Античная цивилизация в римской оболочке
Политическое орудие для решения заморочек античной цивилизации со временем нашел западноэллинский мир, более свободный от всепоглощающей ориентированности на противостояние ближневосточному влиянию. Жизнь Великой Греции, непременно, была отягощена своими неуввязками. Поэтому сначало поиски решения общецивилизационных задач выглядели как рвение решить собственные западносредиземноморские трудности. Греки Западного Средиземноморья упорно боролись за расширение сферы собственного влияния с Карфагеном и Этрурией. Неустойчивое равновесие сил требовало неизменного напряжения от каждой из сторон. В собственной борьбе западные греки активно воспользовались поддержкой восточных сородичей, приглашая полководцев и наемников из Пелопонесса либо Эпира. Но сразу эллинская цивилизация оказывала оплодотворяющее культурное действие и на окрестную варварскую периферию Италии.
"Приручение" варварского Рима происходило равномерно. Достоверность раннеримской истории не случаем вызывает сомнения у исследователей. Вполне возможно, что до V либо даже IV в. До н.Э. Римское общество развивалось отнюдь не по полисному пути. Может быть, строй гражданской общины, утвердившийся в Риме в ходе завоевания Италии в IV-III вв. До н.Э., Был воспринят им под влиянием контактов с италийскими греками. Структура гражданского коллектива оказалась подходящей формой, позволившей погасить этно-социальные конфликты, очень долго подрывавшие военную силу сначало аморфного римского вождества. Комплекс мер, оформивших принципиальный предел в становлении римского гражданского коллектива, связан в античной традиции с именованием известного цензора 312 г. До н.Э. Аппия Клавдия Цека, прославившегося также укреплением связей с греческой Кампанией (Аппиева дорога) и непримиримостью по отношению к Пирру. В IV-III вв. До н.Э. Римляне ориентировались на кампанских и южно-италийских греков, тогда как балканских разглядывали как чужаков с чуждыми интересами. Ориентация на греческую поддержку дозволила Риму выдержать натиск этрусков и галлов. За это они в свою очередь поддержали кампанских греков в борьбе с самнитами. Завязавшиеся таковым образом дела способствовали распространению греческого влияния в Риме. Завершение дизайна римской гражданской общины, возможно, происходило уже в контакте с южноиталийскими эллинами. Таковым образом Рим оказался включен в орбиту античной цивилизации. Несмотря на патриотический упор римской традиционной версии событий, конфликт Рима с Пирром в определенном смысле можно разглядывать как борьбу за право играться роль военно-политического орудия греческой цивилизации.
|
|
|
После подчинения Римом Этрурии нарушился естественный баланс сил в Западном Средиземноморье, определявшийся сферами влияния карфагенян, этрусков и греков. Начался новый виток конфликтов меж Карфагеном и Великой Грецией за восстановление нарушенного равновесия. Любая из сторон стремилась заручиться поддержкой Рима, который еще не был способен распространять собственное торговое и культурное влияние, но владел военной силой. Контракт с Карфагеном 279 г. До н.Э. Стимулировал войну с Пирром. Но, победив, римляне разобрались в стратегическом положении сторон и переориентировались на греческий мир. По сути дела в первой пунической войне Рим воевал не за свои интересы, а за интересы греческих городов юга Италии и Сицилии. Но, став на этот путь, римляне уже не могли с него сойти: западносредиземноморский мир разделился на зоны влияния двух миров – греческого и карфагенского. Но греки впору обзавелись прочным тылом в виде Римско-Италийской конфедерации. Поэтому Баркиды попробовали сделать для Карфагена точно такую же ударную силу из варваров в Испании. Сражаясь с римскими войсками в Италии Ганнибал, но, стремился контролировать совсем не Рим, а греческие города Сицилии, Южной Италии и Кампании. Как понятно, решающая схватка закончилась победой Рима.
|
|
|
После Ганнибаловой войны Рим сумел претендовать на роль политического фаворита всего Средиземноморья. Но представляя лишь себя либо союзные италийские общины, Рим до середины II в. До н.Э. Не имел устойчивых интересов в претензиях такового рода. Но по-иному положение смотрится, если разглядывать его в контексте развития цивилизации греческих полисов. Включившись в восточносредиземноморскую политику на стороне греков, Рим тем самым заявил претензию на роль популяционного центра в мире античных гражданских общин. Провозглашение "свободы Греции" Титом Фламинином означало нечто большее, чем рассчитанный ход в политической игре (хотя могло и не до конца осознаваться самими авторами). но в качестве центра цивилизации претензии Рима подпитывались только его военно-политическими фуррорами. Спешное создание римской исторической традиции руками Фабия Пиктора и остальных анналистов под контролем сената обязано было идеологически обосновать не меньшую древность римского социума и его культуры, чем у греков Балкан и Малой Азии. Вполне возможно, что раннеримская история, главные этапы которой подозрительно напоминают этапы истории Афин, создавалась по эталону истории "культурной столицы" эллинского мира.
|
|
|
|
|
|
Изображение архаического Рима "обычным полисом" посреди общин Лация было обоснованием претенций на роль второго, если не первого, из двух центров античной цивилизации. В различие от Македонии, молодой царь которой безрассудно кинулся к берегам Инда, внеиталийские завоевания Рима объединили в единую социополитическую систему (империю) до этого всего весь античный мир. Угнетение экономического потенциала Карфагена, Коринфа, Родоса и остальных торговых центров в пределах античного мира (Александрию и Тир не трогали) в середине II в. До н.Э. Переориентировало инструмент поддержания популяционного поля с мореплавания и торговли на политические и идеологические университеты.
Античная цивилизация стала развиваться как популяция со смещенным либо, может быть, точнее сказать, с двумя центрами – италийским и балкано-малоазийским. Первый владел политическим и военным господством, равномерно вырабатывая формы соционормативного контроля за публичной жизнью цивилизации. Второй имел огромную плотность и традиции исходных античных (полисных) соционормативных принципов и более развитую культуру цивилизационного таксономического уровня. Италия была военно-политическим, а Греция – социокультурным центром античной цивилизации.
Римскую державу можно представить как популяцию античных городских гражданских общин римско-эллинского типа с разной плотностью социальных и культурных признаков. Принявшая форму империи цивилизация различалась от начальной эллинской тем, что включала в себя множество народов с другими социокультурными традициями. Для организации этих культурно чуждых народов была выработана форма провинций. Выравнивание общественного поля выражалось в романизации провинций, представлявшей собой распространение там античных городских гражданских общин в форме муниципиев и колоний римских и латинских людей. Совместно с ними из римского центра распространялась античная социальная культура и римские формы организации публичной жизни. К III веку процесс романизации достиг такового качественного рубежа, когда стало может быть уравнять в качестве римских людей всех обитателей Империи.
таковым образом, главным содержанием римской истории как истории цивилизации, выступает распространение римских гражданских публичных норм на все более широкие круги римских подданных. В различие от полисного гражданства греков, тесновато связанного с этнической однородностью организованной в полисы среды, римское гражданство выступало в роли социально-правовой формы, которая с равным фуррором могла распространяться как в италийской, так и во внеиталийской среде. Конкретно римское понятие гражданства (civilis – гражданский) породило представление о цивилизации как о культурном городском обществе, противостоявшем варварству, связанному с племенной, сельской жизнью. Столь общее значение гражданства, основанного на таком противопоставлении, было нереально в греческом обществе, которому в качестве варваров противостояли до этого всего обитатели ближневосточных городов. Римское гражданство, расставшееся с этнической определенностью собственной сущности, получило статус устойчивого таксономического показателя (детерминатива) принадлежности к цивилизации вообще. Даже когда Византия обособилась в самостоятельную цивилизацию, сохранилось прежнее обозначение её обитателей – ромеи (римляне).
С течением времени римляне все шире раздавали права собственного гражданства представителям остальных этносов. С помощью гражданства социальное поле империи все более приобретало антично-римский характер, и Рим выдвигался на роль не лишь военно-политического, но и социокультурного фаворита, отбирая это значение у Греции. При этом его влияние в особенности прочно распространялось на Западе, как бы естественно приживаясь в среде, где Рим выступал исходным носителем принципов античной цивилизации. Тогда как на Востоке, который уже усвоил античную соционорматику в полисно-эллинистической форме, римское влияние вызывало довольно выраженное неприятие, граничащее с отторжением. Имея ту же начальную структуру, но более глубочайшие культурные корешки (в том числе и этнические), греческий античный строй владел в определенном смысле иммунитетом к правам римского гражданства.
рвение Рима узурпировать чуждую вначале для него функцию, объективно обязано было вызвать оппозицию и борьбу меж обоими центрами цивилизации. Лишенный политической власти и теснимый с середины II в. До н.Э. В области товарно-денежных отношений, восточный популяционный центр обязан был вступить на путь выработки оппозиционного идеологического учения. Это был единственный метод иметь орудие в борьбе с политическим господством римлян. После периода поисков и проб на роль оппозиционной идеологии было принято христианство. Реформированное Павлом, оно оказалось, с одной стороны, ближе к жизни, чем традиционные философские учения, а с другой, более абстрактным, ежели традиционные религии, то есть более способным выразить античную рационализованную цивилизационную норматику. Христианство стало собственного рода конкурентом правам римского гражданства в части объединения и подчинения населения империи своим соционормативным принципам. При этом следует учесть, что, формируясь как оппозиционное идеологии античного гражданского общества учение, христианство основывалось на тех же социокультурных ценностях, придавая им только иную форму. Поэтому христианство было закономерным порождением античной цивилизации и не могло появиться вне её общественного контекста.
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 280; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!