Период Трех государств (первые века нашей эры—VII в.)
На фоне окружающих ее сверхдержав Корея кажется маленькой страной, однако следует помнить, что совокупная территория двух корейских государств примерно равна Англии, а их население – численности объединенной Германии. Корейская история тоже может показаться менее значительной по сравнению с богатой событиями историей Китая или Японии, но вглубь веков она уходит не менее далеко.
Конечно, эта глава не претендует на полный исторический очерк. Задача, стоящая перед автором – дать аудитории последовательность основных событий, обратив внимание на те вехи или события, которые имеют важное значение для понимания периода, который рассматриваем мы.
Глава IСедая древность
И южная, и северная корейская историография разделяют тезис о «пятитысячелетней истории Кореи», причем в корейском написании она звучит даже как не «пятитысячелетняя», а как «полудесятитысячелетняя»[1]. Разница в том, что северокорейские историки считают, что предки современных корейцев всегда проживали на полуострове и выделяют так называемую тэдонганскую культуру как одну из пяти самых древних цивилизаций (наряду с Египтом, Двуречьем, Индией и Китаем), а южнокорейские полагают, что предки корейцев откуда-то пришли, чаще всего – из районов Алтая. Некоторые южнокорейские националисты приписывают корейской истории и семь, и семьдесят тысяч лет, но они при этом опираются на памятники, которые, если сравнить их с аналогичными российскими, находятся в нише «Велесовой книги» и прочих известных исторических фальшивок.
|
|
|
Если же подходить к этому вопросу с археологической точки зрения, то самые ранние следы человека на Корейском полуострове корейские учёные относят к позднему палеолиту. Одно из древнейших жилищ Восточной Азии открыто при раскопках стоянки Сокчанни (около города Конджу, пров. Чхунчхон-Намдо, РК). Это землянка с остатками очага, в котором найдены каменные фигурки животных. Однако, вопрос о том, имеет ли позднее палеолитическое население отношение к предкам корейцев, дискуссионен. Хотя в КНДР такую связь считают несомненной (что продиктовано государственным мифом об исконной связи предков корейцев с нынешней территорией обитания[2]), а на юге эту точку зрения тоже скорее поддерживают, но убедительных доказательств ее пока не представлено.
Ранние памятники неолита датируются VII-VI тысячелетиями до н. э. Неолитическая культура широко представлена по всей территории Корейского п-ова.) Начиная с V-IV тысячелетий до н. э. появляются зачатки земледелия и скотоводства. Известно большое число памятников так называемой кунсанской культуры конца III — начала II тысячелетия до н. э., свидетельствующих о занятиях населения охотой и рыболовством, о зачатках земледелия, ремесла и скотоводства. Можно предположить, что у корейских племён уже была родовая община. Искусство выплавки бронзы пришло в страну из Китая в конце II тысячелетии до н. э., применение железных орудий – с середины I тысячелетия до н. э., однако металлические орудия сосуществовали в Корее с каменными вплоть до начала нашей эры.
|
|
|
Корейские историки утверждают, что громадные керамические сосуды для хранения кимчхи известны со II тысячелетия до н. э., хотя в своем современном виде (в частности, с красным перцем) это блюдо корейской кухни существует от силы 2-3 столетия[3].
Древний Чосон
Государство с таким названием, означающим «Утренняя Свежесть»[4] и ставшим впоследствии одним из главных этнонимов Кореи, существовало на севере полуострова в I в. до н. э. и было покорено ханьским Китаем. Время возникновения этого государства и его географическое положение тоже остаются предметом научных дискуссий.
Согласно легендам, официально поддерживаемым как на Юге, так и на Севере, корейская государственность началась в 2333 г. до н. э., когда в мире появился Тангун – легендарный основатель корейской нации. Традиционная хронология, используемая в Южной Корее, до сих пор отталкивается от этой даты.
|
|
|
Краткое содержание легенды о Тангуне, самая ранняя из сохранившихся до наших дней запись которой содержится в памятнике XIII в. Самгук юса (Дополнение к истории Трех государств) буддийского монаха Ирёна, сводится к следующему. Однажды к сыну божественного правителя, который спустился на Землю, чтобы управлять делами этого мира, пришли тигр и медведь, желавшие стать людьми. Им был дан совет: запереться на 60 дней в темной пещере, не видя солнечного света и питаясь исключительно полынью и чесноком. Тигр не выдержал такую диету и сбежал, а медведь по истечении заданного срока превратился в женщину столь неописуемой красоты, что сын правителя на ней женился. Плодом этого брака и был легендарный Тангун, основавший первое государство корейцев. Он же научил корейцев возделывать просо[5].
По мнению корейских историков, легенда о Тангуне отражает определенные исторические факты, «являясь источником духовного пробуждения во времена национального кризиса». Однако, несмотря на желание националистов обоих корейских государств сделать из него историческое лицо (в КНДР «обнаружили» могилу Тангуна, в РК выходит серия материалов о Чосоне того периода), личность его примерно равнозначна личности русского царя Гороха.
|
|
|
Китайские же летописцы, упоминавшие о государстве Чосон до появления у древних корейцев собственных летописей, считают основателем корейской государственности некоего Ци Цзы (кор. Ки Джа), который с группой приверженцев династии Шан прибыл в Чосон после падения этой династии в 1122 г. до н. э. Считается, что Древний Чосон существовал уже в VII в. до н. э., а создавшие его племена проживали на территории южной части современного Северо-Восточного Китая и на севере Корейского п-ова. К V—IV вв. до н. э. Древний Чосон представлял собой могущественное рабовладельческое государство.
В сочинении китайского историка Сыма Цяня (II в. до н. э.) Ши цзи (Исторические записи) упоминается китайский военачальник Ви Ман (кит. Вэй Мань), который сверг правителя Чуна и утвердился на престоле Чосона в 194 г. до н. э.
С начала II в. до н.э. между Древним Чосоном и Китаем устанавливаются мирные отношения на основе формального вассалитета. В Чосоне существовали зачатки государственного аппарата, наследственная монархическая власть, социальное неравенство, возможно – товарно-денежные отношения. В древнекитайских источниках рассказывается о войнах Чосона с китайскими государствами Янь, Цинь и Хань.
В 109 г. до н. э. после кровопролитной войны войска Ханьской династии завоевали Чосон. На захваченной территории китайцы создали 4 округа, главным из которых был Лолан (кор. Наннан) со столицей на месте Пхеньяна. Однако юг и северо-восток полуострова оставались вне их контроля, и располагающиеся там корейские племенные союзы постепенно захватили эту территорию. Три округа вскоре были упразднены, дольше всех просуществовал Лолан.
_____
[1] «Десять тысяч» на Дальнем Востоке – следующий разряд после тысячи, и корейцы, как китайцы и японцы, ведут счет не тысячами, а десятками тысяч. Миллион, например, записывается как пэкман – сто раз по десять тысяч.
[2] Кое-что для понимания ситуации дает лингво-исторический анализ корейского языка. Скорее всего, он – изолированная ветвь алтайской семьи (изолированная настолько, что его часто выводят в самостоятельную семью), носители которой в древности обитали в восточной части Великой степи и/или в Маньчжурии
[3] Choong Soon Kim. Tradition and Transformation in Korea. Seoul. 2007. Р. 18
[4] В английском языке образ «Страна утренней свежести» впервые появился в 1886 г в одноименной книге Персиваля Лоуэлла, астронома, автора нескольких книг по Восточной Азии и советника первой корейской ознакомительной миссии США.
[5] Choong Soon Kim. Tradition… Р. 23.
https://makkawity.livejournal.com/3457921.html#cutid1
***
Период Трех государств (первые века нашей эры—VII в.)
Если не считать упоминания о легендарных корейских государях, то зафиксированные сведения о первых государственных образованиях на территории Корейского полуострова относятся к I в. до н. э. Общей чертой в них было то, что складывались они на одинаковой основе, путем объединения родственных общин – «пу», одна из которых приобретала главенствующее положение и имела право выдвигать королей – ванов[1].
Конечно, вопрос о том, с какого времени Три государства можно действительно считать государствами, а не союзами племен/общин или тем, что на Западе называется «вождеством», иногда трактуется как дискуссионный. С точки зрения ряда западных историков, о государстве в принятом смысле слова можно говорить только в III – IV вв., когда мы точно знаем о существовании в это время в Корее таких элементов государственной системы, как сбор налогов, постоянная армия, появление бюрократического аппарата[2].
Когурё со столицей Куннэсон на правобережье среднего течения р. Амноккан было образовано в 37 г. до н.э. и включало часть территории современного Северо-Восточного Китая. В 313 г. н. э. Когурё завоевало земли Лолана. В 427 г. его столица была перенесена в Пхеньян.
Когурё имело самую большую территорию. Оно располагалось на севере Корейского полуострова и захватывало значительную часть Маньчжурии, включая весь Ляодунский полуостров. Наиболее известный памятник Когурё, так называемая Стела Квангэтхо-вана (имя вана означает «Расширитель земель», годы правления 391-412), установленная при его преемнике ване Чансу (413-491), находится в глубине китайской территории.
Когурё оставило след в истории и отражением экспансии Китая. Суйский император Ян-ди дважды организовывал поход с целью завоевания Когурё, но потерпел поражение. В 612 г. на покорение страны отрядили огромную армию, наголову разбитую предводителем когурёских войск Ыльчи Мундоком. Династия Тан с 644 г. предприняла ряд безуспешных походов против Когурё, но даже такой выдающийся полководец как танский император Тайцзун не смог довести до конца покорение Когурё, а осада крепости Анси в октябре 645 г. даже стоила ему потери глаза.
Существует мнение, что по языку и культуре когурёсцы несколько отличались от племен, населяющих юг Корейского полуострова. Во всяком случае, в когурёсцах достаточно сильно присутствовал древнеалтайский компонент, сформировавший вместе с палеоазиатским и протомалайским основу корейского этноса.
На юге Корейского полуострова сложились племенные объединения «самхан»[3], послужившие основой двух новых государств: Пэкче на юго-западе, на землях Махан (традиционная дата основания 18 г. до н.э.), и Силла на юго-востоке, близ современного города Кёнджу, на землях Пёнхан (традиционная дата основания – 57 г. до н.э.). Кроме того, в плодородной дельте р. Нактонган образовалось протогосударство Кая (Тэкая).
Силла сформировалось как племенной союз нескольких протогосударственных объединений, и его структура власти содержала значительное число архаичных элементов. Так, в Силла существовал Совет старейшин (кор. Хвабэк), а должность правителя была не наследственной, а выборной из числа представителей трех аристократических правящих родов. Кроме того, существовала система кольпхум, которая жестко делила аристократические роды по старшинству – места в служебной иерархии предоставлялись в строгом соответствии со степенью знатности.
Еще одним эндемичным изобретением Силла был хваранский корпус, игравший важную роль в формировании морального духа и военной организации страны. Пять заповедей хваранов формулировались так: государю будь предан (верен); со старшими будь почтителен; с друзьями будь искренен; в бою будь храбр (буквально «неотступчив»); убивая живое, будь разборчив (первоначально серия запретов формального характера постепенно трансформировалась в идею не убивать в том случае, если это не необходимо). Как видно, они были связаны с буддизмом, проникшим на полуостров с IV в., но несли и элемент конфуцианства, представляя собой как бы облегченный вариант требований, позволявших совместить буддийскую мораль с обязательствами образцового подданного.
На юго-западе полуострова находилось государство Пэкче, которое уступало Когурё и Силла в военно-политическом отношении, но имело высокий уровень культуры и в значительной степени ответственно за ранние корейско-японские отношения. На данном этапе Корея играла роль культурного моста, и многие достижения китайской культуры попали в Японию именно через Корею.
Считается, что искусство Пэкче послужило основой для японской культуры периода Асука, и я не раз наталкивался на заявления южнокорейских и иных историков о том, что мораторий на раскопки древних памятников, которого придерживается правительство Японии, связан с боязнью обнаружить слишком много аналогий с корейской культурой, что наносит серьезный удар государственному мифу об автохтонности японского пути[4].
Тем не менее, в целом доказано, что корейские мастера приложили руку к созданию большинства храмов периода Нара, корейские монахи были наставниками японской правящей династии, и даже форма самурайского меча, возможно, имеет корейское происхождение [5].
Период Трёх государств ознаменовался прогрессом в области производительных сил (применение железных орудий, использование упряжки крупного рогатого скота, развитие поливного земледелия, культивирование риса, внедрение шелководства, ткачества, совершенствование плавки и обработки металлов и пр.). Наряду с утверждением государственной собственности на землю возникали и различные формы крупного землевладения, например кормовые округи — сигып, раздаваемые ваном (правителем) своим военным слугам с правом сбора поземельного налога (ренты). Распространялись конфуцианство и буддизм (буддизм утвердился в Когурё в 372 г. и стал официальной религией в Когурё и Пэкче в IV в., а в Силла — в VI в., затем там активно использовали буддийскую идеологию для объединения страны).
Такая картина на текущий момент считается классической, хотя ряд историков задаются вопросом, все ли Три государства были заселены предками нынешних корейцев. Ибо непонятно, насколько племена хан, которые по южнокорейской версии, стали основой всего корейского этноса, входили в состав Древнего Чосона и вообще являются «родственниками» тех, кто обитал на севере полуострова. Впрочем, в изложении корейской истории устами националистов хватает подобных «узких мест», но поскольку наш учебник посвящен истории нового и новейшего времени, специально зацикливаться на них мы не будем. Скорее хочется обратить внимание не то, что хотя для обозначения Кореи и корейцев в рассматриваемый нами период применялись оба этнонима, связанная с ними коннотация несколько различна.
Иная проблема в том, что представляли из себя ранние «корейско-японские» отношения: известно, что корейские следы обнаружены в большом числе японских могильников IV-VIII вв.[6] Б. Камингс даже развивает эту тему[7], указывая, что неспешные темпы, которыми японские археологи ведут раскопки своих императорских гробниц, могут быть связаны с боязнью обнаружить лишние свидетельства корейского происхождения императорской династии, и отмечает, что, как и американцы, корейцы значительно меньше монолитны и гомогенные, чем кажется на первый взгляд, в том числе – и с точки зрения расового/генетического типа[8].
Конечно, существует и совсем иная точка зрения, базирующаяся на японских летописях, в которых утверждается, что Япония покорила Корею и основала на Корейском полуострове свою колонию Мимана (кор. Имна). Признавая существование этого образования, корейцы, однако, считают его самостоятельным, очень болезненно реагируя на каждую попытку японцев «извращать исторические факты». В 1986 г. автор даже присутствовал на лекции северокорейского историка Ким Сок Хёна, который пытался убедить советских студентов в том, что Мимана была корейской колонией на японской территории, а не наоборот.
На Севере и на Юге национальную историю Трех государств интерпретируют несколько по-разному. Так, в Северной Корее уделяют значительно больше внимания Когурё и его борьбе с китайской агрессией в VI-VII вв. На Юге в значительно большей степени считают себя правопреемниками Силла и даже традиционную неприязнь между представителями Ённамского (юго-восток) и Хонамского (юго-запад) регионов считают уходящей корнями во времена противостояния Силла и Пэкче[9].
С расширением территории государств между ними началась борьба за преобладание на полуострове. Вначале (I – IV век н.э.) Когурё, Пэкче и Силла занимались присоединением окружавших их мелких государственных образований. IV в., особенно его последняя четверть, проходит в постоянных военных столкновениях между Когурё и Пэкче, после того, как с ликвидацией в 313 г. на территории Корейского полуострова последних китайских округов эти два государства соприкоснулись непосредственно. В начале V в. вану Квангэтхо удалось лишить Пэкче владений в долине р. Ханган. Однако Пэкче и Силла вскоре объединились, чтобы дать отпор общему врагу.
VI в. отмечен резким подъемом военно-политической активности Силла. В период между 532 и 562 гг. были покорены государства Кая, в 551 г., в правление вана Чинхына (540-576), Силла и Пэкче смогли вытеснить Когурё из бассейна р. Ханган, но захваченные ими земли были присвоены Силла. Это, во-первых, повысило его экономическую мощь, ибо вновь приобретенные земли в дельтах рек Ханган и Нактонган были богаты и плодородны, а во-вторых, дало ему возможность через Желтое море.
Теперь уже Силла было вынуждено столкнуться с противодействующей коалицией Когурё и Пэкче, однако победа была одержана благодаря помощи нового союзника в лице танского Китая. Совместно действовавшие армии под командованием вана Мурёля, военачальника Ким Юсина и китайских полководцев одержали победу над Пэкче в 660 г.[10], а в 668 г., воспользовавшись внутренней смутой в Когурё (после смерти фактического правителя страны там началась усобица между его сыновьями, один из которых запросил о помощи Силла), захватили и его. Танская династия надеялась закрепить за собой все земли Когурё и Пэкче, но Силла вступило в борьбу со своим недавним союзником. В 676 г. танские завоеватели были изгнаны из Пэкче и южного Когурё, но в 677 г. в между государствами установились мирные отношения на основе вассалитета Силла, которые впоследствии не нарушались. К 735 г. граница Объединенного Силла со столицей в Кымсоне (совр. Кёнджу) проходила по р. Тэдонган, так что большая часть когурёсских земель была безвозвратно утрачена.
Объединение Трех государств имело три очень важных последствия. Во-первых, начиная с этого времени, все последующие тринадцать веков своего существования Корея была единой страной. Во-вторых, начиная с периода Объединенного Силла, страна стала интенсивно вбирать в себя наследие китайской философии и культуры, особенно культуры административной. Вообще, надо отметить, что из всех государств конфуцианского культурного региона Корея была связана с Китаем наиболее тесно. В-третьих, объединение страны при помощи Китая закрепило ориентацию на «большого брата» и относительно подчиненное положение по отношению к нему.
Остатки когурёсской элиты бежали на северные территории и создали на базе местных племен просуществовавшее до 926 г. государство Бохай (кор. Пархэ), которое к VIII в. контролировало северную часть Кореи, Ляодунский полуостров и северо-восточную Маньчжурию. Вопрос о «корейскости» Бохай также находится в стадии рассмотрения, так как современные южнокорейские историки в последнее время проявляют к нему значительный интерес, диктуемый, однако, политическими целями. Сопоставляя Бохай с существовавшими параллельно ему Силла, а затем – Корё, эти авторы пытаются доказать факт длительного сосуществования на Корейском полуострове двух корейских государств, хотя в Бохай корейскими были только правящая династия и некоторые элементы культуры[11]. То, что там использовали традиционную корейскую систему подогрева полов ондоль, – археологический факт [12].
_____
[1] Слово «ван» в нашей исторической литературе принято переводить как «король», и в дальнейшем слово «король» будет встречаться в тексте параллельно с «ваном», но хочется напомнить, что этот перевод условный и исторический статус вана не тождественен королевскому. То же самое в целом касается применения к корейским реалиям терминов типа «феодалы»
[2] Хронология для этого периода ненадёжна, а традиционные датировки заведомо «удревлены» (подробнее см. в работах М. В. Воробьёва или М.Н. Пака).
[3] Этот иероглиф «хан» впоследствии использовался для обозначения всей корейской нации и сегодня присутствует в самоназвании Южной Кореи – Тэхан.
[4] Choong Soon Kim. Tradition… Р. 30.
[5] Впрочем, абсолютизировать роль Кореи как культурного моста между Китаем и Японией тоже не стоит. Б. Камингс приводит в своей книге (см. ниже) на с. 20 аналоги из европейской истории, считая, что нельзя, например, говорить о том, что наследие греко-римской цивилизации в Галлии оказало существенное влияние на формирование английской культуры через французов и нормандцев.
[6] Cumings, Bruce. Korea’s place in the sun. A modern history. New York, 1998. Р. 30-31.
[7] Cumings B. Korea’s place… Р. 33.
[8] Тамже. Р. 12.
[9] В настоящее время националистически настроенные корейские историки очень любят строить предположения относительно того, что было бы, если бы Три Государства объединились под гегемонией Когурё. По их мнению, в этом случае территория Корейского государства была бы гораздо больше, охватывая Маньчжурию и советский Дальний Восток, а само государство, безусловно, сохранило бы гораздо больше национальной эндемики, не занимая вассальный статус по отношению к Китаю и проводя самостоятельную политику.
[10] Считается, что чуть ли не с этого времени жители региона, территорию которого ранее занимало Пэкче, были отделены от «большой политики».
[11] Если следовать этой логике, то основанная варягами Киевская Русь является скандинавской страной.
[12] Cumings B. Korea’s place…. Р. 35.
https://makkawity.livejournal.com/3458429.html#cutid1
***
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 300; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!