ГРАБЕЖ ВО ВРЕМЯ ПАНИХИДЫ АРХИЕРЕЯ 9 страница
Быстрым шагом мы последовали за ним.
– Помните, Ватсон, что мы не знаем ни одного кавказ-ского наречия! – говорил Холмс, идя рядом со мной.
– Плохо же мы будем разыгрывать из себя горцев! – сказал я со смехом.
100
– О, это ничего! – возразил весело Холмс. – Нам будет очень хорошо, если мы будем разыгрывать из себя глухо-немых бедняков. Нищие в большом почете у магометан.
Я понял его мысль.
Действительно, нам не оставалось ничего более, как изо-бражать из себя глухонемых.
Дорога пошла круто под гору.
Она спустилась в дикое ущелье и пошла по его дну. Пройдя верст пятнадцать, мы совершенно выбились из
сил, а между тем Бек все продолжал с визгом стремиться вперед.
– Отдохнем! – взмолился я.
– Отдохнем! – согласился, наконец, и Холмс.
Он подозвал Бека, привязал его шнуром и мы сели от-дыхать.
Но, полежав с час и закусив консервами и хлебом, Холмс снова двинулся вперед.
Вдруг Бек свернул со дна ущелья и побежал вверх по откосу.
Мы потянулись за ним.
Сначала, без всякой дороги, мы взобрались на горный кряж, затем спустились вниз, потом еще раза три опуска-лись и подымались, но в конце концов, измученные окон-чательно, вышли-таки на дорогу и увидали прямо перед собою аул.
Наш переход был не менее тридцати верст.
При входе в аул нас встретило несколько горцев. Один из них что-то спросил нас на своем наречии.
Но Холмс воздел руки к востоку, потом показал на свои уши, затем на губы и издал резкий, отвратительный звук, который издают обыкновенно немые.
|
|
|
Горцы участливо закивали головами и что-то забормо-тали между собою.
Один из них подошел к нам и жестом пригласил нас следовать за собою.
Следом за ним мы вошли в довольно просторную сак-лю.
101
Указав нам жестом на сидение, горец вышел, а через несколько минут молодая, стройная чеченка поставила пе-ред нами блюдо с незатейливой едой, состоявшей из сыра, чюрека (хлеб) и холодной баранины.
Накормив нас, она указала нам место для спанья и ушла. Мы заснули, как убитые, но едва забрезжил свет, как
Холмс поднялся на ноги.
Мы одели бурки, поблагодарили хозяина, жестами нис-посылая милость Аллаха на его голову, и тихо удалились из деревни, идя за собакой, которая уже далеко опередила нас.
– Прекрасно исполнено! – проговорил Холмс, когда де-ревня (аул) осталась далеко позади нас.
– Да, недурно! – согласился я. – Эдак можно обойти без гроша весь Кавказ и даже пополнеть!
– А разве вы не знали, что магометане самый гостеприим-ный народ? В особенности они любят нищих, которых среди них очень мало. Если нищий заходит в дом, значит, Аллах посылает милость этому дому.
– В виде двух сыщиков! – рассмеялся я. – Бывает всяко! –ответил Холмс. Теперь мы шли узкой, вьючной тропой.
|
|
|
– Направление все время идет на запад! Так я и думал! – говорил Холмс, глядя на Бека. – Они с женщиной никог-да не сделают такого перехода, как мы...
И мы молча продолжали шагать и шагать, то взбираясь на крутизны, то спускаясь вниз.
Я не стану описывать всего путешествия.
Коротко говоря, мы шли ровно четыре дня, всюду прит-воряясь глухонемыми и ночуя во встречных аулах.
Но прежде, чем продолжать рассказ, я вернусь немного к Нату Пинкертону.
IX.
Доехав с казаком до одного из аулов, они приблизились к бедной сакле, стоявшей на самом краю.
Лишь только остановили они перед нею своих коней, как дверь открылась и из нее вышел оборванный, средних лет чеченец, с хитрым лицом.
– Здорово, Ахметка! – крикнул ему казак.
– А-а! – оскалился чеченец, узнавая своего старого зна-комого. – Иди, иди ко мне! Аллах послал мне гостей!
Привязав коней, они вошли в саклю.
– Ну, Ахметка, хочешь заработать двадцать пять руб-лей? – напрямик спросил казак.
Глаза чеченца сверкнули.
– На эти деньги я себе лошадь куплю! – сказал он радо-стно.
– Ну, так тогда слушай моего товарища! – указал казак на Ната Пинкертона.
– Видишь в чем дело, Ахмет! – заговорил ласково Пин-кертон. – Со мной случилось несчастие! У меня недавно украли невесту, а ведь я знаю, что ее повезут в Турцию! Если ты поможешь мне отыскать ее, я дам тебе даже пять-десят рублей!
|
|
|
– Мамат-Бей! – яростно вскрикнул вдруг Ахметка. – О! Я с удовольствием отомщу этой собаке!
– Какой Мамат-Бей? – быстро спросил американец
– Он покупает от горцев краденых девок! – со злобой проговорил Ахметка. – И увозит их на своей шхуне.
– А от кого он покупает? – спросил Пинкертон.
– Не знаю! – покачал головой Ахметка. – Он кровный враг мне!
– Он сейчас тут? – Тут!
– Со шхуной?
– Да! Проклятая шхуна стоит в ста саженях от берега! – Далеко отсюда?
– Верст двадцать!
103
– Ты не обманешь меня, Ахметка? – строго спросил сы-щик.
– Пусть Аллах убьет меня, если я не всажу ему пулю пер-вым! – яростно прорычал горец. – Скорее скачем! Сегодня или завтра, он должен принимать товар!
– В таком случае, нам нечего разговаривать! Седлай своего коня! – поторопил американец.
Вмиг они были готовы.
Горя жаждой мщения, Ахметка стрелой понесся вперед. Спустя три часа они выехали на берег моря.
– Здесь надо спрятать коней! – посоветовал Ахметка. Совет был принят.
|
|
|
Соскочив с коней, они привязали их в укромном месте и пешком направились вдоль берега лесом.
Пройдя с версту, Ахмет остановился.
– Вон она, проклятая! – указал он рукой на море, вид-невшееся сквозь деревья.
Сыщик взглянул туда.
Довольно большая шхуна стояла недалеко от берега.
– Мы засядем здесь в лесу! – горячился Ахметка. – И лишь только они сойдут со шлюпки, мы перестреляем их как кур.
– А много их ездит?
– Трое. Два гребца и Мамат-Бей.
Они обошли лесом, осмотрели место и, найдя хорошее прикрытие, засели за скалой, прикрытой лесом.
X.
Настал вечер четвертого дня.
Так как по пути нам не встретилось аула, то мы перено-чевали с Холмсом в лесу и с рассветом, на пятый день, пустились дальше.
В это утро Бек был особенно беспокоен.
Чтобы он не убежал чересчур далеко вперед, Холмс взял его на шнурок.
– Вероятно, они близко! –нервно говорил Холмс.
104
И он все наддавал и наддавал ходу.
Быстро двигались мы вперед, но теперь дорога больше шла под гору, чем в гору.
Так шло дело до полудня.
Мы только что собрались было отдохнуть, как вдруг Бек, отчаянно залаяв, так сильно рванулся вперед, что чуть было не вырвался из рук Шерлока Холмса.
Невольно взглянул я вперед и вдруг остановился как вкопанный.
– Они! – шепнул я Холмсу.
Он быстро взглянул по указанному мною направлению и круто остановился.
– Да! –шепнул он.
В версте впереди нас мы увидели на пригорке арбу и двух всадников.
Бек так и рвался.
Взяв ремень, Холмс быстро связал ему челюсти, сделав что-то вроде намордника, чтобы собака не лаяла.
Я явственно различил на арбе пять женских фигур.
– Пять! – воскликнул радостно Холмс. – Милый Ватсон, да ведь это огромная победа!
Лишь только арба скрылась за пригорком, мы со всех ног бросились вперед.
Мы летели, словно птицы.
И когда, наконец, мы вбежали на бугор, на котором рань-ше видели арбу, мы увидали ее шагах в пятистах от себя впереди.
Припав к земле, мы выждали, пока она скрылась в лecy. И лишь только она исчезла среди деревьев, мы броси-
лись вперед.
Впереди что-то глухо шумело.
– Море ! – задыхаясь проговорил Холмс, продолжая бе-жать.
Мы вскочили в лес и побежали сбоку дороги, но так, что с дороги нас не было видно.
У меня захватывало дыхание.
Но вот Холмс, наконец, остановился и мы пошли шагом.
105
– Они не более как в двадцати пяти шагах впереди нас! – шепнул мне Холмс.
Вдруг где-то недалеко впереди грянуло несколько выст-релов.
– Что такое! –растерянно шепнул я.
– Вперед! На дорогу ! – шепнул Холмс.
И, выхватив револьверы, мы кинулись в сторону. В две минуты мы были уже на дороге.
И было как раз вовремя.
По-видимому, выстрелы произвели на всадников оше-ломляющее впечатление.
Я видел, как они круто осадили коней и, вдруг повер-нувшись, что есть духу поскакали в нашу сторону, бросив арбу.
Впереди трещали выстрелы.
– Цельтесь вернее! В заднего! –крикнул Холмс.
При виде нас, всадники изо всей силы осадили на пол-ном карьере лошадей, стараясь сорвать с плеч винтовки.
Но было уже поздно.
Наши два выстрела грянули почти одновременно и оба разбойника как снопы свалились с коней, обливаясь кровью.
– Вперед! – ревел Холмс. –Эти и так не уйдут. На арбе неистово визжали женщины.
Подбежав к арбе, мы увидали пять молодых девушек, сидевших на ней с завязанными ногами и руками.
Они были полуживы от страха.
– Не бойтесь, мы ваши освободители! – ласково произ-нес Холмс, подбегая к ним.
Я сразу узнал Бугасову и, подойдя к ней, сказал: – Ваш папа с нетерпением ждет вас.
Громкие рыдания девушек были нам ответом.
В несколько секунд веревки на пленницах были развя-заны.
– А теперь принесем-ка на арбу разбойников! – сказал Холмс.
Мы возвратились назад и подошли к лежавшим на зем-лe разбойникам, из которых один был убит наповал, а дру-гой ранен.
106
Общими усилиями мы перетащили их на арбу и броси-лись снова вперед, чтобы узнать причину выстрелов.
Но лишь только мы выскочили на крутой холм, как увидели двух казаков, нагнувшихся над распростертым че-ловеком в одежде турка.
Вынув из кармана бинокль, Шерлок Холмс навел его на группу.
И вдруг восклицание удивления сорвалось с уст его. – Вот так штука! Да ведь это Нат Пинкертон!
– Что-о?! –воскликнул я, пораженный.
– Мистер Пинкерто-он! – крикнул Холмс.
Один из казаков поднял голову. Мы быстро спустились к ним.
– Черт возьми, да ведь это мистер Холмс! –воскликнул пораженный американец. –Ба! И мистер Ватсон!
Он с гордостью указал на лежавшего на земле раненого турка и произнес:
– А скупщик живого товара не ушел от нас! Имею честь представить: Мамат-Бей.
– И только? – насмешливо спросил Холмс.
– Остальное будет со временем! – гордо сказал амери-канец.
– Вряд ли.
– Это почему же?
– Потому что остальное у меня в руках! – произнес Холмс с улыбкой.
– То есть?
– Похитители и похищенные!
– Черт побери! – выругался со злостью Пинкертон. – Еще одна победа! Ну, нечего сказать, везет вам, коллега.
Он не скрывал своей досады. Несколько минут длилось молчание.
– Ну, на что там сердиться! – сказал наконец Холмс.
– И правда, коллега! – ответил искренне американец.— Не все ли равно, кто из нас взял первый приз! Ведь мы ра-ботаем не для себя, в самом деле!
И оба сыщика крепко пожали друг другу руки. – Идемте к нам! –сказал Холмс.
107
Bсе четверо мы подняли бесчувственное тело Мамат-Бея и направились к оставленной арбе, с которой теперь вме-сто рыданий раздавался веселый девичий смех.
Спустя пять дней наш караван прибыл в Батум.
В убитом нами разбойнике полиция опознала знамени-того кавказского разбойника Тамир-Хана, а в раненом —его главного помощника Крым-Гирея, который спустя три меся-ца был повешен.
С истреблением этой шайки похищение девушек совер-шенно прекратилось и на некоторое время на Кавказе во-царилось сравнительное спокойствие.
ТАЙНА ОТЦА
I.
|
подала ему маленький, изящный конверт.
– Барышня какая-то без вас приходила, – пояснила она. – Вас не застала, так оставила записку.
– Раньше она бывала у меня? – спросил сыщик, разгля-дывая совершенно незнакомый почерк на конверте.
– Нет, не бывала, кажись! По крайности я не знаю! Очень просила исполнить их просьбу... Видно, горе большое у бедненькой! – ответила со вздохом Анна.
– Почему ты так думаешь?
– Да уж больно бледненькая... и глаза словно наплаканы. Говорит, а голосок так и дрожит.
– Давно была?
– С полчаса назад. – Ну ладно, ступай!
Оставшись один, Холмс вскрыл письмо и прочел:
«Умоляю вас уделить мне несколько минут. Мне указа-ли на вас; говорят, вы сможете помочь мне. Зайду через час. Если вам будет некогда, то назначьте время.
Ольга Николаевна Морашева».
Шерлок Холмс еще раз прочитал письмо, повертел в ру-ках и, положив его на стол, уселся на диван, взяв в руки недочитанную газету.
Сначала он прочел передовицы и телеграммы и принял-ся было за провинциальный отдел, как вдруг в передней брякнул звонок.
– Вероятно, она! – подумал сыщик.
109
Действительно, через минуту вошла Анна и таинствен-но шепнула:
– Эта самая барышня! Звать, что ли? – Ну, конечно! –ответить Холмс.
В комнату робко вошла хорошенькая девушка, лет двад-цати, очень бледная, с красивыми голубыми глазами, как-то наивно и робко смотревшими из-под длинных, темных ресниц. Одета она была со вкусом, очень опрятно, но не богато.
Из драгоценных вещей на ней виднелась только бронзо-вая брошь и недорогое колечко.
Переступив порог, она вдруг смешалась и покраснела, словно ее поймали на месте преступления.
Холмс быстро встал ей навстречу.
– Я вижу, вы очень стесняетесь! – заговорил он ласково. – Но уверяю вас, что это совершенно лишнее! Я с удоволь-ствием выслушаю вас и помогу чем в силах.
– Спасибо вам! – тихо проговорила девушка. – Значит, вы выслушаете меня?
Сыщик улыбнулся.
– Садитесь и рассказывайте, –произнес он ласково. Девушка откинула нетерпеливо упрямую прядь волос,
упавшую ей на лоб, села в кресло и заговорила.
II.
«Как вы уже знаете из оставленного мною письма, меня зовут Ольгой Николаевной Морашевой.
Отец мой – чиновник, служит в министерстве и, в нас-тоящее время, получает сто пятьдесят рублей в месяц.
Он сам виноват, что карьера его остановилась.
У него были сильные связи, сам он происходит из очень хорошей семьи, получил воспитание в лицее и у него бы-ли все шансы, чтобы сделать великолепную карьеру. Даже средства у нас были.
110
Но... отец всегда вел чересчур беспутную жизнь. Первую свою жену – мою мать – он бросил и она умерла в бед-ности, а вторую жену буквально вогнал в гроб побоями.
Он вечно кутил, водил компанию с разными темными личностями, совершенно забросил порядочное общество, и немудрено поэтому, что скоро все отвернулись от него.
Если его до сих пор еще не выгнали со службы, то един-ственно ради того, что начальники его и некоторые влия-тельные лица еще помнят дедушку и... ради меня.
Мне теперь девятнадцать лет.
С отцом у меня всегда были очень недружелюбные от-ношения.
Я не могу ему простить отношения к покойной матери, а он попросту ненавидит меня.
Вы спросите, конечно, почему же я с ним живу?
Я могу только одно ответить: не живи я с ним, он давно погиб бы, а мне... как-никак жалко его.
Он не сознает этого и всегда считал меня обузой. Конечно, не с материальной точки зрения, так как я за-
рабатываю уроками не меньше семидесяти пяти рублей в месяц, а трачу на платье не болee двадцати пяти. Значит, остальные пятьдесят рублей идут целиком на хозяйство.
Но... я ему в тягость, так как он не может превратить свой дом в вертеп.
Лишь только мне исполнилось шестнадцать лет, как он принялся твердить мне, что хорошо было бы мне выйти поскорее замуж.
Он рад был отдать меня кому угодно, лишь бы отвязаться от меня.
Но я не чувствовала ни к кому любви и поэтому не торо-пилась.
Так шло дело до нынешнего года.
В этом году я встретилась случайно, у одной из подруг, с одним молодым человеком, неким Николаем Николаеви-чем Гариным.
Коротко говоря, мы полюбили друг друга.
Гарин недавно кончил блестяще университет по меди-цинскому факультету, состоит теперь младшим ординато-
111
ром при клинике, имеет уже порядочную практику и по-дает большие надежды.
Когда я объявила отцу о своем решении выйти замуж, он страшно обрадовался.
Он познакомился с моим женихом, стал расхваливать меня и, за его спиной, сильно напирал на меня, чтобы я поторопилась свадьбой.
Я и сама торопилась, но все-таки, по моему расчету, свадь-ба могла состояться не раньше полугода, так как я хотела заготовить себе побольше белья и платья, чтобы не быть на первое время в тягость мужу.
И вдруг, словно по волшебству, все изменилось.
С месяц тому назад, отец пришел домой сильно озабо-ченный.
Взглянув на меня как-то странно, он заперся в своей комнате и целый вечер не выходил из нее.
На следующий день он заговорил о моей будущей свадь-бе, но это был совершенно новый тон.
К моему величайшему удивлению, он стал высказывать мне свою отцовскую любовь, говорил, что не ценил меня до сих пор и оценил лишь теперь, что потерять меня для него равносильно потери жизни и все в этом духе.
На следующий раз повторилась та же история, на тре-тий день – тоже.
Затем он вдруг начал говорить, что мне еще рано выхо-дить замуж, что я слишком молода, не знаю жизни, одним словом, все стал говорить навыворот.
Видя, что эти разговоры на меня не действуют, он стал выдумывать про моего жениха разные пакости, стараясь опорочить его в моих глазах, и кончил на днях тем, что заявил мне, что этой свадьбе не бывать и что он не отдаст меня за Гарина.
Я стояла на своем, он – на своем, и между нами завяза-лась упорная борьба.
Отец два раза менял места жительства, вероятно, чтобы затруднить наши свидания, но мы продолжали видеться.
Несколько раз я ловила его взоры, полные ненависти, устремленные на меня.
112
Господи! Хотя бы я знала причину! Хотя б могла объяс-нить себе эту странную перемену!
Но сколько он ни старался, я упорно стояла на своем, заявив ему раз навсегда, что его не послушаю и замуж выйду во что бы то ни стало.
Это был ужасный вечер! Отец кричал, ругал меня небла-годарной, грозил мне!
После целого вечера крика, он заперся в своей комнате и я слышала, что, часов в двенадцать ночи, он куда-то ушел.
На следующее утро с ним произошла новая метамор-фоза.
Он явился ко мне и объявил, что всю ночь думал обо мне, о своем ко мне отношении, о всей моей жизни и ре-шил не препятствовать мне ни в чем. Это было вчера утром.
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 209; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!