География нефтеперерабатывающей промышленности мира (на начало 1996 г.) 2 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 31Следующая ⇒

Наступление революционных стадий обуславливается внедрением совокупности базовых нововведений, радикально меняющих энергетическую и техническую производственную базу, территориально-отраслевые структуры и организационные формы хозяйства. Основное отличие теории Н.Д. Кондратьева от гипотез других исследователей состоит в соотношении внутренних и внешних факторов, вызывающих начало новой «волны». НТП служит не внешним, а внутренним элементом циклической динамики, поскольку она определяется не столько самими открытиями и изобретениями, а их внедрением, востребованностью хозяйственной практикой.

Новая волна наступает тогда, когда экстенсивная фаза достигает максимума, что связано с моральным старением широко распространившихся технологий. Накопление капитала ведет к его относительному удешевлению, ссудный процент и норма прибыли падают до такой степени, что делают рентабельным рисковые инвестиции в новые технику и технологии. Начинается фаза подъема, связанная с огромными объемами нового строительства, вводом в строй новых предприятий и возникновением целых отраслей, появлением на рынках новых видов продукции и т.п. В высшей точке фазы подъема происходит исчерпание запасов дешевого капитала и базовых нововведений, что знаменует переход к фазе экстенсивного развития.

Существенно, что от подобного механизма, считал Н.Д.Кондратьев, зависят такие важные события в истории человечества, как войны, революции, вовлечение в мировое хозяйство новых территорий. Эти события Н.Д. Кондратьев связывал с фазами подъема своих волн, когда рост темпов экономического развития ведет к обострению конкуренции за источники сырья и рынки сбыта.

На основе теории Н.Д. Кондратьева и множества других работ по динамике мирового хозяйства стало общепризнанным выделение трех стадий — доиндустриального развития, индустриального развития, постиндустриального развития; трех — первой, второй, третьей промышленных революций и «длинных волн» — пяти циклов Кондратьева.

Для полноты описания стадию доиндустриального развития, когда господствует ремесленное производство и мануфактура, условно называют нулевым циклом.

В ходе первой и второй промышленных революций, совпавших с четырьмя «длинными волнами», ведущее место последовательно занимали:

в первом цикле — текстильная промышленность и ремесленное производство;

во втором цикле — добыча каменного угля и выплавка черных металлов, текстильная промышленность;

в третьем цикле, ознаменовавшем наступление второй промышленной революции, на ведущие роли вышли металлургия, основная химия, тяжелое машиностроение;

в четвертом цикле, завершившем вторую промышленную революцию, ведущие роли играли автомобилестроение, электротехника, органическая химия, различные отрасли машиностроения.

Все четыре первых цикла укладываются в рамки стадии индустриального развития.

Пятый цикл совпадает со стадией постиндустриального развития в наиболее развитых странах мира, что знаменует начало третьей промышленной революции. Ведущими отраслями стали электроника, лазерная техника, тонкая химия, биотехнология.

Датировка каждой стадии, промышленной революции и цикла Кондратьева носит достаточно нестрогий характер, хотя основные даты колеблются в сравнительно узких пределах. Принципиальное значение имеет нетрадиционный подход, связанный с учетом ускорения научно-технического прогресса. При этом подходе в наиболее развитых странах Западной Европы первый цикл продолжался с 1770—1830 гг., второй — 1830—1880 гг., третий — 1880— 1930 гг., четвертый — 1930—1970 гг., пятый цикл с 1970 г. до наших дней.

Для каждого из циклов характерны свои средние уровни душевого дохода (в неизменных ценах), ступени «технологической лестницы», организационные формы производства (см. табл. 1). Так, для нулевого цикла были характерны доходы 50—80 долл. (в ценах 1960 г.), ручной труд и мануфактура. Для первого цикла — 80— 200 долл., механизация, свободная конкуренция и частновладельческая фирма; для второго цикла — 200—700 долл., продолжение механизации производства, монополизм; для четвертого цикла — 2000—4000 долл., те же тенденции в производстве, рост государственно-монополистических объединений; для пятого цикла — 4000—20 000 долл., системная автоматизация, сочетание ТНК и малых фирм.

Таблица 1

¹ См.: Грицай О.В., Иоффе Г.В., Трейвиш А.И. Центр и периферия в региональном развитии. — М., 1991. — С. 44.

Постепенно, в ходе острой конкурентной борьбы, подъемов и жестоких кризисов шло формирование национальных и международных систем товарных и фондовых бирж, без которых были бы невозможны ни организация мировой торговли в крупных масштабах, ни само функционирование системы акционерных обществ как основной формы организации экономической деятельности и привлечения капитала.

Общесистемные закономерности неравномерного развития и необходимого разнообразия нашли яркое подтверждение в асинхронности прохождения циклов Кондратьева в разных странах и регионах. В мирохозяйственном контексте эти общие положения давно стали объектом теоретических и эмпирических исследований, проводившихся в русле известного закона «неравномерности развития капитализма».

Так, для России—СССР датировки первых четырех циклов выражены периодами: 1830—1880; 1880—1930; 1930—1965; 1965—... При таком хронологическом порядке события, связанные с первой промышленной революцией, начались в России в 30-х гг. XIX в. Именно тогда началось широкое применение машин в хлопчатобумажном производстве, а в 1840 г. возник первый сахарный завод капиталистического типа. Стартовав на полвека позже Западной Европы, наша страна, несмотря на резкое ускорение развития в конце XIX—начале XX вв. и в 30-е гг. XX в., сохраняла свое отставание примерно на цикл. Серьезное автостроение, один из китов четвертного цикла практически было налажено с введением в строй ВАЗа в 1970 г., а многие отрасли третьего и четвертого циклов развиты еще явно недостаточно, особенно в сфере транспорта и услуг. Вместе с тем в СССР было создано много отдельных ареалов, где успешно развивались высокие технологии, характерные для пятого цикла.

В целом для отнесения страны или региона к той или иной стадии развития или циклу обычно применяется статистика отраслевой занятости населения. В самом наглядном виде — это соотношение занятости между первичным, вторичным и третичным (+четвертичным) сектором национального хозяйства. По мере развития неуклонно сокращалась занятость в первых двух секторах и росла в третичном и четвертичном. Например, доля первичного сектора — сельского хозяйства и добывающей промышленности в экономически развитых странах колеблется от 2 до 8%.

Подобное сокращение доли занятости в первичном секторе отнюдь не означает его ликвидацию в странах, вступивших в пятый цикл развития. Сельское хозяйство и добывающая промышленность этих стран и по объему производства, и по удельному весу на мировых рынках продовольствия и сырья играют важную роль. Дело здесь прежде всего во внедрении высоких, трудосберегающих технологий, средств защиты растений и высокоурожайных сортов, всего спектра достижений современной науки и технологии в сельском хозяйстве и добывающей промышленности, поэтому основная часть занятых, например, в аграрном секторе, приходится на другие отрасли «агробизнеса» — науку, консультационные услуги, хранение и обработку, маркетинг и т.п.

Аналогичные процессы привели к определенному сокращению удельного веса занятых и в обрабатывающей промышленности, хотя в этом секторе сохраняется важная роль производств и предыдущего цикла. Несмотря на перенос многих видов производства, особенно трудоемких, в страны новой индустриализации, наиболее развитые страны наряду с новейшими отраслями сохранили важнейшую отрасль четвертого цикла — массовое автомобилестроение, которое поддерживает своими заказами и многие другие отрасли национальной экономики. Наконец, постоянное место занимает строительная индустрия: именно по ее показателям, например, числу заказов и вводу в строй новых жилых, гражданских, промышленных, транспортных объектов, судят о текущем состоянии национальной экономики и фазе среднесрочного цикла экономического развития.

В целом в современном мировом хозяйстве сложилось три основных центра, прежде всего по уровню развития: США и Канада, страны Европейского Союза и Япония. Поскольку их роль обусловлена прежде всего развитием новейших наукоемких производств, непосредственно связанных с уровнем развития НИОКР и масштабами ТНК, то маловероятно появление большого числа новых стран, отвечающих критерию «постиндустриальности» не по уровню душевого дохода, а по таким характерным признакам, как роль НИОКР, доминирование наукоемких производств, информатизация всех сторон жизни и т.п.

При этом основной фактор достижения и сохранения статуса «постиндустриального общества» — высокий культурный и образовательный уровень населения и созданный на его основе мощный научно-технический и финансово-организационный потенциал, способный решать любые народнохозяйственные проблемы. Именно этот фактор в сочетании с культурными традициями и поведенческим стереотипам создает то локальное информационное поле, которое способствует жизнестойкости и высокой конкурентоспособности демократических государственных образований независимо от размеров экономического пространства, обилия природных ресурсов и численности населения.

НИОКР наиболее развитых стран во многом определяет динамику развития мирового хозяйства, а в организационном плане современное международное разделение труда во многом определяется системной совокупностью транснациональных корпораций, на долю которых в конце 1980-х гг. приходилось до 2/3 мирового внешнеторгового оборота, причем 1/3 составлял внутрифирменный оборот между филиалами ТНК, расположенными в большинстве стран современного мира.

Стадийный процесс становления современной мирохозяйственной системы происходил на фоне сохранения многоукладноси хозяйства и разностадийности развития стран мира. Многоукладность обусловлена разной степенью развития рыночных (товарных) отношений и вовлеченности в мировое хозяйство стран, регионов и видов деятельности. Так, в большинстве развивающихся стран основная доля продовольствия до сих пор производится в потребительских хозяйствах, товарность которых очень мала.

Очень важной чертой мирового хозяйства, получившей распространение во всех странах мира, стал неформальный сектор, который образовали самые различные виды деятельности, включая производство товаров, торговлю и другие услуги, которые ведутся вне официальных юридических и налоговых рамок экономической деятельности. В этот сектор входят и различные виды потребительского хозяйства, и многие виды коммунального хозяйства в крупных городах, особенно в развивающихся странах, и нецензовые промышленные и ремесленные производства.

Особую часть неформального сектора составляют производство и сбыт запрещенных законом товаров и услуг — наркобизнес, порнобизнес, незаконная торговля оружием, валютой, драгоценными металлами и т.п. Эти виды деятельности образуют «черный рынок», действующий, например, в наркобизнесе на глобальном уровне. В целом на неформальный сектор приходится, по некоторым оценкам, до 20% валового мирового продукта.

Итак, для современной глобальной географической системы мирового хозяйства характернаразностадийность: страны и регионы мира одновременно находятся во всех трех стадиях развития — постиндустриальной, индустриальной и доиндустриальной — и на разных участках траектории развития, определяемых пятью «длинными волнами» Кондратьева. Именно разностадийность во многом определяет общие черты пространственной самоорганизации мирового хозяйства и, в частности, наблюдаемые закономерности сдвига отраслей предыдущего цикла в менее развитые страны и регионы. Сам переход экономически более развитых стран в стадию постиндустриального развития стал бы практически невозможным без перемещения многих отраслей добывающей и обрабатывающей промышленности в страны и регионы новой и недавней индустриализации.

Таковы общие характеристики структуры, статики и динамики развития мирового хозяйства как глобальной географической системы.

Часть 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ГЕОГРАФИИ МИРОВОГО ХОЗЯЙСТВА

Общие замечания

Становление современной системы мирового хозяйства и мирохозяйственных связей со времен первой промышленной революции сопровождалось острыми теоретическими спорами. В их основе лежали кардинальные расхождения взглядов на причины, порождающие международную торговлю, и на ее влияние на благосостояние государств и народов. Эти расхождения наиболее ярко выразили представители двух школ — меркантилисты, выступавшие за строгое ограничение доступа на национальный рынок иностранных товаров, и фритредеры — сторонники свободной торговли между странами.

В конце XVIII—начале XIX вв. любые виды обмена в мировой торговле были крайне затруднены: вся торговля была опутана множеством различных налогов и запретов, практически все виды экспорта и импорта строго регламентировались. Меркантилисты полностью оправдывали сложившуюся систему ограничений, прежде всего в отношении импорта товаров. Ввоз из-за границы считался вредным и опасным: вредным из-за вероятной утечки за границу денег (золота и серебра) при отрицательном балансе экспорта— импорта; опасным — из-за возможного прекращения ввоза ставших необходимыми товаров в случае военных действий. В любом случае импорт следует обложить высокими пошлинами, что защитит собственное производство, создаст новые рабочие места и увеличит доходы государства.

Первым подверг жесткой критике концепции меркантилистов А. Смит в «Исследовании о природе и причинах богатства народов» (1776), однако наиболее серьезный вклад в развитие школы «свободной торговли» внес Д. Рикардо в его «Началах политической экономики и налогового обложения» (1817). Его закон «сравнительных преимуществ» полностью сохранил свое теоретическое значение до наших дней и в модифицированном виде служит для объяснения современной структуры международной торговли.

В начале XIX в. начал свои многолетние исследования другой виднейший теоретик Й. фон Тюнен. Его труд «Изолированное государство» (1826—1846) был посвящен теории размещения сельскохозяйственного производства и связанным с ним проблемам расчета дифференциальной ренты на землю. Тюнен впервые ввел в анализ само экономическое пространство и представление о географическом положении как важнейшем элементе дифференциальной ренты и размещении отраслей аграрного производства. С тех пор исследовательская программа Тюнена стала одной из важнейших для теоретической географии и других географических дисциплин.

Следующий важный шаг был сделан в работе А.Вебера «Теория размещения промышленности» (1909). В ней были введены представления о важнейших факторах размещения производства, определяющих «штандорт» — оптимальное место расположения данного предприятия или их сочетаний. Специальному исследованию А.Вебер подверг издержки на сырье и топливо, рабочую силу и транспорт, определив их региональные штандортные факторы, чей учет необходим для всех отраслей. К ним добавлен еще один важный фактор — агломерация, который способствует экономии различных издержек за счет сосредоточения производств на относительно небольшой территории — крупном городе, урбанизированном ареале, метрополисе. Развитие теории Вебера непосредственно связано с анализом процессов концентрации и деконцентрации в размещении, в сдвигах в отраслевой структуре мирового хозяйства, перемещении целых отраслей в страны новой индустриализации и т.п. В целом, под веберианской, или факторной системой размещения мы понимаем любую территориальную структуру с ясно выраженной неравномерностью и высокой степенью концентрации данной отрасли или любого вида экономической деятельности.

В рамках географической науки сложилась противоположная веберианской система регулярного, относительно равномерного размещения видов деятельности в экономическом пространстве. Эта система непосредственно связана с теорией центральных мест В.Кристаллера и ее модификацией А.Лёшем. Их основные труды соответственно «Центральные места в Южной Германии» и «Географическое размещение хозяйства» разделяет всего 7 лет — 1933 г. и 1940 г.

В исходном варианте теории Кристаллера исследовалось размещение сферы обслуживания на однородной равнине с равномерно размещенным населением. С учетом ряда других условий было обосновано формирование правильной шестиугольной системы размещения с центрами разных рангов. А.Лёш показал возможности использования теории центральных мест для учета различий в зонах сбыта и агломерационных эффектов. В дальнейшем теория центральных мест нашла широкое применение не только для анализа размещения отдельных отраслей хозяйства, но и систем расселения в целом.

В эпоху научно-технической революции и перехода к постиндустриальному обществу постоянно растет роль нововведений во всех отраслях производства и сбыта. Поэтому одно из важнейших направлений в теории связано с пионерной работой шведского географа Т. Хагерстранда «Диффузия нововведений как пространственный процесс» (1953). С ней в теоретические и прикладные работы вошли понятия и модели, связанные с центрами нововведений и характером их распространения по территории, ролью информационного поля и вероятностных мер, контактов, эффектами соседства и барьеров. В дальнейшем теория Хагерстранда получила свое развитие в многочисленных работах по моделированию диффузии нововведений в сетях, иерархических средах и вероятностных пространствах.

Несмотря на различную направленность описанных теоретических построений, разное время их появления (от начала XIX до середины XX в.), разные научные школы, в которых возникли эти теории, — все они имеют одну общую и очень важную с общенаучной методологической точки зрения черту — дедуктивный подход. Как и в «строгих науках», построение теории начинается введением круга допущений и предположений, ее развитие связано с использованием «идеальных объектов», подобно идеальному газу в физике, а само изложение и выводы формулируются в математической форме. Для экономической географии, да и для чисто экономических дисциплин все это было признано далеко не всеми и далеко не сразу. Не случайно А.Вебер в своем предисловии к первому изданию «Теории размещения промышленности» писал: «Эта первая часть имеет пропедевтическое значение. Она содержит в себе теорию; мало этого — она не содержит в себе ничего, кроме «чистой» теории, т.е. теории, отвлекающейся от всякого сколько-нибудь конкретного построения действительности; и она трактует к тому же эту действительность математически, — двойное преступление, тяжко меня угнетающее».

Эти же слова можно отнести и к основному содержанию данного раздела учебника. Тем не менее изложенный ниже материал имеет не только пропедевтическое значение. Глобализация экономических связей и становление глобальной экономической системы привели к расширению сферы проявления закономерностей размещения всех видов деятельности далеко за пределы государственных границ. Теоретические положения о сравнительных преимуществах размещения производства, впервые изложенные Д.Рикардо, теории размещения сельского хозяйства И.Тюнена и промышленности А.Вебера, теория центральных мест В.Кристаллера и А.Лёша, теория диффузии нововведений Т.Хагерстранда — все они полезны и необходимы для объяснения и понимания сложившейся географии мирового хозяйства на всех уровнях пространственной иерархии — от локального до глобального.

Естественно, что реальная картина географического разделения труда в мировом сельском хозяйстве, промышленности, на транспорте и в сфере услуг гораздо богаче и отличается от теоретических схем. Однако это обусловлено самим характером географии как научной дисциплины с присущим ей соотношением абстрактного, теоретического и конкретного знания.

Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 241; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!