Глава 3. Сравнительно-правовой анализ

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 3

Начиная с 1990-х годов лидеры прибалтийских государств стремились с помощью реформ и инноваций сопоставить с западными странами такие базовые институты современного общества, как конкурентная демократия, рыночная экономика, социальное государство, которые всегда рассматривались как основополагающие политические и социально-экономические ориентиры. Но на основе общей парадигмы, а также правового поля, сложившегося за короткий промежуток времени, существовали различные механизмы достижения этой цели. Соотношение государственных и рыночных регуляторов в переходном процессе было различным, что диктовалось производственными, демографическими и этнокультурными особенностями республик. Если в Латвии, в частности в Эстонии, доминирующая роль была передана рынку, то в Литве государство активно влияло на процесс капитализации. Последовательное применение общих методов, учитывающих местную специфику, помогло реформаторам Прибалтики избежать высоких социальных и временных затрат. Особенно ярко это проявилось в процессе приватизации. Например, Эстония добилась довольно быстрого прогресса в передаче государственной собственности в частные руки. Приватизационная политика прибалтийского государства с самого начала была вполне последовательной. В отличие от России, нормативная база банкротства бизнеса была очень строгой и бескомпромиссной, а законы о банкротстве строго соблюдались. Практически не было государственной помощи компаниям, находящимся на грани банкротства. Не было практики приобретения неликвидной недвижимости, списания долгов или предоставления кредитов, как в Латвии, особенно в Литве, где активно разрабатывалась специальная программа поддержки экспортных компаний. Это ускорило процесс прекращения деятельности, поскольку компании были вынуждены принимать трудные решения между приватизацией и ликвидацией. Однако возможность ликвидации вынуждает привлекать стратегических партнеров, как правило, иностранных. После создания в 1992 году эстонского агентства приватизации (наподобие Российского Госкомимущества) иностранные покупатели, сумевшие привлечь больше всего денег на восстановление и развитие бизнеса, а также на обеспечение эффективного управления, получили льготные предложения. При этом строго соблюдались условия социальной защиты персонала. Капитала в Эстонии было немного.[8] Цены на большинство объектов были не очень высокими, но в их модернизацию пришлось вложить немало денег. Поэтому был привлечен иностранный капитал – около 7,6 миллиарда долларов. Основными странами – инвесторами были Финляндия, Швеция, США и Германия. Большую часть денег иностранцы вкладывали в финансы, затем в торговлю и промышленность. Сегодня иностранные владельцы владеют более чем 85% акций эстонских банков; ведущие акции (Hansabank, Juhisbank, Sampo) стали частью обширных финансовых ассоциаций Скандинавии. В Эстонии большинство крупных и средних предприятий находятся в полной или частичной собственности. Через владельцев этих компаний, предприятий и банков, большинство из которых были набраны из Европейского Союза, Эстония была в значительной степени интегрирована в европейскую экономику до того, как ожидалось, что она вступит в ЕС. Эстония была единственной Республикой бывшего Советского Союза, в которой при разгосударствлении собственности (около 1200 крупных и средних промышленных объектов) подавляющее большинство (около 70%) было продано иностранным владельцам. В то же время низкодоходные компании продавались по относительно низким ценам, но у них были жесткие условия для быстрых последующих инвестиций в модернизацию и восстановление производства. Объем средств, полученных от иностранных заказчиков, позволил эстонскому правительству финансировать различные социальные программы. Это смягчило социальную напряженность, вызванную экономическим кризисом 1990 – 1993 годов и жесткими процедурами банкротства промышленности, в частности компаний, подчиненных ЕС, поскольку большая часть спроса на продукцию полностью прекратилась. В то же время последовательная политика ликвидации убыточных предприятий обеспечила государственный бюджет высоким уровнем доходов от промышленности. Так, в 1998 году 82% предприятий страны были прибыльными . Во многом приватизация в Латвии похожа на эстонскую модель, но более медленными темпами, поскольку чаще применялся индивидуальный подход и допускались отступления от согласованной программы. Однако в Латвии промышленные предприятия также были крупнее, чем в Эстонии, что требовало большего учета социальных соображений, поскольку социальная напряженность здесь была более заметна из-за нехватки ресурсов для финансирования более высокой безработицы и социальных программ. Латвийское агентство по приватизации было создано в 1994 году, и вскоре был создан рынок ваучеров. Вся государственная собственность республики, включая землю, леса и инфраструктуру, была оценена в 3 миллиарда рублей. см. (около 6 миллиардов долларов) и сертификаты были выданы населению на эту сумму. Пик приватизации крупных компаний пришелся на 1997 год. К концу 1998 года было проведено более тысячи заявок, охватывающих 96% государственных предприятий. Это составило более 360 миллионов долларов в бюджете страны, гарантировав 48 000 рабочих мест, частная собственность в национальной экономике превысила 73%. В отличие от Эстонии, иностранный капитал не был так широко представлен в процессе приватизации латвийских предприятий. Таким образом, латвийская приватизация похожа на российскую, несмотря на то, что в России не было такого крупного частного капитала, чтобы скупать огромные государственные активы, и они боялись открыто выпускать иностранный капитал в страну, хотя он все еще работал по навязчивым каналам и скрытым каналам. Наиболее конструктивная, приватизация прошла в Литве. Процесс происходил периодически и последовательно, хотя реализация такого подхода, конечно, занимала значительно больше времени. Однако главным отличием литовского процесса приватизации было то, что процедура банкротства не использовалась непосредственно, и все усилия были сосредоточены на реструктуризации государственных предприятий до начала приватизации. Во время первой фазы приватизации в Литве (ваучерная фаза) сотрудники имели возможность покупать относительно дорогие центральные, а иногда и крупные компании с приватизационными чеками. Эти меры контроля были специфическими, не предназначенными для выпуска в свободное обращение, что исключало главный драйвер «ваучерных аукционов» ‒ российскую приватизацию. Во-первых, они покупали жилые дома, принадлежащие государству, и акции компаний, в которых работали лица, получавшие ваучеры. Таким образом, население могло эффективно участвовать в процессе разгосударствления богатства. В результате абсолютное большинство жилищного фонда находилось в частной собственности, большинство промышленных предприятий (сейчас их почти три четверти коллективных промышленных предприятий) и сельское хозяйство. Это позволило Литве сформировать широкий круг собственников недвижимости, что было менее успешным для ее соседей, Латвии и Эстонии, и провальным для России. Стремительное развитие процесса разгосударствления на ранних стадиях Литвы способствовало тому, что пик приватизации здесь пришелся на 1992 год гораздо раньше, чем в соседних государствах. Большинство крупных и средних предприятий были приватизированы к концу 1994 года. Только тогда было создано литовское приватизационное агентство. Его целью была продажа оставшихся крупных компаний. Второй этап приватизации в Литве осуществляется исключительно путем сбора средств.

Наряду с гражданами Литвы иностранным инвесторам также было предоставлено право участвовать в приватизации государственного и муниципального имущества. Доля акций, проданных стратегическому инвестору, обычно не превышает 49%, при этом национальный статус компаний сохраняется. При продаже крупных хозяйственных товаров наиболее часто использовалось предложение. В качестве исключения крупнейшие стратегические объекты были приватизированы путем переговоров, что привело к громкому политическому скандалу в случае продажи трети акций группы "Mazheikyan Nafta" Williams International. В процессе приватизации прибалтийских государств этот скандал был самым крупным, но, конечно, далеко не единственным[9]. Десятки других скандалов, связанных с недобросовестной конкуренцией, протекционизмом и коррупцией, привлекли внимание общественности. Однако в целом приватизационные процессы в Прибалтике проходили в строго определенном правовом поле. Результаты приватизации рассматривались либо с нарушением государственной системы экономической убыточности, как в случае с "Mazheikyan Nafta". Кроме того, все эпизоды, связанные с пересмотром результатов приватизации, лишь подтвердили авторитет государственных органов. В этой связи можно предположить, что предупреждения российских СМИ о возможных актах насилия в связи с захватом незаконно приватизированных объектов во многом необоснованны и, возможно, политически ангажированы. Более того, изменения, происходящие сегодня в российской экономике, наглядно показывают, что центр тяжести отношений между финансово-промышленными группами смещается на перераспределение жилья, которое не только не вызывает никаких социальных катаклизмов, но и не вызывает сколько-нибудь заметного общественного интереса, нередко происходит в государственном аппарате. Правомерно сделать вывод, что возвращение незаконно приватизированных предприятий в государственную собственность не увеличивает накал государственных страстей, а лишь способствует снижению социальной напряженности и укреплению законности в обществе. Кроме того, это повышает международный авторитет государства: то, что в России в 1990-е годы практически не было честных аукционов, прозрачная продажа госпредприятий широко известна мировому сообществу. Правительство обещает не пересматривать результаты приватизации в будущем в обмен на: 1) безусловную полную уплату налогов; 2) участие крупных предприятий в реализации важных проектов, таких как транспорт, энергоснабжение, укрепление трансграничной инфраструктуры, инвестиции в науку, образование. Что касается дальнейшей приватизации государственной собственности, то мы согласны с тем, что государство должно сохранять столько богатств, сколько необходимо для эффективного осуществления его функций, ни больше, ни меньше. Следует еще раз подчеркнуть, что, несмотря на разный размер экономик, приватизационные процессы в Прибалтике протекали значительно медленнее, чем в России – в виде эффективной системы обратной связи, главным образом благодаря их прозрачности и подлинному государственному контролю. Поскольку продажа крупных объектов осуществлялась, как правило, на публичных торгах (тендерах), средства массовой информации имели возможность постоянно отслеживать все этапы, а также детали прохождения этой сложной процедуры и освещать ее. Каждая публикация заставляла правительство изменять или даже приостанавливать продажу. В Эстонии, например, попытка бывшего премьер-министра использовать свои связи для покупки отеля Tallinni Viru по протекционистской цене вызвала немедленную реакцию в прессе, и бизнес был отменен. Вмешательство эстонских журналистов вызвало громкий общественный скандал в процессе приватизации нарвских электростанций, в результате чего она так и не состоялась. Латвия неоднократно пыталась защитить приватизацию высокорентабельных государственных предприятий, в том числе, например, "Латтенерго" (как и РАО ЕС) или телефонной сети общего пользования "Латтелеком". Но реакция латвийских СМИ, поднявшая общественную волну протеста, не позволила государственным чиновникам осуществлять сделки, которые были выгодны определенной группе людей, но не выгодны государству. Решение о продаже компании "Вентспилс Нафта" – это не приватизационные чеки, как это было с самого начала, а" реальные деньги", во многом опередившие поражение партии" Латвияс Челс " на парламентских выборах[10]. Такой механизм общественного контроля за деятельностью органов государственной власти является существенным элементом демократического государства. Это минимизировало бюджетные потери и предопределило высокую экономическую эффективность приватизации. Политические лидеры прибалтийских государств обеспечили включение социальной энергии в экономическое развитие активной части населения. В России этот ресурс не использовался. По мнению экономиста Б., приватизация была экономически неэффективной, " не решились те проблемы, которые должны были быть решены, и обосновывается вывод о том, что программа приватизации фактически не была реализована. Ситуация, в которой проводилась приватизация в России, радикально отличалась от стабильных политических и экономических условий, в которых проводилась приватизация в развитых странах, что затрудняло применение мирового стандарта к России в 1990-е годы, несмотря на то, что эксперты Всемирного банка и Международного валютного фонда активно участвовали в российской приватизации. Почему результат приватизации в России шел вразрез с тем, что делали другие страны, в том числе бывшие республики Советского Союза? Цель балтийских реформаторов – как можно скорее провести приватизацию. Ожидания давно назревших кардинальных перемен были настолько велики, что даже изъятие денежных накоплений граждан в результате повышения цен в 1992 году не вызвало серьезного протеста в обществе. Обещанное участие в распределении общественного богатства погасило волну протестов. Кроме того, большое доверие к лидерам новой России оказало серьезное влияние на самочувствие. При подсчете реальной стоимости государственных активов, по различным методикам, сошлись во мнении, что все граждане России, от младенцев до стариков, имели государственный актив в размере от 30 до 50 тысяч долларов. Предстоящая приватизация вызвала вполне понятное социальное оживление в новой демократической России. Первоначально, – писал Е. Гайдар, занимавший пост главы правительства в конце 1994 года, – приватизационное законодательство не предусматривало введения денежного платежного инструмента –приватизационного контроля. Он должен был открыть систему учета приватизационных счетов и проводить операции с этими счетами. Так что ему в основном пришлось делать то, что они делали в Польше, Венгрии, а затем в Прибалтике. Но этого не случилось. Потеря темпа, – продолжал Гайдар, – была бы бесценной роскошью... альтернатива была чрезвычайно проста. Мы можем либо начать эту техническую работу (открыв зарегистрированные счета) и пропустить короткий исторический момент, когда мы действительно можем заняться процессом распределения недвижимости, либо мы можем обойти эти ограничения и быстро двигаться дальше. Однако Гайдар никак не обосновал это заявление. Авторская диссертация – " Короткая ... момент " ни в коей мере не соответствует действительности, потому что не было риска, что не будет приватизации, подавляющее большинство населения России оказывало полную и безоговорочную поддержку Борису Ельцину и его политике. Если бы процесс приватизации был начат через полгода или даже через год, он не был бы в опасности. Напротив, сила первого президента и его окружения только возросла в период 1992–1997 годов. Известный американский политолог Иштван Халь считает, что " в России в 1990-е годы было создано "суперпрезидентство" – беспрецедентное сочетание демократических выборов в условиях диктаторского господства в мире, раздутой сверхсильной исполнительной власти, которая не сбалансирована, или юридические или судебные органы не несут за них ответственности. Но в книге Гайдара нет аргумента в пользу такого беспрецедентного порыва в таком кардинальном социально-экономическом и политическом решении для страны. Опыт постсоциалистических стран показывает, что приватизация является основным элементом перехода от одной социально-экономической формации к другой. Его реализация – сложный, противоречивый, длительный и в какой-то мере опасный процесс[11].

Академик А. Некипелов, анализируя процесс приватизации в России, отмечает, что объявленная "безнадежность" сложившейся ситуации приводит к тому, что реформаторы общества после перестройки апеллируют к мысли о том, что в этих условиях все средства хороши, если они способны перевести страну на рыночную экономику. Как только будут сняты моральные и юридические ограничения... "безнадежная" проблема имеет решение. Получается, что произвольное распределение общих активов должно быть достигнуто только в кратчайшие сроки и максимальное количество государственных функций экономики должно быть исключено. К сожалению, политическое руководство страны приняло возможность приватизации, которая мало что дала гражданам и обществу в целом. "Представьте себе переход к рыночному способу хозяйственного движения",-пишет профессор Л. Никифоров, " на этапах становления соответствующих рыночных институтов и механизмов приватизация должна была бы постепенно осуществляться с помощью индивидуального подхода к формам и срокам, ваучеров свободной торговли, основанных на приобретении подлинного экономического эффекта и т. д. В этом случае не было бы фантастического экономического коллапса и социальной дифференциации. Но тогда не было бы оснований для увеличения спекулятивного капитала, переноса центра экономической деятельности в оборот и финансы. Таким образом, в понимании русских толкователей либерализм был лишен своих имманентных элементов – этики, общественных институтов и, наконец, всей существенной государственной помощи, что спровоцировало феномен опасного отчуждения между обществом и властью. Близкое знакомство Гайдара с этой книгой позволяет сделать вывод, что идеологом приватизации он все же не является, но допускает, что проводил так нанесенный большой ущерб государственным интересам, но все же непоколебимый противник исправления того, что он сделал. "Не национализируй то, что ты наконец-то стал "своим", не выбрасывай то, что тебе удалось положить в карман." Этот термин является ключевым для понимания фундаментальных различий между приватизацией в России и странах Балтии. Реформаторы сумели реализовать выбранный ими сценарий и в полной мере использовали возможность приобретения огромной государственной собственности. Нельзя забывать, что приватизация в России происходила не в самые простые времена, в условиях глубокого кризиса. На исход этой приватизации повлиял ряд условий: развал страны; смена руководства; нехватка бюджетных средств для финансирования социальных нужд; отсутствие правовых механизмов, технологий приватизации, обеспечивающих ее прозрачность и порядок, равный доступ граждан к приватизируемым объектам. Какой бы ни была степень приватизации, этот процесс всегда означает некоторое разрушение существующей (пусть и неэффективной) системы, и мы считаем целесообразным использовать опыт приватизации других государств, в том числе опыт Прибалтики, но, конечно, с учетом российской действительности. Подводя итог, процитирую слова Сергея Павловича Королева: "Можно сделать это быстро и плохо. То, что они сделали быстро, они забывают, но то, что случилось неправильно, остается в памяти. Вы можете делать это медленно и хорошо. То, что происходило медленно, никто не вспомнит, но то, что происходило правильно, запомнится навсегда...".

Заключение

Таким образом, можно сделать вывод о том, что реформа активов является существенным элементом перехода к рыночной экономике. Однако альтернативы реализации, темпы и масштабы реформы, а также формы реструктуризации государственного сектора экономики могут существенно различаться.

Трансформация недвижимости в России-сложный и социально острый процесс. В ходе российской приватизации значительная часть государственных активов была обращена в частную собственность. Однако это не привело к решению задач, поставленных перед приватизацией. Особенно важно использовать формы приватизации, которые в наибольшей степени способствуют повышению эффективности предпринимательской деятельности.

Мировой опыт показывает, что есть много задач, которые можно решить путем приватизации предприятий. Но у каждой страны были свои трудности в ее решении. Почти во всех странах, где приватизация была масштабной, результаты оказались противоречивыми.

Библиографический список

1. Алмазова, О.Л. , Дубоносов, Л. А. Рынок против рынка / О.Л. Алмазова, Л.А. Дубоносов. – М.: Финансы и статистика, 1993. – 366 с.

2. Борисов, Е.Ф. Учебник по жилищному праву / Е.Ф. Борисов. – М.: Юристъ, 2000. – 568 с.

3. Гайдар, Е.Т. Государство и эволюция / Е.Т. Гайдар. – М., 1995. – 71 с.

4. Ефимова, Е.Г. Экономика для юристов / Е.Г. Ефимова. – М:. – 2-е изд., испр. и доп., 2005. – 430 с.

5. Иохин, В.Я. Экономическая теория: Учебник / В.Я Иохин. – М.: 2006. – 570 с.

6. Красникова, Е.В. Экономика переходного периода: Учебн. пособие для студентов / Е.В. Красникова. – М.: 2015.

7. Курс экономики: Учебник / Под ред. Б.А. Райзберга. – М.: ИНФРА-М. 2010.

8. Липсиц, И.В. Экономика: В 2 кн. Кн.2: Учебник для общеобразоват. Учрежд, 3-е изд / И. В. Липсиц. – М.: Вита-Пресс, 1998. – 352 с.

9. Мировая экономика: введение во внешнеэкономическую деятельность: Учебное пособие для вузов / Под ред. А.К. Шуркалина, Н.С. Цыпиной. – М.: Вита-Пресс, 2016. – 386 с.

10. Приватизация: чему учит мировой опыт / Под ред. Болотина. – М.: 1993.

11. Приватизация государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации. – М.: Юстицинформ, 1992.

12. Приватизация в экономиках переходного этапа // Интернационал работников общественного обслуживания (PSI). – М., 1999. – С. 12.

13. Райзберг, Б. А. Основы экономики: Учеб. Пособие / Б.А. Райзберг. – М.: ИНФРА-М, 2008. – 347 с.

14. Сажина, М.А., Чибриков, Г.Г. "Экономическая теория" учебник для вузов / М.А. Сажина, Г.Г. Чибриков. – М.: Норма, 2007. – 672 с.

15. Современная экономика. Общедоступный учебный курс / О.Ю. Мамедов. – Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996, – 608 с.

16. Финансовые известия. – М., 1994. – № 52. – 53 с.

17. Экономика: Учебник для вузов / Под ред. Архиповой А.И., Нестеренко А.Н., Большакова А. К.. – М.: Проспект, 1998.

18. Экономика: Учебник/ Под ред. доц. А. С. Булатова. 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Издательство БЕК, 1997. – 816 с.

19. Экономика и бизнес / Под ред. В.Д. Камаева. – М.: «ВЛАДОС», 2003. – 592 с.

20. Экономика переходного периода: Учебное пособие / Под ред. В. В. Радаева, А. В. Бузгалина. – М.: Изд-во МГУ, 1995. – 410 с.

21. Закон РФ "О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации" от 03.07.1991 N 1531-1

[1]. Иохин, В.Я. Экономическая теория: Учебник / В.Я Иохин. – М.: 2006. – С. 216

[2]. Закон РФ "О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации" от 03.07.1991 N 1531-1

[3]. Алмазова, О.Л. , Дубоносов, Л. А. Рынок против рынка / О.Л. Алмазова, Л.А. Дубоносов. – М.: Финансы и статистика, 1993. – С. 370

[4]. Борисов, Е.Ф. Учебник по жилищному праву / Е.Ф. Борисов. – М.: Юристъ, 2000. – С. 471-472

[5]. Борисов, Е.Ф. Учебник по жилищному праву / Е.Ф. Борисов. – М.: Юристъ, 2000. – С. 473

[6]. Экономика переходного периода: Учебное пособие / Под ред. В. В. Радаева, А. В. Бузгалина. – М.: Изд-во МГУ, 1995. – С. 212-213

[7]. Приватизация в экономиках переходного этапа // Интернационал работников общественного обслуживания (PSI). – М., 1999. – С. 12.

[8]. Экономика: Учебник для вузов / Под ред. Архиповой А.И., Нестеренко А.Н., Большакова А. К.. – М.: Проспект, 1998. – С. 110.

[9]. Мировая экономика: введение во внешнеэкономическую деятельность: Учебное пособие для вузов / Под ред. А.К. Шуркалина, Н.С. Цыпиной. – М.: Вита-Пресс, 2016. – С. 243-245.

[10]. Гайдар, Е.Т. Государство и эволюция / Е.Т. Гайдар. – М., 1995. – С. 50-51.

[11]. Гайдар, Е.Т. Государство и эволюция / Е.Т. Гайдар. – М., 1995. – С. 60.

Дата добавления: 2021-06-02; просмотров: 99; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 23

Мы поможем в написании ваших работ!