Закон, иным образом улучшающий положение лица, и обратная сила уголовного закона
Новеллы Общей части УК РФ условно можно разделить на новеллы, которые должны быть учтены при приведении в соответствие приговоров судов по делам о преступлениях, совершенных до 1 января 1997 г., с УК РФ, и новеллы, которые могут быть применены к приговорам, вступившим в законную силу до 1 января 1997 г., лишь в надзорном порядке либо при рассмотрении по 1-й или 2-й инстанции дел о преступлениях, совершенных до 1 января 1997 г.
Нормы о давности привлечения к уголовной ответственности, давности исполнения обвинительного приговора, погашения судимости, условно-досрочного освобождения не относятся к нормам, регулирующим вопросы преступности и наказуемости деяния, и вопрос о распространения на эти нормы обратной силы уголовного закона, как мы уже отмечали, до принятия нового уголовного кодекса оставался дискуссионным.
Так, еще М. П. Чубинский писал, что во всех случаях, когда закон вносит более благоприятные для подсудимого определения, он должен получить обратную силу в виду общего принципа, в силу которого «участь преступника не должна быть отягощена позднейшим законом, вне сферы господства которого было совершено преступное деяние»[198]. Эту позицию разделяли большинство дореволюционных криминалистов, за исключением вопроса о давности, решение которого зависело от того, к материальному или процессуальному праву относил эти вопросы тот или иной исследователь. Сторонники отнесения этого вопроса к процессуальному праву считали, что новый закон о давности, как и любой процессуальный закон, имеет обратную силу, независимо от того, улучшает он положение подсудимого или ухудшает. М. П. Чубинский утверждал, что только более мягкие законы о давности должны иметь обратную силу[199].
|
|
|
Уголовное уложение 1903 г., не допускавшее, по общему правилу, обратного действия законов, для давностных сроков сделало исключение, указав: «Срок давности, устраняющий наказуемость преступного деяния, исчисляется по закону, действовавшему во время учинения этого деяния (ст. 68, п. 1 и 2) или постановления по онному приговора (ст. 68, п. 3), если законом этим установлен срок более краткий, чем по закону новому»[200].
Позиция советских криминалистов зависела, во-первых, от того к материальному или процессуальному праву они относили рассматриваемые вопросы. Так, Н. Д. Дурманов писал, что нормы о давности, будучи в основном нормами материального уголовного права, вместе с тем имеют существенные черты уголовно-процессуального права, чем в значительной мере объясняются особенности их действия во времени. Поскольку статьи о давности, погашении судимости и досрочном освобождении, писал Н. Д. Дурманов, относятся к условиям привлечения к уголовной ответственности и исполнения приговора, правовых последствий осуждения или же освобождения от назначенного наказания, а не к преступности и наказуемости деяния, законы по этим вопросам всегда имеют обратную силу независимо от того, в каком направлении изменены в них условия применения давности и погашения судимости[201].
|
|
|
Во-вторых, значительную роль в определении этих позиций сыграло постановление Пленума Верховного Суда СССР от 18 декабря 1963 г. «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике по применению законодательства о досрочном, условно- досрочном освобождении от наказания и замене наказания более мягким», согласно которому законодательство о досрочном, условно-досрочном освобождения и замене неотбытой части наказания более мягким не касается преступности и наказуемости деяния. Поэтому положения ст. 6 Основ уголовного законодательства к данным случаям не относятся и эти вопросы должны решаться в соответствии с действующим на данный момент законом, а не на основе законодательства, действовавшего во время совершения преступления.
Некоторые авторы распространили неприменение ст. 6 Основ и на другие положения Общей части УК. Так, М. И. Блум пришла к выводу, согласно которому лицо, совершившее преступление, не вправе претендовать на освобождение от уголовной ответственности в соответствии с ранее действовавшим законом[202].
|
|
|
Иной позиции придерживался Я. М. Брайнин, считавший, что последовательное проведения взгляда об обратной силе уголовного закона, основывающегося на ст. 6 Основ, требует распространения в полном объеме положений этой статьи на нормы о давности и погашении судимости. Из сказанного Я. М. Брайнин делал вывод, что ст. 6 Основ распространяется на нормы не только Особенной, но и Общей части уголовного законодательства, за исключением норм, связанных с исполнением наказания, например норм об условно-досрочном или досрочном освобождении[203].
С введением в действие нового Уголовного кодекса положения об обратной силе закона распространены не только на преступность и наказуемость деяния, но и на законы, иным образом улучшающие или ухудшающие положение лица (ч. 1 ст. 10 УК РФ).
§ 1. ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ И ОБРАТНАЯ СИЛА УГОЛОВНОГО ЗАКОНА
УК РФ известны следующие виды освобождения от уголовной ответственности: 1/ в связи с истечением сроков давности (ст. 78), 2/ в связи с деятельным раскаянием (ст. 75), 3/ в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76) и 4/ в связи с изменением обстановки (ст. 77).
|
|
|
1. Статья 78 УК РФ (Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности) в сравнении с УК РСФСР в некоторых случаях улучшает, а в некоторых случаях ухудшает положение лица, совершившего преступление. Так, согласно ч. (2) ст. 48 УК РСФСР течение давности прерывается, если до истечения указанных в этой статье сроков лицо совершит новое преступление, за которое может быть назначено лишение свободы на срок свыше двух лет. Исчисление давности в этом случае начинается с момента совершения нового преступления. УК РФ отказался от положения о прерывании сроков давности в случае совершения лицом нового преступления, указав, что сроки давности в этих случаях по каждому преступлению исчисляются самостоятельно (ч. 2 ст. 78 УК РФ). Эта новелла имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших преступления до 1 января 1997 г., так как улучшает положение этих лиц.
Некоторые авторы возражают против этого нововведения. Так, А. Д. Прошляков пишет, что в сочетании со смещением конечного момента исчисления сроков давности на момент вступления приговора в законную силу указанное в ч. 2 ст. 78 УК РФ положение приводит к тому, что по объемным, сложным, многоэпизодным делам, где совокупность преступлений образуют несколько преступлений различной степени тяжести, сроки давности за некоторые из них (преступления небольшой тяжести) истекают уже в ходе длительного предварительного следствия либо продолжительного судебного разбирательства[204]. Мы также находим преждевременным отказ от прерывания сроков давности. По мнению большинства исследователей института давности, юридической природой этого института является отпадение или существенное уменьшение общественной опасности лица, доказанное надлежащим поведением,[205] а совершение лицом нового преступления свидетельствует об определенной линии поведения, о повышении общественной опасности этого лица, вследствие чего более оправданным было положение, предусмотренное ч. (2) ст. 48 УК РСФСР.
Часть 2 ст. 78 УК РФ содержит также другую новеллу, согласно которой сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу[206]. Это положение также имеет обратную силу, так как в соответствии со ст. 48 УК РСФСР сроки давности исчислялись с момента совершения преступления и до момента привлечения лица к уголовной ответственности. Мы не можем согласиться с А. Д. Прошляковым, возражающим против указанного нововведения ч. 2 ст. 78 УК РФ по тем основаниям, что «у субъектов уголовного судопроизводства появилась возможность в известной мере их (сроки давности – А. Я.) регулировать – длительное ознакомление с материалами уголовного дела, принесение на приговор кассационных жалоб и т. п.»[207]. Во-первых, кассационное обжалование приговора – неотъемлемое право осужденного, против которого невозможно возражать. Во-вторых, обвиняемый практически беззащитен против затягивания, иногда на годы, предварительного расследования, волокиты, иногда на многие месяцы, с назначением к рассмотрению и рассмотрением дела судом. Указанная новелла как раз направлена на стимулирование более оперативного расследования и судебного рассмотрения дела.
Вместе с тем мы согласны с доводами А. Д. Прошлякова об упущении законодателя, связавшего момент истечения сроков давности со вступлением в законную силу только приговора суда. Слушание дела действительно не всегда заканчивается приговором и в качестве момента истечения сроков давности следовало бы указать более общий термин – например, решение суда[208].
Примером освобождения от уголовной ответственности в связи с тем, что к моменту вступления приговора в законную силу истек срок давности вследствие волокиты с кассационным рассмотрением (около четырех месяцев) является следующее дело. Приговором Сыктывкарского городского суда от 29 января 1998 г. Алексеев был осужден по п. «а» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР, п. «а», «в», «г», «д», ч. 2 ст. 161 и ч. 2 ст. 325 УК РФ и Жижев – по п. «а» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР и ч. 2 ст. 325 УК РФ. Определением Верховного суда Республики Коми от 26 мая 1998 г. приговор оставлен без изменения. Постановлением президиума Верховного суда Республики Коми из приговора исключена конфискация имущества Алексеева. Определением судебной коллегии Верховного Суда РФ приговор суда, кассационное определение и постановление президиума в части осуждения Алексеева по ч. 2 ст. 325 УК РФ (Похищение у гражданина паспорта или другого важного личного документа) отменены и дело производством прекращено вследствие того, что с момента совершения преступления (1 мая 1996 г.) и до вступления приговора в законную силу прошло более двух лет – давностный срок, предусмотренный ст. 78 УК РФ по делам о преступлениях небольшой тяжести (Д № 3-ДОО-22 пр 2000).
Относительно сроков давности, предусмотренных ст. 48 УК РСФСР и ст. 78 УК РФ следует отметить следующее. Исследователи института давности привлечения к уголовной ответственности, анализируя ст. 48 УК РСФСР, отмечали несоответствие сроков давности с максимально возможным наказанием за соответствующее преступление, в связи с чем высказывалось мнение о том, что срок давности привлечения к уголовной ответственности не должен быть менее продолжительным, чем наказание, которое может быть назначено по закону за преступление[209].
Некоторые авторы приходили даже к выводу о том, что «с точки зрения справедливости продолжительность срока давности должна быть, по общему правилу, не меньше суммарного срока наказания за соответствующее преступление и срока погашения судимости за него…»[210].
К сожалению, в УК РФ не учтены эти предложения и при максимальном сроке лишения свободы 20 лет, предусмотренном ст. 56 УК РФ (при совокупности преступлений - 25 лет, а при совокупности приговоров – 30 лет), максимальный давностный срок согласно п. «г» ч. 1 ст. 78 УК РФ равен 15 годам, что может привести к парадоксальной ситуации, когда лицо, осужденное к лишению свободы все еще отбывает наказание, после которого его ждут еще некоторые ограничения в связи с судимостью, а у не привлеченного к ответственности по недосмотру правоохранительных органов соучастника уже отпала угроза привлечения к уголовной ответственности[211].
Следует отметить, что в таких государствах как Голландия (ст. 70 УК), Дания (§ 93 УК), Польша ст. 101 УК), ФРГ (§ 78 УК), Швеция (ст. 6 гл. 35) давностные сроки привлечения к уголовной ответственности, как правило, более длительные, чем максимально возможное наказание в виде лишения свободы.
Относительно применения обратной силы к предусмотренным ст. 78 УК РФ срокам привлечения к уголовной ответственности, как уже отмечалось, эти сроки в некоторых случаях ухудшают, а иногда улучшают положение лица, совершившего преступление. Так, согласно п. ”а” ч. 1 этой статьи лицо освобождается от уголовной ответственности, если прошло 2 года после совершения преступления небольшой тяжести, т. е. преступления, наказуемого лишением свободы на срок не свыше 2 лет. Это положение имеет обратную силу относительно п. 2 ч. 1 ст. 48 УК РСФСР, предусматривающего трехлетний давностный срок при совершении таких преступлений. Однако п. ”а” ч. 1 ст. 78 УК РФ как ухудшающий положение лица не имеет обратной силы относительно п. 1 ч. 1 ст. 48 УК РСФСР, содержащего перечень составов преступления, по которым давностный срок 1 год. Это такие, воспринятые УК РФ, преступления, как оскорбление (ст. 131 УК РСФСР, ст. 130 УК РФ), нарушение свободы совести и вероисповедания (ст. 143 УК РСФСР, ст. 148 УК РФ), производство лесосплава или взрывных работ с нарушением охраны рыбных запасов (ст. 165 УК РСФСР, ст. 257 УК РФ), отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний (ст. 182 УК РСФСР, ст. 308 УК РФ), оскорбление представителя власти (ст. 192 УК РСФСР, ст. 319 УК РФ), самоуправство (ст. 200 УК РСФСР, ст. 330 УК РФ).
Следует отметить, что суды не всегда с должным вниманием относятся к различию в давностных сроках привлечения к уголовным ответственности в УК РСФСР и УК РФ. Так, приговором Замоскворецкого межмуниципального районного суда г. Москвы от 24 июня 1997 г. Воронин был осужден за самоуправство, совершенное в 1994 г., по ст. 200 УК РСФСР к штрафу в доход государства в сумме 55 тысяч рублей; на основании ч. 1 ст. 78 УК РФ он от наказания был освобожден в связи с истечением сроков давности. Следовало применить не ч. 1 ст. 78 УК РФ, а п. 1 ч. 1 ст. 48 УК РСФСР, предусматривающей более краткий давностный срок. Не обратили на это внимания ни судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда, отменившая приговор в кассационном порядке и прекратившая дело за истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности, ни президиум Московского городского суда, отменивший кассационное определение и направивший дело на новое кассационное рассмотрение, вследствие того, что Воронин в стадии судебного разбирательства возражал против прекращения дела за истечением сроков давности, в связи с чем суд рассмотрел дело с вынесением обвинительного приговора и освободил Воронина от наказания[212].
Остальные давностные сроки, предусмотренные ст. 78 УК РФ, либо более длительные в сравнении со ст. 48 УК РСФСР, а значит, ухудшающие положение лиц, совершивших преступления, либо такие же, как в ст. 48 УК РСФСР. Так, пунктом “б” ч. 1 ст. 78 УК РФ предусмотрен давностный срок в 6 лет после совершения преступления средней тяжести, к которым относятся преступления, наказуемые лишением свободы на срок не свыше 5 лет, тогда как п. 3 ч.1 ст. 48 УК РСФСР при совершении такого же преступления предусматривает давностный срок в 5 лет, т.е. в этом случае ст.78 УК РФ обратной силы не имеет и по преступлениям, совершенным до 1 января 1997г., следует руководствоваться п. 3 ч. 3 ст. 48 УК РСФСР.
Пункт “в” ч. 1 ст. 78 УК РФ предусматривает давностный срок 10 лет после совершения тяжкого преступления, а п. ”г” - 15 лет при совершении особо тяжкого преступления, тогда как максимальным давностным сроком, предусмотренным ст. 48 УК РСФСР, является указанный в п. 4 этой статьи срок в 10 лет при совершении преступления, за которое может быть назначено более строгое наказание, чем лишение свободы сроком на 5 лет (т. е. свыше 5 и до 15 лет лишения свободы). Таким образом, в этом случае также действует ст.48 УК РСФСР (п. 4 ч. 1). В отношении преступлений, совершенных до 1 января 1997г., продолжает действовать содержащееся в ч. 3 ст. 48 УК РСФСР положение, согласно которому лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности, если со времени совершения преступления прошло 15 лет. Это положение является более благоприятным для лица, совершившего преступление, так как предусмотренный пунктом “г” ч. 1 ст. 78 УК РФ максимальный давностный срок в 15 лет может быть продлен приостановлением срока при уклонении лица от следствия и суда, тогда как статьей 48 УК РСФСР при исчислении 15-летнего срока это обстоятельство не учитывается[213].
2. Впервые предусмотрено в Общей части УК освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием при совершении преступления небольшой тяжести - ч. 1 ст. 75 УК РФ, для применения которой необходимо, чтобы лицо после совершения преступления добровольно явилось с повинной, способствовало раскрытию преступления, возместило причиненный ущерб или иным образом загладило вред, причиненный в результате преступления. Эта статья как смягчающая положение лица имеет обратную силу. Согласно ч. 2 ст. 75 лицо, совершившее преступление иной категории, при наличии условий, предусмотренных ч. 1 ст. 75, может быть освобождено от уголовной ответственности только в случаях специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК. Такие специально предусмотренные случаи указаны в примечаниях к 20 статьям. Если в отличие от УК РСФСР подобное примечание есть к статье УК РФ, оно также имеет обратную силу.
Например, примечание к ст. 206 УК РФ (Захват заложника), согласно которому лицо, добровольно или по требованию властей освободившее заложника, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления, должно применяться и к преступлениям, совершенным до 1 января 1997 г.
Совершенно очевидны противоречия между примечаниями к статьям Особенной части УК РФ и требованиями ст. 75 УК РФ. Указанные примечания либо содержат лишь отдельные условия освобождения от уголовной ответственности, содержащиеся в ч. 1 ст. 75 УК РФ, либо вообще исходят из других оснований освобождения от уголовной ответственности. Так, одним из оснований освобождения от уголовной ответственности лица, давшего взятку, является согласно примечанию к ст. 291 УК РФ вымогательство взятки со стороны должностного лица. Это основание освобождения от уголовной ответственности никакого отношения к условиям, указанным в ст. 75 УК РФ, не имеет.
Р. Соловьев, критикуя противоречия между специальными видами освобождения от уголовной ответственности и положениями ч. 2 ст. 75 УК РФ, предлагает сформулировать общую для всех специальных видов освобождения форму примечания: «Лицо, впервые совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей (частью статьи) может быть освобождено от уголовной ответственности на основании ч. 2 ст. 75 настоящего кодекса»[214]. Но почему впервые? Многие примечания такого требования не содержат и нередко содержащиеся в этих примечаниях условия освобождения от уголовной ответственности (как в приведенном примере дачи взятки при вымогательстве) никакого отношения к ст. 75 УК РФ не имеют.
Заслуживает внимания, по нашему мнению, позиция И. Петрухина, который на примере примечаний к ст. 205, 206, 208 и др. (всего 20) показал, что приведенные примечания не вписываются в понятие деятельного раскаяния, сформулированное в ст. 75 УК, и являются не актами гуманизма, а совсем не обязательно связанными с деятельным раскаянием способами предотвращения, пресечения и раскрытия тяжких преступлений. Это новый самостоятельный институт уголовного прав, - заключил И. Петрухин[215].
3. Статья 76 УК РФ предусматривает освобождение от уголовной ответственности лица, впервые совершившего преступление небольшой тяжести, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. Эта статья, как и ч. 1 ст. 75 УК РФ, может учитываться судом 1-й или 2-й инстанции при рассмотрении дела о преступлении, совершенном до 1 января 1997 г., а также по вступившему в законную силу приговору в надзорном порядке, но не в порядке приведения в соответствие приговора с УК РФ.
Статья 28 УПК РФ, в отличие от ст. 75 УК РФ, предусматривает прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления не только небольшой, но и средней тяжести. Аналогично, в отличие от ст. 76 УК РФ, решает вопрос при прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон ст. 25 УПК РФ. Несмотря на указанные противоречия, в ст. 28 УПК РФ отмечается, что прекращение уголовного преследования возможно в случаях, предусмотренных соответственно в ст. 75 и ст. 76 УК РФ. Указания на преступления средней тяжести остались в названных статьях УПК и после внесения в них изменений ФЗ РФ от 29 мая 2002 г. Более того, этим Федеральным Законом из ст. 25 и 28 УПК РФ исключено указание о том, что освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием и в связи с примирением с потерпевшим возможно лишь при совершении лицом преступления впервые (при сохранении такого указания в ст. 75 и 76 УК РФ).
Вопрос о соотношении уголовного права и уголовного процесса, недопустимости регулирования уголовно-правовых отношений уголовно-процессуальным законодательством рассматривался ранее. А. В. Наумов, рассматривая противоречия между ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ, обоснованно отмечает нарушение основополагающего принципа уголовного права, выражающегося в том, что преступность деяния, его наказуемость, а также иные уголовно-правовые последствия определяются только Уголовным кодексом (ч. 1 ст. 3 УК РФ), и несмотря на то, что позиция нового УПК представляется более предпочтительной, до внесения соответствующего изменения в Уголовный кодекс указанная уголовно-процессуальная норма будет нелегитимной и не должна реализовываться на практике[216].
В. Томин и В. Сверчков, анализируя противоречия между ст. 75, 76 УК РФ и ст. 25, 28 УПК РФ, считают наипростейшим выходом из сложившегося несоответствия внесение изменений в ст. 75, 76 УК. Вместе с тем, авторы находят нецелесообразным применение ст. 75, 76 УК к некоторым неосторожным преступлениям, являющимся согласно ст. 15 УК преступлениями средней тяжести (например, преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 109, ч. 3 ст. 264 УК)[217].
А. Савкин, обосновывая возможность расширения применения института деятельного раскаяния на преступления средней тяжести, вместе с тем полагает, что освобождение от уголовной ответственности в таких случаях должно носить возможный, не обязательный, а иногда исключительный характер. «Более того, по некоторым преступлениям (например, умышленное заражение ВИЧ-инфекцией, развратные действия в отношении лиц, заведомо не достигших 14 лет, и другие преступления, вызывающие негативный общественный резонанс) освобождение от уголовной ответственности по данному основания, - считает А. Савкин, - вообще неприемлимо»[218].
4. В УК РФ сохранен редко применяющийся институт освобождения от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки. Однако если согласно ч. (1) ст. 50 УК РСФСР освобождение лица от уголовной ответственности вследствие изменения обстановки и утраты этим лицом или совершенного им деяния общественной опасности было возможно при совершении любого преступления, то в соответствии со ст. 77 УК РФ такое освобождение возможно только при совершении преступления небольшой или средней тяжести, причем это преступление должно быть совершено впервые, тогда как УК РСФСР такого ограничения не содержал. Таким образом, УК РФ ухудшает положение лица и поэтому ст. 77 обратной силы не имеет, т. е. в случае применения этого института в связи с совершением общественно опасного деяния, совершенного до 1 января 1997 г., следует руководствоваться ч. 1 ст. 50 УК РСФСР. Указанные институты, сокращая уголовную репрессию, являются реализацией принципа гуманизма в уголовном праве[219].
Х. Д. Аликперов и К. Ш. Курбанов, анализируя ст. 75 – 77 УК РФ, предлагают содержащуюся в этих статьях формулировку «лицо может быть освобождено от уголовной ответственности» заменить на «лицо освобождается от уголовной ответственности»[220]. Нам представляется предлагаемое изменение формулировки неубедительным. Такие условия освобождения от уголовной ответственности как «способствовало раскрытию преступления», «загладило причиненный потерпевшему вред», «лицо или совершенное им деяние перестало быть общественно опасным» в значительной мере являются оценочными понятиями и поэтому предлагаемая формулировка ничего не изменит – применение ст. 75 – 77 УК РФ все равно будет зависеть от лица, оценивающего указанные в этих статьях условия.
Дата добавления: 2016-01-05; просмотров: 29; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!