиях по созданию союза с другим государством. По
|
|
|
существу в данном случае речь идет о правопреемстве, и этот вопрос находится запределами сферы действия настоящих статей, тогда как в статье 10 внимание заостряетсяна преемственности соответствующего движения и создаваемого впоследствии, взависимости от обстоятельств, нового правительства или государства.
Для целей статьи 10 не следует проводить никаких различий между разнымикатегориями движений по критерию какой-либо международной "легитимности" илилюбой незаконности в отношении их преобразования в правительство, несмотря напотенциальную важность таких различий в иных контекстах. С точки зренияразработки норм права, регулирующих ответственность государств, представляетсяизлишним и нежелательным освобождать новое правительство или новое государство отответственности за поведение его персонала, ссылаясь на соображения законности илинезаконности его происхождения. Вместо этого внимание должно заостряться наданном конкретном поведении, а также его правомерности или неправомерности всоответствии с применимыми нормами международного права.
|
|
|
Как было указано Судом в консультативном заключении по Намибии, "физическийконтроль над территорией, а не суверенность или законность титула является основойответственности государства за деяния, затрагивающие другие государства": "Государство несет ответственность за обязательства победоносной революциис самого начала этой революции, ибо теоретически она выражает собой abinitioизменение национальной воли, окончательно выкристаллизовавшееся в успешномисходе революции".
Франко-венесуэльская смешанная комиссия по претензиям в своем решении по делу"Френч компани оф ВенесуэланРейлроудс" подчеркнула, что государство не может нестиответственности за действия революционеров, "если только революция не закончиласьпобедой", поскольку такие действия в этом случае затрагивают ответственностьгосударства "согласно признанным нормам публичного права".
Могут возникать исключительные случаи, когда государство было в состояниипринять меры предосторожности, предупреждения или наказания в отношении поведениядвижения, однако безосновательно не сделало этого. Эта возможность являетсяпредметом пункта 3 статьи 10, где предусматривается, что нормы присвоения поведения,закрепленные в пунктах 1 и 2, не затрагивают присвоения государству какого-либоповедения, - как бы то ни было связанного с поведением данного движения, - котороерассматривается как деяние такого государства в силу других положений главы II.
|
|
|
Термин "как бы то ни было связанное с поведением данного движения" долженпониматься как имеющий широкий смысл. Таким образом, непринятие государствомдоступных мер для защиты помещений дипломатических представительств, оказавшихсяпод угрозой нападения повстанческого движения, явно представляет собой поведение,которое может быть присвоено государству, и является предметом пункта 3.
Существует еще одна возможность, когда повстанческое движение само может бытьпривлечено к ответственности за собственное поведение по международному праву,например за нарушение норм международного гуманитарного права, совершенное егосилами. Однако тема международной ответственности не добившихся победыповстанческих или иных движений находится за пределами сферы действия настоящихстатей, которые касаются только ответственности государств.
13. Серьезное нарушение обязательств, вытекающих из императивных норм международного права.
14. Ответственность одного субъекта в связи с деяниями другого.
15. Обход международно-правовых обязательств международной организации посредством решений и разрешений, адресованных государствам-членам.
16. Обход международно-правовых обязательств государства-члена международной организации.
17. Ответственность государств-членов за деяния международной организации.
Кроме вопросов ответственности международных организаций за свои деяния в сферу охвата ПСОМО включен еще один круг вопросов – вопросы, связанные с ответственностью государств в связи с деянием международной организацией.
ПСОМО предусматривает два случая несения такой ответственности: ответственность государства в силу участия в неправомерной деятельности организации (ст.ст.57-59) и ответственность государств-членов за деяния международной организации (ст.61). (Самих статей в ПСОМО я не нашла, их там просто нет)
К участию в неправомерной деятельности организации ПСОМО причисляет: помощь или содействие государства в совершении международно-противоправного деяния международной организацией, осуществляемые государством руководство или контроль в совершении международно-противоправного деяния международной организацией, а также принуждение международной организации со стороны государства.
Что касается ответственности государств-членов за деяния международной организации, то можно отметить различные доктринальные подходы к данной проблеме. Определенное нормативное регулирование ответственности государств-членов за деяния международной организации содержится в некоторых международных договорах, уставах некоторых международных организаций. Некоторые аспекты такой ответственности отражены в международных судебных решениях.
Что касается урегулирования этого вопроса в ПСОМО, то статья 61 устанавливает, что государство-член организации, несет ответственность за международно-противоправное деяние этой организации, если оно согласилось нести ответственность за это деяние или если оно дало повод потерпевшей стороне полагаться на его ответственность. Кроме этого, так отмечается, что международная ответственность государства, возникающая в соответствии сданной статьей, является субсидиарной.
В рамках рассматриваемой темы существует еще один вопрос, относящейся к ответственности государств в связи с деянием международной организации – случаи уклонения государства-члена от соблюдения обязательств ввиду того, что международная организация наделена компетенцией, имеющей отношение к существу данных обязательств. В данном случае показательным является распределение ответственности между Европейским союзом и его государствами-членами (“вертикальный” и “горизонтальный” аспекты).
18. Согласие как обстоятельство исключающее ответственность в международном праве.
Статья 20
Согласие
Юридически действительное согласие государства на совершение конкретного деяния другим государством исключает противоправность этого деяния в отношении первого государства, в той мере, в какой это деяние остается в пределах вышеуказанного согласия.
Предоставление государствами согласия на действия других государств, которые без такого согласия приводили бы к нарушению международного обязательства, встречается на каждом шагу. Простые примеры включают в себя транзит через воздушное пространство или внутренние воды государства, размещение каких-либо служб на его территории или проведение на ней официальных расследований или дознаний. Однако необходимо проводить различие между согласием с какой-либо конкретной ситуацией или конкретным образом действий и согласием в связи с самим основополагающим обязательством. В случае двустороннего договора государства-участники в любое время могут договориться прекратить или приостановить договор, в случае чего проистекающие из этого договора обязательства также будут прекращены или приостановлены340. Но вне всякой связи с такой возможностью государства вправе не требовать выполнения какого-либо обязательства, взятого перед ними в индивидуальном порядке или вообще предоставить разрешение на действия, которые (при отсутствии такого разрешения) были бы противоправными по отношению к ним. В подобных случаях первичное обязательство продолжает действовать в отношениях между двумя государствами, будучи приостановлено лишь в отношении конкретного случая или для целей данного конкретного поведения в силу предоставленного согласия.
Согласие на совершение в ином случае противоправного действия может быть предоставлено государством заранее или даже в момент совершения такого действия. В отличие от этого случай предоставления согласия уже после совершения деяния является формой отказа или уступки, ведущих к утрате права ссылаться на ответственность. Этому посвящена статья 45.
С тем чтобы исключить противоправность, согласие на неисполнение обязательства в данном конкретном случае должно быть "юридически действительным". Вопрос о действительности согласия решается нормами международного права, выходящими за рамки ответственности государств. Это включает в себя следующее: имеются ли у агента или лица, предоставивших согласие, полномочия делать это от имени государства (а еслинет, то знало ли или должно было ли знать действующее государство об отсутствии такихполномочий) либо не является ли согласие недействительным, будучи дано попринуждению или в силу действия каких-либо других факторов. Действительно, можетвстать вопрос о том, способно ли вообще государство предоставить свое юридическидействительное согласие. Ссылка на "юридически действительное согласие" в статье 20подчеркивает необходимость рассмотрения этих вопросов в определенных случаях.
Вопрос о том, имеют ли какое-либо конкретное лицо или орган полномочия даватьсогласие в данном конкретном случае, никак не связан с вопросом о том, можно липрисвоить поведение этого лица или органа государству для целей главы II. В других случаях ставилась под сомнение "законность" власти, предоставившей согласие.Иногда законность согласия оспаривалась по той причине, что согласие было выражено внарушение соответствующих положений внутригосударственного права. Эти вопросызависят от норм международного права, касающихся выражения воли государства, а такженорм внутригосударственного права, ссылки на которое в ряде случаев содержатся вмеждународном праве.
Различные должностные лица или учреждениямогут обладать полномочиями давать согласие в различных контекстах в соответствии сдоговоренностями, достигнутыми каждым государством и общими принципамифактических или презюмируемых полномочий. Но в любом случае некоторые требованиядолжны быть соблюдены, для того чтобы согласие можно было считать юридическидействительным. Согласие должно быть свободно данным и четко установленным.Оно должно быть действительно выражено государством, а не просто презюмироваться,исходя из того, что это государство дало бы свое согласие, если бы его об этом попросили.
Согласие может аннулироваться в силу ошибки, мошенничества, подкупа илипринуждения. Соответствующим руководством в этой связи служат принципы,касающиеся действительности согласия на международные договоры.
Примеры данного государством согласия, делавшего определенное поведениеправомерным, включают в себя разрешение комиссиям по расследованию заседать натерритории другого государства, осуществление юрисдикции в отношении находящихся свизитом в стране вооруженных сил, операций по оказанию гуманитарной помощи испасанию, а также арест или задержание физических лиц на территории другихгосударств. В деле "Саваркара" арбитражный суд посчитал, что арест Саваркара не былнарушением французского суверенитета, поскольку Франция косвенно согласилась наэтот арест в силу того, что ее жандарм помогал британским властям произвести арест344.
При рассмотрении применения статьи 20 к подобным случаям может быть необходимымучитывать соответствующую первичную норму. Например, только главадипломатического представительства может согласиться на доступ принимающегогосударства на территорию представительства.
Статья 20 касается отношений между двумя соответствующими государствами.В обстоятельствах, когда требуется согласие со стороны ряда государств, согласие одногоиз них не будет исключать противоправности в отношении другого государства. Крометого, при ссылке на согласие в качестве основания, исключающего противоправность,необходимо будет продемонстрировать, что соответствующее поведение умещается впределах этого согласия. Согласие на пролет коммерческих воздушных судов другогогосударства не исключали бы противоправности такого пролета воздушных судов,перевозящих войска и военное снаряжение. Согласие на размещение иностранных войскв течение какого-то времени не исключало бы противоправности размещения таких войск сверх этого времени.
Статья 20 предусматривает лишь согласие государств на поведение, которое впротивном случае приводило бы к нарушению международного обязательства.Международное право может также учитывать согласие негосударственных образований,таких, как корпорации, или частных лиц.
19. Самооборона как обстоятельство исключающее ответственность в международном праве.
Статья 21
Самооборона
Противоправность деяния государства исключается, если это деяние является законной мерой самообороны, принятой в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций.
Самооборона может оправдывать несоблюдение некоторых обязательств, помимо тех, которые устанавливаются пунктом 4 статьи 2 Устава (обязательство воздерживаться от угрозы силой или ее применения), при условии, что такоенесоблюдение связано с нарушением указанного положения.
Это не означает, что самооборона исключает противоправность поведения во всехслучаях или в отношении всех обязательств. В качестве примеров можно сослаться намеждународное гуманитарное право и обязательства в области прав человека. Женевскиеконвенции 1949 года и Протокол I 1977 года равным образом применяются ко всемсторонам в международном вооруженном конфликте, и то же самое можно сказать обобычном международном гуманитарном праве. Договоры о правах человека содержатположения, допускающие ограничение содержащихся в них гарантий во времячрезвычайных ситуаций, включая принятие мер в порядке самообороны. В отношенииобязательств по международному гуманитарному праву и не допускающих отступленийположений в области прав человека самооборона не исключает противоправностиповедения.
Международный Суд в своем консультативном заключении по делу О законностиугрозы применения или применения ядерного оружия дал некоторые указания по этомувопросу. Один из вопросов, рассматривавшихся Судом, заключался в том, будет липрименение ядерного оружия неизбежно влечь за собой нарушение обязательств поохране окружающей среды ввиду масштабности и долговременности ущерба,причиняемого таким оружием. Суд заявил:"Вопрос состоит не в том, применимы или не применимы договоры, касающиесяохраны окружающей среды, во время вооруженного конфликта, вопрос скореесостоит в том, являются ли по своему предназначению обязательства, вытекающиеиз этих договоров, обязательствами проявлять абсолютную сдержанность в ходевооруженного конфликта. Суд не считает, что договоры, о которых идет речь, посвоему намерению могли бы быть направлены на то, чтобы лишить государствовозможности осуществлять свое право на самооборону по международному праву попричине наличия у него обязательств по защите окружающей среды. Тем не менеегосударства должны принимать во внимание экологические соображения при оценкетого, что является необходимым и соразмерным, в ходе достижения законныхвоенных целей. Должное принятие во внимание соображений, связанных с охранойокружающей среды, является одним из элементов процесса оценки соответствия тойили иной акции принципам необходимости и соразмерности".
Государство, действующее в порядке самообороны, "полностью сдерживается"международным обязательством, если также обязательство сформировано илипредназначено для того, чтобы оно предназначалось в качестве вполне определенногоограничения даже в отношении государств в вооруженном конфликте.
Статья 21 по существу исключает противоправность поведения государства,действующего в порядке самообороны, по отношению к напавшему на него государству.Однако в некоторых обстоятельствах это может приводить к последствиям для третьихгосударств. В своем консультативном заключении по делу о законности угрозыприменения или применения ядерного оружия Суд отметил, что:"Как в случае принципов гуманитарного права, применимых во время вооруженныхконфликтов, международное право не оставляет сомнений относительно того, чтопринцип нейтральности, каким бы ни было его содержание, обладающийосновополагающим характером, аналогичным характеру гуманитарных принципов инорм, применим (подпадает под соответствующие положения ОрганизацииОбъединенных Наций) ко всем международным вооруженным конфликтамнезависимо от того, какие виды оружия могут быть применены".
Норма о нейтральности ограничивает поведение в отношении воюющей стороны отповедения в отношении нейтральных сторон. Однако существование состояния войны непроходит бесследно для нейтральных государств. Статья 21 оставляет открытыми всевопросы о воздействии мер, принятых в порядке самообороны, на третьи государства.
Таким образом, статья 21 отражает общепризнанную позицию, согласно которойсамооборона исключает противоправность принятых действий в пределах,устанавливаемых международным правом. При этом сделана ссылка на меры, "принятыев соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций". Кроме того, термин"законной" подразумевает, что такие действия должны соответствовать обязательствамполной сдержанности, применимым в случае международного вооруженного конфликта, атакже требованиям соразмерности и необходимости, подразумеваемым понятиемсамообороны. Статья 21 лишь отражает основополагающий принцип целей главы V,оставляя для применимых первичных норм, о которых говорится в Уставе, вопросыобъема и применения мер самообороны.
20. Форс-мажор, бедствие, состояние необходимости: сравнительный анализ.
Статья 23
Форс-мажор
1. Противоправность деяния государства, не соответствующего международно-правовому обязательству этого государства, исключается, если это деяние обусловлено форс-мажором, т.е. появлением непреодолимой силы или непредвиденного события, не поддающихся контролю государства, которые сделали в данных обстоятельствах выполнение обязательства материально невозможным.
2. Пункт 1 не применяется, если:
а) форс-мажорная ситуация обусловлена - либо целиком, либо в сочетании с другими факторами, - поведением ссылающегося на нее государства; или
b) государство приняло на себя риск возникновения такой ситуации.
Форс-мажор отличается от ситуации бедствия (статья 24) или состояния необходимости (статья 25), поскольку поведение государства, которое в противном случае было бы международно-противоправным, является недобровольным или по меньшей мере не содержит в себе элемента свободного выбора.
Исключающая противоправность форс-мажорная ситуация возникает только при выполнении трех условий: а) соответствующее деяние должно быть вызвано непреодолимой силой или непредвиденным событием, b) которое не поддается контролю соответствующего государства и с) которое делает материально невозможным выполнение обязательств. С учетом пункта 2 при выполнении этих условий противоправность поведения государства исключается до тех пор, пока существуют форс-мажорные обстоятельства.
Материальная невозможность выполнения в результате наступления форс-мажорных обстоятельств может быть обусловлена естественным или физическим событием (например, погодными условиями, под воздействием которых воздушное судно государства было вынуждено отклониться на территорию другого государства, землетрясением, наводнением или засухой) либо действиями людей (например, потеря контроля над частью государственной территории в результате восстания или разрушений, вызванных военными операциями, проводимыми третьим государством), или любым сочетанием этих двух факторов. Некоторые ситуации давления или принуждения, связанного с применением силы против государства, также могут быть равнозначны форс-мажору, если они удовлетворяют различным требованиям статьи 23. В частности, ситуация должна быть непреодолимой, и у соответствующего государства не должно быть реальной возможности избежать ее последствий. Форс-мажор не охватывает ситуации, при которых выполнить обязательства стало труднее, например из-за политического или экономического кризиса. Не охватывает он также ситуации, вызванные небрежностью или бездействием со стороны соответствующего государства. Даже если причиненный в результате этого вред сам по себе был случайным и непредумышленным.
Государство не может ссылаться на форс-мажор, если рассматриваемая ситуация вызвана или спровоцирована им самим. В деле "Либиенэрэбфорининвестменткомпани" против Республики Бурунди Арбитражный суд отклонил ссылку на форс- мажор, поскольку "предполагаемая невозможность не была результатом непреодолимой силы или непредвиденного внешнего события вне контроля Бурунди. На самом деле невозможность является результатом одностороннего решения этого государства". Согласно эквивалентному основанию прекращения договора в статье 61 Венской конвенции о праве международных договоров на материальную невозможность нельзя ссылаться "если эта невозможность является результатом нарушения этим участником либо обязательства по договору, либо иного международного обязательства, взятого им на себя по отношению к любому другому участнику договора". По аналогии с этим положением в пункте 2 а) исключается возможность ссылки на обстоятельства, при которых форс-мажор является результатом - либо самостоятельно, либо в сочетании с другими факторами - поведения государства, которое на него ссылается. Для применения пункта 2 а) недостаточно, чтобы государство, ссылающееся на форс-мажор, способствовало возникновению ситуации материальной невозможности; ситуация форс-мажора должна быть "обусловлена" поведением ссылающегося на нее государства. Это позволяет ссылаться на форс-мажор в ситуациях, при которых государство могло, не желая того, способствовать возникновению материальной невозможности, предприняв что-то такое, что, если судить об этом задним числом, можно было бы сделать иначе, но что было сделано добросовестно и само по себе не превратило данное событие в менее непредсказуемое. Пункт 2 а) требует того, чтобы роль государства при возникновении форс-мажора была значительной.
Пункт 2 b) относится к ситуациям, в которых государство уже приняло риск возникновения форс-мажора, будь то в силу самого обязательства, в силу своего поведения или какого-либо одностороннего акта. В этом отражен тот принцип, что форс- мажор не является основанием для неисполнения обязательства, если государство обязалось предотвратить возникновение конкретной ситуации, или же иным образом приняло на себя риск ее возникновения384. После того как государство взяло на себя ответственность за определенный риск, оно не может ссылаться на форс-мажор, для того чтобы избежать ответственности. Однако принятие риска должно быть совершенно недвусмысленным и относиться к тем сторонам, перед которыми оно несет обязательство.
Статья 24
Бедствие
1. Противоправность деяния государства, не соответствующего международно-правовому обязательству этого государства, исключается, если у исполнителяданного деяния не было в ситуации бедствия иного разумного способа спасти своюжизнь или жизнь вверенных ему других лиц.
2. Пункт 1 не применяется, если:
а) ситуация бедствия обусловлена - либо целиком, либо в сочетании сдругими факторами - поведением ссылающегося на него государства; или
b) данное деяние с вероятностью создаст сравнимую или бóльшуюопасность.
В отличие от ситуаций форс-мажора, которые рассмотрены в статье 23,лицо, действующее в ситуации бедствия, не действует невольно, даже если возможностьвыбора фактически отсутствует в результате сложившейся опасной ситуации. Равнымобразом, речь здесь идет не о выборе между соблюдением норм международного права иучетом других законных интересов государства, что характерно для состояниянеобходимости, рассматриваемого в статье 25. Интерес здесь заключаетсянепосредственно в спасении жизни людей, независимо от их гражданскойпринадлежности.
На практике случаи бедствия были в основном связаны с воздушными или морскимисудами, которые оказывались на территории государства из-за плохих погодных условий,технической неисправности или выхода из строя навигационного оборудования.
На бедствие как на исключающее противоправность обстоятельство можноссылаться только в тех случаях, когда государственный агент спасал собственную жизньили когда между государственным органом или агентом и лицами в опасностиналичествует особая связь. Состояние бедствия не включает в себя более общие случаичрезвычайных обстоятельств, которые носят скорее характер необходимости, чембедствия.
Статья 24 исключает противоправность поведения, поскольку оно необходимо длятого, чтобы устранить опасность для жизни. Таким образом, она не освобождаетгосударство или его агентов от обязанности выполнения других (национальных илимеждународных) требований, например требования об уведомлении соответствующихвластей о прибытии или о предоставлении соответствующей информации о маршруте, пассажирах или грузе.
Как и в случае форс-мажора, ситуация, которая была вызвана или обусловленаповедением ссылающегося на нее государства, не является состоянием бедствия. Вомногих случаях ссылающееся на бедствие государство могло само способствовать, пустьи косвенным образом, возникновению данной ситуации. Однако приоритет должен бытьотдан необходимым мерам по спасению жизни, и поэтому в соответствии с пунктом 2 а)ссылка на бедствие исключается лишь тогда, когда ситуация бедствия либо целиком, либов сочетании с другими факторами обусловлена поведением ссылающегося на негогосударства. Та же самая формулировка принята в статье 23 (2) а).
Бедствие исключает противоправность лишь тогда, когда защищаемые интересы(например, жизнь пассажиров или экипажа) определенно перевешивают иныеприсутствующие в данных обстоятельствах интересы. Если поведение, исключениепротивоправности которого пытаются обосновать, создает опасность для большего числажизней, чем оно может спасти или же иным образом создает бóльшую опасность, ссылкана состояние бедствия на такое поведение не распространяется. Например, военныйсамолет, на борту которого находятся взрывчатые вещества, может при экстреннойпосадке вызвать катастрофу, атомная подводная лодка, на которой произошла серьезнаяавария, может вызвать радиоактивное заражение в порту, в котором она ищет убежища.
Пункт 2 b) предусматривает, что ссылка на бедствия не применима к деянию, которое свероятностью создаст сравнимую или бόльшую опасность. Это соответствует пункту 1,который для определения того, был ли у исполнителя деяния "иной разумный способ"спасти жизнь, устанавливает объективный критерий. Слова "сравнимую или бόльшуюопасность" должны толковаться в контексте основной цели спасения жизни.
Статья 25
Состояние необходимости
1. Государство не может ссылаться на состояние необходимости как на основаниедля исключения противоправности деяния, не соответствующего международно-правовому обязательству этого государства, за исключением тех случаях, когда этодеяние:
а) является единственным для государства путем защиты существенногоинтереса от большой и неминуемой опасности; и
b) не наносит серьезного ущерба существенному интересу государства илигосударств, в отношении которых существует данное обязательство, илимеждународного сообщества в целом.
2. В любом случае государство не может ссылаться на состояние необходимостикак на основание для исключения противоправности, если:
а) данное международно-правовое обязательство исключает возможностьссылки на состояние необходимости; или
b) это государство способствовало возникновению состояниянеобходимости.
В отличие от форс-мажора (статья 23) она не относится к поведению, которое имеетневольный или вынужденный характер. В отличие от бедствия (статья 24) состояниенеобходимости заключается в опасности не для жизни лиц, вверенных агенту государства,а в большой опасности для существенных интересов государства или международногосообщества в целом. Состояние необходимости возникает там, где имеетсянеразрешимый конфликт между существенным интересом, с одной стороны, иобязательством ссылающегося на состояние необходимости государства − с другой. Этиособенности означают, что только в очень редких случаях невыполнение обязательстваможет обосновываться состоянием необходимости и что состояние необходимостиявляется предметом жестких ограничений во избежание возможных злоупотреблений.
Для целей пункта 1 а) недостаточно, чтобы опасность являлась лишь ожидаемой иливозможной. Действительно, в связи с вопросами, касающимися, например, сохранения иокружающей среды или безопасности крупных объектов, зачастую будет существоватьнаучная определенность, и специалистами могут высказываться различные мнения вотношении того, существует ли опасность, насколько большой или неминуемой онаявляется, и действительно ли предложенные пути решения проблемы являютсяединственными из имеющихся в соответствующих обстоятельствах. По определению,в случаях, связанных с состоянием необходимости, опасность еще не должнаматериализоваться. В деле о проекте Габчиково-Надьмарош Суд отметил, чтоссылающееся государство не может быть единоличным судьей, решающим вопрос осуществовании состояния необходимости, однако степень неопределенностив отношении будущего не обязательно лишает государство права ссылаться на состояниенеобходимости, если наличие опасности было четко установлено на основанииимевшихся на тот момент разумных доказательств.
Второе условие для ссылки на состояние необходимости, изложенное в пункте 1 b),заключается в том, что соответствующее поведение не должно наносить серьезногоущерба существенному интересу другого государства или государств илимеждународного сообщества в целом. Другими словами, интерес, на который делаетсяссылка, должен перевешивать все другие соображения не только с точки зренияпредпринимающего те или иные действия государства, но и с учетом разумной оценкидругих интересов, будь то индивидуальных или коллективных.
Помимо условий, оговоренных в статье 25 (1), статья 25 (2) закрепляет два общихограничения, касающиеся любой ссылки на состояние необходимости. Об этом ясносвидетельствует использование слов "в любом случае". Пункт 2 а) касается случаев, когдасоответствующее международное обязательство конкретно или имплицитно исключаетссылку на состояние необходимости. Так, некоторые гуманитарные конвенции,применимые к вооруженному конфликту, четко исключают возможность ссылок навоенную необходимость. Другие конвенции, хотя и не содержат положений, четкоисключающих ссылки на состояние необходимости, применяются в чрезвычайныхситуациях, создающих опасность для ответственного государства, и явно затрагивают егосущественные интересы. В таком случае невозможность использования ссылки нанеобходимости ясно обусловливается предметом и целью соответствующейнормы.
Согласно пункту 2 b) ссылки на состояние необходимости не допускаются в томслучае, если несущее ответственность государство способствовало возникновениюсостояния необходимости. Для того чтобыссылка на состояние необходимости являлась невозможной по смыслу пункта 2 b),содействие возникновению состояния необходимости должно быть достаточносущественным, а не просто случайным или периферийным. Формулировка пункта 2 b)является более категоричной, чем формулировки статей 23 (2) а) и 24 (2) а), посколькуграницы состояния необходимости должны быть определены более четко.
21. Юридические последствия международно-противоправного деяния.
22. Последствия серьезного нарушения обязательств, вытекающих из императивных норм.
23. Реституция как форма возмещения ущерба.
Статья 35
Реституция
Государство, ответственное за международно-противоправное деяние, обязано осуществить реституцию, то есть восстановить положение, которое существовало до совершения противоправного деяния, если и в той мере, в какой реституция:
а) не является материально невозможной;
b) не влечет за собой бремя, которое совершенно непропорционально выгоде от получения реституции вместо компенсации.
Реституция предполагает восстановление, насколько это возможно, ситуации, которая существовала до совершения международно-противоправного деяния, если любые изменения, произошедшие при данной ситуации, могут быть отнесены к этому деянию.
В простейшей форме это предполагает такие действия, как освобождение неправомерно задержанных лиц или возвращение неправомерно арестованного имущества. В других случаях реституция может быть более сложным актом.
Согласно одному из них реституция заключается в восстановлении statusquoante, т.е. ситуации, существовавшей до совершения противоправного деяния. По другому определению реституцией является установление или восстановление ситуации, которая существовала бы, если бы противоправное деяние не было совершено. Первое определение уже, оно не включает в себя компенсацию, которая, возможно, причиталась бы потерпевшей стороне за понесенные убытки, например убытки из-за невозможности использования неправомерно задержанных товаров, которые впоследствии были возвращены. Последнее определение встраивается в концепцию реституции других элементов полного возмещения и включает в себя реституцию как форму возмещения и подразумеваемое обязательство такового возмещения.
Реституция может принимать форму материального восстановления или возврата территории, лиц или имущества или же отмены какого-либо правового акта или их сочетания.
Согласно подпункту а) статьи 35 реституция не требуется, если она является "материально невозможной". Это положение применяется в тех случаях, когда имущество, подлежащее восстановлению, навсегда утрачено или уничтожено или оказалось настолько поврежденным, что потеряло свою ценность. С другой стороны, реституция не является невозможной лишь на основании юридических или практических трудностей, даже несмотря на то, что ответственное государство может предпринять особые усилия для их преодоления. Согласно статье 32, государство, совершившее противоправное деяние, не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания непредоставления полного возмещения, и сам факт политических или административных препятствий для реституции не означает ее невозможности.
Второе исключение, рассматриваемое в подпункте b) статьи 35, связано со случаями, когда выгода от получения реституции явно непропорциональна издержкам ответственного государства. Говоря конкретно, реституция может не потребоваться, если она "влечет за собой бремя, которое совершенно непропорционально выгоде от получения реституции вместо компенсации". Это положение применяется только тогда, когда существует серьезная диспропорция между бременем, которым реституция ляжет на ответственное государство, и выгодой, которую получит либо потерпевшее государство, либо любой потерпевший в результате нарушения обязательства. Таким образом, данное положение опирается на соображения справедливости и разумности542, хотя позиции потерпевшего государства и отдается предпочтение во всех случаях, когда процесс уравновешения не свидетельствует о явном предпочтении компенсации в отличие от реституции. Баланс предпочтений неизменно будет склоняться в пользу потерпевшего государства во всех случаях, когда неосуществление реституции ставит под угрозу его политическую независимость или экономическую стабильность.
24. Компенсация как форма возмещения ущерба.
Статья 36
Компенсация
1. Государство, ответственное за международно-противоправное деяние, обязано компенсировать ущерб, причиненный таким деянием, насколько такой ущерб не возмещается реституцией.
2. Компенсация охватывает любой исчислимый в финансовом выражении ущерб, включая упущенную выгоду, насколько она установлена.
Роль компенсации заключается в заполнении любых пробелов в целях обеспечения полного возмещения причиненного ущерба.
По сравнению с сатисфакцией роль компенсации заключается в возмещении фактических убытков, понесенных в результате международно-противоправного деяния.
Действительно, денежные выплаты могут применяться в рамках сатисфакции на основании статьи 37, но при этом они выполняют роль, отличную от роли компенсации. Денежная компенсация должна в максимально возможной степени соответствовать размеру ущерба, понесенного потерпевшим государством в результате нарушения. Сатисфакция же направлена на заглаживание нематериального вреда, стоимостная оценка которого может носить лишь в высшей степени приблизительный и относительный характер.
Исчислимый в финансовом выражении ущерб включает как ущерб, понесенный самим государством (ущерб его собственности или персоналу или же в связи с понесенными им разумными расходами по ликвидации или уменьшению размеров ущерба, нанесенного международно-противоправным деянием), так и ущерб, нанесенный гражданам - лицам или компаниям, - от имени которых государство предъявило претензию в рамках дипломатической защиты.
Ущерб государству как таковой может возникнуть в результате уничтожения его воздушного судна или потопления его морского судна, нападения на помещения его дипломатических представительств и его персонал, в результате ущерба, нанесенного другому государственному имуществу, расходов, связанных с ликвидацией ущерба от загрязнения окружающей среды, или побочного ущерба, возникшего, например, вследствие необходимости выплачивать пенсии и покрывать медицинские расходы должностным лицам, пострадавшим вследствие противоправного деяния. Подобный перечень не является исчерпывающим, поскольку категории подлежащего компенсации вреда, понесенного государствами, не являются раз и навсегда установленными.
Другая ситуация, при которой государства могут испрашивать компенсацию за вред, понесенный государством как таковым, возникает в тех случаях, когда расходы обусловлены ликвидацией ущерба, связанного с загрязнением окружающей среды.
В области дипломатической защиты имеется значительное количество материалов по соответствующим нормам и методам оценки компенсации, особенно в том, что касается личного вреда и захвата материального имущества или нанесения ему ущерба.
Существует четкое правило, что государство может истребовать компенсацию за телесные повреждения, причиненные его должностным лицам или гражданам, помимо и сверх непосредственного вреда, который ему самому мог быть причинен в результате того же события. Подлежащие компенсации телесные повреждения охватывают не только связанные с этим материальные убытки, такие, как утрата прибылей и возможностей получения доходов, расходы на медицинское обслуживание и т.д., но и нематериальный ущерб, причиненный отдельным лицам (иногда, хотя и не во всех случаях, называемый"моральным ущербом" в национальных правовых системах). Под нематериальным ущербом, как правило, понимаются потеря родных и близких, боль и страдания, равно как и оскорбление чувств, связанное с покушением на личность, жилище или частную жизнь.
Не в меньшей степени, чем материальный ущерб, причиненный потерпевшему государству, нематериальный ущерб может быть исчислен в финансовом отношении и может стать предметом претензии о предоставлении компенсации, как это отмечается в деле "Лузитания". Третейский судья пришел к выводу о том, что международное право предусматривает компенсацию за психические страдания, оскорбления чувств, унижение личности, опозоривание, унижение достоинства, лишение социального статуса или нанесение ущерба доверию и репутации, при этом подобный вред является «вполне реальным, и тот простой факт, что он трудно поддается количественному определению или оценке в денежном выражении, не делает его менее реальным и не дает оснований лишать потерпевшее лицо соответствующей компенсации».
Критерием установления суммы компенсации являются убытки, понесенные истцом, чьи имущественные права были нарушены. Эти убытки обычно оцениваются поконкретным видам ущерба, в частности по
· компенсации стоимости основного капитала;
· компенсации упущенной выгоды;
· компенсации дополнительных расходов.
Сумма компенсации, отражающая реальную стоимость имущества, отчужденногоили уничтоженного в результате международно-противоправного деяния, обычно устанавливается на основе "справедливой рыночной стоимости" утраченного имущества.
Однако метод, который используется для оценки "справедливой рыночной стоимости", зависит от характера соответствующего актива. Стоимость легче определить тогда, когда соответствующее (или сопоставимое) имущество является предметом свободной купли-продажи на открытом рынке. В таких случаях выбор и применение методов оценки, основанной на стоимости активов, в которых используются рыночные данные и учитываются физические свойства этих активов, практически не вызывают каких-либо проблем, за исключением сложностей документального подтверждения прав и ущерба по давним искам. Когда имущественные интересы, являющиеся объектом претензии, носят уникальный или необычный характер (например, произведения искусства или другие виды культурной собственности) и не являются объектом частых или совершенных в последнее время рыночных сделок, объективно определить их стоимость сложнее. То же самое, очевидно, можно было бы сказать, например, о некоторых хозяйствующих субъектах, особенно тогда, когда их акции не являются предметом регулярной купли-продажи.
Альтернативным методом оценки потери капитала является определение чистой балансовой стоимости, т.е. разницы между общими активами предприятия и его общимиобязательствами, которые отражаются в его бухгалтерских книгах. Преимущества этогометода заключаются в том, что он позволяет объективно установить стоимость имуществас учетом его рыночной стоимости, а также в том, что данные обычно берутся из текущейбухгалтерской книги и основываются на сведениях, подготовленных не для обоснованияиска, а для иных целей. Соответственно, чистая балансовая стоимость (или какой-либодругой показатель, используемый в этом методе) применялась для оценки стоимости предприятий. Недостатки этого метода заключаются в чрезмерной опоре на данные за предыдущие периоды, использовании принципов бухгалтерского учета, которые ведут кнедооценке активов, особенно в периоды инфляции, и в том, что цель, с которой подготавливаются такие цифры, не учитывает контекста компенсации и действующих в этом отношении норм. Балансовый отчет может содержать графу, касающуюся гудвила, однако надежность содержащихся в нем данных зависит от их близости к моменту фактической продажи.
Следует различать три категории упущенной выгоды:
· во-первых, упущенная выгодаот приносящего доход имущества за период, когда не было препятствий для использования права собственности в отличие от временной потери права пользования;
· во-вторых, упущенная выгода от приносящего доход имущества с даты лишения права собственности до даты вынесения решения;
· и, в-третьих, упущенная будущая выгода, когда присуждается возмещение прибыли, ожидавшейся после даты принятия решения.
25. Специфика компенсации как формы возмещения ущерба в рамках ответственности международных организаций.
26. Сатисфакция как форма возмещения ущерба.
Статья 37
Сатисфакция
1. Государство, ответственное за международно-противоправное деяние, обязано предоставить сатисфакцию за вред, причиненный данным деянием, насколько он не может быть возмещен реституцией или компенсацией.
2. Сатисфакция может заключаться в признании нарушения, выражениисожаления, официальном извинении или выражаться в иной подобающей форме.
3. Сатисфакция не должна быть непропорциональна вреду и не может приниматьформы, унизительной для ответственного государства.
Это - не стандартная форма возмещения в том смысле, что во многих случаях вред, причиненный в результате международно-противоправного деяния государства может быть полностью возмещен посредством реституции и/или компенсации. Исключительный характер сатисфакции как средства возмещения и ее взаимосвязь с принципом полного возмещения подчеркиваются фразой "насколько [вред] не может быть возмещен реституцией или компенсацией". Сатисфакция может потребоваться только в тех случаях, когда первые две формы не обеспечивают полного возмещения.
В соответствии с пунктом 1 вред, за который ответственное государство обязано
предоставить полное возмещение, включает в себя "любой вред, материальный или моральный, причиненный международно-противоправным деянием государства". Материальный и моральный вред, причиненный международно-противоправным деянием, как правило, поддается финансовой оценке и, следовательно, подпадает под компенсацию. Сатисфакция, с другой стороны, является средством возмещения вреда, не поддающегося финансовой оценке, который представляет собой нанесенное государству оскорбление. Такие виды вреда нередко носят символический характер и возникают из самого факта нарушения обязательства, независимо от его материальных последствий для соответствующего государства.
Пункт 2 статьи 37 предусматривает, что сатисфакция может заключаться в признании нарушения, выражении сожаления, официальном извинении или выражаться в иной подобающей форме. Формы сатисфакции, перечисленные в этой статье, являются лишь примерами. Подобающая форма сатисфакции будет зависеть от обстоятельств и не может быть предопределена заблаговременно620. Существует много возможностей, в том числе проведение надлежащего расследования причин несчастного случая, который привел к причинению вреда или ущерба621, учреждение целевого фонда для управления компенсационными выплатами в интересах бенефициариев, принятие дисциплинарных мер или санкций в отношении лиц, чье поведение привело к международно-противоправному деянию, или вынесение решения о символическом возмещении за ущерб без материальных последствий623. Заверения или гарантии неповторения, которые
рассматриваются в статьях в контексте прекращения, также могут представлять собой
форму сатисфакции. В пункте 2 не предпринимается попытка перечислить все возможные варианты, но он и не направлен на их исключение. Кроме того, порядок форм сатисфакции, изложенный в пункте 2, не отражает какую бы то ни было иерархию или предпочтение. В пункте 2 лишь перечислены примеры, которые не приводятся в порядке их уместности или серьезности. Надлежащая форма сатисфакции, если она вообще будет возможна, будет определяться с учетом обстоятельств каждого конкретного дела.
Одной из наиболее распространенных форм сатисфакции, предусматриваемой в
случае морального или нематериального вреда государству, является заявление о противоправности деяния, сделанное компетентным судом или трибуналом.
Еще одной общей формой сатисфакции является извинение, которое может быть
принесено устно или письменно соответствующим должностным лицом или даже главой
государства.
Чрезмерные требования, выдвигавшиеся в прошлом под предлогом получения "сатисфакции", говорят о необходимости определенного ограничения мер, которые могут оказаться истребованными в качестве сатисфакции, во избежание злоупотреблений, не соответствующих принципу равенства государств634. В частности, сатисфакция не должна носить карательного характера или предусматривать штрафные санкции. В пункте 3 статьи 37 устанавливаются ограничения на обязательство предоставить сатисфакцию. В нем предусмотрены два критерия:
1. во-первых, пропорциональность сатисфакции вреду;
2. во-вторых, требование, чтобы сатисфакция не принимала формы, унизительной для ответственного государства.
27. Процедура призвания к ответственности (утрата права призывать к ответственности).
28. Множественность ответственных и множественность потерпевших субъектов в праве международной ответственности.
29. Призвание к ответственности международных организаций.
Призвание к ответственности международных межправительственных организаций является наименее разработанной проблемой в рамках института международно-правовой ответственности данных субъектов международного права.
В рамках прав международной ответственности в целом выделяют судебные и несудебные формы призвания к ответственности. То же самое можно отнести и к институту ответственности международных организаций
В качестве судебных форм призвания к ответственности можно выделить призвание к ответственности посредством международных судебных органов и международного арбитража. Относительно использования международных судебных органов как средств призвания международной организации к ответственности можно отметить, что здесь самой большой проблемой является юрисдикция таких инстанций в отношении споров с участием международных организаций.
Основным международным судебным органом является Международный Суд ООН, однако он обладает компетенцией рассматривать споры по существу с участием международных организаций. Международный Суд ООН может лишь выдавать консультативные заключения по запросу международных организаций (и то, весьма ограниченного числа – ООН и ее специализированных учреждений).
Что касается международного арбитража как средства урегулирования споров между государствами и международными организациями, то здесь существует иная проблема. Постоянная палата третейского суда – универсальный постоянный арбитражный орган – в 1996 году приняла
Факультативные правила арбитражного рассмотрения споров между международными организациями и государствами. Однако, возможность обратиться в Постоянную палату третейского суда может иметь место только в случае наличия согласия двух сторон в споре.
Основным выходом из сложившейся ситуации многим авторам видится расширение компетенции МС ООН и включение в сферу его компетенции возможность рассматривать споры с участием международных межправительственных организаций, однако данный процесс сопряжен с
множеством проблем, в том числе и политического характера.
К несудебным формам призвания международных организаций к ответственности можно отнести следственные комиссии и комиссии по рассмотрению жалоб.
Статья 46
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 239; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!