Догматические и нравственные основы 2 страница

Учитель соблюдает приличие в положении своего тела, в одежде, домашней обстановке, осанке и походке, и особенно в обхождении со всеми окружающими его лицами. С. И. Ширский приводит из «Книги о должностях пресвитеров» следующее описание внешне­го состояния священнослужителя, что можно в значительной мере отнести и к законоучителю: «Лицо и руки у него всегда чисто вы­мыты, ногти на пальцах острижены, волосы причесаны. В доме у него все на своем месте, везде чистота и порядок, для всякого за­нятия назначены определенные часы. Жена и дети его отличаются скромностью и проводят жизнь благочестивую. В одежде он не до­пускает ни малейшей роскоши... Взор у него спокойный и откры­тый, кроткий и исполненный доброты и участия, поступь ровная, не спешная, но и не слишком медленная, движения рук простые и естественные; вообще весь внешний вид его представителен и вну­шает к нему уважение. В обхождении с высшими себя он почти­телен без унижения, с равными прост и дружелюбен, с низшими кроток и вежлив без ласкательства. На слова он бережлив, уста его открываются только для молитвы, для назидания и для необходи­мых собеседований по делам житейским; он помнит, что за каждое праздное слово надобно будет дать ответ Богу».

«Чтобы заставить детей признать свой авторитет и подчинить их своему влиянию, — пишет прот. Аполлоний Темномеров, — за­коноучитель должен и говорить, и действовать, как власть имею­щий (Мф. 7, 29). Только в этом случае он может быть хозяином по­ложения в классе. Когда голос законоучителя звучит уверенно, походка тверда и свободна, требования категоричны; когда зако­ноучитель не обнаруживает колебаний, как ему вести урок, дети невольно проникаются к нему доверием и уважением». Законоучи­тель должен быть чужд легкомыслия. Выражению его лица при­личествует серьезность; она же должна звучать и в тоне его голо­са. Должно быть соблюдение во всем его поведении важности и до­стоинства.

Законоучитель не должен забывать, что он преподает детям Бо­жественное учение, что он руководит их первыми шагами на пути спасения и что он дает ответ Господу, если кто-либо из малых сих по его вине усвоит превратное направление в жизни.

Главная забота учителя должна быть направлена на внутреннее состояние души воспитанников.

Умственные качества

• Хорошая память.

По слову Господа Иисуса Христа, «всякий книжник, навыкнув­ший в учении о Царствии Небесном, подобен хозяину, который из сокровища своего вынимает новое и старое» (Мф. 13, 52). Таков дол­жен быть законоучитель. Ему необходимо иметь в своей памяти богатый запас познаний по Закону Божию для того, чтобы вести преподавание свободно, с легкостью и разнообразием. В беседах с учениками некогда задумываться и наводить справки, нужно на каждый вопрос находить в своем уме готовые ответы.

• Строгий, логический ум.

Христианские истины постигаются верою, которая не исключа­ет знания. Строгий, логический ум необходим законоучителю как для приобретения им самим надлежащих познаний по Закону Бо­жию, так и для того, чтобы ясно, правильно, в необходимом поряд­ке сообщать познания детям.

• Живое воображение.

Внешние образы создаются с помощью воображения. Фантазия, которая не является игрой представлений или фантазированием, создает новые образы, когда необходимо представить для детей об­щие положения в наглядных формах. Воображение православного педагога умеряется здравым умом и христианским чувством.

• Дар слова.

Дар слова — способность правильно, ясно и свободно излагать свои мысли. Учительский труд немыслим без этого дара. От зако­ноучителя особенно требуется умение рассказывать и вести разго­вор с детьми.

Этой способности уделяет много внимания прот. Александр Дернов. Он утверждает, что «выразительность, достоинство и сер­дечность речи происходят от воодушевления истинами Закона Бо­жия. Эти свойства речи не явятся сами собою „от избытка сердца". Учитель, не прилагающий усилий сделать свою речь способной к выражению внутренних чувств, будет напрасно ждать, что вдох­новенная речь сама собою польется из его уст, как результат осо­бенного подъема духа».

Знаменитый проповедник свт. Иоанн Златоуст предупреждает тех, кто смотрит на умение говорить как на дело легкое, всем до­ступное: «Так как сила слова не дается природою, но приобретает­ся образованием, то, хотя кто довел ее до высшего совершенства, и тогда он может потерять ее, если постоянным усердием и упраж­нением не будет развивать этой силы». Принявший на себя долг учительства должен заботиться не только о самосовершенство­вании вообще, но и о составлении поучений. Тщательно трудясь над ними, он не должен внимать похвалам посторонних людей, но единственной целью иметь — угодить Богу. Свт. Григорий Двое- слов обращает к избирающим для себя проповедническое служе­ние настоятельное увещание усердно трудиться и не предоставлять случайному вдохновению каждую проповедь.

Сщмч. Фаддей (Успенский), развивая мысли святых отцов, при­зывает делать слово живым и действенным. Для этого оно должно быть «естественным изнесением наружу того, что составляет часть внутренней духовной жизни самого проповедника, изображением и изъяснением слушателям того, что проповедник сам прежде уже пережил, о чем он много думал, что его волновало, побуждало к различным подвигам». Самое главное — одушевление рассказчи­ка. Слово, отличающееся надуманностью и искусственностью, не может быть действенным. Вместе с тем, его нужно сообразовывать с духовными потребностями слушателей; думая об их пользе, учи­тывать потребности данного момента, потребности всего коллек­тива и отдельных членов. Мало внешней привлекательности; слово станет живым, когда оно «способно затронуть какие-нибудь дви­жения в душе, относящиеся к духовной жизни: пробудить, напри­мер, от беспечности и заставить задуматься над своим духовным состоянием, вызвать чувство покаяния... движение любви к ближ­нему, духовную радость о каком-либо событии спасения и т. п. Для того, чтобы живо говорить о вере, о любви, о молитве, посте, борь­бе со страстями, вообще о деле спасения, нужно проповеднику са­мому любить все это, быть постоянно занятым этим, подвизаться в духовной жизни...». Только то, во что учитель сам верит, чего же­лает, чем живет, может стать живым для слушателей.

 

Духовно-нравственные качества

• Вера.

Без веры невозможно быть учителем Закона Божия. «Веруйте в Бога, и в Меня веруйте», — вот первые слова, которыми Господь Иисус Христос напутствовал будущих проповедников Евангелия в прощальной беседе с ними (Ин. 14, 1) Неверующий учитель не мо­жет иметь в себе пребывающего слова Божия СИн. 5, 38), а потому и другим не передаст того, чего сам не имеет. Вера возбуждается ве­рою, без веры нет и знания. Искренняя религиозность пронизыва­ет все чувства и дела человека, освящает его изнутри. Исполнение религиозных обязанностей (Святое Причастие, молитва, пост, ми­лостыня, чтение Священного Писания) есть непременное свойство законоучителя. Он должен быть живым членом Церкви Христовой, а преподавание рассматривать как собственный путь ко спасению.

Учитель должен быть верующим в полном значении этого слова. Он должен веровать от всего сердца, всею душою. Предметом веры его должно служить все содержание Божественного Откровения, по разуму и толкованию Святой Церкви. Вера его должна утвер­ждаться на сердечном убеждении в том, «что Церковь Бога живаго есть столп и утверждение истины» (1 Тим. 3, 15), а Бог есть самая истина и премудрость. Наконец, верующий законоучитель должен видеть в согласии своих убеждений с учением Церкви не плод сво­его человеческого, и, следовательно, погрешительного разума, но дар благодати, сходящей свыше, ибо вера есть дар Божий (Еф. 2, 8).

Живое общение с Богом проявляется в молитве. Урок по сути своей является именно молитвой, славословием Богу. Молитва — самое естественное и даже высшее, но не единственное обнаруже­ние религиозного чувства. Религиозность может пронизывать всю деятельность человека, сказываться на отношении его к препода­ваемому предмету, к учащимся, а также отражаться на характере его преподавания.

Читаем у прот. Аполлония Темномерова о том, что «глубокое религиозное чувство учителя сказывается в его воодушевлении, т. е. такой проникновенности известной идеей, при которой по­следняя овладевает духом и становится источником энергии. Для воодушевления прежде всего необходимо, чтобы учитель с совер­шенною ясностью и твердостью держал в своем сознании христи­анские истины, смотрел на них, как на высшее из всех знаний, ве­дущее к вечному спасению. Но главнейшим источником вооду­шевления должно быть сердце. „От избытка сердца говорят уста" (Лк. 6, 48). Поэтому необходимо, чтобы законоучитель прочувство­вал в своем сердце все то, чему он хочет научить своих учеников. Если предмет урока чужд сердцу учителя, в его словах всегда бу­дет слышаться холодность. Безразлично переданное столь же безразлично будет воспринято и детьми, даст им только мертвое, бесплодное знание. Воодушевление дает слову человека жизнь и силу; без него какие бы хорошие слова вы ни говорили, они все же останутся мертвой буквой».

Преподавание Закона Божия ведется от имени Божия, во имя Господа Иисуса Христа. Господь проповедовал Свое учение как по­сланный от Бога Отца: «Я не от Себя говорил, но пославший Меня Отец, Он Мне дал заповедь, что Мне сказать...» (Ин. 12,49). Подоб­но сему и святые апостолы излагали учение не сами от себя, но от Бога и во имя Божие, благовествовали «не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы» (1 Кор. 2,4). В апо­стольских посланиях в каждом слове — Христос. Так должно быть поставлено преподавание и в церковных школах — не по стихиям мира, а по Христу (Кол. 2, 8).

• Добрая жизнь.

Вера обусловливает праведность человека (Рим. 10, 6), обнару­живается по его делам и содействует им (Иак. 2, 18,22). На вере в Господа Иисуса Христа строится наша христианская жизнь.

Кто учит слову Божию, а живет не по заповедям Божиим, тот сам открыто произносит на себя приговор осуждения. Противоре­чие между словами учителя и его поступками уничтожает всякое впечатление, производимое преподаванием Закона Божия на вос­приимчивые сердца детей; оно может даже оказывать в высшей сте­пени вредное влияние на детей, потому что и дети у такого учителя-лицемера легко становятся льстецами и лицемерами. Постоян­ное совершенствование внутренней и внешней жизни вызывает и в детях стремление к улучшению. Как говорил Сенека, «длинен и ма­лополезен путь наставлений, краток и действителен путь примера».

Из истинной веры и доброй жизни вытекают и другие нрав­ственные качества.

• Добросовестность в исполнении учебно-воспитательных обя­занностей.

Добросовестность означает ревностное исполнение обязанно­стей, старание совершенствоваться. Учителю должно быть одина­ково важно все относящееся к его служению — и большое, и малое. Он должен стараться лучше сделать что-нибудь лишнее, чем опу­стить хоть одну из своих обязанностей. При этом мало лишь ис­полнения обязанностей, надобно исполнять их точно и как можно совершеннее. Например, тщательность в своем послушании не по­зволяет учителю заставлять детей отвечать наизусть, когда сам он пользуется учебником при объяснении.

Добросовестности помогает осознание своего педагогического действия как служения.

По мысли С. И. Ширского, настоящий учитель «преподает охот­но, с неподдельною живостью, находит сердечное удовольствие в занятиях с учениками, искренне радуется их успехам, оживляет учеников своею благодушною бодростью, весь предается делу во время уроков и достаточно тверд для того, чтобы оставить за по­рогом училища домашние заботы, расстройства и неприятности. Блаженный Августин весьма удачно применяет к учителю слова Писания: «Бог любит доброхотного дателя». И дети также любят только «доброхотных» преподавателей».

В исполнении педагогических обязанностей важно прилежа­ние, качества которого таковы: живость, неутомимость, правиль­ность. Прилежание живо, когда мы занимаемся делом с любовью, с увлечением, влагая в него всю свою душу. Прилежный занимается каждым делом усидчиво, неутомимо и доводит его до конца, не­смотря ни на какие трудности. Прилежание правильно, когда мы, занимаясь одним каким-либо делом, не опускаем из виду и дру­гих занятий; когда мы точно соотносим свои занятия с требовани­ем долга, с распределением своего времени, с состоянием своих ду­шевных и телесных сил и т. п.

• Терпение и кротость.

Должность учителя не легка, она сопряжена с большими непри­ятностями. Если от каждой неприятности он будет расстраиваться, то отравит свою жизнь и повредит ученикам. Стоит только немного поддаться нетерпению, оно овладевает человеком и делает его раз­дражительным, ворчливым и недовольным. В этом состоянии его раздражает всякая мелочь, все ему кажется гораздо несноснее, чем есть на самом деле. Ученикам тоже ничто не удается, всякое дело ва­лится из рук, потому что учитель их вечно расстроен и всем недо­волен. Заразительны для детей угрюмость и недовольство. Терпе­ние и кротость — добродетели в собственном смысле христианские и по преимуществу пастырские. «В терпении вашем стяжите души ваша», — говорит Господь Иисус Христос (Лк. 21, 19). «Рабу же Гос­пода не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учитель­ным, незлобивым, с кротостью наставлять противников» (2 Тим. 2,24-25). «Проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением...» (4,2).

Прот. Аполлоний Темномеров говорит о том, что отдавая свои силы школе, учитель должен заранее вооружиться терпением и «привыкнуть к мысли, что здесь успех потребует от него продол­жительных усилий. Дети представляют благодарную, но совер­шенно девственную почву, которую требуется тщательно возде­лать... Недостаток терпения сказывается в раздражительности. Сила всегда спокойна и, наоборот, раздражение обнаруживает бес­силие человека перед поставленной задачей. Зная это, учитель дол­жен искать причин неуспешности своего дела прежде всего в са­мом себе, а не в детях. Это лучшее средство против раздражитель­ности и вместе с тем весьма сильный мотив отнестись критически к способу своего преподавания».

• Истинная любовь к ученикам.

Законоучителю нужно стать близким с детьми. Любовь учи­теля к ученикам должна истекать из высших христианских побуждений. Тогда она бывает проникнута терпением и кротостью, ибо мы легко и охотно переносим недостатки тех, кого истинно любим. С другой стороны, эта высшая любовь предохраняет от односто­ронности и пристрастия. Она не потворствует слабостям детей, на­против, когда нужно, становится строгою, не переходя в суровость или жестокость. Твердость не упорство, не мелочность, она основа­на на свободном доверии и уважении.

Суровое, жестокое воспитание противно природе, разуму и христианству. Господь Иисус Христос, беспредельно щедрый и милостивый ко всему человеческому роду, благоволил отличить Своею особенною любовью детей. От них Он принимает совер­шенную хвалу (Мф. 21, 16); им по преимуществу усвояет Царствие Небесное (Мф. 19, 14); воспитание детей поручает особенной за­ботливости Своих учеников и будущих пастырей Церкви (Мф. 18, 10); на небе о детях, по слову Господа, пекутся Ангелы, всегда ви­дящие лице Отца Небесного, т. е. Ангелы, ближайшие к престолу Божию, крепчайшие силою и совершеннейшие; наконец, служение детям вменяется в особенную спасительную заслугу и принимает­ся как служение Самому Иисусу Христу: «кто примет одно из та­ких детей во имя Мое, тот принимает Меня» (Мк. 9, 37). Святая Церковь питает самую нежную материнскую любовь к детям (на­пример, «молитвы на первый день», «по внегда родити жене от- роча», «молитвы воеже назнаменати отроча, приемлющее имя», последований Святого Крещения и Миропомазания, молебствия при начале учения отроков, последования об отроцех неудобоуча- щихся, и др.).

Любовь во Христе обнимает всех без исключения детей. В ней — «искреннее желание детям вечного блага и глубокое сознание, что путем к этому благу для них является усвоение Закона Божия все­ми силами их юной души и следование ему в жизни» (прот. Апол­лоний Темномеров). Это чувство должно налагать свою печать на каждый шаг учителя. Особенно же оно сказывается в его доброте, ласковом отношений к детям и терпении.

Доброта, т. е. снисходительное отношение к слабостям, недо­статкам и проступкам детей и стремление действовать на них в духе кротости, а не строгостью. Учителю приходится иметь дело с деть­ми, которые часто не ведают, что творят. Какими мерами строго­сти он может, например, заставить ученика помолиться Богу дома утром и вечером, или какой смысл может иметь строгость при вну­шении детям правил, которые будут иметь применение преимуще­ственно в их последующей жизни? Доброта и снисходительность вместе с ласковым обращением взаимно дополняют друг друга, вы­ражаясь первая преимущественно в поступках, а вторая в словах, и в целом представляют могущественное и самое верное средство нравственного воздействия на ребенка.

В самой ласке учителя ученики должны чувствовать, что он не товарищ их, даже не старший брат. Если этого не будет, то в отно­шениях их к законоучителю тотчас проявится панибратство, ро­няющее его авторитет.

Любовь должна основываться не только на добром располо­жении. Ведь приходится иметь дело не только с детьми, которые милы и приятны, но и с «безобразными уродами, дикими и гру­быми, своевольными, не хотящими знать учителя и совсем не по­нимающими его доброго сердца», — предупреждает сщмч. Фаддей (Успенский). Любовь христианскую, до полного самоотвержения, не прекращающуюся при неблагодарности, он называет «великой побеждающей силой».

Любовь учителя к детям и к преподаваемому предмету рожда­ет ответную любовь. Обучение нужно вести так, чтобы вызывать «любовь учиться тому, чему заставляют учиться, чтобы занятие было не работою, а удовольствием, делом не принуждения, а доб­ровольного желания», по словам блаж. Иеронима.

Педагогическое общение учителя с учениками в церковной школе строится на следующих принципах:

— Божественный авторитет. Учитель возвещает слово Божие, учение Православной Церкви. Вера такому учителю больше, чем любому другому преподавателю, авторитет его высок.

— Отношения, складывающиеся между учителем и учениками в Церкви, — очень близкие, это отношения братьев и сестер во Христе. Главным в них является литургическое общение, единение во Христе.

— Учитель также является учеником перед лицом Единого Учи­теля Господа Иисуса Христа.

— Учитель есть орудие Божие, через него действует благодать, ведущая детей ко спасению.

• Пламенная ревность о вечном спасении детей.

«Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородно­го, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 16). Так и законоучитель, по истинной любви к детям, не по­щадит для их спасения ни сил, ни времени, ни трудов, ни имуще­ства, ни самой жизни. Он приложит к себе слова пророка Моисея: «Неси его на руках твоих, как нянька носит ребенка» (Числ. 11, 12); проникнется чувством святого апостола Павла: «Дети мои, для ко­торых я снова в муках рождения, доколе не вообразится в вас Хри­стос» (Гал. 4, 19). Подвиг служения ученикам до смерти мы видим в истории, начиная от апостолов. Такие примеры есть и среди педа­гогов: вспомним Я. Корчака, не разлучившегося со своими воспи­танниками даже в газовой камере фашистского концлагеря.

Горение — необходимое свойство для воспитания детей к жиз­ни вечной и вообще для служения Богу. Бодрствующий раб Гос­подень несет истинное служение: у него и чресла препоясаны и све­тильники горящи (Лк. 12, 35), он не живет во тьме, в его уме сия­ет свет Божий. Долг законоучителя не может быть исполнен, если в нем не горит постоянный огонь, согревающий его ум и сердце. «Духа не угашайте» (1 Фес. 5, 19), — призывает апостол. Уходит го­рение — пропадают силы и желание к педагогической работе. Пока учитель «горит» любовью к детям и своему делу, служение он со­вершает в полную силу.

---

Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 224; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!