Игнорирование вопросов, связанных с Интернетом
Дистрибутивное применение различных законов становится особенно проблематичным в случае нарушения исключительных прав через Интернет, когда суд может также столкнуться с пазлом применимых законов.
Безусловно, Интернет - это мощнейший фактор, который оказывает влияние на развитие дискуссии как в области интеллектуальной собственности, так и в сфере международного частного права. Интернет меняет правовую действительность, а учитывая то обстоятельство, что сегодня он может быть использован для нарушения любого исключительного права, его развитие не может быть проигнорировано со стороны законодателя и научного сообщества.
Как отмечает, к примеру, Франсуа Десемонтье, Интернет меняет парадигму международного частного права. Невозможность локализации правоотношения в этих условиях является значимой особенно в тех случаях, когда контент доступен (может быть загружен) в сотнях юрисдикций <99>. Столкновение между территориально фрагментированным миром интеллектуальной собственности и киберпространством, где не существует отдельных национальных территорий, очевидно <100>.
--------------------------------
<99> Dessemontet F. A European Point of View on ALI Principles - Intellectual Property: Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law, and Judgments in Transnational Disputes. P. 863.
<100> Boschiero N. Intellectual Property in the Light of the European Conflict of Laws. P. 1 (http://www.ialsnet.org/meetings/business/BoschieroNerina-Italy.pdf).
При таких обстоятельствах традиционные коллизионные привязки, к которым, очевидно, относится и lex loci protectionis, являются неэффективными и не приспособленными для определения применимого права <101>. Более того, применение принципа территориальности и "закона страны защиты" в случае нарушений авторских прав онлайн приводит к дисбалансу интересов правообладателей и пользователей <102>.
|
|
|
--------------------------------
<101> Xalabarder R. Copyright: Choice of Law and Jurisdiction in The Digital Age // Ann. Surv. Int'l & Comp. L. 2002. Vol. 8. Issue 1. P. 96 (доступно в Интернете по адресу: http://digitalcommons.law.ggu.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1067&context=annlsurvey).
<102> 
The Law Applicable to Online Copyright Infringements in the ALI and CLIP Proposal: A Rebalance or Interest Needed? // JIPITEC. 2011. Vol. 2. No. 1. P. 32 (доступно в Интернете по адресу: http://www.jipitec.eu/issues/jipitec-2-1-2011/2961/mat.pdf).
Именно поэтому все современные проекты, разработанные авторитетными учеными (ст. 3:603 Принципов CLIP, § 321 Принципов ALI, ст. 306 Принципов Вазеда, ст. 21 Принципов Копила и ст. 302 Принципов Трансперенси), стараются учитывать эту специфику и отдельно регулируют вопрос так называемых "повсеместных" нарушений (ubiquitous infringement).
Так, ст. 3:603 Принципов CLIP предусматривает, что в случаях, когда нарушение интеллектуальных прав совершается посредством сети "Интернет", суд может определить применимое право страны на основании критерия наиболее тесной связи, если нарушение имело место в каждом государстве, в котором сигнал может быть получен. Причем указанное правило применяется также к содержанию, действительности, регистрации, сфере и сроку действия права на интеллектуальную собственность, если эти вопросы возникают как сопутствующие (акцессорные) <103>.
|
|
|
--------------------------------
<103> Следует заметить, что в соответствии с п. 3 ст. 3:603 Принципов CLIP суд все же может при определенных обстоятельствах применить различные национальные законы.
Для определения тесной связи в соответствии с п. 2 ст. 3:603 Принципов CLIP релевантными будут следующие критерии:
a) постоянное место жительства нарушителя;
b) основное место ведения бизнеса;
c) место, где были совершены действия, повлекшие нарушение;
d) место причинения вреда, если такой вред является существенным в отношении нарушения в целом.
В § 321 Принципов ALI и ст. 306 Принципов Вазеда также применительно к "повсеместным" (ubiquitous) нарушениям для определения применимого права используется принцип тесной связи.
В п. 1 § 321 Принципов ALI в качестве критериев для определения тесной связи предусматривают, помимо места нахождения истца и ответчика, также оценку инвестиций сторон и определение рынков, на которые направлена деятельность сторон. Установление именно этих критериев объясняется тем, что цель исключительного права - стимулировать инновации и инвестиции в создание результатов интеллектуальной деятельности <104>.
|
|
|
--------------------------------
<104> См., например: American Law Institute - ALI. Intellectual Property: Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law, and Judgments in Transnational Disputes (with Comments and Reporters' Notes) (комментарий к § 321 (b)). Вместе с тем стоит отметить, что в некоторых современных публикациях, касающихся права интеллектуальной собственности, теория стимулов подвергается критике (см.: Johnson E.E. Intellectual Property and the Incentive Fallacy // Florida State University Review. 2012. Vol. 39. P. 624 (доступно в Интернете по адресу: http://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=1746343)).
В ст. 306 Принципов Вазеда указано, что для целей определения тесной связи могут быть установлены следующие обстоятельства: (i) постоянное место жительства нарушителя (место ведения бизнеса); (ii) государство, на территории которого главным образом случилось нарушение; территория государства, на которую направлена деятельность (нарушение), и государство, в котором нарушение привело к возникновению существенного вреда; (iii) государство, в котором правообладатель имеет основной интерес.
|
|
|
Принципы Трансперенси в ст. 301 устанавливают, что применимым к нарушению интеллектуальной собственности является право страны, где интеллектуальные права используются. Данная привязка подразумевает оценку экономических потерь на рынке <105>. При этом авторы проекта, учитывая значимость правовой определенности, стремились выбрать такой фактор, который бы мог обеспечить применение права, наиболее тесно связанного с нарушением и наиболее удобного для сторон <106>.
--------------------------------
<105> Kojima R. Applicable Law in Intellectual Property Infringment. P. 4 (http://www.tomeika.jur.kyushu-u.ac.jp/chizai/symposium/paper/007_01_08May09_Kojima.pdf).
<106> 
Applicable Law to Intellectual Property Infringements in Japan: Alternatives lex loci protectionis Principle // International Review of Law, Computers & Technology. 2010. Vol. 24. Issue 2. P. 9 (доступно в Интернете по адресу: http://ssrn.com/abstract=1527994).
В отношении нарушений посредством сети "Интернет" в проекте японских ученых также установлена привязка, отсылающая к праву страны, где результат использования является максимальным (ст. 302). Авторы Принципов Трансперенси при создании данной нормы исходили из того, что нарушение прав на интеллектуальную собственность гипотетически может произойти в любой стране, в которой имеется доступ к файлу, нарушающему исключительные права. С учетом распространения глобальных сетей, и, прежде всего, Интернета, применение права каждой страны с практической точки зрения крайне обременительно или даже невозможно. При таких обстоятельствах норма, определяющая влияние на тот или иной рынок (market impact rule), позволяет применить право только той страны, где использование интеллектуальной собственности является предельным (максимальным) <107>.
--------------------------------
<107> Ibid. P. 10.
Следует отметить, что само по себе правило lex loci protectionis совместимо с "рыночным" подходом, поскольку применимое право в целом корреспондирует тем рынкам, в отношении которых истец испрашивает защиту от нарушений, которые уже случились, происходят или могут произойти в будущем <108>.
--------------------------------
<108> American Law Institute - ALI. Intellectual Property: Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law, and Judgments in Transnational Disputes (with Comments and Reporters' Notes) (комментарий к 109 § 301 (d)).
Однако в любом случае было бы ошибкой считать, что коллизионная норма (ст. 302 Принципов Трансперенси) является безупречной. Следует отметить, что нам неизвестно ни одного правопорядка, где подобная норма была бы закреплена применительно к определению статута исключительного права <109>.
--------------------------------
<109> Справедливости ради следует отметить, что специальное регулирование применительно к "повсеместным" нарушениям не встречается в законодательстве ни одной страны (по крайней мере нам такие правопорядки неизвестны). Вместе с тем самое прогрессивное регулирование в сфере соприкосновения международного частного права и интеллектуальной собственности содержится именно в принципах (CLIP, ALI, Трансперенси, Копила и Вазеда), которые предопределяют будущие тренды развития законодательства в данной сфере.
Прежде всего, неясно, почему именно максимальное использование интеллектуальной собственности ставится во главу угла и рассматривается в качестве единственного критерия определения тесной связи. Почему "за бортом" оказываются другие связующие элементы, также неясно. Кроме того, возникает вопрос, какие критерии необходимо учитывать при установлении рынка той страны, где использование интеллектуальной собственности достигает максимума.
Учитывая вышеизложенное, следует сделать следующие выводы. Несмотря на некоторую спорность предлагаемых вариантов коллизионных норм, в любом случае сегодня вопросы, связанные с Интернетом, нуждаются в специальном регулировании.
Отход от правила lex loci protectionis и принципа территориальности неизбежен в тех случаях, когда нарушение исключительных прав совершается практически одновременно в различных юрисдикциях, количество которых не всегда можно определить. Эта неизбежность вызвана развитием современных технологий, продиктована механизмом распространения информации в Интернете.
Современная коллизионная методология применительно к вопросу нарушения прав на интеллектуальную собственность через Интернет игнорирует то обстоятельство, что применение принципа территориальности в данных условиях приводит к абсурдным результатам и тому, что невозможно обеспечить надлежащую защиту прав и разумное соблюдение интересов сторон судебного разбирательства. Наличием указанных обстоятельств объясняется попытка скорректировать общее правило lex loci protectionis в целях устранения мозаичного применения множества законов и признания возможности применения права лишь одной страны, с которой правоотношение наиболее тесно связано.
При этом необходимо заметить, что сами критерии определения тесной связи в данном случае еще нуждаются в дополнительной кристаллизации. Единообразного подхода к тому, какие обстоятельства следует учитывать при выборе применимого права в случае нарушения исключительных прав на территории нескольких стран (через Интернет или другие сети), должен ли быть перечень этих обстоятельств примерным или исчерпывающим, пока еще не выработано.
Применение права той страны, с которой нарушение наиболее тесно связано, не должно приводить к дисбалансу интересов сторон. Механизм определения тесной связи должен содержать в себе некие элементы, которые бы предотвращали частое применение права форума <110> и, как следствие, forum shopping (law shopping). С другой стороны, критерии должны быть сформулированы таким образом, чтобы исключить "гонку падения" ("race to the bottom"), когда действия нарушителя могут приводить к применению права той страны, где существует низкий уровень защиты интеллектуальной собственности.
--------------------------------
<110> Kur A. Applicable Law: An Alternative Proposal for International Regulation - the Max-Plank Project on International Jurisdiction and Choice of Law. P. 979.
Таким образом, сегодня совершенно очевидна тенденция отхода от принципа lex loci protectionis в случае нарушения исключительных прав через Интернет. Вместе с тем, если обратиться к ст. 1207.2 Проекта изменений разд. VI ГК РФ, то нельзя не увидеть, что предлагаемые нововведения в ГК РФ данную проблему никак не учитывают и никаких специальных механизмов ее решения не содержат, что, на наш взгляд, является недостатком Проекта.
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 209; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!