V. Постмодерн и немного в сторону. 4 страница
2–ая женщина:Что?
1–ая женщина:Пятно красное. Ну–ка… (Плюёт на палец, хочет стереть пятно – однако красная точка, словно солнечный зайчик, убегает от пальца и смещается чуть выше). Платок нужен…
2–ая женщина:Платок унёс! А, как! Развёл нас, как я не знаю кого! Да что ты! (Отстраняет ото лба руку своей подруги).
1–ая женщина:О, исчезло! Ой, опять появилось!
2–ая женщина:Что это, ты скажешь?
1–ая женщина:А, это, кажется, прицел, лазерный… Как будто тебя снайпер на мушку взял…
2–ая женщина:Зачем?
1–ая женщина:Расстрелять!
2–ая женщина:Ой, да ты что! (Вскакивает, обегает скамейку, прячется за 1–ую женщину, выглядывает из–за неё). Смотри, это внук твой навёл что–то на нас!
1–ая женщина:А! Так это ему отец подарил! Прицел, это игрушка!
2–ая женщина:Ага, уже – началось, с игрушки всё и начинается! Пусть он её уберёт! (Снова прячется за 1–ую женщину). Скажи ему!
1–ая женщина(кричит внуку):Ты что творишь, а?! (Поворачивается к своей подруге) Не бойся, оно не стреляет, оно просто прицеливается!
2–ая женщина:Ага, прицеливается! Прицеливается, а потом стреляет! (Кричит непослушному ребёнку) Убери, слышишь, убери от нас!
1–ая женщина(внуку):Садись, качайся! Внучек, садись качайся!
2–ая женщина:Не слушает!
1–ая женщина:Ну, сейчас я ему наваляю! (Срывается к качелям с криком) Я кому сказала, убери! Убери! Садись качайся! Домой сейчас пойдёшь!
2–ая женщина(приподнимаясь):Вот кровь что творит! Одна кровь – и всё, уже ничего не поделаешь, воспитывай, не воспитывай, им всем надо подсыпать, всем… (Кричит 1–ой женщине) Да как ты, разбей! Разбей её вообще, чтобы он в руки его не брал! (Бежит к качелям).
|
|
|
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ.
Казарма одного из военизированных подразделений. Раздевалка перед душевой комнатой. В раздевалку из душевой пробивается пар, обволакивающий многочисленные вещевые шкафчики и невысокие скамейки. На одной из скамеек перед раскрытой дверцей шкафа сидит мужчина атлетического сложения; выдавливая из продолговатого и объёмного тюбика на ладонь белый крем, он аккуратно смазывает им пальцы своих ног. Из соседнего шкафчика раздаётся нетерпеливый стук и треск, как будто там заперли кого–то, и он пытается выломать дверь изнутри. В это время с шумом распахивается дверь душевой и в раздевалку вбегают ещё двое молодых мужчин с полотенцами на бёдрах. У одного в руках коробка со стиральным порошком; другой подбегает к своему шкафчику, роется в нём, достаёт лист белой бумаги. Вместе – они подходят к шкафу, откуда доносится стук; мужчины смеются, подзадоривают друг друга. Один высыпает на лист порошок, другой подносит его к прорезям в шафу и что есть силы дует. Из шкафчика доносится кашель; мужчины, довольные своей «шуткой», хохочут.
|
|
|
1–ый мужчина:Химическая атака!
2–ой мужчина(кричит в шкаф):Не дыши!
3–ий мужчина(вытирает руки от крема):Что вы его мучаете?
1–ый:Он пельмень потому что!
2–ой:Равиолли! (Оба ржут, снова подносят к шкафчику порошок, высыпанный на лист бумаги, дуют; в шкафчике кто–то сильно кашляет).
3–ий:Где были сегодня?
1–ый:На пожаре! Дом подорвали один…
3–ий:И чего там? (Кто–то, запертый в шкафу, начинает остервенело долбиться, перекрывая голоса разговаривающих). Да откройте… вы его… задолбал уже!
2–ой мужчина открывает шкафчик, – оттуда, задыхаясь от кашля, вываливается тшедушного вида голый мужчина, внешне выглядящий гораздо старше тех, кто его запер. Он откашливается, подходит к своему шкафчику, открывает его и начинает одеваться, всё время бормоча…
4–ый:Уроды…
2–ой:Ты ещё спасибо нам скажешь, смотри, ты уже готов ко всему, даже к химической атаке! (Ржёт).
3–ий:Так чего там было?
1–ый:Взрыв газа!
3–ий:Бытовуха?
1–ый:Нет, пока ещё не ясно, но, наверняка, не бытовуха. Там, вобще, разнесло весь этаж, а всё из одной квартиры рвануло – там по первым признакам эксперты уже накопали, что всё подстроено было, кто–то газ включил, все комфорки…
|
|
|
2–ой в это время роется в своём шкафу, достаёт оттуда фотографию, показывает 3–ему.
2–ой:На, смотри, я пофоткал там, клёво, да? Клёво?
3–ий:Это чьи руки?
1–ый:Смотри, руки и ноги к кровати привязаны, а посередине – пустота! Вобще, да!
3–ий:Вы мэ'ньяки! У вас уже на фотовыставку набралось таких, да?
2–ой:Смотри, они потому что привязаны были, поэтому со спинкой кровати остались, а тело вылетело, его, вобще, на улице нашли, ага! (Ржёт, суёт фото прямо в нос 3–ему, тот отталкивает его, тогда 2–ой подносит фотографию к глазам 1–го).
1–ый:Да убери ты! И так я, вобще, уже не сплю с этой работой!
4–ый:Вас всех лечить надо!
2–ой:Ты чего, а? (Передаёт фотографию 1–му, снимает с пояса полотенце, складывает его вдвое и скручивает, размахивает над головой, приближается к 4–му – с силой стегает его по ляжкам).
4–ый(истерично кричит):Отстань от меня!
2–ой:Сейчас я отстану – я так отстану, что ты в нашу фотовыставку угодишь, я вот только ноги тебе оторву и положу их в твой шкаф, и мы их там сфотографируем, и назовём всё это «Ноги в шкафчике» (ржёт).
1–ый:Не, мы их прикрутим к шкафу, и он будет стоять на его ногах! (Оба ржут).
4–ый:Что вам от меня надо?! Почему вы всё время ко мне пристаёте?.. (Плачет).
|
|
|
2–ой:Потому что ты пельмень!
1–ый:Равиолли!
2–ой:Ты уши свои видел?
1–ый:У тебя папа слон был? Мама в зоопарке слишком близко к клетке подошла, да? А потом ты родился!
2–ой:Элефант!
3–ий:Ладно, отстаньте от него! Пусть одевается и валит, он стонет так, я не могу уже!
2–ой снова стегает 4–го полотенцем, тот прижимается к шкафу, молчит.
2–ой:Ну–ка, – постони! Постони!
4–ый вдруг разворачивается к 2–му и со всей силы, наотмашь, чуть подпрыгивая, бьёт того прямо по лицу, – 2–ой падает, некоторое время лежит неподвижно, соображая, что произошло, затем резко вскакивает, подбегает к 4–му, замахивается, бьёт, 4–ый ловко уворачивается от удара и ещё раз сильно впечатывает кулаком в глаз своему обидчику, тот в ярости вскрикивает и прыжком сшибает 4–го на пол, – там их тела свиваются в клубок, бешено перекатывающийся из одного угла раздевалки в другой. В это время в раздевалку входит пожилой полный мужчина; на нём – только брюки и майка, ноги – босые, китель и ботинки – в руках. Мужчина в недоумении останавливается, смотрит на дерущихся, затем переводит взгляд на 1–го и 3–го. Те вскакивают, бросаются к 4–му и 2–му, разнимают их; все вместе 1–ый, 2–ой, 3–ий и 4–ый вытягиваются по стойке смирно перед 5–ым мужчиной. 5–ый подходит к своему шкафу, ставит вниз ботинки, развешивает китель, снимает брюки, оборачивает вокруг бёдер полотенце, не глядя на четверых, продолжающих стоять навытяжку, командует им…
5–ый:Вольно! (Поворачивается ко всем). Что – не устали? Энергии много? Да? Рукам–то можно найти получше применение, а? Наши руки не для скуки! Это расслабляет! (Обращается ко 2–му) Вот ты с ним дерёшься, а он завтра, может, не вытащит тебя из–под завала, или из эпицентра, да… На задания же вместе ездите… (кряхтя, усаживается на низкую скамейку). Или, вообще, подтолкнёт тебя сзади, (подмигивает 4–му) да? И всё – несчастный случай при исполнении, – и всё из–за своей собственной глупости… Садитесь. (Все садятся).
5–ый долго молчит, затем спрашивает, непонятно кого…
5–ый:Фотографировал?
Все молчат.
5–ый:Ну давай, показывай, я же видел, как щёлкал, показывай!
2–ой поднимается, подходит к своему шкафчику, ищет фотографию, 1–ый подбегает к своему шкафчику, достаёт фотографию, протягивает её 5–му – тот рассматривает фото, передаёт его 2–му…
5–ый:Женщина…
1–ый, 2–ой, 3–ий(хором):Женщина?
5–ый:Маникюр на ногтях…
2–ой:Маникюр? (Всматривается в фото, затем передаёт её 1–му).
1–ый:У вас глаз – алмаз… – как вот красный лак от крови отличить можно?
5–ый:Можно, насмотришься с моё – будешь отличать! (Обращается к 3–му) А ваших куда сегодня возили?
3–ий:В аэропорт…
5–ый:Там чего?
3–ий:Как обычно – чемоданы, взлётная полоса…
5–ый:Рвануло?
3–ий:Нет – чемоданы пустые.
5–ый:Пустые?
3–ий:Да, оставил кто–то пустые чемоданы…
1–ый:Специально?
2–ой:Специально бы не пустые оставили…
1–ый:Нет, ну, предупредить, может, хотели? Напугать!
3–ий:Напугали! Там на три часа зависли, роботом всё ощупывали…
5–ый:А у нас – ребята рассказали тебе?..
3–ий:Да…
5–ый:Вроде, бытовуха, а вроде – хрен знает… Газ кто–то открыл, в квартире было двое, потом от искры, от звонка, всё взорвалось…
3–ий:От звонка?
5–ый:Да, от дверного, парень маленький, дурак, за ним бабка его гналась, с подругой, – наказать его за что–то хотели, – он бежал, дикий, и в звонки всех квартир по пути жал, – сам–то он вверх пробегал, а люди из квартир выходили и тёток этих тормозили – чё, мол, звоните?..
3–ий:Хитрый!
5–ый:Да, хитрый, – в эту квартиру позвонил, и улетел…
4–ый:Боялся, наверное, они его отлупить, наверное, хотели…
5–ый:Да, наказали… Сами–то живы остались – а ребёнок пока неизвестно…
3–ий:Уроды! Чё творят, непонятно!
5–ый:Мы этих допрашиваем, говорим, – зачем парня напугали, что он так по подъезду сиганул, а одна говорит – мы часто так делали – но никогда ещё не взрывались, – представляете! А другая молчит теперь, это шок, наверное, молчит и пишет… – имя какое–то мужское, и извинения всё просит, пишет и пишет… – прости меня и имя, смотрит вокруг, бумажку эту показывает и мычит…
3–ий:Да, после такого всякое может быть…
4–ый:Ага, некоторые после такого звереют…
2–ой:Чего?
5–ый:Вот ты зачем это всё фотографируешь?
2–ой:Зачем… не знаю, так, прикольно, а потом можно выставку сделать, что, мол, так поступать нельзя, то есть все посмотрят на эти ужасы и ужаснутся, и так, чтобы осторожней…
5–ый:Херню ты говоришь!
2–ой:Да?
5–ый:Да! Посмотри, как красиво! (Берёт у 1–го фото). А?! Не было бы красиво, ты бы не стал фотографировать! Вот так! Поглядит кто–то на эти картинки, и не ужас в них увидит, а красоту! И пойдёт дальше это искусство, в жизнь, продвигать! И так уже все заразились – дело ведь не в том, кто, что, сколько от этого всего, – от взрывов, от убийств, от терактов этих погибает, – здесь другое, ещё более страшное – здесь цепная реакция начинается. Все, все этим заражаются! Гибнут невинные и невинные заражаются, самые ярые противники – становятся головорезами! И никто не хочет остановиться! Никто! Вот, это всё сопли, все эти мысли – они смешные, потому что слишком обычные!.. Но и твоя эта идея ущербная, фотографии эти, выставка, – это как пустые чемоданы на взлётной полосе. Да? Все будут исследовать, анализировать – и сейчас они не взорвутся, нет, – они взорвутся потом – и у каждого, в жизни каждого – по–своему! Да… Вот сейчас как удобно стало, это мой друг мне рассказал – он свою старую собаку вечером, поздно, – с балкона сбросил – а утром, говорит, её дворники уберут, – удобно, не возиться, ничего – скинул – и всё, старую собаку! Ужас, да? Вот, я вам это рассказываю как пример страшного дела, ну, что это ужасно… И вы, может, поймёте меня, друзьям расскажите, что, вот, есть у вас полковник, друг которого – садист, просто, так–то и так со своей псиной поступил, – те ещё, своим друзьям расскажут, – а кто–то возьмёт, и смекнёт – ну, действительно, удобно же?! Сбросил, и всё. Ни усыплять, ни платить – только на балкон выйти и столкнуть! А если бы ему никто ничего такого не рассказывал, допёр бы он до этого, ну, так, чтобы сам, а? Или, вот, он подумает – кто–то ведь так поступает, почему бы и мне не решиться на это?..
4–ый:То есть, по–вашему, надо, вообще, это, запретить говорить об этом, не разрешать показывать… По–вашему, получается, раз это произошло – всё уже, значит! Взрывы, убийства, насилие, там, – пускай! А нас тогда, нас, – лучше в клетке, да, тогда держать, чтобы мы об этом никому ни–ни!..
5–ый:По–моему, если ты этим (показывает на 1–го и 2–го) отпор не дашь, они тебя уже отпидарасят скоро! Я как вас ни увижу в неформальной обстановке, они к тебе постоянно цепляются! А? Что? Вот – ты сначала свою проблему реши, а потом о других думай! По–моему, по–вашему! Ладно, отдыхайте!
Поднимается, уходит в душевую. 1–ый, 2–ой, 3–ий, 4–ый одеваются. Вдруг, 5–ый возвращается, подходит к остальным и совершенно неожиданно начинает петь…
5–ый:
Happy birthday to you!
Happy birthday to you!
Happy birthday, mister president!
Happy birthday to you!
Ну, а? Как я спел?
2–ой:Как Мэрилин Монро!
5–ый:Правильно! И никто, никто не поёт эту песню от души, от самого себя! Все – на юбилеях, на концертах, дома – все стараются спеть, как она тогда – президенту! А вы знаете, что этот президент и все тогда, в тот вечер, – ждали её, а она опаздывала, и вообще, – у неё же тогда – измена была, ломало её, – это же, это же как – представляете, это человеку помочь надо, сначала помочь, а потом разобраться, – этот же голос такой, и манеры эти – это же у типичных героинщиков только – вот это всё happy birthday! А это приняли как норму, и все хотят этому подражать! Представляете?! А? Что?.. Ну, ладно, отдыхайте!.. (Уходит).
ДЕЙСТВИЕ ШЕСТОЕ.
Салон самолёта. Полупустой отсек бизнес–класса. В одном из кресел сидит Пассажир. Рядом никого. Пассажир, не глядя, пристёгивает ремень безопасности, промахивается, снова пристёгивает, промахивается… – попадает с пятого раза. К нему подходит Пассажир 1…
Пассажир 1:Пристегнулись?
Пассажир:Да…
Пассажир 1(присаживается рядом на свободное место):А я сколько ни летаю – сам ни за что не могу пристегнуться, никак не пойму – что куда вставляется, кручу, верчу – пока кто–нибудь не поможет…
Пассажир молчит.
Пассажир 1:Не поможете?
Пассажир:Да, пожалуйста… (Наклоняется к соседу, пристёгивает его).
Пассажир 1:Какие мягкие руки…
Пассажир:Что?
Пассажир 1:Как у младенца, пальчики пухленькие, не у всех мужчин такие…
Пассажир:Да?
Пассажир 1:Обычно это у стильных, у очень стильных мужчин такие, вы меня понимаете?
Пассажир:Нет…
Пассажир 1:Ладно, не берите в голову!
В проходе появляется Пассажир 2.
Пассажир 2:А–а–а, вот так встреча!
Пассажир 1:Вот так встреча!
Пассажир 2:Судьба, да?
Пассажир 1:Да, судьба! (Пассажир 1 и Пассажир 2 смеются).
Пассажир 2(к Пассажиру):Вы пристегнулись!
Пассажир 1:И я – и я пристегнулся!
Пассажир 2:Сам?!
Пассажир 1:Нет – мне помогли!
Пассажир 2:Без последствий? (Опять оба смеются, как могут смеяться давние товарищи над понятными только им шутками). Так, ну что – я к окну, да? (Протискивается мимо сидящих, усаживается у иллюминатора). У окна можно не пристёгиваться, всё равно – не поможет… у окна, да и не только… (смотрит в иллюминатор). Так, правый двигатель не работает…
Пассажир:Как? Надо сообщить!.. (Наклоняется к иллюминатору, вертит головой, всматривается)…
Пассажир 2:Шутка! Я пошутил!
Пассажир:Это не смешно!
Пассажир 2:Не смешно?!
Пассажир 1(к Пассажиру):На самом деле – ему ещё страшнее, чем нам, – он просто не показывает вида, поэтому так нелепо шутит!
Пассажир:Да, очень нелепо!
Пассажир 2:Ну простите, простите меня, мне, правда, – очень страшно, – посмотрите – посмотрите – всего лишь какая–то тонкая перегородка, а там – небо… От одной этой мысли у меня в голове всё переворачивается, и я болтаю, да, болтаю, чтобы отвлечься, чтобы совсем перестать думать… Иначе, если задуматься, можно с ума сойти! Легко!
Пассажир:Может, вам выпить?
Пассажир 2:Я, к сожалению, не пью!
Пассажир 1:А я выпью.
Пассажир:И я.
Пассажир 1:Нажимайте.
Пассажир:Что?
Пассажир 1:Кнопку вызова стюардессы.
Пассажир:Ах, да! (Жмёт). Странно, они и так ходить должны, спрашивать… странно…
Пассажир 2:Ну а то, что мы встретились – не странно?
Пассажир:А?
Пассажир 1:Он имеет в виду, что вам странной показалась совсем нестранная вещь…
Пассажир 2:А ещё более странная – прошла, вообще, – мимо вас!
Пассажир:Вы так говорите, как будто близнецы, или, вообще, как будто вас не двое, а один…
Пассажир 1:Да?
Пассажир 2:Да?
Пассажир 1:А куда вы летите?
Пассажир 2:Я?
Пассажир 1:Да!
Пассажир:Где же стюардесса?
Пассажир 1:Так куда вы летите?
Пассажир:Я?
Пассажир 1:Да… Всё же, почему так? Почему мы прилепились друг к другу?
Пассажир 2:Слушайте, а ведь двигатель, и правда, не работает!
Пассажир и Пассажир 1 прислоняются к иллюминатору.
Пассажир:Он горит!
Пассажир 1:Нас подбили!
Пассажир:Что вы говорите! Сейчас же не война, кто нас подбил?!
Пассажир 2:Ха! Какой вы самоуверенный! Сколько минут назад вы сели в самолёт?
Пассажир(смотрит на часы):Тридцать!
Пассажир 1:Тридцать?! Да знаете, что за это время могло произойти?
Пассажир 2:За это время мир мог перевернуться!
Пассажир 1:Да, и мы, раз уж так всё пошло, приземлимся совсем в другом мире!
Пассажир 2:Если, вообще, приземлимся!
Пассажир:Вы что?! Вы что?! Где стюардесса?! Куда мы летим?! Где приземлимся?! Мне нужно, мне нужно выйти, мне нужно вернуться!
Пассажир 1:Успокойтесь! Успокойтесь!
Пассажир 2:Куда вам выйти? Это слишком просто! Давайте, терпите!
Пассажир:Мне нужно, я… я…
Пассажир 1:Что я?! Ну?!
Пассажир:Я должен вернуться, выключить газ!
Пассажир 2:Газ?!
Пассажир 1:Вы что же, приехали домой, включили газ, – и забыли его выключить?
Пассажир:Я приехал, приехал, а они – лежат, он спит, а она связана… кляп во рту! Я сначала подумал – что это её, как? И всё понял… Они развлекались, развлекались – а тут я! Она связана, он спит! Она меня видела, видела и поняла, почувствовала – я же все форточки стал закрывать, тихо, чтобы не разбудить, все форточки – и газ пустил, на всю, и из духовки, а она всё поняла, всё поняла и ничего не могла, ничего не могла поделать, мычала, мычала!..
Пассажир 1:Да…
Пассажир 2:А зачем вы нам это всё рассказали?
Пассажир 1:Вы что, подумали, это вам зачтётся что–ли?
Пассажир 2:Покаяние публичное тут устроили! Нам тоже, между прочим, плохо!
Пассажир 1:Ещё как!
Пассажир 2:Давайте вот сейчас мы начнём вспоминать, кому какие гадости делали, – что вам от этого – легче станет?
Пассажир:Нет, но, может, легче станет вам?
Пассажир 1:Это ещё подлее, понимаешь, – вот сейчас же ничего уже не вернуть, да? Так вот это ещё подлее – каяться в том, что уже бесповоротно, чего уже не изменить. Что помешало тебе там, на земле, подумать об этом, а? Ведь сегодня, там, ты мог всё сделать по–другому, мог, но сделал так – как сделал, – и твоё сейчас, твоё настоящее – такое, каким ты сам его сделал!
Пассажир 2:Нет! Когда всё хорошо, когда всё спокойно, никто ни о чём не хочет думать!
Пассажир 1:А ведь с тобой полный бардак! С тобой полный бардак, понимаешь, и уже давно, давно!
Пассажир:Кто её заставлял, чего ей не хватало?! Мы хорошо жили, мы понимали друг друга, любили, чего ей не хватало?!
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 248; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!