ЦЕННОСТЬ СООБЩЕСТВЕННОГО НАСЛЕДИЯ

Используя рассмотренные в настоящей главе факты, мы смо­жем достроить схему 4, оставленную незавершенной в начале главы. Как вписываются в нее шесть рассмотренных выше примеров (седь­мой пример — Уругвай — выпадает из данной схемы): имеют ли в их случаях место причинно-следственные связи типа I в соответ­ствии с выводами из гипотезы Льюиса, или причинно-следствен­ные связи типа II? На схеме 5 представлены наши общие заключе­ния. Дихотомная классификация всегда сопряжена с чрезмерными упрощениями, поэтому требуется особо тщательно определить, к какой категории относятся некоторые из рассматриваемых приме­ров. Во всех шести случаях налицо по крайней мере отдельные эле­менты сообщественности, и не всегда легко определить, достаточно ли совокупного воздействия этих элементов, чтобы страну можно было отнести к сообщественным демократиям.

⁶⁴ Edelmann A. T. The Rise and Demise of Uruguay's Second Plural Executive// Journal of Politics 31. No 1 (February 1969) P. 126, 128, см. также: Weinstein M. Uruguay: The Politics of Failure. Westport, Conn.: Greenwood Press, 1975 P. 113-139.

253

Схема 5. Типы демократии и демократических режимов

в бывших бельгийских и голландских колониях

Две страны можно без труда отнести к категории бывших коло­ний сообщественных демократий, которые и сами приняли сообщественную модель: Суринам (по крайней мере, до 1973 г.) и Нидер­ландские Антильские острова. Дью пришел к выводу, что к 1955 г., т.е. вскоре после получения полного самоуправления, на Суринаме завершилось становление полномасштабной сообщественной демок­ратии, «абсолютно соответствовавшей определению, которое дал ей Лейпхарт»⁶⁵. Если принять межостровные коалиции на Антильских островах за функциональный аналог больших коалиций, то их (ос­трова) можно отнести к той же категории. Однако Руанда вне вся­ких сомнений относится к другой категории; непродолжительное и вынужденное включение тутси в правительство не могло скрыть в целом мажоритарного и соревновательного характера избранной фор­мы государственной власти. К той же категории, видимо, следует отнести и Конго, хотя весьма непродолжительное по времени су­ществование в этой стране демократического режима не дает доста-

⁶⁵ Dew E. Surinam: The Test of Consociationalism//Plural Societies 3. No 3 (autumn 1972). P. 45. Аналогичные выводы приводятся в кн.: Норре R. Het politiek systeem van Suriname: Elite-kartel demokratie//Acta Politica 11. No 2 (April 1976). P. 163; Bagley C. The Dutch Plural Society: A Comparative Study in Race Relations. London: Oxford University Press, 1973. P. 233-234.

254

точных оснований для столь категоричного вывода. Кабинет Лумумбы был большой коалицией, несмотря на то, что она была создана искусственным путем, а этнически сбалансированный принцип раз­дела двух высших государственных постов мог привести к дуумвирату Лумумба-Касавубу, подобному паре Сукарно-Хатта в Индоне­зии. Однако эти потенциально сообщественные признаки были све­дены на нет слабой поддержкой правительства в парламенте, кон­куренцией между двумя высшими руководителями, усугублявшейся тем, что в конституции были нечетко определены их прерогативы, а также неудачным применением федеративных начал. Индонезия и Бурунди отнесены к первой категории, но это остается под вопро­сом, поскольку для них, возможно, следовало бы использовать какую-то промежуточную категорию. Индонезийская демократия в 1950—1957 гг. обладала некоторыми отчетливыми сообщественными чертами, но в ней отсутствовало два очень существенных признака: во-первых, не было реальной федеративной системы, и во-вторых, один из четырех крупнейших сегментов — коммунисты — не допус­кался до участия в больших правительственных коалициях. Сменяв­шие друг друга кабинеты большой коалиции в Бурунди в 1961— 1965 гг. могли бы служить достаточным аргументом для отнесения этой страны к сообщественным демократиям, если бы не откровен­но недемократичная фигура главного действующего лица, создав­шего все эти коалиции, т.е. монарха, всемогущего, но благородно беспристрастного арбитра.

Данные, обобщенные в схеме 5, в целом представляют собой слабые и недостаточно убедительные аргументы в поддержку пер­вой части гипотезы Льюиса: два примера полностью свидетельству­ют в ее пользу, еще два — лишь с оговорками, а два остальных — противоречат ей. Однако аргументы в поддержку гипотезы могут быть значительно усилены, если принять в расчет степень влияния бывшей метрополии. Существенно важным является то, что два не вызывающих сомнения примера сообщественной демократии — это страны, в которых переход от статуса колонии к самоуправлению и (на Суринаме) полной независимости осуществлялся постепенно, а процесс деколонизации отличался и гармоничностью отношений с метрополией, и доброй волей обоих стран. Неудивительно, что на пути к обретению независимости ни Суринаму, ни Антильским островам не пришлось прибегать к методам вооруженной борьбы, которые в случае отказа от признания политического авторитета колониальной державы привели бы к отвержению ее интеллекту­ального авторитета. Другую крайность представляет Конго. Бельгий­ские власти практически ничего не сделали для подготовки конго­лезцев к независимости и, как отмечает Янг, держали их «в почти

255

полной изоляции» от окружающего мира: до 1958 г. «буквально горстка образованных конголезцев побывала за границей»⁶⁶. Незави­симость была достигнута вскоре после появления первых признаков начала революционной борьбы; спустя всего две недели после про­возглашения независимости новое конголезское правительство ра­зорвало дипломатические отношения с Бельгией.

Вторая часть гипотезы, графически отраженная на схеме 5,в большей степени подтверждается шестью рассматриваемыми при­мерами. Только две чисто сообщественные демократии могут похва­статься удовлетворительным функционированием демократическо­го режима. Если рассматривать в комплексе отображенное в схемах 4 и 5 уравнение с тремя неизвестными, то становится ясно, что бель­гийское или голландское колониальное наследие для сообщественной демократии не составляет ни необходимого (это доказывается опытом Ливана и Малайзии), ни достаточного условия (что дока­зывается четырьмя другими примерами, рассмотренными в данной главе). Единственный вывод, который можно сделать со всей уве­ренностью, заключается в том, что такое наследие является способ­ствующим сообщественности фактором и, таким образом, по свое­му воздействию аналогично другим условиям, благоприятным для становления сообщественной демократии, которые разбирались в главе 3.

Следует, однако, подчеркнуть, что Индонезия и Бурунди — два примера демократии или почти демократии с бельгийско-гол­ландским наследием, с отчасти сообщественным режимом и демок­ратией, которая потерпела поражение, но несмотря на это данные страны на самом деле укреплялись, хотя и незначительно, благода­ря сообщественным элементам. Например, как утверждает Гирц, в Индонезии до 1957 г. трения в отношениях между регионами сдер­живались не только солидарностью, рожденной в борьбе за незави­симость, но и «отражавшей интересы широкого спектра политичес­ких сил многопартийной системой», которая, добавим, дополнялась практикой участия в правительстве представителей нескольких партий и совместным руководством Сукарно и Хатты⁶⁷. По поводу Бурунди Лемаршан отмечает, что несмотря на серьезные этничес­кие трения в период 1962—1965 гг., политический климат в этой стране был «на удивление терпимым и, к счастью, лишенным «мо­билизационных черт», с которыми часто приходилось сталкиваться в те годы в других африканских государствах»; это благополучие он ставит в заслугу правительствам большой коалиции. «Разделение

⁶⁶ Young С. Politics m the Congo. P. 279.

⁶⁷ Geertz C. Integrative Revolution P 130.

256

власти между представителями различных групп означает, что ни одна из них не чувствует себя в непосредственной опасности перед лицом угрозы, исходящей от системы в целом»⁶⁸.

Остается ответить на последний вопрос: не является ли благо­приятное влияние, относимое нами на счет колониального насле­дия, результатом действия других позитивных условий? Поскольку для ответа на этот вопрос пришлось бы рассмотреть слишком много переменных, постольку со строго научной точностью дать ответ на него не представляется возможным. Любой наш предварительный вывод мог бы быть в значительной мере поставлен под сомнение или даже опровергнут, если бы выяснилось, что успеху сообщественной демократии в Суринаме или на Нидерландских Антильских островах благоприятствовали все или многие другие условия. Одна­ко сравнение этих двух стран с четырьмя другими, демократичес­кий опыт которых был не столь успешен, показывает, что первые две не имели заведомых преимуществ.

Единственно значимым благоприятным фактором в Суринаме, наряду с колониальным наследием, был умеренно множественный баланс сил его этнических сегментов. В этом отношении его положе­ние было гораздо лучше, чем Нидерландских Антильских островов, которым приходилось существовать в условиях соотношения сил, близкого к наиболее неблагоприятному варианту «два неравных сег­мента». Такое же первенство двух сегментов характерно и для Индо­незии, если судить не по разделению на алираны, а с точки зрения противостояния Явы и Внешних островов. Крайняя степень такого неравенства отличает Руанду и Бурунди. Для Антильских островов главный благоприятный фактор — практически полная изолиро­ванность сегментов, поскольку сегменты составляет население раз­личных островов. Общей для Суринама и Антильских островов чер­той является весьма малая численность населения, не достигающая в совокупности и полумиллиона человек. Однако, согласно выво­дам, сделанным нами ранее, столь малый размер населения (мень­ше, чем даже в Ливане, на Кипре или в Северной Ирландии) не создает оптимальных условий для сообщественной демократии. Ру­анда и Бурунди с населением около 3 млн. человек каждая и Конго, население которого на момент достижения независимости составля­ло приблизительно 15 млн. человек, по этому показателю ближе к оптимальной цифре, однако Индонезия, занимавшая в 50-х годах шестое место в мире по численности населения (оно уже тогда при­ближалось к 100 млн. человек), находилась в самом невыгодном положении. С малым размером населения страны обычно связывает-

⁶⁸ Lemarchand R. Rwanda and Burundi. P. 296

257

ся такой фактор, как относительная легкость бремени внешней по­литики. Этот фактор дополнительно способствовал развитию сообщественности в Суринаме и на Антильских островах, являвшихся членами Королевства Нидерландов, в котором они оставались в тени более густонаселенных и зажиточных европейских Нидерлан­дов и, соответственно, были почти полностью лишены необходи­мости проводить собственную внешнюю политику⁶⁹.

Следует также отметить, что и Суринам, и Антильские остро­ва — это чисто многосоставные общества; их неоднородность не смягчается наличием надсегментных ориентации. Более того, в Су­ринаме сегменты разделены усиливающими друг друга культурны­ми, религиозными, языковыми и расовыми границами, надсегментное же национальное сознание практически отсутствует. Социологи, занимавшиеся исследованием суринамской политики и общества, практически единодушны в оценке Суринама как «одного из луч­ших примеров многосоставного общества», являющегося «несом­ненно... одним из самых неоднородных обществ в районе Карибско­го моря» и «примером наибольшего плюрализма культур в западном полушарии»⁷⁰. На Антильских островах общество разделено и терри­ториально, и по цвету кожи, однако население двух крупнейших островов и Бонайре исповедуют общую религию — католицизм и имеют единый язык — папиаменто, на котором нигде больше не говорят. Причем характерно, что Кюрасао и Аруба спорят о прави­лах правописания, существующих в этом языке. В целом же разли­чия между островами намного глубже, чем связующие их узы, и, как отмечает Алберт Л. Гастман, «ослабляют приверженность Ни­дерландским Антильским островам как единому целому»⁷¹.

Кроме того, противоречия между сегментами в обеих странах усиливаются экономическим неравенством. В Суринаме существует достаточно отчетливое разделение труда по этническому признаку, а также этнические различия в экономическом развитии; более за­житочному креольскому сегменту лишь в последнее время стали составлять конкуренцию индийцы. Мелкие Антильские острова на­ходятся в экономической зависимости от крупных, но еще более существенным фактором раскола служит значительно более высо-

⁶⁹ Пребывание в составе королевства помимо всего прочего влекло за собой
постоянное присутствие на островах небольшого, чисто символического кон­тингента голландских войск, которым иногда приписывается роль миротвор­ческих сил.

⁷⁰ Van Lier. Frontier Society. P. 11; Speckmann J.D. De plurale Surinaamse samenleving//den Hollander A.N.J. et al. De plurale samenlevmg: Begrip zonder toekomst?
Meppel: Egel Reeks, 1966. P. 52; Dew E Surinam: The Test of Consociationalism. P. 36.

⁷¹ Gastmann A.L. Politics of Surinam and the Nederlands Antilles. P. 3.

258

кий уровень благосостояния населения Арубы по сравнению с жи­телями Кюрасао. Отсутствует и внешняя угроза, которая могла бы служить укреплению антильского единства. Все жители страны осоз­нают, что близость Венесуэлы (Кюрасао, Аруба и Бонайре располо­жены на континентальном шельфе вблизи берегов Венесуэлы) мо­жет представлять потенциальную опасность, но этот фактор не способствует сплочению антильцев, поскольку жители Арубы более расположены к установлению тесных связей со светлокожими вене­суэльцами, чем с жителями Кюрасао. Единственная проблема во внешней политике Суринама — пограничные споры с Гайаной, но они не составляют серьезной опасности.

Выводы из анализа, проделанного в данной главе, не свиде­тельствуют однозначно в пользу сообщественной демократии как нормативной модели для многосоставных обществ «третьего мира». Одним явно положительным результатом является обнаружение еще двух конкретных примеров, демонстрирующих приемлемость сообщественности для условий «третьего мира». Среди наших открытий отметим еще один способствующий сообщественности фактор — благоприятное колониальное наследие, но он, как показал опыт, был значимым крайне редко, а сейчас практически вообще отсут­ствует, оставаясь в прошлом. Ввиду этого особенно важно, чтобы распространение сообщественной модели осуществлялось и другими средствами, в том числе методами убеждения, предложенными Лью­исом, а, возможно, и с использованием аргументов сравнительно­го анализа, проделанного в данной книге.

 

---

Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 293; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!