Выпуск оставленных трех журналов консервативного направления – «Русский вестник», «Чтение в Беседе», «Вестник Европы».

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 5

Вестник Европы” (1802-1830). Этот журнал сыграл значительную роль в развитии отечественной журналистики. Это тоже европейский тип издания – профессионально сделанный журнал. Его первый издатель И.Попов пригласил Н.М.Карамзина на должность редактора. И впервые в истории журналистики редактор стал получать регулярное высокое жалование – 3 тысячи рублей. Это переломный момент превращения журналистики из любительского занятия в профессию. Карамзин уже имел опыт издания “Московского журнала”, где материал четко делился по отделам и отличался значительным разнообразием. Новое издание он стал строить по тому же принципу. В нем были отделы “Литература и смесь”, “Политика”. Он во многом был построен по газетному принципу, в нем печатались сообщения о событиях, информации и т.д. Здесь же печатали и переводы, и художественные произведения русских писателей и поэтов – Г.Державина, М.Хераскова, И.Дмитриева, В.Пушкина, В.Жуковского. Публиковал Карамзин и свои сочинения. В целом же журнал пропагандировал и защищал сентиментализм. Первоначальный тираж в 600 экземпляров пришлось увеличить вдвое – популярность его была весьма велика. В 1804 г. Карамзин оставляет пост редактора, т.к. назначается придворным историографом. С этого времени к руководству журналом приходят сначала П.Сумароков, а с 1805 г. В.Жуковский и М.Каченовский. С 1811 г. редактором стал М.Каченовский. Журнал потерял свою оригинальность и стройность, лишился направленности, стал сухим научно-литературным изданием, стоящим на позициях классицизма. Тем не менее в “Вестнике Европы” дебютировали молодые поэты Пушкин, Грибоедов, Пущин, Дельвиг и другие.

Русский вестник” (1808-1820)был влиятельным общественно-политическим и литературным журналом патриотической направленности еще до Отечественной войны 1812 г. Издание отличала славянофильская направленность, хотя такое понятие еще не было сформулировано русской общественной мыслью. Антифранцузская, антизападная тематика – лейтмотив всех материалов журнала. В годы войны военная тема становится главной - он дает информации о ходе военных действий, печатает патриотические стихи, очерки, зарисовки. Активным автором журнала был граф Растопчин, московский губернатор.

18. Издание с октября 1812 г. журнала «Сын Отечества». Тема патриотизма, защиты Отечества.

«СЫН ОТЕЧЕСТВА» — журнал общественно-политический и лит-ый, изд. в Петербурге. Возник в 1812 «ради помещения реляций и частных известий из армии для опровержения вредных толков насчет хода происшествий». Редактором с основания журнала был Н. И. Греч, к-рый вскоре стал и издателем его. С 1814 программа «С. о.» была расширена — введены отделы истории, лит-ры и науки, затем — обзор журналов, к-рый принял полемический характер после идейного объединения с журналом Ф. В. Булгарина, основавшего в 1822 «Северный архив».

Этими строками начинается первый выпуск журнала «Сын Отечества» 1812 года. Появление его стало ответом на потребность русского общества в выражении своего патриотического чувства, в успокоении народа и его поддержке.

Журнал выходил каждый четверг, в нем помещались речи, воззвания, исторические и политические статьи, выписки из иностранных журналов, анекдоты, стихотворения.

Патриотические настроения проявлялись не только в переводах иностранных статей. Многие страницы «Сына Отечества» были посвящены стихотворениям и песням, посвященным войне 1812 года. В первом номере была опубликована одна солдатская песня.

Журнал откликался на самые важные, ключевые события войны 1812 года. Многие статьи и стихи были посвящены оставлению Москвы и занятию ее французами, восхвалению славных подвигов русских генералов и офицеров. Не могли редакторы оставить без внимания и трагическую для всего русского народа гибель полководца П.И. Багратиона. Его памяти была посвящена «лирическая песнь» Николая Остолопова.

В многочисленных «анекдотах» приводились примеры доблести и храбрости русского народа. Рассказывалась история о том, как один ополченец пронзил пикою французского офицера, приняв его за Мюрата. Описывались подвиги крестьян и солдат, которые заманивали французов в ловушки

Отечественная война 1812 года спровоцировала необычайный всплеск общественно-политической активности и, возможно, стала одним из тех ключевых событий, которые определили пути развития русского национального самосознания. Неслучайно «Сын Отечества» стал первым выразителем тех патриотических идей и мнений, которые порой довольно сильно расходились с верноподданническим пафосом официальной публицистики. Будучи детищем Отечественной войны и золотой эпохи Александра, этот журнал пришел к тому же итогу, что и другие их «отпрыски», декабристы, активно публиковавшиеся в нем, - к забвению и реакции.

19. Выход в Санкт-Петербурге журнала «Сын Отечества» (1812–1852) под редакцией Н. Греча в целях пробуждения в сердцах читателей патриотических чувств. Участи в журнале К. Рылеева, В. Кюхельбекера, А. Грибоедова, А. Пушкина.

С 1825 журнал редактировали Греч и Булгарин совместно; он выходил то параллельно с «Северным архивом», то под общей обложкой.

«С. о.» — один из пионеров, прививавших в России тип журнала, близкий к современному. В 30-х гг. «С. о.» вместе с другими журналами вытесняет прежде популярные альманахи и перенимает их ведущую роль в лит-ре. Значительную часть содержания «С. о.» составляли известия из-за границы, но информация о внутренней жизни страны совершенно отсутствовала по нескольку лет.

В годы, предшествовавшие восстанию декабристов, в «С. о.» печатались Рылеев, Кюхельбекер, Марлинский, к нему был близок Грибоедов, печатался Пушкин. Однако после 14 декабря «С. о.» становится одним из проводников николаевской реакции вместе с газетой Греча и Булгарина «Северная пчела». Литературно-художественные произведения (почти исключительно переводные) получили постоянное и первое место с 1825.

Лит-ое направление «С. о.» определялось как борьбой с классицизмом, так и с романтизмом. Собственные литературно-художественные позиции журнала не отличались определенностью; беллетристика его характеризуется установкой на занимательность фабулы и лжереалистическую правдоподобность бытовых описаний при игнорировании или искажении основных явлений действительности. В основном тематика беллетристики ограничивалась миром семейных отношений.

Большое место в журнале занимали статьи по лит-ым вопросам, путешествия и воспоминания, а также статьи научные.

Отношения «С. о.» с современными ему журналами были обостренными, начиная с резкой полемики (в начале 20-х гг.) против «Русского инвалида» и «Дамского журнала». Тотчас по возникновении журнала Н. Полевого «Московский телеграф» [1825] «С. о.» принял его в штыки. Вражда эта сменилась союзом, когда Полевой разошелся с передовой лит-рой, представленной группой Пушкина, против к-рой с 1830 Булгарин начал непримиримую борьбу, доходя до прямых политических доносов. Сервилизм, борьба с передовой лит-рой подкрепляли в глазах общественного мнения слухи о связях Булгарина с III отделением.

В 1838 издание журнала перешло к книгопродавцу А. Ф. Смирдину, редакторами же некоторое время оставались Булгарин и Греч, затем один Греч, к-рого в 1839 сменил Никитенко, а последнего в 1841 О. И. Сенковский. В дальнейшем редакторы и издатели «С. о.» менялись очень часто, вместе с ними менялись содержание и внешность журнала. С большими перебоями он выходил еще ряд лет и прекратился в 1852.

20. «Сын Отечества» после событий на Сенатской площади. Приход соредактором

Ф. Булгарина.

В связи с исчезновением авторов, — прежде всего осуждённых декабристов, — и изменениями общественно-политической обстановки и позиции издания значение «Сына отечества» снижалось. С 1825 соиздателем журнала стал Ф. В. Булгарин. Одновременно Греч сотрудничал в журнале Булгарина «Северный архив». В 1829 оба журнала были объединены в один под названием «Сын отечества и Северный архив. Журнал литературы, политики и современной истории».

В журнале печатались элегические стихотворения с религиозными мотивами И. Т. Калашникова, статьи с литературной критикой М. М. Карниолина-Пинского. Аудитория журнала, не выдерживавшего конкуренции с журналами «Московский телеграф», «Телескоп», «Современник», продолжала сужаться; тираж упал с 600 в конце 1820-х до 400 экземпляров в середине 1830-х.

Содержание, формат, периодичность журнала менялись. В 1837 году Греч и Булгарин продали журнал издателю А. Ф. Смирдину, оставив за собой функции редакторов. Смирдин привлёк к редактированию Н. А. Полевого. Позднее журналом руководили Никитенко и Полевой (1841), Никитенко и Сенковский (1842), затем с 1842 — прозаик, драматург, переводчик К. П. Масальский.

21. Формирование отраслевой периодики: «Санкт-Петербургский журнал» (1804–1809) Министерства внутренних дел, «Технологический журнал» (1804–1815) и «Статистический журнал» (1806, 1808) Академии наук, «Артиллерийский журнал» (1808–1811) временного артиллерийского комитета Военного министерства. Частные журналы: «Экономический журнал» (1807) Василия Кукольника, «Новый магазин естественной истории, физики, химии и сведений экономических (1820–1830) И. Двигубского. Газета «Русский инвалид» (основана в феврале 1813 г. в Санкт-Петербурге) П. Пезариуса.

Заметным явлением в русской печати стало развитие отраслевой периодики. Возникают журналы, газеты и сборники, посвященные экономическим, административным, научнотехническим вопросам, издаются музыкальные, театральные и педагогические журналы, журналы для женщин, журналы с преимущественным интересом к вопросам критики и библиографии и другие виды отраслевой периодики.

Санкт-Петербургский журнал (1804—1809 гг.)

— ежемесячное издание министерства внутренних дел, выходившее в С.-Петербурге в 1804—1809 гг. под редакцией M. Н. Беккаревича и содержавшее в себе: 1) высочайшие указы и доклады министра внутренних дел и 2) переводы, сочинения и известия, до управления касающиеся.

Технологический журнал

издавался Императорской Академией наук в 1804—1815 гг., по 4 книги в год; первым главным редактором был академик В. М. Севергин. В 1806 г. к журналу были даны прибавления, содержавшие в себе "математические, физические, химические, минералогические, зоологические, ботанические и др. известия". Продолжение "Т. журнала" составляли "Ученые известия", выходившие при некоторых №№ "СПб. ведомостей" в 1816—26 гг.

'СТАТИСТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ'

'СТАТИСТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ', первый рус. науч. гуманитарный журнал. Издавался в 1806-08 в Санкт-Петербурге при Академии наук её адъюнктом К. Ф. Германом. Вышли 4 книги (1806 - т. 1, ч. 1 и 2; 1806-08 - т. 2, ч. 1 и 2). 'С. ж.' выходил в период повышенного интереса в России к статистике (государствоведению), в числе объектов изучения к-рой находилось и народонас. По этой проблематике в 'С. ж.' была опубликована большая статья К. Ф. Германа 'О народонаселении (о численности жителей в России)', в к-рой впервые в рус. лит-ре обстоятельно рассматривался вопрос о проведении переписи нас. Кроме того, в 'С. ж.' были опубликованы нек-рые данные о числ. и составе нас. Саратовской, Таврической и Ярославской губерний, а также Екатеринбургских казённых заводов. Эти публикации сопровождались таблицами, близкими по форме к современным. Определённое значение имела также статья А.-Х. Лерберга 'Разделение и число жителей в России в последних годах царствования Петра Великого', ставшая в известной мере зачатком отечеств. историч. демографии. Умеренные антикрепостнич. взгляды издателя 'С. ж.' и нек-рых его авторов, пытавшихся приложить учение А. Смита к российской действительности, не совпадали с официальной точкой зрения; выпуск журнала прекратился.

Шелестов Д. К., Первый русский научный гуманитарный журнал, 'Вестник АН СССР', 1977, № 5.

«XIX век. Появление отраслевой прессы, ведомственных и специализированных журналов» посвящен исследованию периода зарождения и развития российских деловых специализированных журналов. В начале XIX века в России появляется ведомственная пресса: «Санкт-Петербургский журнал», «Периодическое сочинение об успехах народного просвещения», «Сенаторские ведомости». К этому же периоду относится увеличение количества специализированных изданий.

Расширение спектра специализированных и отраслевых журналов продолжалось и в царствование Николая I. Важным фактом развития структуры российской печати стало появление и развитие отраслевой прессы – изданий, освещающих административную, экономическую, научно-техническую деятельность. Эти издания были ориентированы на аудиторию специалистов, но в них уже начали появляться разделы для общей публики.

Российская пресса получает новый импульс к развитию с приходом к власти Александра II. Активно развиваются и деловые журналы, такие как «Журнал для акционеров» - центральный орган владельцев государственных фондов и акций различных обществ и компаний, «Вестник промышленности» - первый в России журнал для предпринимателей. Это издание было призвано защищать нужды и требования национальной торгово-промышленной буржуазии, содействовать строительству в России железных дорог, развитию промышленности, банковского дела. В то же время получила распространение и аграрная пресса - появились журналы «Сельское благоустройство», «Журнал землевладельцев», «Практический сельский хозяин», «Русское сельское хозяйство».

Конец XIX века – время промышленного подъема в России. С этим процессом связано и дальнейшее развитие периодической печати. Особенно был ощутим рост специальных, справочных и научных изданий. В это время в стране сформировался тип делового издания, обслуживающего интересы бизнеса, государственной элиты, профессиональных сообществ. Данный тип прессы в то время был представлен во всем разнообразии – издавались универсальные и специализированные деловые газеты и журналы, среди которых были ведомственные, отраслевые и др.

22. Участие в альманахе «Полярная звезда» (1823–1825) Пушкина, Баратынского, Жуковского, Батюшкова, Рылеева. Призывы Бестужева к русскому языку – «звучному, богатому, сильному».

Уже известные к этому времени литераторы К. Рылеев и А. Бестужев начали подготовку к изданию альманаха в 1822 году. По словам Бестужева, целью нового издания было «ознакомить публику с русской стариной, с родной словесностью, со своими писателями». Доподлинно неизвестно, кому конкретно принадлежала инициатива выпуска альманаха, Е. Оболенский в воспоминаниях писал, что это было идеей Рылеева. Кондратий Рылеев занимался в альманахе поэзией. Бестужев взял на себя составление выпусков, отбор и корректуру материалов. Он же занимался организационными вопросами и переговорами с цензором.

В апреле-мае 1822 года компаньоны отправили письма лучшим российским авторам с просьбой прислать произведения для альманаха. Рукописи пришли от Ф. Глинки, А. Корниловича, В. Жуковского, Д. Давыдова, Н. Гнедича, А. Воейкова, О. Сомова, О. Сенковского, Н. Греча, И. Крылова, А. Дельвига, А. Измайлова, Е. Баратынского, других авторов. Находясь в бессарабской ссылке, участником издания стал Пушкин. Свои произведения отдали альманаху и сами издатели. В «Полярной звезде» приняли участие практически все лучшие русские писатели этого времени и ряд авторов второго ряда, без которых представление о текущем литературном процессе стало бы неполным.

Чтобы иметь возможность напечатать альманах, Рылееву и Бестужеву пришлось выдержать схватку с цензурой и, по воспоминаниям современника, даже «закупать» цензора А. Бирукова. 30 ноября 1822 года разрешение на публикацию было получено, и в типографии Н. Греча заработал печатный станок. «Полярная звезда» на 1823 год вышла тиражом 600 экземпляров и в декабре 1822 года поступила в лавку издателя и книгопродавца И. Слёнина. Книжки были небольшие, карманного формата. Издание разошлось всего за одну неделю.

Очевидный успех издания позволил увеличить тираж второго выпуска. «Полярная звезда» на 1824 год преодолела цензуру 20 декабря 1823 года, и тираж в полторы тысячи экземпляров был распродан за три недели. Как писал один из авторов альманаха Ф. Булгарин в «Литературных листках», это был «единственный пример в русской литературе, ибо, исключая „Историю государства Российского“ г. Карамзина, ни одна книга и ни один журнал не имели подобного успеха». Прибыль от второго выпуска альманаха окупила все издержки. При подготовке третьего выпуска на 1825 год Бестужев и Рылеев смогли отказаться от услуг издателя Слёнина. Выручка позволила получить 2000 рублей прибыли[1] и при этом выплатить литературный гонорар практически всем авторам третьего альманаха. Это стало прецедентом в издании журналов и альманахов в России и важным шагом на пути профессионализации писательского труда. До сих пор, как правило, деньги от издания получали только составители сборников и некоторые наиболее маститые авторы, а интерес большинства писателей состоял в самой возможности познакомить публику с плодами своего творчества. Несколько лет спустя, издатели, пытавшиеся получать материалы «по старинке» бесплатно, пользуясь своими литературными знакомствами, начали испытывать проблемы с наполнением сборников.

За поднесенные экземпляры «Полярной звезды» на 1824 год издатели были награждены перстнями и золотой табакеркой от императрицы[1].

С весны 1824 года главным помещением редакции становится новая квартира Рылеева в доме Российской Американской Компании на Мойке. В связи с возросшей к 1825 году занятостью компаньонов делами Северного общества и службой в Российской Американской Компании, издание третьего номера далось с большим трудом. Существуют данные, что первый тираж этого томика погиб во время петербургского наводнения 7 ноября 1824 года. Как бы то ни было, в январе в первом номере «Сыне Отечества» появилось «Объявление об издании „Полярной Звезды“ на 1825 год», в котором издатели сообщили, что «издание замедлилось некоторыми обстоятельствами, появится не к 1 января 1825 года, но к святой неделе». Книжка вышла только 21 марта 1825 года.

Издатели задумываются о прекращении выпуска альманаха, однако решают опубликовать еще один томик меньшего объема с имеющимся материалом. В апреле 1825 года в журнале П. И. Кёппена «Библиографические листы» было помещено объявление о будущем выходе альманаха «Звёздочка». Его выпуск готовился в конце года, когда дела тайного общества значительно осложнились. К 14 декабря, дню восстания на Сенатской площади, в типографии Главного штаба было отпечатано 80 страниц. После ареста Рылеева и Бестужева дальнейшая печать прекратилась, уже готовые листы были конфискованы и 36 лет пролежали в кладовых бывшей военной типографии. В 1861 году они были сожжены, однако до наших дней сохранились два экземпляра, находившиеся у друга Бестужева А. Н. Креницына и библиофила П. А. Ефремова, а также цензурная рукопись.

После разгрома восстания «Полярная звезда» стала крамольным изданием. В 1826 году великий князь Михаил Павлович за чтение «Полярной Звезды» отправил солдатом на Кавказ Петра Бестужева. Отягчающим вину обстоятельством в глазах князя послужило то, что альманах был раскрыт на «Исповеди Наливайки» Рылеева.

Пушкин неизменно был автором всех выпусков альманаха. В «Звезде» на 1823 год появилось 4 его стихотворения. Благодаря посредничеству Туманского, в «Звезду» на 1824 год попало 9 стихотворений. В следующем выпуске напечатано одно стихотворение и по одному отрывку из поэм «Цыганы» и «Братья разбойники». В «Звёздочку» был отдан отрывок из «Евгения Онегина» «Ночной разговор Татьяны с ее няней». Через цензуру многие стихи проходили с большим трудом, и не все произведения поэта оказались подписаны его именем.

Это тесное сотрудничество не обходилось без недоразумений. В попавшей неизвестными путями к Бестужеву элегии «Редеет облаков летучая гряда» оказались воспроизведены три последние стиха, которые Пушкин не предназначал для печати по личным причинам:

Когда на хижины сходила ночи тень,

И дева юная во мгле тебя искала,

И именем своим подругам называла.

Пушкин возмущенно писал Бестужеву: «Конечно, я на тебя сердит и готов с твоего позволения браниться хоть до завтра: ты не знаешь, до какой степени это мне досадно. <…> Я давно уже не сержусь за опечатки, но в старину мне случалось забалтываться стихами, и мне грустно видеть, что со мной поступают, как с умершим, не уважая ни моей воли, ни бедной собственности.»

Впрочем, на опечатки Бестужева поэт сердился не меньше. В этой же «Полярной звезде» на 1824 год в стихотворении «Нереида» вместо строки «Над ясной влагою полубогиня грудь…» оказалось напечатано «Как ясной влагою полубогиня грудь…», а в стихотворении «Простишь ли мне ревнивые мечты…» вместо слов «с боязнью и мольбой» в печать попали «с болезнью и мольбой». 1 февраля Пушкин из Одессы переслал оба сочинения Булгарину, редактору журнала «Литературные листки»: «Вы очень меня обяжете, если поместите в своих листках здесь прилагаемые две пьесы. Они были с ошибками напечатаны в „Полярной звезде“, отчего в них и нет никакого смысла. Это в людях беда небольшая, но стихи не люди.»

Несмотря на эти досадные инциденты, Пушкин оставался звездой «Звезды», хотя и стал отдавать предпочтение появившемуся в 1824 году альманаху «Северные цветы».

23. «Чугунный» цензурный устав 1826 г. Издание в губернских центрах официальных ведомостей с 1838 г.

22 июня 1826 г.

10 (22) июня 1826 г. был утверждён Устав о цензуре, составленный министром просвещения, сторонником консервативных взглядов, адмиралом Александром Семёновичем Шишковым, вошедший в историю под названием «чугунный устав».

Новый цензурный устав лёг в основу осуществляемой цензурной реформы. Он был в пять раз больше первого цензурного устава 1804 г. и состоял из 19 глав и 230 параграфов. В 11 главах определялись цели и задачи цензуры, излагались её организационные основы, фактически предлагалась первая в истории России структура цензурного аппарата. В остальных 8 главах подробнейшим образом раскрывался характер, способы и методы цензуры разных типов произведений печати.

Согласно уставу 1826 г. цензура должна была контролировать три сферы общественно-политической и культурной жизни общества: права и внутреннюю безопасность, направление общественного мнения согласно с настоящими обстоятельствами и видами правительства, науку и воспитание юношества.

Традиционно цензура вверялась Министерству народного просвещения, а руководило всею её деятельностью Главное управление цензуры. «В помощь ему и для высшего руководства цензоров» утверждался Верховный цензурный комитет, состоявший из министров народного просвещения, внутренних и иностранных дел; ему были подчинены цензурные комитеты в Петербурге, Москве, Дерпте и Вильне.

Право на цензуру, кроме того, оставалось за духовным ведомством, академией и университетами, некоторыми административными, центральными и местными учреждениями, что закладывало простор для субъективизма цензуры.

Устав запрещал «всякое историческое сочинение, в коих посягатели на законную власть, приявшие справедливое по делам наказание, представляются как жертвы общественного блага, заслужившие лучшую участь». Кроме того, под запретом оказались исторические труды, если в них обнаруживалось «неблагоприятное расположение к монархическому правлению», любые сопоставления форм правления и вообще рассуждения об историческом процессе.

Современники с изумлением отмечали, что Шишков разом запретил не только всю древнегреческую и древнеримскую историю, но и официальную «Историю государства Российского» Карамзина. Из философских книг допускались только учебники: «прочие сочинения сего рода, наполненные пагубными мудрствованиями новейших времён, вовсе печатаемы быть не должны».

Новый цензурный устав был насыщен такими подробностями, которые не имели прямого отношения к цензуре и перегружали и без того огромный его текст, например: «сочинения и рукописи на языке отечественном, в коих явно нарушаются правила и чистота русского языка или которые исполнены грамматических погрешностей, не пропускаются к напечатанию без надлежащего со стороны сочинителей или переводчиков исправления».

В документе давались подробные правила для руководства не только цензоров, но и изложение прав и обязанностей книгопродавцев, содержателей библиотек для чтения, типографий и литографий, а также рекомендации по ведомостям и повременным изданиям, о еврейских книгах и т.д.

Параграф № 115 Устава гласил, что «не позволяется пропускать к напечатанию места в сочинениях и переводах, имеющих двоякий смысл, если один из них противен цензурным правилам». Параграф этот шёл совершенно вразрез как с уставом 1804 г., так и позднейшими, в которых предписывалось цензорам в случае двусмысленности места принимать его в благоприятном смысле.

Устав 1826 г., прозванный «чугунным», в 1828 г. был заменён новым, сравнительно более мягким, построенным на принципе, что цензура не должна давать «какое-либо направление словесности и общему мнению; она долженствует только запрещать издание или продажу тех произведений словесности, наук и искусств, кои вредны в отношении к вере, престолу, добрым нравам и личной чести граждан».

24. «Литературная газета» под редакцией Дельвига и Пушкина. Изобличения агента охранки Ф. Булгарина.

Поначалу А. А. Дельвиг и О. М. Сомов издавали в Санкт-Петербурге альманах «Северные цветы» (1825—1832), среди авторов которого сплотился определенный круг поэтов, близкий к идеям декабристов; в числе их были А. С. Пушкин и кн. Вяземский. В этом кружке зародилась идея создания нового издания, в котором литература рассматривала бы социальные аспекты времени, обращалась бы к жанру публицистики и критики. Инициатива создания такого органа принадлежала Пушкину[1] и тут же была поддержана другими членами авторского круга альманаха.

Так зародилась «Литературная газета», возникновению которой весьма способствовал А. С. Пушкин. Главным издателем и редактором стал Дельвиг, его помощником О. М. Сомов. Рабочая редакция «Литературной газеты» состояла из трех человек: издателя-редактора Дельвига, литератора и журналиста Сомова и секретаря редакции В. Щасного, который, помимо технической работы, занимался переводами и переложениями научных статей[2][неавторитетный источник?][источник не указан 739 дней].

Цензурный комитет определил для нового издания чисто литературный характер, а политический отдел вовсе не был дозволен. А. С. Пушкин стремился добиться полной независимости для газеты, ходатайствовал о расширении возможностей и разрешении на открытие других разделов, но все его попытки были безрезультатны.

И хотя политический раздел в газете был запрещен Цензурным комитетом, всё издание с первого же выпуска носило оппозиционный политический характер. Газета сразу вступила в литературную борьбу с консервативными изданиями и правозвестниками романтических «чистых искусств» — «Северной пчелой» Ф. В. Булгарина, «Московским вестником»М. П. Погодина, «Московским телеграфом» Н. А. Полевого.

Официальный редактор газеты А. А. Дельвиг подготовил первые два номера и, выехав временно из Петербурга, поручил газету Пушкину, который и стал фактическим редактором первых 13 номеров[3].

Редакция состояла из пяти отделов:

1) Проза.

2) Стихотворения.

3) Библиография русская и иностранная.

4) Ученые известия.

5) Смесь.

Одновременно сообщалось:

«Издатель признает за необходимое объявить, что в газете его не будет места критической перебранке. Критики, имеющие в виду не личные привязки, а пользу какой-либо науки или искусства, будут с благодарностью принимаемы в „Литературную газету“ <…> Всякая статья, сообразная с целью газеты, будет с благодарностию принята. „Литературная газета“ будет выходить чрез каждые пять дней нумерами в один печатный лист большого размера. В течение года сих № будет издано 72. Первый № выйдет в свет 1-го января 1830 года. Цена годовому изданию 35 руб., с пересылкою в другие города и разноской по домам 40 руб.»[4]

Газета сразу же показала свой оппозиционный настрой. Воспоминания о только что прошедшей Турецкой кампании рассматривались не в контексте «ура-патриотизма», а с точки зрения человеческой жестокости и неправедности, что шло вразрез с официальной позицией и официальными изданиями, публиковавшими оды царю и воспевавшими русское оружие.

Отдел поэзии предоставил Пушкину возможность беспрепятственно публиковать свои стихи. Именно там он опубликовал первые выдержки из стихотворного романа «Евгений Онегин» — в первом же номере газеты был дан отрывок из VIII главы «Евгения Онегина» — С. 11[5]. В отделе поэзии публиковались стихи самого редактора А.Дельвига, Н. Вяземского, Е. А. Баратынского, Ф. Н. Глинки, А. В. Кольцова, Дениса Давыдова и других поэтов. А кроме того газета обратилась к творчеству сосланных декабристов и печатала анонимно, не называя авторства, стихи А. А. Бестужева и В.Кюхельбекера.

Отдел прозы предоставил читателю произведения самых разных литераторов. Здесь публиковались как произведения известных отечественных прозаиков и драматургов (например, отрывок из пьесы «Смоляне в 1611 году» князя А. А. Шаховского[6]), так и переводы из В. Скотта, Э. Т. Гофмана, Л. Тика, В. Гюго и др. Впервые начал публиковаться Н. В. Гоголь. Среди авторов-прозаиков: Антоний Погорельский, А. Подолинский, Н. Станкевич, А. Хомяков и др[7].

Отдел критики собрал самых ярких российских авторов и мыслителей времени. Нещадно разбирались и критиковались все основные произведения времени, публиковались рецензии, заметки, разборы П. А. Катенина, Вяземского, А. С. Пушкина, среди авторов этого раздела были и О. М. Сомов, и В. Любич-Романовский (историк и литератор, одноклассник Н. В. Гоголя), и даже опальный ссыльный декабрист В. Кюхельбекер (<Кюхельбекер В. К.> Мысли о Макбете. — С. 97-99[8]), и длругие. В первом же номере был дан разбор О. М. Сомовым оригинальных произведений и переводов Фонвизина (как реплика на выход книги, изданной его племянником)[5][9], чья творческая деятельность изначальна подвергалась немалым гонениям. Пушкин, активно работая в отделе Библиографий, за 1830 г. поместил там более двадцати своих статей, рецензий, полемических заметок, а ещё свыше десяти подготовил, но опубликовать не успел[2].

В отделе Ученые известия постоянно публиковались очерки князя В. Ф. Одоевского.

Отдел Смесь представлял собой разные литературные и окололитературные публикации, в частности, были опубликованы выдержки из писем Адама Мицкевича, воспоминания о художниках, о властителях (о Наполеоне и Жозефине[10]).

Оппозиционная деятельность в раболепской царедворской империи, конечно, не могла длиться долго. В августе 1830 г. Дельвиг получил выговор за фразу «аристократов к фонарю», взятую из французской революционной песни[3]. Ещё через два месяца, в октябрьском номере (в № 61[7]) на страницах газеты было процитировано четверостишие из стихотворения К. Делавиня, посвященное вопросу об открытии в Париже памятника жертвам Июльской революции 1830 г., что явилось причиной редакционно-политического скандала и привело к отстранению редактора.

Предтечей этому послужило то, что одновременно Ф. В. Булгарин, издатель «Северной пчелы», чье творчество неоднократно подвергалось обоснованным нападкам и осмеянию на страницах «Литературной газеты», начал свою деятельность против «Литературной газеты», которую обвинил в политической неблагонадежности, и привлек к ней внимание генералаА. Х. Бенкендорфа, легендарного шефа незабвенно-вечной российской внутренней разведки, тогда именовавшейся III Отделением; в результате вся работа «Литературной газеты» была взята под наблюдение III Отделением. Пушкин в ответ на это публиковал в «Литературной газете» эпиграммы и памфлеты, разоблачая Булгарина как агента и шпиона, трудящегося на ведомство Бенкендорфа. Полемика между изданиями разгоралась жесткая. «Северная пчела» развернула открытую травлю Пушкина. Раззадоренные взаимными оскорблениями и ёрническими шуточками, авторы обоих изданий вели друг с другом ярую борьбу. И когда в октябре 1830 года «Литературная газета» обратилась к стихотворению К. Делавиня о памятнике жертвам французской революции, участь её была решена. За эту публикацию А. А. Дельвиг был отстранен от редактирования газеты[3]. Издание газеты было прекращено, Бенкендорф гневно пригрозил Сибирью основным авторам и редакторам газеты: Дельвигу, Пушкину и Вяземскому. Сам Дельвиг при разговоре с Бенкендорфом о судьбе «Литературной газеты» повел себя столь мужественно, твердо и тактично, что генерал в конце концов вынужден был извиниться перед ним[11], а издание «Литературной газеты» вновь разрешено, но уже под редакцией Сомова[1]. Тем не менее Дельвиг, потрясенный случившимся, вскоре заболел и 14 января 1831 года скончался в возрасте 33-х лет.

Газета просуществовала ещё недолго: до 30 июня 1831 года.

«Литературная газета» издавалась всего полтора года, что очень малое время для издания, и была незнакома широкому кругу современников, ограничиваясь лишь самым образованным слоем общества (большинство населения России было неграмотным), тем не менее её значение для развития русской литературы и русской художественной

25. Возрастание роли печати в общественной и культурной жизни России.

В.Г. Белинский: «Журналистика в наше время все: и Пушкин, и Гете, и сам Гегель были журналистами. Журнал стоит кафедры».

Рост общественной значимости печати в России второй половины XIX в. «Свобода» книгопечатания и расширение рынка книжной и журнальной продукции в 60-70 гг. Новая тематика отечественной книги. «Коммерческий» и «идейный» издатель. Крупнейшие издательства, их специализация, идейная направленность, качество издаваемой литературы. Периодика второй половины XIX в.: возрастание роли печати в общественно-политической и культурной жизни, расширение круга читателей, бурный рост газет и журналов в провинции, расцвет отраслевой периодики, появление нелегальной прессы и т.д. библиотечный бум второй половины XIX в.: бесплатные народные библиотеки-читальни, библиотеки при книжных складах, земские библиотеки и т.д. Публичная библиотека в Москве (1862 г.) Усиление внимания к контролю за печатным словом – основным каналом культурной коммуникации. Передача цензуры в ведомство внутренних дел. «Временные правила» 1865 г. в контексте «эпохи великих реформ». Элементы либерализации надзора за культурой и создание стабильного органа управления им. Расширение сферы контроля по мере повышения культурного уровня общества и роста круга потребителей культурной продукции. Постепенный отход от реформ. Временные правила 1882 г. и усиление цензурного гнета. Борьба с цензурой как проявление общественно-культурной активности: успехи и неудачи

С августа 1839 г. Белинский начал печататься в «Отечественных записках», а в конце октября переселился из Москвы в Петербург и принял на себя руководство критикобиблиографическим отделом журнала. Работе в «Отечественных записках» Белинский отдался со всей присущей ему страстью. «Отечественные записки» и «Литературные прибавления» - наше общее дело: отныне я их душою и телом, их интересы - мои интересы», - писал он Краевскому.

К активному участию в журнале Белинский призывал и своих друзей. «Журналистика в наше время все: и Пушкин, и Гете, и сам Гегель были журналисты. Журнал стоит кафедры... Потягнем, братцы!» - горячо убеждал он их. Его призыв не остался без ответа. Вскоре Боткин, Бакунин, Грановский, Кетчер, Кудрявцев, а несколько позднее Огарев, Герцен, Некрасов, Тургенев начали работать в «Отечественных записках».

Белинский и новые сотрудники постепенно заставили покинуть журнал многих прежних его участников, враждебно относившихся к происходившим в нем переменам: Жуковского, Вяземского, Плетнева, Бенедиктова, Межевича, будущих славянофилов и будущих сотрудников «Москвитянина». «Отечественные записки» стали трибуной Белинского и Герцена и органом писателей-реалистов.

В «Отечественных записках» появились лучшие произведения русской литературы, созданные в 1840-х годах.

Еще в 1838 г. в «Литературных прибавлениях», редактируемых Краевским, вышла «Песнь о купце Калашникове» Лермонтова. В «Отечественных записках» были помещены почти все произведения поэта, написанные в 1839-1841 гг., несколько десятков стихотворений, «Бэла», «Тамань», «Фаталист». Публиковать произведения Лермонтова журнал продолжал и после смерти поэта.

Много своих «песен» и «дум» поместил в «Отечественных записках» Кольцов, в их числе такие стихотворения, как «Хуторок», «Что ты спишь, мужичок?», «Доля бедняка».

26. Социальная направленность «Отечественных записок» А. Краевского. Антикрепостническая направленность «Современника» Некрасова и Панаева (с 1846 г.).

Приступая к изданию «Отечественных записок», А.А. Краевский не мог не учитывать опыта самых популярных журналов предшествующего десятилетия — «Библиотеки для чтения» О.И. Сенковского и «Московского телеграфа» Н.А.Полевого, создавших в отечественной журналистике тип энциклопедического издания. Под его руководством «Отечественные записки» стали классическим образцом такого журнала. Его успеху способствовала четкая общественная позиция. Правда, направление «Отечественных записок» сложилось не сразу.

В программном заявлении цель журнала определялась как «содействие просвещению», поиск некоей абстрактной «истины» в науке, искусстве и жизни, ориентация на «все круги читателей». Неопределенность позиции издания проявилась в характере первых опубликованных в нем материалов. Журнал открывался отделом «Современная хроника России», где печатались переложения официальных документов, извлечения из правительственных сообщений, отчетов. Это была удачная находка А. Краевского как редактора: учесть интерес публики к политической информации, так как в соответствии с требованиями цензурного устава 1828 г. публикации этих материалов были сведены до минимума. Под этой же рубрикой публиковалась экономическая, научная и техническая информация. В журнале были также следующие отделы: «Науки», «Словесность», «Художества», «Домоводство, сельское хозяйство и промышленность», «Критика», «Современная библиографическая хроника», «Смесь». Краевский гарантировал читателям строгую периодичность выхода журнала — 1-е число каждого месяца, и все годы издание не нарушило своего обязательства.

Первые номера журнала были с интересом восприняты современниками, хотя многие из них отмечали его излишний объем. Очень скоро сам А.А. Краевский почувствовал основной недостаток журнала — отсутствие «мнения», неопределенность позиции. Дело в том, что отдел критики и библиографии возглавлял бывший учитель словесности, специально приглашенный из Москвы, В.С. Межевич, статьи которого не привлекали внимания читателей. Ведущий отдел журнала оказался безликим.

Особое отношение российского читателя к отделу критики, библиографии, словесности объяснялось цензурными условиями XIX в., когда обсуждение в прессе общественных и политических проблем было запрещено и о насущных вопросах жизни журналисты вынуждены были говорить завуалировано, чаще всего под видом литературной критики, «в одежде теории», пользуясь эзоповым языком. Это во многом предопределило уникальный характер отечественной журналистики и литературы, воспринимаемой как «совесть народа, учебник и толкователь жизни».

Взгляд Краевского обратился к В.Г.Белинскому, обладавшему к 1839 г. пятилетним опытом журнальной работы и уже имевшему известность в литературных и журнальных кругах. Еще в 1838 г. соратник Краевского по «Отечественным запискам» И.И. Панаев рекомендовал ему Белинского на должность ведущего литературного критика. С середины 1839 г. по предложению Краевского Белинский стал московским корреспондентом «Отечественных записок», а также «Литературных прибавлений к "Русскому инвалиду"», а в октябре того же года Белинский приехал в Петербург, приняв приглашение к постоянному сотрудничеству. Краевский поручил Белинскому два больших отдела: «Критика» и «Современная библиографическая хроника». Кроме того, предполагалось его участие в других изданиях Краевского.

С приходом Белинского отдел критики совершенно изменился.

27. Поражение России в Крымской войне, общественный подъем, предшествовавший крестьянской реформе 1861 г. Первые годы царствования Александра II, возвращение декабристов, петрашевцев, возможность частным журналам иметь политические отделы и обсуждать крестьянский вопрос.

Кризис империи 1850-х гг., внешним проявлением которого стало поражение в Крымской войне[2], привел к осознанному выбору в пользу кардинальных реформ и одновременной либерализации режима. Последняя вывела наружу все те процессы, которые с разной степенью интенсивности развивались под стремящимся к единообразию имперским фасадом. На повестку дня стал национальный вопрос: подобно тому, как восстание 1830 – 1831 гг. заставило считаться с национализмом и попытаться аккумулировать и одновременно нейтрализовать патриотические настроения, выдвинув доктрину «официальной народности», так либерализация 2-й половины 50-х – начала 60-х проявила целый ряд сформировавшихся или находящихся в процессе формирования национальных течений

почему общественный подъем 60-х годов не принес ожидаемых результатов? в чем причина разгрома революционного движения? Эти проблемы волновали всех сотрудников «Отечественных записок» и их читателей.

Салтыков-Щедрин увидел причину неудачи борьбы против самодержавия в том, что слишком неоднородно было «движение реформаторов», как он условно называл движение 60-х годов. Главная же вина лежит на русских либералах с их постоянной готовностью к компромиссу: «Думали... достигнуть результата вполне ясного и определенного, но по дороге задались мыслью, чтобы и волки были сыты, и овцы целы – и вышло нечто совсем неожиданное»[118].

Хотя крепостное право юридически было отменено, пережитки феодализма оказались настолько живучими, что сатирик имел полное право признать: крепостное право живет во всем – «в нашем темпераменте, в нашем образе мыслей, в наших обычаях, в наших поступках. Все, на что бы мы ни обратили наши взоры, все из него выходит и на него опирается» (VII, 150).

Оценивая другие реформы 60-х годов, Салтыков-Щедрин так же недвусмысленно раскрывает их крепостническую сущность. В «Признаках времени» писатель дал верную характеристику земской реформы. Либералы с радостью встретили положение о земствах, шуму было много, но земства, которые были «пятым колесом в телеге русского государственного управления», по словам В.И. Ленина[119], – благополучно начали заседать, и никаких ожидаемых либералами «потрясений основ» не последовало: пошли только разговоры о том, какое значение имеют белье и рукомойники в местных больницах. И это образное, сатирическое определение занятий земств как деятельности «по лужению рукомойников» надолго вошло в обиход демократической прессы для обозначения роли этих учреждений в общественной жизни.

Салтыков-Щедрин верно раскрыл классовую природу земств, антинародный характер многих их начинаний. Никогда не выступая против земств как органов местного самоуправления, он был лишь против тех, кто засел там, против крепостников-помещиков, которые прилагали все силы к сохранению своих привилегий.

Основные усилия дворян-земцев, по сатирическому определению Салтыкова-Щедрина, свелись к тому, чтобы снабжать друг друга фондами и подрядами из такого расчета: «мне тысячу, тебе тысячу». Когда и какой бюрократ-крепостник не изнывал при мысли о лишней тысяче? Когда и какой бюрократ, спрашивает писатель, не был убежден, что Россия есть пирог, к которому можно свободно подходить и закусывать? Новые эксплуататоры нисколько не лучше старых. Люди, засевшие в земствах, приняли наследство крепостников, «чтобы сохранить его неприкосновенным и неизменным» (VII, 55).

Признаки времени с господствующим капиталистическим устремлением к наживе – «хищничеством» – и политической пассивностью народа, задавленного нуждой, не могут ободрять писателя. Он сокрушается, что среди «легковесных» нет места идеалам 40–60-х годов, однако не теряет веры в лучшее будущее: «Как ни обширно кладбище, но около него ютится жизнь» (VII, 94).

Только борьба масс в состоянии освободить страну от ее узурпаторов. Задача передовых людей – помочь народу изжить свою неразвитость, ибо «главная и самая существенная причина бедности нашей народной массы заключается... в недостатке сознания этой бедности» (VII, 260).

В 1872–1876 гг. Салтыков-Щедрин печатает на страницах «Отечественных записок» два новых публицистических произведения: «Дневник провинциала в Петербурге» (1872) и «Благонамеренные речи» (1872–1876). Оба эти цикла преимущественно посвящены дальнейшему развитию капитализма в России и отражению этого процесса в политической жизни страны.

Новый император Александр II, воспитанный наставником писателем В. Жуковским, был настроен на скорое решение крестьянского вопроса. К этому побуждали волнения крестьян, непроизводительность подневольного труда, которая замедляла темпы экономического развития. Не последнюю побудительную роль играла и нравственная сторона проблемы: рабство единодушно осуждали просвещенные европейцы и россияне. Будучи страстным охотником, Александр II познакомился с «Записками охотника» И. Тургенева и признавал, что эта гуманистическая книга утвердила его в решении отменить крепостное право.

Первые годы нового царствования свидетельствовали о грядущих реформах общественной жизни: были возвращены из ссылки декабристы и петрашевцы, частным журналам дозволили иметь политический отдел и обсуждать крестьянский вопрос.

В предреформенное пятилетие возникло свыше полутораста новых газет и журналов. Расширился и окреп лагерь демократической прессы, изменился его типологический характер.

28. Позиция Герцена в журнале «Полярная звезда» и газете «Колокол», его призывы к Александру II о необходимости вступления на путь реформ, освобождения крестьян с землей, осуществления демократических реформ. Призыв Герцена «К метлам!» – мирным преобразованиям.

ерцен, основавший вольную русскую прессу в Лондоне, выступал против «кровавых методов борьбы». В журнале «Полярная звезда» (1855–1862) и газете «Колокол» (1857–1867) он призывал Александра II вступить на путь реформ, освободить крестьян с землей, выкупленной государством, осуществить демократические свободы. Он критиковал некрасовский «Современник» за непримиримое отношение к либералам, предлагавшим путь мирного решения крестьянского вопроса и активно участвовавших в журнале периода «мрачного семилетия».

Опубликованное в «Колоколе» «Письмо из провинции» за подписью «Русский человек» призывало к революционным действиям. «К топору зовите Русь», – таков лейтмотив письма. В комментарии к нему Герцен высказался против насилия и выдвинул лозунг «К метлам», т.е. мирным преобразованиям. Он признал необходимость использовать все возможности, чтобы избежать крайних мер. В «Записке об освобождении крестьян» либерал К. Кавелин высказывался за освобождение крестьян и учет правительством при разработке выкупной операции интересов как помещиков, так и крестьян. Эта записка была опубликована в «Современнике» по инициативе Чернышевского, однако последний и его единомышленники разошлись с либералами в путях решения крестьянского вопроса. Реформистская позиция либералов сближалась с планами правительства.

«Каждая мысль, не высказанная гласно, остается скрытою пружиною общественного мнения», – говорилось в предисловии «От редакции» к статье «Крестьянский вопрос», помещенной в «Русском вестнике» М. Каткова. Редактор журнала обосновывал идею гласности в пределах, установленных правительством: «Наметив самые общие пределы, в которых должно совершиться преобразование, правительство предоставляет обществу участие в деле и свободу в его обсуждении. В указанных пределах есть простор для самых разнообразных мнений». Последнее слово по крестьянскому вопросу осталось за правительством. Согласно подписанному 19 февраля 1861 г. Александром II манифесту об отмене крепостного права, бывшие крепостные крестьяне становились «свободными сельскими обывателями». За землю они должны были уплатить помещику и государству, платежи последнему растягивались на 49 лет. Получив в качестве надела участки земли, мало пригодные для хлебопашества, лишенные орудий труда, крестьяне бунтовали, на подавление высылались войска. Крестьянскую реформу 1861 г. «Современник» встретил молчанием. В обозрениях внутриполитической жизни Елисеева, Панаева лишь отмечалась «обманчивая призрачность» манифеста. В прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон» Чернышевский оценил реформу как грабительскую, признал нежелание и неспособность властей дать подлинную свободу народу и призвал крестьян завоевать ее. Чернышевского арестовали и сослали в Сибирь.

Вслед за манифестом был утвержден закон о земском самоуправлении, проведена судебная реформа, обеспечившая гласное судопроизводство, реформирована армия, отменена рекрутчина. Реформы 1860–1870-х гг. содействовали движению России по европейскому пути становления цивилизованных форм государственности.

В эпоху «великих реформ» появились новые сатирические, библиографические, педагогические журналы, специальные издания по фотографии и издательскому делу, иллюстрированные еженедельники. На «своего» читателя ориентировались новые детские, женские, военные журналы; возникли «народные» издания для крестьян и солдат. Рост численности периодических изданий происходил преимущественно за счет газет: общественно-политических, энциклопедических, политических и литературных, театральных, музыкальных, отраслевых. Выходили вечерние и воскресные газеты. Появилась «народная» газета, ориентированная содержанием, языком, ценой на читателей из городских мещан, ремесленников.

29. Славянофильская журналистика. Полемика о народности в «Русской беседе». ( здесь еще и про 27 вопрос)

Политическое напряжение, чувствительное для власти в самом слове «нация», приведет в 20-е годы к его вытеснению из печати, где на смену ему придет «народность», удобная своей размытостью. Опережая саму уваровскую формулу, в журналистике 20-х начнутся «споры о народности» с противопоставлением «народности» и «простонародности», где «народность» будут определять через «верность духу народа», а не тем или иным конкретным историческим формам – народность, тем самым, оказывается и искомым, и повсеместно присутствующим, тем, что возможно «почувствовать», но затруднительно определить – неким «пустым местом», позволяющим наделять его необходимыми смыслами. Уже в манифесте от 13 июля 1826 г., опубликованном после завершения суда над декабристами присутствует знаковый смысловой поворот:

«Все состояния да соединятся в доверии к правительству. В государстве, где любовь к монархам и преданность к престолу основаны на природных свойствах народа [выд. нами – А.Т.][1], где есть отечественные законы и твердость в управлении, тщетны и безумны всегда будут все усилия злоумышленных. …Не от дерзостных мечтаний, всегда разрушительных, но свыше усовершаются постепенно отечественные установления, дополняются недостатки, исправляются злоупотребления».

Декабристское же восстание интерпретируется в манифесте в рамках типичного для романтизма противопоставления «истинного» и «ложного» просвещения:

«Не просвещению, но праздности ума, более вредной, нежели праздности телесных сил, – недостатку твердых познаний должно приписать то своевольство мыслей, источник буйных страстей, сию пагубную роскошь полупознаний, сей порыв в мечтательные крайности, коих начало есть порча нравов, а конец – погибель».

Только что созданное III-е Отделение в отчете за 1827 г. пугает власть «русской партией»:

«Молодежь, т.е. дворянчики от 17 до 25 лет, составляют в массе самую гангренозную часть Империи. Среди этих сумасбродов мы видим зародыши якобинства, революционный и реформаторский дух, выливающийся в разные формы и чаще всего прикрывающийся маской русского патриотизма. <…> Экзальтированная молодежь, не имеющая никакого представления ни о положении России, ни об общем ее состоянии, мечтает о возможности русской конституции, уничтожении рангов, достигнуть коих у них не хватает терпения, и о свободе, которой они совершенно не понимают, но которую полагают в отсутствии подчинения».

Вплоть до 1863 г. рост подобных периферийных национализмов особенного беспокойства не вызывал – будущий «столп» русского национализма Катков охотно помогал «украинофилу» Костомарову в «Русском Вестнике», а редакция славянофильского журнала «Русская Беседа» старалась угодить лидеру тогдашнего украинофильства Кулишу, добиваясь его повестей для своего издания. «Польское дело» оказывалось в «области умолчания» – выступать против поляков было немыслимо, активно поддерживать их – равно невозможно, поскольку это означало бы поддержку притязаний к отделению от империи. Неопределенные либерально-демократические стремления разной степени радикальности были всеобщими – от прежних лозунгов и идеологических символов отказались, новые так и не были определены. Стремление к реформам и преобразованиям было всеобщим, прежний имперский патриотизм был разрушен в обществе катастрофой конца николаевского царствования, новые политические ценности и смыслы оставались неопределенными.

«Славянофильская» же программа мыслилась как трансформация традиционного общества – со ставкой на демократизм (в противовес элитарному катковскому либерализму), где центральная власть должна была взять на себя роль инициатора реформ, сохраняя свой неограниченный характер с широкими полномочиями низовых общин, предполагая конституирование нации через апелляцию к традиционным конфессиональным признакам, когда прежняя «внешняя» конфессиональность трансформируется в осознанную идентичность на основе модерного типа религиозности.

«Русская Беседа» — журнал славянофильского и патриотического направления, издавался в Москве с 1856 по 1860 годы славянофилом А. И. Кошелёвым (издатель-редактор; соредакторами в разное время выступали Т. И. Филиппов, далее П. И. Бартенев, М. А. Максимович, И. С. Аксаков).

В издании журнала приняли участие Константин и Иван Аксаковы, И. Киреевский, А. С. Хомяков и др. В специальном приложении «Сельское благустройство» журнал выступал за отмену крепостного права, за выкуп, сохранение общины как консервативного начала в русской жизни, уверял читателей в возможности справедливого, разумного решения крестьянского вопроса правительством, но прежде всего заботился об интересах помещиков. Н. Г. Чернышевский не раз выступал с критикой его программы по аграрному вопросу.

Славянофилы плохо справлялись с организационной стороной журнального дела. Неопределенной была периодичность их издания — раз в три месяца, раз в два месяца, — менялись сотрудники, были инертны лидеры. Им не удалось собрать сколько-нибудь большой круг читателей, и в 1860 году «Русская Беседа» прекратила существование.

30. Появление в стране в 1856–1860 гг. новых газет и журналов – от общественно-политических до сатирических и юмористических.

Великие русские писатели, признанные духовными выразителями нации, выступали в качестве редакторов, активных сотрудников изданий, истолкователей целей и задач прессы. Они обосновывали просветительскую роль журналистики и считали ее действенным средством культурного и нравственного совершенствования общества. Характеризуя современные периодические издания, он отмечал их «спекулятивный дух», «коммерческий характер». Однако он не считал, что в подобных случаях журналисты поступаются своими убеждениями исключительно ради денег: «Можно продавать свои убеждения и не за деньги». При этом он имел в виду добровольное холопство, врожденное подобострастие, страх прослыть глупцом за несогласие с литературными авторитетами. Он писал, что «слово – та же деятельность», и видел цель периодического издания в том, чтобы «принести пользу обществу, указать ему путь к жизни, уничтожить разъедающую его фальшь». Приступая к составлению журнала «Эпоха» на 1865 г., он заявлял: мы научились многое бранить в нашем отечестве, но не знаем того, что именно должно не бранить на Руси; «не хулить, не осуждать, а любить уметь, – вот что надо теперь наиболее настоящему русскому».

Среди различных типов изданий главенствующую роль играл политический и литературный «толстый» журнал, структуру и задачу которого обосновали демократические публицисты и реализовали в «Современнике», «Русском слове», реорганизованных «Отечественных записках», перешедших в руки Некрасова по договору с А. Краевским в 1868 г. после запрещения в 1866 г. «Современника» и «Русского слова». В официальном министерском отчете о состоянии книгопечатания в 1864 г. отмечался рост числа произведений «в духе материализма, социализма». Сказанное относилось прежде всего к вышеупомянутым «толстым» журналам, в которых закрепились разночинные демократы. В 1860–1870 гг. демократические журналы сочувственно относились к восставшим за независимость полякам в 1863 г., освободительной борьбе болгарского народа в связи с войной 1877–1878 гг.

31. Журнал «Русское слово». Д. Писарев о необходимости свержения самодержавия.

Писарев оценивал путь развития журналистики в соответствии с рассмотрением ею насущных проблем современности. Главными он объявлял материальные потребности: «Конечная цель всего нашего мышления и всей деятельности каждого честного человека все-таки состоит в том, чтобы разрешить навсегда неизбежный вопрос о голодных и раздетых людях; вне этого вопроса нет решительно ничего, о чем бы стоило заботиться, размышлять и хлопотать». Особую роль в осуществлении этой задачи он отводил пропаганде, понимая под нею не пассивное восприятие читателем новых идей, а активную встречную работу мысли: «Умственная и нравственная пропаганда есть до некоторой степени посягательство на чужую свободу. Мне бы хотелось не заставлять читателя согласиться со мною, а вызвать самодеятельность его мысли и подать ему повод к самостоятельному обсуждению затронутых мною вопросов».

Д. Писарев признавал важнейшей целью публицистики популяризацию научных знаний, прежде всего тех отраслей, которые дают «верный, разумный и широкий взгляд на природу, на человека и на общество». Контакт с читателем, по его мнению, может быть достигнут за счет диалогической формы изложения, умелой постановки вопросов и верного их разрешения. Публицист «должен постоянно предвидеть все вопросы, сомнения и возражения своего читателя; он сам должен ставить и разрешать их». По мнению Писарева, либеральные журналисты отвлекают общество от борьбы за разрешение коренных проблем. На почве либерального кодекса журналистики «выросли как теория «Голоса» о том, что честному писателю незачем быть честным человеком, так и теория г. Альбертини о систематической несолидарности сотрудников журнала между собой».

32. Позиция Герцена в журнале «Полярная звезда» и газете «Колокол», его призывы к Александру II о необходимости вступления на путь реформ, освобождения крестьян с землей, осуществления демократических реформ.

А. Герцен видел успех пропаганды в ее соотнесенности с насущными потребностями народа. Он призывал публицистов вести за собой массы и не отрываться от них: «Мы должны хору уяснить его собственные стремления, его смутные мысли, ставить силлогизмы его посылкам, ставить точки над его i. Если мы уйдем от него далеко – он не пойдет за нами, если уклонимся – он оставит, если отстанем – он задавит или обойдет нас. Интересов его нельзя выдумывать или «конструировать», как делали немцы, их надобно брать у него и развивать... Ни отвлеченное мышление, ни дальние идеалы, ни логическая строгость, ни резкая последовательность сами по себе не помогут делу житейской пропаганды, если в ней не будут уловлены ближние идеалы, сегодняшние стремления, сомнения масс». Герцен обосновал цель и задачи нового для отечественной прессы жанра – передовой статьи, организующей номер, ставящей актуальные общественные проблемы. Он в теории и на практике показал многообразие форм использования читательских писем, определил их роль и значение для издания.

Герцен, основавший вольную русскую прессу в Лондоне, выступал против «кровавых методов борьбы». В журнале «Полярная звезда» (1855–1862) и газете «Колокол» (1857–1867) он призывал Александра II вступить на путь реформ, освободить крестьян с землей, выкупленной государством, осуществить демократические свободы. Он критиковал некрасовский «Современник» за непримиримое отношение к либералам, предлагавшим путь мирного решения крестьянского вопроса и активно участвовавших в журнале периода «мрачного семилетия».

33. Журналистика в период реформ 1860–1870-х годов (манифест об освобождении крестьян, судебная реформа – гласное судопроизводство, реформирование армии, отмена рекрутчины).

Пресса 1880–1890-х гг.

Правительство Александра III приняло меры по укреплению порядка в стране. Частично реставрировались дореформенные структуры. Были введены институт земских начальников и правительственный контроль над земством, новое земское положение, упрочившее власть поместного дворянства в деревне, поколебленную крестьянской реформой. Чтобы приостановить распад общины, принимались ограничительные законы о семейных разделах и переселениях, об условиях найма сельскохозяйственных рабочих и выходе крестьян из общины.

Новые «Временные правила о печати» от 27 августа 1882 г. ликвидировали те послабления, которые имели место при Александре II. Отныне четыре министра, среди них министр внутренних дел Д. Толстой и оберпрокурор Синода К. Победоносцев, решали вопрос о закрытии неугодного издания, не заботясь о ссылках на параграф и букву закона. А однажды приостановленное издание мог вновь подвергнуть такой же санкции сам цензор единолично. В дополнение к этим нововведениям временные правила вменяли в обязанность редакторам не только знать авторов публикуемых материалов, но и давать в случае необходимости сведения о них карающим органам. Гонениям подверглись прежде всего столичные частные демократические журналы – «Отечественные записки», «Дело». В 1884 г. комитет четырех министров запретил «Отечественные записки» за «вредное направление».

Развитие промышленного производства, увеличение численности рабочих свидетельствовали о перегруппировке общественных сил в стране, возрастании роли пролетариата. На него возлагают надежды бывшие народники Г.В. Плеханов и др., объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу «Освобождение труда». Социалистическое движение в России, как и на Западе, обретало марксистскую направленность. В 1883 г. под руководством болгарского студента Д. Благоева марксистский кружок возник в Петербурге, в 1885 г. вышло два номера его газеты «Рабочий».

После кончины в 1894 г. императора Александра III на престоле воцарился Николай II – последний русский самодержец.

Последнее десятилетие века было отмечено экономическим ростом, по темпам среднегодового прироста промышленной продукции Россия сравнялась с США, обогнав европейские страны. С именем министра финансов С. Витте была связана денежная реформа, стабилизировавшая русский рубль и укрепившая государственные финансы.

Вместе с тем усиливается рабочее движение в стране, формируются его организационные структуры, выдвигаются новые лидеры. В 1895 г. В.И. Ульянов, после встречи за границей с Плехановым, организует в Петербурге «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». По инициативе «Союза» в 1898 г. в Минске собрались представители марксистских кружков (всего 9 человек), объявившие о создании Российской социал-демократической рабочей партии.

В эту пору заметную роль в русской периодике играли журналы либерально-народнической ориентации «Русское богатство», «Русская мысль», либерально-буржуазный «Вестник Европы». Увеличиваются тиражи газет, среди наиболее массовых – «Новое время» А. Суворина, «Голос» А. Краевского, «Московские ведомости» М. Каткова. Тираж «Нового времени» в 1889 г. составлял 35 тыс. экз., в 1897 г. уже 50 тыс. экз., газета печаталась в собственной типографии А. Суворина, оснащенной ротационными машинами, словолитней, цинкографией, гальванопластикой, современным импортным оборудованием.

Из либерально-демократических изданий, выходивших за границей и ориентированных на русскую читательскую аудиторию, примечателен периодический сборник «Свободное слово» (1898–1899), организаторами которого стали единомышленники Л. Толстого В. Чертков и П. Бирюков. Тем самым для великого русского писателя открылась возможность публиковать свои статьи, минуя цензурные рогатки.

«Единственный истинный путь к улучшению жизни людей – это путь нравственного совершенствования», – к такому выводу пришел Л. Толстой. Рассуждая о смысле жизни, он определил его словом «истина». Для него истинно то, что нравственно. Причины зла он призывал видеть не вовне, а в себе, и путь к устранению зла называл один – нравственное самосовершенствование. По Л. Толстому, журналистика призвана служить нравственному совершенствованию личности и – как следствие – всего человечества. С этих позиций он более всего осуждал в журналистике то, что дает повод называть ее второй древнейшей профессией: «Нет более великого греха, как прелюбодеяние словом».

В № 10–11 журнала «Русская мысль» на 1893 г. и № 2, 3, 5–7 на 1894 г. появились очерки Чехова, посвященные русской каторге, в 1895 г. они вышли отдельной книгой – «Остров Сахалин». Чтобы собрать достоверный материал на эту тему, Чехов совершил с риском для жизни путешествие на каторжный остров, побеседовал почти с десятью тысячами сахалинцев и заполнил на каждого статистическую карточку с их ответами на составленную им опросную анкету.

Портрет каторги писал художник, озабоченный судьбой отчизны, глубоко страдающий от несовершенства жизни и мечтающий о том, чтобы на островах и материках люди были счастливы. В письме к А.Н. Плещееву он признавался: «Мое святая святых – это человеческое тело, здоровье, ум, талант, вдохновение, любовь и абсолютнейшая свобода, свобода от силы и лжи, в чем бы последние две ни выражались». По капле выдавливать из себя раба, воспитывать культуру чувств и поведения, совершенствовать нравы – таков его завет потомкам.

Судебная реформа Александра II — реформа судопроизводства, объявленная Александром II 20 ноября 1864 года. В российской историографии считается наиболее крупным преобразованием на пути модернизации Российской империи. Центральный элемент реформы – введение суда присяжных заседателей и сословия присяжных поверенных. Реформа обеспечила гласность, состязательность и бессословность судопроизводства.

В соответствии с Судебными уставами 20 ноября 1864 г. устанавливались следующие либеральные принципы судоустройства и судопроизводства:

• осуществление правосудия только судом;

• независимость судов и судей;

• отделение судебной власти от обвинительной (ст. 3 Устава уголовного судопроизводства);

• несменяемость судей;

• бессословность суда (равенство всех перед судом);

• гласность судопроизводства;

• состязательность;

• самостоятельность судей;

• устность судопроизводства.

34. Появление новых сатирических, библиографических, педагогических журналов, специальных изданий по фотографии и издательскому делу, иллюстрированных еженедельников. Увеличение числа газет.

Настоящий мировой бум газет пришёлся на XIX век, когда в газеты сместился центр политической и общественной жизни многих стран Европы. В XX веке газеты продолжали успешно развиваться, постепенно видоизменяясь из-за появления таких новых электронных СМИ, как радио (в 1920-е годы) и телевидения (в 1950-е годы). Не будучи способными конкурировать с радио и телевидением в оперативности передачи информации и эмоциональности представления сюжетов, газеты сделали основную ставку на комментарии, подробный анализ событий, а также на развитие таких приложений, как освещение местных новостей и всевозможные мелкие объявления.

С увеличением количества газет в XIX веке возникает и еще один феномен, который в наиболее завершенном виде дошел до нашего времени. Раньше газеты читались от корки до корки. В XIX веке таких внимательных читателей становится все меньше, поэтому форме и содержанию уделяется максимум внимания. Оформлению газет уделяется огромное внимание: заголовки, подзаголовки, разбивка текста на блоки, выделение. Среди жанров главенствует репортаж.

На этом уровне возник вопрос о необходимости образования журналистов. Раньше в журналистику приходили отовсюду

В конце XIX – начале XX в. периодическая печать впервые за трехсотлетнюю историю журналистики как социального института обрела поистине массовую аудиторию. Тем самым было подтверждено превращение периодики в средство массовой информации. Это стало возможным под воздействием комплекса факторов, порожденных индустриальной революцией и развитием рыночных отношений. Экономические и социальные факторы оформились вследствие развития массового машинного производства и расширения сбыта товаров и их потребления.

В 70-е и особенно в 80-е годы развитие газетного дела в России далеко шагнуло вперед, что было связано с превращением страны из феодальной монархии в монархию буржуазную. Все большие массы населения втягиваются в общественную жизнь. Растет потребность в широкой и разносторонней информации, в увеличении числа еженедельных и ежедневных изданий. Временные правила о печати 1865 г. поощряли возникновение буржуазных газет. Технический прогресс в свою очередь облегчал их организацию и выпуск: увеличилось производство бумаги, появились мощные печатные машины, телеграф во много раз ускорил поступление информации. Фотография, исполненная способом автотипии, с конца 80-х годов пришла на смену рисованным иллюстрациям. И если в 1871 г. в России выходило 14 журналов разного содержания и 36 газет общественно-политического характера, то в 1890 г. было 29 журналов и 79 газет. Так росла ежедневная пресса, причем газеты начали оттеснять журналы на второй план и становились ведущим типом периодических изданий.

Если перевести принятое на рубеже XIX и XX вв. деление газет на «большие», «малые» и «дешевые» на современную терминологию, используемую при анализе европейских и американских газет, то «большая» соответствует понятию «качественная», «малая» – «массовая», а «дешевая» – «бульварная» газета. Таким образом, русская журналистика, приблизившаяся в начале XX в. к мировому уровню развития, и в газетном деле повторяла путь, уже пройденный наиболее развитыми странами.

Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 748; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 45

Мы поможем в написании ваших работ!