II. Предтечи: новобританский вариант. 24 страница
НИК. Каким...
НАДЯ. С телом того мужчины. Глубокие шрамы. Мне его так было жалко, я бы с ним переспала.
НИК. И что ты...?
НАДЯ. Ты не можешь не поговорить с ним.
НИК. А если бы я... ты бы тогда...
НАДЯ. Нет. Я не хочу тебя обратно. Ради этого это не делай. Поговори с ним.
НИК. Да.
НАДЯ. Ты собираешься с ним поговорить?
НИК. Да. Ничего не осталось. Я иду с ним поговорить.
Входит Виктор.
НАДЯ. Хорошо.
ВИКТОР. Пока, мистер социалист.
Ник выходит.
ВИКТОР. Я еду в аэропорт. Нашел парня, который меня берет в Японию.
НАДЯ. Я буду тебя вспоминать.
ВИКТОР. Нет. Ты забудешь меня завтра. Ты закроешь глаза и не сможешь представить это лицо.
НАДЯ. Смогу.
ВИКТОР. Ты хочешь снять "Поляроидом"?
НАДЯ. Да.
Виктор вынимает фотоаппарат "Поляроид" из сумки. Позирует Наде.
Входит Тим.
ТИМ. Бэби. Я тебя хочу. Я стал испуганным. Стал злым, потому что я болел, но я свободен теперь. Умер и свободен и я могу сказать тебе, что я чувствую. Я тебя люблю, бэби.
ВИКТОР. Я забуду тебя.
НАДЯ. Нет-нет, Виктор.
ТИМ. Я тебя не отпущу. Я буду с тобой, куда ты ни пойдешь. Лицо на тамагочи. Турист в кимоно. Там буду я.
ВИКТОР. Нет. Я отрежу от себя это.
НАДЯ. Я запомню. Я хочу помнить.
Надя делает поляроидный снимок.
ТИМ. Ты будешь спать в своей крохотной комнате в Японии. Землетрясение начнется. Ты прижмешься к своей кровати. Толчок. Толчок. Дом упадет. Еды нет. Нет три дня воды. Голоса зовут под щебнем по-японски. Ты скажешь спасибо, блядь, что я там.
|
|
|
НАДЯ (рассматривая проявляющийся снимок). Ну вот. Наш рост начинается. Я вижу Тима. Ты видишь Тима? Тим здесь есть?
ВИКТОР. Конечно, нет. Ты ненормальная.
ТИМ. Это неправда. Он сейчас врет.
ВИКТОР. Ты видишь мертвого человека?
НАДЯ. Нет - пропало. Ничего. Вот - снимок. Что-то, чтобы запомнить тебя.
Сцена 11.
Кабинет.
Ник ждет. Входит Джонатан.
ДЖОНАТАН. Привет. Так и думал, что это ты. Охрана сказала: "Пришел сумасшедший. Или пьяный. Пьяный сумасшедший. Мы его выкинем. Или позвоним в полицию." И я сказал: "Нет. Я думаю, я знаю, кто он. Пошлите его наверх."
НИК. Вы меня искали.
ДЖОНАТАН. Да.
НИК. Вы угрожали людям.
ДЖОНАТАН. Я был настойчив.
НИК. Пугали людей, близких мне.
ДЖОНАТАН. Я хотел вас найти.
НИК. Зачем?
ДЖОНАТАН. По-моему... ранить вас. Вас наказать. По-моему, я хотел вот этого.
НИК. Я это заслужил. Вот я. Что вы будете делать?
ДЖОНАТАН. Раньше я представлял себе кого-то более сильного.
НИК. Начинайте. Начинайте.
ДЖОНАТАН. Я представлял себе более злого и страшного и...
НИК. Я не шучу. Посмотрите на меня. Я не буду отбиваться.
ДЖОНАТАН. И кого-то, кто хорошо бьется. И я смотрю на кого-то... слабого. Растерянного.
НИК. Пустой. Я чувствую, что я пустой.
|
|
|
ДЖОНАТАН. Да. Я думаю, мир в целом сделал все за меня.
НИК. Ничего хуже уже сделать не можете, да? От меня осталось немного.
ДЖОНАТАН. Мир - совершенно ужасен, да? Если приходится в нем по-настоящему жить.
НИК. Ужас.
ДЖОНАТАН. Это смятение. Все эти люди, которые жужжат вокруг и жалят друг друга.
НИК. Но к этому привыкаешь.
ДЖОНАТАН. Точно - к этому привыкаешь.
НИК. Я понял, что я думаю: "Блядь, я бы опять хотел туда". Несколько последних дней. Я стоял там. Я смотрел на полицейские машины. Стояли вокруг полицейские машины, и в них всюду полиция. Сидит на сигнале. Уа, уа, уа. Ну, пожалуйста. Заберите меня. Кто-то из вас меня должен спасти.
ДЖОНАТАН. И...?
НИК. Ничего.
ДЖОНАТАН. Когда нужен полицейский, никогда его нету, а?
НИК. Да.
ДЖОНАТАН. Хорошо, что мы встретились.
НИК. Даа?
ДЖОНАТАН. То, что вы сейчас здесь, это очень мило.
НИК. Спасибо.
ДЖОНАТАН. А я? А вам...
НИК. Да. Приятно вас встретить.
ДЖОНАТАН. Ностальгия - хитрая сука, а? Но вот именно сейчас, в этот момент, я чувствую ностальгию по времени, которое мы провели вместе.
НИК. Я пришел попросить прощения.
ДЖОНАТАН. Это не требуется. Вы жутко выглядите. Вы бы не хотели в душ? У нас тут блистательный душ, прямо здесь.
НИК. Я отлично.
ДЖОНАТАН. Может, позже. Ну а тогда если чистую одежду?
|
|
|
НИК. Думаю, нет.
ДЖОНАТАН. Я скажу - девушка выйдет. Это не проблема. Она обожает для меня делать шопинг. Тут большой выбор.
НИК. Было настолько легче. Прежде. Когда я вас ненавидел. Я знал, за что я стою.
ДЖОНАТАН. Понимаю. Вы знаете местность и тут вдруг...
НИК. Заблудился.
ДЖОНАТАН. Ужасно, да?
НИК. Если бы я смог дальше вас ненавидеть.
ДЖОНАТАН. Я думаю, мы оба скучаем по борьбе. Для меня все было просто в последние годы. И я начал чувствовать себя виноватым, когда все слишком просто получалось. Но ведь правда: деньги, капитализм, если хотите, ближе всего, что мы нашли, к тому, как правда живут люди. И, конечно, мы можем выдумать любые другие схемы, попытаться и спланировать все так, чтобы сделать все лучше. Но как бы то ни было, рынок - единственная вещь, достаточно реальная, достаточно гибкая, чтобы сладиться с тем, как мы устроены на самом деле.
НИК. Лучше ничего нет?
ДЖОНАТАН. Может быть, через тысячу лет - но на сегодня...
НИК. Это лучшее, к чему мы пришли.
ДЖОНАТАН. В точности. Верно. Провести время можно как Хелен. Много крутиться, кое-что успевать. Смягчить удар несколькиим неудачникам. Все очень нужное. Значительная работа. Абсолютно. Но очень скучная. По-моему, от нее Хелен стала очень...
|
|
|
НИК. Скучная. Да.
ДЖОНАТАН. Или можешь сказать: хей-хо - вот как все обстоит. Так войдем и получим все, что удастся. Как вы - душ?
НИК. Прекрасно. Спасибо.
Джонатан выходит. Ник начинает раздеваться. Начинается звук душа. Джонатан входит с полотенцем.
ДЖОНАТАН. Прекрасно согрелось. Новая одежда - вы сразу себя лучше почувствуете.
Ник кончает раздеваться, заматывается в полотенце.
ДЖОНАТАН. Может быть, сегодня днем вы присоединитесь ко мне. Я отправлюсь в поездку. Восточная Европа. У меня фонд. Мы делаем фантастические штуки. Я сделал много денег сколько-то лет назад на курсах валют. Правительства вели себя совершенно по-дурацки. Западные правительства. А я сделал совершенно непостижимые деньги. И вот я делаю что могу в Восточной Европе. Школы и больницы и нарколечебницы. Мы делаем реальные дела. О - легкая вспышка ненависти у вас в глазах.
НИК. Нет.
ДЖОНАТАН. Да. Всего мгновение - огонь старой ненависти.
НИК. Я не думаю.
ДЖОНАТАН. Пожалуйста. Нет нужды во лжи. Вы чувствовали...
НИК. Даа. Ты сука.
ДЖОНАТАН. Школы, и больницы, и... но до сих пор...
НИК. Ты сука.
ДЖОНАТАН. Почему вы так думаете?
НИК. Не знаю.
ДЖОНАТАН. Не беспокойтесь. Вы не один. Вот как это кругом. Я лечу в приют - или в колледже, или на фестивале современной драматургии и со мной там говорят как с богом - полубогом - спасибо вам, спасибо вам, спасибо вам - но все равно: эта маленькая вспышка ненависти в них во всех. И я в целом не знаю, почему она есть. Но мне она очень нравится. Пора идти в душ. Если все это потом вы почувствуете, приходите ко мне и выберете хорошую работу.
НИК. Я не думаю.
ДЖОНАТАН. Думайте об этом.
Сцена 12.
Квартира Хелен.
Входит Хелен. На ней нагрудный знак. Роется, ищет листовки. Находит их.
Ник выходит из душа.
ХЕЛЕН. Я забыла эту. Что ты скажешь? (Показывает ему фото на листовке.)
НИК. Ужасно.
ХЕЛЕН. Как я выгляжу? Достаточно среднего возраста?
НИК. Даа. Нет. Мой голос тебе обеспечен.
ХЕЛЕН. Хорошо. Сделаем круг? Завезти тебя к избирательному участку.
НИК. Замечательно.
ХЕЛЕН. Идет мелкий дождь.
НИК. Я с удовольствием, если дождь.
ХЕЛЕН. Мой герой.
Хелен идет к выходу.
НИК. Спасибо, что я у тебя опять.
ХЕЛЕН. Все-таки поставим замок, а?
НИК. Конечно. Почему ты меня взяла опять?
ХЕЛЕН. Я вся счастлива.
НИК. Почему?
ХЕЛЕН. Я не... Может, потому, что я не могу всегда просыпаться и думать: устроим это, организуем то. Потому что иногда я думаю...
НИК. Нуу?
ХЕЛЕН. Все неправильно. Я хочу уничтожить все вдребезги.
НИК. Ты это думаешь?
ХЕЛЕН. Иногда. Всего секунду, когда я просыпаюсь, а потом я думаю: нет. Начинай день. Сделай что можешь.
НИК. Вот так думают взрослые.
ХЕЛЕН. Нда. Вот так думают взрослые.
НИК. Мы старые, да?
ХЕЛЕН. Жутко старые. Но ты... я хочу, чтобы ты был злой.
НИК. Этого я больше не смогу.
ХЕЛЕН. Этого никто больше не может. Мне от этого грустно.
НИК. Я не могу быть таким, каким ты меня помнила.
ХЕЛЕН. Я хочу тебя сделать, каким ты был раньше.
НИК. Это, похоже, сложно.
ХЕЛЕН. Что же - я бесконечно хорошо постараюсь.
НИК. Постарайся.
Он движется, чтобы поцеловать ее.
ХЕЛЕН. Я вспотела.
НИК. Я тоже.
Они целуются.
Перевод - Александр Родионов
1999.
МАРК РАВЕНХИЛЛ
ШОППИНГ & FUCKING
Перевод: Александр Родионов при участии Ольги Субботиной,
консультант Оливер Реди.
Общество, насилие и театр
"Рождено больше учеников, чем государство может воспитать и устроить. Должно так случиться, что многие лица будут воспитаны негодными к иным призваниям, что сделает царство полным недостойных, глупых и бессмысленных людей."
Фрэнсис Бэкон 1611
"Как? Потому, что мы бедны,
Станем ли мы жестоки?"
Джон Уэбстер "Белый дьявол" 1612
"Пока мы не можем использовать театр как платформу, чтобы показать на ней сегодняшние серьезные проблемы, - в частности, насилие, - мы ощущаем, что мы не обслуживаем полезную цель общества."
Кеннет Тайнен "The Sunday Times", июль 1965
"Искусство говорит не само о себе. Писатель вынужден сказать правду об обществе."
Эдвард Бонд "The Observer", июль 1976
Уоллас Шоун: У драматургов моего поколения есть очень сильное чувство, будто общество, где мы живем - в безумии, что в нем что-то очень, очень неправильно... Я встречаю людей - все время и всюду здесь, в Англии - которые так ясно определили себе взгляды на общество и мир, что на самом деле знают - что думать о вещах - еще даже прежде, чем встретятся с ними.
Корреспондент: Вы не верите чужим словам.
Уоллас Шоун: Да, мы сохраняем право судить о любой новой ситуации, которая сложится... безумные проблески наших маленьких миров - может быть, лучшее, что мы можем сделать."
Уоллас Шоун: фрагмент из интервью, ноябрь 1985
"Когда я прочла "Спасен", я была глубоко потрясена тем, что ребенка закидали камнями. Но потом я подумала... если вы сказали, что не можете показать что-то, то... вы отрицаете этим его существование, а вот это и есть недопустимая вещь."
Сара Кейн "The Times", январь 1995
"Они допускают, что театру можно смешить людей, испугать их, развлекать или облагородить, - последним опытом они и ограничивают роль трагедии. Помощь им и оправдание - поверья освящающей клоаки античности, поэзии, все нравственные перины, что смягчают любые грани и придают очарованность вúдению. Но облагородить - была не первая цель трагедии... ее польза - в ее силе слабительного, силе чудного удара в живот, очищения через шок..."
Сэр Лоуренс Оливье "The Times", ноябрь 1966
"Продолжающаяся власть этого древнего слога радует. Его шоковая способность не пропала... Слово на букву F еще звучит для многих как выстрел винтовки. Нет еще согласия о его печатности. "Таймс" предпочитает формулу "f***"."
"The Times", апрель 1996.
Действующие лица:
ЛУЛУ
РОББИ
МАРК
ГЭРИ
БРАЙЕН
ЗАМЕЧАНИЕ ПО ПОВОДУ ТЕКСТА:
(АВТОРСКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ К ИЗДАНИЮ 1996 ГОДА)
Если вы сидите на своем месте в "Royal Court Upstairs" или в "Everyman" в Ливерпуле, или в "Hawth" в Кроули - или где-либо еще, где пойдет первая постановка моей пьесы "Шоппинг & Fucking" - и по ходу действия вы захотели свериться с текстом пьесы из этого купленного за совершенно разумные деньги буклета, могу ли я вам дать один совет? Даже не пытайтесь.
И не слишком разочаровывайтесь, если возьмете эту книжку домой - только чтобы выяснить: ваше любимое (или не очень любимое) место из сегодняшнего спектакля нигде не нашлось на этих страницах. И если вы читаете этот текст, но никогда не имели случая увидеть постановку - что ж, вы, возможно, пропускаете некоторые действительно хорошие куски.
Когда этот текст пойдет в печать, мы будем менее чем в середине репетиционного процесса, в котором каждое слово, каждое событие моей первой пьесы проверяется, прорабатывается и перерабатывается мной самим, режиссером Максом Стаффорд-Кларком и его актерами. Кто знает - какие открытия и перемены мы сделаем ко времени, когда представим пьесу зрителям?
Для некоторых драматургов - в том числе для меня - только атмосфера репетиционного зала проясняет наших персонажей, наши идеи и сцены. После постоянных вопросов группы - что я делаю? как я это должен делать? как решение моей роли накладывается на пьесу и видение мира в ней? - текст найдет свою конечную форму.
Театр - проводник для людей, и должен бы, я думаю, делать большее, чем приглашать аудиторию посмотреть на частный мир писателя. С восприимчивым режиссером и бесстрашными актерами - такими, как те, которыми я благословлен на "Шоппинг & Fucking" - совместная работа требует, чтобы драматург проникал в сущность человека как такового.
Итак, извините, пожалуйста, странные расхождения между текстом в ваших руках и пьесой на сцене. Прямо сейчас я пойду в репетиционный зал. Там говорят о уоркшопе по экстази, и я чувствую, что драматургу необходимо в нем участвовать. Счастья вам всем.
Марк Равенхилл. Сентябрь 1996
Сцена 1
Квартира - раньше довольно стильная, сейчас почти полностью ободранная.
Лулу и Робби пытаются накормить Марка едой из картонной коробки.
ЛУЛУ. Давай. Попробуй.
Пауза.
Давай. Ты должен поесть.
Пауза.
Прошу тебя, пожалуйста. Это вкусно. Или нет?
РОББИ. Вкусно.
ЛУЛУ. Мы все должны есть.
Вот.
Давай, давай.
Кусочек за меня.
Марка рвет.
РОББИ. Shit. Shit.
ЛУЛУ. Почему каждый раз...?
Дорогой - ты не мог бы...? Давай уберем эту кашу.
Почему так случилось?
МАРК. Пожалуйста.
ЛУЛУ. Вот... давай... вот, все хорошо.
МАРК. Послушайте, пожалуйста.
ЛУЛУ. Спасибо.
Видишь? Это пройдет. Пройдет... пройдет... прошло.
РОББИ. Все нормально? Все в порядке?
ЛУЛУ. Да. Да. Он уже в порядке.
МАРК. Пожалуйста... идите оба в постель.
ЛУЛУ. И оставим тебя так?
МАРК. Я хочу сейчас побыть один.
РОББИ. Кто-то что - зайдет?
ЛУЛУ. У тебя что - долг?
МАРК. Нет. Нет, никто не зайдет. Теперь - идите в постель.
ЛУЛУ. Так что же ты собираешься делать?
МАРК. Просто сидеть здесь. Сидеть и думать. В голове - каша. Посмотри на меня. Мне плохо.
РОББИ. С тобой будет все в порядке.
МАРК. Я так устал.
Я ничего не могу. Мои... кишки. Моя... голова.
РОББИ. Но были же хорошие времена?
МАРК. Конечно - были. Я ничего не говорю.
РОББИ. Хорошо. Втроем. Эти party. Падаем в такси, из такси. Кровать.
МАРК. Это было давно.
ЛУЛУ. Смотрим вниз, на тебя. Мы на балконе. И твои руки - тик, так. Меняют. Все эти деньги. И потом - тот винный бар - так хорошо, там приход, и мы уже не можем ждать. Втроем в туалете и мы кончили, и кончили, и кончили.
МАРК. Годы прошли. Это было прошлое.
ЛУЛУ. Той ночью ты сказал: я люблю вас обоих и я хочу заботиться о вас во веки веков.
МАРК. Послушай... Я...
ЛУЛУ. Расскажи нам историю про шоппинг.
МАРК. Пожалуйста, я бы хотел...
РОББИ. О, давай. Ты еще помнишь историю про шоппинг.
Пауза.
МАРК. Ну, хорошо.
Я смотрю - у вас шоппинг.
ЛУЛУ. Нет. Начни с начала.
МАРК. Она так и начинается.
РОББИ. Не так. Она начинается: "Летом..."
МАРК. Хорошо. Ладно.
Лето. Я в супермаркете. Жарко и я мокрый. Испарина. И я смотрю, у тех двоих шоппинг. Я смотрю на вас. И вы оба улыбаетесь. Вы видите меня и вы поняли сразу, что вы будете мои. Вы знаете - у вас нет выбора. Нет вариантов.
И тут этот мужик подходит ко мне. Он жирный. Жир, волосы, лайкра, и он говорит:
"Видишь двоих у йогурта?
Так вот, - говорит жирный мужик, - они оба мои. Я их купил. Я купил их, но я их не хочу - потому что - ты знаешь? - они - мусор. Мусор, и я ненавижу их. Хочешь их купить?"
"Сколько?"
"Такой мусор, как эти? Давай... скажем... двадцать. Да, они твои за двадцать."
Итак, я соглашаюсь. Я плачу. И я вас забираю. Я могу ничего не говорить вам, потому что вы уже знаете. Вы же видели сделку.
И я забираю вас двоих оттуда и беру вас к себе в дом. И вы видите дом, и когда вы видите дом, вы узнаете его. Вы понимаете? Вы знаете это место.
И я берёг комнату для вас, и я веду вас в эту комнату. И там еда. И тепло. И мы живем до конца толстые, и довольные, и счастливые.
Пауза.
Слушайте. Я не хотел говорить этого. Но я должен сказать.
Я ухожу.
ЛУЛУ. Уходишь наружу?
РОББИ. Уходишь за товаром?
ЛУЛУ. Скэг. Любит скэг.
МАРК. Больше не люблю.
РОББИ. Любит скэг больше, чем нас.
МАРК. Слушай. Послушай. Это несправедливо. Я ненавижу скэг.
ЛУЛУ. Но всё-таки до сих пор его покупаешь, да - ?
МАРК. Нет. Я - вне скэга. Десять дней без скэга. И я ухожу.
РОББИ. От нас?
МАРК. Да. Сейчас.
ЛУЛУ. Куда ты уходишь?
МАРК. Я хочу привести себя в порядок. Мне нужна помощь. Кто-то должен привести меня в порядок.
РОББИ. Не делай этого. Тебе не надо этого делать. Тебе помогаем мы.
ЛУЛУ. Мы приводим тебя в порядок.
МАРК. Этого недостаточно. Мне нужно что-то большее, чем вы.
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 242; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!