Вопрос 7. Право и нравственность как форма регулирования общественных отношений. Их особенности
Предмет философии права.
ФП изучает сущность и значение права. Специфика ФП в мировоззренческом подходе к праву, внедрении в правовую теорию метафизических начал и этических ценностей.
У ФП нет круга вопросов, которые исключительно относятся к ее предмету. Так как любой вопрос из ТГП может стать предметом углубленной философско-правовой разработки.
Таким образом, предмет философии права - метафизические (то есть нравственные и философские) аспекты теории права и государства.
В предмете ФП также выделяют:
• Онтология права (учения о бытии) – в чем сущность права; чем оно отличается от закона. какой закон является правовым?
• Аксиология права (учения о ценностях) – в чем ценность права
• Гносеологии права (учения о познании) - познания права как специфического социального объекта с очки зрения легисткого и либертарного подхода.
Вместе с тем, нужно учитывать, что право и государство неразделимы, поэтому в ряде случаев нельзя познать сущность права без учета сущности государством. Следовательно ФП через метафизику также изучает и государство.
Философское понимание права.
ФП понимает право как свободу. ФП определяет условия, при которых человек может действовать свободно, то есть определяет границы и меру свободы в поведении человека.
Право призвано обеспечить свободу человека и создать условия для ее обеспечения. но чтобы не было произвола право ограничивает свободу ( создаёт ее пределы) .
|
|
|
Особенности философско-правовой методологии.
ФП как юридическая наука имеет определенную специфику в своей методологии. ФП познает сущность права через призму философских и нравственно-этических категорий. ФП сочетает философские, социологические и юридические подходы к изучению прав. Если этих границ не будет, то люди не смогут со сосуществовать друг с другом. Пф пытается выявить принцип ограничения свободы
Совместимость классических типов понимания права.
Юридический позитивизм (нормативизм).право - совокупность норм, установленных или санкционированныхгосударством.
Социологический позитивизм, видящий в праве реальные социальныеотношения, имеющие юридические последствия и возникающие в различногорода общественных объединениях или создаваемые решением судебных иадминистративных органов.
Теории естественного права, согласно которым право выводится из разумаили природы общества и человека, а человеку приписываются врожденные инеотъемлемые права, существующие независимо от государства ипредшествующие ему.
Философское понимание права.
сводящее его к принципу свободы: правоопределяет условия, при которых человек, связанный или наделенныйобщественным статусом, может действовать свободно, иными словами,определяет сферу или границы, меру свободы человека, ибо последняя понимается не как самоуправство, а как разумное общественное поведение.
|
|
|
Многие нормы естественного права благодаря поддержке общественного мнения в результате упорной политической борьбы получают официальноепризнание, превращаются в действующие позитивные нормы.
Толкование права (как официальное, так и неофициальное) обычно необходится без обращения к философскому пониманию права и правовомуидеалу.
Соотношение общетеоретических юридических дисциплин:философии права, социологии права, теории государства и права.
Социология права – изучает правовые институты и нормы в контекстеих воздействия на жизнь общества
ТГП – это юридическая наука, которая изучает:
• сущность (отдельные элементы) и закономерности историческогоразвития права и гос-ва.
• категории и понятия, которые используются в иных юридических и
других общественных науках
Философия права – часть ТГП, которая сочетает философские, социологические и собственно юридические подходы к изучению права.
|
|
|
Вопрос 6. Интегративное, интегральное понимание права
Яркое проявление тенденции к сближению основных типов понимания права – так называемая интегральная, или интегративная теория.
Этому явлению уже более века. Называлось оно по-разному. Российские юристы начала XX в. выдвигали идеи синтетической теории права и государства, синтетического правоведения (А.С. Ященко, Б.А. Кистяковский и др.).
В середине и второй половине века американцы Дж. Холл и Г.Дж. Берман ввели в обиход термин «интегративная, или интегральная, юриспруденция». В нашей стране с 70-х гг. пришлого века предпочитали говорить о широком понимании права. Однако в настоящее время чаще пользуются понятием «интегральная теория права».
Во всех вариантах синтетического, интегрального или широкого понимания права исходным пунктом служило признание неполноты, односторонности классических теорий. Ставилась задача их объединения, преодоления разрыва между ними, что предполагало отрицание монизма.
А.С. Ященко стремился к «органическому соединению всех односторонних определений» прежде всего естественного и позитивного права, противопоставление которых он не признавал. Дж. Холл рассматривал как единую реальность юридическую (совокупность норм) и динамическую (процесс реализации норм) структуры права. Г. Берман считает необходимым свести воедино позитивизм, естественное право и историческую школу, к которым он сводит все традиционные направления юриспруденции
|
|
|
Известный представитель широкого или интегративного подхода к праву Г.В. Мальцев определял: «Право... как совокупность норм, идей и отношений, которая устанавливает поддерживаемый средствами власти порядок организации, контроля и защиты человеческого поведения»
В этом определении очевидно влияние традиционной нормативистской формулы 1938 г. Однако она расширена (совокупность не только норм, но и идей, и отношений), что свидетельствует о выходе за рамки нормативизма, и смягчена в том смысле, что, по определению Г.В. Мальцева, право не устанавливается всецело государством, а лишь поддерживается средствами власти, т.е. допускаются иные, негосударственные источники права.
Сильная сторона «широкого понимания» состоит в стремлении преодолеть односторонность нормативизма, представить право как многоплановое явление. Его слабость в попытке дать новое универсальное определение права, исключающее и подменяющее все другие определения и подходы, которые рассматриваются как несостоятельные и ненужные.
Но на деле компоненты широкого определения сплошь и рядом вступают в противоречие друг с другом. Юридическая практика нередко отступает от законов, иногда их нарушает, а иногда способствует их обновлению и усовершенствованию. Представления о праве могут противоречить как законам, так и практике. То, что одним представляется справедливым, не признается другими. Именно противоречиями между названными аспектами права и объясняется существование различных типов понимания этого явления.
Признавая недостаточность традиционных типов понимания права, взятых по отдельности, сторонники интегральной теории не делают следующего логического шага. Они не готовы признать плюрализм необходимым свойством права как в его реальном существовании, так и в теоретическом осмыслении. Правовой плюрализм, получивший яркое воплощение в существовании естественного и позитивного права или в социологической юриспруденции, подменяется новым всеохватывающим монизмом. Если монизм нормативизма или школы естественного права по-своему логически убедителен, такого нельзя сказать об интегративном монизме из-за противоречивости объединенных в нем явлений, которую не хотят замечать представители широкого понимания права.
То, что они выдают за единый комплекс права, на деле представляет собой более сложное явление, требующее иного определения и дифференцированного подхода. В 30-е гг. прошлого века Г.Д. Гурвич отметил в работе «Юридический опыт и плюралистическая философия права», что «с недавнего времени у некоторых правоведов стало появляться более или менее четкое осознание необходимости обращения к “непосредственному юридическому опыту” в целях познания специфической правовой действительности»
Г.Д. Гурвич пользовался и другим понятием – «сфера права» и характеризовал ее «как по преимуществу сферу антиномичную».
«Правовая действительность», «правовой опыт», «сфера права» – вот категории, наиболее адекватно выражающие то, что называют широким пониманием права. Их бесспорное преимущество перед последним состоит в неоднородности и противоречивости этого явления. Подобные категории получили некоторое признание в отечественной литературе еще в советское время. К сожалению, к ним обращались значительно реже, чем к попыткам дать очередное единое и универсальное определение права.
Казахский академик С.З. Зиманов еще в 70-е гг. прошлого века предпочитал пользоваться понятием «правовая реальность» или «правовая действительность». Именно к «правовой действительности» С.З. Зиманов относил то, что включается обычно в широкое понимание права, т.е. «не только нормы права, а всю совокупность их связей с различными сторонами общественной жизни», включая применение и эволюцию этих норм, отношение к ним общества. Известный болгарский юрист Н. Неновски говорил об «области права», охватывающей правосознание, правовые нормы, правотворчество, реализацию права.
Г.В. Мальцев, разъясняя приведенное выше определение, писал: «Речь идет о праве – правовой системе в широком социально-культурном смысле слова. К ней относится все то, что мы определяем в нашей жизни как правовое, что несет и содержит в себе правовое начало». И Г.В. Мальцев также называл это «сферой права»
Кажется, можно констатировать единодушие теоретиков права в одном вопросе: несмотря на множество вариантов, никому не удалось предложить общее определение права, которое всеми было бы признано убедительным.
Если кто-то убежден в необходимости единого и универсального определения, едва ли можно предположить что-то лучшее, чем определение Канта или «идея права» Гегеля. В остальном разумно руководствоваться правовым плюрализмом.
Такая точка зрения не нова. «В современной юриспруденции растет
признание того, что все подходы к юридическому мышлению вносят определенный вклад в понимание права, – писал Д. Уолкер. – Было бы ошибочно подходить к исследованию права исключительно с какой-либо одной точки зрения: полное понимание требует, чтобы все они были использованы»
В отечественной литературе также наблюдалась тенденция сближения разных школ. Е.А. Лукашева отмечала условность и ограниченность любого определения права, применимость разных подходов к его изучению. О.Э. Лейст полагал, что «каждое из правопониманий имеет свои основания» и «все понимания права столь же верны, сколь и оспоримы».
Тем не менее в нашей стране по-прежнему доминирует стремление к единому определению. Эта тенденция воцарилась в конце 30-х гг., когда данное А.Я.Вышинским нормативистское определение было возведено в ранг государственной теории права. Именно тогда в СССР покончили с правовым плюрализмом, с существованием разных направлений, которое было характерно для многих веков развития правовой мысли. Нет уже СССР, нет государственной теории права, но тяга к единому определению и импровизации на эту тему сохраняются.
Вопрос 7. Право и нравственность как форма регулирования общественных отношений. Их особенности.
Своеобразным признанием и в то же время развитием формулы «право есть минимум нравственности» стала высказываемая многими исследователями мысль о сближении морали и права. Эта мысль предстает и как долженствование, и в то же время как констатация определенной тенденции развития права.
Г.Д. Гурвич ссылался в связи с этим на Фихте, который считал, что моральный прогресс сделает государство бесполезным и заставит его раствориться в обществе.
В.С. Соловьев был убежден, что право исторически сближается с нравственностью.
П.И. Новгородцев видел важный признак прогрессивного развития права в переходе нравственного сознания в правовое. Французский правовед Ж-Л Бержель рассматривает конвергенцию права и морали как необходимое явление.
Право и мораль находятся в постоянном взаимодействии. Ссылки на естественное право как критерий оценки позитивных норм, толкование права, свободное усмотрение судей представляют собой по существу обращение к моральным принципам. Таковы закономерные и постоянно повторяющиеся формы вторжения морали в сферу действия права.
Связь двух систем нормативного регулирования настолько тесна, что
между ними существует пограничная область, называемая иногда «моральное право». Это понятие не относится к числу строгих юридических категорий, но ему трудно отказать в праве на существование.
Тем не менее существование словосочетаний «моральное право», «нравственное право» или близких к ним по содержанию выражений, в том числе и в юридической литературе высокого класса, есть результат не только «недопустимо в науке смешения понятий», но и определенного отражения противоречивой действительности, не всегда поддающейся четкой классификации.
Когда И. Кант говорит о «справедливости» как о варианте «права в широком смысле слова», противопоставляемом «праву в строгом (узком) смысле слова», т.е. позитивному, юридическому праву, он имеет в виду что-то родственное «моральному» или «нравственному праву».
Также по определению Канта, справедливость – это право без принуждения. Из двух примеров справедливости, приводимых Кантом, можно заключить, что речь идет о пробелах в праве, о нормах, которые должны были быть предусмотрены, но которых нет в позитивном праве, что делает невозможным их принудительное осуществление. Иными словами, справедливость – это право, не гарантированное законом.
Когда Р. Иеринг призывал к «борьбе за право», имея в виду не только отстаивание признанных законом субъективных прав, но и развитие, изменение действующей правовой системы в соответствии с представлениями о должном, речь опять-таки шла о моральном или нравственном праве, т.е. о справедливых, необходимых нормах, не нашедших воплощения в законодательстве или иных формах позитивного права.
Ряд более поздних отечественных исследователей, н-р, профессор И.Д. Левин, Ф.М. Раянов и др., говорили о «юридическом праве», «праве в юридическом
смысле». Терминология столь же несовершенная с научной точки зрения, как и «моральное право». Но ее употребление также предполагает наличие и «неюридического», т.е. опять-таки морального, естественного или отвечающего принципам справедливости права.
Современные российские исследователи продолжают пользоваться понятием «моральное право». К сожалению, иногда это приводит не к уточнению изначально противоречивого термина, а к его мистификации, бросающей тень на правовую теорию в целом. Так, Р.С. Байниязов, наряду с моральным правом, выделяет еще и нравственное. «Нравственное право, – полагает он, – несомненно, выше морального
и юридического. Оно ближе к абсолюту». Р.С. Байниязов упрекает отечественных правоведов в формально-юридическом подходе к правосознанию, в результате чего «были упущены такие явления, как юридический дух, правовая духовность, ...духовная юридическая энергия».
«…Юридический дух есть духовный феномен, в концентрированной форме выражающий через абстрактное правосознание правовую духовность, правовое чувствование, правовую рефлексию, юридическое созерцание, правовой менталитет, правовое подсознание и иные проявления субъективного и объективного правосознания». Вероятно, это одно из ярких проявлений плодотворного проникновения ирреального в юриспруденцию, в котором ряд авторов видит верный путь обогащения правовой науки.
Формула «право есть минимум нравственности» подразумевает, что только самые серьезные отступления от моральных принципов признаются противоправными и наказуемыми. Право и мораль совпадают только в пределах этого минимума. Именно здесь легальный поступок может быть в то же время и моральным поступком, если его мотивом служит категорический императив, а не страх наказания или всевозможные эгоистические соображения. В рамках свободы, гарантируемой правом, а в особых случаях и вне этих рамок, существует иная, более высокая нравственная свобода.
«Минимум нравственности», т.е. область совпадения морали и права, или принудительного осуществления морали, не остается неизменным. Тенденция сближения двух способов нормативного регулирования проявляется не только в расширении правовой регламентации нравственных принципов, но и в противоположной форме выведения определенных поступков из сферы действия юридических санкций.
Кант не случайно говорил, что всякое принуждение губительно для морали. Большое внимание проблеме моральной свободы и в связи с нею допустимости не караемой законом безнравственности уделил В.С. Соловьев. «Ибо человек должен быть нравственным свободно, а для этого нужно, чтобы ему была предоставлена и некоторая свобода быть безнравственным, – писал он. – Право в известных пределах обеспечивает за ним эту свободу, нисколько, впрочем, не склоняя пользоваться ею...Право в интересе свободы дозволяет людям быть злыми, не вмешивается в их свободный выбор между добром и злом, оно только в интересе общего блага препятствует злому человеку стать злодеем, опасным для самого существования общества. Задача права вовсе не в том, чтобы лежащий во зле мир обратился в Царствие Божие, а только в том, чтобы он до времени не превратился в ад». Это пишет человек, которого вряд ли кто-нибудь дерзнет упрекнуть в пренебрежении к нравственности или религии.
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 911; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!