Глава V. Духовный образ епископа Луки и его роль в религиозной жизни Красноярского края в годы Великой Отечественной войны

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 7Следующая ⇒

Сложность образа архиепископа Луки Войно-Ясенецкого настолько велика, что обойти её стороной никак не представляется возможным. Во многом в нем мы видим истоки как литературной деятельности архиепископа Луки на территории края, так и трудов в области духовного просвещения. На первый взгляд трудно понять, чем в действительности был движим архиепископ в своих поступках. Люди, не знающие его биографии и впервые столкнувшиеся с таким человеком, были, обычно, сбиваемы с толку его образом жизни, мировоззрением, действиями.

Тем более парадоксально, что, знакомясь с историей его жизни, они запутывались ещё более: зная, что Валентин Феликсович не просто «поп и врач одновременно», не только человек с высшим медицинским образованием, но доктор наук, тем более основоположник отрасли гнойной хирургии, издавший ряд монографий, получивших высочайшее признание не только в СССР, но и за рубежом. Получивший признание самого советского правительства за вклад в науку и помощь стране в годы войны архиепископ вводил всех современников в ступор своим поведением.

Неужели мало было «просто верить в душе», ведь так верили многие в ту эпоху, зачем ему нужно было создавать самому себе трудности? Эти вопросы и недомолвки очень часто попадались автору работы в трудах других авторов о жизни Войно-Ясенецкого. Поразительно, но даже подавляющее большинство его современников не поняли сложности его духовного образа, и потому противоречивость его натуры списали на последствия жизни и воспитания святителя в Российской империи, где господствующей религией было Православие. Они полагали, что архиепископ исповедует Православие просто как «дань традиции», но разве ради одной только традиции можно играть со смертью, терпеть страшные допросы, провести 11 лет в тюрьмах и ссылках?

Многие считали, что епископ, сам понимал «дремучесть религиозных предрассудков», будучи доктором медицины, он вполне был знаком с научными достижениями мира, которые легко бы опровергли «библейские сказки». Если бы это было действительно так, разве стал бы Валентин Феликсович столько времени посвящать проповедям, борьбе с обновленцами, утомительными богослужениями, особенно после целого дня операций? Если бы он считал это игрой, разве стал бы он, человек действительно исключительного ума, ставить ради игры под угрозу собственную жизнь?

Те, кто считает, что архиепископ Лука просто «отдавал дань традиции», «был заложником воспитания», «привык к религии, как привыкают к вредной привычке» - это оскорбители его памяти, поскольку всё из выше перечисленного есть та или иная психическая патология, и соглашаясь с ней, они соглашаются, что архиепископ…не в себе… Вместо того чтобы действительно разобраться в истинных причинах его поступков, в мотивах его действий, они просто изложили о нём то, что думали сами. Не утруждая себя никакими исследованиями, эти люди с легкостью третейских судей дали ему характеристику в соответствии со своими взглядами, представлении о добре и зле, своими понятиями правильного поведения и т.д.

Одной из наиболее ярких воспоминаний об архиепископе Луке с подобной оценкой является воспоминание И.А. Кассирского: «Чему же могло бы научить – задавал я себе вопрос, - описание жизни профессора – хирурга Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого (в миру) и архиепископа Луки Туркестанского, потом Красноярского, затем Тамбовского и Мичуринского и – в конце жизни – Симферопольского и Таврического? Чему?» [1]

Несмотря на то, что, судя по всему, автор воспоминаний знаком с религиозными произведениями архиепископа, он, тем не менее, недоумевает, видя кажущуюся ему раздвоённость святителя. «Предлагаемые записки не претендуют на исчерпывающий анализ места и роли Войно-Ясенецкого в истории отечественной медицины; о роли его в религии автор мало что знает…Все близко знавшие В.Ф. Войно-Ясенецкого, каждый по-своему решал для себя загадку: как могло случиться, чтобы одна и та же рука водила пером при написании глубоких научных «Очерков гнойной хирургии» и религиозной книги «О духе, душе и теле». [2]

Труд архиепископа «Дух, душа и тело» эти противоречия быстро и убедительно разрешает: Уже в самом начале своей книги, архиепископ Лука, основываясь на последних достижениях науки, новейших открытиях, говорит о том, что существующая материя – неоднородна, она различается по плотности, физическим и иным свойствам. Есть такие формы, которые не осязательные для человека: «Установлено, что свет – также одна из форм электромагнитной энергии, а электричество имеет корпускулярное или, как некоторые неправильно говорят, атомное строение…Электричество есть нечто более фундаментальное, чем материальные атомы, так как оно является существенной составной частью из этих ста различных атомов. Точно так же оно представляет собой нечто, подобно материи построенное из отдельных особей, но отличается от материи тем, что все его слагательные единицы…совершенно одинаковы» [3]

И далее Лука Войно-Ясенецкий продолжает: «Только пятьдесят лет назад наука обогатилась познанием новых, чрезвычайно важных форм энергии – радиоволн, инфракрасных лучей, катодных лучей, радиоактивности и внутриатомной энергии… Невидимая глазом часть солнечного спектра составляет 34%. И только весьма незначительная часть из этих 34% - ультракрасные, ультрафиолетовые, инфракрасные лучи – исследована, и понятны те формы, которые лежат в их основе. Но что можно возразить против предположения… что за многочисленными фраунгоферовыми линиями скрывается много тайн, неведомых нам форм энергии, может быть, еще более тонких, чем электрическая энергия»? [4]

Владыка приходит к поразительному итогу: «…со временем будут открыты такие формы бытия материи (вернее энергии), которые по своим свойствам еще с гораздо большим основанием, чем электричество, должны быть названы полуматериальными? А самое понятие «полуматериального» содержит в себе признание существования и «нематериального». Где же основание к тому, чтобы отрицать законность нашей веры и уверенности в существовании чисто духовной энергии, которую мы считаем первичной и первородительницей всех физических форм энергии, а через них самой материи»? [5]

На протяжении всей своей работы, архиепископ Лука, используя научную основу, доказывает, что христианская религия основана отнюдь не на библейских сказках, а на Откровении, которое оставил о Себе Господь, человек лишь с течением времени познает это Откровение, изучая ту деятельность, которую Творец даровал людям – это сам мир: устройство космоса, природа, её законы, сложное взаимодействие тысяч планет, или живых существ – всё являет верх мысли, до которой человеческому разуму едва ли удастся дотянуться в полной мере.

Тем страннее читать в воспоминаниях И.А. Кассирского: «Духовная драма В.Ф. Войно-Ясенецкого состоит в том, что он, приняв догматы религии и прежде всего постулат христианского вероучения, что человек рождается уже порочным и потому возмездие он получает в страданиях, - видит во всем этом торжество подлинной правды и путь к божественному бессмертию души. Но Войно-Ясенецкий, как врач, излагая научные основы хирургии, не просто оспаривал, - отрицал архиепископа Луку. В этом начало его раздвоенности» [6]

Во-первых: никакой раздвоенности у него нет, так как даже при операциях, архиепископ всегда имел в операционной икону, перед которой крестился, крестил больного, крестил само место, которое необходимо было оперировать, произносил фразу: «С Богом!» - то есть по сути, даже там, он прежде всего оставался архиепископом, и уже во вторую очередь – врачом. Поскольку и лечил он людей ради одной цели: чтобы они могли спасти свою душу. О своём отношении к сугубо научному подходу мировосприятия владыка недвусмысленно говорит: «Не раз приходилось говорить на эту тему с людьми "чуждыми суеверий", верящими только в науку, и всегда они находили простое объяснение всему этому "новому и страшному" это только волны человеческой мысли, колебания молекул человеческого мозга, распространяющиеся подобно волнам радиотелеграфа… Новое принимается только тогда, когда к нему привыкнут. И лошади перестали шарахаться от автомобилей, когда привыкли к ним.

Мы зададим «чуждым суеверия» простой вопрос: если все метапсихические явления, все формы криптостезии объясняются движением мозговых частиц, волнообразно передающимся в пространстве, то как приложить такое объяснение к несомненным фактам общения с давно умершими, мозг которых уже не существует? ». [7] Итак, мы наглядно убедились, что владыка Лука не противоречит, а наоборот, достаточно ясно и аргументировано, с научной точки зрения, объясняет свой взгляд на картину мира, через изучение которой нетрудно понять причину его религиозности.

Что же касается самого метода научного познания, то здесь необходимо сказать следующее: метод научного познания не является объективным в силу своей ограниченности. Полная научная картина мира невозможна из-за ограниченности познания самой науки, а также из-за того, что основа науки, на чём строятся все её теории, являются не научными, а мировоззренческими. То, что приписывается «научным доказательствам» на самом деле является продуктом человеческого мышления о действительности. Человек не может являться, объективной воспринимающей окружающую обстановку, сущностью. Не может видеть частицы воздуха, различать ультразвуки и т.д. Следовательно, все эксперименты, которые ставило человечество с целью познания природы, имеют множество условностей: «…мир познается через искусственно поставленные опыты. Отсюда берет начало принцип эксперимента. Например, знаменитый эксперимент Галилея, который проверял утверждение о том, что все тела летят к земле с одинаковой скоростью. Имеет ли этот эксперимент какое-либо отношение к реальности? Нет. Разные тела летят к земле с разной скоростью. При каких условиях эксперимент оказывается удачным? Р. Бэкон был более честен: он говорил, что эксперимент - это «допрос природы под пыткой»… Например: в обыденной жизни в чистом виде не проявляется рефлекс Павлова. Для обнаружения рефлекса Павлова нужно загнать животное в ненормальные условия существования». [8]

Практически все изобретения человечества и научные открытия направлены, как правило не на познание самой природы и окружающего мира, а на использование их ресурсов для своей выгоды. Атомные станции, энергосети, самолёты, автомобили в природе не существуют, их искусственно создаёт человек, и вся эта система существует при множестве «если». Желая подчинить природу, человек сам загнал себя в многочисленные условия жизни, системы которых очень хрупка, и делает человека крайне уязвимым и зависимым от них.

Сама наука не есть и не может быть полной, всеобъемлющей информацией, знанием о мире. Она лишь отображает уровень познания человечества об окружающей действительности, который, кстати сказать, очень часто оказывался ошибочным. «Валентин Феликсович отлично знал основы современной биологии, учение Дарвина; его не могло терзать сознание того, что религиозная картина мира рухнула под воздействием открытий в естествознании. Это, во-первых, обоснование Коперником гелиоцентрического строения Вселенной, вследствие которой была опровергнута концепция Библии о геоцентризме… Во-вторых, это учение Дарвина, доказавшего несостоятельность мифотворчества Библии о сотворении растений, животных и человека-Адама из глины и Евы – из его ребра… Все это Войно-Ясенецкий знал, однако не допускал мысли об отказе от веры». [9]

Валентин Феликсович, безусловно, знал об этом, но отнюдь не считал эти доводы хоть сколько-нибудь противоречащими Библии. Во-первых, утверждение Кассирского, что обоснование Коперника поколебало основы веры неверно. Поскольку в Библии имеется ввиду, что Земля – центр мироздания именно по своему духовному значению, именно здесь и происходит спасение человека. Другие же планеты, и вообще космические тела, в несколько тысяч раз большие, нежели Земля, созданы для того, чтобы свидетельствовать нам о могуществе Создателя и ничтожности по сравнению с Ним человека.

Тем более, что геоцентрическая модель была также и научным представлением того времени, и не следует относить это только к религиозному представлению о мире. «Если наука сейчас продвинулась вперед, то это, может быть потому, что некоторые «факты» за последние годы заставили ее призадуматься. То, что она считала незыблемо твёрдым, оказалось собранием пустот… Джон Дальтон, английский химик и физик, дал следующее, как казалось науке, твердый «факт»: «Атом неделим, вечен и неразрушим». В действительности же оказалось, что не имеет ни одного из этих трех качеств. Евклид тоже дал науке «факт», что «целое всегда равняется сумме его частей». Но целый атом весит меньше, чем сумма его частей. Не удивительно, что д-р Шилт однажды полушутя заметил: «Мы знали о Вселенной десять лет назад больше, чем знаем теперь» [10]

Утверждения Кассирского, которые, как ему кажется, доказывают поверхностность взглядов архиепископа Луки, наоборот, лишь доказывают, что сама Вселенная зародилась не из пустого места. В книге Крессма Моррисона «Человек не одинок» приводятся лишь самые общие факты: «Земля вертится вокруг своей оси со скоростью тысячи миль в час. Если бы она вертелась со скоростью ста миль в час, наши дни и ночи были бы в десять раз более длинными и Солнце сжигало бы наши растения в течение этого дня, в то время как этой длинной ночью замерзали бы даже те совсем малые ростки, которые смогли бы появиться. Земля отстоит точно на такое расстояние, при котором огонь Солнца обогревает, но не слишком. Если бы он посылал только на 50 градусов меньше или больше тепла, мы бы или замерзли, или умерли от жары. Земля имеет наклон оси вращения в двадцать три градуса, что вызывает различные времена года, без этого пары…перемешались бы по линии Север-Юг, нагромождая лед на наших континентах» [11]

Что же касается Дарвина, то его теория, на самом деле является лишь гипотезой – предположением, к которой сам он относился с долей скептицизма, а после и вовсе отказался от неё, ввиду несостоятельности последней. «В моменты чрезвычайного колебания я никогда не был безбожником в том смысле, чтобы я отрицал существование Бога» [12]

Не замечая слабости своей собственной аргументации, Кассирский продолжает: «В.Ф. Войно-Ясенецкий, будучи человеком безусловно честным, не мог не понимать, что религиозное мировоззрение поддерживается при помощи постулатов, лишенных доказательств. Как ученый, он отлично знал, что наука противопоставила ветхозаветным и евангельским легендам о божественном происхождении мира идею всеобщей закономерности, господствующей в природе. Как человек, знакомый с историей развития философской мысли, он знал, что уже Кант в «Критике чистого разума» писал, что бессмертие души научными средствами недоказуемо, поэтому вера покоится не на том, что есть, а на том, что должно быть по мнению верующих». [13]

Чтобы наглядней показать, как слаба аргументация Кассирского, утверждающего беспочвенность религиозных взглядов святителя Луки, ответим по порядку:

«Доказательство первое: …все на этом свете имеет причину своего существования вне себя. Мы сами себя не рождаем, корабль сам себя не строит, даже гора выталкивается из бездн не собственной силой. Если всё во Вселенной подчинено закону причинно-следственной связи, следовательно, и сама Вселенная имеет причину вне самой себя.

Доказательство второе:…чрезвычайная сложность устройства мироздания свидетельствует о Великом Мастере, Который создал настолько сложную громаду мира, что объяснить возникновение мира случайностью просто невозможно…

Доказательство третье:…наш собственный разум…почему мы считаем лягушку менее совершенной, чем собака, камень менее совершенным, чем здание из камней, или, наконец, почему вошь менее совершенна чем человек? Откуда берётся шкала сравнения?...Говоря проще, если мы можем оценивать картошку, людей, погоду, книги, то, значит, есть Бог –Верховный Судья.

Доказательство четвертое: Аргумент праведного Суда. Если Бога нет, то все позволено. Тогда мы не можем осуждать ни Гитлера, ни битцевского маньяка. Все они по-своему правы. У всех свои представления о том, как жить…» [14]

Если бы мир возник сам собой, откуда бы у людей сформировалось понятие о добре и зле, морали и преступности, доброте и жестокости. Откуда бы вообще возникла сама шкала оценок действий и поступков. Такими вопросами Кассирский себя не утруждает, ссылаясь на И. Канта. Кант, говоря, что бессмертие душе не доказуемо научными средствами, как раз имеет ввиду, что эти научные средства несовершенны и совсем не годятся для решения таких задач.

О своём отношении к Вере, Кант сказал следующее: «Вы хорошо поступаете, что ищете успокоения в Евангелии, потому что это неиссякаемый источник всей истины, которую разум никогда в другом месте не найдет» [15] «Существование Библии является наибольшим, наивысшим благословением, какое только человечество когда-либо принимало» [16] Тем не менее, архиепископ Лука, для аргументации своей позиции, в книге «Дух, душа и тело» интенсивно использует не только научные обоснования, но и тексты из Священного писания.

Интересны его мысли относительно того, что духом в различной мере наделены все живые существа. «Если даже в неорганической природе так ясно присутствие Духа, то, конечно, и растения и животных надо считать одухотворенными… Растения всем существом своим жадно воспринимают свет, воздух, влагу, от которой зависит вся их жизнь. Они явно радуются свету, ветру, росе, дождю. Почему же не допустить, что они ярко воспринимают и чувствуют эти источники своей жизни и радости» [17]

Далее святитель приводит интересную градацию: Все растущее и умаляющееся можно назвать живым. Живых существ четыре различных вида: одни из них бессмертны и воодушевлены, - каковы Ангелы; другие имеют ум, душу и дыхание – каковы люди; иные имеют дыхание и душу, - каковы животные; а иные имеют только жизнь, - каковы растения. [18]

Если же свести к общему, то идея труда можно выразить в следующем: «И животное, как и человек, состоит из духа, души и тела. Что же такое душа? В простейшем её виде, у животных – это объединяемый самосознанием (умом у высших животных) комплекс органических и чувственных восприятий, мыслей и чувств, следов воспоминаний или только (у низших) комплекс органических ощущений. Примитивный дух животных – это только дыхание жизни (у низших). По мере повышения по лествице существ, растет их духовность, и к дыханию жизни присоединяются зачатки ума, воли и чувства. У человека душа гораздо выше по своей сущности, ибо участвующий в ее деятельности дух не сравним с духом животных» [18]

На протяжении всей книги, Лука Войно-Ясенецкий не скрывает, что эта проблема не изучена должным образом, и сам он только пытается разобраться в сложности всех этих хитросплетений. Он приводит невообразимое множество фактов вмешательства в нашу реальную жизнь явлений сверхъестественного характера, пробует объяснить различие духа животного и Духа человека, связуя воедино данные науки и библейские факты.

Бесспорно, что эта книга является весьма оригинальной, объясняющая духовные качества человека и всех живых существ, даже нематериального свойства, использую при этом данные науки. И то, что эта работа является первой в своём роде, не дает И.А. Кассирскому, пусть и заслуженному и известному хирургу, работавшему с Войно-Ясенецким, так пренебрежительно и самоуверенно считать беспочвенными убеждения святителя.

«Богословский труд «Дух, душа и тело» святитель считал главным трудом всей своей жизни. В печати она появилась лишь в 1992 году.

«Дух, душа и тело» являются трудом апологетическим, направленным к материалистически настроенной интеллигенции. Поэтому взаимоотношения духа, души и тела святитель рассматривает с точки зрения науки: физики и медицины; подводил под свои выкладки философское обоснование, а выводы его зиждутся на основательной базе Священного Писания. Вместе с читателем святитель Лука проходит путь от знания к Вере – в отличие от того, как воспринимает мир верующий человек, идя от веры к знаниям» [19]

Будучи выдающимся учёным, архиепископу было невыносимо видеть, как многие его коллеги, очень одарённые люди, страдали оттого, что не знали Истины, сами этого не понимая. Они не знали, зачем они живут, для чего созданы, смысл своей жизни, зачем жить, если смерть всё равно неизбежна.

Постоянно имея общение и видя совершенно дикие представления о смысле жизни у таких людей, святитель решил создать этот труд, где на положении науки – того, чему доверяют учёные, интеллигенция и т.д. хотел доказать верность христианского мировоззрения.

Серьёзность и необходимость такого шага было столь высока, что позже архиепископ написал второй подобный труд «Наука и религия», где подробно изложил, что способна и неспособна объять наука, что же в действительности есть религия и их принципиальное отличие друг от друга.

Архиепископ Лука, достаточно глубоко осознавал, что усиливающийся атеизм, безбожие, может окончательно уничтожить то немногое, что осталось от Веры, Христовой Церкви, а вместе с Верой уничтожится и само русское мировоззрение, мироощущение, менталитет – то, благодаря чему Русь всегда стояла неколебимо, а русский народ находил в себе силы, даже в безвыходном положении, подниматься и одолевать неприятеля. Это – духовный стержень самого народа. «На своем жизненном пути нам встречаются два типа людей. Одни во имя науки отрицают религию, другие ради религии недоверчиво относятся к науке. Встречаются и такие, которые умели бы найти гармонию между этими двумя потребностями человеческого духа. И не составляет ли такая гармония той нормы, к которой должен стремиться человек? Ведь обе потребности коренятся в недрах человеческой природы. Не в том ли кризис образованного человек, что у него «ум с сердцем не в ладу»? Не эта ли односторонняя «умственность» разъединила в России интеллигенцию и народ?» [20]

Далее святитель поясняет, что же такое наука, а что собой представляет религия: «Наука – есть система достигнутых знаний о наблюдаемых нами явлениях действительности. Вникнем в каждое из этих слов. Наука – это система, то есть не случайный набор знаний, но стройное, упорядоченное сочетание… область точной науки ограничена так же, как ограничены и органы научного познания в своей познавательной способности…Знание больше чем наука. Оно достигается и теми высшими способностями духа, которыми не располагает наука» [21]

«Религия есть отношение к Абсолютному, к Тому, Кого мы называем Богом. Так как это отношение есть у всякого – даже атеиста, то и принято говорить, что у всякого есть своя религия… Говоря же положительно и по существу, религия – есть общение с Богом…Между религией в этом смысле и наукой может быть столько же противоречий, сколько их между математикой и музыкой» [22]

На протяжении всей работы, владыка Лука объясняет, что наука – это обладание истиной, а то, что представляют о ней ученые. Что наука не раз меняла свои представления, отвергала законы, которые ранее сама же создала. И на фоне этого религия никогда и ни в чём не изменяла своего учения, она постоянна, незыблема, более того, ни одно научное открытие не опровергало религиозных представлений о мире, а только всё более доказывает её истину.

Таким образом, в конце своего труда архиепископ делает вывод, что наука – это лишь тот уровень знаний, которым владеет человечество на данном этапе, в то время как религия обладает всей полнотой знаний. Со временем, наука достигнет такого познавательного уровня, что вынуждена будет признать религию.

Эти труды, оказывают огромное влияние уже на современных учёных, деятелей культуры, творческую элиту. Поистине, религиозные труды архиепископа Луки неоценимы, всегда будут оказывать благотворное влияние ещё не на одно поколение интеллигенции и самого народа.

Духовные, религиозно-нравственные взгляды В.Ф. Войно-Ясенецкого, епископа Луки не могли не быть основой его подвижнической деятельности во благо Церкви на территории Красноярского края.

Для того, чтобы оценить его вклад в возрождение Православия в крае, нам необходимо сделать экскурс в историю Красноярской епархии в первой половине ХХ века.

Красноярская Епархия Русской Православной Церкви Московского Патриархата (как Енисейская Епархия) была учреждена Высочайшим Указом 25 мая 1861 года. Первым из красноярских архиереев, назначенным на новую Архиерейскую кафедру, стал Преосвященный Никодим, оставивший заметный след в ее истории, немало потрудившийся для Епархии, для духовного и культурного развития Енисейской Губернии в целом. Здесь жили в разные годы особо почитаемые сибиряками святые – мч. Василий Мангазейский, прав. Даниил Ачинский. События 1917-го года и дальнейшее установление на территории губернии Советской власти тяжко сказались на жизни Церкви. «Множество новомучеников претерпели гонения и приняли затем мученическую кончину на енисейских берегах: епископы (среди них - святитель Амфилохий (Скворцов), священники и монашествующие, служители, миряне»[23]

В последующие 20-е и 30-е гг. положение Православной Церкви только ухудшалось: храмы не только закрывались, но и уничтожались – сносились или взрывались. Преследовались священнослужители и верующие, нередко случались убийства православных. Со стороны властей Церковь подвергалась гонениям, многие верующие были заключены в лагеря или расстреляны. Люди, исповедующие православие подвергались жесточайшей дискриминации: они не могли работать по профессии, имели ограничения в гражданских правах, подвергались арестам. Со стороны атеистически настроенной части населения, православные христиане также терпели притеснения, насмешки. Какая-либо организованная деятельность Русской Православной Церкви была остановлена: стояли закрытыми или разрушенными храмы, были сосланы или убиты священники, пострадали многие верующие. Одновременно с этим активизируются на территории края многочисленные ереси псевдоправославного толка: обновленцы, живоцерковники; сектантские движения протестантского характера: баптизм и т.д. При поддержке советского государства, разворачивают свою мощную деятельность атеистические антирелигиозные организации: комсомольское движение, деятельность «воинствующих безбожников».

«К началу войны на территории Красноярского края не осталось ни одного действующего храма. Ближайший храм был в Новосибирске, где по воле случая была оставлена действующая кладбищенская часовенка. В то же время, согласно переписи 1937 года, число верующих в стране оставалось значительным.

Большая часть оставшихся в живых красноярских священнослужителей пребывала в лагерях и ссылках. Исследованные документы свидетельствуют, что подавляющее большинство иереев, которые в годы войны вновь будут призваны к служению в возрожденных красноярских храмах, прошли дорогами ГУЛАГа. Небольшое число батюшек и диаконов, оставленных на воле, либо были преклонного возраста, либо осели на непритязательных мирских должностях — сторожами, столярами, счетоводами в самых глухих районах края»[24]

В годы войны произошли кардинальные изменения в политике советского руководства по отношению к Русской православной церкви (РПЦ) — от воинствующего атеизма и преследования священников к союзу с духовенством. Перемены коснулись и представителей других религиозных объединений. Конечно, официально Церковь не сразу была признана советским государством, в этом смысле какое-то время все оставалось по-прежнему. В то же самое время началось стихийное возрождение религиозных традиций. Русской православной церкви были разрешены выборы патриарха, открывались духовные школы, было возобновлено издание «Журнала Московской патриархии», учреждались приходы, открывались храмы и монастыри, восстанавливались права священнослужителей на свободное проживание и передвижение внутри страны, с них были сняты ограничения в паспортном режиме.

Большую роль сыграла патриотическая позиция, занятая РПЦ. Уже 22 июня 1941 года Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий обратился к народу с посланием, в котором призвал верующих встать на защиту Родины. Денежные средства РПЦ серьезно пополнили Фонд обороны, Фонд помощи раненым, Фонд помощи детям и семьям бойцов Красной Армии. Сумма добровольных взносов верующих к концу войны составила около 300 миллионов рублей. Часть собранных денег была использована на создание танковой колонны им. Димитрия Донского и авиационной эскадрильи им. Александра Невского.

Прежде гонимое духовенство, было приглашено в Кремль для обсуждения положения Русской православной церкви в СССР и возможности открытия духовных школ и академий. В то же время был созван Поместный собор и проведены выборы патриарха. Так, упраздненное православным царем Петром I патриаршество было восстановлено при богоборческом советском режиме. Главой Русской православной церкви 8 сентября 1943 года стал митрополит Сергий (Страгородский). По всей стране стали открываться закрытые ранее приходы — только с января по ноябрь 1944 г. было открыто более 200 церквей. В Москве открылся Богословский институт, из тюрем, лагерей и ссылок возвращались священнослужители.

Что же касается Красноярского края, то здесь, начиная с 1942 года, начались ощутимые перемены. Большую роль в возрождении Православия в крае, сыграл Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий. Его усилиями была открыта Николаевская церковь в самом начале марта 1943 г. где сразу стали вестись службы. Была предотвращена деятельность еретиков-живоцерковников, восстановлена община.

Начиная с 1944 года открытие церквей в Красноярском крае шло усиленными темпами. 16 ноября и 1 декабря 1943 года в исполком Красноярского горсовета были направлены ходатайства за подписью настоятеля Никольской кладбищенской часовни Николая Васильевича Попова об открытии Покровской церкви, занятой воинской частью. В ходатайствах говорилось о необходимости проинформировать, о решении вопроса архиепископа Луку перед его поездкой в Москву.

9 февраля 1944 года датируется заявление на имя Карпова от церковного совета Николаевской кладбищенской церкви, подписанное председателем церковного совета, новоназначенным настоятелем церкви протоиереем Петром Ушаковым, и членами совета: «...Кладбищенская часовня слишком мала и тесна, вмешает не более 200 человек, тогда как верующих собирается в воскресенье до 1000 человек, а в большие праздники и больше... Не поместившиеся молящиеся вынуждены бывают стоять под открытым небом как в зимнюю стужу и ветер, так и в летнее время под дождем, что сопряжено с риском потери здоровья. Отдаленность часовни от города является большим препятствием для посещения а поэтому религиозное чувство 75% верующих Красноярска остается неудовлетворенным. Потребность же в религиозной удовлетворенности в настоящее время большая, так как в каждой семье имеется не один, а два и более членов семьи, ушедших в Красную Армию, о здравии и спасении которых оставшиеся верующие члены семьи очень хотели бы помолиться. А тем более ощущается сильная потребность в заупокойной молитве об убиенных на поле брани воинов». [25]

В начале мая 1944 года, Советом принято решение о передаче Покровского кафедрального собора верующим. Лето и осень 1944 г. в здании собора происходят ремонтные работы.

Решения об открытии большинства храмов Красноярского благочиния были приняты в 1945 г. К 1 января 1946 г. должны были открыться 13 церквей в крае. Реально же работали две церкви в Красноярске, по одной в городах Абакане, Минусинске, селах Сухобузимском, Шилинском, Новоселовском и селе Кома. Всего 8 приходов.

Какое-то время церковную жизнь Приенисейского региона курировали священники Покровской церкви — протоиерей Петр Ушаков и иерей Николай Попов, но вскоре временное управление Красноярской епархией, по решению Синода, принял на себя архиепископ Новосибирский и Барнаульский Варфоломей (Городцев). Вплоть до июля 1990 г. приходы Красноярской епархии оставались в ведении Новосибирско-Барнаульского архиерея.

Примечание

1. Святитель Лука Войно-Ясенецкий. Дух. Душа и тело. Москва. 2006. С 13-14.

2. Там же. С. 15-16.

3. Там же. С.16-17.

4. Кассирский И.А./Размышления о Войно-Ясенецком – хирурге и священнике.// «Человек» 1995 г. №3 С. 176.

5. Святитель Лука Войно-Ясенецкий. Дух. Душа и тело. Москва. 2006. С. 172-174.

6. Священник Даниил Сысоев. Курс лекций по догматическому богословию. Москва. 2011. С. 40.

7. Кассирский И.А./Размышления о Войно-Ясенецком – хирурге и священнике.// «Человек» 1995 г. №3 С. 176.

8. Непознанный мир Веры. Москва. 2010. С.194-195.

8. Там же. С. 253.

9. Там же. С.328.

10. Кассирский И.А./Размышления о Войно-Ясенецком – хирурге и священнике.// «Человек» 1995 г. №3 С. 176.

12. Свящ. Даниил Сысоев/ Курс лекций по догматическому богословию. С.34-60.

13. Непознанный мир Веры. Москва. 2010. С. 11.

14. Там же. С. 95.

15. Святитель Лука Войно-Ясенецкий. Дух. Душа и тело. Москва. 2006. С.87.

16. Там же. С. 95.

17. Там же. С.101.

18. Житие священноисповедника Луки, архиепископа Симферопольского и Крымского. Саратов. 2010. С. 46.

19. Святитель Лука. Избранные творения//Наука и религия. Москва. 2010. С. 665.

20. Там же. С.666-667.

21. Там же. С. 670.

22. Там же. С.671.

23. http://www.kerpc.ru/eparhia Красноярская Епархия: вчера и сегодня.

24. http://pobeda.krskstate.ru/doroga/part4_3 Русская православная церковь в годы войны.

25. http://www.kerpc.ru/eparhia Красноярская Епархия: вчера и сегодня.

Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 215; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!