ДОНЕЦКИЙ АЭРОПОРТ. КАК ЭТО БЫЛО. ОКТЯБРЬ

14.09.2015

Октябрь в ДАП – месяц активных боевых действий. Несмотря на договорённости о перемирии, боевики отказались его придерживаться. Лидеры боевиков указывали, что хотят захватить аэропорт ко дню рождения Путина. Это свидетельствовал Микац, который в том числе работал с донецким центром по прекращению огня.

С момента ранения «Редута» за оборону ДАП отвечал офицер 79-й бригады с позывным «Майк». Систему обороны терминалов артиллерией разработал ещё «Редут», она называлась «Карусель». Смысл системы был в том, что в аэропорту были огневые точки с корректировщиками, которые могли передавать информацию артиллеристам, и те отрабатывали по уже пристрелянным точкам. В случае штурмов ДАП сепаратистами артиллерия работала по трём «кругам» вокруг него, уничтожая живую силу и технику подтягивающихся к терминалу. Сначала огонь шёл по дальнему «кругу», потом по среднему и в итоге – по ближнему (собственно, потому и названа «Каруселью»). Основную артиллерийскую «работу» выполняли миномёты. После ранения «Редута», в связи с отсутствием очереди взять на себя ответственность обороной ДАП, руководство обороной ДАП взял на себя «Майк». На тот момент там уже не было электричества и водоснабжения, вся вода была привозная, питались сухпайками, электроэнергию получали с генераторов.

С 28 сентября в аэропорт зашла 79-я бригада. Руководил подразделением офицер с позывным «Двадцать Второй». Буквально через полчаса после захода в терминалы два БТРа с живой силой 79-й бригады были уничтожены танками при попытке доехать на старый терминал с нового. 79-я понесла первые потери со старта, было много двухсотых и трёхсотых. Свидетелями этого боя были бойцы ДУК «ПС», 3 СпН и 93-й бригады, офицер с позывным «Доцент». Танки, уничтожавшие БТРы, были в свою очередь сожжены танкистом 93-й бригады с позывным «Адам».

Когда «Редут» был ранен и покинул терминал, с ним ушли и все спецназовцы 3 СпН. В терминалах оставалось порядка 20 человек ДУК «ПС», часть роты 79-й бригады, несколько бойцов из 93-й. В связи с тем, что самые тяжёлые бои происходили у старого терминала, основные силы ушли туда; для охраны нового терминала людей буквально не оставалось. В усилении в новый терминал была отправлена часть роты из 95-й бригады под управлением бойца с позывным «Дерзкий». При заходе в новый терминал был уничтожен один украинский танк с экипажем, а второй – подбит. Два других танка, которых «Дерзкий» буквально перехватил на взлётке, помогли с подвозом БК, снаряжения и людей к новому терминалу. Там они наткнулись на «Богему» и Леонида Кантера. По сути, это и были все бойцы, что присутствовали в новом терминале на момент захода 95-й.

«Дерзкий» организовывал оборону нового терминала с самого начала. Зачищались этажи, ставились заново растяжки, секреты, засады, огневые позиции. По терминалам сложился паритет: 79-я с ДУК «ПС» обороняла старый, а 95-я с ДУК «ПС» и несколькими бойцами 93-й и 79-й бригад – новый. Сами терминалы отличались технически, новый терминал был монолитно-каркасным строением, у которого можно было прятаться за колонны, но в основном перекрытия и стены были выполнены из таких материалов, что не выдержали даже выстрелов пулями из лёгкого стрелкового оружия. Но «сложить» этот каркас сепаратисты не могли. Старый терминал был ещё советской постройкой, с кирпичными стенами. Его стены могли сдерживать огонь из стрелкового оружия, но артиллерия при обстреле старого терминала «складывала» стены и уничтожала несущие конструкции так, что становилось ясно, что это лишь вопрос времени, когда его приведут в такое состояние, что оборонять уже не будет возможности. Основной огонь артиллерии был направлен на старый терминал, добираться в который бойцам приходилось пешком, так как уже в середине октября подъезды к старому терминалу простреливал «Утёс» сепаратистов.

ВСУ и ДУК «ПС» контролировали примерно 70% старого терминала и примерно столько же нового. Неконтролируемые территории были заминированы, а в старом терминале тоже были заложены мины для подрыва в том случае, если бы сепаратистам удалось получить над ним контроль. В подвал были снесены 120-мм мины, взрывчатка, были заминированы несущие конструкции.

После выхода группы «Двадцать Второго», в старый терминал зашёл с бойцами командир разведроты 79-й бригады с позывным «Маршал». «Двадцать Второй» и «Маршал» сменяли друг друга в рамках ротации в старом терминале и впоследствии.

Принцип обороны терминалов был следующий: с населённого пункта Пески прикрывали миномёты и артиллерия 79-й и 95-й бригад (от 79-й – боец с позывным «Цунами» и от 95-й – с позывным «Грач»), а также артиллерия ДУК «ПС» (боец с позывным «Эль-Гатто»), артиллерия 93-й бригады (боец с позывным «Метеор»), при необходимости вызывался огонь РСЗО.

Сепаратисты подтягивали танки, которые работали по терминалу, прикрывая выезжающие на территорию грузовики со штурмовыми отрядами, после чего живая сила противника рассредоточивалась по территории, прилегающей к терминалам, и пыталась ворваться в сами терминалы. На подходах к ним сепаратистов уничтожала артиллерия, а те, кто заходил уже непосредственно в сами терминалы, не имели возможности укрепиться там: их планомерно уничтожали бойцы, занимающие внутри огневые позиции, засады, минирующие проходы. Одним из путей прорыва в новый терминал был нулевой этаж. Организовать оборону непосредственно на нём не было возможности, туда вёл проход с парковки перед терминалом, прятаться можно было только за колоннами, оборонять было трудно, потому в основном там ставили засады и минировали, а встречали сепаратистов уже при выходе с нулевого этажа на первый.

На взлётку выкатывались танки и отрабатывали по позициям сепаратистов в «зелёнке», на взлётке и других местах, где были огневые их точки. Также танки сопровождали колонны, которые заходили в терминалы, подавляли огневые точки сепаратистов, чтобы исключить стрельбу по колонне, и противодействовали танкам сепаратистов, которые выезжали обстреливать терминалы. По словам «Майка», 50% всей работы по защите терминалов выполняла артиллерия, 40% – танки и 10% – люди, находящиеся в терминалах, которые были необходимым звеном в системе обороны, так как именно они наводили артиллерию и танки, а также защищали свои позиции от проникновения противника.

Такая тактика оказалась эффективной, потери сепаратистов за октябрь были весьма значительные. Деморализация сепаратистов в итоге вылилась в принуждение к миру и договорённости о выполнении перемирия, которое ещё месяц назад они отрицали. В это время, по словам Микаца и Юрия Бирюкова, параллельно на переговорах контактной группы обсуждался процесс обмена донецкого аэропорта на территории, захваченные сепаратистами, взлётка и прилегающие территории должны были стать буферными зонами, на которых не должно было быть ни украинских войск, ни сепаратистов.

В этом материале будут собраны все интервью участников.

http://petrimazepa.com/dapmain.html

"Это пощечина российскому Генштабу". Интервью с защитником ДАП

20.01.2016 16:20
20 января Украина вспоминает последний день боев в Донецком аэропорту. Слово "киборг" в Украине перестало ассоциироваться с голливудскими блокбастерами. Теперь "киборги" - это украинские воины, на протяжении восьми месяцев удерживавшие территорию аэропорта в боях с отрядами сепаратистов и регулярных частей РФ. Накануне памятных дней корреспондент ЛІГА.net поговорил с участником обороны ДАП - старшиной 79-й аэромобильной бригады.

- Расскажите о себе. Как попали в "киборги"?

- Яременко Михаил Николаевич, позывной "Леший", 1969 года рождения. Я не кадровый военный, но за плечами есть опыт военной службы, в том числе боевых действий еще на советском Кавказе. В марте 2014 года ушел добровольцем из Запорожья, в аэропорт попал в октябре 2014-го. Это была третья ротация нашей 79-й аэромобильной бригады.

- Без учебки?

- Без, а зачем...

Затем по причине контузии был сначала отправлен в госпиталь, потом демобилизован. Получить контузию было очень легко - валили круглосуточно и с минометов и из танков практически прямой наводкой.

Изначально аэропорт планировался как плацдарм для наступательной операции, а потом диспозиция сменилась…

- Сколько человек погибло из вашей бригады за время вашего пребывания там?

- На тот момент когда я был, у нас, слава Богу, было без потерь. Одному - Александру Терещуку, оторвало руки.

- Во время вашей службы в аэропорту можно было без проблем вывезти раненых, контуженых с территории аэропорта?

- Нет, фактически все было с боем. Всегда. Потому старались возить все скопом, и БК (боекомплекты) и продовольствие и завоз/вывоз раненных (такие колонны с военными мы называли "ленточки с попугайчиками") все в один заход, потому что били все время. Потому-то многие водители туда и ехать не хотели. Водители - это особый класс военных. Смертники. Они ведь как мишени в тире.

- Приходилось ли общаться с боевиками? Что можете сказать об этих людях?

- Доводилось, когда они попадали к нам в руки. Несчастные люди. Мне лично их просто жаль - зашоренные, зазомбированные смертники. Большинство из таких не выживают, потому что в отличие от регулярных войск РФ, просто не умеют воевать. Таких спецы ГРУ первыми отправляют на убой пачками, без счета.

Зомбировать их было нетрудно. Я сам с восточной Украины - из Запорожья, и у нас всегда жизнь была трудной, а в Донбассе и вовсе печально - знаю не понаслышке, в мирное время много раз там бывал. Донецк еще ничего - как витрина, но как только поедешь вглубь, хотя бы на родину Януковича в Енакиево… люди не то, что хорошей, а и нормальной жизни не видели. И так целыми поколениями. Все адекватные из Донбасса очень быстро уехали, а эти… Поверили сразу же, как российское телевидение и провокаторы ФСБ на местах пообещали им золотые горы.

Идейных сторонников ДНР среди таких очень мало. Просто несчастные люди. Но, не смотря на то, что их жалко, мне бы не хотелось с такими людьми что-то совместное строить, с ними нельзя будет построить новое, качественное государство.

- Вы за отделение Донбасса?

- Не хотелось бы терять свою землю, но пока ее населяют такие люди, как большинство жителей оккупированного Донбасса, мы далеко не уедем. Для них слово России - святое дело. У меня уже даже не осталось друзей там. Те кто были, перестали такими быть. Они часто обвиняют украинскую армию в том, что случаются обстрелы с нашей стороны. Всякое бывает, отрицать не буду, но я всегда отвечаю так: это вы принесли заразу, вирус и болезнь в нашу страну, вы впустили россиян и стали террористами, а лечение от вирусов редко бывает безболезненным.

- Насколько серьезным было вмешательство регулярных войск РФ в аэропорту?

- Лично в бою встречаться не доводилось, скажу честно. Однако по всем признакам - боевым маневрам, работе снайперов ночью, установке мин, обнаружении и деактивации наших "секретов", по инженерным конструкциям и другим признакам было видно, что это никакое не "ополчение". Это был почерк специалистов высокого класса. Естественно, там, где нужно было отправить мясо, например, для обнаружения наших огневых точек, туда отправлялись "ополченцы" - ни одного российского солдата там не было. Потом только ходили и собирали...

- Насколько хорошо была налажена связь с центром? Говорят, были перебои.

- Связь была, по крайней мере, когда я находился в аэропорту. В противном случае мы бы просто не получали подвоз БК, продовольствия и так далее.

- Есть свидетельства, что сепаратисты обладали всеми необходимыми картами территории аэропорта, а у вас не было элементарных планов помещений.

- Да, это было. Когда мы были на высотках, с картами ситуация была "п**ц", а в аэропорту - "полный п**ц".

- Но ведь все это очевидно было в Генштабе, почему не сообщали?

- Я сейчас не хочу кричать "зрада", потому что это проще всего, а я все-таки знаю, что такое война. На войне еще очень много непрофессионализма и расхлябанности, особенно в высших чинах, в Генштабе. Там люди, в основном, никогда не воевали, а строили карьеры путями, далекими от военного дела. А даже те, кто воевали, давно разучились это делать. Это чувствовалось много раз. В операции с Донецким аэропортом воевали те, кто был на месте - распоряжения из Генштаба не то, чтобы всегда были неадекватны, или как принято говорить, кишели "зрадой", а просто они не были рассчитаны на опережение. Решения украинского Генштаба, его приказы всегда были в ответ на действия противника, как реакция на что-то - а так не побеждают.

- Как вы считаете, следовало ли покинуть территорию аэропорта раньше? Немало тех, кто считает, что его защита до последнего куска бетона не была необходимостью.

- Даже сейчас скажу, что нам следовало до конца удерживать аэропорт. И можно было бы делать это и дольше, а также снова превратить в плацдарм для наступления, если бы высшее командование умело воевать. Донецкий аэропорт стал отличным стимулом и демонстрацией того, что мы способны противостоять российской армии и их марионеткам-террористам. Чем больше таких символов, тем лучше. Боевой дух и уверенность на войне порой не менее важны, чем вооружение. Как бы не храбрились террористы, но Донецкий аэропорт очень сильно ослабил их распальцовку. К тому же сражались в аэропорту, вопреки расхожему мнению, не "машины-убийцы", "киборги", а мобилизованные, как и многие другие на этой войне. У многих из нас не было военного опыта. Не скажу точно в процентном соотношении, тем более, что были ротации, но необстрелянных было очень много. "Киборгами" они стали уже на месте, в боях. И это, поверьте, очень звонкая пощечина российскому Генштабу. Аэропорт ведь они так и не взяли.

А что касается убитых с нашей стороны, особенно в последний день, когда взрывом похоронило сразу 200 человек (официальные данные - 51 человек. - ред.), то это не столько от силы и натиска противника, сколько опять-таки, ввиду серии просчетов со стороны командования. Не удержали нулевой этаж и переход на третий этаж, коммуникационные шахты, по которым была осуществлена закладка взрывчатки, отсутствие средств для инженерных укреплений для укрытия бойцов.

Донецкий аэропорт стал отличным стимулом и демонстрацией того, что мы способны противостоять российской армии и их марионеткам-террористам. Чем больше таких символов, тем лучше

- Вы говорите об ошибках командования. Конкретизируйте.

- Основная претензия у нас была к тому, что постоянно поступали приказы о перемирии. Как только мы начинаем серьезно прессовать сепаров, они отходят и ведут переговоры с Киевом о перемирии в аэропорту (чтобы забрать раненых и так далее). Наши, каждый раз соглашались и давали приказ прекратить огонь. За это время террористы пополняли боекомплекты, подводили новые силы и начинали обстрелы по новой. У нас же с каждым днем, а, особенно, уже после нашей ротации, в последние месяцы, с возможностью доставки провизии и боекомплектов было все труднее. Судить никого не буду, но я лично не могу ответить на вопрос, почему наше руководство - военное и, наверное, политическое, постоянно соглашалось с требованиями частых перемирий, а нам поступали приказы прекратить огонь.

- Что делает государство для защитников аэропорта, и чего не делает, хотя должно?

- Да ничего не делает. Многих просто забыли - какой-то малой части вручили награды, медали, но очень ограниченному количеству людей. И не всегда тем, кому стоило бы - в основном награждают офицерский состав, а солдат - в последнюю очередь. Много появилось липовых "киборгов". Или тех, кто вообще не был в аэропорту, или же тех, кто пробыл там два дня и при первой же возможности удрал, найдя повод. Вот такие как раз знают, как награды получать.

Но лично для меня главная награда в том, что я и мои ребята вернулись живыми и мне не стыдно им смотреть в глаза.

Основная претензия у нас была к тому, что постоянно поступали приказы о перемирии. Как только мы начинаем серьезно прессовать сепаров, они отходят и ведут переговоры с Киевом о перемирии в аэропорту. Наши, каждый раз соглашались и давали приказ прекратить огонь. За это время террористы пополняли боекомплекты, подводили новые силы и начинали обстрелы по новой

- Как это "удрал" - разве можно было уехать по собственному желанию?

- Находили способы. Например, уезжает в составе конвоя техники для подвоза боекомплектов или сопровождает раненых - и больше мы его не видели. Были такие случаи.

- Вы встречали потом таких "на гражданке"?

Было, я не хотел бы детализировать. Многие прячутся от тех, кто реально воевал, либо же потом уходят на какое-то время "на больничку".

- Вы согласны с тем, что из защиты Донецкого аэропорта порой искусственно делают легенду. А в легендах много вымысла.

- Тут есть и положительные и отрицательные стороны. Положительные в том, что на войне должна быть пропаганда, как бы кто не относился к этому слову. Нужно демонстрировать результаты реальной, если хотите, героической борьбы нашей армии.

Отрицательные же в том, что, как я уже говорил, находится немалое количество мошенников, выдающих себя за "киборгов", а людям разобраться кто есть кто фактически невозможно. Еще один минус в том, что за легендой о Донецком аэропорте как-то забываются другие, порой, не менее героические эпизоды войны. Мало кто говорит о Луганском аэропорте, о высотках: в районе Мариновки, возле границы с Россией и других боях. СМИ больше всего пишут именно о Донецком аэропорте. Это не всегда оправдано и очень часто несправедливо по отношению к солдатам, воевавшим и даже убитым в не столь "разрекламированном" месте.

- Ваше мнение о мобилизации, комплектации армии в целом и, в частности, нужно ли проводить седьмую волну?

- Намного более эффективно было бы заинтересовывать профессионалов, которых в нашей стране немало. Мобилизация, по крайней мере, такая, какая была до этого, поставляет в армию тех, кто не спрятался, а не тех, кто может воевать. Зачем на фронте новые аватары?

- Кстати, в аэропорту были случаи пьянства?

- Исключено. Каждый понимал, что это верная гибель. Или, в лучшем случае, свои же забьют. Хотя сейчас всякое говорят… обидно, когда приходится слышать: "Ну что там, нажились на дьюти-фри и банкоматах?". Хотя, признаюсь, случаи мародерства были - это война. Например, приезжает грузовик и провизией - выгрузка должна составлять не более 3-х минут. Проходит 20 минут - водителя нет, а водитель уже тащит откуда-то плазму себе в кабину, или еще что-то. Такие "простои" чреваты тем, что колонну потом накрывают обстрелами. Нельзя долго стоять на одном месте. Но было и такое.

- Что больше всего запомнилось на войне?

- К войне быстро привыкаешь, как бы заезжено эта фраза ни звучала. Но из того, что запомнилось… Пробирающий до костей холод и беспомощность, когда под обстрелами собрали в ящики из-под снарядов останки наших убитых танкистов, чтобы отправить родственникам, а возможности передать не было.

Все фото - личный архив Михаила Яременко

http://news.liga.net/interview/politics/8530770-eto_poshchechina_rossiyskomu_genshtabu_intervyu_s_zashchitnikom_dap.htm

СДАН ЛИ ДОНЕЦКИЙ АЭРОПОРТ?

17.05.2016

20 января 2015 года считают датой, когда донецкий аэропорт был сдан, захвачен боевиками, из него выбили украинских военных (нужное подчеркнуть). Причём эту же мысль иногда высказывают и украинские бойцы, которые всю ситуацию возле «ворот в Донецк» связывают с двумя зданиями у взлётной полосы.

Попробуем посмотреть на это с точки зрения хронологии и зон влияния противоборствующих сил.

Все мы знаем, что бои за аэропорт начались в конце мая 2014 года. Экспресс-колонна «Дагестан-Донецк – АД» привёз в Донецк какое-то количество кадыровцев, которых, после первого пункта «экскурсии», доставили в итоговый пункт назначения.

Особенную пикантность событиям доставил тот факт, что сначала авиация и спецназовцы «покрошили» кадыровцев в аэропорту им. Прокофьева, а остатки были расстреляны в самом городе «востоковцами» Ходаковского. Типа: «Куда это вы, пацаны, бежите? Доктор сказал в морг, значит, в морг».

Спецназовцы организовали оборону, 25-я мелитопольская бригада притарабанила им подкрепление на своих Ан-26. Пилоты посмотрели на валяющиеся у старого и нового терминала трупы на взлётке, выгрузились и улетели.

На начало боёв зона влияния в аэропорту им. Прокофьева выглядела так.

Спецназовцев и разведчиков 74-й ОРБ банально не хватало, чтобы взять под контроль этот район. Потому они, как правило, постоянно меняли позиции, выходили на различные участки вокруг взлётки и оттуда «крошили» сепаратистов. Такая тактика не давала понять боевикам, какое количество противника им противостоит, но, учитывая отсутствие тяжёлой техники в аэропорту, поначалу они не воспринимали спецназовцев как серьёзный раздражитель. В аэропорту были вода и электроэнергия, довольно комфортные условия для проживания. Единственная проблема была с полноценным питанием. А вода, душ и телевизоры были, даже работали камеры и освещение по объекту. Сепаратисты, переигравшие в Counter-Strike и Call of Duty, шли в ДАП «косить укроп», и в итоге, нарвавшись на очередной секрет или засаду, «ложились отдохнуть». Боевики не понимали, где находятся позиции украинских бойцов, сколько их, какое у них вооружение. Атаковали аэропорт разрозненные группы НВФ, поэтому существенного ущерба нанести спецназовцам они не могли. Так продолжалось до средины лета, пока в ДАП не прорвались БТГр 93-й ОМБр.

93-я бригада, последовательно освобождая населённые пункты, практически вошла в Донецк. Двумя ударами со стороны Карловки и Тоненького её бойцы начали пробивать «коридоры», оставляя за собой шлейф из опорных пунктов и блокпостов. Линия разграничения динамично менялась каждый день. Были освобождены населённые пункты Тоненькое, Орловка и Северное. При этом группировка, обогнув Водяное и Опытное, занятые на тот момент сепаратистами, зашла сразу на базу ПВО у взлётной полосы аэропорта, которая позже получила название «Зенит» («Катер»).

Вместе с 4-й БТГр продвигались вперёд добровольческие подразделения и 2-я БТГр 93-й ОМБр, последовательно расставлявшая блокпосты на освобождённой территории.

Сначала БТГр зашла в донецкий аэропорт, который к тому времени практически оставался неповреждённым.

21 июля группа «девяностотройки» с добровольцами «Днепра-1» и «Шахтёрска» выдвинулась на штурм посёлка Пески. Одновременно батальон «Донбасс», 5-я мехрота 2-й БТГр и подразделения ДУК «ПС» штурмовали соседнюю Карловку.

24 июля 2014 года населённый пункт Пески был окончательно взят под контроль ВСУ, и донецкий аэропорт, находившийся до этого момента в окружении, был полностью деблокирован. 93-я бригада выдвинулась в сторону Авдеевки.

После прихода 93-й бригады и добровольческих батальонов зона влияния у ДАП выглядела примерно таким образом.

Ну а потом начались бои за Пески, и они тоже были взяты под контроль ВСУ. Вопреки расхожему мнению, «дорога жизни», по которой техника ездила в аэропорт, не вела сразу к взлётке. Танки выезжали и объезжали аэропорт по асфальтной дороге, находясь между двумя «вражескими» территориями, и только возле базы ПВО спускались к вышке РЛС и попадали на взлётку к терминалам. Территорию между Песками и взлёткой какое-то время не контролировали, поэтому ездить «по прямой» было опасно.

Когда в ДАП и Песках появились танки, сепары, конечно, охренели и немного поумирали. И начали стягивать силы, пока ВСУ брали под контроль Авдеевку, Опытное, Водяное. Начались перманентные бои за Пески.

Видя, что противник усиленно наращивает свои силы, к ДАП были отправлены десантные подразделения. В начале осени в терминалы зашла 79-я ОАЭМБр, 95-я и 25-я бригады в это время зачищали населённые пункты в округе. Вот именно тогда в ДАП и начались жесточайшие бои. Боевики начали обстреливать терминалы и населённые пункты, захваченные ВСУ, из ствольной артиллерии и РСЗО, а также сосредотачивать усилия, чтобы выбить украинских воинов из этой территории, так как они, по сути, стали у входа в сам Донецк.

Терминалы были обесточены; свет, вода, канализация — всё было отключено. Не жалея зданий, сепаратисты палили по ним из артиллерии, по терминалам работали танки прямой наводкой и ЗУ.

А в это время ВСУ и добровольческие батальоны брали под контроль близлежащие территории, пока террористы убивались об два здания на взлётной полосе ДАП.

По состоянию на осень 2014 года ситуация в ДАП была следующая.

Красным цветом обозначена наша зона влияния, синим – сепаратистов. Синие знаки указывают на укрепрайоны боевиков. Один из них был на взлётной полосе, два («Абхаз» и «Скорпион») — в «зелёнке» за ней, один — в пожарке у взлётки, у Жабячего, ну и куча укрепов поменьше.

«Дорога жизни» пролегала уже прямо от посёлка Пески, техника выходила из Водяного или Опытного (ну или Тоненького), концентрировалась на позиции «Небо» (позже «Цунами») и шла на взлётку, по которой ехала под обстрелами до терминалов. Ну, не всегда под обстрелами. Но такой риск был. Дорога Е50 к Опытному была уже не столь безопасна, как раньше. С высоты «Абхаза» и со стороны Жабячего технику пытались обстреливать ПТУРами. Пожарка у взлётки, как правило, не выделывалась: проезжающие мимо танки попросту поворачивали башню, направляя дуло в неё сторону, и в самой пожарке не то, что стрелять, боевики даже дышать боялись.

Диспетчерская вышка, которая до этого была своеобразной «зоной отдыха», к осени превратилась в место ожесточенных боевых действий.

Когда сепаратисты залезали на третий этаж нового терминала в ДАП, они могли ещё и оттуда пострелять по БТРам и танкам, едущим по взлётке. И, несмотря на то, что визуально территорию взяли под контроль большую, плотность боёв существенно возросла. На взлётке уже стояли подбитые украинские танки (два «Бурана»), пара танков сгорели у нового терминала, один подбитый бросили у старого.

В самих терминалах ситуация тоже становилась неоптимистичной. К ноябрю там было очень холодно, держать оборону было тяжело. В старом терминале уже не осталось комнат, в которых можно было погреться, здание было сильно разрушено. Новый терминал благодаря своей монолитно-каркасной конструкции легче выдерживал обстрелы, но перекрытия и перегородки в нём тоже были сильно разрушены. Бойцы даже пытались сделать комнату из полиэтилена, чтобы в ней по очереди греться, но стрельба боевиков по источнику тепла поставила крест на этой идее.

Здания всё больше разрушались, доставлять в терминалы боекомплекты и людей становилось всё сложнее. Диспетчерскую вышку окончательно разрушили, бойцы из неё ушли.

После был потерян старый терминал. Как только украинские бойцы ушли, батарея «Пионов» сделала из него место, окончательно непригодное для обороны.

Десантники и танкисты, накопив нужные силы, расчистили территорию перед взлётной полосой. Укрепрайоны «Абхаза» и «Скорпиона» были взяты. В начале зимы зоны влияния в ДАП выглядели вот так.

Здание нового терминала уже в декабре было непригодно к обороне. Срочно готовили новые рубежи, на которые надо было отойти, но, к сожалению, недостаточно быстро.

Итог мы знаем: подрыв нового терминала; туман, сквозь который не было ничего видно и в котором плутали экипажи десантников; взятие в плен раненых десантников и группы Олега Кузьминых; отход на недооборудованные позиции, которые доделывали уже в январе-феврале во время зимних боёв. Украинское командование ставило задачу взять под контроль терминал (есть мнение, что это было политическое решение), выйти на монастырь, в котором был укрепрайон сепаратистов, и занять Спартак, ещё больше расширив зону влияния, но недостаточное количество сил и туман привели к тому, что атакующая группировка завязла в боях, а потом часть артиллерии и сил пришлось в январе срочно оттягивать на Дебальцевское направление, где начинался ещё более сильный замес. Боевики, заметив это, попытались перейти в контратаку, но максимум, куда они смогли выйти, это на взлётную полосу. Линия за ней была под контролем ВСУ, и танки, выкатывающиеся из «зелёнки», при поддержке артиллерии быстро остудили воинственный пыл сепаратистов, заставив их отказаться от планов выйти на рубежи к Опытному и Водяному.

Если вы посмотрите на развязку возле «Катера» и Спартака — это та самая Ясиноватская развязка, возле которой сейчас идут бои. Промзона, в которой сейчас происходят боестолкновения, как раз выходит к этой развязке. Возле неё ещё ранее был взят опорный пункт «Царская охота», отодвинув ВСУ ещё ближе к очередной стратегической магистрали. В итоге можно сказать, что на сегодняшний день зоны влияния у ДАП можно обозначить таким образом.

Так что людям, которые вам рассказывают, что в ДАП могут сесть российские самолёты, смело смейтесь в лицо, представляя охреневшие рожи танкистов и десантников, наблюдающих через прицельные приспособления пушек и пулемётов, как на взорванную взлётку перед ними пытается приземлиться самоубийца на Ил-76.

Теперь, собственно, по поводу «отдали ДАП». Никто его не сдавал. Сепаратисты в течение 8 месяцев убивались об два здания, пока ВСУ брали под контроль близлежащую территорию. Моё личное мнение, если бы боевики оставили в покое терминалы и укрепились в Водяном и Опытном так же, как они сделали в Спартаке — проблем у украинской армии было бы несоизмеримо больше, и общая зона влияния выглядела бы не так оптимистично.

Терминалы — а это были два здания, неприспособленных к обороне — уничтожены. Сепаратисты не вернули контроль над донецким аэропортом. Наоборот, все эти месяцы они, по сути, растратили на два здания, пока украинская армия не заняла стратегические высоты у донецкого аэропорта и не взяла всю его территорию под огневой контроль. Поэтому, даже после подрыва нового терминала, Олег Микац, который тогда ещё был командиром 93-й ОМБр, в интервью сказал: «Нет в донецком аэропорту такого места, куда я бы не смог "достать"».

Да, плохо, что не смогли взять под контроль монастырь и Спартак — это ещё больше расширило бы зону влияния. Но воевать в тумане, знаете ли, проблемно, а Дебальцевское сражение имело для командования больший приоритет, чем захват ещё двух высот под Донецком. Хотя Донецк с этой стороны и так, по сути, блокирован. Украинской армии надо сделать вперёд лишь небольшой шаг, чтобы окончательно перекрыть ключевые магистрали и высоты. Дублирующих позиций у боевиков там уже нет, позади только Донецк, блокпосты и огневые позиции на улицах.

Потому лично я считаю странным мнение, что «аэропорт сдан». Значит, когда спецназовцы сидели в окружении в двух терминалах и диспетчерской вышке, то аэропорт был наш, а когда мы взяли под контроль близлежащие агломерации на десятки квадратных километров, стратегические высоты и остались у этих «ворот в Донецк» — это называется сдать?

Наши войска долго выполняли задачи вблизи Донецка. Выполняли недостаточными силами, но взяли это направление и укрепились на нём. Бои возле двух терминалов и в них — это лишь эпизод тех сражений, причём не самый масштабный на этом поле битвы. Поэтому аэропорт никто не сдавал. Оставили разрушенные и взорванные здания, потому что в них уже нельзя было вести оборону. Но с аэропорта ВСУ не ушли.

И не уйдут.

Данная рубрика является авторским блогом. Редакция может иметь мнение, отличное от мнения автора.

http://www.petrimazepa.com/dapstruggle1.html

АНАЛИЗ ТАКТИЧЕСКОЙ ОБСТАНОВКИ В РАЙОНЕ ШАХТЫ "БУТОВКА"

13.06.2016

Шахта "Бутовка" - одна из ключевых позиций в районе Донецкого аэропорта, которая примыкает к поселку Спартак. С сооружений шахты можно наблюдать за пригородом Донецка и обстановкой севернее ДАПа.

Это одно из самых горячих мест на фронте, поскольку с этой позиции нашим наблюдателям удобно контролировать действия российских войск, и это пригород Донецка, отступать некуда, противник постоянно проводит обстрелы и ведет беспокоящие действия малыми группами пехоты, чтобы затруднить работу наблюдателей, максимально сблизиться с нашими позициями и создать условия для атаки.

Но вместе с тем, обстановка на "Бутовке" такая же, как и на других опасных участках фронта - Зайцево, например, промзона Авдеевки. Везде, где позиции сближаются, и отступать нельзя.

И противник в этих боях также несет тяжелые потери.

"Бутовку" взяли 22 января 2015-го подразделения 95-й аэромобильной бригады, и с тех пор бои там не прекращаются. Важная точка.

Сейчас на шахте подразделения 128-й горно-пехотной бригады, усиленные добровольческим подразделением "Правого сектора" - отдельной тактической группой (это не Украинская добровольческая армия (УДА) Д.Яроша, а именно "Правый сектор". Однако УДА также принимает участие в действиях в том районе - один из их бойцов был также ранен 12 июня при обстреле на шахте).

Да, наша армия пока не может отказаться от участия в боевых действиях добровольцев на отдельных, наиболее угрожаемых участках, поскольку на фронте острый некомплект личного состава, который высшее командование предпочитает не замечать. И добровольцы нужны как мотивированные пехотинцы, как единственный мобильный тактический резерв, который может быстро и без проволочек усилить конкретный опорный пункт, подменить наблюдателей и бойцов. Кроме того, добровольцы осуществляют оборону активно, беспокоят противника, предпринимают вылазки, которые армия осуществить не может, поскольку связывается приказами не допускать провокаций.

За шахтой постоянно осуществляется наблюдение с помощью беспилотных аппаратов, и за многие месяцы обстрелов противник детально владеет обстановкой и изучил наши позиции. Точность попаданий довольно высокая. Обстрелы ведутся постоянно, корректируются.

Артналет противника ночью 12 июня был обычным "дежурным" ударом. Жертвы и раненые - результат одного прямого попадания по месту, где укрывался личный состав. Гаубичный снаряд. Ну разумеется, запрещенное по Минским соглашениям оружие.

По данным на сегодня от командира тактической группы имени Воловика (позывной "Кулибин") погибло 4 воинов отдельной тактической группы "Правого сектора". Пропавших без вести нет. Ранения получила целая группа украинских воинов.

12 июня на другом участке умер военнослужащий 55-й артиллерийской бригады. Других потерь погибшими в тот день не было.

Потери в батальоне "Айдар", которые стали известны 12 июня, на самом деле относятся к 10 и 11 июня, то есть предыдущим дням.

На тех направлениях, где в силу тактической обстановки обе стороны вынуждены вести контактные бои, противник не откажется от дальнейших обстрелов и атак.

Как сократить число наших жертв?

1. На опасных участках фронта необходимо принять меры по дополнительному инженерному обеспечению и маскировке укрытий для личного состава, которые являются основной целью противника.

2. Чаще проводить ротацию - причем привлекать прежде всего наиболее боеспособные подразделения, из мотивированных бойцов. Люди под постоянным обстрелом быстрее устают, их надо чаще менять.

3. Необходимо повысить эффективность контрбатарейной борьбы в этом районе. Основная проблема - недостаточно быстрое время реакции на артобстрелы противника. Огонь открывается с запозданием и не обеспечивается плотность поражения цели. Для борьбы с самоходной артиллерией это неэффективно. А нередко на беспокоящий огонь и короткие налеты не отвечают вообще. Это производит не лучшее впечатление на личный состав.

Локальная война на Донбассе будет продолжаться. И воевать надо с учетом реальной обстановки, не надеясь на обещания Кремля и мирные инициативы.

И последнее - гибель воинов - не важно из каких подразделений - это проблема для всего государства и для всего общества. Наверное, самая важная проблема. Потому что они там не случайно погибли, потому что решили отдать жизнь за Родину. И где бы они ни служили, в госструктуре или в добробате, все эти воины - раз они на передовой - это НАШИ воины и наши защитники. И если штаб АТО заявляет что потерь нет, значит он просто не владеет обстановкой и не понимает, что происходит. В отличие от тех, кто на передовой сражается за Украину вопреки всему.

Юрий Бутусов, "Цензор.НЕТ"

http://censor.net.ua/resonance/393196/analiz_takticheskoyi_obstanovki_v_rayione_shahty_butovka

Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 665; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 136 137 138 139 140141142 143 144 145 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!