Группосохраняющие функции конфликта

В данной части своей работы я хочу рассмотреть группосохраняющие функции конфликта. …« противоборство членов группы друг с другом — фактор, который нельзя однозначно оценить как негативный хотя бы потому, что это иной да единственное средство сделать жизнь с действительно невыносимыми людьми, по крайней мере, терпимой. Если бы мы вовсе были лишены сил и права восстать против тирании, произвола, самодурства и бестактности мы вообще не смогли бы общаться с людьми, от дурного характера кото­рых страдаем. Мы могли бы пойти на какой-нибудь отчаянный шаг, что положило бы конец отношениям, но, возможно, не стало бы "конфликтом .Не только потому, что... притеснение обычно возрастает, если его спокойно и без протестов терпят, но также и потому, что противоборство дает нам внутреннее удовлетворение, отвлечение, облегчение... Противобор­ство дает почувствовать, что мы не просто жертвы обстоятельств».⁷ Здесь я хочу сказать, что Зиммель здесь утверждает, что выражение враждебности в конфликте играет положительную роль, поскольку допускает сохранение отношений в ситуациях стресса, тем самым предотвращая распад группы, который неизбежен в случае изгнания враждебно настроенных индивидов.

Таким образом, конфликт выполняет группосохраняющюю функ­цию в той мере, в какой регулирует системы отношений. Говорится, что он «очищает воздух», т. е. удаляет скопления подавленных враждебных эмоций, давая им свободный выход в действиях. Зиммель как бы вторит шекспировскому королю Джону: "Это глупое небо не очищается без бури".

Может показаться, что Зиммель здесь отступает от собственной методологии и принимает во внимание воздействие конфликта только на одну сторону — на "ущемленную", не беря в расчет воздействия сторон друг на друга. Однако на самом деле анализ "освобождающего" действия конфликта на "ущемленных" индивидов и группы интересует его лишь в той мере, в какой это "освобождение" способствует поддержанию отношений, т. е. моделей взаимодействия.

И тем не менее отмеченное выше нежелание Зиммеля различать чувство враждебности и конфликтное поведение снова порождает ряд трудностей. Если конфликт с необходимостью ведет к изменению предшествующих условий отношений сторон, то простая враждебность необязательно приводит к таким последствиям и может оставить все на своих местах.

Обращаясь к проблеме индивидуального освобождения, хочу отметить, что Зиммель не мог предполагать, какой вес она обретет в позднейших психологических теориях. Накопившаяся враждебность и агрессивные предрасположенности могут выплеснуться не только против их непосредственного объекта, но и против замещающих его объектов. Как видно Зиммель явно учитывал только прямой конфликт между исход­ными сторонами противостояния. Он упустил из виду ту возможность, что иные, нежели конфликт, типы поведения могут, по крайней мере частично ,выполнять сходные функции.

Исследуя работу Л.Козера, было отмечено , что Зиммель писал в Берлине на рубеже веков, еще не зная о революционных прорывах в психологии, происходивших примерно в то же время в Вене. Если бы он был знаком с новой тогда теорией психоанализа то отказался бы от допущения, будто чувства враждебности выплескиваются в конфликтном поведении, направленном только против самой причины этой враждебности. Он не учитывал возможности того, что в случаях, когда конфликтное поведение по отношению к самому объекту враждебности каким-то образом заблокировано, то (1)чувства враждебности могут переходить на замещающие объекты и (2)замещающее удовлетворение может достигаться просто путем снятия напряжения. В обоих случаях следствием оказывается сохранение исходных отношений.

Таким образом, для того, чтобы адекватно проанализировать данный тезис, нужно придерживаться различения между чувствами враждебности и их поведенческими проявлениями. Надо еще добавить , что в поведении эти чувства могут выражаться, по крайней мере, в трех формах: (1) прямое выражение враждебности по отношению к человеку или группе, являющимся источником фрустрации; (2) перенос враждебного поведения на замещающие объекты и (3) работа по снятию напряжения, обеспечивающая удовлетво­рение сама по себе, не требуя для этого ни подлинного, ни замещающего объекта.

Можно сказать, что Зиммель выдвинул концепцию конфликта как "защитного клапана". Конфликт служит клапаном, высвобождающим чувство враждебности, которое, не будь этой отдушины, взорвет от­ношения между антагонистами.

Я в своей работе хочу рассмотреть термин Ventilsitten (вентильные обычаи) , ⁸приведенный Шурцом. и привести пример .Немецкий этнолог Генрих Шурц изобрел термин Ventilsitten (вен­тильные обычаи), которым обозначил обычаи и ритуалы примитивных обществ, представляющие собой институционализированные кла­паны для освобождения чувств и влечений, обычно подавляемьх в группах. Хороший пример здесь — оргиастические празднества, ког­да могут открыто нарушаться обычные запреты и нормы сексуально­го поведения. Подобные институты, как отметил немецкий социолог Фиркандт, служат руслом для отведения подавленных влечений, обе­регая, таким образом, жизнь социума от их разрушительного воздей­ствия.⁹

Но даже понятая таким образом концепция «защитных клапанов» довольно двусмысленна. Ведь можно сказать, что нападки на заме­щающие объекты или выражение враждебной энергии в других фор­мах также выполняют функцию защитных клапанов. Как и Зиммелю, Шурцу и Фиркандту не удалось четко обозначить различия между Ventilsitten, которые обеспечивают негативным эмоциям социально санкционированный выход, не приводящий к разрушению структуры отношений в группе, и теми институтами, которые играют роль защитных клапанов, направляющих враждебность на замещающие объекты, или являются средством катарсического освобождения.

Хочу подчеркнуть, больше всего данных, проясняющих это различение, можно почерпнуть из жизни дописьменных обществ —возможно, потому, что антропологи занимались этими проблемами более систематично, чем ис­следователи современной жизни, хотя и современное западное обще­ство дает достаточно показательных примеров. Так, в качестве защит­ного клапана, обеспечивающего санкционированный выход для враждебных эмоций по отношению к непосредственному объекту, выступает институт дуэли, существующий как в Европе, так и в обществах не обладающих письменностью. Дуэль ставит потенциально разрушительную агрессию под социальный контроль и дает прямой выход враждебности, существующей между членами общества. Социально контролируемый конфликт "очищает воздух" и позволяет участникам возобновить отношения. Если один из них убит, предполагается, что его родственники и друзья не будут мстить удачливому сопернику; таким образом,, в социальном плане дело «закрыто», и отношения восстановлены.

К этой же категории можно отнести и социально одобряемые, контролируемые и ограничиваемые акты мести.

Можно привести пример, в одном из австралийских племен, если мужчина оскорбил другого мужчину, последнему разрешается… бросить в обидчика определенное количество копий или бумерангов или, в особых случаях, ранить его копьем в бедро. После того, как удовлетворение получено, он не может таить злобу на обидчика. Во многих дописьменных обществах убийство человека дает группе, к которой он принадлежит, право на убийство обидчика или другого члена его группы. Группа обидчика должна принять это как акт восстановлении справедливости и не предпринимать попыток возмездия. Предполагается, что получившие подобное удовлетворение не имеют больше оснований для дурных чувств.

В обоих случаях существует социально санкционированное право на выражение чувства враждебности по отношению к противнику.

Рассмотрим теперь такой институт, как колдовство. Многие исследователи отмечают, что хотя обвинения в колдовстве действительно часто служили орудием мести по отношению к объекту вражды, литература изобилует примерами, когда обвиненные в колдовстве вообще не причиняли никакого вреда обвинителям и не вызывали у них враждебных эмоций, а просто были средством избыть враждебные чувства, которые по разным причинам нельзя было направить на их подлинный объект.

В « Функциях социального конфликта» говорится , что в своем исследовании колдовства у индийцев навахо Клайд Клакжон описывает колдовство как институт, разрешающий не только непосредственную агрессию, но и перенос враждебности на замещающие объекты.

«Скрытая функция колдовства для индивидов заключается в обеспечении социально признанного канала для выражения культурно запретного.»

« Вера и практика колдовства допускают выражения непосредственного и перемещенного антагонизма».

«Если мифы и ритуалы обеспечивают принципиальные способы сублимации антисоциальных склонностей людей навахо, то колдовство обеспечивает принципиальные социально приемлемые механизмы их выражения».

"Колдовство является каналом для смещения агрессии и облегчает эмо­циональную адаптацию при минимальном разрушении социальных свя­зей".Есть случаи, когда враждебность действительно направляется на не­посредственный объект, но она также может быть выражена и косвен­ным образом или даже вовсе непреднамеренно. Соответствующее раз­личение сформулировал Фрейд, обсуждая соотношение остроумия и агрессии.

"Остроумие позволяет нам сделать нашего врага смешным, выставив на вид то, что нельзя высказать откровенно и прямо ввиду наличия разных препятствий".

"Остроумие является предпочтительным орудием критики или нападе­ния на вышестоящих — тех, кто претендует на власть. В этом случае они есть сопротивление власти и выход из-под ее давления". Фрейд говорит о замещении средств выражения враждебности. Он ясно показывает, что позитивная для индивида функция конфликта, от­меченная Зиммелем, может осуществляться и косвенными средствами, одним из которых является остроумие.

Поскольку замещающие средства, такие, как остроумие, могут и не повлечь за собой изменений в отношениях между антагонистами (особенно если объект агрессивного остроумия не осознает причины и смысла острот), они дают возможность более слабым партнерам вы­разить свои чувства, не изменяя условия отношений. Подобное противостояние часто незаметно переходит в простое замещающее удовольствие, функционально эквивалентное снятию напряжения. Эти объясняется обилие политических анекдотов в тоталитарных государ­ствах, об этом же свидетельствует и приписываемая Геббельсу фраза, что будто бы нацистский режим на самом деле поощрял политически анекдоты, поскольку они давали безвредный выход опасным чувствам.

Перехожу к следующему рассмотрению. Театр и другие формы развлечений также могут служить замещающими средствами выражения враждебности. В обществе Бали , где социальная структура характеризуется жесткой стратификацией, большое внимание уделяется этикету, учитывающему ранг и статус, а театральные постановки в основном пародируют эти ритуалы. Пародия на статус передается танцами, где актеры стоят на головах с прикреплен­ными на лобковых местах масками, а ногами имитируют соответствующие ритуальные движения рук.

В этой связи наглядно показаны примеры. Эта свободная театральная карикатура... нацелена на болезненные точки всей системы и в смехе дает выход отрицательным эмоциям .Авторы доклада в Нью-Йорке академии наук предположили, что театральные постановки высвобождают скрытые чувства враждебности глубоко коренящиеся в этом жестко стратифицированном обществе, что и позволяет последнему нормально функционировать. Впрочем, они не предоставили достаточных эмпирических подтверждений этой гипотезы.

На этих и других подобных примерах видно , что, хотя выражение враждебности имеет место, структура отношений как таковых остается неизменной. Если конфликт меняет условия отношений, то просто выражение чувств враждебности — нет. Так что выражение враждеб­ности в отличие от конфликта может даже приветствоваться властью. Введенное различение между замещением средств и замещением объекта имеет огромное значение для социологов, поскольку в случае замещения средств (остроумие, театр и т. п.) конфликт не возникает. Однако в агрессии против замещающих объектов (колдовство, любая другая форма поиска «козлов отпущения»), несмотря на то, что исходные взаимоотношения не затрагиваются (агрессия направлена в другую сторону), возникает новая конфликтная ситуация — в отношениях с замещающим объектом. Этот второй тип отношений содержит условия для возникновения «нереалистического» конфликта, который я рассмотрю в следующем параграфе.

Конечно, институты, канализирующие выражение враждебных чувств, встречаются не только в дописьменных обществах. Под воздействием гипотезы Фрейда об «изначальной враждебности людей друг к другу» многие исследователи указывали на массовую куль­туру как основной механизм «безопасного» высвобождения агрессив­ных побуждений, табуированных в иных социальных контекстах.

Также можно увидеть, что огромная популярность боксерских матчей и телевизионных поедин­ков рестлеров отчасти объясняется воображаемым соучастием зрителей, отождествляющих себя с любимым героем, когда он «бьет морду этому парню». Современная массовая культура служит средством освобождения от фрустраций, открывая возможности замещающего вы­ражения строго табуированных импульсов враждебности. Как отмечает Берта Херцог в исследовании «Психологическое удовлетворение при прослушивании дневных радиопрограмм»,

«некоторые слушатели наслаждаются сериалами, воспринимая их ис­ключительно как средства эмоциональной разрядки. Им нравится, что сериалы дают возможность «поплакать».. Возможность выразить агрессивность также является источником удовлетворения».¹⁰

Некоторые из этих примеров позволяют выдвинуть гипотезу о том что необходимость в институтах, выполняющих функцию "защитных клапанов", возрастает с усилением жесткости социальной структуры т. е. по мере ужесточения запрета, налагаемого социальной системой на выражение антагонистических эмоций . При этом должен учи­тываться ряд промежуточных переменных, таких, как общие ценностные ориентации, уровень безопасности и т. д.

В данном контексте уместно обратиться к хорошо известному механизму поиска «козла отпущения», действующему в групповых конфликтах.

Достаточно сказать, что большинство авторов концентрируются исключителъно на изучении личности индивида — носителя предрассудка (возможно, потому, что современные исследовательские методы лучше приспособлены именно к такой задаче), пренебрегая изучениям социальных функций предрассудков. Расистские и религиозные предрассудки, направляя враждебность на объекты, лишенные возможности сопротивления, вносят огромный вклад в поддержание стабильности существующих социальных структур, выполняя функции институтов — «защитных клапанов». ¹¹

Здесь возникает проблема, о которой выше упоминалось , которая играет центральную роль в теории конфликта: проблема функционирования институтов, канализирующих враждебные чувства , предотвращающих проекцию этих чувств на непосредственный объект враждебности и тем самым способствующих сохранению социальной системы.. Деятельность этих институтов может также иметь и негативные последствия для социальной системы, для человека или для того и другого. Как отметил Клайд Клакхон: «За обви­нение в колдовстве платили и человек, и группа».

Также отмечу ,общедоступный характер институтов, выполняющих роль «защитных клапанов» , приводит к смещению целей у индивидов: они не ставят более перед собой задачу исправить неудовлетворительную си­туацию, им нужно всего лишь снять вызванную ею напряженности. Сама же ситуация не меняется либо продолжает ухудшаться. В следующем тезисе попытаюсь показать, что степень смещения преследуемой индивидом цели представляет собой важную переменную в, теории конфликта.

Психологи экспериментально показали, что открытая агрессия приносит больше удовлетворения, чем скрытая ; аналогичным образов допустимо, по крайней мере, предположить, что конфликт, направленный непосредственно против объекта враждебности, может оказаться менее разрушительным для социальной системы, нежели отвод агрессивности через институционализированные «защитные клапаны».

Институты, представляющие собой замещающие каналы для высвобождения агрессивности, могут стать разрушительными для социальной системы точно так же, как невротические симптомы разрушительны для человеческой личности. Невротические симптомы представляют собой результат подавления влечений, обеспечивая в то время их частичное удовлетворение. Сдерживаемые влечения « находят иные пути наружу через бессознательное... Результатом являются симптом и, по сути, замещающее удовлетворение... Симптом не может совершенно освободиться из-под репрессивной власти эго и должен подвергнуться модификациям и замещениям... Таким образом, симптомы по природе своей являются компромиссным образованием между подавляемыми ...инстинктами и подавляющим эго...; они представляют собой удовлетворение желаний обоих партнеров одновременно, но удовлетворение , неполное для каждого из них ¹²».

«В бессознательном подавленная идея сохраняет свою дееспособность

И должна, следовательно, сохранять свой катексический потенциал».

Фрейдовский метод определения невротического симптома и его

функций можно с пользой применить и в этом случае. Во-первых, эвристический принцип взаимодействия между Id, стремящимся к удовлетворению, и Ego, старающимся подавить это желание, можно применить к взаимодействию между человеком, ищущим удовлетво­рения , и институтами, которые блокируют это желание или подсовывают объекты-заместители. Перефразируя фрейдовский афоризм, можно сказать, что институты выполняющие роль «защитных кла­панов», позитивно функциональны как в отношении как индивида., так и социальной структуры, но недостаточно функциональны для каждого из них .

Во- вторых, поскольку удовлетворение желаний индивида оказывается неполным, частично или целиком подавленная идея «сохраняет дееспособность».

Блокирование неснятого или частично снятого напряжения вместо адаптации к изменившимся условиям приводит к ужесточению структуры и создает предпосылки для разрушительного взрыва.

Более того, современный психоаналитик может сказать то же самое по поводу «благотворного эффекта» простого снятия напряжения:

Раньше «снятие напряжения» рассматривалось как терапевтически решающий фактор. Верно, что при этом имеет место освобождение до сих пор подавляемых эмоций... Однако на этом пути недостижимо подлинное и полное прекращение деятельности защитных механизмов... Не тольконакопленная ранее энергия должна освободиться в едином акте, но и вновь возникающие инстинктивные напряжения должны иметь постоянную возможность находить разрядку.

В « Функциях социального конфликта» отмечается :Если, как предполагает Зиммель, «конфликт очищает воздух», то ин­ституты, которые служат лишь снятию напряжений, канализации враж­дебных чувств, оставляя неизменными структуры отношений, могут функционировать как громоотводы, но не в состоянии предотвратить периодическое сгущение туч, т. е. новое накопление напряженности.

Однако отношения между членами группы могут быть столь хруп­кими, что не смогут выдержать конфликта. В таком случае для продолжения отношений требуется замещающий объект. К этой ситуации я вернусь ниже.

Учитывая предшествующие рассуждения, можно переформулировать приведенный выше тезис:

1. Конфликт не всегда дисфункционален по отношению к систе­ме, в которой он возникает; часто конфликт необходим для ее сохранения. Если нет способов выразить враждебность или недовольства по отношению друг к другу, члены группы могут пережить глубокую фрустрацию и прийти к полному разрыву отношений. Обеспечивая свободный выход сдерживаемым враждебным эмоциям, конфликт слу­жит сохранению групповых отношений.

2. Социальные системы создают особые институты, служащие oтводу враждебных и агрессивных эмоций. Такие институты, выполняющие роль защитных клапанов, помогают сохранить систему, предуп­реждая возможный конфликт или сводя к минимуму его разрушитель­ные последствия. Они предоставляют как замещающие объекты, в от­ношении которых допустимо выражение враждебности, так и сред­ства такого выражения. Эти "защитные клапаны" не дают враждеб­ным эмоциям выплеснуться на их непосредственный объект. Однако подобные замещения влекут определенные издержки как для соци­альной системы, так и для индивида. В системе ослабевают стимулы к изменению, позволяющему приспособиться к меняющимся условиям внешнего мира. Что касается индивида, то в нем происходит накопление негативных эмоций — потенциала разрушительного взрыва.

Подводя итог, можно сказать перенесение чувства враждебности на замещающий объект (в отличие от простого символического выражения) создает новую конфликтную ситуацию уже в отношении этого объекта. В следующем параграфе будет рассмотрено , в чем состоит различие между подобным "нереалистическим" и "реалистическим" типами конфликта.

---

Дата добавления: 2018-04-05; просмотров: 830; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!