ГРАБЕЖ ВО ВРЕМЯ ПАНИХИДЫ АРХИЕРЕЯ 4 страница
XII.
– Теперь, Ватсон, скорee надевайте водолазный костюм! – скомандовал Холмс.
Bместе с ним, мы облачились в наши тяжелые доспехи. На берегу Фонтанки, около переносного воздухонагне-
тательного аппарата, встало несколько человек и мы мед-ленно спустились в воду, около самого заграждения.
Мутная влага окутала нас.
Через десять минут стало тяжело дышать.
Мы поднялись на поверхность, сняли колпаки и Холмс приказал переносить аппарат по мере нашего движения по дну.
И снова мы погрузились в мутные воды.
Тихо подвигались мы вперед, держась у самого берега, чтобы не попасть под легковые финляндские пароходики.
Иногда мы подымались, освежали воздух и снова про-должали наш подводный поход.
Так миновали мы Цепной мост и прошли еще шагов триста, как вдруг сильный шум привлек наше внимание.
Я прижался невольно к граниту. Но тревога была напрасная.
Это промчался пассажирский пароходик.
Мы только что успокоились, как новый шум привлек наше внимание.
То был совершенно иной звук.
Едва я успел опомниться, как вдруг увидел сквозь стек-ло колпака, как Холмс пригнулся к дну и, держа в руке какой-то предмет, быстро полез на середину Фонтанки.
Прошло секунд двадцать.
И вдруг я увидел огромное, блестящее чудовище, дви-гавшееся мимо нас под водой.
В ту же секунду Холмс подскочил к нему с протянутой рукой, затем отскочил назад и... дальше я не помнил ни-чего.
|
|
|
Очнулся я на берегу.
41
Когда я открыл глаза, надо мною стояли Холмс и нес-колько сыщиков.
– Ну, вот и слава Богу! – говорил Холмс. – Немножко оглушило взрывом, но это ничего.
– О, да! – сказал я, подымаясь. – Я чувствую себя хоро-шо, и только сильно звенит в ушах.
– Конечно! – весело сказал Холмс. – Зато мы поймали большую рыбу!
– Лодка в ваших руках? – быстро спросил я.
– Да, – ответил Холмс. –А с нею вместе и три пленника.
XIII.
Действительно, когда я осмотрелся, я увидал неболь-шую подводную лодку, сильно исковерканную, вытащен-ную уже на берег.
Тут же, около нее, стояло три связанных человека. Указав на одного из них, Холмс произнес:
– Имею честь представить: сын бывшего хозяина кня-жеского дома, господин Пустоплетов.
– А эти? – спросил я.
– Их личности я постараюсь сейчас выяснить. И, подойдя к остальным двум, Холмс заговорил.
– Ваши личности, рано или поздно, будут выяснены. Поэтому будет лучше, если вы назовете добровольно ваши имена и чистосердечно покаетесь во всем.
– Не в чем каяться! – сурово произнес один из них.
– Нет, есть в чем! – решительно произнес другой, выс-тупая вперед. – Слушайте, господа! Я попал в эту историю по незнанию, но cию минуту понял, что мы совершали прес-тупления. Я родом бельгиец, а по профессии инженер-ме-ханик. Господин Пустоплетов месяца за полтора пригласил меня, сказав, что купил у одного изобретателя его изобре-тение. Он говорил про лодку. Действительно, это была прав-да. По чертежам мы построили лодку и Пустоплетов пере-
|
|
|
42
вез ее частями в Петербург, где, как говорил, хотел сделать пробу, а затем продать ее правительству.
– Есть ли у лодки пристани? – спросил Холмс.
– Две. Одна на Васильевском, но главная – в Фонтанке. – Где именно?
– Под следующими мостом. Сначала я верил ему, но вот недавно в лодку внесли женщину. Она была закутана и с завязанным ртом. Это было на Васильевском острове. Я заподозрил что-то неладное, но Пустоплетов сказал мне, что эта женщина узнала секрет и он должен ее выдержать. Я снова поверил. Вчера он сказал мне, что купил старый па-роход с подмокшим, никуда не годным товаром, над кото-рым надо произвести последние пробы. И мы произвели. Сначала мы взорвали его, а затем разгрузили. Вот все, что я знаю.
– Благодарю вас, вы – честный человек! – проговорил Холмс, пожимая ему руку. – Покажите нам пристань в Фон-танке.
И, обернувшись к стоявшим тут же городовым, он произ-нес:
|
|
|
– Уведите этих двоих! А остальные – вперед!
Пройдя несколько сот шагов, мы остановились недале-ко от Семеновского моста.
– Здесь! – сказал механик. – Если вы снимете с тротуара набережной вот эти плиты, то увидите все сами.
В одну минуту на сцене появились ломы, кирки и npoчиe инструменты.
Плиты были сняты, земля под ними раскопана и ломы ударились о кирпич.
– Здесь – свод подземной комнаты! – сказал механик. Работа снова закипела.
И вдруг громкий женский крик вырвался из-под земли, сквозь образовавшееся отверстие.
– Спасите! Спасите во имя Бога!
– Мы идем к вам на помощь! – крикнул Холмс, нагибаясь над подземельем.
Когда расширилось отверстие, Холмс спустил в него ве-ревочную лестницу и все мы спустились вниз.
43
При свете электрических фонарей, мы увидали простор-ный грот, заваленный тюками, добытыми с корабля.
А посреди них, бледная и дрожащая, стояла княжна и молча простирала к нам руки.
Вместе с нами в грот спустили и механика.
– Не судите, не судите этого человека! Он невинен! – воскликнула девушка при виде его.
– Да, он невинен, – улыбаясь, ответил Холмс. – Он только покажет нам, как выбирались они сюда из подвод-ной лодки.
Механик кивнул головой и подошел к железным воро-там.
|
|
|
– Если эти ворота открыть, вода Фонтанки хлынет сюда. Лодка шлифованным краем подходит к этим воротам и тогда они открываются и образуется проход прямо в лодку. Когда лодке нужно отчаливать, то сначала задвигаются эти ворота, затем дверь лодки и... готово.
– Так я и думал! – произнес Холмс.
И, обернувшись к княжне, он спросил: – А теперь, княжна, я слушаю вас.
– Что же я могу сказать? – произнесла бледная девуш-ка. — Весь мой рассказ заключается в трех словах. Я сидела в комнате, как вдруг в нее вошли два человека. Прежде не-жели я успела крикнуть, мне набросили на голову про-стыню, завязали рот и потащили. Куда? Я не знаю. Я очу-тилась здесь. Тут двое злодеев заявили мне, что не выпу-стят меня, пока я не напишу отцу, чтобы он выдал за меня триста тысяч выкупа. Я отказывалась, умоляла, но они хо-хотали надо мною. Сегодня, час тому назад, я написала. Вот и все.
– В таком случае, найдем это письмо в кармане Пусто-плетова, – проговорил Холмс.
И, подав княжне руку, он весело добавил:
– Подымайтесь, княжна, вверх. Ваши родители ждут вас.
Все вместе мы выбрались на набережную. – Стой! – раздался вдруг зычный голос.
44
И Нат Пинкертон, быстро соскочив с извозчика, подле-тел к Холмсу и схватил его за руку.
– Великолепно! Прелестно! – воскликнул он. – Да, да... вы победили, дорогой товарищ, и я от души поздравляю вас!
Кругом все смеялись, ликовали и пожимали друг другу руки.
А солнце продолжало ясно сиять на небе, словно ра-дуясь всеобщему веселью.
ГРАБЕЖ ВО ВРЕМЯ ПАНИХИДЫ АРХИЕРЕЯ
I.
|
ко велико, что исключительно благодаря этому становится почти немыслимым отыскать виновника.
– А в чем дело? – спросил я, беря из рук Холмса газет-ный лист.
– Прочтите заметку: «Пропажа драгоценностей у купца Н. А. Мюрева».
Я без труда отыскал в местной хронике эту заметку и прочел:
«Необыкновенно дерзкий грабеж. Вчера, 29 июня, купец первой гильдии Николай Александрович Мюрев пригласил в свою квартиру преосвященного Макария и двух священ-ников для того, чтобы отслужить панихиду по своей лю-бимой и единственной дочери, скончавшейся ровно год тому назад. Его преосвященство и прочее духовенство соб-рались к известному часу.
Прибыли также и певчие.
Когда съехались все приглашенные, панихида была от-служена и духовенство с гостями были приглашены к столу.
Сам Николай Александрович Мюрев с супругою Анной Егоровной присутствовали на панихиде в полном трауре.
После панихиды госпожа Мюрева переоделась, причем сняла с себя брошь и другие драгоценности.
По словам самой Мюревой, на ней в этот день было на-дето драгоценностей на шестьдесят восемь тысяч рублей, из которых одна брошь стоила сорок тысяч.
46
Эта брошь – очень старинная вещь и представляет из себя звезду, в центре которой находится бpиллиaнт черной воды, ценою в тридцать тысяч рублей.
Выйдя, переодевшись, к гостям, гocпожа Мюрева вспом-нила, что не заперла вещи, и сию же минуту возвратилась в спальню, но... о, ужас!
Вещей не оказалось.
Госпожа Мюрева переодевалась одна, без прислуги и после того, как вышла из спальни, никто не входил в эту комнату. Да никто и не мог войти туда незамеченным, так как в спальной комнате всего одна дверь.
Она ведет в будуар, который имеет в свою очередь две двери: одну в коридор, а другую в столовую.
Дверь в коридор была заперта на ключ, а через другую дверь никто не мог бы проникнуть в спальню незамечен-ным или самой хозяйкой, или кем-нибудь из гостей.
Заметив исчезновение драгоценностей, хозяйка подняла тревогу.
Поднялся страшный переполох, была вызвана полиция. Госпожа Мюрева заявила, что из столовой никто не мог
войти в спальню незамеченным и поэтому никто из гостей обвинен быть не может.
На этом основании была арестована ее домашняя прис-луга.
Обед расстроился и гости разъехались.
У всех служащих в квартире Мюревых произведен был самый тщательный обыск.
Но... вещей нигде не оказалось.
Особенно интересным это происшествие делает то, что Мюревы пригласили для розысков знаменитого сыщика На-та Пинкертона, бывшего в этот день проездом в Москве.
Знаменитый сыщик изъявил свое согласие работать по этому делу и с чисто американским рвением взялся за него.
Нет сомнения, что вор скоро будет разыскан.
Сотрудник нашей газеты уже познакомился с мистером Натом Пинкертоном, и он обещал нам давать сведения о ходе дела.
47
Поэтому все сведения относительно этого необыкновенно дерзкого грабежа будут помещаться у нас в самом полном виде».
Прочитав заметку, я возвратил газету Холмсу. – Ну, что? – спросил он у меня.
– Крайне любопытное дело! – ответил я.
– А как вам нравится выступление Ната Пинкертона? – Ничего не могу сказать относительно этого. Шерлок Холмс посмотрел на меня с улыбкой.
– Ведь вы знаете, дорогой Ватсон, что я страшно люблю спорт, – проговорил он.
– Знаю, – ответил я. – Но к чему вы задаете мне этот вопрос?
– Потому что нахожу выход моему спортивному азарту. – То есть?
– Я берусь, инкогнито, за это дело. Мне просто-таки хочется проверить свои способности и узнать: кто из нас, я или Пинкертон, доберется до истины.
Я невольно улыбнулся.
– Надеюсь, мы будем работать вместе? – спросил Холмс. – Конечно! – пожал я плечами.
Холмс достал из портсигара сигару, не спеша закурил ее и произнес:
– У Ната Пинкертона есть огромное преимущество. Он узнал о преступлении на сутки раньше меня и это все рав-но, что получить на бегу сотню сажен. Ну, да посмотрим. Если я буду пoбежден, это не будет для меня унижением. Не правда ли, дорогой Ватсон?
– Само собою разумеется! – ответил я.
– Но мы не должны терять ни одной минуты, если не хотим очутиться слишком позади. Надевайте ваше пальто, дорогой Ватсон. Нам надо очень спешить.
Недолго думая, я накинул пальто.
Холмс сделал то же самое и, выйдя на улицу, мы напра-вились к дому Мюрева.
48
II.
Однако нам не суждено было сохранить на этот раз наше инкогнито.
Едва мы подошли к дому Мюрева, как из подъезда его вышел высокий, худощавый господин лет сорока с бри-тыми усами и бородой и быстрыми шагами направился в нашу сторону.
– Нат Пинкертон, – тихо сказал мне Шерлок Холмс, указывая глазами на господина.
В свою очередь, и вышедший из дому господин заметил нас.
Он бросил на Холмса пристальный взгляд и, поравняв-шись с нами, вдруг снял шляпу со словами:
– Привет мистеру Шерлоку Холмсу!
– От души желаю того же мистеру Нату Пинкертону! – ответил Шерлок Холмс.
Оба знаменитых сыщика остановились и пожали друг другу руки.
Казалось, они читали все мысли друг друга.
И поэтому я не удивился, когда весь их разговор свелся лишь к нескольким словам.
– Итак, вместе? – спросил Нат Пинкертон. – Да, – ответил Холмс. – Есть следы?
– Конечно. Если хотите – возвратимся. – Вы сделаете мне большую любезность.
Больше они ничего не сказали друг другу.
Оба сыщика понимали друг друга без слов, считая совер-шенно излишним тратить много слов на разговор.
Втроем мы возвратились в дом Мюрева. В доме царило уныние.
Нечего и говорить, что приход Шерлока Холмса страш-но обрадовал Мюрева и его супругу.
Теперь-то для них уже не было сомнения, что вещи бу-дут найдены.
Не теряя лишних слов, Нат Пинкертон провел Холмса по всему дому, показал ему расположение комнат и в ко-
49
ротких словах рассказал про все подробности преступле-ния.
– Дело, кажется, не так запутано. Я надеюсь, что скоро преступник будет найден, – проговорил Нат Пинкертон. – Мною уже найден след и мне остается сделать лишь ма-ленькую проверку.
– Да? – спросил Холмс.
И в его голосе послышалось легкое разочарование. – Что делать! – пожал плечами Пинкертон.
– Нет ничего хуже, как являться слишком поздно, – про-говорил Холмс. – Кого же вы подозреваете?
– О, в нашем деле не может быть секрета! – воскликнул Пинкертон. – Вещи украл один из домашних служащих, кучер Никита Панкратов.
– Можно спросить вас, как вы дошли до этого убежде-ния? –спросил Холмс.
– С удовольствием, – ответил Пинкертон. – Не угодно ли вам пройти в спальню? С момента открытия преступления в нее никто, кромe меня, не входил и она все время заперта.
– Прекрасная мера! – согласился Холмс.
Вслед за Натом Пинкертоном, мы с Холмсом вошли в спальню, которую Пинкертон отпер ключом.
Остановившись на пopoге, Пинкертон заговорил:
– Вон там были оставлены снятые драгоценности. Сна-чала я думал, что вор проник сюда через столовую или че-рез дверь, ведущую из будуара в коридор, но вниматель-ный осмотр разубедил меня в этом. Не угодно ли вам по-дойти к окну?
Пройдя вдоль стенки, мы подошли к первому окну, в котором имелась форточка настолько большого размера, что средней комплекции человек мог свободно проникнуть через нее в комнату.
Указав рукой на наружный подоконник, Нат Пинкертон произнес, обращаясь к Холмсу:
– Конечно, вам виден след ноги на пыльном наружном подоконнике. Это след грубого сапога с подковкой на каб-луке. Рядом с ним виднеется другой след, круглый, более нажатый в центре и расплывающийся по краям...
50
– Совершенно верно. Он походит на след колена, – вста-вил Шерлок Холмс.
– Так решил и я. Хозяева не доглядели, что форточка не заперта, и вор воспользовался этим. Вне всякого вероятия, вор действовал с помощью еще одного человека. Этот че-ловек исполнял роль сигнальщика. Он мог поместиться на крыше сарая и, конечно, видел, когда хозяйка, сняв драго-ценности, вышла к гостям. По его сигналу вор моменталь-но взобрался через форточку в комнату, схватил вещи и, вылезая из форточки, стал на подоконник сначала ногой, затем, держась рукой за ручку рамы, опустился на колено и слез вниз.
– Снаружи было что-нибудь приставлено? – спросил Шер-лок Холмс.
– Да. Во дворе, около окна, я нашел на земле валяю-щуюся лестницу, а около нее след той же ноги с подковкой на каблуке.
– Это все, что вы нашли в этой комнате? – спросил Шер-лок Холмс.
– Да. А теперь я попрошу вас пожаловать во двор, – приг-ласил Нат Пинкертон.
– Я попросил бы вас подождать одну минутку! – сказал Холмс.
С этими словами он вынул из кармана большое увели-чительное стекло и, опустившись на колени, стал что-то разглядывать на полу, переползая с места на место.
Окончив осмотр пола, он проделал то же самое с внут-ренним подоконником.
Вероятно, что-то обратило на себя его внимание, так как его лицо сделалось вдруг серьезным и сосредоточенным.
Вынув из кармана мерку, он произвел какое-то измере-ние.
Нат Пинкертон с улыбкой посматривал на его работу. Наконец, он не выдержал.
– Вы работаете так, словно нашли совершенно новые следы! – проговорил он. – Но… могу вас уверить, что ваша работа совершенно излишня. Точно так же, как и вы, я нашел едва уловимые следы на внутреннем подоконнике,
51
но я не придаю значения. Во-первых, на подоконник из-нутри постоянно становятся или для того, чтобы проти-рать стекла, или чтобы открыть форточку, но самое глав-ное это то, что следы идут дальше.
– Весьма может быть! – ответил Холмс как-то загадочно. – Вы в этом убедитесь сию минуту, – проговорил Пин-
кертон, выходя из спальни и запирая ее снова на ключ. Мы вышли во двор и подошли к тому месту, куда выхо-
дили окна спальни.
Тут место было огорожено и небольшой квадрат прик-рыт рогожей, укрепленной на кольях так, что она не каса-лась земли.
Осторожно приподняв ее, Пинкертон указал на ясно вы-делявшийся на песке след.
С первого же взгляда на него, я узнал тот же след, кото-рый был отпечатан на наружном подоконнике, с той же подковкой на каблуке.
– Только один след? – спросил Холмс.
– Только один, – ответил Нат Пинкертон. – Направле-ние следа – к конюшне. Лишь только я заметил это, как тотчас же бросился в конюшню и перешарил в ней каждую соломинку.
– И, вероятно, что-нибудь нашли? – спросил Холмс. – Да.
– Прислуга была уже арестована? – Да.
– Задолго?
– Часа за три перед тем, как я начал розыски в конюш-не.
– И что же вы нашли там?
Нат Пинкертон достал из кармана женское кольцо с би-рюзой, окаймленной розанами.
– Вот эту вещь. – Где?
– В яслях. В этом месте есть как раз ход на сеновал. Вор, схвативши вещи, бросился в конюшню и оттуда, вероятно, на сеновал, потеряв по дороге одну из краденых мелочей. Можно предполагать, что его сообщник, сидевший для
52
наблюдения на крыше конюшни, соскочил на сеновал, где принял от главного вора краденые вещи и вместе с ними скрылся. А вор возвратился во двор.
– Почему же вы заключаете, что именно кучер Никита Панкратов, а не кто-нибудь другой, украл вещи? – спросил Холмс, все время слушавший объяснения Ната Пинкертона с величайшим вниманием.
Пинкертон улыбнулся.
– Очень просто, – ответил он. – Арестовав всех служа-щих, я забрал все их вещи и, отобрав от них их обувь, стал сличать ее с найденными следами.
– И?..
– И нашел требуемое. В момент ареста на кучере Ники-те были сапоги, которые по величине хотя и подходили к следу, но не совсем, а по деталям и вовсе не подходили. Но зато под кроватью Никиты я нашел сапог, его старый са-пог, хотя и не с той ноги, но вполне подходящий к следу по величине и деталям.
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 232; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!