Депривация психического развития. Госпитализм.

В связи с тем, что проблема психической депривации находится в стадии разработки, в настоящее время по этой теме нет единой тер­минологии. Наиболее часто используется термин «депривация», обозначающий потерю чего-либо, лишения из-за недостаточного удовлетворения основных психических потребностей.

Зачастую авторы сужают термин соответственно тому, какую психическую потребность они принимают в качестве самой важной и самой «недостаточной».

Считается, что для полноценного развития у ребенка должна быть удовлетворена прежде всего потребность в любви и призна­нии. Одни считают ее базовой, врожденной, другие говорят о ней как о приобретении в процессе жизни. Неудовлетворение этой по­требности ведет к искажению развития личности и появлению эмо­циональной депривации. Наиболее яркое выражение последствий этого вида депривации наблюдается у детей, находящихся в учреж­дениях интернатного типа.

Другим видом депривации является сенсорная, связанная с обедненной предметной средой и дефицитом раздражителей органов чувств. С этим видом депривации также приходится сталкиваться в домах ребенка, детских домах и т.д.

Депривация может иметь место не только в учреждениях интернатного типа, но и в семье, где может отсутствовать мать или она недостаточно эмоционально относится к ребенку (так называемая холодная мать), и в таких случаях употребляется понятие «материнская депривация». (maternaldeprivation); при отсутствии отца или его отчужденности от ребенка возникает патериальная депривация.

В литературе мы встречаемся и с понятием «частичная деприва­ция», «скрытая депривация» и т.д. Понятия «частичная деприва­ция», «скрытая депривация» употребляются в том случае, когда речь идет не о разлуке с матерью, а об обедненности отношений мать — ребенок.

В качестве синонима психической депривации используется тер­мин «госпитализм». Госпитализм ограничивается описанием ситуа­ции, при которой происходят лишения, в учреждениях (в большин­стве случаев это больничная среда), однако больничная ситуация может сопровождаться и иными влияниями, помимо депривации (большая возможность заражения, перемена режима, недостаток сна, повышенная возможность для конфликтов при жизни в коллек­тиве и т.д.). К тому же, при благоприятных условиях депривация в учреждениях может совсем не возникнуть. Вообще термины, уста­навливающие понятие лишь через определенную специфическую ситуацию или на основании определенных признаков, часто не от­ражают природы самого явления.

Кроме термина «госпитализм» используются понятия «сепара­ция» и «изоляция», употребляющиеся как равнозначные. Сепара­ция, изоляция ребенка от полноценной среды человеческого обще­ния представляет депривационную ситуацию, а не саму депривацию.

Психическая депривация характеризуется особым психическим состоянием, возникающим в депривационной ситуации. Данное психическое состояние проявляется в поведении, отличающемся характерными признаками, что и позволяет распознать депривацию. Механизм депривации связан с отчуждением ребенка от опре­деленных отношений с миром людей и предметным миром и вызы­вается недостаточным удовлетворением основных психических по­требностей ребенка, видоизменяющих структуру развивающейся детской личности. Таким образом, психическая депривация — это определенное психическое состояние, возникающее в результате таких жизненных ситуаций, когда ребенку не предоставляется воз­можность удовлетворить его основные (жизненные) потребности в полной мере и в течение достаточно длительного времени.

Госпитализм – это синдром, при котором наблюдается отставание в развитии (у детей) или деградация (у взрослых) в психическом и физическом плане. Болезнь возникает из-за длительного пребывания человека в больничных условиях, в изоляции от привычного мира и заботы близких людей.

Госпитализм у детей – явление в психологии более распространенное и изученное, нежели случаи со взрослыми. Ребенок, проводящий много времени в больнице или интернате, страдает эмоциональной обедненностью, низким уровнем элементарных навыков общения и самообслуживания. Синдром нередко сопровождается умственной отсталостью, рахитом и нарушенной моторикой.

 

Возрастные кризисы

Возрастная периодизация представлена Л.С. Выготским в следующем виде:

1. Кризис новорожденности.

Младенческий возраст (2 мес. - 1 год).

2. Кризис одного года.

Раннее детство (1 год - 3 года).

3. Кризис 3 лет.

Дошкольный возраст (3 года - 7 лет).

4. Кризис 7 лет.

Школьный возраст (8-12 лет).

5. Кризис 13 лет.

Пубертатный возраст (14-18 лет).

6. Кризис 17 лет.

Основным критерием деления детского развития на отдельные возрасты в данной схеме служат новообразования. После­довательность возрастных периодов должна в этой схеме опреде­ляться чередованием стабильных и критических периодов. Сроки стабильных возрастов, имеющих более или менее отчетливые гра­ницы начала и окончания, правильнее всего определять именно по этим границам. Критические же возрасты из-за другого характе­ра их протекания правильнее всего определять, отмечая кульмина­ционные точки, или вершины, кризиса.

В кризисе одного года негативные симптомы очевидно и непосредственно связаны с положительными приобретениями, которые делает ребенок, становясь на ноги и овладевая речью.

То же самое может быть отнесено и к кризису новорожденного. В это время ребенок деградирует вначале даже в отношении физи­ческого развития: в первые дни после рождения падает вес ново­рожденного. Приспособление к новой форме жизни предъявляет такие высокие требования к жизнеспособности ребенка, что, по словам Блонского, никогда человек не стоит так близко к смерти, как в часы своего рождения.

Позитивное значение кризиса 3 лет сказывается в том, что здесь возникают новые характерные черты личности ребенка. Ус­тановлено, что если кризис в силу каких-либо причин протекает вяло и невыразительно, то это приводит к глубокой задержке в развитии аффективной и волевой сторон личности ребенка в по­следующем возрасте.

В отношении 7-летнего кризиса всеми исследователями отме­чалось, что, наряду с негативными симптомами, в этом периоде имеется ряд больших достижений: возрастает самостоятельность ребенка, изменяется его отношение к другим детям.

По мнению Л.И. Божович, кризис подросткового возраста значительно отличается от кризисов младших возрастов. Он является самым острым и самым длительным по сравнению со всеми возрастными кризисами, знаменующими собой переломные этапы в онтогенетическом формировании личности ребенка. В течение этого периода ломаются и перестраиваются все преж­ние отношения ребенка к миру и к самому себе (первая фаза под­росткового возраста - 12-15 лет) и развиваются процессы само­сознания и самоопределения, приводящие в конечном счете к той жизненной позиции, с которой школьник начинает свою самостоя­тельную жизнь (вторая фаза подросткового возраста - 15-17 лет; ее часто называют периодом ранней юности).

Следует особо отметить, что в подростковом возрасте процесс формирования личности не завершается. Весь этот период пред­ставляет собой значительную перестройку ранее сложившихся пси­хологических структур и возникновение новых, которые с этого момента лишь начинают дальнейший путь своего развития. Однако здесь ведущими будут уже не возрастные закономерности, а закономерности, связанные с индивидуальным формированием психики человека.

Кризис подросткового возраста в отличие от кризисов других возрастов более затяжной и острый, так как в связи с быстрым тем­пом физического и умственного развития у подростков возникает много таких актуально действующих потребностей, которые не мо­гут быть удовлетворены в условиях недостаточной социальной зре­лости школьников этого возраста. Таким образом, в этот критиче­ский период депривация потребностей выражена значительно силь­нее, и преодолеть ее, в силу асинхронности физического, психического и социального развития подростка, очень трудно.

Кризис подросткового возраста отличается и еще в одном, весь­ма существенном отношении. Дело в том, что в младших возрастах депривация вновь возникших потребностей связана преимущест­венно с внешними препятствиями (запретами взрослых, неизменив­шимся образом жизни ребенка, сковывающим его активность, и т. п.); в кризисе же подросткового возраста не меньшую роль игра­ют и внутренние факторы: запреты, накладываемые подростком на самого себя, ранее сформировавшиеся психологические новооб­разования (привычки, черты характера и пр.), часто мешающие подростку достигнуть желаемого и прежде всего им самим избран­ного образца. Конечно, и внешние условия - особенно необходи­мость оставаться зависимым от взрослых, когда уже возникло же­лание занять иной, более зрелый социальный статус, освобож­дающий от постоянного внешнего контроля и позволяющий под­ростку самостоятельно решать свои проблемы, - имеют здесь боль­шое значение, но не они являются решающими.

Точно так же не является сам по себе решающим и фактор био­логического созревания, которому до сих пор еще некоторыми психологами придается преувеличенное значение. Нельзя отрицать, конечно, что перестройка организма, в том числе и быстро насту­пающие соматические изменения, не имеет отношения к кризису подросткового возраста. Исследования свидетельствуют, что про­исходящие в этот период физиологические процессы повышают эмоциональную возбудимость подростка, его импульсивность, неуравновешенность и пр., а быстрое возмужание усиливает ощу­щение своей «взрослости» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Кроме того, в этот период впервые появляется и стано­вится предметом сознания и переживания подростка новая и очень мощная биологическая потребность - половое влечение. Безусловно, депривация этого влечения может фрустрировать подростка и тем самым объяснить некоторые особенности его самочувствия, поведения. Вместе с тем надо учитывать, что половое влечение, так же как и все другие биологические потребности человека, приоб­ретает в процессе развития качественно иной, опосредованный характер. Так же как, например, потребность в раздражителях, необ­ходимых для развития мозговых систем, сначала становится потребностью во внешних впечатлениях, а затем потребностью в активной познавательной деятельности, так же и половое влечение в ходе своего развития приобретает форму человеческой любви. Возникая в пубертальный период, оно входит в структуру уже существующих у подростка психологических новообразований (раз­нообразных интересов, нравственных и эстетических чувств, взгля­дов и оценок), формируя вместе с ними такого рода отношение к другому полу, в котором половое влечение, как правило, не зани­мает доминирующего положения. Поэтому депривация (в силу со­циальной незрелости подростка) этого влечения не является серьез­ным фрустрирующим фактором и не играет, по мнению Л.И. Божович, определяющей роли в кризисе подросткового возраста. В силу сказанного, автор считает несостоятельными попытки объяснить этот сложный по своей природе возрастной кризис, исходя только из факта полового созре­вания. Несостоятельными, по ее мнению, являются и все теории подросткового возраста, которые пытаются объяснить психологию подростка, ис­ходя из каких-либо внешних по отношению к психическому разви­тию факторов. Ведь факторы и биологического, и социального по­рядка не определяют развитие прямо; они включаются в сам про­цесс развития, становясь внутренними компонентами возникающих при этом психологических новообразований.

Особое внимание, как указывает А.М. Прихожан, следует обратить на возраст 13 лет - время, когда у девочек заканчивается первая фаза пубертатного развития (11-13 лет) и начинается вторая (13-15 лет), а у мальчиков бурно начинается первая фаза пубертатного развития, которая продол­жается примерно с 13 до 15 лет. <...> Бурный рост, созревание организма, происходящие психологи­ческие изменения - все это отражается на функциональных состояниях подростка. 11-12 лет - период повышенной активности, зна­чительного роста энергии. Но это период и повышенной утом­ляемости, некоторого снижения работоспособности. Часто за дви­гательным беспокойством, повышенной возбудимостью подрост­ков скрывается именно быстрое и резкое наступление утомления, которое сам школьник в силу недостаточной зрелости еще не может не только проконтролировать, но и понять. Несмотря на значи­тельнее индивидуальные различия между детьми, в целом можно сказать, что в это время увеличивается количество обид, ссор ме­жду детьми, а также между детьми и взрослыми (укажем, кстати, что в последнее время отмечается, что эти ссоры часто проходят в гораздо более грубой и резкой манере, чем раньше). Дети в это время часто проявляют повышенную вспыльчивость, обидчивость, прежде всего по отношению ко взрослому. Их поведение нередко характеризуется демонстративностью. Эта ситуация усугубляется влиянием начинающегося (у мальчиков) или интенсивно проходя­щего (у девочек) полового созревания, что способствует еще боль­шему возрастанию импульсивности, частой смене настроении, воздействует на остроту восприятия подростком «обид» со сторо­ны других людей, а также на форму выражения обид и протеста.

В 13-14 лет нередко отмечается своеобразное чередование всплесков активности и ее падения, вплоть до внешнего полного изнеможения. Усталость наступает быстро и как бы внезапно, ха­рактеризуя повышенную утомляемость. Снижаются работоспо­собность и продуктивность, у мальчиков в 13-14 лет резко увели­чивается количество ошибочных действий (у девочек «пик оши­бок» отмечается в 12 лет).

Чрезвычайно трудны для подростков ситуации монотонии. Если у взрослого человека выраженное падение работоспособно­сти вследствие выполнения однообразных, но профессионально необходимых действий составляет примерно 40-50 мин, то у под­ростков оно наблюдается через 8-10 мин.

С повышенной утомляемостью связано явление специфической «подростковой лени». Часто от взрослых можно слышать жалобы на то, что подросток все время хочет лежать, не может стоять пря­мо: постоянно стремится на что-нибудь опереться, а на просьбы отвечает: у меня нет сил. Причина этого в усиленном росте, требую­щем много сил и снижающем выносливость.

Реакции подростка часто не соответствуют силе и значимости ситуации. Обобщая совершенно разные и объективно далекие друг от друга события, явления, он реагирует на них одинаково, что проявляется во внешне необъяснимом безразличии подростка к значимым для него вещам и в бурной реакции по малозначитель­ным поводам.

Происходящие в моторной сфере изменения: новое соотноше­ние роста мышц и мышечной силы, изменение пропорций тела -приводят к временным нарушениям координации крупных и мел­ких движений. Отмечается временное нарушение координации: подростки становятся неловкими, суетливыми, делают много лиш­них движений. В результате они нередко что-то ломают, разру­шают. Поскольку такие явления часто совпадают со вспышками негативизма подростка, снижающими или блокирующими воз­можности его самоконтроля, то создается впечатление, что в по­добных разрушениях наличествует злой умысел, хотя, как прави­ло, это происходит вопреки желанию подростка и связано с пере­стройкой двигательной системы.

С нарушением двигательного контроля бывают связаны и тя­желые последствия подростковых драк, когда школьник, не при­выкший еще к новым, увеличенным размерам своего тела, оцени­вая возможности управления им на основании своего прежнего опыта и поэтому неправильно рассчитывая силу удара, наносит другому подростку травму.

Перестройка тонкой моторики, разбалансировка старой схемы глаз-рука и ее построение на новом уровне во многом нередко ведут к ухудшению почерка, неряшливости, нарушениям в рисо­вании.

Процесс созревания влияет и на развитие речи, особенно у маль­чиков. Их речь становится более лаконичной и стереотипной, что проявляется в специфической «глагольной речи» многих мальчи­ков-подростков. С этим связаны также определенные трудности письменной речи, особенно у мальчиков. Известно, что в отрочест­ве девочки, как правило, лучше выражают свои мысли в письмен­ной форме, чем мальчики. Однако в дальнейшем, после 14-15 лет, мальчики, как правило, не только догоняют в этом отношении девочек, но часто и опережают их в этом умении. В связи с осо­бенностями развития речевой сферы подростки часто замедленно реагируют на то, что им говорят. Очевидными следствиями этого являются нередкие жалобы на непонимание подростками объяс­нений учителя, на то, что «им надо двести раз все повторять».

Кризис подросткового возраста связан с возникновением в этот период нового уровня самосознания, характерной чертой которого является появление у подростка способности познать самого себя как личность, обладающую именно ей, в отличие от всех других людей, присущими качествами, что порождает у подростка стремление к самоутверждению, само­выражению (т. е. стремление проявлять себя в тех качествах лич­ности, которые он считает ценными) и самовоспитанию. Деприва­ция указанных выше потребностей и составляет основу кризиса подросткового возраста.

Психологические исследования последнего времени свидетельствуют о том, что ориентация субъекта на отдаленные цели имеет решающее значение для формирования устойчивости личности и ее саморегуляции.

На решающее значение перспективных целей для психологи­ческой структуры и поведения субъекта обратил внимание еще К.Левин. В своем топологическом учении о личности он доказы­вал, что цели, которые ставит перед собой человек, намерения, ко­торые он принимает, являются своеобразными потребностями («квазипотребностями»), не отличающимися по силе и другим ди­намическим свойствам от истинных потребностей. И чем более "широким является «жизненное пространство», в которое включен индивид, тем большее значение приобретают отдаленные цели. Ценностные ориентации субъекта нa эти будущие цели подчиняют себе промежуточные и тем самым определяют поведение, эмоции моральное состояние субъекта.

Таким образом, наличие у подростка устойчивых личностных интересов делает его целеустремленным, а следовательно, внутрен­не более собранным и организованным. Он как бы обретает волю. Недаром Л.С.Выготский, возражая принятому в традиционной психологии взгляду, говорил, что подростка характеризует не сла­бость воли, а слабость целей.

Переходный критический период завершается возникновением особого личностного новообразования, которое можно обозначить термином «самоопределение». С точки зрения самосознания субъ­екта он характеризуется осознанием себя в качестве члена общества и конкретизируется в новой, общественно значимой позиции.

Самоопределение формируется во второй фазе подросткового возраста - кризис 16-17 лет, в условиях скорого окончания школы, свя­занного с необходимостью так или иначе решить проблему своего будущего. Правда, подлинное самоопределение часто не заверша­ется к моменту окончания школьного периода.

От мечтаний подростка, связанных с будущим, самоопределение отличается тем, что оно основывается на уже устойчиво сложив­шихся интересах и стремлениях субъекта; тем, что оно предпола­гает учет своих возможностей и внешних обстоятельств; опирается на формирующееся мировоззрение подростка и связано с выбором профессии. Правда, вопрос о том, кем быть и что делать дальше, возникает у подростков уже в конце VIII класса. Однако, как по­казывают экспериментальные данные, в это время они еще психо­логически не готовы к его решению. Чаще всего эту проблему решают за них взрослые или обстоятельства жизни и лишь иногда они сами, да и то либо случайно, либо по подражанию. Исключе­ние составляют только учащиеся, обладающие какими-либо специальными способностями или рано сложившимися устойчивыми личностными интересами. Подлинное же самоопределение, т. е. самоопределение как системное новообразование, связанное с фор­мированием внутренней позиции взрослого человека, возникает значительно позже и является завершающим последний этап онто­генетического развития личности ребенка.

В последнее время исследователи все чаще говорят о кризисе середины жизни. Кризис середины жизни представляет собой психологический феномен, переживаемый людьми, достигшими возраста 40-45 лет, и заключающийся в критической переоценке достигнутого. К сожалению, зачастую такая переоценка приводит размышлениям по поводу нереализованных возможностей и кажущееся отсутствие времени на их реализацию в будущем («жизнь прошла бессмысленно и время уже потеряно»), осознанию того, что достигнутое значительно меньше, чем предполагалось. В результате начинают доминировать депрессивные состояния в общем фоне настроений.

Средний возраст это промежуточный период в жизни человека, своего рода мостик между двумя поколениями. Достигнувший середины жизни человек сознает свою обособленность не только от молодых людей, но и от тех, кто вышел на пенсию и дожил до старости.

Кризис среднего возраста связан с появлением первых признаков старения, которые переживаются индивидом как утрата красоты, привлекательности, физических сил и сексуальной энергии. Человек в этом возрасте начинает ощущать первое снижение физической формы, симптомы ослабляющих организм болезней, надвигающийся климакс.

Кроме того, появляются опасения, что его профессиональные качества будут отставать от современных стандартов, и он будет проигрывать новому поколению, энергичному, обладающему новыми идеями и имеющими более современную профессиональную подготовку.

Одним из мощнейших факторов неудовлетворенности жизнью в этот период являются бытовые стандарты и семейная жизнь. Отчетливо ощущается стресс в брачной жизни. Супруги, игнорировавшие серьезные проблемы во взаимоотношениях ради детей, зачастую больше не идут на смягчение разногласий. И для этого имеется несколько причин: во-первых, дети уже выросли и не требуют, по мнению супругов, такого пристального внимания, как прежде (хотя такая позиция в корне неверна); во-вторых, сексуальная близость к этому времени притупляется привычкой, глубоко сидящим накопившимся за многие годы раздражением, глубоко сидящим гневом на партнера и неясным чувством чего-то упущенного в жизни. Поэтому количество разводов среди состоящих в браке 15 и более лет постепенно увеличивается. Разведенные при этом сталкиваются со значительными социальными и психологическими трудностями, к которым можно отнести чувство краха, последовавшего за продолжительным периодом личных трат на партнера, утрату привычного образа жизни и вероятные потери друзей и родственников. Эти факторы также провоцируют кризисные явления.

Кризис середины жизни чаще грозит тем, кто склонен избегать самоанализа и использует защитный механизм отрицания, стараясь не замечать перемен, происходящих в его жизни и в организме. Так, мужчина 45 лет, все еще считающий, что находится в отличной физической форме, может испытать сильное эмоциональное потрясение, когда его сын начнет обыгрывать его в теннис. Такое же потрясение может испытать 40-летняя, пользующаяся успехом у мужчин, женщина, когда обнаруживает, что окружающие мужчины отдают явное предпочтение ее дочери. Как правило, такие люди не желают расставаться со своими иллюзиями и заблуждениями. Они проявляют чудеса изобретательности, продолжая обманывать себя, пока реальность не заявит о себе в полной мере.

С точки зрения большинства исследователей, кризис середины жизни не является столь неотвратимым, как другие возрастные кризисы. Переход в средний возраст для многих происходит плавно и незаметно, по мере того, как на смену юношеским мечтам о славе, богатстве, личных свершениях, красоте приходят более реалистичные ожидания. Поэтому многие считают средний возраст своего рода переходным периодом, связанным с переориентацией и перераспределением жизненных целей. Середина жизни – это время, когда люди критически анализируют и оценивают свою жизнь. Одни могут быть удовлетворены собой, считая, что достигли пика своих возможностей, для других же анализ прожитых лет может стать болезненным процессом. Вероятность возникновения кризиса середины жизни заметно уменьшается, если любые из предсказуемых влияний возраста антиципируются (антиципация – от лат. anticipation – предвосхищение – способность системы в той или иной форме предвидеть развитие событий, явлений, результатов действий) или рассматриваются как нормальные моменты жизни. Человек, понимая, что середина его жизни будет связана с переменами, не станет дожидаться, когда эти перемены застанут его врасплох, а начнет готовиться к ним заблаговременно. Благодаря антиципаторной социализации они могут спланировать эти жизненные события и избежать кризисных явлений.

По данным американских исследователей, кризис середины жизни более типичен для людей состоятельных. По их мнению, когда солидный счет в банке защищает вас от тягот и превратностей жизни, легче обманывать себя в отношении реалий среднего возраста. Но причины могут крыться и в другом. Среди лиц среднего класса достаточно много людей, обладающих высоким уровнем образования, выраженными интеллектуальными способностями, которые подчас ощущают недостаточную реализованность своих способностей, что приводит их к кризисным явлениям («жизнь не удалась»).

При рассмотрении возрастных кризисов интересна предложенная Эриком Эриксоном (Erikson) теория психосоциального развития. Эриксон разделил жизнь человека на восемь отдельных стадий развития «ego». Эти стадии, согласно его теории, являются результатами развертывающегося «плана личности». Каждая стадия жизненного цикла наступает в определенное время, полноценно функционирующая личность формируется только путем прохождения в своем развитии всех стадий. Каждая стадия представляет собой индивидуальный «кризис», или задачу разви­тия (критическую точку), которая должна быть преодолена инди­видом перед тем, как перейти на следующую жизненную стадию. Успех или полнота выполнения задачи зависит от того, как были усвоены и преодолены предыдущие стадии. В табл. 2.1 представлены все стадии и их характеристики.

 

---

Дата добавления: 2018-04-15; просмотров: 3186; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!