Недовольно оборачиваюсь и встречаюсь с парой глубоких изумрудных глаз, которые я узнаю из миллионов. 5 страница
Ладонь нежно опустилась на его щеку, и я ощутила жар. Его лицо пылало. Причина в смущении или в самом моменте, я не знала, да и боялась узнавать. Пусть все будет в тайне, как сейчас.
Джейк медленно закрыл глаза, наслаждаясь моими действиями - его губы слегка приоткрылись и медленно растянулись в улыбке.
- Джейк, ты еще встретишь ТУ единственную. И, поверь мне, это не я, - шептала я, зная, что ТАК лучше. Крик и громкие слова здесь не уместны.
Я старалась словами и прикосновениями показать, что ценю его дружбу и желаю ему лишь добра.
Я смотрела на честного, мужественного, общительного, обаятельного, красивого, доброго, уверенного в себе молодого человека. Джейк замечательный, но он не моя судьба.
Парень открыл глаза – в них уже читалась нежность и… понимание.
Он накрыл мою ладонь своей, на секунду сжал ее и опустил наши руки вниз.
- Да, Белз, ты права. Прости. Просто вчера… твое состояние…я подумал… Не важно, - парень встряхнул головой, видимо решая для себя что-то.
- Друзья. Конечно, друзья, - уверенно произнес Джейк, выпрямляя спину.
Делал ли он это ради меня или, в самом деле, принял такое положение вещей?
Я хочу надеяться на второе. Нет, не так. Я принимаю лишь второй вариант. Делаю внутреннюю установку, как учила Роуз.
- Давай, ты куда-то торопилась, - Джейк бодро указал на дверь.
Я подарила ему улыбку и прежде чем выйти, пообещала позвонить.
«Художественная галерея Джея Иткина». Двери. Снова стеклянные двери.
|
|
|
Что Вы мне предложите сегодня?
От волнения внутри все переворачивалось, давление подскочило, и сердце стало чаще гонять кровь. Тело тут же бросило в приятный жар, жар предвкушения.
Решительность слабела, пропуская дрожь в коленки.
Нужно идти, пока есть силы. Пока есть вера и надежда.
Собирая себя в кулак, я широкими шагами преодолела тротуар и вошла в галерею.
Резкий запах защитный средств для картин ударил по носовым рецепторам, и я громко чхнула.
- Будьте здоровы, - услышала я сбоку.
Ко мне приближался мужчина лет сорок-пятьдесят, во фраке, прям как дирежер.
- Такое бывает с теми, кто не находится с картинами двадцать четыре часа в сутки, - мужчина уже стоял так близко, что я смогла рассмотреть его добродушную улыбку.
Я улыбнулась в ответ и взглянула направо. Вывески нет.
Радость и предвкушение исчезли. Значит, я оказалась права.
- Я могу вам чем-то помочь, мисс? – поинтересовался мужчина, замечая мою реакцию на пустой штатив.
- Уже нет… - отчаянно ответила я.
- Позавчера здесь была выставка художника… - начала я делится своим горем с незнакомым мужчиной, сдерживая слезы.
- Да, Мейсен. А вы что-то хотели? Может приобрести картину? – мужчина явно не понимал причину моей грусти.
|
|
|
- Нет. Я хотела встретиться с автором, но… - я сама не понимала, почему я объясняюсь перед абсолютно незнакомым мне человеком, но губы сами формировали слова, которые срывались с языка.
- А! Понимаю. Мистер Мейсен вынужден был срочно покинуть свою выставку… проблемы личного характера, - ответил мужчину чуть сконфуженно, пожимая плечами.
Я очнулась и удивленно на него уставилась.
Личного характера? Что на помолвку спешил? Или свадьбу?
Так, Белла, ты снова себя загоняешь в угол.
Не строй песочных замков. Не владеешь все информацией, значит, не можешь сделать правильных выводов.
Выравнивая сбившееся дыхание и вытирая сухие щеки, я уже смотрела в сторону выхода. Больше мне здесь делать нечего.
Едва я начал поворачивать корпус, как мужчина окликнул меня:
- Мисс! Может, вы все же взгляните на картины? Они чудесны, - декламировал мужчина, приглашая меня в зал, тот самый зал.
- Да, я знаю, что они прекрасны, - прошептала я. Ведь их творец Эдвард – по-другому и не могло быть.
- Вы что-то сказали? – переспросил меня мистер «неизвестный».
- Да. Я хотела бы взглянуть на картины, - озвучила я свои мысли уверенным голосом.
А что? Пройдусь, полюбуюсь работой моего идеала, может смогу ощутить его энергию.
|
|
|
- Отлично, мисс. Я Стенли Ипкинс – управляющей галереи. Прошу следовать за мной, - наконец, мужчина соизволил представиться.
Развернувшись, мужчина направился вглубь коридора. Подолы его костюма смешно качались из стороны в сторону, делая его похожим на одного мультяшного героя. Я слегка усмехнулась и медленно следовала за его фигурой.
Что же произошло с Эдвардом?
Может он в беде? Стоит попытаться настроится на его энергию вокруг его работ.
Ах, его картины. Они должны хранить его запах, его прикосновения и, несомненно – энергию.
Должно получиться.
В зале ничего не изменилось. Разве, что было безлюдно и очень тихо.
- Мистер Мейсен, очень талантливый художник и выставляется у нас уже не первый раз, - хриплый голос управляющего эхом раздавался во всех уголках огромного зала.
- Он пишет в разных стилях и направлениях. Портрет, пейзаж, аллегория, гиперреализм, декор… Его стиль уникален… - мужчина уводил меня вглубь зала, давая возможность охватить взглядом все полотна.
Пока управляющий проводил монотонную экскурсию, я любовалась талантом Эдварда. Мне не нужно было о нем слушать, достаточно касаться его полотен, ощущать его энергию…
|
|
|
И тут я увидела ее. «Домик на вершине горы». Картина, возле которой мы практически «познакомились».
Волна воспоминаний и возбуждения тут же накрыла меня, и я немного пошатнулась.
- Вы в порядке, мисс? – забеспокоился управляющий. Слабонервная клиента явно не станет украшением его заведения.
Облокотившись на стену, я сделала пару глубоких вдохов и обратилась к мужчине:
- Я могу ее купить?
Лицо управляющего просияло, а в глазах заблестели огоньки – любитель наживы.
- Конечно. Любой каприз за ваши деньги. Двадцать пять тысяч и бесплатная доставка на дом, - отчеканил он слащавым тоном, хитро потирая ладони.
- Заверните, - прошептала я на одном дыхании и широко улыбнулась.
У меня будет частичка Эдварда. Своя личная частичка.
Спустя полчаса я тщательно изучала полотно, сидя на диване в своей квартире.
Каждый штрих, мазок, оттенок цвета, переход… все имело значение. Все было пропитано Эдвардом.
Любая деталь кричала о нем, отображала его характер и манеры – его сущность.
Он великолепен.
Я сидела, наслаждалась его творением – внутри меня бурлила энергия, моя и Его. Наши потоки смешались, от чего моя душа уже была на небесах, парила где-то между двадцатым и двадцать пятым облаками.
Истома подчинила меня. Я «таяла» и была безумно счастлива.
Qui cherche, trouve («Кто ищет, тот всегда найдет» франц.)
Точно!
Я знаю, что делать.
Спасибо, бабушка.
С победной улыбкой на лице, я упала в кресло у компьютера.
Внутри меня происходили некие толчки, легкие и немного приятные. Это моя интуиция. Пальцы сами тянулись к клавиатуре, а губы шептали непонятные слова.
В гугле я забила: «Скалистые горы Канады. Купить недвижимость. Срочно».
Я знала, что с кнопкой «ввод» моя жизнь изменится. И я не могла дождаться этих перемен. Я летела к ним на встречу.
Ловите меня.
***************************************************************
Спустя месяц… Где-то в Скалистых горах. Канада.
Я вышла на улицу, чтобы встретить новый день на природе.
Ветер тут же подхватил мои волосы и начал создавать свою природную прическу. Волоски так сильно щекотали мне лицо, что я не выдержала и начала смеяться. Громко и заливисто.
Мой смех разнесся повсюду, эхом пробегая по холмам.
Солнышко уже показалось из-за гор и приглашало насладиться новым днем. Моим первым днем в горах.
Холмы угрюмо смотрели на меня, и лишь на их вершинах снег поблескивал всеми цветами радуги, радуясь новому соседу.
Я устремила взгляд в голубое небо, навстречу ветру и солнцу, и растворилась в этой глубине. Затем не спеша вытянула руки в стороны и ощутила себя птицей, свободной и живой.
Птицей парящей на краю земли.
Глава 16. Часть 1. Судьба или ты меня преследуешь?
Порой, оглядываясь назад, мы не редко сожалеем о прошлом, критически смотрим на себя и, оценивая свои поступки, понимаем, что могли бы поступить иначе, и сожалеем о случившемся. Мы сожалеем об когда-то допущенных ошибках, сожалеем о пережитых неудачах. Сожалеем о сделанном или не сделанном, о сказанном или о том, что промолчали, когда надо было сказать.
Сожаление это негативная энергия, не дающая расти.
О своем решении временно перебраться в Канаду я не сожалела ни минуту не после переезда, не до. Это было верное решение со всех сторон - толчок в новую жизнь, в лучшее будущее.
Откуда такая уверенность?
Внутри меня все кричало об этом, неведомая мне энергия руководила моими мыслями и движениями. Я предполагала, что это могла быть либо бабушка, которая уже давала мне какие-то намеки о моем будущем и горах. Или эмпатия, дар, который и сильнее и мудрее меня, пытался меня направить.
Что бы это ни было, я приняла его и подхватила это настроение перемен.
Я копалась на сайтах недвижимости вплоть до наступления сумерек, пока не набрела на то, что искала.
Тихий уютный домик в горах Канады. Увидев, какой вид открывается с его окон, готова была переехать туда немедленно.
Неприступные горы, укрытые белоснежными шапками, сочные ели, застывшие ватные облака и бескрайней небо. Простор. Много воздуха.
Ну, разве не рай? И не важно, что его не с кем разделить. Это временно. Я остро чувствовала, что моя жизнь изменится там, в эти холодных горах.
Перемены меня не пугали, а наоборот, воодушевляли. У меня появился прилив сил, хотелось творить или натворить что-нибудь. Все зависело от того, что будет под рукой.
Ага, блокнот и карандаш. Оставив себе пометку на завтра, узнать все об этом доме, я, наконец, устало потянула спину.
Да, засиделась я здесь. Услышав хруст костей, почувствовала приятную слабость. Так-то лучше.
Завтрак уже давно переварился, поэтому нужно было срочно насытить свой организм.
В холодильнике было не густо, но спагетти по-итальянски и легким салатом я смогу себя побаловать.
Обед плавно переходил в ужин.
Готовила я под аккомпанементы собственного исполнения, при этом пытаясь изобразить незамысловатые па. А так готовить даже очень весело и приятно – открыла я для себя.
Взмах руки, кивки головой, шаг вправо, затем влево и несколько движений попкой. Да! Сделав пару оборотов вокруг себя, почувствовала легкое головокружение и небрежно плюхнулась на стул.
Учащенное дыхание, раздвоение в глазах, приятное тепло и собственный ритм, отбиваемый глубоко внутри. Здорово.
В комнате раздалась телефонная трель.
О Боже, Роуз.
Черт, черт, черт.
Выключаю готовое блюдо и медленно иду в комнату, по дороге придумывая оправдания для подруги.
Какие оправдания, Белз? Говори правду!
В страхе прикусываю нижнюю губу и подхожу к разрывающемуся аппарату. Беру телефон в руки и внимательно изучаю дисплей.
Так, соберись. Подними трубку, извинись и расскажи все, что сегодня произошло. Выслушать Роуз нужно спокойно - сама виновата.
Подношу телефон к уху и с замиранием нажимаю «принять вызов».
В ответ - тишина. Может, я что-то не то нажала?
Опускаю телефон, прокручиваю его в руках. Нет, соединение есть.
- Беллааа, - через динамик я слышу абсолютно спокойный голос подруги.
- Да, Роуз. Прости, пожалуйста, я забыла тебя набрать… - лучше сразу попросить прощения. Может, тогда я меньше выслушаю от Розали? Хотя ее спокойный тон меня настораживает…
- Белла, стоп, - прокричала женщина на уровне ультразвука, заставляя меня отвести трубку от уха на приличное расстояние. Ничего себе тональность…
- Не стоит извиняться. Я знаю, что с тобой все в порядке, - голос подруги снова приобрел нежные нотки. Она определенно слишком спокойна.
- Просто хочу знать детали. Блин, у меня, почему то чувство, что тебе нужна моя помощь, - поделилась со мной миссис МакКартни, по-детски цокая языком.
Возможно, Розали, возможно.
- Детали? Ну, это на долгооо. Во-первых, еще раз спасибо за поддержку сегодня утром и вообще… Я рада, что знакома с тобой, - я просто должна была еще раз высказать этой невероятной женщине свою признательность. Мое приподнятое настроение, этот внутренний фонтан энергии - и ее заслуга тоже, по большей части ее заслуга.
- Я уже все поняла. Знаю, ты благодарна и еще… счастлива. Ну, же рассказывай, - и я почувствовала, как взрослая женщина заерзала на стуле, как нетерпеливый подросток. Я ее абажаю.
Следующие полчаса я посвящала Роуз во все детали сегодняшнего очень благоприятного дня.
Роуз охала-ахала или мило хихикала. На тот момент мы превратились в двух школьниц, обсуждающий последние горячие события своей жизни. Не хватало ярких музыкальных плакатов на стенах и брекетов в зубах.
МакКартни изъявила желание оценить мою покупку. Однако, что-то мне подсказывало, что так она хочет оценить моего избранника, ну, или хотя бы уровень его таланта.
Она одобрила мой разговор с Джейкобом, назвав его «взрослым поступком». Видимо, я должна была воспринять это как комплимент, но я почувствовала легкое возмущение. Дабы не портить такое чудесный день и мой внутренний настрой, я быстренько погасила его очаг и продолжила девчачью беседу.
После слов «Канада» и «переезд» Розали стала молчаливей, задумчивей. Она сама еще не поняла, как к этому относится. Дам ей время - пусть отойдет от шока.
Наш разговор закончился на той же оптимистической ноте, что и начался - Розали пригласила меня послезавтра к себе на ужин. Не забыв предупредить, что вся семья будет, наконец, в сборе. Эммет вернется из командировки, а дети – из затянувшейся поездки к бабушке.
Понятно. Теперь настал черед знакомиться с МакКартни.
Ты знаешь, что это значит? Плюс еще одно семейство, Свон.
Бриксы, Веберы, теперь МакКартни. А когда же будет Свон?
Терпение, дорогая. Не все сразу.
Я волновалась? Немного. Но еще присутствовал интерес. Я хотела увидеть избранника Роуз хоть родни глазком. Не как на мужчину, а как на человека, сумевшего принять эмпатию, как должное.
Я с радостью согласилась и поинтересовалась, чем увлекаются дети. Меня воспитывали, что в гости, а тем более там, где есть дети, нельзя ходить с пустыми руками.
Ага, бейсбол и пазлы - довольно необычно для современных детишек.
В конце разговора мы условились созвониться перед семейным ужином.
Я рада, что Розали спокойно восприняла мое решение. Она еще не до конца меня поняла, но это вопрос времени. И еще ее приглашение…
Нужно будет завтра заскочить в магазин игрушек.
Бросив взгляд на кухню, я моментально вспомнила про мой, уже наверно холодный, ужин. Ничего, микроволновку еще никто не отменял.
Вечер я провела тихо и умиротворенно. Поужинала, выпила чай и засела смотреть один из любимых фильмов - «В джазе только девушки».
Смех вновь появился в моем сердце, и я не хотела терять его вновь. Джек Леммон и Тони Кёртис справились с этой задачей на отлично, а пение Мэрилин Монро помогло размять голосовые связки. Думаю, соседи меня простят.
Ночью сладкие грезы уносили меня к высокому зеленоглазому искусителю.
Я снова была в галерее.
Эдвард стоял возле нашей картины и ждал меня. Такой высокий, грациозный и элегантный.
Медленными шагами я приближалась к нему, хотя все мое тело требовало бега, скорейшего преодоления этих глупых пяти метров.
Я знала, что мне нужно время. Время и силы, чтобы не упасть перед ним, побежденной и готовой на все. Поэтому я давала своего организму передышку, чтобы привыкнуть к его красоте и не потерять остатки разума.
Шаг…
Мягкий свет играл в его бронзовых волосах, местами окрашивая их в медовый. Они как обычно взъерошены и чертовски сексуальны. Я до боли прикусила губу, чтобы не выдать своего трепета.
Еще шаг...
Глаза цвета расплавленного искрящегося изумруда, отдают чем-то зловещим и запретным, но таким манящим, что невозможно удержаться. Они видят твою душу, и от этого мурашки пробегают по всему телу.
Рррр…
Третий шаг…
Коралловые губы словно выведены кистью, плавно и нежно. И вот уголки рта приподнимаются, буквально ослепляя лицо. Его улыбка лучезарна, она способна возвращать к жизни или же беспощадно лишать ее. Это самое красивое и идеальное оружие, которое я когда-либо встречала. И я добровольно шла под его дуло.
Еще шаг…
Его лицо… это лик божества или какого-нибудь средневеково графа, покорителя женских сердец. Чувственность, ум, уверенность, обаяние и еще сотня непередаваемых словами качеств. Стоило нашим взглядам встретиться, как его глаза тут же обретают хитрый блеск, словно ему открылось некое чарующее своей красотой видение.
Последняя поступь и…
Запах ванили, ментола и мужского парфюма заполняют мои легкие – все до головокружения хорошо. Новый состав воздуха будоражит кровь и пробуждает животные инстинкты. Мужская энергетика проходит сквозь меня и подчиняет своей воле. Разум отключен, а тело… превращается в пластилин, мягкий и податливый. Ноги начинают терять тонус и слабеть, слабеть…
Эдвард решительно сокращает расстояние между нами, приближаясь ко мне опасно близко. Его флюиды витают в воздухе вокруг нас, повышая давление до максимально критической точки.
Все – назад пути нет! Я в плену и меня ждет казнь. Самая сладкая казнь.
Его руки тут же начинают движение. Правая обхватывает талию, удерживая мое положение, а левая перемещается вверх.
Длинные тонкие пальцы изучают мое лицо, посылая по коже легкое покалывание. Я чувствую его силу, но она не направлена на меня - лишь нежность и трепет. Его руки ласкают кожу, как лепестки цветка, сладко и мучительно медленно. По телу пробегает электрический ток – все буквально вибрирует в его присутствии.
- Я так долго ждал тебя, Белла, - и бархатный баритон обволакивает меня словно кокон.
Его рука медленно обвивается вокруг моей шеи.
Я отрывисто выдыхаю и теряю последние остатки самообладания, потому что на меня обрушиваются губы Эдварда. С силой и жадностью, волнуя кровь и будоража до самой глубины.
Я никогда не знала, что поцелуй несет в себе так много.
Признание, трепет, восторг, нежность, желание, страсть, победу, поражение, огонь, любовь…
Мне казалось, что все счастье, какое только способен пережить человек, сосредоточилось в этом мгновении.
На следующий день я первым делом набрала заветный номер, который поможет мне с приобретением дома в горах.
На другом конце провода меня добродушно встретил молодой голос.
Мисс София Мелоун готова была показать мне дом и обговорить детали аренды в любое удобное для меня время. Цену вопроса не поднимала ни я, ни агент – меня она не волновала, а агент видимо боялась спугнуть наклевывающегося клиента. Приятный голос девушки похвалил мой выбор, назвав дом «идеальным островком уединения и отдыха», который часто выбирают себе творческие личности: актеры, певцы, художники…
Художники? Возможно, и Эдвард там бывает? Ну, вероятность этого ничтожно мала, но она все же есть.
Белла, не торопись, сперва нужно увидеть место.
Мне требовалось лишь назначить дату и подготовленной приехать в Калгари, Канада. Условившись заранее предупредить девушку о приезде, я отключилась.
Белла, теперь остается лишь пустяк – завершить дела, всех предупредить и морально настроиться.
Следующие дни я заканчивала свое дизайнерские проекты. Макеты, рисунки, эскизы, образцы материала – все буквально горело в моих руках. Клиенты были довольны моими идеями. Удивительно. Внутри меня словно появился вечный моторчик, генератор идей и вдохновения.
С сожалением, мне пришлось всех уведомить, что в ближайшие полгода я буду не доступна для выезда на дом - вся работа будет осуществляться через компьютер и другие достижения современной техники.
В один из вечеров позвонил Чарли.
- Привет, Белз, - его голос был хриплым и грустным.
- Привет, пап. Как ты? – я всегда задавала ему вопросы, чтобы не пугать его своей осведомленностью.
- Все нормально. Старею, - и последнее слова было окрашено легкой улыбкой.
Он пытался шутить, хотя я знала, что он болен и не хотел показывать мне своей слабости.
- Как работа?
- Хорошо. Мне даже вручили Притцкер (Притцкеровская премия - награда, присуждаемая ежегодно за достижения в области архитектуры. Считается аналогом Нобелевской премии – прим. автора), - произнес отец обычным тоном, хотя я знала, что это для него значит.
Многие всю жизнь делают то, что не любят и стремятся получить то, что им совсем не нужно.
Отец же был одержим строительство, чертежами – он отдавал работе всего себя. Эта премия был отдушиной – наградой за бессонные ночи и выматывающие поездки. Была неким фактическим признанием его характера, упрямства, умения и тонкого чутья.
Чарли не знал, что я отдаленно присматривала за ним. Звонила соседке Сью и просила ее почаще наведываться и следить за его здоровьем. Просматривала все тематические журналы, после того, как узнала, что он номинирован, и была очень счастлива, узнав о его победе.
Я помню о тебе, папа. Помню и люблю.
- Я за тебя рада, папа. Ты это заслужил, - произнесла я, едва сдерживая слезы.
Я вложила в слова всю свою любовь и тепло, чтобы они достигли его на другом конце страны и согрели опечаленное сердце. Каждый его звонок был пропитан сожалением и чувством вины, которые терзали его последние семнадцать лет. Он никак не мог найти покоя, не верил, что я его простила.
Я не желала, чтобы отец умер с этим чувством вины – он, как и бабушка, должен был обрести покой. Вот только мои слова его не убеждали, искренние объятья тоже. На данный момент я не могла придумать, как все исправить, но решение придет. Обязательно.
Сделав пару глубоких вдохов, я смогла успокоиться и продолжать с папой непринужденную беседу.
Он рассказал, как в прошлые выходные с парнями ездил на рыбалку. Он сам вытащил десять форелей и пару желтых окуней. Крючок же остальных «неудачников» ловил лишь водоросли и пеньки.
- Пап, я еду в Канаду, - начала я трудный разговор.
- Так это славно, развеешься. Надолго? – мужской голос стал немного выше, радостней, и мне бы не хотелось его огорчать, но врать я не буду.
- Я не знаю, пап. Пока на полгода, а дальше…будет видно, - шептала я последние слова, опасаясь дальнейшей реакции Чарли.
Тяжелый выдох и прерывистый кашель не могли означать ничего хорошего.
- Понятно. Ты уже взрослая и самостоятельная женщина - сама знаешь, что тебе нужно. Я принимаю любое твое решение, - папа говорил мудрые слова, но они не совпадали с его собственными. Он говорил то, что должен был сказать любой отец. Принять и отпустить. Я отчетливо ощущала, что он не был готов со мной прощаться. Ни сейчас, никогда.
- Ты только не забывай проказника-старика, - произнес Чарли осипшим голосом, наполненным отчаяньем и болью.
- Папа. Все будет хорошо. Я скоро тебя навещу или ты меня. Ок? – подбадривала я нас обоих, смахивая, скатывающиеся по щекам, слезы.
И в самый неподходящий момент просыпается мой внутренний голос.
И что это за мыльная опера?
Не опера, это жизнь, дуреха.
Белла, ты сама-то слышишь, каким тоном ты этого говорила?
Слышала.
И?
Ну, вроде бы бодрящий, уверенный…
Уверенный? Ха. Не верю! Сыро и жалко. Соберись.
Я собрана.
Нет. Твой голос дрожит, мысли путаются, энергия гаснет… Как думаешь, поверит Чарли, если ты сама в это не веришь?
…
Что молчишь? Тогда я скажу! Нет. Вытирай нюни, выпрямляй спину, дыши глубже и реже. Отлично.
- Пап, я обязательно тебя приглашу. Ты же знаешь, как я люблю все менять, и твои идеи будут мне очень кстати, - внутренний монолог встряхнул меня и напомнил о сильных сторонах Чарли, которые станут моими козырями.
Усталый, но искренний смех Чарли согрел мои душу и сердце.
- Всегда к твоим услугам, дочь, - ответил папа уже бодрым голосом. Теперь я чувствую улучшение в его внутреннем настрое.
- Спасибо. Пока, пап, - прошептала я в трубку, прижимая ее ближе к уху.
- Пока, Белла. Я тебя люблю, - гордо произнес отец. Сейчас после того, как Рене нет рядом, он не боится своих чувств – произносит их при любой возможности.
Я очень долго ждала этих слов от обоих родителей, но в итоге услышала лишь из уст Чарли. Хотя, не думаю, что Рене вообще знакомы эти слова, про чувства я вообще молчу.
Чарли хранил свою любовь и теперь гордится этим светлым чувством, которое согревает его, делает выше, сильнее. И я рада, что именно сердце Чарли познало силу родительской любви. Рене бы я не приняла – не за что.
- И я тебя, - получаю одобрительный счастливый выдох и нажимаю отбой.
********************************************
Для дома МакКартни я выбрала фиолетовое атласное платье. Легкий покрой, рукава из шифона, драпировка елочкой – просто и со вкусом. Поверх платья я накинула бежевую вязаную накидку, чтобы перестраховать себя от возможного холодного ветра. Прихватив с собой подарки для детей: двухсторонние пазлы и бейсбольную биту с автографом Алекса Родригеса (американский бейсболист, игрок третьей базы команды «Нью-Йорк Янкиз»), я бодро покинула квартиру.
Дверь мне открыла хозяйка в шикарном бирюзовом платье с верхним кружевным слоем.
И зачем я наряжалась? Все равно рядом с ней буду гадким утенком.
Мысли озвучивать я не стала, а лишь прошла в квартиру.
- Белла, ты отлично выглядишь, - пропела подруга, осматривая меня со всех сторон. Она была искренняя, но моей самооценке это не помогло.
- Смотри не уведи мужа – горло порву, - пригрозила она, пронзая меня взглядом хищницы.
Я лишь усмехнулась и махнула на нее.
- Проходи, все уже заждались, - Роуз обняла меня, забрал пакеты с подарками и слегка подтолкнула к свету, откуда доносились детские голоса, и ощущался стойкий мужской парфюм.
Усмиряя внутреннюю дрожь, я ступила на свет.
Комната была выполнена в теплых постельных тонах и визуально разделена на две зоны.
Левая сторона комнаты это накрытый для ужина дубовый стол, бежевые стулья, огромное окно и белый рояль в углу. Интересно. У них в семье есть музыкант?
Правый угол был выделен внутренней подсветкой в стене. Кожаный уголок цвета слоновой кости, разноцветные диванные подушки, прозрачный журнальный столик, коврик, чуть поодаль искусственный камин. Все для комфортного отдыха и времяпровождения – выполнено со вкусом, ничего лишнего.
На диване я заметила двух детишек: мальчика лет шести и девчушку младшего его на пару лет.
Возле камина стоял мужчина - Эммет МакКартни и любовался имитацией огня.
Высокий, статный с ярко выраженной мускулатурой. Достаточно крупные и грубые черты лица, при этом удивительные голубые глаза в обрамлении густых, но коротких ресниц. Бледные пухлые губы. Легкая щетина, придающая ему сексуальности. Коротко стриженные темно русые волосы. Брови домиком. Взгляд пронзительный с веселой искрой.
Красивый, но Эдвард лучше.
Мне хватило пару секунд, чтобы сделать вывод – громила, внутри которого скрывается чуткость и доброта.
Мужчина одарил меня голливудской улыбкой и протянул руку для знакомства:
- Эммет МакКартни, раб самой прекрасной женщины на свете, рад встречи с вами, - и сделав небольшой поклон, галантно поцеловал мою руку.
Я в ответ лишь улыбнулась, отмечая про себя его чувство юмора.
- Эм, прекрати дурачиться, - проворчала позади меня Розали.
- Рыцари уже не в моде, - съязвила она и вплотную подошла к мужу, напоминая о своем положении.
Неужели Роуз всерьез считаем меня соперницей?
Я кинула ей недвусмысленный взгляд, на что получила игривое моргание ресничками и невинный взгляд.
Понятно, я оказалась на Бродвее, где разыгрывается сцена ревности богини к простой смертной.
Все ясно, сори, буду исправляться и впредь не смешивать роли.
Я устало выдохнула и приподняла бровь, ожидая дальнейшего развития событий.
- Белла, я хочу тебя познакомить с нашими проказниками…
- Мы не плоказники, - к Эммету подбежала девочка и начала активно дергать его за штанину.
Длинные темно русые волосы, уложенные в косу, голубые глаза, вздернутый носик и такой же пронзительный взгляд – копия Эммета. Она была воплощением энергии и действия. Открытой и смышленой, хоть и не выговаривала пару букв.
- Конечно, нет. Мама, почему ты так сказала? – справа от Роуз стоял второй незнакомый мне персонаж, сынишка школьного возраста.
Его лицо выражало удивление и тень вины, а волнительный голос выдавал внутреннюю дрожь.
Беглым взглядом я отметила общие черты лица матери и сына, те же волосы и тембр голоса. Он мне показался натянутой тетивой, готовой вот-вот ослабнуть и выпустить стрелу. Он был не так собран и уверен в себе, как малышка и тянулся лишь к Роуз.
- Малыши, да я пошутила. Не нужно этих обиженных взглядов. Знакомьтесь, это тетя Изабелла, - Роуз произнесла мое полное имя, невольно напоминая мне о человеке, который любил его использовал. Рене.
Дата добавления: 2015-12-18; просмотров: 14; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!