Часть 2: христианам — программа подчинения христиан в режиме «зомби» господству над ними иудеев и их хозяев.
«Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков. Не нарушить пришёл Я, но исполнить. Истинно говорю вам: доколе не прейдёт небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдёт из закона, пока не исполнится всё»[20], — Матфей, 5:17, 18.
«… не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щёку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобой и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду», — Матфей, гл. 5:39, 40. «Не судите, да не судимы будете» (т.е. решать, что есть Добро, а что Зло в конкретике жизни вы не в праве, и потому не противьтесь ничему), — Матфей, 7:1. «Рабы, повинуйтесь господам…» — апостол Павел, К Ефесянам, 6:5; «18. Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам, не только добрым и кротким, но и суровым. 19. Ибо то угодно Богу, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо» — 1‑е послание апостола Петра, гл. 2.
И никаких доказательств того, что именно в этой двухкомпонентной доктрине выразился благой Божий промысел в отношении человечества.
Она — предельно яркое выражение того, что В.И. Ленин в письме М. Горькому называл «богостроительством», подразумевая под этим термином процесс создания «боженьки», вероучения и религиозного культа под решение определённых общественно-политических задач. Соответственно содержанию представленной выше глобально-политической доктрины, боговдохновенность которой не подтверждается ничем в жизни:
|
|
|
Все библейские культы — не религии, т.е. не системы взаимосвязи человека и Бога, который есть Любовь, а разновидности социальной магии — ворожбы на основе создания эгрегора вымышленного «бога», который по своим нравственно-этическим характеристикам ничего общего не имеет с Богом, который есть Любовь.
Воздействие этой библейской ворожбы на общество, на миропонимание людей, видно из письма П.А. Флоренского В.В. Розанову от 26 октября 1913 г. Он завершает его следующими словами:
«Итак, вопрос о гибели нашей есть вопрос, давно уж взвешенный судьбою.
Ни славянские ручьи не «сольются в русском море», ни оно не «иссякнет», но всё будет наводнено серою жидкою лавиною адвокатуры, которая, между прочим, зальёт и Талмуд, и ритуальные убийства.
И, в конце концов, — вопрос в одном: верим мы Библии или нет (выделено нами жирным при цитировании).
Верим ап. Павлу или нет (выделено нами жирным при цитировании). Израилю даны обетования — это факт. И ап. Павел подтверждает:
«Весь Израиль спасётся»[21].
Не «духовный» Израиль, как утешают себя духовные семинарии, увы, — не духовный. Ап. Павел ясно говорит о «сродниках по плоти» и подтверждает неотменность всех прежних обетований об избранничестве.
|
|
|
Мы — только «так», между прочим. Израиль же — стержень мировой истории.
Такова Высшая Воля. Если смиримся — в душе радость последней покорности. Если будем упорствовать, отвергнемся того самого христианства, ради которого спорили с Израилем, т.е. опять подпадём под пяту Израиля. Обетования Божии непреложны. Это мы «в черте осёдлости»[22] Божественных предначертаний, — мы, а не они. Это мы — египтяне, обворовываемые и избиваемые и мучимые; это мы — те, у которых «головы младенцев разбиты о камень», — и об этом самом против себя мы поём в церквах ангельскими голосами: «На реках Вавилонских тамо седохом и плакахом». Нам — одно утешенье:
Хотя навек незримыми цепями
Прикованы мы к здешним берегам,
Но и тот круг должны свершить мы сами,
Что боги совершить предначертили нам.
Мы должны сами совершить круг своего подчинения Израилю! Может быть, вы — последний египтянин и я — последний грек. И, как загнанные звери, мы смотрим на «торжество победителей». Минутой позже, минутой раньше нас возьмут, зверей, может быть, — последних зверей, и выточат кровь для кошерного мяса. Но надо быть покорными.
И подлинно, как ни бери дела, а выходит всё одно. Ветхий Завет даёт и неустанно твердит обетования о будущем господстве над миром. Кому? — иудеям. А Новый? — Он отнюдь не говорит нам, христианам, что это господство переходит теперь к нам, христианам, а лишь зовет терпеливо нести свой крест и обещает за это спасение. Один Завет противоречит другому, — но не потому, что оба говорят одно, а потому именно, что оба говорят разное, и разное это обращено к разным лицам. И это глубокое и коренное расхождение обоих Заветов, примиримое при высоком парении духовного созерцания, как это было у апостола Павла, нестерпимо режет и жжёт наше бескрылое и дряблое сознание»[23].
|
|
|
А ведь П.А. Флоренский и В.В. Розанов — далеко не самые «глупые люди» (посмотрите их биографии и их творческое наследие). Но в данном случае необходимо указать на то обстоятельство, что дееспособность их интеллектов была ограничена верой — верой «православной», религиозными предрассудками — библейскими предрассудками[24].
П.А. Флоренский задаётся вопросами «верим ли мы Библии либо нет?», «верим ли апостолу Павлу либо нет?». Но он не задаётся вопросом: Верим ли мы Богу? — Для него верить Библии и верить Богу — одно и то же, хотя это две разные веры, порождающие и два разных вида религиозности (личностной и общественной), и соответственно — два разных образа жизни общества. Поэтому он в своих размышлениях безальтернативно исходит только из положительного ответа на эти вопросы: он верит Библии и апостолу Павлу, как самому Богу. Этой верой он подменяет веру Богу, отгораживается от Него Библией и традицией вероисповедания, и потому даже не рассматривает возможность подлога и извращения в исторически сложившейся Библии вероучений Единого Завета, данных в своё время Моисею, Христу, Мухаммаду; по этой же причине перед ним не встаёт вопрос и о том, чтобы ознакомиться с Кораном и подумать о смысле тех разночтений, в которых Коран отрицает как тексты Библии, так и традиции истолкования жизни на их основе, сложившиеся в иудаизме и во всех ветвях христианства в их исторически реальном виде.
|
|
|
В приведённой выше доктрине скупки мира на основе иудейской транснациональной корпоративной монополии на ростовщичество и искреннем подчинении ей всех прочих народов и есть суть «православия» как системы социальной магии (ворожбы), которое по словам обличителей «злодея Ленина» в программе телеканала «Спас» В.И. Ленин якобы ненавидел.
И исторически реальному «православию» свойственна многогранная трусость, связанная с этой доктриной. В частности[25]:
· Иерархам церкви слабо́ прямо заявить пастве, что П.А. Флоренский прав, и следует смиренно подчиниться владычеству иудеев. Вместо этого они вспоминают слова Христа, обращённые к его современникам-иудеям: «Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи» (Иоанн, гл. 8, ст. 44). Из этого и проистекает «православный антисемитизм» большей или меньшей яркости, несовместимый с заповедью Любви к Богу, ближним и дальним людям без исключения вне зависимости от этнической принадлежности и греховности каждого из людей. Другой вопрос: востребован этот антисемитизм политиками в конкретную историческую эпоху, либо нет, но «закваску фарисейскую и садукейскую»[26] для его массового производства под политический заказ православие хранит всегда.
· Иерархам церкви слабо́ прямо заявить пастве, что приведённая выше доктрина и, соответственно, Библия в её исторически сложившемся виде, — не от Бога, вследствие чего верить Библии в её исторически сложившемся виде — быть в разладе, в конфликте с Богом, который есть Любовь, хотя ложная духовность религии придуманного «боженьки» может быть пьяняще-самообольстительной для многих, в том числе — и для представителей церковной иерархии.
И это — именно трусость, а не так называемая «богобоязненность» и не смирение перед Богом, который есть Любовь, и не принятие Его воли.
Но то, что В.И. Ленин ненавидел веру — это клевета: он был человек рациональный, а не эмоциональный. Он не ненавидел исторически сложившиеся авраамические вероучения, а осознанно считал их мерзостью, из-под власти которой человечество должно выйти своими разумением и волей, чтобы жить свободно, а не под её гнётом. Но произойти это, по его мнению, должно было в конечном итоге в результате просвещения широких народных масс, о чём он прямо и говорил в приведённой ранее цитате из выступления на Всероссийском съезде работниц 19 ноября 1918 г., а не в результате истребления всех верующих и, в особенности, духовенства.
Но кроме бездумной веры, воспринятой в качестве традиционной для общества, в психике может пробудиться и совесть, и воля, подчинённая совести. Какой будет оценка по совести этой глобально-политической доктрины? Какой будет оценка по совести церкви, которая несёт эту доктрину через века? Как относиться к воздействию на общество пропаганды церквями и синагогой этой доктрины? — Ответ один: в качестве характеристики этой доктрины и её воздействия на психику людей вполне уместны слова — гнусность, мерзость и т.п. синонимы.
Но кроме того, также возможна и зависть по отношению к Сатане, как вдохновителю этой доктрины, и стремление занять его место. Но было ли это — зависть к Сатане и стремление занять его место — свойственно В.И. Ленину? — судя по его биографии, это не было ему свойственно, поскольку он был убеждённым атеистом, т.е. не признавал бытия Бога, не признавал и бытия Сатаны. И приведённое выше завершение письма М. Горькому «обидно дьявольски» — для В.И. Ленина это — фигуральный оборот речи, а не выражение убеждённости в бытии дьявола и не признание своей верноподданности ему.
Но кроме «казённого православия» империи В.И. Ленин отверг и все другие исторически сложившиеся к тому времени вероучения и церкви на их основе, а не только авраамические. Причина та же: ни одна из них своею политической и культуростроительной многовековой практикой не породила общества справедливости. Отсюда и отношение В.И. Ленина ко всем «боженькам», представления о которых формировали исторически сложившиеся конфессии в среде паствы каждой из них: он не мог принять в качестве Вседержителя вымышленных субъектов с нравственностью и этикой, насаждающих в качестве нормы жизни угнетение теми или иными меньшинствами большинства, насаждающих паразитизм меньшинств на труде и жизни большинства. Но при этом он в силу неизвестных нам причин не познал Бога, от имени которого и помимо которого творится людьми почти вся несправедливость в мире.
Т.е. конфликт «православия» и «ленинизма» — конфликт двух разновидностей атеизма де-факто:
· атеизма идеалистического, утверждающего, что Бог — есть, но возводящего на Него напраслиной заповеди несправедливости, что по сути является богохульством;
· атеизма материалистического, прямо отрицающего факт бытия выдуманных богов, от имени которых творится несправедливость, но не знающего Бога истинного, который есть Любовь.
На наш взгляд атеизм материалистический — заблуждение, порождённое неприятием атеизма идеалистического, а атеизм идеалистический — более порочен, поскольку он выражает клеветнические вымыслы о Боге и препятствует осуществлению Его благого Промысла.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 335; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!